Миссия четвертая: Жара в джунглях

Внезапные встречи

В корсиканской бухте, вдали, горел корабль.

Одра Антуанетт задыхалась, всплывая на поверхность у причала. Она ухватилась за металлические перекладины трапа и вынырнула из ледяных вод Средиземного моря. Пошатываясь, она вышла на причал, дрожа от холода. Коктейльное платье облегало ее фигуру с крутыми изгибами, особенно подчеркивая грудь и бедра.

Ее светлые волосы густо свисали вниз по спине, их обычная волнистость была утяжелена водой. Она оглянулась на пылающую баржу: к ней мчалось несколько полицейских катеров, мигая красными и синими огнями.

Она сдула с лица слипшийся от воды локон волос. Что ж. Могло бы быть и лучше.

Она позволила себе мгновение полюбоваться пожаром на корабле. Затем, покачав головой, она, пошатываясь, пошла прочь от пирса. Кто-то из наркоторговцев, наверняка, уцелел. А если так, то у них наверняка были связи в полиции. А даже если и нет, грудастая блондинка в промокшем насквозь коктейльном платье скорее выделялась среди всех, кто был на берегу.

Она дошла до телефонной будки, прислоненной к облупившимся деревянным стенам закрытого рыбацкого склада. Распахнула жесткую дверку и сняла трубку.

Черт. Ей не следовало браться за эту работу. G7 не должна была ими заниматься, но Интерпол искал зацепку в деле о перевозке наркотиков, и его глава передал запрос Директору. Одра рассчитывала на более скромное задание, чем ее последнее, которое касалось уничтожения владелицы спа-салона, превращавшей женщин в шлюх-бимбо.

Странно думать, что уничтожение банды наркоторговцев можно было бы назвать малозаметным.

Она достала из кошелька несколько монет. Она слушала, как звенят евро в глубине телефона, но ее палец завис над кнопками с цифрами. Кому позвонить... Она удивилась, когда ее мысли мгновенно скакнули к Алистеру Смиту. Она слегка усмехнулась при воспоминании об их последней встрече, но покачала головой. Нет. Он был где-то на задании. Сейчас ей нужна была помощь. Это также исключало G7. Подпольная организация, к которой принадлежала Одра, была малозаметной, даже ее существование тщательно охранялось как международный секрет. Это давало ей большую свободу в работе, но это также означало, что она была незаметным органом. А Корсика не была высокоприоритетной целью.

Но Одра была принята на работу в агентство по особой причине. За свою карьеру до и после прихода в G7 она обзавелась множеством контактов и союзников по всему миру. Контрабандисты, наемники, политики и многие другие знали ее, а она их. Часто, довольно интимно. Она усмехнулась, когда в памяти всплыло одно имя, и набрала номер.

Телефон прозвонил дважды, а затем, потрескивая из-за плохого соединения, раздался голос, от которого по позвоночнику пробежала тихая дрожь.

— Хм? Да?

— Привет, Рафаэль, — промурлыкала Одра.

Перемена произошла мгновенно. Голос на другом конце линии стал не менее сонным, но более глубоким от желания.

— Ах! Моя пустынная роза! Как хорошо, что этот старик снова слышит твой прекрасный голос.

Одра тихонько хихикнула. Рафаэль. Неряшливый араб был известным контрабандистом, промышлявшим на побережье Ближнего Востока и за его пределами. Она часто пользовалась его услугами, а совсем недавно он воспользовался ею, заманив ее в свою постель обещанием помощи. Он был страстным любовником. Медленный в движениях, требовательный, но сильный и умелый, держащий весь акт в руках. В первый раз, когда она пришла к нему и позволила ему поиметь её, она испугалась, но, как ни странно, трепетное желание, которое она испытывала, хотя и далеко не исчезло, теперь манило ее по-другому.

— Твой тоже, мой султан, — жарко задышала она в трубку. — Но, Рафаэль. Мне нужна помощь.

— Ах, моя милая. Хотя мне обидно, что ты обращаешься ко мне только тогда, когда нуждаешься, старый Бык не может не помочь. Он ослеплен твоей красотой и соблазнен твоей бледной, сладкой кожей. Да, моя милая. Чем этот старик может помочь тебе?

Она бросила взгляд на темные доки и наклонилась, поднося трубку ко рту.

— Мне нужно где-то остановиться, Рафаэль. На Корсике, в городе Белиз. У тебя ведь есть то убежище? В том баре?

Наступила минутная пауза.

— Ах, — раздался голос Рафаэля, медленный и задумчивый. — Хммм. Да. Да, я думаю, что смогу разместить тебя там. Хотя... Ах, это пустяки. Но, моя милая? Предупреждаю, я буду ожидать некоторой формы... компенсации за мою щедрость.

Одра почувствовала, как в глубине ее души разливается знакомое тепло желания. Это был резкий контраст с остальными частями тела, которые уже замерзали. Она покачала бедрами из стороны в сторону, наклоняясь ближе к телефону.

— Ммм. Ну, мой султан, возможно, меня можно убедить пососать толстый хуй моего господина. И, возможно, даже позволить ему наполнить мою прекрасную пизду своим мужским достоинством. — Ее слова прозвучали с туманной хрипотцой. — Ну что, мой старый Бык? Ты бы хотел этого?

Рафаэль глубоко выдохнул через телефонную трубку.

— Ах, моя дорогая. Не стоит так искушать старика. Это заставит его усомниться в верности своей великой коровы-жены, чьи привязанности так же холодны, как ночи в пустыне. Да! Очень хорошо. Я прослежу, чтобы все было готово.

Одра тепло хмыкнула.

— Ммм. Спасибо, мой султан. Я с нетерпением жду возможности отплатить тебе за твою доброту.

Рафаэль хихикнул в трубку:

— Ах, моя милая, я тоже.

Одра положила трубку, позволив себе небольшую похотливую улыбку. Она вышла из телефонной будки и снова задрожала от прохладного морского ветра, дующего с залива. Быстро, как только осмелилась, пошла по окутанным тенями докам, отлично ориентируясь, несмотря на то, что держалась темных переулков. Где-то на пути на нее набросился размытой тенью пьяный матрос, но она легко обошла его стороной и продолжила путь.

Вскоре вдали показались очертания небольшого бара. Это был знакомый вид, даже в темноте. Вернее, особенно в темноте. Она вошла в маленький переулок и постучала в дверь. Дверь открылась, и из нее выглянул смуглый корсиканец. Он пропустил ее внутрь, негромко говоря по-французски. Она услышала музыку и шумные разговоры в баре, но смуглый мужчина помахал ей рукой, чтобы она поднялась по ступенькам.

— Мерси, — сказала она, одарив его своей самой привлекательной улыбкой.

Мужчина покраснел, его взгляд неотвратимо блуждал по ее платью, плотно облегающему ее изгибы. Одра медленно поднялась по ступенькам, ее попка покачивалась при подъеме. Пусть ему будет на что подрочить.

Наверху находились апартаменты, которые Рафаэль обставил для личного пользования. У него везде были свои шлюхи. Как и у всех таких мужчин. Одра не придавала этому значения. Хотя Рафаэль часто предлагал ей выйти замуж, особенно после их ночи в Palm D'hors, она знала его лучше. Ему не нужна была жена.

Ему нужна была прекрасная молодая женщина, которая с готовностью примет его член. Служить ему, завуалированно и красиво, и только ему. Она захихикала, стягивая с себя мокрое платье, освобождая бледную плоть, по которой побежали мурашки. Груди слегка покачивались, когда она расстегнула лифчик, соски стали твердыми, хотя в комнате было тепло. После купания в соленой воде ощущался зуд, и она с некоторым удовольствием открыла ванную комнату и обнаружила глубокую ванну. Она тут же включила горячую воду, и пар наполнил сверкающую лохань. Когда ванна наполнилась, она осторожно вошла в нее.

Ее глаза зажмурились, и из них вырвался довольный стон, когда она погрузила свое роскошное тело в теплую воду. Вздохнула, слегка задыхаясь, когда ее чувствительные груди опустились ниже линии воды, покалывая от внезапного шока тепла после холода.

С декадентской ленью она купалась, поглаживая руки мыльной водой. Ее светлые волосы разметались по голове, которую тоже покалывало от ощущения свежего шампуня. Она блаженно вздохнула. Ах. Вот это жизнь. Жаль, что так не может быть всегда.

Она с наслаждением плавала в воде, когда услышала, что дверь в квартиру открылась. Она удивленно вскочила.

— Милая моя! Где ты можешь быть сейчас?

Брови Одры поднялись, затем опустились от удивления. Неудивительно, что Рафаэль так охотно предлагал эту квартиру.

— В ванной, мой султан! — воскликнула Одра. — Привожу себя в порядок для тебя.

— Ах, моя милая, будь ты в самой черной ночи, твоей красоте нельзя было бы отказать. Особенно если бы мне пришлось любоваться ею своими руками.

Одра тихонько засмеялась. Обильные похвалы старого араба всегда щекотали ее. Она часто задавалась вопросом, сколько в них было притворства. То, что он был опасен, нельзя было отрицать. Никто не выживал в мире контрабанды, не будучи опасным, и ее дед рассказывал ей много историй о Рафаэле, когда араб был моложе. Старый Бык когда-то был молод, как ни трудно было поверить в это Одре, но с возрастом он приобрел более тонкую опасность. Одра не могла отрицать, что он ее возбуждает.

Она поднялась из ванны, кожа порозовела от жара. Взяв пушистое белое полотенце, она обернула одно из них вокруг тела, а другое — в тюрбан для волос, после чего открыла дверь.

Рафаэль лежал на кровати, когда она вошла. Старый араб приподнял голову, его зажмуренные глаза любовались ее фигурой. Он был одет в привычную белую одежду, контрастирующую с темно-багровым цветом его кожи.

Белый пиджак, белая рубашка, белые брюки — все это изо всех сил старалось сдержать его полноту. Некоторые мужчины просто толстеют. Рафаэль же прыгал, бегал и скакал.

И все же в его фигуре была сила. Его широкие руки, лежащие на животе, были толстыми и сильными. И она слишком хорошо знала быструю внимательность в этих темных глазах, видя ее даже тогда, когда в них вспыхивало желание. Нелепые маленькие усы и колючий небритый подбородок дополняли картину. Глупцом был тот, кто недооценивал Рафаэля.

— Ах, моя милая, — сказал он, медленно поднимаясь на ноги. — Что за видение пришло из вод? Может быть, сирена, пришедшая сбить этого старика с пути и увести его от жены, которую он любит, хотя ее красота увядает, а язык становится шершавым, как у кошки? Ах, моя прелесть, но этому старику так приятно видеть, что такая прекрасная красота еще живет в этом мире.

Одра засмеялась, ее голубые глаза зажмурились от тепла.

— Ммм. Но Рафаэль, ты сейчас так мало видел.

Она дразняще коснулась узла на полотенце, и оно упало, рассплывшись лужей на полу. Открылись ее упругие груди, тонкая талия и широкие бедра. Соски были теплыми от воды ванны, и, дразняще покачивая бедрами, она чувственно направилась к тяжелому арабу, разматывая тюрбан из полотенца и позволяя своим длинным светлым волосам рассыпаться по плечам.

Рафаэль пристально наблюдал за ней, любуясь щедрыми изгибами ее фигуры. Когда Одра остановилась перед ним, он откинулся назад, глубоко вдыхая.

— Ах, моя милая. Было бы почти стыдно получить от тебя такое удовольствие сейчас. Осквернить твое прекрасное западное тело моими руками.

Одра ухмыльнулась.

— Надеюсь, не слишком стыдно, — промурлыкала она, опускаясь на колени между его раздвинутыми бедрами.

— Ах, жалость. Жаль, — сказал Рафаэль, когда она деликатно расстегнула его брюки. — Я не думаю, что этот старик способен сопротивляться.

Одра кокетливо улыбнулась, освобождая его член. Темный горбыль его мужского достоинства был уже твердым, и от прикосновения ее рук он еще больше напрягся. Она вдохнула густой запах его члена, аромат смешался с обычной пьянящей смесью табака, рома и гашиша Рафаэля. Она медленно погладила его, а затем, наклонившись вперед, взяла его в рот.

— Аххххх, — вздохнул Рафаэль, откидывая голову назад, когда ее горячие губы обхватили его член. — Вот оно, моя прелесть. Это то, чего мне так долго не хватало.

— Мммм, — мурлыкала Одра, покачивая головой, ее руки проникали в промежность и обхватывали тяжелые яйца.

Рафаэль хрюкнул, его глаза прикрылись, когда Одра искусно продолжала его дразнить.

— Ах, моя сладкая, — простонал он, положив свои тяжелые руки ей на голову. — Как ты хороша для такого старика, как я. Как... мф... прекрасно, когда женщина с такой готовностью и пылкостью берет его хуй в ротик! Ах, ты действительно дар небес.

В ответ Одра провела языком по кончику его члена. Рафаэль зарычал, сжимая руками ее волосы. Он полностью вошел в ее рот. Она чувствовала, как приближается кульминация. Его семя бурлило в яйцах. Она надула щеки, двигая головой быстрее. Ее средний палец скользил по свободной коже его мошонки.

Со стоном, Рафаэль кончил, его горячее семя заполнило ее рот. Одра застонала, ее горло неистово работало, чтобы принять все это. Его вкус воскресил воспоминания о том, как она наслаждалась им в последний раз. Она отстранилась, задыхаясь. Когда Рафаэль посмотрел на нее, она усмехнулась и открыла рот, показывая ему его сперму. Она провела по ней языком, затем закрыла рот и проглотила.

— Какой прекрасный подарок, мой господин, — вздохнула Одра.

Рафаэль жарко улыбнулся. Старая игра. Господин и рабыня. Одра испытывала странное наслаждение, играя в нее с этим мужчиной, который был достаточно стар, чтобы быть ее отцом. Разница культур только усиливала это удовольствие. Она подумала, сколько арабских мужчин хотели бы иметь такую желанную американскую девушку.

При этой мысли по ее позвоночнику пробежала дрожь запретного желания. Она прижалась к его члену, обнаженная, ее кожу покалывало от леденящего тепла.

— Ммм. Господин хочет выебать меня сейчас?

Рафаэль захихикал.

— Ах, моя сладкая. Как хорошо ты знаешь потребности старого Быка.

— О да, — сказала Одра, обхватывая свои груди и сжимая их вокруг члена Рафаэля. — Твоя прекрасная рабыня знает, чего хочет ее султан. Она знает, что он хочет трахнуть ее тугую американскую киску. Чтобы она целовала его и обнимала, пока он играет с ее прекрасной грудью. И она хочет этого, мой султан, — промурлыкала Одра, ее груди опустились, обнажив темный кончик его члена. Она провела языком по щели, ее глаза пылали от вожделения. — Она так сильно этого хочет.

Рафаэль удовлетворенно откинулся назад, когда Одра стала тереть его скользкий член между своими упругими сиськами, снова доводя его до твердости.

— Ах, моя сладкая. И почему ты хочешь его?

Одра сверкнула улыбкой. Когда ее груди опустились, ее язык снова высунулся, облизывая набухающую головку его члена, пробивающуюся между грудей.

— Потому что твоя рабыня хочет мужчину, Рафаэль. Она так устала от мальчиков, и ей нужен мужчина, который трахнет ее. Чтобы показать ей истинное значение удовольствия. — Одра откинула голову назад, показав горло, и посмотрела на него умоляющими глазами. — Пожалуйста, мой господин. Твою рабыню должен ебать мужчина. Она хочет снова почувствовать в себе твой могучий хуй.

Рафаэль грубо рассмеялся и погладил ее по голове.

— Ах, моя сладкая! Ты приводишь такие убедительные доводы. Пусть будет так. — Он жестом указал на свои колени. — Садись на меня, моя Западная Звезда. И я дам тебе то, в чем ты так сильно нуждаешься.

Одра улыбнулась, ее глаза горели. Ее сердце учащенно билось. Она любила игру, но должна была признать, что в ее похвалах есть доля правды. Рафаэль был превосходным любовником. Один из лучших, что у нее были, и его легкое господство над ней возбуждало ее так, что она не могла выразить словами. Освободив его член от своих грудей, она поднялась и устроилась на его коленях. Она прижалась грудью к его груди, потянулась вниз и выровняла его член. Затем она осторожно опустилась на него.

— Мнннннн! — Одра застонала, когда член сонного араба заполнил ее. Она медленно опустилась вниз, наслаждаясь ощущением его хуя, заполнившего ее нуждающуюся в нем пизденку. — Ах! — задохнулась она, когда Рафаэль взял в ладони ее груди; руки с грубой кожей обхватили ее нежные холмики.

— Аххх. Такая прекрасная женщина, — простонал Рафаэль, умело разминая ее чувствительные соски. — Как ты готова, моя сладкая. Слишком долго мне приходилось терпеть ласки мелких шлюх и презрение холодной жены. Ах, как мне не хватало такой страстной любовницы.

— Оооо, — застонала Одра, нанизываясь глубже, ее дыхание сбилось, когда ее пах встретился с его. Жилистые волосы над его хером запутались в острой оконечности ее собственной пизды. — Мммм. Ты так страдал.

— Как и ты, — усмехнулся Рафаэль, обхватив ее груди, взвешивая их, его большие пальцы блуждали по ее холмикам, прежде чем погладить их твердые пики. — Подчиняться мальчикам, когда тебе нужен был мужчина, чтобы удовлетворить тебя. Ах, моя сладкая, — вздохнул он, поднося упругую грудь ко рту. — Как я скучал по твоему вкусу.

Одра задохнулась, когда его губы сомкнулись на ее твердом соске, и копье острого наслаждения пронзило ее до дрожи в сердце. Черт! Ее чувствительная грудь была всего лишь игрушкой в умелых руках Рафаэля. И, как следствие, она тоже, жар потребности пронесся по ней огненной пульсацией.

— Мммм! О мой султан! — застонала Одра, начиная крутить бедрами, насаживаясь на его член. — Да! Да! Целуй грудь своей рабыни! Попробуй на вкус ее жаждущую плоть! Да! Да!

Рафаэль захихикал, звук отдавался в его большом животе и эхом отдавался в ней. Одра застонала, насаживаясь своей пиздой на его хуй, ускоряясь с еще большим нетерпением. Она схватила его голову, притянув ее к своей груди, его умелый язык крутился вокруг ее покалывающего соска, его небритый подбородок царапал ее грудь, доводя ее до бешенства.

— Да! — задыхалась Одра. — Да! Ах! Мой султан! Мннн! О-оооооо! Я кончаю! Ах! Господин! Твоя рабыня... это... ахххх!

Она кричала, ее пизда сжималась вокруг его члена, когда она кончала. Она билась бедрами о его член с еще большей силой, вознося крики своего экстаза небу. Рафаэль обострил ее наслаждение, внезапно укусив за чувствительный сосок, что вызвало шок чистейшего удовольствия в ее трепещущей сердцевине.

Задыхаясь, Одра упала на него, замедляя движения бедер.

— О мой султан, — вздохнула она. — Мне так жаль. Я кончила раньше тебя.

Рафаэль захихикал, отстраняясь от ее груди и гладя ее влажные золотистые волосы.

— Ах, не волнуйся, моя сладкая. Это путь молодых — так быстро находить удовольствие. А старый Бык еще многое может.

Одра улыбнулась, ее щеки покраснели от румянца.

— О, спасибо, мой султан, — вздохнула она, снова двигая бедрами и трахая себя, хотя ее пизда продолжала дрожать от оргазма. — Ты так добр к своей глупой рабыне.

Рафаэль пожал своими большими плечами.

— А, ну, надо быть таким, когда имеешь дело с молодыми. Но не бойся, моя прелесть. Я еще научу тебя получать от меня часами. Ведь когда ты станешь моей женой, у меня будет много возможностей для этого.

Одра улыбнулась. Его полная уверенность в том, что она поддастся чарам этого тучного араба, придавала их занятиям любовью некое острое наслаждение. Она вспомнила, как он впервые взял ее, и странный страх, который охватил ее. Опасение, что она действительно может покориться и стать его невестой. Но теперь такая угроза казалась более отдаленной. Отдаленной, но она должна была признать, что это несло в себе еще одно запретное наслаждение, которое делало их занятия любовью такими притягательными.

— О, Рафаэль, — стонала Одра. — Но разве твоя жена не будет ревновать, если ты возьмешь меня? Не будет ли она бояться, что твоя молодая, прекрасная американская невеста украдет твое внимание?

Рафаэль рассмеялся.

— Ах, моя сладкая! Она была бы благодарна тебе за это! Ведь ей больше не нужно будет брать в себя хуй Старого Быка, который лишил ее молодости и фигуры с нашими многочисленными сыновьями. Нет, — вздохнул он, покачивая бедрами, вставляя член так глубоко в нее, что она задохнулась. — Она будет благодарить тебя, когда твой живот раздуется от моих детей, а твои прекрасные груди станут тяжелыми от молока, более вкусного, чем самая лучшая амброзия.

— Оооо, — застонала Одра, ее сердце забилось быстрее от вызванного видения. — Рафаэль. Ты осыплешь меня подарками, если я приму от тебя вуаль?

— О да, — прорычал Рафаэль, начиная наступать все сильнее, подбрасывая ее на своих широких коленях, его член входил в нее с хлюпающим звуком ее собственной спермы. — Ты была бы драгоценностью! Одетая в лучшие шелка. Аглеам с сокровищами и золотом. Ты бы танцевала для меня, моя сладкая. И каждую ночь я бы удовлетворял тебя. Я бы давал тебе этот хуй Старого Быка для поклонения.

— Ммммн, — стонала Одра, снова увеличивая темп. Ее кровь была горячей и бурлила. Ее сердце билось. Ее пизда сжимала его толстый ствол. — Ах. Ах! Д-да, Рафаэль! Выеби меня! Трахни мою американскую пизду! Укроти меня!

Его дыхание становилось все тяжелее, вырываясь из его пылающего носа, как у быка, в честь которого он был назван. Его толчки становились все более нетерпеливыми, ее упругая задница подпрыгивала. Ее пизда сжимала его.

— Да! —вскрикнула Одра, почувствовав приближение второй кульминации. — Да! Ах! Кончаю, мой султан! Я кончаю!

Она вскрикнула, все ее тело напряглось, когда горячее наслаждение пронеслось через нее. Внезапное сжатие его члена вывело Рафаэля на пик, и когда он со стоном снова вошел в нее, его семя залило ее трепещущие глубины.

Одра вскрикнула, и с резким выдохом, похожим на сдувающийся воздушный шар, Рафаэль упал назад и с воплем рухнул на кровать. Одра упала вместе с ним, подпрыгивая на его упругом животе со вздохом и хихиканьем. Она легла на него, тяжело дыша, вдыхая густой мужской запах своего любовника. Она гладила его грудь и качала головой.

— О, Рафаэль. Посмотри на это. Теперь мне снова придется принимать ванну...

Рафаэль хихикнул и покачал головой.

— Ах, моя сладкая. Я бы с радостью присоединился к тебе. Но, боюсь, у меня встреча, на которой я должен присутствовать.

Одра слегка приподнялась, в ней проснулась природная склонность к интеллекту.

— О? — сказала она, потирая медленными кругами упругую плоть его живота. — Кто-нибудь из моих знакомых?

Рафаэль хихикнул и похлопал ее по упругому задку.

— Ах, моя роза пустыни. Хотел бы я привести тебя, но боюсь, что они могут заподозрить такую прекрасную молодую западную женщину. И боюсь, что мои друзья не будут очень рады видеть тебя снова. Конечно, — сказал он, крепче сжимая ее задницу. — Будь ты моей прекрасной женой, я бы с радостью взял тебя на такую встречу.

Ее любопытство разгорелось еще больше, и хотя эта идея все еще имела эротический привкус, Одра все же грустно улыбнулась ему.

— Ах, Рафаэль. Мне очень жаль. Купи свою западную рабыню, которая все еще слишком сильно желает свободы.

Рафаэль драматически вздохнул.

— Ах, жаль. Жаль. Тогда я должен уйти.

Неохотно Одра приподняла бедра, освобождаясь от его члена. Когда он вытирал свое мужское достоинство полотенцем, Одра заметила, что с него упала шляпа. Внезапная идея овладела ею. Она перегнулась через кровать, взяла с пола шляпу и сумочку. Потянувшись внутрь, она достала маленький приемник и вставила подслушивающее устройство в ремешок его шляпы. Лучше не быть слишком мокрой, чтобы работать, подумала она, отступая назад и поворачиваясь так, чтобы стоять на коленях на кровати. Словно рабыня из сераля, она протянула Рафаэлю его шляпу.

— Хозяин? Вот.

Рафаэль с усмешкой взял ее, нахлобучив на голову. Он погладил ее по волосам, как поглаживают собаку, которая его порадовала.

— Молодец, моя милая. Когда я вернусь, возможно, я получу удовольствие от твоего прекрасного тыла.

Одра засияла, извиваясь от восторга.

— О, господин. Твоей западной рабыне это доставит огромное удовольствие.

Снисходительно улыбаясь, Рафаэль поплелся к двери и вышел. Как только он ушел, Одра снова растянулась на кровати и достала свою сумочку. Быстро открыв ее, она вытащила наушник для телефонной трубки. Она поморщилась от сырости и быстро стряхнула с него воду. Предположительно, он был водонепроницаемым, но с таким оборудованием никогда нельзя было быть уверенным...

Она вставила наушник и включила его. На мгновение в линии раздался треск статического электричества, постепенно рассеиваясь до знакомых звуков бухты, хотя и слегка приглушенных. Вдалеке звякнул колокольчик, и скрип дерева застонал под тяжелыми шагами. Одра улыбнулась, откинувшись на спинку кровати, согнув одну ногу и закинув на нее другую, прислушиваясь. Дверь открылась.

— А, друзья мои, — раздался в ее ухе голос Рафаэля. — Как я рад снова видеть вас. И как я рад, что мы снова можем работать вместе, несмотря на некоторые... неприятные моменты при нашей последней встрече.

— Вопрос решен.

Одра села немного прямее, дыхание перехватило в горле. Она узнала этот голос. Холодный, почти механический тон. Она почти представила себе мужчину, сидящего за столом, его единственный глаз смотрит без выражения, его странная военная куртка с погонами накинута на плечи.

— Стерлинг, — пробормотала Одра, вздрогнув.

Уже дважды она сталкивалась с холодноглазым торговцем оружием. Дважды ей удавалось спастись от него на волоске. Она и раньше имела дело со злом: сумасшедшими, наемниками и даже военачальниками. Но что-то в этом одноглазом человеке вызывало у нее дрожь по позвоночнику.

— Сквоук! Покажи нам свои сиськи! Покажи нам свои сиськи!

Одра вздрогнула от пронзительного голоса попугая. Да. Теперь это невозможно отрицать. Это могла быть только та нечестивая птица, которую Сильвестр Стерлинг всегда носил с собой. Она села, прижав бутон к уху. Ничто, связанное со Стерлингом, не может быть хорошим.

Она услышала скрип стула, затем его стон, когда он с трудом выдержал внезапный вес присутствия Рафаэля, но даже это не смогло вызвать улыбку на ее лице.

— Так чем же этот старый контрабандист может быть полезен вам, друзья мои? Что АРМ может потребовать от этого старика?

Одра нахмурилась. Опять это название. АРМ. Она искала информацию о ней с тех пор, как услышала это имя от покойного Виктора фон Хаммерштайна, который пытался взорвать европейские столицы нервно-паралитическим газом.

Но информация, которую она нашла, была, в лучшем случае, скудной.

— Мы заинтересованы в доставке товаров в Бразилию и из Бразилии. Мы знаем, что у вас есть определенные контакты в этом районе, и не хотели бы, чтобы во время их путешествия возникли проблемы.

— Хм, — хмыкнул Рафаэль. Одра вполне могла видеть, как неторопливый араб покачивается в своем кресле, дерево угрожающе поскрипывает. — Очень простая перспектива. И все же, конечно, это не простые товары, иначе было бы гораздо проще и дешевле, если бы я сам вёз их. Какие товары требуется довезти их до границы?

— Это не относится к контракту, — сказал Стерлинг.

Рафаэль снова хмыкнул.

— Кажется, — сказал он лениво, — я вспомнил одну недавнюю новость. Группа людей, торговцев наркотиками, и выращивающих растения в глубоких джунглях Бразилии, внезапно прекратила свою работу. На самом деле, похоже, что все они исчезли самым тщательным образом, и ни один человек не вступил с ними в контакт.

— Вы что-то хотите сказать? — сказал Стерлинг, его голос был неразборчив.

— Сквонк! Погладь меня по заднице, милашка! Сквонк!

— Ах, — облегченно вздохнул Рафаэль. — Возможно, нет. Очень хорошо. Думаю, мы сможем что-нибудь придумать. Хм...

Голоса продолжали звучать, но Одра уже перестала слушать. Она лежала на кровати тихо и неподвижно, перебирая в памяти разговор и все вытекающие из него последствия. Только когда они заговорили о местах, она достала блокнот и быстро записала услышанное.

Брифинг

На фотографии была изображена карта, покрытая густой лиственной зеленью. В центре зелени светилось красное пятно, а в воздухе виднелась широкая полоса земли. На углу стояла дата — три месяца назад, местоположение было размыто.

— Бассейн Амазонки, Бразилия, — сказал директор.

Пожилой мужчина с чашкой чая в руке имел мрачное выражение лица, и его костюм был настолько мрачным, что можно было подумать, что его украли из морга.

— Три месяца назад в глубине региона произошел мощный всплеск тепла. Спутниковая съемка выявила это поместье, зарытое глубоко в джунглях. Мы понятия не имели, что оно там есть, и даже не узнали бы об этом, если бы нам не сказали искать.

Одра кивнула. Пришлось немного покопаться, чтобы выяснить, на каких наркоторговцев ссылался Рафаэль, но не так уж много. У нее все еще были кое-какие контакты в Бразилии, и такое внезапное прекращение поставок не осталось незамеченным для преступного сообщества.

— Что это было? — спросила Одра.

— Я проверил это по своим связям, — сказал директор. — Радиация. По их словам, огромный всплеск.

Одра почувствовала холодок.

— Ядерный взрыв?

— Взрыва нет. Вместо этого мы подозреваем какой-то генератор.

Одра задумчиво пролистала файлы.

— Есть информация, почему что-то подобное может быть там?

— Вопрос "почему" так же важен, как и вопрос "кто", — твердо сказал директор. — Правительство Бразилии утверждает, что там ничего нет, и не желает проводить расследование. Неудивительно. Единственные, кто забирается так далеко, это наркобароны и производители. Мы знаем, что поместье зарыто там глубоко. Но кроме этого у нас мало что есть.

Одра медленно кивнула.

— Может быть, секретный ядерный объект? — спросила она.

— Лучше надеяться, что нет, — сказал директор. — Возможно, это была вспышка, но я на это не рассчитываю. Нам нужно, чтобы ты проникла туда и выяснила, что, черт возьми, происходит. И останови это, если потребуется.

— Хорошо, — сказала Одра. — У нас есть какое-нибудь прикрытие?

— Бразильцы понятия не имеют, что там происходит, и не стали бы помогать, даже если бы знали. У них есть более важные проблемы, чем расследование какой-то вспышки на радаре. И они решительно отказались от любого международного вмешательства. Пока у нас нет ничего более конкретного, мы не можем заставить их принять какую-либо помощь. Тебе придется найти путь в этот район и выяснить, что происходит. Мы можем доставить тебя в Рио, но кроме этого у нас нет ничего другого, чтобы предложить тебе здесь, Виксен.

— Хммм, — пробормотала Одра, откинувшись в своей кабинке и оглядывая джунгли. Она кокетливо улыбнулась. — Думаю, я смогу что-нибудь придумать. Но пока я здесь, я думаю, есть одна вещь, которую Вы можете мне предложить...

Сделки

Рио.

Величие и нищета города почти обескураживали. На холмах раскинулись трущобы, огни которых сияли, как звезды в самую темную ночь. У берега отели и туристические места сияли, как разноцветные мазки галактик. Статуя Иисуса с распростертыми руками возвышалась над всем этим с каменными глазами.

Из окна отеля Одре открывался отличный вид на город, телефон был прижат к уху.

— Так вы нас возьмете?

Мужчина на другом конце линии тяжело вздохнул.

— Хорошо. Я не могу посадить вас там. В радиусе ста миль от этого места нет ни одной посадочной полосы. Но высадить вас я смогу вполне.

— Спасибо, Диас. Ты — звезда.

— Не благодари меня пока, мина амада. Я не могу быть уверен в том, что ты там найдешь.

Одра положила трубку и скрестила руки. Она была почти обнажена, только черный бюстгальтер из кружев обтягивал ее пышные груди, а пара тонких черных трусиков скрывала ее тело от посторонних глаз. Все остальное было нагло обнажено, когда она смотрела на сверкающие звездами небоскребы и трущобы Рио.

В дверь постучали.

— Кейтеринг.

Одра оглянулась с ухмылкой и пересекла комнату. Она открыла дверь и увидела мужчину в белом костюме консьержа перед тележкой. Мужчина приостановился, с ошеломленным изумлением глядя на почти обнаженную женщину в дверях.

— Э...

— Привет, Алистер, — сказала она.

— Простите?

Все еще улыбаясь, она протянула руку и оторвала его усы. Он поморщился, потирая верхнюю губу.

— Откуда ты знаешь?

Она засмеялась.

— После того, сколько раз мы работали вместе? Пожалуйста. Больше ты меня не обманешь, Алистер Смит.

Он убрал руку, забавно улыбаясь. На ее глазах он, казалось, изменился. Его плечи распрямились, а голова поднялась. Он ослабил напряженную, подневольную позу, которую он принял, в пользу своей привычной гордой, почти высокомерной позиции, которая определяла агента, а не его характер. Он усмехнулся, даже его голос стал более глубоким, хриплым.

— Наверное, я теряю хватку.

Одра ухмыльнулась, подойдя к нему ближе. Она обвила руками его шею, приподнялась и прижалась мягкими грудями к его твердой груди.

— Хммм. Будем надеяться, что нет.

Она поцеловала его, на что он с готовностью ответил. Она тихо застонала, когда его руки опустились на ее широкие бедра, пальцы погрузились в упругую плоть, прижимая ее к его телу, сквозь ткань костюма виднелась выпуклость его члена. Его язык боролся с ее языком, и она почувствовала его вкус, этот знакомый теперь вкус опасности и наслаждения. Она разорвала поцелуй, ее глаза были прищурены и горячи от желания.

— Ммм. Я думаю, мне может понадобиться больше доказательств, — промурлыкала она, проводя руками по его телу.

— Думаю, я могу это сделать.

Она посмотрела на поднос.

— Я не думаю, что у тебя там есть сливы. Правда?

Он усмехнулся.

— Сегодня нет. Но у меня может быть что-то немного... другое.

— О? — Она вздохнула. — Тогда, наверное, я должна дать тебе... чаевые?

Он втянул воздух, когда она погладила выпуклость спереди его брюк. Он зарычал. Низкий, первобытный звук, который заставил ее сердце биться быстрее, а ее соски увлажниться. Он внезапно подхватил ее на руки, не обращая внимания на ее удивленный визг, а затем на ее восхищенное хихиканье, когда он снова поцеловал ее, занес в комнату и захлопнул за ними дверь.

Он донес ее до кровати и повалил на нее. Мгновенно он оказался сверху, его губы прижались к ее губам, его тело вдавилось в нее. Она застонала, приподняв бедра, прижимая выпуклость в промежности к своей щели. Он зашипел, тепло пробилось сквозь разделяющую их ткань.

— Сними их, — стонала Одра. — Трахни меня.

— С радостью, — вздохнул он между поцелуями.

Он поднялся с нее, стряхивая с себя пиджак и сбрасывая рубашку через голову. Глаза Одры загорелись желанием, когда в поле зрения попала его обнаженная грудь, кожа слегка загорелая, пресс и грудь резко очерчены, словно высечены из камня.

— О, вот оно, — вздохнула Одра, проводя пальцами по его коже, прикусив нижнюю губу, когда почувствовала рельеф его мускулистой фигуры. Ее руки опустились ниже, коснувшись его пресса и ниже, к твердому стволу его члена. — Вот он...

Она расстегнула ремень и молнию на его брюках. Она стянула их, освобождая его напрягшийся орган из тесных уз. И снова ее глаза вспыхнули, а в груди раздался низкий звук восторга, когда его член оказался на виду.

Алистер снова склонился над ней, целуя ее уже более нежно. Одра охотно приняла его, приоткрыв губы, чтобы он пробовал их языком, проникая в ее рот. Она застонала, когда его руки провели по ее телу, расстегивая лифчик и обнажая щедрую плоть сисек. Она задыхалась, когда его рука поглаживала затвердевший сосок, а бедра выгибались, прижимая ее обтянутую тканью пизду к его твердому стволу.

— Алистер, — вздохнула она. — Прекрати дразнить. Пожалуйста. Выеби меня.

Он потянулся вниз, стягивая плотную ткань ее кружевных трусиков, обнажая цветок её внутренних половых губок. Он провел пальцем по розовой щели, погладил ее, его прикосновения были опытными, он знал ее нежные места. Это отличалось от почти агрессивной уверенности Рафаэля. Он провел пальцем вверх и вниз, собирая сладкую влагу ее возбуждения. Он целовал ее, получая удовольствие. Агрессивный, но не властный. Нежный, но твердый, знающий, как ей нравится, когда к ней прикасаются, превращая ее в лужицу задыхающегося вожделения еще до того, как его член коснулся ее.

Его пальцы покинули ее дымящееся лоно. Она почувствовала, как набухающий кончик его члена упирается в нее, трется о ее нижние губы, собирая сок ее возбуждения. Она задыхалась, изгибаясь от потребности.

— Дразнишь, — простонала она.

— Правда. Но есть что-то такое в том, чтобы видеть тебя такой... раскрасневшейся и нуждающейся, что заводит меня, — вздохнул Алистер.

На мгновение Одра так растерялась от искренности его голоса, что смогла только заикаться.

Затем его губы снова сомкнулись с ее губами, и он толкнулся в нее.

Она застонала, сомнения исчезли, она слегка выгнулась дугой, когда его член заполнил ее горячие глубины. По крайней мере, она это знала! Она застонала, прижав свои полные, пышные груди к его груди, когда он заполнил членом ее нуждающуюся киску.

Тихо вскрикнула, когда он заполнил лоно максимально глубоко. Затем он отстранился, и она выдохнула.

Они качались вместе, он трахал ее с неторопливой грацией, которой она так жаждала. Они оба знали, как важна их жизнь. Что каждое задание может стать для них последним. Их профессии были сопряжены с риском. Но ни один из них не уклонялся от него. Это было негласно. Как Алистер знал, как погладить ее груди, чтобы она застонала. Как она знала, где нужно ущипнуть его за плечо, чтобы застонал он.

Возможно, именно это понимание заставляло голову Одры кружиться от удовольствия. Или, возможно, опасности, через которые они прошли. Корабль "Рынок", Каприя Айзен, Виктор фон Хаммерштейн.

Смерть или что-то похуже были предотвращены только благодаря присутствию и умениям друг друга. Ее сердце пульсировало от острой потребности в нем. В мире неопределенности и профессии, которая не сулила ничего, кроме опасности, она знала о нём. Несмотря на всю его маскировку, она могла верить, что он не оставит ее без помощи. Она знала, что такое доверие было глупым. Это противоречило всему, чему дед учил ее на протяжении многих лет.

Но она знала, что он тоже одобрит это. Она может быть шпионом. Возможно, ее кодовое имя — "Виксен". Но она была и Одрой Антуанетт. Женщиной, а он был мужчиной. Она качалась на нем с еще большей силой. Дыхание вырывалось с хрипами. Она была близка к... И еще ближе, когда она почувствовала, что он отвечает, увеличивая темп.

— О Боже, — задыхалась Одра, ощущая его вкус на своих губах. — О Боже. Ох, бля. Кончаю. Кончаю!

Она вскрикнула, ее фигуристое тело выгнулась под ним. Алистер застонал, напрягаясь. Оргазм пронесся сквозь нее, внутренние стенки сжали его член. Она почувствовала пульсацию его члена, внезапный шок от жара его семени. Одра кричала от удовольствия, ее голова запрокинулась, дыхание вырывалось из нее.

Она медленно спускалась с высот оргазма. Член Алистера размягчился внутри её тела. Его бедра лениво задвигались, вытаскивая его из нее. Но он продолжал двигаться и в другом направлении, его голова опустилась на ее грудь. Она посмотрела вниз, и ее дыхание стало еще глубже, когда она увидела расплавленное вожделение в его глазах. Его язык прошелся по вершине ее соска, заставив ее задохнуться. Затем он опустил голову, прильнув губами к ее нежному соску.

— Оооооо, ебаааать, — стонала Одра, откинув назад голову.

Его руки лениво массировали ее груди, сжимая их в своих крепких объятиях. Даже на острове Мамбо, когда ее сиськи набухли от гормонов, а с ними играла глупая шлюшка Максин, она не чувствовала себя такой чувствительной. Так нуждалась в прикосновении другого.

— О, черт. Алистер. О, черт.

Его зубы сжали ее сосок. Она задыхалась, бедра выгибались, голова кружилась. Она схватила его за голову, потирая влажные бедра друг о друга, втягивая его в свой нежный сосок.

— Алистер. Алистер! Я... Я... Ннннн!

Она сильно прикусила губу, когда ее бедра задрожали, и через нее прорвался еще один оргазм. Менее интенсивный, чем предыдущий, но более продолжительный. И на этот раз он даже не прикоснулся к ее киске. Осознание этого накалило ее лицо, когда он оторвал губы от ее груди.

— Два к одному, — сказал он с ухмылкой.

Она снова покраснела, волны жара прокатились по ней.

— Ты — задница.

— Хочешь, чтобы мой язык был там следующим?

Она засмеялась горловым смехом.

— О, тебе бы это понравилось.

— Мне нравится целовать тебя везде.

Одра густо сглотнула, в ее груди разлился жар. Она огляделась, пытаясь отвлечься от этих ощущений, и наконец ее взгляд остановился на подносе, который он принес с собой.

— Что в подносе?

Он посмотрел в ту сторону, его ухмылка стала шире.

— О. Кое-что... для тебя.

— Не заставляй меня ждать, — сказала она, отмахнувшись от него.

Он усмехнулся и отстранился от нее, его тело двигалось с плавной уверенностью охотничьей кошки.

Одра наблюдала за ним, стараясь не обращать внимания на то, какой холодной казалась комната без тепла его тела. Он приподнял куполообразную крышку подноса и достал бутылочку.

— Крем?

— Масло. Я подумал, что тебе понравится. Мне показалось, что тебе понравилось после замка Хаммерштайна.

— Это было для моих шрамов от кнута.

— А сейчас это только для тебя. Перевернись.

Одра усмехнулась, перевернувшись, ее нежные соски вдавились в кровать под ней. Она жеманно оглянулась через плечо, когда Алистер смазал руки маслом и забрался на кровать поверх ее ног. Он наклонился вперед, вдавливая руки в ее плечи.

— Оооо, — пролепетала Одра, когда его ловкие пальцы массировали ее спину. Она терлась о постельное белье, когда трение его рук разогревало масло. — Это хорошо.

— Я знаю несколько трюков, — сказал Алистер, когда его руки скользнули вниз по ее спине.

— Не сомневаюсь, — вздохнула она.

Тепло масла, казалось, проникало сквозь ее тело, а сильные, нежные прикосновения его рук вызывали в ней новую боль похоти. Ей уже доводилось бывать в руках мастера-массажиста. Однажды она ходила в японский массажный салон каждый день в течение недели, чтобы поймать проблеск, намёк... и спланировать последующее убийство. Тот сеанс не имел для него счастливого конца.

И когда руки Алистера спустились ниже, поглаживая ее по спине, а затем скользнули по упругим ягодицам, у нее появилось предчувствие, что так будет и в этот раз.

— Ммм. Вот здесь. Покопайся в них, — вздохнула она.

— О? — сказал Алистер. — Вот так.

— Ммммннн! Да, — простонала Одра, ее дыхание участилось, когда его пальцы впились в упругую плоть ее задницы.

Она вжалась в подушку, пытаясь найти выход нахлынувшим на нее ощущениям, ее глаза прикрылись, когда он массировал ее крестец, большими пальцами впиваясь в ее плоть медленными, чудесными круговыми движениями.

— О, черт. Да. Вот так. Ах! — задыхалась она, когда он внезапно провел большими пальцами вверх по расщелине между полупопиями.

— Ммммммнннн... — простонала она, задыхаясь, когда его руки снова раздвинули ее задние щечки, пальцы проникли чуть глубже, жар запульсировал в ее нутре, когда он приблизился к сморщенной дырочке её ануса.

Она оглянулась через плечо, ее светлые волосы рассыпались по шее и щекам. Она слегка дернулась, прижимаясь к его рукам.

— Глубже, — вздохнула она.

Алистер усмехнулся.

— Хорошо, — сказал он, выливая еще немного масла на свои руки, только для того, чтобы натереть им свой твердый хер. — Думаю, я смогу это сделать.

— Я тоже так думаю, — сказала она и удивилась, что ее дыхание не запарилось в воздухе, когда она перекатилась, вставая на колени, прижимаясь к нему упругой попкой. Он ласково погладил её, мягкая плоть затрепетала, когда он погладил ее еще раз, а затем его руки вернулись к ее щели. Он раздвинул упругие полушария её зада. Груди Одры вздымались и опадали, когда его член терся о ее тугую заднюю дырочку.

И толкнулся в неё.

— Мннннн! — Одра застонала, ресницы затрепетали, когда он толкнулся. Упругая попка лениво выгибалась, но массаж успокоил ее напряженные мышцы, и, смазанный горячим маслом, хуй партнера с небольшим усилием вошел в её анал. — Оооо...

— Когда мы уезжаем? — спросил Алистер, начиная медленно двигать своим членом в её попке.

— А. Нннн. Завтра. В час дня, — задыхалась Одра.

— Хм. Не так много времени. Наверное, надо действовать полегче, чтобы ты могла сидеть в вертолете.

— О, не смей, — задыхалась Одра, подаваясь назад, пока его хер не оказался в её прямой кишке по рукоять. — Аххх... Лучше выеби меня в зад посильней, ублюдок.

Он захихикал, густо. Его бедра подались назад и толкнулись вперед, погружаясь в нее. Одра выгнулась дугой, задыхаясь.

— Ахххх! — закричала она, когда темп его фрикций увеличился, и он стал входить в ее тугой задний проход со всё нарастающей силой. Она билась о его спину, груди колыхались под ней. — Ох. О, бля! Ебать! Даа! Еби меня! Трахни меня, Алистер! Отъеби мою развратную жопу! Оттрахай меня, пока она не... ах... она не будет зиять, растянувшись вокруг твоего хуя! Наполни меня своей спермой! Ах! Ах! Выеби меня!

Алистер долбил ее сзади. Его руки крепко сжали ее задницу, пока она не вскрикнула.

Она просунула руку под себя и нащупала свою мокрую щель, все еще блестящую от их смешанной спермы и соков. Задница была приподнята вверх, лицо прижато к кровати, пальцы зарыты в пизде, она кричала и стонала.

— Еби меня, Алистер! О да! Еби! Да! Еби сильней!

Ее тугие глубины сжали его член. Алистер застонал, выгибаясь. Его руки внезапно сжались, почти до боли, и эта боль лишь резко подчеркнула чудесное ощущение, когда его член запульсировал и он вошел в нее максимально глубоко. Она издала рваный стон, когда ее киска забилась в конвульсиях вокруг её пальцев, микс спермы и соков капал на простыню под ней, а её кишочка сжалась вокруг его ствола, словно отчаянно желая никогда не отпускать его.

Ее оргазм уходил с удивительной, ноющей медлительностью. Она застонала, подавшись вперед, пока не легла на кровать всем телом. Член Алистера выскользнул из ее задницы, несмотря на все усилия внутренних мышц удержать его внутри. Он лег рядом с ней, и она перекатилась на бок, прижавшись задом к его промежности, а намасленной спиной к его груди.

Его руки обвились вокруг нее, притягивая ее к себе. Она вздохнула, звук был таким тихим, таким расслабляющим, что это удивило ее. Но она была слишком измучена, чтобы беспокоиться. Эмоционально и физически. Ее глаза лениво закрылись, и последнее, что она почувствовала, прежде чем сон овладел ею, было учащенное биение его сердца, когда его губы нежно поцеловали ее шею.

В джунгли

Три дня спустя, сгорбившись в тени свисающих ветвей, Одра все еще чувствовала едва заметную боль в своей заднице.

С легкой гримасой она сдвинулась с места и подняла очки на глаза.

Мгновенно мир приобрел зеленый оттенок ночного видения. Удушливая зелень джунглей проступила в туманном свете, когда она осмотрела окрестности и медленно сфокусировалась на стенах виллы.

Это было большое строение. Встроенное в холм, оно возвышалось на террасе, откуда открывался вид на джунгли и лениво извивающуюся реку. Стены были высокими и покрыты лепниной, но все равно выглядели слегка запущенными.

Плющ цеплялся за потрескавшиеся белые внешние стены, единственные большие ворота выходили на грунтовую дорогу, ведущую внутрь.

Внутри комплекса светились прожекторы, освещая большую часть территории. Пока она наблюдала за происходящим, тяжелые ворота открылись, и по дороге проехал грузовик с ребристым брезентовым кузовом, который остановился, и несколько охранников начали его обыскивать.

Одра подняла бинокль повыше и скорчила гримасу мрачного удовлетворения. На вершине главного здания она заметила массив веретенообразных стальных рук. Радар. Маловероятно, что он у них был, но Одра настояла на осторожности, заставив пилота отлететь на несколько лиг от поместья и приблизиться к нему пешком.

Алистер сомневался, но она была непреклонна. Никогда не предполагай заранее, что есть, а чего нет у твоего врага, учил ее дед много лет назад.

И она не стала бы ничего предполагать, если речь шла об АРМ.

Одра поморщилась, окинув взглядом остальную часть комплекса, рассматривая сторожевые башни и людей внутри. АРМ. Она не попросила Рафаэля, когда он вернулся со встречи, как следует расширить ее тесный задний проход. Она не слишком доверяла старому контрабандисту. Особенно теперь, когда она знала, что он имел с ними дело.

Но он помог ей проникнуть на их корабль, прикрыл ее перед лицом Сильвестра Стерлинга, так что в нем было нечто большее, чем кажется на первый взгляд. И все же. Лучше не давить на него слишком сильно.

Одра опустила очки.

— Мысли?

— Лучше, чем у любого наркобарона, которых я видел, — заметил Алистер, присев рядом с ней на корточки. — Они там что-то делают. Что-то большое. Но нам нужно попасть внутрь, чтобы увидеть, что это.

Одра кивнула, бросив взгляд в его сторону. Это было трудновато. Даже зная, где он находится, Алистера было трудно заметить. Он сливался с фоном так же легко, как леопард в дикой природе.

Одра была чуть менее заметна. Черный костюм обтягивал ее изгибы, как вторая кожа, и к тому же подавлял любое тепловое излучение, которое испускало её тело. Это была разработка Максин, ученой-бимбо с острова Мамбо. Блестящая молодая женщина, к сожалению, одураченная и превращавшая тех, кто приезжал на курорт, в шлюх с большими сиськами. Эта участь чуть было не постигла саму Одру.

Она до сих пор помнила, как набухали ее груди. Тающий в голове гул наушников и кружащиеся цвета. Чувствительность, которая доводила ее до оргазма простым шлепком по ее упругому заду.

Одра задрожала, несмотря на жару, чувствуя, как ее соски увлажняются и выступают на плотной ткани комбинезона. Осознание мускулистого тела Алистера было так близко. Нет! Плохо. Плохое либидо. Время для секса будет позже. Сейчас нужно проникнуть на виллу, заполненную вооруженными людьми и еще черт знает кем. Кроме того, Максин теперь была в безопасности. Вроде того. Одра выделила бимбо крупную сумму из семейной казны и купила лабораторию в качестве первоначальных инвестиций, которые уже принесли приличные дивиденды.

В минуты безделья, когда ее новая любовница лежала рядом с ней, наполненная теплом послеоргазменного блаженства, Одра иногда задавалась вопросом, зачем, имея семейное состояние, она ввязалась в шпионскую игру. Но, как она полагала, она никогда не была создана для спокойной жизни богатой наследницы, проводящей время на пляжах и иностранных берегах. Если она и не была такой раньше, то ее дед и его суровые наставления определенно подготовили ее к жизни, далекой от такого декадентского безделья.

Она снова поднесла бинокль к глазам, разглядывая разросшуюся виллу.

— Легко не будет. На территории много охраны.

— Верно. Есть идеи?

Одра постучала пальцами по очкам.

— Может быть. Только...

— Только что?

— Насколько хорошо ты умеешь плавать?

Инфильтрация

Вода прилипала к телу, делая ее движения вялыми. Не самое приятное воспоминание, учитывая ее недавний заплыв на Корсике, хотя то, что последовало за ним, было гораздо приятнее.

Она медленно плыла по воде, опасаясь создаваемой ряби, пока пробиралась вдоль стены к стоку, проходящему по дну. Ухватившись за прутья, она осторожно вылезла из воды и стала разглядывать берег и верх стены, пока Алистер доставал болторез.

— Давай побыстрее, — пробормотала она.

— Я и так быстро, — пробормотал Алистер, работая.

Одра прикусила губу, напряженно следя за тем, как Алистер обрезает прутья решетки. Наконец, она с глухим стуком отвалилась, Алистер отодвинул ее, и они вместе проскользнули через сток и под стенами.

Внутри оказалась широкая площадь. От главного здания виллы расходились плиточные дорожки, пышный испанский стиль которых был прекрасен даже глубокой бразильской ночью. От бассейна до главных зданий простирался сад, в котором в редких вспышках прожекторов мелькали силуэты охранников на башнях. Так осторожно, как только могла, Одра вытащила себя из воды, Алистер последовал за ней.

Одре понадобилось мгновение, чтобы стряхнуть с себя воду, а затем она бесшумно двинулась по площади, оставляя на плитках лишь слабые следы.

Шаги предупредили ее. Одра быстро спряталась за кустами и выглянула наружу, чтобы увидеть, что происходит.

В сад вошли двое мужчин. Один был высокий, суровый бразилец со шрамами на лице, как у вечного драчуна. Другой был... Одра прищурилась. Нет. Это был не просто свет. Этот мужчина был определенно зеленым. У него была голова, как маятник, торчащая из воротника на тонкой шее. Тело было худым. Он был одет в темный лабораторный халат, руки сцеплены за спиной.

Его глаза были прищуренными и сонными, и он часто зевал, разевая рот.

— Вас все устраивает, Краусс? — спросил человек со шрамом.

Зеленый человек кивнул головой.

— Да. Да. Все идет хорошо... Без проблем.

— А материалы?

— Все разгружено. Данке шён. Как поживают мужчины? Они... хм... Хорошо держатся?

— Достаточно хорошо. У нас было несколько проблем с деградацией.

Краусс снова пожал худыми плечами.

— Яа... У ниг мозет... — Он снова зевнул. — Хм... Могут возникнуть некоторые проблемы... Определенные колебания разума и... всякие вещи... Я должен посмотреть, что... можно сделать...

Худой человек снова зевнул. Одра обменялась взглядом с Алистером, когда пара скрылась за поворотом. Он кивнул в их сторону, и она ответила ему тем же. Он сжал ее руку, ободряюще сжал ее, а затем исчез, скользнув, как тень, вслед за ними в проходе через сад к главным воротам.

Уходя, Одра чувствовала себя странно уязвимой. Она знала, что это было необходимо. Что все, что обсуждала эта пара, несомненно, касалось того, что происходило в этом странном месте. Но, тем не менее, без партнера рядом, мир казался немного холоднее.

Это было глупо, конечно. Она ведь даже не знала Алистера до недавнего времени. Она попыталась избавиться от этого чувства, но когда это не помогло, решила решительно игнорировать его, пробираясь дальше через сад к главному зданию и еще одной запертой двери.

Одра подключила считывающее устройство к автоматическому замку двери, кодовый взломщик гудел в ее руках, пока дверь с лязгом не открылась. Она открыла ее и заглянула внутрь. Никого. Бросив последний взгляд назад, она проскользнула в поместье.

Побочное задание

Алистер последовал за мужчинами, как можно тише. Они вышли из сада на главную дорогу, пересекающую поместье. Несколько охранников стояли наготове, их лица скрывали шлемы, когда на них падал свет прожекторов. Алистер попятился назад, ругаясь, но не решаясь пересечь открытую местность. Ему нужно было подойти ближе...

Он заметил охранника, совершающего обход. Он ухмыльнулся. Ха. Возможность появилась. Скользнув за вход в сад, он коротко свистнул. Патрулирующий стражник приостановился, посмотрел в его сторону, глаза сузились, пытаясь разглядеть.

Алистер прислушался к приближающимся шагам человека. Он присел среди листвы, почти невидимый. Когда человек обогнул угол, он настороженно огляделся. Когда он повернулся, Алистер поднялся с травы и утянул, придушив, его в сад.

Меньше чем через минуту Алистер вышел из кустов, его походка была твердой, с военной выправкой, которую носил охранник. Он промаршировал за двумя мужчинами, стоящими в строгой позе. Ни один из них не обратил на него внимания, пока они медленно двигались вдоль шеренги людей в шлемах. Краусс снова почесал подбородок. Он указал на одного из них.

— Вы. Снимите шлем.

Мужчина расстегнул шлем, обнажив точеное лицо, твердую челюсть и светлые волосы. Его черты казались Алистеру, который был в некотором роде экспертом по лицам, совершенно пустыми. Алистер сузил глаза. В самом деле, этот человек был очень похож на того, чьи брюки только что украл агент. Краусс снова мотнул головой, моргая от волнения.

— Хм. Очень хорошо. — Он повернулся к следующему человеку в очереди. — Теперь ты. Давайте посмотрим, что вы скрываете.

Мужчина снял шлем. Алистер уставился на лицо этого человека, близнеца, стоящего рядом с ним.

Затем сняли следующий шлем — тройня.

Алистер почувствовал, как его охватывает еще большее напряжение. Незаметно он повернулся и начал удаляться.

— Стоять!

Алистер замер.

— Ты здесь. Повернись. Медленно.

Алистер медленно сделал это. Человек со шрамом внимательно разглядывал его, настороженно направив на него пистолет. Краусс тоже повернулся. Он медленно моргнул и наклонил голову, внимательно вглядываясь в лицо Алистера.

— Подождите минутку...

Вилла

Внутри было тихо. В коридорах, где на стенах висели картины с изображением пасторальной Европы, не горел свет. Одра на мгновение задержалась на них, любопытствуя. Некоторые она узнала. Ее дед часто сетовал на потерю некоторых произведений искусства во время войны, когда союзники были изгнаны с континента. Многие из них были превосходными репродукциями...

Это зрелище вызвало у Одры слабое чувство тревоги, когда она поспешила через поместье. Идти было уже недалеко. Поднявшись по лестнице, она оказалась на площадке, откуда открывался вид на главный вход в поместье.

Над тихим фойе висела люстра, а напротив нее она увидела пару мужчин, стоявших на страже перед дверью с автоматами наизготовку. Она немного удивилась, увидев их одинаковые черты лица. Близнецы. Необычно. Но их присутствие заставило ее усмехнуться. В конце концов, дверной проем просто так не охраняют...

Сунув руку за пояс, Одра достала пистолет. Она тщательно прицелилась, напрягаясь.

Пистолет отпрянул, глушитель замолчал, когда пуля с шипением рассекла воздух. Первый мужчина с грохотом отскочил назад к двери. Его спутник удивленно обернулся, но получил следующую пулю в грудь. Он рухнул на пол, не успев упасть.

Одра поспешно поднялась. Не выпуская оружия из рук, она переступила через два трупа.

Одра взялась за ручку и осторожно открыла дверь.

— Ух!

Она крутанулась на месте и вскрикнула от удивления, когда массивная, волосатая фигура обезьяны перемахнула через перила и врезалась в нее. Большая обезьяна? В Бразилии! Прежде чем она успела осознать эту невероятность, огромная волосатая рука с мышцами, похожими на баскетбольные мячи, обхватила ее в костедробильном объятии. Она отпрянула назад, и обезьяна зарычала ей в лицо, обнажив желтые клыки.

— Стой!

Обезьяна закрыла рот. Она подняла голову, и Одра в шоке уставилась на нее. На шее обезьяны были швы, а к черепу была прикручена металлическая пластина.

— Не ешь ее, Блюст. Принеси ее сюда.

Одра застыла в ужасе. Нет. Она знала этот голос. Обезьяна протащила ее через двери в комнату. Кресло, стоящее спинкой к ней, было повернуто к мониторам, на которых мелькали сцены джунглей и поместья. Одра вздрогнула, заметив на одном экране нескольких мужчин, связывающих руки Алистера за спиной.

— То, что вы пришли сюда, моя фройляйн, не вызывает особого удивления. На самом деле, я ожидал этого. И планировал это. О да. Неужели вы думали, что сможете так просто ввалиться в мое поместье в джунглях? Так просто разрушить мои планы? О нет.

Человек в кресле встал.

— Не в этот раз.

Он повернулся, и Одра задохнулась. Высокий и худой, черная униформа была идеально подогнана и пригнана к его телу. Перчатки скрипели, когда руки сгибались, а лицо... Даже несмотря на то, что половина его лица представляла собой не более чем шрамы от ожогов, закрытые кожаной маской, прикрученной к раструбу, линзы которого сверкали, как монокль, который он когда-то носил; даже несмотря на все эти следы огня и мучений, она узнала это лицо.

— Да! — прохрипел он, половина его рта отслоилась в ужасающей риктусе рубцовой ткани. — Не в этот раз, моя фройляйн. На этот раз ты во власти меня! — кричал он, прижимая руку к груди. — Я! Виктор фон Хаммерштайн!

Ужин и намерения

— Ну, все идет не очень хорошо.

Одра надулась, сгорбившись, поставив локти на колени и подперев подбородок руками.

— Нет. Нет, не так.

Ее камера была достаточно милой, учитывая те, в которых ей приходилось бывать. Простая комната с цементными стенами и полом. Определенно, это был шаг вниз по сравнению с тем, когда она в последний раз останавливалась в доме фон Хаммерштайна. Конечно, в тот раз он считал ее невинной наследницей, задолжавшей ему небольшое состояние.

Теперь же... Похоже, он знал лучше.

Алистер отвернулся от решетки и снова посмотрел на нее.

— Ты в порядке?

— Бывало и лучше.

Он слегка нахмурился. Стражники не были добры, когда схватили его. Один глаз у него был сильно подбит, а уголок губы кровоточил. С Одрой обошлись гораздо лучше. Что само по себе не слишком обнадеживало, учитывая, что это делала обезьяна весом в семьсот фунтов.

К счастью, вскоре после заявления фон Хаммерштайна пришли другие, человеческие охранники, чтобы забрать ее из рук обезьяны-похитителя. Это было облегчением. От обезьяны воняло!

— Так у него есть большая обезьяна? — сказал Алистер.

— Огромная обезьяна, горилла.

— В Бразилии?

Она пожала плечами.

— Похоже на то.

Алистер хмыкнул. Вздохнул.

— Есть мысли о побеге? — спросил он.

— Некоторые. А у тебя?

Он пожал плечами.

— Все еще работаю над этим.

Она кивнула. Они не осмеливались говорить больше. Не с охранником в нескольких ярдах за пределами камеры, его стул откинут назад, нога закинута на стол, пока он читал номер Vogue, что Одра находила очень неправильным, по очень многим причинам. Но она знала Алистера Смита. Знала его и доверяла ему больше, чем любому мужчине, которого она когда-либо знала, кроме, пожалуй, своего деда. Они достаточно часто вместе встречались со смертью, будь то на борту судна черного рынка, когда расправлялись с сумасшедшей Каприей Айзен, или в последний раз, когда столкнулись с Виктором фон Хаммерштайном и его безумными амбициями.

Но что фон Хаммерштейн замышлял здесь? Когда она услышала, как дверь тюрьмы с лязгом распахнулась и вошли два охранника, одинаковых с лица, у нее появилось предчувствие, что она вот-вот узнает.

Она быстро осмотрела новых охранников. Близнецы, как и те, что охраняли двери, когда ее похитили. На самом деле, они могли быть братьями тех двоих. Этот факт пугал больше, чем пистолет-пулемет, который один держал наготове, пока другой открывал камеру. Охранник принес сверток и бросил его Одре. Она поймала его, удивившись, ее пальцы скользнули по шелковистой черной ткани. Она развернула его и уставилась на черное платье без бретелек с длинным разрезом по ноге.

— Для чего это?

— Надень его, — сказал охранник. — Сейчас тебя примет Зе Мастер.

Одра настороженно посмотрела на них. Присутствие пистолета отпугивало любую мысль о попытке побега. Но все же. Возможно, было время, чтобы подготовить почву...

Взявшись за молнию комбинезона, Одра медленно потянула его вниз, и черная ткань разошлась, открывая сливочные выпуклости ее плоти. Ее полные груди уперлись в бока комбеза, побуждая молнию растегиваться дальше, и вырвались на свободу, когда молния с металлическим шипением опустилась до пупка. Она откинула назад плечи, стряхивая с рук липкую черную ткань, высокие полные сиськи приподнялись. Cоски с ареолами из темной плоти, размером с приличную монету, выпирали на бледных больших грудях.

Теперь она точно привлекла их внимание. Двое, которые пришли за ней, пристально смотрели, как она стягивает комбинезон с ног, наклоняется, чтобы представить восторженно смотрящим на нее мужчинам свою упругую попу, показывая V-образные трусики, которые исчезали между лодыжками.

Мужчина с пистолетом облизнул губы. Одра на мгновение задержалась, отбрасывая в сторону брюки и трусы, но он, похоже, пока не собирался ничего предпринимать. Расстегнув платье, она шагнула вперед и натянула его. Оно плотно облегало ее тело, демонстрируя ее изгибы в таких масштабах, которые даже ей показались немного нескромными. Ей пришлось придерживать чашечки на груди, чтобы они не сползали вниз, когда она шагнула к Алистеру. Она прижалась к его груди, мягкая грудь прижалась к его твердым мышцам. Даже в том тяжелом положении, в котором они оказались, она ухмыльнулась, почувствовав, как напряглась промежность его брюк. Очевидно, не только охранники наслаждались этим зрелищем.

— Застегни мне, пожалуйста, — сказала она.

Алистер обхватил ее руками, и она задрожала от внезапного ощущения тепла и защиты в этих мощных конечностях. Его пальцы нашли молнию, и он с шипением застегнул ее, платье плотно облегало ее грудь, приподнимая и без того полные стоячие груди, отчего они казались еще больше. Она почувствовала, как его отвердевший орган прижался к ее промежности. Она приподнялась на кончики пальцев, потираясь бороздкой о твердую поверхность его брюк и прижалась нежным поцелуем к его губам.

— Я вытащу нас отсюда, — прошептала она.

— Я знаю, — сказал он, и доверие, которое она почувствовала в этом тоне, зародилось теплом в глубине ее груди. И цель укрепила ее решимость для предстоящих испытаний.

— Поторопись! — огрызнулся охранник, в его тоне прозвучала зависть.

Одра одарила Алистера последней, нежной улыбкой, прежде чем повернуться лицом к стражникам.

— Я иду, — вздохнула она, надевая туфли на каблуках, которые прилагались к платью. Она любила высокие каблуки. Никогда не знаешь, когда понадобится пнуть мужчину в ногу. Выйдя на улицу, она последовала за стражниками, и дверь камеры захлопнулась за ними.

Каблуки зацокали по холодному камню подземных коридоров. Коридоры разветвлялись, и ей стало интересно, что в них находится. Она вспомнила замок фон Хаммерштайна и флот ракет с ядовитым газом, который хранился в пещерах под этим местом. У нее было ощущение, что то, что находится здесь, гораздо хуже.

Они поднялись по лестнице, и белые, покрытые штукатуркой стены комплекса сменились холодным цементом. Охранники повели ее по коридору, заполненному картинами и другими предметами искусства, несомненно, награбленными по всей Европе, и в конце коридора оказались большие двойные двери, которые они толкнули и открыли, впустив ее в большую столовую.

Одра едва не застонала под тяжестью клише. Длинный стол из красного дерева был накрыт роскошным пиршеством. Над столом сияла люстра, а во главе сидел фон Хаммерштейн. Краусс тоже сидел, зеленый человечек слегка покачивался и моргал, а позади нациста со шрамом сидела горилла и ела банан.

— Моя фройляйн, — объявил фон Хаммерштайн, вставая и жестом приглашая к столу. — Для нас большая честь, что вы пришёл разделить наша трапеза. Прошу вас! Не присядете ли вы?

Одра задумалась, есть ли у нее выбор. Затем она перестала задаваться этим вопросом, когда охранник, стоявший позади нее, толкнул ее вперед своим оружием. Она быстро оправилась, щелкнула каблуками, покачивая бедрами, и прошла к единственному другому стулу. Она села, а ее охранники заняли места позади нее.

— Простите за грубость нашей встречи, — сказал фон Хаммерштайн. — Боюсь, Блюст не самый нежный из существ.

Одра взглянула на гориллу, которая замедлила пережевывание и смотрела на нее.

— По сравнению с последним вашим телохранителем, это шаг вперед, — сказала она.

Фон Хаммерштейн оскалился, его шрамы ужасающе изогнулись.

— Да, — прорычал он.

— Блудхост был самым способным помощником. Очень жаль, что он не пережил нападения на мое поместье.

— Я удивлена, что ты выжил, — сказала Одра. — Разве я не стреляла в тебя?

— Да, стрелял, — сказал фон Хаммерштайн, прикасаясь к своему израненному лицу. — Но я упал среди ящик с упаковочным арахис, который смягчил мое падение. Но я не избежал нашей встречи невредимым, моя фройляйн. Взрыв, разрушивший замок моя семья, едва не прикончил меня. Но неважно! — заявил он, взмахнув бокалом с вином и выплеснув немного на скатерть. — Ведь я! Виктор фон Хаммерштайн выжил! Выжил, и моя вилла осталась нетронутый. И моя цель только сильнее! Да! — крикнул он, поднимая в воздух дрожащую руку в перчатке. — Моя цель! Осуществить мечта Третьего рейха!

— А ты, — сказал он, обратив свой пристальный взгляд на Одру. — Ты почти все разрушил.

— И я чувствую себя... просто ужасно из-за этого, — сказала Одра.

Он улыбнулся — ужасно видеть его лицо, испещренное ожогами. Он весело покрутил бокал с вином.

— Такие юмористы не позволят вам остаться на этом месте, моя фройляйн. — Он протянул руку, перчатка скрипнула, когда он сжал ее в кулак. — Теперь вы в мой владениях. И я знаю очень многое из того, на что вы способны. О да! Я знаю, что нужно сделать.

— Передрать сценарий Призрака Оперы?

— Да! Передрать... Что? Заткнись! — прорычал фон Хаммерштейн, надвигаясь на нее, сверкая стеклянными глазами. — Вы считаете себя умной, моя фройляйн? Вовсе нет! Вы помешали мне в Германии, но этот опыт научил меня кое-чему очень полезному, майн фройляйн. Вы привлекали меня и раньше, но теперь! Теперь я понимаю, что это не только из-за вашего крепкого тела, столь созревшего в арийской красоте. А из-за кровного родства, которое вы отстаиваете!

О, это было нехорошо.

— Я... не уверена, что понимаю, — сказала Одра.

— Нет? — Он усмехнулся, сцепив пальцы в перчатках перед собой. Свет люстр отражался от стеклянной линзы в его глазу. — Это так просто, что я не знаю, как я не заметил этого раньше. Я заглянул в вашу родословную, майн фройляйн. Признаюсь, это было непросто. Но у меня есть друзья, которые с радостью помогут вам.

Одра вздрогнула.

— АРМ, — прошептала она.

Фон Хаммерштейн злобно усмехнулся.

— Да! Но у них было так мало. Даже нет половины истинной истории. Только благодаря мне мы узнали правду о вашей семье. И то, только благодаря тому, что у нас с тобой общие родословные, обвивающие друг друга, как враждующие змеи!

Одра вздрогнула.

— Пожалуйста, не говори мне, что мы родственники.

Фон Хаммерштейн захихикал.

— О нет, моя фройляйн. Не в таком смысле. Но в таком, что это почти так же интимно.

Одра почувствовала беспокойство, хотя и не знала, почему.

— Ты что-то хочешь сказать?

Фон Хаммерштейн рассмеялся.

— Ах! Вы искусный актер, моя фройляйн. Но это послужит вам на пользу, если вы не будете здесь! Ведь я знаю, что ваш дед был знаменитым авантюристом Гаврилом Антуанетт! Враг Рейха и не только! Глава защитного общества!

Одра уставилась в пустоту.

— Что... что?

Хаммерштейн хлопнул кулаком по столу.

— Не прикидывайся дурочкой! — Он указал на нее пальцем в перчатке. — Я знаю, что твой дед был лидером длинной линии в ассоциации, которая видела, как были сорваны планы великих людей, таких как я и мои предки! Общество, которое пронеслось сквозь века, защищая человека и его мелкие институты со времен Медичи!

Внезапный шквал образов пронзил ее. Воспоминания о наставлениях ее деда.

Большое поместье и его усердное обучение ее всем искусствам, которые сделали из нее шпионку.

Она оттолкнула их.

— Ты лжешь, — сказала она, но чуть более шатко, чем намеревалась.

Он рассмеялся.

— Не важно, что вы думаете обо мне, моя фройляйн. Важно, из какого рода вы пришли. Видите ли, мой сладкий, ваши гены действительно из самого лучшего фонда. — Его улыбка стала жестокой, а глаза — голодными. — И благодаря превосходному генетическому материалу тебя и меня, Виктора фон Хаммерштайна, мы сможем создать истинный раса хозяев!

Казалось, в ее желудке разверзлась дыра.

— Ты же не имеешь в виду...

— Да! — Он повернулся к ней лицом, линзы, прикрепленные к коже, сверкали. Он направил на нее руку в перчатке. — Мы с вами, моя фройляйн, должны породить следующий уровень человеческой расы! Нья ха ха ха!

Одра уставилась на него, его смех бил по ней с ужасающей силой.

— Ты с ума сошел!

— Найн! — закричал он резким, размашистым движением руки, опрокинув бокал с вином, чтобы окончательно замочить скатерть. — Найн! Моя фройляйн. Я, Виктор фон Хаммерштайн, как никогда здоров! Уже сейчас, мой дорогой доктор Краусс, который спал в спячке, сбежав в эти джунгли после падения Германии фюрера, начнет процесс превращения ваших и без того пышных форм в идеальное вместилище для размножения наши дети! От сна его кожа приобрела несколько нездоровый оттенок, но в остальном его разум совершенно цел! И такой хитрый ум, — подхватил фон Хаммерштейн. — Такой блестящий! Он овладел искусством клонирования. Уже сейчас он выращивает те армии, которые поведут мир в будущее! Будущее, которое ваше плодородный чрево вознесет на новые высоты!

Раздался удар. Одра оглянулась и увидела, что Краусс уткнулся лицом в свою тарелку и храпит в картофельном пюре.

Фон Хаммерштейн выругался.

— Краусс! Вставай!

Зеленокожий мужчина поднялся, моргая сквозь пюре на лице.

— Хм? А? Что?

Фон Хаммерштайн оскалил зубы, и поцарапанная плоть его щеки показала Одре гораздо больше, чем ей хотелось бы видеть.

— Краусс! Отведите ее в лабораторий, чтобы подготовить к будущей роли матери-выводка для главной расы! И постарайтесь не навредить наша дорогая пациентка больше, чем это необходимо. — Он бросил на нее голодный взгляд, поглаживая подбородок рукой в перчатке. — Будет очень жаль, если с ней случится что-то плохое.

— Хм? О. Но могу я сначала доесть свой стейк? — сказал Краусс.

— Нет!

Краусс тяжело вздохнул и поднялся. Он ворчливо позвал двух мужчин, стоявших по обе стороны от кресла Одры. Они схватили ее и силой подняли на ноги. Под маниакальный смех фон Хаммерштейна, звучавший в ее ушах, Одру вывели из столовой и повели обратно в прохладные каменные коридоры поместья.

Она шла в оцепенении. Все было не очень хорошо. Нет. Это было преуменьшение. Все было чертовски ужасно. Достаточно того, что она попала в руки сумасшедшего нациста, опять!, но теперь ее будут использовать в качестве племенного скота для расы суперлюдей! Это было почти абсурдно. Если бы перспектива бесконечного парада изнасилований не смотрела ей в лицо, она могла бы рассмеяться. Она могла бы, но знала, что это будет связано с истерикой, а это было последнее, что ей сейчас нужно.

Нет. Ей нужен был план.

Лаборатории

Спустившись вниз по винтовой лестнице, она увидела, что структура стен резко изменилась. Их окружал необработанный камень, живо напомнивший ей о бывшем замке фон Хаммерштейна. Внизу находилась огромная стальная дверь, которую Краусс открыл, зевнув в руку. Одра посмотрела на код. 0789. Полезно знать. С атмосферным шипением дверь распахнулась, и ее пропустили в комнату.

Она была шокирующе огромной. Одра огляделась, удивленно глядя на размеры помещения.

Стальные стены окружали комнату куполом. В углах стояло старое оборудование, а над опущенной губой мостика она увидела огромный механический купол, доминирующий в центре комнаты. От огромного устройства тянулись трубы и кабели, по всему периметру были наклеены выцветшие предупреждающие надписи на немецком языке. Она услышала тусклый гул и по его свечению поняла, что наткнулась на ядерное устройство, за которым следили спутники Директора.

Но даже грубый вид нацистского ядерного генератора 1940 года не шел ни в какое сравнение с этими стенами.

От пола до потолка возвышались цистерны, нагроможденные друг на друга. Тяжелые металлические двери закрывались на замок, и через маленькие стеклянные окошки она видела обнаженных мужчин с трубками, идущими от груди к стенкам "гробов". Вокруг них пузырилась зеленая жидкость, глаза были закрыты, лица неподвижны и застыли в какой-то странной дремоте. Лица были идентичны во всех отношениях.

— Впечатляет, не правда ли? — спросил ее охранник, пока они шли через комнату к куполообразной боковой камере. — Отсюда мы вырастим семена армии, которая принесет Зе Рейху еще не одно поколение.

— Ха, — сказала Одра.

Краусс зевнул, коснувшись выключателя в стене. Стальная панель открылась, открыв комнату, заполненную резервуарами с пузырящимися жидкостями. Вдоль стены были выстроены иглы и инструменты явно хирургического характера, а в центре комнаты, под пронзительным светом группы ламп, стоял стул. Оно смутно напомнило Одре стоматологическое кресло, хотя холодные стальные скобы для рук и ног более чем смущали.

— О Боже, — пробормотала Одра.

— Да, — сказал ее охранник. — Это было бы здорово увидеть.

Одра сглотнула, а затем задохнулась, почувствовав, как его рука скользит по ее спине и изгибу попы. Она оглянулась на него, отметив жар его глаз, когда он рассматривал ее фигуру.

— Разденьте ее, — небрежно сказал Краусс, проходя в комнату и включая мониторы и механизмы, оживляя куполообразное помещение. — Ми долзны... хмн... начнем профцесс.

— С радостью, — сказал мужчина.

Они вдвоем ухватились за край ее платья, стаскивая его с нее. Когда тонкая черная ткань освободила ее грудь, она выпятила ее, задыхаясь, когда полные сиськи оказались на виду, а соски затвердели до алмазных точек. Она извивалась задом, когда одежда скользила по ее широким бедрам, ее задница прижимался к члену первого мужчины, заставляя его шипеть от удивления, его руки сжимались на ее бедрах, когда она терлась расщелиной зада о его выпуклость.

К тому времени, когда охранники стянули последнюю одежду, обнажив бледную, упругую плоть Одры, они тяжело дышали, раскрасневшись и запыхавшись от вида ее тела. Одра оглянулась через плечо, глаза смотрели умоляюще.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Не делай этого. Я сделаю все, что угодно.

— Что угодно? — задыхался охранник.

— Пожалуйста, — повторила она, вложив в свой голос всю невинность и всю отчаянную потребность испуганной женщины. Она повернулась, прижалась к его груди, ее груди затрещали. — Пожалуйста...

Охранник сглотнул. Его член запульсировал в штанах.

— Хорошо, — прохрипел он. — Выставь задницу. Дай мне трахнуть тебя, и я помогу тебе.

— Кранц, — пробормотал другой охранник.

— Заткнись, Раст, — прорычал Кранц, оттаскивая Одру от входа в хирургическую комнату и скрываясь из виду. — Ты тоже можешь получить кусочек.

Одра увидела, как глаза двух мужчин встретились. Молчаливое понимание между ними. Они никогда не отпустят ее. Они трахнут ее, а потом, не колеблясь ни секунды, запихнут в жестокое кресло экспериментора Краусса.

Мрази.

Одра скользнула руками по телу Кранца спереди.

— О, спасибо, — задыхалась она. — Большое спасибо.

Ее пальцы поработали над брюками, освобождая его член. Она схватила его, широко открыв рот и взяв его под корень.

— Ох, бля, — задыхался Кранц, схватив ее за голову.

— Чо? — спросил Краусс со стороны.

— Ничего! — ответил Кранц. — Просто... раздеваем ее. Больше одежды, чем... чем мы думай!

Одра хмыкнула, отступила назад, ее язык закрутился вокруг ствола члена, затем она снова погрузила его в рот. Кранц выгнулся, задыхаясь, когда она насаживалась ртом на его член, глубоко всасывая. Она мрачно улыбнулась. Она знала все уловки из этой книги, и с мрачной уверенностью понимала, что все они ей понадобятся. Ее язык с неослабевающим мастерством работал с его членом. Пальцы обхватили тяжелые яйца и играли с ними. Щеки впали, давая ей возможность еще сладостнее всасывать его твердый ствол.

— Ах. Хн! Да, блядь. Какая же она шлюха. Не один Хаммерстайн хоч... хочет её.

Раст наблюдал за происходящим, его лицо утратило прежнюю сдержанность в пользу жаждущего предвкушения. Его ствол почти вырывался из бежевой ткани брюк, когда он смотрел, как Одра сосет член его спутника.

Голова Одры задвигалась еще более неистово. Ее мягкие губы жадно работали со стволом. Рубиново-красные губы скользили вверх-вниз, мягкие и влажные. Кранц задыхался. Его лицо раскраснелось.

— Блядь. Блядь! Хрррррр! — Ноги Кранца задрожали, когда он, наконец, кончил, оргазм прорвался сквозь него с омерзительной силой. Он упал спиной на металлическую стену, задыхаясь, и начал сползать вниз.

Одра отстранилась, сглатывая сперму. Ее язык пробежался по губам. Ей едва хватило мгновения, чтобы Раст схватил ее.

— Теперь я, шлюха, — приказал другой охранник, прижимая ее лицо к своему члену.

Одра прикоснулась к его члену, обхватив ствол.

— Конечно, — сказала она, расстегивая его молнию, ее рука ласкала его член. — Хозяин.

И со всей силы она ударила его по яйцам.

Похотливое предвкушение исчезло с лица Раста вместе со всеми красками на лице. Его рот открылся, из горла вырвался придушенный звук агонии. Колени подкосились. Он схватился за пах, глаза померкли.

Одра плавно поднялась. Повернулась. Кранц в шоке поднял голову, все еще ослабленный после оргазмического блаженства. Он нащупал свой пистолет. Она наклонила голову, на ее губах появилась игривая улыбка, прежде чем она ударила его изо всех сил. Его голова отскочила от металлической стены с глухим звоном, и нацистский охранник, потеряв сознание, сполз на пол.

Нагнувшись, Одра подобрала оружие мужчины. Она повернулась к Расту, который стоял на коленях, уткнувшись лицом в пол, сложившись вдвое и продолжая хвататься за пах. Для пущей убедительности Одра треснула его по затылку прикладом пистолета.

— Где пациент?

Одра подняла голову, когда Краусс вышел из-за угла. Мужчина в лабораторном халате остановился, держа в одной руке иглу, наполненную чем-то пузырящимся и зеленым. Он уставился в пустоту, его сонное выражение лица медленно сменилось пониманием.

— О.

Она выстрелила в него, грохот выстрела разнесся по металлической комнате. Краусс отшатнулся назад, ноги ушли из-под него, и он рухнул на пол.

Одра опустила пистолет. Выдохнула. Она жестко усмехнулась. Черт, но это было приятно.

Но она еще не закончила. Одра подняла глаза, взглянув на результат своих усилий, и посмотрела на цистерны, заполненные будущими солдатами безумных амбиций Хаммерштейна. Затем ее взгляд опустился вниз, на массивный генератор на нижнем этаже.

Она улыбнулась.

Встреча с обезьяной

Алистер поднял голову, услышав стук открываемой двери камеры. Он выпрямился, как и охранник, который отсалютовал с четкой солдатской выправкой. Алистер не удивился, увидев перед дверью камеры Виктора фон Хаммерштейна, хотя массивная обезьяна, которая бежала за ним, оказалась не таким уж приятным сюрпризом.

Стеклянная линза над глазом фон Хаммерштейна поблескивала, когда он заглядывал внутрь через решетку. Его ухмылка стала еще более угрожающей благодаря расплавленной коже, которая украшала половину его лица.

— Итак! Мы снова встретились. Ты, несомненно, тот, кто забрал личность Франца в замке, да?

Он перестал улыбаться, взгляд стал жестким.

— Все шло хорошо, пока ты не прийти, конечно. И дадь девушке возможность нанести удар!

— Где она? — потребовал ответа Алистер.

Безумец рассмеялся, его стеклянный окуляр блеснул в тусклом свете подземелья.

— У нее, в отличие от тебя, еще есть будущее в новом мировом порядке. Ее готовят. Ее изменяет мой гениальный компаньон, Краусс. После того, как он закончит, твой прелестная леди станет мать новой расы! Как ни печально, но ты остаешься ненужным.

Алистер напрягся.

— И что? Ты собираешься застрелить меня?

— О, ничего такого обыденного. Мой милый питомец, Блюст, был лишен удовольствия убить прекрасный мисс Антуанетт. Ты, с другой стороны, не представлять для меня такой ценность. Открыть камеру.

Охранник вышел вперед и отпер дверь, после чего быстро отступил назад. Алистер напрягся, когда массивная обезьяна проложила себе путь внутрь.

— Уууук! — рявкнула обезьяна, ударяя себя в грудь кулаками, похожими на кувалды.

Алистер напряженно присел. Это было нехорошо. Это животное было создано из мускулов и силы. Оно могло оторвать ему голову одной из своих массивных рук, а в замкнутом пространстве клетки у него было не так уж много шансов.

Блюст зарычал, показав желтые клыки, и стал расхаживать перед ним взад и вперед. Потом обезьяна снова зарычала, ударяя себя в грудь со звуком, похожим на грохот барабанов. Несмотря на то, что он ожидал этого, обезьяна бросилась на него с такой скоростью, что едва не настигла. Алистер пригнулся и бросился на гориллу. Блюст ударился о стену, отскочил от нее и приземлился на ноги, раскачиваясь. Алистер ударил его в лицо.

Блюст завыл, пошатнулся и схватился за чувствительный нос. Покачал головой, фыркнул. И бросился на Алистера. Тот отпрыгнул назад, увернувшись от массивной руки, и нанес удар ногой в живот. Это было похоже на удар по цементной глыбе: грудь обезьяны была настолько толстой от мышц, что он больше повредил свою ногу, чем нанёс ей ущерб.

Блюст снова зарычал. Алистер сделал шаг назад и ударился о стену. Загнанный в угол, он не имел ни малейшего шанса увернуться от массивных рук. Они обхватили его, заключив в объятия в дюйме от лица обезьяны.

— Мерзкая... обезьяна! — хрюкнул Алистер.

Блюст рассмеялся, жутко человеческим голосом, и крепко сжал руки. Алистер напрягся, но поморщился от боли, когда конечности сжались с костедробительной силой.

— Да! — прорычал фон Хаммерштайн, его глаза сверкнули ненавистью. Руки в перчатках сжались в кулаки, кожа скрипела от возбуждения. — Сожми его, мой любиметс. Раздави этот сукин сын! Я хочу увидеть, как его органы вырвутся из его тупой рот, как зубная паста!

— Рррррр! — простонал Алистер, кровь стучала у него в ушах, но он все еще мог слышать тревожный скрип своей грудной клетки, когда обезьяна еще крепче сжала его в объятиях.

Крик тревожной сигнализации разразился над ними со вспышкой красных предупреждающих огней и статическим воем. Блюст удивленно и испуганно поднял тупую голову, и его хватка чуть ослабла. Фон Хаммерштейн подпрыгнул, вихрем промчавшись к охраннику.

— Чито! Чито это! Чито происходит!

Тот протянул руки в универсальном знаке: "Я ни хрена не понимаю".

Дверь в тюрьму с грохотом распахнулась. Все взгляды обратились к силуэту обнаженной женщины, стоящей в дверном проеме, с двумя пистолетами в руках, направленными вперед. Одра сдула с лица несколько светлых волос, бедра покачивались в стороны.

— Скучаешь по мне, Хаммерштейн? — сказала Одра с дымчатой улыбкой.

— О, черт, — пробормотал фон Хаммерштейн тоненьким голосом. — Только не этот.

Грохот выстрелов разнесся по узкому пространству, отражаясь от каменных стен. Фон Хаммерштейн отпрянул назад, дергаясь, как марионетка, когда Одра выпустила град пуль вдоль узкого коридора. Охранник дернулся, чтобы выхватить пистолет, но с правой руки Одры пронзила пулей и его.

Блюст выпустил Алистера. Обезьяна взревела от ярости, выскочила из камеры и бросилась на Одру.

Она повернула оба пистолета на Блюста и открыла огонь. Каждая пуля вонзилась в массивную грудь обезьяны, несколько пуль отскочили от ее почти металлического черепа. Расширив глаза, Одра отступила, продолжая стрелять. Блюст почти добежал до нее, когда дюжина пулевых отверстий в его груди сообщила его измененному мозгу, что он мертв.

Блюст сделал последний шаг вперед, а затем упал, его масса сотрясла пол подземелья, волосатые руки были выброшены вперед, пальцы почти касались ног Одры.

Одра опустила оружие, глубоко выдыхая.

— Черт, как хорошо.

Из камеры донесся стон. Одра помчалась по коридору. Алистер лежал там, где его уронили, лицо его было напряжено от боли.

— Алистер! — вздохнула Одра, опускаясь на колени рядом с ним. Она протянула к нему руки, потом заколебалась, нависая над ним. — Ты в порядке?

— Не... отлично... — задыхался он. Он мрачно посмотрел на нее. — Ты голая...

Одра рассмеялась, сдувая с лица светлые волосы.

— Да. Ты можешь идти?

— Думаю, да...

Она помогла ему сесть, а затем встать на ноги. Алистер шипел, прижимая руку к больным ребрам.

— Чертова обезьяна. — Он поднял голову и посмотрел на лампы воющей сирены. — Что это?

— О. Я взорвала реактор в подземной комнате клонирования нацистов.

— Что!

— Да. Мы реально должны уходить отсюда, — сказала она.

Алистер стиснул зубы от боли и сделал паузу, чтобы схватить пистолет, который "доставал" мертвый охранник. Вместе они выбежали из камеры и помчались по коридору.

— Надеюсь, у тебя есть план, — пыхтел он.

— Конечно! — сказала Одра. — Тот же, что и в прошлый раз. Добраться до площадки, угнать вертолет и убраться отсюда.

Они проскочили в главное фойе как раз в тот момент, когда входные двери распахнулись, и дюжина охранников ввалилась внутрь.

Алистер схватил ее и оттащил за угол за секунду до того, как град пуль разнес стену, у которой она стояла, в щепки.

— План Б?

Одра прикусила губу, чувствуя, как его крепкое тело прижимается к ней. Адреналин захлестнул ее, вместе с горячим чувством чистого вожделения.

— Хм... Подожди! Гараж!

Она повернулась и побежала, Алистер последовал за ней, посылая несколько пуль назад по коридору, чтобы поумерить пыл любому предприимчивому преследователю. Они промчались мимо картин и по знакомому коридору.

Одра распахнула дверь и выбежала в сад и в ночь. Алистер последовал за ней, захлопнув за собой дверь и выстрелив в автоматический замок.

Вместе они пробежали через весь комплекс и направились к гаражам. Сначала их не заметили.

Охранники кричали друг на друга, а другие в замешательстве разбегались, когда из каждого динамика доносились крики предупреждений. Но отвлечение не могло длиться вечно. Неизбежно кто-то заметил стройное обнаженное тело Одры, сияющее в лунном свете, как у летящей нимфы, когда они пересекали территорию поместья. Крик раздался как раз в тот момент, когда они достигли гаража, и Одра хлопнула дверью.

Грузовик, который они видели въезжающим на территорию, стоял внутри, откинутая парусина открывала металлические ребра опор. Алистер прижался к стене, стреляя во всех, кого видел, пока Одра забиралась в кабину. Она выругалась, не найдя ключей в замке зажигания. Она вскрыла нижнюю часть рулевой колонки и стала рыться в проводах.

— Одра... — сказал Алистер, заметив, как несколько охранников собираются в темноте, чтобы ворваться в гараж.

— Я занимаюсь этим, — прошипела она, вынимая провода.

— Одра!

— Почти!

Алистер пригнулся, когда пули впились в стену.

— Одра!

Одра соединила два провода вместе. Двигатель взревел, фары замерцали и полыхнули на фоне стальной двери. — Есть!

Алистер хлопнул по выключателю на стене. Когда ворота из гофрированной стали поднялись с воем механизмов, слышным даже сквозь крики сигнализации, он бросился на пассажирское сиденье.

Одра нажала на газ, крепко держась за руль.

С ревом две тонны стали и резины вырвались из гаража. Колеса завизжали на дороге.

Пули стучали в тяжелый металл грузовика, когда Одра направляла их к тяжелым деревянным воротам. Она прижалась спиной к сиденью, нажала на газ и поехала прямо на них.

Тяжелые деревянные ворота поддались с треском, который эхом разнесся по окутанным ночью джунглям.

Одна из фар грузовика была оторвана, другая треснула, выбрасывая вперед мерцающий луч света. Одра крутанула руль, и грузовик с визгом покатился по избитой грунтовой дороге, вздымая за собой пыль.

Они обогнули поворот, и комплекс остался позади. Съезжая с грунтовой дороги, они услышали отдаленный грохот. Одра посмотрела в зеркало заднего вида, наблюдая, как огонь и дым поднимаются от того, что когда-то было поместьем Хаммерштейна в джунглях.

Она тяжело вздохнула, покачала головой, и в ночи раздался гул мелких взрывов, когда она снова нажала на газ, пробираясь сквозь темноту и удаляясь от поместья.

Выводы

— Клоны?

Одра решительно кивнула.

— Да, Директор. Клоны. Нацистские клоны и психически измененная обезьяна. В это трудно поверить, я знаю. Но это так.

Директор потер свой усатый подбородок.

— Понятно...

Одра сидела, напрягшись и ожидая продолжения. В конце концов, директор кивнул.

— Понятно. Что ж, ты сделала то, что должно было быть сделано. Хорошая работа, Виксен.

Одра слегка вздохнула и улыбнулась. В любом другом агентстве мира ее, вероятно, заперли бы в психушке. Честно говоря, даже в G7 она никогда не работала над таким странным делом, как это. Безумный ученый, превращающий женщин в шлюх-бимбо — да. Но все же она сомневалась, что он ей поверит.

Но директор поверил. И это заставило ее немного задуматься. Одра прочистила горло.

— Директор?

— Хм?

— Что вы знаете об... Обществе Защиты?

Директор сделал паузу. Он медленно поднял свою чашку чая и сделал глоток. Он встретился с ее глазами, его собственные были нечитаемы.

— Я не могу сказать, что знаю, Виксен.

— Понимаю...

— Я уверен, — продолжал Директор, — что такая организация не была бы широко известна. И я также уверен, что если бы такая организация существовала, она бы раскрыла себя только в случае крайней необходимости.

Одра впитала это.

— Как G7?

Директор задумчиво покачивал заварочный шар-чайник в своей кружке.

— Шпионаж, Виксен, дело непростое. Ничто никогда не является тем, чем кажется. И то, что известно, никогда не является всем, что есть на самом деле. Мир — большое место. Но он еще больше. Он глубок. Под известным нам миром есть слои, которые мало кто видит. То, что делает тот скрытый, подпольный мир, который ты знаешь, просто солнечным днем в парке.

Одра замолчала на мгновение, переваривая сказанное.

— Вы можете рассказать мне больше?

— Я? — Директор поднял свою кружку и сделал еще один глоток. — Я глава G7, Виксен. Я знаю только наших агентов. Наши ресурсы. Наш охват. Так и должно быть. Некоторые секреты должны храниться от всех.

Одра медленно кивнула.

— Я понимаю. — Она поднялась. — Спасибо, Директор. До следующего раза.

Директор наблюдал за ее уходом через край своей кружки. Он сделал еще один глоток, затем отставил ее.

Он скрестил руки на столе, откинувшись назад в задумчивости, и его большой палец лениво поглаживал золотое кольцо, которое он носил, тепло трения на мгновение оставляло рисунок на кольце, а затем он снова исчезал.

Фигура, напоминающая щит, скрещенный с мечом, со змеей, обвившейся вокруг лезвия.

Эпилог

Одра все еще думала о словах директора, пока поднималась по лестнице на второй этаж отеля. Она открыла дверь, шагнула внутрь и остановилась, улыбаясь.

Алистер лежал на кровати, его грудь была перевязана бинтами. Он читал и сначала не заметил, как она вошла. На мгновение Одра задержалась, просто наблюдая за ним, на ее губах играла улыбка. Спустя мгновение Алистер поднял голову и весело ухмыльнулся.

— Я вижу, конфетка-полосатик прибыла.

Одра закатила глаза, бросив пиджак на стул. Она подошла к кровати и села, проводя рукой по его твердой груди.

— Как ты себя чувствуешь?

— Достаточно хорошо для человека, которого обнимала нацистская горилла.

— Не думаю, что найдется много тех, кто может сказать то же самое.

— Правда.

Он опустил взгляд, когда рука Одры скользнула по его груди, мимо бинтов и задержалась на брюках. Она почувствовала, как он "напрягся", и ухмыльнулась, поглаживая явную выпуклость в промежности.

— Хммм. Похоже, это отлично работает.

— Это просто жестоко. Ты знаешь, что я не могу трахать тебя, пока я так забинтован. Приказ врача.

Одра драматически вздохнула, ее пальцы умело расстегнули переднюю часть его брюк.

— О, Боже. Какой позор. Ну, полагаю, в этом случае только я могу быть щедрой.

— Ох, — вздохнул Алистер, когда она вытащила его член из брюк. Он хрюкнул, руки сжались на простынях, когда она провела пальцами по всей длине его толстого члена, поглаживая его с нескрываемым интересом.

Она переместилась, забралась на кровать и устроилась на его ногах. Она взглянула ему в лицо и широко улыбнулась, опустив лицо над его стволом. Язык прошелся по его члену, задержавшись на грибообразной головке.

Алистер застонал, откинув голову назад.

— О, черт...

Одра счастливо хмыкнула, наклоняясь еще дальше вперед, широко открывая рот и погружая его мясной столбик в свой горячий рот. Алистер выругался, напрягаясь, когда ее мягкие губы пробежали по его затвердевшему члену, увеличивая темп с каждым движением.

— Ммннн, — стонала Одра, ее язык крутился вокруг его ствола.

— Блядь! — Алистер застонал, напрягаясь, когда кончил. Горячее семя хлынуло ей в рот, и Одра с жадностью приняла его. Когда его ствол размягчился, она выпустила его из своих губ с чпоком. Ухмыляясь, она открыла рот, позволяя ему увидеть свою сперму, прежде чем проглотить.

— Ммм. Восхитительно, — промурлыкала она.

Алистер покачал головой.

— Ты просто грязная девчонка.

Одра хихикнула, коснувшись пальцем его носа.

— Ммм. И не забывай об этом.

Конец миссии