ОБРАТНОЙ ДОРОГИ НЕТ?

NO WAY BACK? от whatdreamsmaycome

Тереза проснулась и некоторое время лежала с закрытыми глазами. Она лежала на левом боку и чувствовала нарастающее беспокойство. Ее левый глаз упирался в подушку, и она с трудом слегка приоткрыла правый. Он смотрел на цифровые часы, которые показывали 7:40. Она закрыла глаз и попыталась вспомнить, была ли у нее какая-то причина вставать. Она почувствовала, как ее муж, Скотт, зашевелился на другой стороне кровати.

По мере того, как возвращалось сознание, она понимала, что что-то не так. Часы находились не рядом с ней, а на комоде у изножья кровати и в другом конце спальни. Затем она вспомнила: это была не ее спальня, а номер в отеле. Она была на конференции по продажам в Далласе. Она почувствовала, как Скотт прижался к ее спине, и его твердый член терся о ее голые ягодицы.

Это поразило ее, словно удар упавшего на нее рояля. "Боже мой", - подумала она. Скотта здесь нет! Она все вспомнила и её затрясло, шок и чувство вины нахлынули на нее волной сожаления и горя.

* * *

Все началось в пятницу. Когда она вошла в зал, вокруг длинного стола стояло около тридцати стульев. Примерно половина была занята - люди ставили стул между собой и соседями, как это обычно делают незнакомцы. Ближайший незанятый стул находился между мужчиной и женщиной, прямо напротив нее. Она попыталась сесть, и мужчина увидел ее намерение. Он встал и выдвинул для нее стул, отодвинув его, когда она заняла свое место.

— "Спасибо", - сказала она, благодарно улыбнувшись ему.

Она заметила, что он очень хорошо выглядел, может быть, на несколько лет старше ее 32 лет. У него были светлые волосы, очень голубые глаза, и он был нереально красив. Она почувствовала, что слегка покраснела от его задорной улыбки и внимательного взгляда. Она знала, что он видит; она тоже видела себя в зеркале. Она была высокой, стройной и рыжей, с белой, почти полупрозрачной кожей, карими глазами и веснушками, разбросанными по ее маленькому симпатичному носику. Высокие скулы и полные губы придавали ее лицу выразительности. Она была стройной и с небольшой грудью - тип фигуры, который вполне мог бы подойти для подиума, если бы она захотела этим заниматься.

— "Всегда пожалуйста", - сказал он и протянул руку. - "Джейсон Терри".

Она взяла его руку и почувствовала ее силу, когда он сжал ее длинные тонкие пальцы крупной загорелой ладонью.

— "Тереза Адамс", - сказала она. - "Вы покупатель или продавец?"

Он легко рассмеялся, звук был приятен для ее ушей.

— "Ни то, ни другое", - сказал он. - "Я юрист. Я представляю продавца. А вы?

— "Покупателя", - сказала она. - "Я работаю на Raylon. Мы ищем новые узоры или цвета, которые бросаются в глаза".

— "Ну, я уверен, что вы что-нибудь найдете", - сказал он. - "Я точно уже нашел", - подмигнул он ей.

— "Хм... хорошо, сдаюсь", - улыбнулась она. "Что вы нашли?"

— "Я сижу рядом с самой сексуальной женщиной в Далласе". Он обезоруживающе улыбнулся одним уголком рта.

— "Точно", - засмеялась она. "А вы льстец! Хотя, чего ещё ожидать от юриста. К вашему сведению, эта женщина счастлива в браке и намерена оставаться таковой". - Она подняла руку и продемонстрировала ему свои кольца.

— "Но помечтать-то можно?", - сказал он, одарив ее еще одной из своих ухмылок.

Встреча прошла так, как она и ожидала, и затянулась до позднего вечера. В свободное время она общалась с Джейсоном. Он спросил, не поужинает ли она с ним в отеле, и она не увидела в этом ничего плохого. Она поднялась наверх и приняла душ, а затем позвонила Скотту.

— "Привет, детка!" - Его ответ был бодрым, как всегда. - "Моя девочка хорошо провела день?”

— "Да", - ответила она. "Как обычно. Сплошная скука, но я нашла несколько новых летних моделей, которые мне нравятся. Через несколько минут я собираюсь поужинать с парнем-юристом, с которым познакомилась на сегодняшней конференции".

Он замолчал на ощутимое мгновение, и она рассмеялась.

— "Скотт, ты же знаешь, что ты - мужчина, которого я люблю, и мне нужно есть. Это просто бизнес; я вовсе не собираюсь на свидание".

Слегка запнувшись, он засмеялся. - "Да, просто не забудь об этом. Мне нужно бежать и забрать Кристан с тренировки по софтболу. Хорошего вечера. Я люблю тебя".

— "Я тоже тебя люблю", - сказала она.

После того как она положила трубку, на ее лице появилась улыбка. Мысль об их дочери и времени, которое она проводит, общаясь с отцом, была для нее приятной. Она оделась к ужину, просто брюки и красивую шелковую блузку.

Когда она вошла в ресторан, Джейсон уже ждал, и взглянул на нее с явной признательностью. Тереза всегда была немного кокеткой и наслаждалась вниманием. Она никогда не выходила из-под контроля и знала, как отшивать слишком дружелюбных мужчин.

Еда была нормальной, но она решила, что больше не будет там обедать. У них была хорошая карта вин, и они разделили бутылку хорошего каберне. Они немного поговорили за вином, и он показался ей очень приятным собеседником. Она чувствовала себя немного навеселе, когда он проводил ее наверх, в ее комнату.

Она повернулась у двери и была удивлена, когда он шагнул вперед и поцеловал ее. Интенсивность поцелуя быстро нарастала, пока она не отстранилась и не издала дрожащий смешок.

— "Спокойной ночи, Джейсон", - сказала она, проскользнув внутрь и закрыв дверь.

Он повернулся и медленно пошел обратно в свою комнату. Она почувствовала это, он был уверен. Это была одна из самых красивых женщин, которых он когда-либо видел. Она выглядела так, словно только что сошла с обложки модного журнала. Его жена была симпатичной, но эта женщина была в совершенно другой лиге. Он с нетерпением ждал этих съездов. Он всегда пользовался успехом у дам. Обычно он мог подцепить какую-нибудь женщину, находясь вдали от дома и уязвимости.

Он предпочитал замужних женщин. Они трахались как кролики, наслаждались раскованным сексом и возвращались домой к своим жалким мужьям. Не было опасности, что они станут навязчивыми и испортят его идеальную жизнь. Его работа была синекурой, подаренной ему отцом жены. Джейсон был младшим партнером в фирме своего тестя, и большая часть его работы состояла в том, чтобы делать Джанет счастливой. Она бы не обрадовалась, узнав, что он не придерживается этого соглашения.

От Терезы он ничего не ждал. Она была одной из тех женщин, за которыми весело гоняться, но она вряд ли отдаст свое тело. Он знал этот тип. Но если бы она это сделала, то стала бы трахом всей его жизни.

Тереза прислонилась к стене у двери в свою комнату, ее голова немного кружилась. Она не могла представить, что заставило ее так отреагировать, но она была чертовски возбуждена. Она приняла душ и легла в постель, решив на следующий день не иметь ничего общего с Джейсоном Терри.

* * *

И все же она оказалась здесь, и воспоминания о прошедшей ночи начали овладевать ею. Она вспомнила, как снова пошла на ужин с Джейсоном. Они пошли в зал и выпили по паре бокалов, затем он пригласил ее на танец. Она знала, что не должна, но почему-то согласилась.

Ночь превратилась в вихрь танцующих огней, тихой музыки, водоворот его объятий, и вот они уже неистово сношаются на его кровати. Это был медленный танец соблазнения.

Они пошли в пятизвездочный ресторан, расположенный на соседней улице от отеля. Еда была превосходной, вино лилось рекой, и она чувствовала себя свободной так, как не чувствовала уже давно. После ужина они немного прогулялись, просто разговаривая между собой, и прошли мимо дверей клуба.

— "Хочешь зайти?" - спросил он.

Она хотела, но понимала, что это переходит границы дозволенного.

— "Нет, я бы с удовольствием потанцевала, но не могу", - сказала она.

Он засмеялся.

— "Я понимаю. Эй, у меня есть идея. Давай вернемся в отель, я возьму еще бутылку вина, мы пойдем в мой номер, потанцуем пару раз и на этом закончим. Договорились?"

Пара танцев не повредит, рассудила она. Вино тоже звучало неплохо, и они направились обратно в отель. Она почувствовала, как он взял ее за руку, и робко протянула ее ему, пока они шли обратно. Тереза чувствовала себя очень возбужденной, держа за руку этого великолепного мужчину, которого она только что встретила. Это было очень волнующе и возбуждающе одновременно. По дороге он остановился у стойки и заказал бутылку в номер.

Ее доставили минут через пять после их прихода, он включил по телевизору музыкальную станцию, налил два бокала, и они подняли тост. "За летнюю моду", - сказал он.

Она откинула голову и рассмеялась. Они быстро допили вино, и он протянул ей руку. Он был хорошим танцором, как и она. Они легко перемещались по комнате, и она чувствовала жар его тела, прижимающегося к ней, увлекая их в мир, где были только они двое.

Он постепенно притягивал ее ближе, наслаждаясь красотой женщины в своих объятиях. Мягкий джаз замедлился, он притянул ее к себе, теперь они двигались как одно целое, и она поплыла. Он был мастером обольщения и чувствовал, что ее бдительность ослабевает. Время для второй фазы.

Он прижался щекой к ее уху, его лицо утопало в аромате ее огненных волос.

— "Ты чудесно пахнешь", - прошептал он ей.

Его горячее дыхание у самого уха заставило ее вздрогнуть, и она почувствовала его губы на своем обнаженном горле, оставляя огненный след до ключиц. Последние остатки сопротивления заставили ее заговорить.

— "Думаю, мне пора идти", - сказала она.

— "Да, уже поздно", - прошептал он. - "Последний танец".

Она расслабилась, и он снова стал покусывать ее шею, его руки блуждали по ее спине и спускались вниз, чтобы коснуться бугров ее упругой попки. Он притянул ее к себе, и она впервые почувствовала его твердость. Ее киска запульсировала, и она бессознательно прижалась к его эрегированному члену.

Она почувствовала, как его нога вклинилась между ее бедер, прижимаясь к ее лобку, и он начал стимулировать ее клитор, потираясь об него и заставив ее постанывать. Она почувствовала, как молния ее платья скользнула вниз, и ощутила прохладный воздух на своей обнаженной спине.

В то же время он повернул ее так, чтобы поцеловать, его губы надолго заглушили ее протесты, а затем он снова стал покусывать мочку ее уха, шепча ей на ухо:

— "Дай мне почувствовать твою кожу, Тереза. Боже, ты такая мягкая и такая гладкая. У тебя кожа, как у младенца. Всего на минуту, красавица".

Она вздрогнула, когда его горячие руки скользнули по ее лопаткам, снимая напряжение сопротивления, и она снова расслабилась. Он приник к ее губам, и она почувствовала, как его руки скользнула вниз, прямо к ямкам над ягодицами, лаская ее, а нога все сильнее вдавливалась между бедер, посылая ощущения, распространяющиеся от ее клитора по всему телу.

Его руки поднялись вверх по ее плечам, и она почувствовала, как платье упало вниз по рукам, обнажив верхнюю часть груди. Она заскулила от возбуждения, хотя понимала, что это заходит слишком далеко. Он шептал ей на ухо.

— "Только на минутку, Тереза. Боже, ты такая красивая. Позволь мне взглянуть на них, хотя бы на мгновение. Я буду помнить об этом до конца своих дней".

Она вздрогнула от его слов, и опустила руки, позволила платью упасть, соскользнув до талии, полностью открыв для обозрения груди.

Его рука обхватила один упругий бугорок, и он стимулировал пальцами розовую вершину, нежно сжимая ее между большим и указательным пальцами, посылая эротическую дрожь по ее телу.

— "Дай мне почувствовать их на своей коже", - прошептал он.

Его свободная рука заученным движением расстегнула пуговицы, и рубашка упала на пол. Он крепко притянул ее к себе, волосы на его груди грубо царапали ее напряженные соски, заставляя ее задыхаться и сильнее тереться об его ногу между ее бедер.

Она быстро теряла контроль над собой. Ее руки блуждали по его груди, ощущая мышцы под кожей. Ее тело горело, и это поглощало ее. Она смутно почувствовала, как его бедро отстраняется, и была разочарована отсутствием контакта. Его руки были на ее бедрах, и она почувствовала, как ее платье, словно в замедленной съемке, сползает вниз, растекаясь вокруг ее ног. Он легко поднял ее, освобождая от платья, и они закружились в танце. Она, одетая только в кружевные трусики французского покроя, снова насаживалась на его бедро, получая давление, которого она так жаждала.

Он вел ее в танце к дивану, снова приникая к ее губам, одной рукой лаская голые ягодицы, а другой держа одну маленькую упругую грудь, пощипывая сосок, и искусно маневрируя, пока она не почувствовала, как он переводит ее в сидячее положение на диване.

Она прислонила голову к подушкам, а его губы провели по ее шее и взяли один коралловый сосок. Она вскрикнула, когда почувствовала, как его губы сомкнулись вокруг возбужденного соска:

— "Боже, Джейсон", - закричала она. - "Боже мой!"

Он оказал аналогичное внимание второму соску, восхищаясь их красотой и симметрией, прежде чем оставить огненный след вниз по ее животу, остановившись только для того, чтобы отодвинуть кружевной материал ее трусиков в сторону, обнажая маленький подстриженный треугольник пламенных кудрей над ее голой киской. Она снова вскрикнула, когда его язык стал дразнить ее губы, перебирая напряженный узелок ее клитора.

— "Ты получишь все оргазмы, какие только захочешь", - донесся до нее его низкий голос.

Жар в ее чреслах был всепоглощающим, подталкивая каждую ее мысль к завершению, взрыву, экстазу. Она снова закричала, толкая бедрами свое пульсирующее лоно навстречу удовольствию, которое доставлял его язык. Она дрожала от возбуждения, приподнимаясь навстречу ему, пока он продолжал ласкать ее языком.

— "Позволь мне заполнить тебя своим членом", - прошептал он, приподнимаясь, чтобы поцеловать ее дрожащие губы.

Тереза была на грани сексуального безумия и могла лишь бездумно насаживаться на него, чувствуя, как он возится со своими брюками, затем входит в нее, а член растягивает и заполняет ее, снова доводя до грани. Все, что она могла сделать, это лишь закричать, когда их тела соединились. Он вогнал член в нее на всю ее горящую глубину и, вколачиваясь в нее, он чувствовал, как она сдается, как ее оргазм, непреодолимый по своей интенсивности, разрывает ее прекрасное тело.

Это был трах всей жизни с самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Это была ночь наслаждений на грани агонии, ночь сплетенных тел и животных криков.

В холодном свете утра на Терезу начала опускаться давящая тяжесть. Она почувствовала, как Джейсон прижался к ее спине, как его эрегированный член скользнул ей между ягодиц. Ей хотелось заплакать, сказать ему, чтобы он ушел и оставил ее в покое, но странная вялость лишала ее сил, и она не знала, что сказать.

Она знала, что не хотела быть здесь, но после своего поведения прошлой ночью, она не представляла, как остановить его, когда он приподнял ее правую ногу настолько, чтобы просунуть свой член в ее киску. Она была слегка болезненной после траха до изнеможения накануне вечером. Она вспомнила, как кончала в бурных оргазмах, когда он входил в нее, и ее киска снова потекла от этой мысли.

Она почувствовала, как он проникает в ее мокрую киску, посылая мурашки удовольствия, когда он перевернул ее на живот, прижимаясь своим животом к впечатляющим ягодицам. Она застонала от глубины проникновения, ее руки метнулись назад, чтобы прижаться к его бедрам в тщетной попытке контролировать его движения в ней.

Она быстро оставила эту попытку, так как ее огонь, разгоревшийся накануне вечером, вновь вспыхнул. Он был большим и активным, и она выкричала свой оргазм с той же силой, с какой он накрыл ее.

Для Джейсона не было ничего более приятного на свете, чем довести замужнюю женщину до оргазма под ним. Власть над женой другого мужчины была самой эротичной вещью, которую он когда-либо испытывал. Эта женщина была самым удивительным завоеванием в его жизни. Он и представить себе не мог, что ему удастся добиться с ней успеха, но он собирался извлечь из этого максимальную пользу. Он собирался трахать ее почти все утро, собрать вещи и улететь обратно в Филадельфию с самым потрясающим воспоминанием о пережитом.

Оргазмы Терезы продолжали нарастать, а промежутки между ними становились все короче. Она сжималась в экстазе, зависала в момент наслаждения, возвращалась на землю, и тут же наступала следующая невероятная кульминация. В редкие моменты просветления она понимала, что именно неправильность того, что она делает, возбуждение от табу, сверхзаряженная грязь измены, поведение как шлюхи для мужчины, которого она едва знала, вызывали эти умопомрачительные ощущения от секса.

Она знала, что заплатит, и заплатит глубоко, в своей опустошенной чувством вины психике, когда все закончится, но это знание было заглушено интенсивными спазмами от очередной кульминации. Она вскрикнула, когда каждая мышца ее тела напряглась, а затем освободилась в четвертом, или пятом оргазме за это утро. Она потеряла счет, и осталось только наслаждение от его члена, бьющегося в ее киске, когда он выкрикивал свой оргазм, а его горячая сперма пульсировала внутри нее, снова вознося её на пик наслаждения и затем исчерпывая до потери сознания.

* * *

Скотт Адамс планировал это в течение месяца. Они давно не были в отпуске, и он собирался сделать Терезе сюрприз. Они с Кристан планировали это вместе. Они собирались прилететь в Даллас, застать Терезу в ее отеле, забрать ее, отвести в холл, чтобы она увидела, что они собрали для нее вещи, и улететь в Козумель. Он договорился с ее компанией о 10-дневном отпуске, и все должно было пройти идеально. Они заслужили отпуск, и это была та возможность, которую он давно ждал. Они с Кристан выбрали ее любимую одежду, купили ей новое бикини, упаковали все необходимое, привели в порядок паспорта и отправились в путь.

Они знали, что рейс Терезы вылетает только в пять, и приехали в отель в Далласе в 10 утра. На стойке регистрации они спросили, в каком номере остановилась Тереза. Предъявив удостоверение личности, Скотт получил ключ-карту, и они оставили свой багаж в холле, хихикая вместе как сообщники, пока ехали в лифте на шестой этаж. Кристан едва смогла подавить смех при мысли о том, какое удивление она увидит на лице матери. Она была десятилетней версией своей матери, те же огненные волосы, но с цветом лица Скотта, золотистым загаром в контрасте с волосами и поразительными зелеными глазами.

Она вставила по карточку, и они увидели, как на замке загорелся зеленый огонек. Они тихо открыли дверь и ворвались внутрь. Комната была пуста. Очевидно, в кровати никто не спал: на подушке лежали две мятные конфеты. Вещи Терезы были в комнате, но ее не было видно. На мгновение воцарилось замешательство, а затем Кристан предположила, что, возможно, она ушла на завтрак, а горничная застелила постель.

Они вышли в холл и ждали лифт, когда в коридоре открылась дверь. Тереза вышла в холл, посмотрела по сторонам и увидела только двух людей у лифта. Она несла туфли в одной руке, а пиджак перекинула через другую руку. Она шла по коридору к своей комнате, мечтая лишь о душе для своего ноющего тела, когда ее мир рухнул.

— "Мама?" - услышала она обреченность в голосе десятилетнего ребенка. - "Мама, что... мы искали..."

Она подняла голову и узнала две фигуры, которые ждали лифт. Это были ее муж и дочь! Этого не может быть! Ее разум лихорадочно искал объяснение. Как они могли оказаться здесь? Она стояла в шоке, ее мысли вихрились, она смотрела на них, не в силах пошевелиться или заговорить. Они смотрели в ответ на ее растрепанное состояние, находясь в таком же шоке, как и она.

— "Что..." - ей удалось найти свой голос. - "Как... что вы здесь делаете?"

— "Это должен был быть сюрприз", - сказала Кристан. - "Мы приехали, чтобы взять тебя в отпуск. Мы планировали целый месяц, мама. Что ты делала в той комнате?"

— "Я... я слишком много выпила", - заикалась она. - "Я заснула..." - Она видела, как ее жизнь рушится и сгорает на ее глазах.

— "Чья это комната?" - спросил Скотт. Его голос был опасно тихим.

— "Я... это...", - не смогла продолжить она.

— "Дай угадаю", - сказал он. Его голос был низким, полным гнева и боли. - "Юрист?”

Она не могла ни встретиться с ним взглядом, ни говорить. Она кивнула, горькие слезы начали течь по ее щекам.

— "Мне очень жаль", - смогла выдохнуть она.

Лифт звякнул, и дверь открылась.

— "Прощай, Тереза", - сказал Скотт, и они вошли в лифт.

Она застонала и бросилась к двери, но та уже закрывалась, когда она пыталась войти внутрь. Она увидела мигающие цифры, когда лифт начал опускаться, и издав вопль отчаяния и ярости, рухнула на пол в холле, безудержно рыдая.

Несколько дверей открылись, и оттуда выглянули головы. Одной из них был Джейсон Терри. Он увидел Терезу, прижавшуюся к стене, и бросился к ней. Он попытался поднять ее на ноги, но она не реагировала, пока не посмотрела на него затравленными глазами. Ее осенило, и она зашипела, как адская кошка, ее ногти впились в кожу его лица, пытаясь найти глаза. Он побежал с залитым кровью лицом, и почувствовал, как одна из ее туфель ударила его между лопаток. Он споткнулся, и она набросилась на него, впиваясь когтями в шею, пока он в панике не оттолкнул ее и не выбрался на лестничную клетку. Он захлопнул за собой дверь, и она секунду билась о нее, прежде чем повернуться и уйти.

Он выглянул в коридор и увидел, как она остановилась и подобрала туфли, прежде чем пойти в свою комнату. Он дошел до стойки регистрации и получил дубликат ключ-карты. Кровь капала с его лица, но он отклонил все предложения о помощи и предложение вызвать полицию. Меньше всего ему хотелось, чтобы все это выплыло наружу. Ему и так достаточно трудно будет объяснить Джанет состояние своего лица.

* * *

Когда дверь лифта закрылась, Скотт и Кристан услышали последний крик Терезы. Кристан, дрожа, прижалась к отцу.

— "Папа, что там произошло? Почему мама так выглядела, и что ты имел в виду, говоря, что это была комната юриста?"

Скотт крепко обнял свою девочку.

— "Дорогая, мне так жаль", - сказал он. - "Ты знаешь, что такое измена?"

Она посмотрела на него своими невероятно зелеными глазами.

— "Это когда муж или жена занимаются сексом с кем-то другим, верно? Это то, что делала мама?"

— "Да, это то, что это значит", - сказал он. - "Это то, что делала твоя мама. Прости, детка, но я не могу тебе лгать".

Она шмыгнула носом, и по ее щекам потекли слезы.

— "Спасибо, папа. Мне бы не понравилось, если бы ты солгал мне. Мне все здесь не нравится, но если ты мне солжешь, будет еще хуже, если это вообще возможно. Я знаю, что я еще не очень взрослая, но я достаточно взрослая, чтобы мне не лгали".

Он снова сжал ее. "Да, это так".

— "Что мы будем делать?" - спросила она.

— "Мы поедем в отпуск", - сказал он.

— "Без мамы?" - спросила она.

— "Ты хочешь, чтобы она приехала?" - спросил он.

Она задумалась на мгновение.

— "Нет, не хочу. Сейчас я не думаю, что когда-нибудь захочу увидеть ее снова".

— "Надеюсь, ты передумаешь", - сказал он. - "Нам придется увидеть ее снова, Кристан. Мы живем с ней".

— "Ты разведешься с ней?" - спросила она.

— "Понятия не имею", - сказал он. - "Судя по тому, как разводятся в этой стране, какой-нибудь судья может отдать ей право опеки над тобой".

— "Папа, я надеюсь, что ты не допустишь этого", - сказала она. "Не позволяй ей забрать меня. Я хочу быть с тобой".

— "Я не могу... что ты хочешь, чтобы я сделал?" - спросил он. - "Если я откажусь, может прийти полиция, забрать тебя и посадить меня в тюрьму".

— "А если мы не вернемся?" - спросила она. - "Что, если мы просто сбежим?"

— "Дорогая, я не знаю, сработает ли это", - сказал он.

Лифт прибыл в вестибюль, они забрали свой багаж, оставив багаж Терезы на стойке, и поймали такси до аэропорта. По дороге они разговаривали и пытались представить, что им делать.

— "Я должен работать", - объяснил он. - "Я должен зарабатывать деньги, чтобы мы могли жить, и у меня была хорошая работа".

— "А ты не мог бы зарабатывать в другом месте?" - спросила она.

— "Да, но не так много, как я зарабатываю сейчас", - сказал он. - "Твои бабушка и дедушка, мои родители, живут здесь. Они не сделали ничего плохого, и забирать тебя туда, где они не смогут тебя видеть, было бы несправедливо по отношению к ним. Они любят тебя, милая, и, как бы я ни был уверен, что ты не хочешь этого слышать, твоя мама тоже тебя любит.

— "Ну, наверное, я люблю ее", - сказала она. Снова потекли слезы. - "Но я очень зла на нее. Это такая злость, которую "прости" не исправит".

Скотт прижал к себе дрожащую дочь.

— "Я знаю, детка". - Он поцеловал ее в макушку. - "Я тоже".

Они действительно наслаждались своим отпуском и стали, если это возможно, еще ближе, их объединяли узы страдания. Слон всегда находился в гостиной, и они снова и снова обсуждали, что будут делать, до самого отлета домой.

* * *

Тереза была развалиной, тенью себя прежней. Она не могла ни есть, ни спать, кроме как от усталости, где бы она ни находилась. Спала она в основном, сидя в кресле Скотта или на диване, плача во сне, просыпаясь и снова безутешно плача, пока снова не теряла сознание. Она была в отпуске, поэтому была избавлена от необходимости ходить на работу.

Иногда ей казалось, что хорошо было бы отвлечься, занявшись чем-нибудь, но она знала, что будет бесполезна. Через четыре дня, в течение которых она не выходила на связь, мать позвонила ей на мобильный. Тереза очень не хотела с ней общаться, но ей нужно было с кем-то поговорить, поэтому она взяла трубку.

Рассказ вылился из нее в задыхающихся рыданиях, почти неразборчивых для ее разбитой матери.

— "Остановись, Тереза, просто остановись", - сказала Сара. - "Я позвоню твоему отцу, и я сейчас приеду. Ничего не делай, просто сядь, приготовь нам выпить, и я приду, хорошо?".

— "Да, мама, хорошо, я буду ждать. Пожалуйста, поторопись, мама", - умоляла она.

Сара позвонила своему мужу, Марку, и сказала ему, что Тереза в смятении, что она сделала что-то очень глупое и она собирается приехать, чтобы помочь ей справиться с этим. Когда она приехала, то вошла в дом, и ее сразу же встретила дочь, которая пронеслась через всю комнату и бросилась в объятия матери, истерически рыдая.

Сара долго обнимала ее, просто гладя по волосам и говоря Терезе, что она любит ее и все будет хорошо. На самом деле, она понятия не имела, что случилось и что будет дальше, но чувствовала, что Тереза нуждается в положительных словах.

Тереза достаточно пришла в себя, чтобы говорить связно, и они устроились на диване, положив ноги на пуфик и потягивая хороший скотч, который налила Тереза.

Вся эта грязная история вывалилась наружу, и Сара была в ужасе. Измена была достаточно плоха, но ситуация, которая сложилась, была почти абсурдной. Она не могла представить себе худшего сценария и не представляла, как может продолжаться брак ее дочери.

— "Господи, Тесс", - сказала она. "У тебя проблемы. Я не могу представить, что чувствовали Скотт и Кристан. Как ты могла..."

Ее прервал крик дочери и новый виток неконтролируемых рыданий.

— "Прости меня, детка, я не буду... Я не хотела тебя добивать. Ты, очевидно, и так чувствуешь себя плохо, я просто размышляла вслух. Где сейчас Скотт и Кристан?"

— "Я не знаю", - сказала Тереза. - "Они что-то говорили о том, что хотели взять меня в отпуск. Наверное, они уехали без меня". - При этой мысли она снова разрыдалась.

— "Они не сказали, как долго их не будет?" - спросила Сара.

Тереза покачала головой.

— "Нет, но они договорились, что у меня будет 10 дней отпуска. Думаю, тогда они и вернутся. Я могу позвонить в офис Скотта и узнать, когда они его ждут".

Она так и сделала и узнала, что он тоже взял 10 дней.

— "Я не могу оставаться здесь одна в течение 10 дней", - сказала она Саре. - "Мама, можно я приеду и поживу у тебя с папой? Я не могу оставаться здесь одна в течение 10 дней!"

В ее растущем голосе прозвучали нотки паники, и Сара быстро согласилась, что она может остаться с ними.

— "Тереза, я не знаю, чего ожидать от твоего отца", - сказала она. - "Я думаю, вполне вероятно, что он будет очень зол на тебя. Он любит тебя всем сердцем, но он будет очень разочарован в тебе. Тебе лучше быть готовой ко взбучке. Он простит тебя, но ты же знаешь, как он относится к Скотту. Боже, Тереза, я не могу представить, как Кристан...".

Она не закончила предложение, увидев раненый взгляд своей дочери.

— "Пойдем, соберем тебе одежду", - сказала она.

Тереза была не в состоянии вести машину и ехала с матерью, тоскливо глядя в окно и размышляя о разрушении своей жизни. У нее не было объяснения своему поведению, которое звучало бы разумно даже для нее самой. Еще неделю назад она никогда бы не подумала, что она из тех людей, которые могут оказаться в таком положении. Она была обеспечена, счастлива в браке и семье, хорошо справлялась со своей работой, любила своего мужа и отчаянно любила Кристан. Теперь же ее жизнь оказалась в унитазе, и она понятия не имела, как до этого дошло.

Покопавшись в себе, она не почувствовала ослабления своей любви к Скотту. Он был и оставался ее миром. Их сексуальная жизнь была фантастической, и до тех выходных у нее никогда не возникало мысли о неверности. Ей нравилось внимание других мужчин, но это был просто флирт, то, что она всегда делала, и у нее не было ни малейшего намерения, чтобы это переросло во что-то большее. У нее должен быть какой-то недостаток характера, решила она, неизвестный даже ей самой, который стал причиной этого. Ей потребуется серьезный самоанализ, чтобы обнаружить его и попытаться объяснить, когда Скотт и Кристан вернутся. Она чувствовала, что время уходит, и ощущала нарастающее чувство паники.

Реакция отца была примерно такой, как она ожидала. Она была в глубокой заднице. Она знала, что он будет сердиться довольно долго, но в конце концов простит ее. Ей хотелось бы быть так же уверенной в Скотте.

За те 10 дней, что у нее были, она сделала несколько шагов. Она нашла и записалась на прием к психологу и посетила два экстренных сеанса. Ей выписали рецепт на антидепрессанты, и они немного помогли. Конечно, она не чувствовала себя совсем готовой, когда наступил десятый день. Сара отвезла ее домой, и она со страхом ждала возвращения мужа и дочери.