Глава 6

Я очнулся, будучи сонным и не в себе, но на моем телефоне меня ждали два текстовых сообщения от Виктории. Первое было отослано блондинкой около двух часов ночи, и по опечаткам я понял, что она уже достаточно выпила, а второе — десять минут спустя:

ВИКТОРИЯ> Ты свбден? Мне нжна эт прстань!

ВИКТОРИЯ> Ясделаю всё, что угодно, пожалуйста! Больше ничего не работает :/

Перечитав сообщения во второй раз, я поспешил в ванную и набрал ответ. Возможно, это была утренний стояк, пульсирующий между ног, или воспоминание о великолепных грудях моей мачехи, обхвативших мой член. В любом случае, я чувствовал себя очень уверенно, когда отправлял сообщение.

Я> Что угодно? Как насчет кого-нибудь?

Она не ответила сразу, но было еще рано, и я решил, что большинство студентов колледжа спят допоздна. Запрыгнув в душ, я вымылся и собрался на работу. Когда я снова проверил свой телефон, меня ждало сообщение от Виктории, и я по-волчьи ухмыльнулся, прочитав его.

ВИКТОРИЯ> Кого-нибудь! Хочешь, я снова приведу Лауру? Она умирает от желания снова почувствовать твой хуй... или... как насчет Эллен? Очаровательная второкурсница, которая получает удовольствие от анала... хочешь трахнуть жопу моей подруги?

Предложение было заманчивым, но у меня была другая идея. Напечатав свой ответ и отправив его, я увидел, как мгновенно появились три точки, говорящие о том, что она следила за моим ответом.

ВИКТОРИЯ> Да! О М Бог! ДА! Это было бы чертовски сексуально... но Энистон меня убьет.

Я> Позволь мне беспокоиться об Энистон. Я напишу тебе подробности позже.

Я поспешил вниз, чтобы позавтракать, и застала маму перед плитой, помешивающей яичницу. Она была одета для работы, в туфлях на каблуках и в обтягивающей черной юбке, которая идеально облегала ее попку. Странным был не ее потрясающий наряд, а тот факт, что она радостно напевала себе под нос. Я не мог вспомнить, когда в последний раз видел ее такой радостной и веселой утром.

Когда я вошел в кухню, моя кожа затрепетала от волнения, я не знал, какую реакцию я получу от нее после нашей "встречи" накануне вечером. Услышав, как открывается дверца холодильника, она оглянулась и сжала губы в скрытой улыбке, щеки слегка раскраснелись.

— Доброе утро, Джейк... Как спалось?

— Удивительно, — сказал я, не в силах оторвать взгляд от ее массивных грудей, заключенных в один из плотных бюстгальтеров под белой блузкой.

— И твои сны были такими же... жаркими, как мои?

Ее глаза проследили меня с головы до ног под тяжелыми веками, и мне пришлось заставить свои мысли вырваться из этой сточной канавы, иначе я рисковал "наколоть дров" прямо на кухне.

— Они были... странными, — сказал я, чувствуя себя неубедительно, когда произносил это, и повернулся, услышав, как кто-то вошел в кухню.

— О чем вы двое говорите? — спросила Бонни, ухмылка мелькнула на ее лице, когда она бросила взгляд на нас обоих. — Напряжение настолько сильное, что его можно резать ножом.

Ее щеки окрасились, когда наши глаза встретились, но она села на один из табуретов и налила себе чашку кофе.

— Мы обсуждали твою проблему, — сказала мама, пряча самодовольную улыбку, когда она снова повернулась к плите. — И как твой брат согласился помочь тебе с ней.

Бонни издала придушенный звук, ее лицо стало белым, как простыня, и я увидел, как она отпрянула назад, ища предлог, чтобы сбежать из кухни, но я опустился на сиденье рядом с ней. Она посмотрела на меня со смесью беспокойства и извинения.

— Я думаю, нам стоит снова проводить занятия вместе, — сказал я, и Бонни вздохнула с облегчением от того, что я использовал эвфемизм. Мама оглянулась на меня и усмехнулась, затем вернулась к помешиванию яиц и радостному гудению. — Я договорился, что сегодня вечером у нас будет... партнер по сцене, если ты согласна.

— Еще один чувак? — спросила она, ее голос был напряжен от беспокойства, и она начала качать головой.

— Виктория, вообще-то, — сказал я, с удовольствием наблюдая, как выражение лица Бонни меняется на изучающее меня. Я почувствовал облегчение от того, что она не отмахнулась от этого сразу, и что моя смелость снова была вознаграждена.

Мама окинула меня тяжелым взглядом. Повернувшись со сковородой, она разложила яичницу по тарелкам, ожидая готовности бекона, и бросила на меня неодобрительный взгляд. Но Бонни кивнула, принимая от мамы тарелку с яичницей и беконом.

— Ты читал мой дневник, не так ли?

В ее голосе не было обвинения, но я поморщился и кивнул. Мама нахмурилась и перевела взгляд на Бонни, которая снова опустила голову и уткнулась в свою еду.

— Подруга Энистон классная, но ее нельзя назвать "милой" девушкой... Что происходит, Бон?

Моя средняя сестра не ответила сразу, и я вклинился в потянувшееся молчание.

— Она именно та, какая нужна Бонни, чтобы вжиться в свою роль, — сказал я с полной уверенностью, заслужив улыбку Бонни, которая заглянула мне в глаза.

Я был счастлив видеть, как растет ее уверенность, когда она уплетала еду, а мама оставила нас одних, беря сумку и собираясь на работу. Она сказала нам, чтобы мы берегли себя, и обняла каждого из нас, прежде чем уйти. Наши объятия затянулись, и я воспользовался случаем, чтобы провести рукой по ее попке, за что получил шлепок по плечу и румянец от мачехи, прежде чем она выбежала из дома.

Когда я повернулась обратно к своему табурету, я обнаружила, что Бонни смотрит на меня, выгнув бровь.

— Что? — спросил я, чувствуя, как пылают мои щеки, но ничем не выдавая себя, пока она смотрела на меня.

— Когда она упомянула тебя, я поняла, что это произошло.

Она скорчила гримасу, как будто съела что-то неприятное, и вернулась к еде.

— Мерзость, только не говори мне, что между вами случилось.

Я был удивлен ее реакцией, но продолжал молчать, пока ел, внимательно наблюдая за Бонни. Ей было не так противно, как хотелось показать мне, и я видел, как она уже готовилась спросить меня о чем-то, прежде чем Энистон спустилась вниз.

Когда моя старшая сестра провальсировала на кухню, у меня пересохло во рту, и все мысли о Бонни и ее вопросах покинули мою голову. Энистон была одета в красный топик с бретельками-спагетти, который выглядел шелковым и плотно облегал её изгибы. Ее массивная грудь была стянута крепким бюстгальтером, а ноги и бедра были обтянуты черными кожаными штанишками. Пальцы ее ног выглядывали из-под туфель с каблуками красного цвета, в тон лаку на ногтях и топу. Густые медово-светлые волосы стояли на её голове, как грива, напоминая мне старые фотографии Фарры Фосетт.

— Джейк! — Голос Бонни донесся до меня сквозь шум крови в ушах, я моргнул и закрыл рот, тяжело сглатывая, чтобы убрать сухой привкус, и оторвал взгляд от Энистон, когда она вернулась с тарелкой яичницы с беконом, которую оставила ей мама.

— Что с тобой такое? — спросила Энистон, но я проигнорировал ее хмурый взгляд, пожав плечами в знак извинения перед Бонни, которая наблюдала за мной с забавным выражением лица.

— У него сегодня свидание, — сказала Бонни с ухмылкой. — Я думаю, он нервничает. Ты нервничаешь, Джейк?

— Свидание? — рявкнула Энистон, остановившись на месте и чуть не расплескав свою еду, когда она повернулась, чтобы посмотреть на меня. — Ты идешь с кем-то... на свидание?

Я никогда не слышал таких бурных эмоций от этой безупречной молодой девушки и не успел придумать, что сказать, как она бросила свою тарелку на стойку. На ее лице появилось выражение отвращения.

— Я не голодна.

— Энистон! — Бонни позвала свою старшую сестру, но Эни уже выходила из дома, бормоча что-то себе под нос. — Это была просто шутка... Что я такого сказала?

— Я не знаю, — сказал я, глядя вслед Энистон и желая больше всего на свете пойти за ней и все уладить, но подозревая, что это последнее, что я должен сейчас делать. — Последние пару дней она ведет себя странно.

— Ты имеешь в виду с тех пор, как ты трахнул ее подругу? — спросила Бонни, приподняв бровь, но я не был уверен, что дело именно в этом. — Энистон странно относится к эмоциям. Я поговорю с ней сегодня вечером.

— Нет, я поговорю, — сказал я со вздохом. — Это на меня она злится.

— Это правда, — сказала Бонни, ее ухмылка стала еще больше. — Я все равно не хотела этого делать... Энистон меня пугает.

Настала моя очередь смеяться, благодаря её за то, что она помогла снять напряжение. Я не хотел опоздать на второй день работы, поэтому быстро покончил с едой и поспешил уйти. На секунду я подумал о том, чтобы обнять Бонни и поцеловать на прощание, но это было не в наших правилах, и она лишь помахала мне рукой, когда я направился к выходу, и попрощалась, когда дверь закрылась.

— Пусть Виктория наденет лосины для йоги и толстовку своего сестринства!

Глава 7

Когда я пришел на работу, у меня было отличное настроение, и даже сопливый подросток, с которым я занимался, не смог его испортить. Мальчишка не хотел там находиться и ненавидел математику, но я сделал это занятие как можно веселее. Не мои попытки поиграть укрепили интерес детей, а Нэнси и ее тяжелая грудь.

Нэнси постоянно заходила и проверяла нас. Каждый раз, когда она наклонялась, чтобы поговорить с нами, ее блузка опадала с груди, обнажая бледную плоть и плотный лифчик. Взгляды мальчиков были прикованы к груди женщины, но она, казалось, не замечала этого, так как ее глаза все время были устремлены на меня.

Только когда мой ученик прокомментировал это, я, наконец, заметил, и каждый раз, когда она проходила мимо, я отмечал, как кокетливо она со мной общается. Внимание женщины было лестным, и я флиртовал в ответ. Удивительно, как сильно улыбка или комплимент подействовали на женщину, и вскоре она уже громко хихикала, привлекая внимание других репетиторов в их кабинках.

Покраснев, она удалилась в последний раз, но заставила меня пообещать, что я загляну к ней в кабинет перед уходом с работы. Я согласился, и после этого мой юный ученик уделил мне все свое внимание.

— Как вы это сделали? — спросил он в изумлении.

— Что?

— Вы ей чертовски нравитесь! Разве вы этого не видите?

Я ухмыльнулся и посмотрел вслед грузноватой милфе, оценивая ее задницу, пока она колыхалась из стороны в сторону.

— Если честно, я не знаю, но... — Я пожал плечами. — Я понял две вещи, которые помогли мне в отношениях с женщинами, — парень цеплялся за каждое мое слово, глядя на меня с восторженным вниманием. — Во-первых, они ценят смелость и мужчину, который знает, чего хочет, и не боится этого. А во-вторых, им нравится наблюдать, как мужчина демонстрирует компетентность или, предпочтительно, превосходство в чем-то.

Он нахмурился в замешательстве.

— Что это значит?

— Подумай о том, что все они находят рок-звезд такими сексуальными, даже самых уродливых. Или как их может возбудить водопроводчик! — Я хихикнул, обдумывая вслух свою зарождающуюся теорию. — Думаю, именно поэтому так много женщин выбирают коллег по работе или учителей. Они весь день находятся рядом с компетентным и ответственным мужчиной.

Парень нахмурился еще больше и опустил взгляд на свой учебник по математике.

— И миссис Нэнси нравится, что вы знаете математику?

— Возможно, — пожал я плечами. — Это всего лишь теория, но посмотри вокруг. Я самый молодой репетитор и, при этом, наиболее компетентен в высшей математике... это заставляет задуматься, да?

После этого мальчишка стал очень заинтересован в обучении. Он с головой окунулся в изучение алгебры, и мне было приятно видеть, что его возросший интерес соответствовал более быстрому усвоению понятий. К тому времени, когда наступил мой обеденный перерыв, он уже строил уравнения и правильно применял теоремы.

Когда в конце рабочего дня я заглянул в кабинет Нэнси, то застал ее за просмотром табелей учета рабочего времени за своим столом. Она подняла голову и оживилась, когда я вошел.

— Джейк! Я рада, что ты зашел, — потянувшись к своему столу, она достала глянцевую папку. — Я получила два приглашения на лекцию доктора Деграсса Тайсона в Калифорнийском университете. Не хочешь ли ты пойти?

— Звучит потрясающе! — сказал я, беря папку и пролистывая маркетинговые материалы.

— Это в эту пятницу. Я знаю, что это всё в последнюю минуту, но я подумала, что мы могли бы поехать вместе на машине? — с надеждой спросила она. — Может, потом перекусим?

— Поблизости есть отличное корейское барбекю, которое я знаю, — предложил я, и Нэнси усмехнулась.

— Звучит идеально. Я люблю корейское барбекю. Мы можем отправиться сразу после работы. Я так взволнована!

— Я тоже, — сказал я и, отдав табель учета рабочего времени, направился домой.

Пока я ехал домой, меня не покидала мысль о том, какие скрытые мотивы могут быть у этой женщины. Ей бы не понравилось возиться с сотрудником, но я работал неполный рабочий день и был независимым подрядчиком. Возможно, я слишком много начитался, но в последнее время я был начеку, и эта милфа заставила меня напрячься.

***

Я размышлял об этом, когда остановился перед домом и увидел машину Энистон, припаркованную на подъездной дорожке. Она сидела на водительском сиденье, волосы свисали на лицо, когда я подошел, и не поднимала глаз, пока я не постучал в окно. Сердито отбросив волосы назад, она смотрела на меня красными глазами, слезы текли по ее гладким щечкам.

— Эни, что случилось? — спросил я, открывая дверь, но вместо ответа Энистон бросилась с сиденья в мои объятия, из ее горла вырвался высокочастотный крик, и она зарыдала у меня на плече.

— Я не получила стажировку!

Пока Энистон всхлипывала, я залез в машину и взял ее сумку, а затем стал направлять ее к дому. Все это время я шептал, что все будет хорошо. Я никогда раньше не видел свою уравновешенную и уверенную в себе сестру такой, и мое сердце разрывалось от того, что она так расстроена.

— Расскажи мне, что случилось, — сказал я, когда мы вошли в гостиную.

Я думал, что Энистон упадет на диван и позволит мне бросить ее сумку, но она вцепилась в меня и не отпускала. Бросив ее сумку у двери, я опустил нас на диван и обнял ее, пока она приходила в себя, чтобы заговорить.

— Прости, — покраснела она, когда отстранилась от моего плеча и увидела, что моя рубашка измазана её слезами и соплями.

— Эни, расслабься, — сказал я, поглаживая ее по спине. — Я последний человек, о котором ты должна беспокоиться, чтобы показать свою слабость... хорошо?

— Хорошо, — сказала она, немного покраснев и глядя мне в глаза.

Казалось, время остановилось, когда я смотрел в ее бледно-голубые глаза. Они были цвета неба перед грозой, и я почувствовал, как они затягивают меня в свои глубины, прежде чем поймал себя на этом и, прочистив горло, откинулся на спинку дивана.

— Теперь ты расскажешь мне, что случилось? — спросил я. Судя по всему, говорить этого не следовало, потому что на лице Энистон промелькнуло выражение разочарования. Задумавшись, что я сделал, чтобы еще испортить ей настроение, она откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула, прежде чем начать.

— Я не знаю, — пожала она плечами, — что еще можно сказать?

По тому, как она переместилась в кресле, я понял, что ее что-то беспокоит, и стал ждать. В конце концов, она подняла взгляд и, вздохнув, продолжила.

— Когда я приехала в офис филиалов, все шло прекрасно, — она нахмурилась и посмотрела на свои руки. — Менеджер телестудии чуть не падал ниц, чтобы предложить мне воды или кофе. Я думаю, он пригласил бы меня на свидание прямо там, если бы там не было продюсеров. — Она сделала кислое лицо, прежде чем продолжить. — Это были две женщины из Бристоля. Они заставили меня читать с телесуфлера перед камерой, а потом провели короткое интервью...

— И? — спросил я, когда ее голос затих.

— И они сказали, что я никуда не гожусь, — сказала она, становясь все более раздражительной в своем разочаровании. Я привык к таким словам Энистон и терпеливо ждал, пока она не подняла глаза и не скорчила гримасу. — Сказали, что я не готова к телевидению... Что они не видят, чтобы кто-то, похожий на меня, был успешен на их телеканале... "Не наш образ, но ты можешь попробовать себя в качестве модели. Ты очень красивая, девочка". Блеск!

Гневный звук, который она издала, вырвал из моего горла смешок, который я не смог подавить, даже когда она посмотрела на меня.

— Над чем ты смеешься?

— Я просто пытаюсь представить выражение твоего лица, когда они назвали тебя "девочкой".

Энистон улыбнулась, несмотря на себя, губы сжались в самодовольную ухмылку, когда она откинулась на спинку дивана. Затем она выдохнула и снова вздохнула.

— Думаю, я могла бы пройти практику на местном канале и быть девочкой, комментирующий траффик на дороге или что-то в этом роде.

— К черту!

Энистон удивленно моргнула на мой выпад и нахмурилась, но я продолжил, прежде чем она успела меня перебить:

— Ты знаешь об НФЛ и НБА (лиги американского футбола и баскетбола, соответственно — прим.пер.) больше, чем все мои знакомые. Зачем тебе присоединяться к этой сети динозавров, если ты можешь начать вести свой собственный канал в социальной сети?

Энистон неуверенно нахмурилась, и я продолжил обрисовывать смутную идею, которая появилась у меня накануне вечером.

— Тебе нужно завести новую страницу и назвать ее "СпортШик" или что-то в этом роде. Ты не сможешь показывать основные моменты матчей по юридическим причинам, но я уверен, ты можешь показывать результаты матчей и все те показатели, которые тебе нравятся и очень ценны. Объясни всем эти вещи, научи аудиторию тому, что ты знаешь. Дай им что-то ценное, и ты найдешь свою аудиторию.

Она поджала губы, и я видел, что она хотела найти аргументы "против", просто потому что она была — Энистон, но в конце концов она кивнула.

— Это не такая уж ужасная идея, — доставая свой телефон, она открыла приложение и пролистала несколько профилей, бормоча себе под нос. — В 30-секундных или минутных роликах... нужно использовать "зеленый экран" в одной половине и закадровый голос в другой половине... "зеленый экран" и основные показатели получит больше лайков и комментариев, — закатила она глаза. — Но за кадром я смогу проявить себя... — Повернувшись ко мне, ее губы снова сжались, и она произнесла. — Это может сработать.

— Не помешает попробовать.

— Спасибо, — сказала Энистон и потрясла меня, положив голову мне на плечо и скользнув рукой вниз по моей руке. Она переплела свои пальцы с моими и прижалась к моему боку, глубоко вдохнув. — Ты всегда знаешь, как заставить меня чувствовать себя лучше.

Глава 8

Прошли годы с тех пор, как мы вот так разговаривали, но прежняя близость была там, в подкорке моего идиотского обезьяньего мозга. Как бы я ни старался не обращать на это внимания, моё внимание постоянно возвращалось к ощущению тела Энистон, прижатого к моему, к изгибу ее бедра и наклону груди.

— Кстати, о самочувствии, — сказала Энистон, забавная ухмылка искривила ее широкий рот. — Лаура сказала мне, что ты подарил ей самый грандиозный оргазм в ее жизни. Дважды. — Я почувствовал, что мое лицо пылает, но она продолжала игнорировать мое смущение. — Ее нелегко впечатлить, и она не могла перестать говорить о том, какой ты бог в постели.

— А Виктория что-нибудь сказала? — спросил я, чувствуя, как мое лицо еще больше раскаляется, когда Энистон ухмыльнулась мне.

— Кто-то влюбился?

— Нет, — сказал я, покачав головой. — Я просто подумал...

— Расслабься, тигренок, — игриво похлопала она меня по плечу, когда села обратно и положила голову на мою руку. — Виктория ничего не сказала, но я думаю, что это еще более красноречиво, чем Лаурины восторги. Вик — ненормальная и хочет, чтобы все об этом знали, но она боится, что я запрещу ей общаться с тобой, если узнаю, что она влюбилась.

— Влюбилась?

— Осторожно, большой мальчик, — предупредила Энистон, ее глаза стали хмурыми, но губы все еще улыбались мне. — Не влюбись в нее тоже. Виктория — это забавная интрижка для тебя, но ты не хочешь связывать себя с такой взбалмошной девушкой. Позволь мне дать тебе совет, на этот раз. Найди себе хорошую девушку, у которой нет столько скелетов в шкафу.

— Например, Фиону? — Я знал, что это имя вызовет реакцию у Энистон, и она бросила на меня взгляд, и впервые за многие годы я увидел, что она искренне сердится на меня.

— Кого угодно, только не её, — в ее голосе была настоящая ярость, а ее глаза словно застыли, заставив меня сглотнуть, чтобы прогнать сухость изо рта. — Ты слышишь меня, Джейк? Обещай мне.

— Эни... Я обещаю.

Что-то в ней расслабилось, но лишь слегка, и я почувствовал, как страх боролся с гневом внутри нее. Настроение испортилось, Энистон отстранилась от меня на диване и поднялась. Откинув назад свои медового цвета волосы, она нахмурилась, посмотрела на меня и, фыркнув, ушла в свою комнату.

Направляясь в свою комнату, я остался с путаным вихрем эмоций. Отодвинув их в сторону, я включил компьютер и на несколько часов погрузился в альтернативную реальность.

***

Мама вернулась домой и через час позвала нас всех ужинать. Это было ненормально, когда мы все четверо были вместе вечером в будний день. На самом деле, я не мог вспомнить, когда в последний раз такое случалось, кроме праздников. Энистон была в хорошем настроении, Бонни тоже, а мама светилась от радости, что мы все вместе.

Она рассказала о своем рабочем дне, а Энистон рассказала маме и Бонни о своем неудачном интервью. Они вместе посочувствовали ей, и обе посоветовали последовать моему совету и завести профиль в социальных сетях. Бонни рассказала о предстоящих прослушиваниях и о том, как сильно она переживает из-за любовной сцены.

Как ни странно, именно Энистон дала своей младшей сестре лучший совет. Напомнив ей, чтобы она не беспокоилась о том, что думают другие люди. С Бонни это было легче сказать, чем сделать, но я мог сказать, что она оценила слова сестры. Я думал, что мне удалось избежать неловкости, но Бонни заговорила, когда мы убирали со стола.

— Мы с Джейком будем репетировать завтра днем, когда он вернется с работы... Можно оставить нас дома в покое на пару часов?

Напряженность в ее голосе подсказала маме, что что-то происходит, и она усмехнулась.

— Вы двое репетируете "ту сцену"?

— Ма-ам! — сказала Бонни, скорчив гримасу и побагровев до самой шеи.

— Так вот почему Виктория придет завтра? — спросила Энистон, подняв бровь на Бонни, потом на меня.

Бонни покраснела еще больше и, пригнув голову, убежала через кухню. Мама шлепнула по плечу Энистон, которая хихикала, наблюдая за тем, как ее темноволосая сестра удаляется.

— Не смущай сестру, — предупредила мама. Затем повернулась ко мне, ее губы сжались в улыбку. — Я думаю, это здорово, что ты помогаешь Бонни, Джейк, просто убедись, что вы все в безопасности, хорошо?

— Ммм, — сказал я, чувствуя, как мои щеки нагреваются, когда она наклонилась вперед и прижалась к ним в поцелуе. Они разгорелись еще больше, когда она дышала мне в ухо, и я мог только надеяться, что Энистон не могла ее подслушать.

— Не забудь оставить немного пыла этого "большого мальчика" и для меня, — ее рука скользнула по выпуклости в моей промежности, после чего она отстранилась от меня и прошествовала на кухню.

Энистон посмотрела вслед маме и подняла бровь, когда та оглянулась на меня. Я пытался найти объяснение, но горловой смешок вырвался из ее губ раньше, чем я смог это сделать, и я пожал плечами в досаде.

— Теперь я впечатлена, — сказала она и, подмигнув мне, повернулась, чтобы уйти. — Я возвращаюсь в дом сестринства сегодня вечером, но не слишком веселись, пока меня не будет.

Она сделала так, чтобы я не мог смотреть никуда, кроме как на ее идеальную попку, которая покачивалась взад-вперед перед моими глазами. Каждый шаг был идеально выверен, пока она поднималась по лестнице, и у меня пересохло во рту, когда я смотрел на ее мелькающие загорелые ножки. Остановившись на самом верху, она оглянулась, и я увидел, что ее улыбка стала шире, когда она заметила, что я смотрю на нее. Гортанно рассмеявшись, она скрылась в своей комнате, чтобы собрать свои вещи.

Я был в замешательстве, когда закончил убирать со стола и присоединился к маме и Бонни. Они отправились спать, пока я заканчивал прибираться на кухне. Я не был уставшим, когда лег в постель, но сон нашел меня вскоре после того, как я погрузился в мысли о том, что я запланировал для Бонни и Виктории на следующий день.

***

Когда я приехал на работу, Нэнси вела себя странно, оказываясь рядом со мной, кокетничая и стесняясь попеременно. Когда появилась Фиона в крошечных джинсовых шортиках и халтер-топе, мне пришлось оторвать взгляд от ее точеного тела. Ее флирт начался только после того, как мы приступили к работе, но девушка была просто возмутительна, когда давала себе волю.

Она постоянно трогала мои руки и бедра и громко смеялась над всем, что я говорил. Я бы подумал, что она дразнит меня, если бы она не смотрела с любопытством вниз на мою промежность каждый раз, когда прижимала ко мне свои упругие сиськи.

— Две мои школьные подружки приезжают на выходные, — сказала она, когда мы закончили утреннюю сессию. — Я сняла нам номер в отеле и решила, что мы сходим в пару клубов в городе, а потом завалимся где-нибудь уединиться... Что ты собираешься делать в субботу вечером?

— Я не уверен, — сказал я.

Предупреждение Энистон было в центре моего внимания, пока я искал способ освободиться от предстоящего приглашения.

— Я могла бы достать немного травки... что ты скажешь о том, чтобы провести вечер с нами, подкрепившись хорошим дерьмом? — Она провела рукой по внутренней стороне моего бедра, заставив меня сесть прямо и задохнуться, когда ее маленькая рука обхватила мою выпуклость на брюках. Расширив глаза, она усмехнулась, глядя на мою промежность:

— Виктория не лгала... Ммм, Бейли и Брук понравится играть с этим.

— Я не думаю... — сказал я, но в моем голосе проявились более высокие нотки, когда пальцы девушки играли вдоль моего быстро твердеющего члена. —... что это была бы хорошая идея.

Ее улыбка исчезла, и я увидел разочарование, но эту девушку так просто было не остановить. Мое сердце разрывалось от желания отказать ей, потому что она была очаровательной и милой. Гораздо добрее, чем я мог предположить по рассказам Энистон, но я не мог так предать свою сестру, даже ради секса вчетвером с юными студентками.

Пока мы собирали вещи, она продолжала говорить о выходных, но я заметил, что Нэнси задержалась неподалеку с неодобрительным выражением на лице. Когда Фиона ушла, не забыв нагнуться в своем крошечном обрезанном одеянии прямо перед моим лицом, чтобы напомнить мне о том, чего я лишусь, Нэнси позвала меня в свой кабинет.

Глава 9

Зрелая женщина не была такой кокетливой и милой, как в тот момент, когда я пришел, или днем раньше, когда она просматривала работу, которую мы делали в компьютерной системе. Она потратила больше времени, чем нужно, на изучение программы математики, которую я преподавал Фионе, но мы продвигались по графику, который я составил на первом занятии.

— Что-то не так? — спросил я, внимательно наблюдая за выражением ее лица, поскольку почувствовал... не ревность, а зависть со стороны женщины.

— Нет, я просто хотела убедиться, что Фиона получает самую лучшую помощь, которую мы можем ей оказать, — сказала Нэнси, ее бледные щеки приобрели румяный оттенок. — Она милая девушка, но я беспокоюсь о том, что ты будешь находиться рядом с такой привлекательной старшекурсницей. Не хотелось бы, чтобы что-то... отвлекало ее от учебы.

— Вам не нужно об этом беспокоиться, — сказал я с ободряющей улыбкой. — Фиона и моя сестра состоят в одном женском обществе и... они не самые лучшие подруги, как я понял. Мне недвусмысленно сказали, что если я что-нибудь замучу с Фионой, моя сестра Энистон разорвет меня заживо.

— Хорошо, — сказала Нэнси, перекладывая стопку бумаг на своем столе, которые совсем не нуждались в сортировке, и легкая улыбка появилась на ее губах. — Приятно слышать. Твоя сестра, похоже, интересный человек.

— Да, она такая и даже больше.

Нэнси резко подняла на меня глаза, когда я это сказал, на ее лице появилось задумчивое выражение.

— Возможно, тебе стоит... спросить её, прежде чем мы последуем на нашу... лекцию, — ее бледные щеки в одно мгновение превратились из розовых в алые, и она не поднимала глаз, чтобы встретиться с моими глазами. — Я бы не хотела, чтобы она расстраивалась из-за меня.

Это были весьма странные слова, но я прочитал в них неуверенность женщины. Нэнси была настолько не уверена в себе, что готова была уступить дорогу кому угодно. Должно быть, ей потребовалось огромное мужество, чтобы даже заикнуться о совместном посещении лекции, не говоря уже о том, чтобы предложить взять меня с собой. Я тогда решил сделать этот вечер лучшим в ее жизни... насколько это было в моих силах.

Как только я принял это решение, образ Энистон проплыл в моей голове, и я почувствовал укол вины. Стряхнув это чувство, я изобразил на лице улыбку и понадеялся, что не слишком долго медлил с ответом.

— Я не думаю, что она будет против, но я могу ее привезти сюда. Она учится в университете штата вместе с Фионой и бывает в городе не каждый день.

— Конечно! Я не знаю, почему я заговорила об этом, просто я глупая. Забудь, что я что-то сказала.

Нэнси помахала мне рукой, и я ушел, но не мог избавиться от мыслей, которые терзали мой разум. Я знал, чего хочет эта женщина. То, что она предлагала мне... без слов, и я тоже отчаянно хотел этого. Я хотел эту милфу с того самого момента, как положил на нее глаз, и меня ничто не останавливало... Так почему же я все время думал об Энистон? Почему ее одобрение так важно для меня?

Отбросив эти тревожные мысли, я переключился на то, что пытался игнорировать весь день — предстоящий день и вечер с Бонни и Викторией. Я напечатал инструкции для сестры после того, как Виктория прислала мне сообщение о том, что она в городе, затем сел в машину и поехал домой.

По дороге мне пришлось остановиться и сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Забавляться с Бонни в темноте было одно дело, но устраивать секс втроем со сводной сестрой в середине дня — совсем другое.

На мгновение я засомневался в разумности своих планов, был шанс, что все пойдет не так, и все испортится у меня дома, а этого я хотел меньше всего. Но Бонни была непреклонна в своем желании исследовать новые границы, и я был единственным человеком, с которым она чувствовала себя в безопасности.

Когда я сел в машину, на моем телефоне ждали три сообщения, которые сняли бремя с моих плеч.

МАМА>: Я запаслась в ванной внизу всем, что тебе может понадобиться! Удачи и веселья!!!

ЭНИСТОН> Вик никогда в этом не признается, но она любит анал. Пусть Бон посмотрит ;)

БОННИ>: Я готова! Выключаю телефон!!!

Я мог только покачать головой, глядя на свою сумасшедшую семью. Не было ничего удивительного в том, что моя мама проявляет активный интерес к происходящему. Не после нашего предыдущего разговора. Отчасти это мог быть синдром опустевшего гнезда, но в основном, как я подозревал, она была открыта новому опыту теперь, когда стала старше.

Энистон сбивала меня с толку. Моя старшая сестра и в лучшие времена была для меня загадкой, и мне оставалось только удивляться ее готовности думать о том, что вскоре произойдет под нашей крышей. Не было времени беспокоиться об этом, потому что Виктория ждала меня возле нашего дома, когда я подъехал.

— Боже мой, Лаура так ревновала, что ты позвонил мне, а не ей, — она выскочила из машины, подбежала ко мне, когда я вылез из своей, обхватила меня за плечи и прижалась ко мне. — Ммм, привет, большой мальчик... Я мечтала снова почувствовать тебя внутри себя.

— Этот день посвящен моей сестре Бонни, помнишь? — спросил я кипучую блондинку, высвобождаясь из ее объятий.

— Не волнуйся, — сказала она с абсолютной уверенностью. — Ты можешь рассчитывать на меня. Но у меня будет шанс трахнуться с этим зверем.

Она скользнула рукой по моей промежности, обхватив мое растущее мужское достоинство и посылая дрожь по моему позвоночнику.

— Верно?

— Ммм, — согласился я, и хотя это было трудно, я отстранил руки маленькой женщины от себя и проигнорировал ее открытое предложение.

Когда мы вошли в дом, я был удивлен отсутствием тревоги. Я двигался уверенно и целеустремленно, торопясь в свою комнату, чтобы оставить там вещи. Дверь Бонни была закрыта, как я и проинструктировал ее, и я встретил Викторию за дверью. Поднеся палец к губам, я встретился взглядом с блондинкой, и мы быстро улыбнулись друг другу.

Девушка обняла меня за плечи и притянула к себе для быстрого поцелуя. Когда Виктория издала горловой стон в мои губы, и ее язык скользнул в мой рот, пробуждая последние остатки моей страсти, я зарычал от желания, целуя ее.

— НННХХХ!

Приглушенный стон, доносившийся через дверь, напомнил мне, зачем мы здесь, и я отстранился от Виктории, вздрогнув. Мой член внезапно стал твердым, как камень, а яйца запульсировали. Похоже, Фиона и Виктория возбудили меня больше, чем я предполагал, потому что я внезапно стал просто диким от похоти.

Усилием воли я оттолкнул руки симпатичной блондинки от своей промежности, когда она нетерпеливо пыталась расстегнуть мой ремень и брюки. Повернув ручку, я открыл дверь в спальню Бонни и улыбнулся, услышав негромкое одобрительное шипение Виктории.

Моя стройная сестра лежала под одеялом, одетая в одну из моих старых футболок. Испачканная краской футболка закрывала ее от шеи до колен, и ее свободные складки скрывали под собой стройные изгибы Бонни. Ее руки были вытянуты над головой, запястья привязаны к изголовью кровати. Черная косынка закрывала верхнюю половину лица, перекрывая ей обзор.

Окончание второго тома, главы 10-11 уже опубликованы на BW - https://bestweapon.in/post_84087