Эвелин была красивой спортивной женщиной. Однако в сознании многих ключевое слово - "была". Для меня это не так.

********

Небольшая справочная информация обо мне, Робе Уорфилде, вероятно, необходима, чтобы понять остальную часть этой истории.

Примерно до четырнадцати лет я был малолетним преступником. Я постоянно ввязывался в драки, потому что был жёстким, издевался над многими другими детьми, воровал в магазинах и у местных жителей, а однажды с несколькими старшими "друзьями" угнал машину на несколько часов. В четырнадцать лет меня отдали в приёмную семью, потому что мои родители больше не могли со мной обращаться. Я знаю, что у многих детей ужасный опыт пребывания в приёмных семьях; к счастью, у меня было не так.

Мои приёмные родители были большими, жёсткими, деловыми людьми. Мне нужно было придерживаться линии. Мой приёмный отец играл в лакросс в колледже, и один из моих приёмных братьев, на год старше меня, тоже играл в лакросс. Работая на случайных работах, я смог скопить достаточно денег на клюшку для лакросса, мои приёмные родители добивались моего поступления в лигу по лакроссу, и я постоянно тренировался с братом и отцом.

Оказалось, что я вырос почти до идеального размера для нападающего в лакроссе; с тех пор как мне исполнилось восемнадцать, мой рост составил ровно 6 футов 1, 25 дюйма [186 см] босиком и 196 фунтов [89 кг] голым. Короче говоря, к тому времени, когда мне исполнилось восемнадцать и я стал выпускником средней школы, я был достаточно хорош, чтобы получить стипендию в школе Большой десятки.

Я начал три года [со второго по старший] в качестве нападающего в колледже, получил степень в области электротехники за четыре года и получил ряд выгодных предложений о работе, когда закончил. Я познакомился со своей женой Жасмин, специалисткой по маркетингу в школе ACC, вскоре после того, как окончил её. Мы поженились, когда нам обоим было по 24 года, и наслаждались жизнью как высокомобильная пара.

Моя жена Жасмин и я познакомились с Эвелин Симмонс и её мужем Бретом, когда мы переехали в Северную Каролину, когда нам обоим было по 26 лет, в поисках лучшей работы. Эвелин и Брет на три или четыре года старше нас с Жасмин, и они были самой красивой парой, которую мы когда-либо видели.

Женская внешность часто преувеличивается в историях, однако в случае с Эвелин это было не так. Я искренне верю, что в то время, когда мы познакомились с ней, с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать, Эвелин никогда в своей жизни не была в комнате, где она не была одновременно и самой красивой и знойной женщиной.

Я не очень разбираюсь в мужской внешности, но, судя по реакции женщин, Брет был практически в том же классе, что и Эвелин, в том, что касалось внешности.

Хотя Эвелин мне нравилась, я признаю, что поначалу она была немного "чопорной", но она явно была также доброй и чуткой. Удивительно, но она была почти застенчивой; учитывая её внешность - и тот факт, что она была действительно умной – застенчивость была неожиданным качеством.

Вместе с Бретом и Эвелин мы познакомились в социальном плане с рядом других пар примерно нашего возраста в районе Исследовательского треугольника Северной Каролины. Среди них были Синди и Дейл, Сью и Рик, а также Мэнди и Карл.

Однако после того, как мы прожили в Северной Каролине несколько месяцев, Жасмин и другие наши подруги, казалось, изменились. Казалось, они смотрели на Эвелин свысока. Мне было трудно понять почему, пока я не понял, что это была ревность, когда я подслушал разговор на моей кухне между Жасмин и двумя её подругами. Я работал над проектом за пределами кухонной зоны нашего дома, и так как был хороший весенний день, окна были открыты.

— Боже, Джаз, - Джаз - это прозвище моей жены, данное её подругами, хотя я никогда её так не называл, - эта сучка Эвелин действительно меня замораживает. Ты видишь, как мой муж Дейл пускает слюни всякий раз, когда он рядом с ней, - прорычала Синди.

— Она самая сексуальная сучка в округе и, кажется, всегда выставляет напоказ свои товары, - добавила Сью. - У нас с Риком была самая большая ссора из-за неё после того, как он был ещё более очевиден, чем Дейл, пускающий слюни, как влюблённая ищейка.

— Роб не так очевиден, - вмешалась Жасмин, - но, как и остальные троглодиты, с которыми мы женаты, я уверена, что он пялится на неё из-за своих вездесущих солнцезащитных очков-авиаторов, когда он рядом с этой сучкой.

— Я бы с удовольствием сбила эту шлюшку с толку, - хихикнула Синди, в то время как Сью поддержала слово "шлюха", присоединяясь к веселью Синди.

Срывать Эвелин с пьедестала и обзывать её всевозможными именами, которые были как ошибочными, так и неуместными, продолжалось ещё по крайней мере пять минут, прежде чем мне это надоело. Я громко объявил о своем присутствии, ворвавшись в боковую дверь и пройдя на кухню, наконец-то прекратив на время клеветническую вечеринку.

— О, привет, Сью, привет, Синди, - улыбнулся я, делая вид, что только что подошёл. - Что случилось?

— Просто немного девчачьей болтовни, - улыбнулась в ответ Жасмин, милостиво позволяя поцеловать её в щёку.

Я немного поболтал с ними, выпил бутылку чая со льдом, а затем объявил, что собираюсь прямо под окнами кухни сделать несколько случайных работ.

Вскоре после этого Сью и Синди ушли, так что вечеринка "опусти Эвелин" распалась.

То, как эти трое разговаривали, действительно вывело меня из себя. Это было особенно обидно, поскольку и Сью, и Синди несомненно приставали ко мне в прошлом - я легко могу отличить приставание от флирта, и это было наездом - и всё же они назвали Эвелин, которую у меня не было причин считать неразборчивой в связях, шлюхой.

Меня также беспокоило отношение Жасмин. Она изменилась с тех пор, как мы переехали в Северную Каролину - или, может быть, настоящая "она" выходила наружу, потому что я никогда не видел в ней той злой, ехидной стороны, которую наблюдал последние несколько месяцев.

Во всяком случае, всякий раз, когда наша группа друзей собиралась вместе (женщины никогда не подвергали остракизму Эвелин в смешанных группах из-за того, насколько хорош собой был её муж Брет), я старался быть как можно любезнее с Эвелин, чтобы компенсировать те тонкие способы, которыми женщины избегали её. Эвелин никогда не одевалась особенно вызывающе - просто в ней было столько естественной красоты, знойности и уравновешенности, что она не могла этого скрыть.

*************

Мы прожили в районе Исследовательского треугольника около года, когда произошла трагедия. Эвелин попала в серьёзную автомобильную аварию и в итоге получила значительные повреждения лица, и ей пришлось ампутировать левую ногу ниже колена. Даже после нескольких месяцев пластической операции и реабилитации она выглядела неважно, в том числе потому, что левая сторона её лица была покрыта шрамами, которые ни один пластический хирург, независимо от мастерства, не мог полностью исправить.

Печальнее всего было то, как другие женщины отреагировали на её несчастный случай. Хотя в присутствии Эвелин они казались сочувствующими, за её спиной они казались почти радостными. Я бы не удивился, если бы по крайней мере Сью, Мэнди и Синди - и я надеялся, что не Жасмин - были удовлетворены тем, что "шлюха Эвелин была снята с нескольких позиций".

То, как обращались с Эвелин, было не единственной моей жалобой. Жасмин определённо изменилась, и к тому времени, когда мы прожили в Северной Каролине около восемнадцати месяцев, Брет, Рик, Дейл и Карл нравились мне всё меньше с каждым разом, когда я общался с ними. Все они играли в футбол в маленьких колледжах (III дивизион) и почему-то думали, что это лучше, чем я играю в лакросс в школе Большой десятки; я никогда не пытался объяснить им, насколько это наивно. Спортсмены конференции Power Five (которая включает в себя Большую десятку), как правило, относятся к совершенно иному классу, чем спортсмены дивизиона III.

Жасмин казалась менее ласковой, чем когда мы поженились, гораздо более ехидной и больше озабоченной материальными вещами. Я говорил с ней об этих изменениях, но она либо объясняла, что её идеи только созревают, либо что я их выдумываю, либо что это я становлюсь более чувствительным.

Что касается парней из "нашей группы", то я общался с ними только тогда, когда у нас были общественные мероприятия с нашими жёнами. Я присоединился к любительской лиге софтбола, начал брать уроки тенниса и обзавёлся другой группой друзей-мужчин, с которыми было легче ладить.

***********

Первое знаменательное событие произошло примерно через три месяца после несчастного случая с Эвелин. Я несколько раз навещал её в больнице, помог ей связаться с отличным реабилитационным центром, и ей установили протез голени. Я совершал пробежку в местном парке, когда проходил мимо уединённой рощи, в которой стояла пара скамеек, и услышал то, что, как мне показалось, было рыданием.

Я прервал свою пробежку, гадая, не попал ли кто-нибудь в беду, и вошёл в рощу. Эвелин сидела на скамейке и плакала.

Я подошёл к Эвелин, сел рядом с ней и коснулся её руки ещё до того, как она поняла, что это я подошёл. Она вздрогнула, когда я коснулся её руки, но когда она увидела, что это был я, она уткнулась головой в моё плечо и продолжила плакать. Я обнял её и просто позволил ей поплакать ещё несколько минут.

Через несколько минут Эвелин восстановила большую часть своего самообладания, посмотрела на меня, вытерла слезы и сказала:

— Мне жаль, что тебе пришлось увидеть мою вечеринку жалости к себе, Роб.

— Я понимаю, что ты через многое прошла, Эвелин. Если бы то, что случилось с тобой, случилось со мной, мне потребовалось бы много времени, чтобы смириться с этим.

— Я думаю, что мне не следует быть такой поверхностной и беспокоиться о том, как изменилась моя внешность, или о том, что я не могу заниматься спортом, как раньше, или носить одежду, демонстрирующую мои ноги, которыми я раньше тщеславно наслаждалась, - ответила она, слабо улыбаясь.

— Ты не поверхностная, но ты кажешься смирившейся. Тебе не нужно смиряться - у тебя может быть такая же хорошая жизнь, как и раньше.

— Не с этим ужасным шрамом на лице, - фыркнула Эвелин, поворачиваясь ко мне левым боком, - или с этой искусственной ногой, - она продолжала стучать по своей левой голени, что создавало металлический звук.

— Вот тут ты ошибаешься, Эвелин, - продолжил я. - Может быть, ты уже не относишься к 100-му процентилю по внешности, как раньше, но всё ещё не ниже 98-го.

— Люди даже с большей потребностью в протезировании, чем у тебя, способны выполнять физические задачи так же хорошо, как и обычные люди.

Эвелин выглядела озадаченной.

— Почему ты так говоришь, когда ты чертовски хорошо знаешь, что это неправда? Я выгляжу отвратительно - по крайней мере, Брет, кажется, так думает.

Я усмехнулся. Она ударила меня по руке и выругалась: - Не смешно.

— Да, это забавно, - ответил я, - потому что ты красивая, знойная женщина, на которой повезло бы жениться любому мужчине, и если Брет думает иначе, то это он поверхностный.

После долгой паузы она заметила: - Ты, должно быть, слеп.

— Нет, на самом деле я вижу очень хорошо - мне повезло со зрением. Я думаю, что тебе нужно изменить отношение. Вот что я скажу: почему бы нам не встречаться два раза в неделю, чтобы поработать над твоей мобильностью. Я буду сопровождать тебя везде, куда захочешь пойти, чтобы, если возникнут физические проблемы или почувствуешь дискомфорт, я мог помочь. Кроме того, возможно, моё внимание заставит тебя поверить в правду, а именно в то, что ты красивая, знойная женщина.

Эвелин несколько минут протестовала, но потом согласилась. Мы начали с прогулки по беговой дорожке в парке, и когда она устала, я пронёс её последние 500 или около того ярдов обратно к её машине.

Мы договорились встречаться два раза в неделю на час или около того, чтобы поработать над её подвижностью, и через некоторое время я заметил, что она снова накрасилась, пытаясь свести к минимуму шрамы на левой стороне лица.

Я не делал никаких попыток скрыть от Жасмин своё общение с Эвелин. На самом деле я пригласил её с собой, так как подумал, что поддержка другой женщины была бы полезна. Жасмин пренебрежительно отказалась. Мне это не понравилось.

Примерно через шесть недель наших сеансов отношение Эвелин и её подвижность значительно улучшились. Однако у неё был один серьезный недостаток. Она сказала, что Брет с каждой неделей становился всё более отстранённым и что она уверена, что у него роман.

Когда после одного из наших сеансов она рассказала о своих подозрениях в интрижке, я усадил её и подробно поговорил с ней об этом. Поговорив с ней, я не был убеждён, что она права, но поскольку это её так беспокоило - и поскольку мы с ней стали хорошими друзьями - я предложил провести расследование для неё.

— Как ты думаешь, когда он, скорее всего, валяет дурака? - поинтересовался я.

— Кажется, это бывает по-разному, но почти всегда рано утром в субботу.

— Ты не будешь возражать, если я временно отключу его машину в одну субботу, установлю электронный трекер на твою машину, и ему придётся ею воспользоваться?

Работая инженером-электриком, я имел доступ ко всем видам сложной электроники, которые только существуют. Я легко могу выяснить, изменяет ли он по субботам днём.

— Ты позвонишь мне в эту пятницу вечером после того, как убедишься, что он не будет пользоваться своей машиной вечером. Ты оставишь боковую дверь гаража открытой, а я сделаю всё остальное.

На её лице появилась широкая улыбка, и она поцеловала меня в щёку. Я улыбнулся в ответ.

************

Второе знаменательное событие произошло, когда я осуществил свой план в вечер пятницы. После получения зашифрованного сообщения от Эвелин "Сегодня вечером у меня болит нога с протезом; есть какие-нибудь предложения?" - я ушёл с вечеринки, на которую мы с Жасмин ходили, под предлогом того, что собирался принести ещё льда для хозяина. Я пробрался в гараж Эвелин, временно замкнул важнейшую микросхему в пусковой цепи машины Брета и вставил магнитный трекер в колодец заднего колеса машины Эвелин. Это заняло в общей сложности четыре минуты. Я взял лёд для хозяина и вернулся на вечеринку.

В субботу Жасмин ходила по своим обычным субботним магазинам со Сью или Синди, я не помню с кем, так что я мог свободно следить за трекером в машине Эвелин, пока занимался какой-то компьютерной работой дома. Как только я увидел машину Эвелин в движении, я запрыгнул в свою машину и последовал за ней. Представьте моё удивление, когда я обнаружил её припаркованной перед домом Мэнди и Карла; прямо рядом с машиной Жасмин. Из разговоров на вечеринке в пятницу вечером я знал, что Мэнди уехала из города.

Я припарковался в соседнем квартале и тайком прокрался за дом Мэнди и Карла. На первом этаже никого не было видно, но слышался шум на втором этаже. Это было рискованно, но я попробовал ручку задней двери и обнаружил, что задняя дверь не заперта. Я снял обувь, прокрался в дом и поднялся наверх. Моё удивление переросло в гнев, когда в главной спальне я услышал звуки секса и увидел - на той же кровати королевских размеров - Брета, трахающего Жасмин, и Карла, трахающего Сью.

Моё мгновенное желание, основанное на моей прошлой жизни крутого малолетнего преступника и моей агрессивности, когда я играл нападающего в лакросс, состояло в том, чтобы ворваться и выбить дерьмо из Брета. Однако я преступно вторгся на территорию Карла, так что я знал, что это плохо кончится для меня. Вместо этого я сделал несколько откровенных фотографий на свой смартфон - ракурсы были не очень хороши, но если посмотреть все шесть разных фотографий, которые я сделал, я думаю, можно сказать, кто были эти четыре участника. Лицо Жасмин, безусловно, было ясным, когда она ехала верхом на Брете по ковбойски, как и лицо Сью, когда она ехала верхом на Карле. На одной из фотографий лицо Брета тоже было очень чётким. Лицо Карла было неясно, так как он лежал ничком и дальше всех от меня, но это была его спальня, и те кто его знал, смогли бы сказать, что это был он. Сделав и быстро просмотрев фотографии, я прокрался обратно вниз, снова надел ботинки и ушёл.

У меня и в мыслях не было сомневаться, что мошенники поменяются партнёрами после первого траха.

Просто потому, что мне нужно было что-то сделать, я спустил две задние шины машины Жасмин, затем поехал к дому Эвелин. Я не думаю, что когда-либо в своей жизни я был так зол; я смог управлять своими эмоциями только потому, что за последние несколько месяцев у меня появились другие эмоции, которые я никогда раньше не испытывал так сильно.

Я позвонил Эвелин по дороге к ней домой, сказал ей, что хочу поговорить, и попросил её достать немного выпивки, что ей может понадобиться, учитывая то, что я собирался сообщить.

Мне нужен был только краткий разговор с Эвелин. Сначала она плакала и говорила что-то вроде:

— Я знаю, что теперь я уродина и инвалид, - но я остановил её. - Ты не заслуживаешь, чтобы с тобой так обращались; Брет и Жасмин - придурки, как и Карл и Сью. У меня есть план. Можем ли мы встретиться в начале следующей недели после того, как я проясню некоторые детали?

— Хорошо... - ответила она, вытирая слёзы.

— Ты должна быть настолько хорошей актрисой, насколько это возможно, в течение следующей недели или около того, чтобы держать Брета в неведении. Ты сможешь это сделать?

Вытирая последнюю слезу и придавая лицу дерзкое выражение, Эвелин ответила: - Да, я смогу.

— Я починю машину Брета, а затем начну разрабатывать свой план. Я напишу тебе о встрече, вероятно, во вторник или среду.

— Спасибо, Роб, - сказала Эвелин с полуулыбкой и поцеловала меня в щёку.

Я начал свою новую жизнь с того, что схватил Эвелин и запечатлел на её губах самый горячий поцелуй, который я когда-либо кому-либо дарил в своей жизни, крепко обнимая её. Она не только не сопротивлялась, но и отвечала на мою страсть с особым рвением. Когда я оторвался, я улыбнулся ей, пошёл в гараж и снял короткое замыкание с пусковой схемы машины Брета, а затем поехал домой.

*************

Я гордился собой за то, что следующие несколько дней вёл себя с Жасмин не слишком по-другому. Единственное, я не инициировал секс. Жасмин была удивлена, когда попыталась начать это, но я отпросился и она приняла моё неубедительное оправдание, потому что я никогда раньше ей не лгал.

Следующие несколько дней я был занят.

Я встретил Эвелин в среду днём в кафе в здании рядом с её рабочим местом. Я не был уверен, что она полностью согласится, но с незначительными изменениями она согласилась на всё, что я предложил. Мы расстались с таким страстным поцелуем, какого ни у кого из нас никогда в жизни не было, и когда я уходил, на её лице была улыбка, а из сердца исходило тёплое сияние.

************

Мой план должен был быть полностью реализован в течение трёх недель после того, как я встретился с Эвелин в ту среду в кафе. Тем временем мы продолжали наши сеансы два раза в неделю, каждый раз прощаясь с поцелуем, а не просто обнимаясь, как в первые несколько недель. Мне действительно пришлось заняться сексом с Жасмин, чтобы она ничего не заподозрила, но я просто трахнул её, как трёхдолларовую шлюху, которой она собственно и была, и она казалась удовлетворённой. Всё шло гладко до тех пор, пока за неделю до окончательного срока я не выдержал и подсунул ложку дегтя в бочку мёда.

***********

Третье знаменательное событие произошло субботним вечером за неделю до того, как мой план должен был быть полностью реализован. Это было барбекю в доме Сью и Рика, где были все обычные подозреваемые. Я был счастлив, что это, возможно, последний раз, когда я видел кого-либо из мудаков-самцов в нашей группе.

Пока женщины занимались чем-то другим, парни - за исключением меня, поскольку я не употреблял алкоголь - каждый пил по шестой или седьмой кружке пива и обменивались ложью на заднем дворе. К моему шоку - хотя, оглядываясь назад, я не должен был удивляться, учитывая продемонстрированное Бретом неуважение к Эвелин, - Брет сделал порочащий комментарий об Эвелин, который включал ссылку как на её "уродливый шрам", так и на "металлическую ногу".

Я не мог сдержать свой гнев.

— Почему ты грёбаный мудак, - прорычал я. - Как ты смеешь так говорить о своей жене.

Я добавил ещё несколько ругательств, некоторые из которых подразумевали, что у него были необычные отношения со своей матерью.

Ошеломлённый Брет, к моей радости, сделал что-то действительно глупое. Я думаю, что его реакция была вызвана семью бутылками пива, его наивностью в том, что его игра в футбол в школе третьего дивизиона каким-то образом сделала его сильнее меня, играющего в лакросс на конференции Power Five, далее, тем фактом, что там были другие парни, и его придурковатым характером в целом. Когда он приблизился ко мне со сжатыми кулаками, он прорычал:

— Я буду говорить о своей сучке жене всё, что захочу, ты, киска, и я испорчу и изуродую и твою физиономию.

Когда его лицо оказалось в восемнадцати дюймах от моего, я ударил его головой в нос, сломав его, из-за чего повсюду хлынула кровь, и повалил его на землю, где он лежал, стеная и ахая. Затем моя радость стала еще больше, когда Карл - очевидно, подпитываемый той же дурью, которая глупо подстегнула Брета - замахнулся на меня.

Я схватил правый кулак Карла левой рукой, остановив его пьяный удар в воздухе. Тем же движением я пнул его левое колено правой ногой и, когда он упал на землю, перешагнул через его правую руку и сломал её.

Дейл выглядел так, словно хотел что-то сделать, но я указал на него и прорычал:

— Даже не думай об этом.

Рик наклонился над стонущим и извивающимся Бретом и спросил:

— Зачем ты это сделал?

— Не слишком волнуйся; Рик; Брет и Карл трахали твою жену Сью, по-видимому, уже довольно давно. Я пришлю тебе фотографии в ближайшие несколько дней.

В этот момент женщины подбежали - все, кроме Эвелин, которая оставалась на заднем плане с улыбкой на лице.

Поскольку я не мог удержаться, чтобы не запачкать себя кровью Брета, и поскольку и он, и Карл кричали от боли, а я смотрел дикими глазами, Жасмин рявкнула:

— Что ты сделал, Роб?

Я спокойно ответил: - Твои ёбари напали на меня, поэтому я выбил из них всё дерьмо. К счастью для тебя и Сью, я не раздавил им яички.

Когда я шёл к своей машине, Жасмин и Сью кричали на меня; я не обращал на них внимания.

Я был удивлён, что Жасмин пришла домой. Я уже был в постели, когда она это сделала. Она включила верхний свет в нашей комнате и начала раздражаться.

— Не то чтобы тебя это волновало, но и Карлу, и Брету пришлось лечь в больницу. У Брета сломан нос и сотрясение мозга, а у Карла сломана рука и ушиблено колено.

Жасмин не ожидала моего ответа.

— Выключи свет, ты, грёбаная шлюха, и убирайся из моей комнаты и иди спать в комнату для гостей.

После первоначального шока она огрызнулась:

— Ты не можешь так со мной разговаривать...

Это было всё, что она смогла выдавить. Я поднялся с кровати, посмотрел ей в лицо и сказал:

— Если ты не уберёшься отсюда нахуй, я вышвырну тебя на улицу без ключей, и ты можешь провести ночь на улице или ухаживать за своими приятелями, мне насрать, за кем.

Она начала заикаться:

— Что... э-э... ты... имеешь в виду...

Очевидно, мои предыдущие слова не дошли до неё; возможно, она была пьяна, но я не дал ей закончить.

Я осторожно поднял её, вынес за пределы комнаты, закрыл и запер дверь и подсунул нашу защитную скобу под дверную ручку. Жасмин колотила в дверь около пяти минут, но я включил нашу машину с белым шумом, чтобы заглушить звук, и через десять минут уже был в стране грёз.

В воскресенье утром я позвонил Эвелин и спросил, не возражает ли она против того, чтобы мы ускорили наш побег.

— Мне нужно кое-что сделать в понедельник, но меня устраивает любое время после этого.

— Я подготовлю серверы для обработки ко вторнику и договорюсь, чтобы грузчики тоже пришли во вторник, пока Брет и Жасмин на работе, - радостно ответил я.

***********

Жасмин пыталась поговорить со мной в воскресенье и понедельник. Я оттолкнул её, сказав, что мы могли бы поговорить в среду утром, но не раньше. Она всё равно попыталась вовлечь меня в разговор, но я просто вышел. Я не ел с ней никаких блюд и до вторника никак не общался с ней.

После того, как Жасмин ушла на работу во вторник утром, грузчики приехали к нам домой. Они погрузили в фургон то, что я хотел сохранить. Затем, убедившись, что Брет ушёл, я последовал за ними к дому Эвелин. Там мы загрузили все вещи, которые она хотела забрать из своего дома. Когда грузчики заканчивали работу, появился парень, которому поручено отвезти машину Эвелин в Остин, штат Техас, и мы дали ему её ключи и инструкции.

Как только о грузчиках и водителе позаботились, я позвонил и сказал обслужить Брета и Жасмин в их офисах. В то же время я отправил фотографии изменщиков со своего телефона Рику, Мэнди, Брету и Жасмин. Потом мы с Эвелин страстно поцеловались и сели в мою машину.

Едва мы вышли из зоны Исследовательского треугольника, как Эвелин усмехнулась:

— Я не могу поверить, что начинаю новую жизнь, с новой работой, в новом городе, с парнем, с которым у меня даже никогда не было секса.

— Эта последняя проблема будет решена, когда мы остановимся в районе Атланты сегодня вечером. Ты чертовски хорошо знаешь, что это будет потрясающе, потому что я люблю и уважаю тебя, а ты меня, - ухмыльнулся я.

Эвелин рассмеялась, поцеловала меня в щёку, а затем начала болтать о нашей новой жизни и временном жилье в Остине рядом с нашей новой работой, пока мы не сможем найти дом, который нам понравится.

В ту ночь я узнал несколько вещей. Я не могу сказать, что это было неожиданностью, но я, конечно, был рад получить подтверждение.

1) Наличие у Эвелин шрама на лице и отсутствие ноги ниже левого колена не имело отношения к сексуальному наслаждению. На самом деле её киска была, безусловно, лучшим местом, в которое когда-либо входил мой член. У неё были мощные мускулы ПК, и она осушала мой член так, как будто её киска была грёбаным доильным аппаратом. Она могла манипулировать своим телом практически в любой позе, которая доставляла сексуальное удовольствие, а её круглые сиськи с выступающими сосками были аппетитными и позволяли ей испытывать оргазм даже лишь от сосания сосков.

2) Когда вы всем сердцем влюблены в кого-то и выходите из плохой ситуации, секс приносит такое же эмоциональное удовлетворение, как и физическое.

3) Начать новую жизнь с Эвелин, вероятно, было лучшим решением, которое я когда-либо принимал в своей жизни - возможно, после того, как я вышел из стадии малолетнего правонарушителя в приёмной семье.

И Брет, и Жасмин пытались дозвониться нам несколько раз. Мы ответили только на их первые звонки, во время которых просто сказали им, что все коммуникации должны осуществляться через нашего адвоката (очевидно, мы с Эвелин наняли одного и того же). Мы уже разделили все наличные деньги и ценные бумаги, которые у нас были, пятьдесят на пятьдесят с нашими будущими бывшими супругами, и были готовы либо продать наши дома, либо предложить им их выкупить.

Рик и Мэнди тоже позвонили нам. Они попросили дать дополнительные разъяснения по поводу фотографий, которые я им отправил. Я предоставил дополнительные объяснения, а также имя адвоката, с которым работали мы с Эвелин. Мы так и не узнали, что они сделали с этой информацией.

***********

Спустя семь лет после нашего переезда в Остин я считаю свою жизнь с Эвелин идеальной. Теперь у неё есть три разных протеза для трёх разных ситуаций, включая тот, который позволяет ей легко бегать трусцой, пока мы катаем двух наших детей в колясках. Сначала она стеснялась появляться на публике в чём-либо, кроме длинных штанов, но я убедил её, что даже с протезом её ноги были потрясающими, и теперь она носит шорты или юбки, не задумываясь.

Мы каждый день объясняемся друг другу в любви, и это абсолютно серьёзно.

Мы не знаем, что делают Брет и Жасмин; нас это совершенно не волнует.