Я принял слова брата близко к сердцу. С того дня я делал то, что приносило мне счастье, оставаясь верным позиции отца, что дети стоят на первом месте. Аманда стала для меня никем. Я был полон решимости иметь как можно меньше общего с ней. Все стало проще через неделю после того, как я вернулся со встречи с мистером Бигшотом.

– Марк, у меня отличные новости! – объявила за ужином Аманда. – Салон хочет сделать меня менеджером на полный рабочий день! Для начала мне придется работать по вечерам и выходным. Но я уверена, что какое-то время вы с мальчиками сможете сами готовить себе ужины.

Это сработало идеально, так как я ушел на работу до того, как Аманда проснулась, а к тому времени, как я вернулся домой, она уже была в должнолсти менеджера салона. К тому времени, как она закрывала магазин, я уже крепко спал. В ее выходные дни я говорил Аманде, что играю в дартс.

В действительности я решил самостоятельно провести несколько встреч с психоаналитиком. Я обнаружил, что я не более испорчен, чем любой другой парень. Но что более важно, я обнаружил, что помимо обязательств перед детьми, я ответственен за собственное удовлетворение. То, что делала, делает или собирается делать Аманда, было вне моего контроля. Мы окружены искушениями. Это наша личная слабость и ответственность, когда мы поддаемся этим искушениям.

По правде говоря, когда я перестал доверять Аманде, это изменило те чувства, что я когда-то испытывал к ней. Вскоре я обнаружил, что меня больше не волнует, что она делает. Со временем ненависть к ее поступкам потеряла свою первоначальную интенсивность, но плохие чувства остались. Я занимаюсь этим ради своих детей и точка, конец истории. Аманда стала больше похожа на соседку с привилегиями. Она была так увлечена своей работой, что, по-моему, даже не замечала этого.

Тем временем мы с мальчиками отлично проводили время. Я взял огромный кредит под залог дома, построил бассейн, террасу на улице и превратил наш подвал в настоящую «мужскую пещеру». Избавился от своей скучной машины и купил массивный внедорожник с дерьмовым расходом бензина. Мои мальчики и дети Кэти путешествовали с комфортом, так как я купил абонементы на все спортивные мероприятия. Я стал шофером детской команды, так как в этот чертов внедорожник могла втиснуться вся команда плюс оборудование. Каждая победа или поражение приводили к походу в местную пиццерию или кафе-мороженое за мой счет.

В наших поездках нас часто сопровождала Кэти. Люди часто принимали нас за одну большую семью.

– Хотелось бы! – отвечал я полушутя. Это всегда вызывало недоуменный взгляд Кэти.

Аманда постоянно отнекивалась, ссылаясь на свой рабочий график, «слишком устала» или хотела «расслабиться» в свой выходной. Вскоре мальчики просто перестали ее просить.

Через несколько лет мой старший мальчик и первенец Кэти поступили в один и тот же колледж, причем мой – на частичную стипендию. Кэти так и не узнала, что остальное я оплатил сам, как и расходы на моего мальчика.

Три года спустя та же сцена повторилась с последним из наших отпрысков. Это подводит нас к сегодняшнему дню и моей нынешней дилемме: оставаться или уйти? Двигаться дальше или сохранять статус-кво?

***

Аманда сидела на нашей открытой террасе, наслаждаясь последними летними днями, с видом на бассейн и бокалом вина в руке. Я вернулся после того, как очистил внедорожник от остатков нашей поездки.

Когда я занял место в шезлонге напротив нее, Аманда закрыла глаза.

– Марк, теперь, когда мальчики уехали, дом кажется таким пустым. – Аманда отпила еще немного вина. – Какая разница, но я готова к переменам.

Я уже окончательно принял решение и подумал: Подожди, дорогая, у тебя будут такие перемены.

Я бросил на стеклянный столик между нами бумаги.

– Аманда, я не считаю, что мы должны быть вместе. Я бы хотел развода.

Аманда поднялась со стула и схватила бумаги, быстро просмотрев их.

– Что это за ерунда, Марк?!

– Аманда, это – всего лишь копия заявления о разводе. Как только найдешь адвоката, я попрошу своего отправить ему официальные бумаги. Как видишь, я вполне справедлив, экономия составляет...

– ТЫ С УМА СОШЕЛ! – почти закричала Аманда. – После двух десятилетий ты меня бросаешь?! Теперь, после всего, через что мы прошли?!

Она продолжала просматривать бумаги.

– Никаких алиментов? Где раздел сбережений? Общий долг по дому? Что ты пытаешься сделать?!

Я старался быть спокойным.

– Мы оба получаем примерно одинаково и имеем примерно одинаковые суммы на наших пенсионных счетах.

Это было правдой, поскольку я отложил все повышения зарплаты, которые были связаны с моей недавней чередой повышений, плюс свел свои взносы в 401K к минимуму, после того как забрал его, чтобы оплатить колледж для моих сыновей.

Аманда выглядела так, словно ее оглушили топором, поскольку продолжала листать петицию.

– Мы получаем одинаковую зарплату только потому, что я работаю в два раза больше часов, чем ты! Я не продам свой дом! Я слишком много над ним работала!

– Аманда, по дому мы в минусе, после того как ты посчитала кредит на покупку дома. Как думаешь, откуда взялись деньги на эту веранду, твою новую кухню, на...

Она бросила бумаги на стол.

– Мы не будем разводиться, и это окончательно!

Внезапно в ее голове словно взорвалась лампочка.

– Ты – сукин сын! – прошипела Аманда, указывая пальцем на меня. – Нашел кого-то еще?! Я отдала тебе лучшие годы своей жизни, а теперь хочешь бросить меня ради какой-то молодой шлюхи?!

Ее лицо покраснело.

– Как давно ты мне изменяешь?! Ты – свинья-изменщик!

– Пожалуйста, – вздохнул я, – давай об этом не будем. Неважно, в чем причина, у нас штат без вины. Все, и активы, и долги будут делиться поровну.

Однако Аманда не успокоилась.

– Ошибаетесь, мистер! Это имеет значение! Я хочу знать, и заслуживаю знать. С кем ты мне изменял?!

Я покачал головой и мягко сказал:

– Что были случаи неверности, – правда, но, пожалуйста, давай не будем об этом. Будет лучше, если мы просто оставим это...

Мое зрение на мгновение затуманилось, когда Аманда выплеснула свой бокал вина мне в лицо. Когда я встал, уходя на кухню, то почувствовал, как от моей спины отскочил бокал от вина и разбился о пол веранды.

Аманда была в ярости, она шла за мной, продолжая свою тираду, пока я умывал лицо в кухонной раковине.

– ТЫ – СУКИН СЫН! Я не собираюсь быть выброшенной из-за того, что ты хочешь поразвлечься с какой-то девчонкой! Неудивительно, что последние несколько лет наша сексуальная жизнь превратилась в ад! Ну так, позволь сказать тебе кое-что, дружище! У меня было много возможностей в прошлом, но я никогда...

Аманда замерла, когда я повернулся и положил одну за другой на кухонный стол фотографии ее и Джоша в самых порнографических позах. Я шлепал фотографиями, каждая из них была все более откровенной, чем предыдущая.

Ее лицо побелело, Аманда бросилась к кухонной раковине, и ее начало рвать.

Я стасовал фотографии в стопку и сел за кухонный стол.

– Что ж, Аманда, похоже, в прошлом ты воспользовалась предоставленными тебе возможностями.

Аманду, наконец, перестало рвать. Она прополоскала рот водой из-под крана, побрызгала себе на лицо. Наконец, насухо вытерла лицо полотенцем и села на стул напротив меня.

– Пожалуйста, Марк, убери это. – Аманда подтолкнула стопку фотографий ко мне одним пальцем, как будто это была живая ядовитая змея.

Я сложил фотографии в конверт, а затем бросил их в выдвижной ящик комода позади себя.

Аманда зарылась головой в свои руки.

– Боже мой, я не знаю, что сказать.

Я был утомлен.

– Это не имеет значения, Аманда, мне плевать.

Аманда схватила меня за руку.

– Марк, пожалуйста, послушай, это был только один раз! Ты должен мне поверить!

– Нет, Аманда, я не должен тебе верить. И не верю. – Я откинулся в кресле. – Да и в чем? Что ты бы никогда не солгала об измене?

Аманда крепче вцепилась в мою руку.

– Это было так давно. Я не знала, что быть матерью это так тяжело. Я так не высыпалась, возясь с ребенком, а ты всегда был уставшим после работы. Мне казалось, что я теряю свою индивидуальность, что я – просто еще одна «мама» или твоя жена.

Я отдернул руку.

– Я работал на двух работах и ходил в колледж, все ради нас, нашей семьи. Так что, я и впрямь не хочу слышать об усталости...

– Марк, я знаю, – умоляла Аманда. – Я бы хотела все вернуть назад. Джош был просто веселым пьяницей. Иногда мама Джоша приходила на несколько минут присмотреть за ребенком. Дай мне шанс побыть с выросшим хоть немного, чтобы сохранить рассудок.

Я попытался встать.

– Аманда, мне действительно все равно.

Она проигнорировала меня и продолжила:

– У Джоша всегда в руке был напиток спиртного, через некоторое время я делала глоток или два. Он всегда фотографировал меня с помощью камеры с высокой скоростью затвора. Я начала дурачиться, изображая, будто это – какая-то большая модельная съемка. Джош постоянно поощрял, говорил, как здорово я выгляжу, как естественно, насколько меня любит камера.

Аманда прикусила губу, глядя на меня.

– Это была просто забава, вышедшая из-под контроля. Я стягивала блузку, чтобы обнажить плечо, или немного приподнимала ее, чтобы показать пупок. Довольно скоро мне стало настолько комфортно, что я дошла до лифчика. В этом не было ничего особенного, на пляже люди видят больше.

Я увидел, что у Аманды на глаза навернулись слезы.

– Однажды, когда я заговорила о том, чтобы сделать фотографию тебе на Рождество, Джош предложил сделать ее бесплатно. Все прошло очень хорошо, фотография получилась замечательной. Сразу после этого наш сын уснул на диване в студии Джоша.

– Ты имеешь в виду подвал его родителей, Аманда?

Она вытерла слезу со своего глаза.

– Я подумала, что он будет некоторое время спать, и не хотела его будить, поэтому мы с Джошем выпили. Ну, один напиток привел к бутылке, и... ну, с моими месячными и твоим сумасшедшим графиком, у нас с тобой давно не было секса. Я чувствовала себя очень возбужденной, когда Джош начал меня фотографировать, и на этот раз вышла наружу моя «плохая девочка». Он заставлял меня чувствовать себя такой сексуальной, я чувствовала себя такой шаловливой, подмигивая Джошу, а он продолжал поощрять это, как будто мы делаем настоящую фотосессию.

Я думал, что не могу быть более шокированным после того, как увидел фотографии, но я был шокирован.

– Хочешь сказать, что трахалась с этим чертовым пьяницей, в то время как в паре метров от тебя спал мой сын?!

Я начал заикаться.

– О, Боже, Марк, мне так стыдно! Не знаю, что на меня нашло, я была такой... такой... – Аманда сделала паузу.

– Шлюхой? Шалавой? Спермоприемником? Блядью? – предложил я. – Подожди, я беру свои слова обратно, ты продала свою задницу за фотографию. Значит, на самом деле ты – дешевая проститутка.

Аманда уронила голову на стол и начала всхлипывать.

Я мысленно пнул себя, я не стал бы так обращаться и с незнакомкой, не говоря уж о той, к кому у меня когда-то были сильные чувства.

– Аманда, прошлое мы изменить не можем, просто должны признать свои поступки. Пожалуйста, подпиши бумаги, мы скажем людям, что отдалились друг от друга, никто за пределами нашей маленькой семьи ничего не узнает.

Аманда подняла со стола свое залитое слезами лицо.

– Все не обязательно должно быть именно так, Марк. Пожалуйста, это было так давно. Это было таким незначительным событием, простым всплеском, глупой ошибкой без последствий.

Я достал из папки еще один пакет документов, положил их перед Амандой и заговорил, пока она просматривала документы.

– Аманда, все действия имеют последствия, некоторые больше, чем другие.

– Марк, что это? – спросила Аманда, глядя со страницы на страницу на графики и диаграммы.

– Аманда, это результаты теста ДНК нашей семьи, а также группы крови. Видишь, что одна для нас не подходит.

Аманда схватилась за грудь и начала задыхаться. Я встал и достал из кухонного шкафа бумажный пакет.

– Аманда, дыши в этот бумажный пакет, – приказал я, вложив пакет ей в руки. – У тебя гипервентиляция. Теперь притормози. Делай естественные вдохи. Дыши через нос... легче... легче.

Через минуту дыхание Аманды пришло в норму. Я отступил, чтобы сесть на свою сторону кухонного стола. Она положила бумажный пакет, когда в ее лицо вернулся цвет.

– Аманда, ты все это время знала. – Это было утверждение, а не вопрос.

Аманда начала качать головой, одновременно крутя в руках бумажный пакет.

– Я... я... я подозревала, но просто надеялась, что... ну, я молилась... но... никогда... никогда не была уверена... – Она остановилась на середине предложения.

– Аманда, давай же, – уговаривал я, – ты закончила колледж с отличием по биологии, если я помню. Должно быть, ты посчитала меня дураком, когда я проглотил всю эту чушь о «преждевременных родах», когда ребенок родился раньше срока.

Я покачал головой.

– Теперь ты понимаешь, почему мне трудно поверить в твои слова, когда ты не только изменила, но и заставила меня растить чужого ребенка.

– Все было не так, Марк! После того как мы с Джошем... мне было так стыдно. Я не хотела, чтобы кто-либо прикасался ко мне, даже ты. Я поклялась, что стану самой лучшей матерью и женой на свете. А когда узнала, что беременна. Я... я просто запаниковала. У меня были кошмары, что ты выгонишь меня, заберешь нашего сына, заставишь меня сделать аборт.

– Аманда, когда мы были вместе, я хоть раз тебе угрожал? Заставлял тебя делать то, чего бы ты не хотела? Ты знаешь, насколько я ориентирован на семью, как меня воспитывали.

Я остановился, чтобы потереть виски.

– Если бы ты пришла ко мне, мы могли бы все уладить. Однако ты предпочла солгать.

– Это была всего лишь одна ложь, Марк!

– Нет, Аманда, ложь была не одна. Это была ложь каждый день вплоть до сегодняшнего. Каждый день ты выбирала жить, говоря ложь.

– У меня не было выбора, – умоляла Аманда.

– У тебя всегда был выбор, Аманда. В любое время ты могла прийти ко мне. Ты выбрала продолжать эту ложь, и я уж не знаю, сколько других. Теперь – мой выбор.

– Пожалуйста, Марк, – умоляла Аманда. – Не говори мальчикам!

– Аманда, время лжи прошло. Дети, сталкивающиеся со скрытностью и ложью, не могут доверять тому, что им говорят, становятся неуверенными и зависимыми. Когда каркас семьи окончательно рушится, может не остаться честных отношений, на которые можно было бы опереться. Дети чувствуют себя выброшенными на берег, поэтому либо ты им скажешь, либо скажу я.

– Боже мой! – сказала Аманда. – Что я им скажу? Мальчики, ваша мать – дешевая, лживая, неблагодарная шлюха, изменявшая вашему отцу!

Теперь мне пришлось улыбнуться.

– Аманда, ты можешь пропустить часть про «дешевую лживую неблагодарную шлюху». Как насчет того, чтобы сказать мальчикам, что их мать совершила ошибку, но оба они по-прежнему наши сыновья, и это ничего не меняет в нашей любви к ним.

***

Мальчики восприняли все довольно хорошо. Я думаю, учитывая, что у всех их друзей есть отчимы, мачехи, две мамы или два папы и «смешанные семьи», для них это не стало большой проблемой.

Аманде от всего этого было немного горько. Она все время повторяла, что мы можем все уладить, что не наслаждаться домом, над которым мы так много работали – это пустая трата времени. Но я просто покончил со всем этим и хотел двигаться дальше.

Как ни странно, дом оказался более хлопотным, чем развод. Наш МегаБанк дал нам отбой, когда мы попытались его вернуть им. Они зарубили все короткие продажи, которые мы планировали, и мы никогда дважды не разговаривали с одним и тем же человеком. В зависимости от того, с кем разговаривали в МегаБанке, на одни и те же вопросы получали разные ответы. К тому же, бумажная работа была нереальной. Я думаю, что мы лично вырубили большую часть деревьев штата Вашингтон только по нашим письменным запросам. Слава Богу, мой брат Эрик попросил помочь нам одного из своих приятелей, бывшего настоящим юридическим орлом в сделках с недвижимостью и законодательстве. За несколько месяцев он доказал, что МегаБанк нарушил не только свою собственную внутреннюю политику, но и многие законы штата и федеральные законы, принятые для защиты домовладельцев, попавших в перевернутую ипотеку.

По странному стечению обстоятельств, МегаБанк оказался должен нам денег. Когда они даже не явились на судебное заседание (несмотря на четыре заказных письма), мы получили заочное судебное решение, по которому дом предоставлялся нам бесплатно, плюс судебные и адвокатские расходы относились на банк. Это превратилось в цирк с одновременным представлением на всех трёх аренах, когда в отделение МегаБанка явился наш адвокат с двумя вооруженными шерифами, судебным решением и транспортной компанией, чтобы конфисковать их имущество (мебель, компьютерное оборудование и т.д.), когда МегаБанк проигнорировал бесчисленные уведомления об оплате услуг адвоката.

Местные СМИ были во всеоружии, и даже случайные прохожие помогали демонтировать банковские светильники, в то время как шокированный менеджер банка пытался добиться ответа на свои телефонные звонки от кого-то из «вышестоящих». Менеджер МегаБанка пользовался своим личным мобильным телефоном, так как его рабочий телефон был изъят.

Когда история «Давид побеждает Голиафа» стала известна всей стране, мы с нашим адвокатом на некоторое время стали знаменитостями.

Не хочу смотреть дареному коню в зубы, но свою лепту в урегулирование нашего развода внесла пристройка к дому. Сейчас Аманда не хотела продавать дом. Поэтому после долгих «дебатов» она согласилась выплачивать мне половину стоимости аренды, и она будет оплачивать газ, электричество, воду и т.д. За страховку и налоги мы будем платить 50/50, а доходы от будущей продажи будут разделены поровну.

Я поступил так, как поступает каждый недавно разведенный мужчина среднего возраста, и снял на короткий срок ужасную квартиру, пока решал, что делать со своей жизнью. Естественно, записался в спортзал, чтобы попытаться вернуться в форму.

Терпеть не могу ходить в спортзал, и теперь стоял на ресепшене, предвкушая бесплатное занятие с персональным тренером, когда услышал:

– Марк! О, Боже, как я рада тебя видеть!

Я обернулся и увидел свою старую соседку Кэти. Она выглядела великолепно. Кэти была одета в обтягивающее трико с названием спортзала на груди и спине. Она обняла меня. Черт, она была упругой везде, и я почувствовал, что и сам тоже стал упругим.

– Кэти, ты выглядишь... великолепно, – сказал я, когда она выпустила меня из объятий. – Что ты здесь делаешь?

– Работаю здесь, Марк. Ну, по крайней мере, часть времени.

Кэти посмотрела вниз на планшет с зажимом для бумаги, который был с ней.

– Также похоже, что сегодня вечером я – твой личный тренер. С какого автомата хочешь начать?

– Ээ... а как насчет торгового? – предложил я. – Я куплю тебе шоколадку по твоему выбору.

Кэти рассмеялась и потащила меня к множеству устройств, которые могли бы быть в средневековой темнице для выбивания признаний. Я не увидел ни одного из тех тренажеров, которые помнил по школьным урокам физкультуры.

Я старался не показаться слабым, но через девяносто минут меня дважды стошнило. Как любой псевдо-мачо, я солгал и объяснил свои порывы в туалет тем, что выпил в офисе слишком много кофе. Весы там, должно быть, были метрические, потому что я знаю, что фунты никогда не были такими тяжелыми.

Кэти сжалилась надо мной и согласилась встретиться в кафе, после того как я, прихрамывая, дошел до раздевалки.

Она выглядела свежей и сияющей, держа меня под руку, пока мы стояли в очереди в одном из местных кафе, в то время как я чувствовал себя ходячим мертвецом.

– Кэти, с каких это пор кофе стал таким сложным? – сказал я, после того как она наговорила парню, принимавшему наш заказ, то, что звучало как заготовки для научного химического эксперимента. – Если помню, есть только три вида кофе: маленький, средний и большой.

Кэти рассмеялась. У нее был высокий музыкальный голос, который я хорошо помнил.

– Марк, просто скажи бариста, что тебе нравится, и он сможет тебе что-нибудь приготовить.

– Бариста? Боже мой! – Я в изумлении покачал головой. – Хорошо, пожалуйста, дайте мне что-нибудь, что гетеросексуальный мужчина мог бы выпить на футбольном матче, и чтобы ему при этом не надрали задницу.

Кэти похлопала меня по плечу, когда мы шли к столику.

– Марк, я и впрямь соскучилась по тебе.

– Черт, Кэти, ты просто соскучилась по тому, кто бесплатно делает ремонт у тебя дома.

Кэти подула на смесь, которой было ее кофе, прежде чем ответить.

– Ну, и это тоже. Мне жаль тебя и Аманду. – Она потягивала свой напиток. – Трудно поверить, что тебе изменяли женщины.

Мне пришлось захлопнуть рот, чтобы не подавиться кофе.

– Что?! Кто?! Как?! Откуда ты знаешь?

Кэти секунду смотрела на меня, прежде чем опустить чашку и заговорить.

– Мне никто не говорил. Я уже давно знаю тебя и Аманду. – Она пожала плечами. – Ничего не могу доказать, просто интуиция жены старого копа. У Аманды всегда было такой вид: «Надеюсь, меня не поймают, посмотрите, что сошло мне с рук».

Я задумался над тем, что сказала Кэти.

– Значит, Аманда никогда ничего тебе не рассказывала?

Кэти снова пожала плечами.

– Нет, Марк, не рассказывала. Помогло бы тебе снова быть вместе с ней, если бы она рассказывала? Ну, знаешь, если бы ты... узнал больше деталей?

Я покачал головой.

– Нет. Дело не в измене, ну, то есть да, в измене. Но больше из-за лжи и недоверия. Этого я не могу преодолеть. У меня столько же шансов обрести доверие к Аманде, сколько у слепого с микроскопом. А без доверия... – я пошевелил пальцами, – зачем беспокоиться? Браку конец.

Я попытался разрядить обстановку и рассмешил Кэти, рассказав о нашей конфронтации дом/банк/РЕПО, а также о необычном разделе дома между мной и Амандой. Я на самом деле наслаждался, и время, казалось, летело незаметно, в то время как мы оба получали удовольствие. Вдруг Кэти посмотрела на часы.

– Прости, Марк, но мне пора. Последний автобус отходит через несколько минут.

– Не беспокойся, Кэти, я подвезу тебя домой.

– Большое спасибо, а то моя машина не заводится. Плохой стартер, думаю, и работа сократила мои часы. Дела идут туговато, поэтому мне нужно дождаться следующей зарплаты, чтобы отбуксировать машину в мастерскую и починить.

Теперь на часы посмотрел я.

– К черту это, Кэти, почему ты мне раньше не позвонила? Я подберу стартер и поставлю его в твою машину. Если выедем сейчас же, то успеем добраться до магазина автозапчастей до того, как тот закроется.

– Было бы здорово, Марк. Последний месяц мне приходится выходить из дома на три часа раньше, чтобы успеть на все автобусы, а до ближайшей остановки тридцать минут пешком.

Затем Кэти сделала паузу.

– Но, у меня... эм... сейчас нет денег...

Я отмахнулся.

– Забудь об этом, тебе нужна машина. С погашением долга разберемся, когда ты выйдешь из застоя. Кроме того, все мои инструменты и вещи все еще в моем... то есть в гараже Аманды. Я еще не успел их перевезти.

Встав, я протянул ей руку.

– Идемте, прекрасная леди, гибридная колесница Prius ждет вас.

Кэти бросила на меня озадаченный взгляд.

– Гибридный Prius? А что случилось с этим твоим монструозным мачо, мужественным внедорожником?

Я помрачнел.

– Да устал ездить от заправки до заправки. Думаю, мой углеродный след каждый день убивал полгектара тропического леса. Все постоянно бросали на меня взгляды, как будто я – какой-то экотеррорист.

Кэти изумленно посмотрела на меня.

– Просто не могу представить тебя в гибриде.

– Да, я и сам почти чувствую, как падает мой уровень тестостерона, когда втискиваюсь в эту пластиковую конфету. Ты же знаешь, как это бывает у нас, парней, размер имеет значение.

Она хихикнула, когда я открыл перед ней дверь машины.

***

Нам повезло, в автомагазине был стартер, подходящий для машины Кэти (и бонус: он продавался!). Аманды дома не было, но у меня все еще был код от двери гаража, так что, с помощью нужных инструментов полтора часа спустя я завел машину Кэти.

Кэти была так взбудоражена, что крепко обняла меня и поцеловала прямо в губы. Я не ответил на объятия, держа в руках покрытый смазкой инструмент. Однако другой покрытый инструмент, расположенный ниже, дал о себе знать. Если Кэти и заметила, то ничего не сказала.

Моя руки, я обнаружил, что водопроводный кран полностью не открывается, а слив идет медленно.

Вытирая руки, я указал на раковину.

– Кэти, почему ты мне не позвонила? Я бы мог об этом позаботиться.

– Марк, я знала, что у вас с Амандой есть проблемы посерьезнее. Не хотела беспокоить тебя из-за пустяков. Кроме того, когда начались сокращения на работе, я не могла себе позволить...

Она отвернулась, но не раньше, чем я увидел в ее глазах слезы.

–.. .я – не случай благотворительности!

Я подошел и обнял ее за плечи.

– Это не благотворительность, просто один сосед помогает другому. – Я сжал ее руку. – Кроме того, у меня сейчас много свободного времени, а у тебя, похоже, есть дела, которые можно сделать, заполняя это время. Вот что, давай составим список и, как Крис Крингл, дважды его проверим! А теперь будь добра, принеси мне, пожалуйста, ручку и бумагу.

Кэти вытерла глаза, но слабо улыбнулась, повернувшись ко мне.

– Хорошо, Санта, но если ты будешь слишком добрым, я не могу обещать, что не стану бесстыжей.

***

Следующие две недели я, казалось, проводил все свое свободное время в доме Кэти. Ее дом не нуждался ни в чем серьезном, просто множество мелочей, начиная от ремонта сетчатой входной двери, ржавых дверных петель и заканчивая побелкой защиты от брызг.

Я не успел увидеть ее «бесстыжую» сторону, но наслаждался нашим совместным времяпрепровождением. Однажды вечером, после нескольких бокалов из бутылки вина, Кэти рассказала о своем первом муже.

– Он был хорошим человеком, Марк. Всегда помогал другим. Погиб, когда пьяный водитель сбил его. А ведь он даже не был на службе. Остановился по дороге домой из спортзала, чтобы помочь женщине, у которой спустило колесо. Чертов пьяница даже не притормозил.

Она сделала еще один глоток своего напитка.

– Но он был бойцом! Держался четыре дня. Знаешь, что он сказал мне напоследок?

Я промолчал.

– Марк, последние слова, которые сказал мой муж, были не о нем, а о семье.

Теперь по ее лицу текли слезы.

– Он сказал: «Береги наших мальчиков. Позаботься о них и о себе».

Я обошел стол, чтобы обнять ее, и она продолжила:

– Никогда не думала, что все будет так. Поскольку он был не на службе, мы не получали никаких пособий по потере кормильца. Его небольшой полис страхования жизни помог нам купить этот дом. Копы заботятся о своих, и его отряд всегда был готов помочь. Но мне пришлось переехать. Потому что какими бы замечательными они ни были, это постоянно напоминало мне о его смерти. Я просто никогда... просто никогда не думала, что будет настолько тяжело.

Я позволил Кэти выплакаться, не было слов, которые можно было сказать.

***

На следующее утро я лежал под раковиной в ванной и чинил слив. Я почувствовал, как кто-то постучал по моей ноге.

– Марк, куда ты ушел прошлым вечером? – услышал я слова Кэти.

– Вернулся в свою ужасную маленькую квартирку, – ответил я, снимая сливной сифон. – Ты была почти без сил. Поэтому перед уходом я уложил тебя в постель.

Я высунул руку из-под раковины и показал Кэти сливной сифон.

– Чертова девчонка! Посмотри на все эти волосы! Ты мыла в раковине мангуста? Почему, если я...

Вдруг хлопнула входная дверь, и я услышал шаги, за которыми последовал пронзительный голос:

– ГДЕ ОН?! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ С МОИМ МУЖЕМ, ПРОКЛЯТАЯ ШЛЮХА?!

Ударившись лбом, вытаскивая из-под раковины голову, я увидел в дверном проеме ванной ноги Аманды.

– ТЫ, СУКА! – кричала Аманда на Кэти. – ОСТАВЬ ЕГО!

Я вскочил, оказавшись между шокированной Кэти и разъяренной Амандой.

– Аманда, что ты здесь делаешь? – спросил я, пытаясь разрядить обстановку.

Аманда отвлеклась от Кэти и повернулась ко мне.

– Черт возьми, Марк, я знаю, что происходит! Каждую ночь ты выходишь из дома этой шлюхи, одежда вся в беспорядке! Потный как фермер, пашущий поле. Я знаю, что ты и пахал! – Аманда сделала паузу, казалось, она пытается успокоиться. – Я понимаю, что ты пытаешься со мной поквитаться. Но ты уже получил удовольствие, трахая эту сучку. Пришло время нам снова быть вместе.

Я был так потрясен, что едва мог говорить.

– Аманда, мы не можем снова быть вместе. Это время давно ушло. К тому же, у нас с Кэти ничего нет.

Я почувствовала, как руки Кэти обхватили меня сзади, прежде чем она заговорила:

– Верно, Аманда, ничего нет. Но знаешь что? Теперь все изменится. Мой покойный муж, упокой Господь его душу, сказал мне позаботиться о себе. И я намерена начать прямо сейчас, забрав твоего бывшего мужа наверх и вытрахав ему мозги.

Теперь ошеломленными стояли мы с Амандой, Кэти вышла из-за моей спины и взяла Аманду за руку, ведя ее через открытую входную дверь.

– Теперь, пожалуйста, хоть ты и не чужая, но сначала звони. Мы будем заняты некоторое время.

С этими словами Кэти закрыла дверь за все еще немой Амандой.

Кэти вернулась ко мне, когда я, наконец, обрел дар речи.

– Кэти, это было нечто. Спасибо за поддержку и поднятие моего эго, но в этом не было необходимости.

Кэти встала прямо передо мной и сняла свою блузку. На ней не было лифчика, и даже для ее возраста сиськи Кэти представляли собой настоящее зрелище.

Мне удалось оторвать взгляд от этих двух красавиц и посмотреть в глаза Кэти, коря себя за то, что я собираюсь сказать.

– Ты уверена, что хочешь этого?

Кэти обняла меня за шею.

– Марк, я знаю тебя дольше чем своего мужа. Его я любила как никого другого, и выполнила данное ему обещание позаботиться о наших мальчиках. Теперь же намерена выполнить другое свое обещание, данное ему, и позаботиться о себе.

С этими словами она взяла меня за руку и повела наверх, в спальню...

***

Не знаю, кто нервничал больше. Я не хотел все испортить, а Кэти не была с мужчиной почти два десятилетия. Но, как и при езде на велосипеде, мы сохранили равновесие и нашли нужную скорость.

Разговор в постели стал интересным, когда Кэти заявила:

– Марк, ты переедешь ко мне.

Это было заявление, а не вопрос.

– Подожди. Это смелое заявление. А не боишься, что это – просто отходняк?

Кэти приподнялась на одной руке, открывая мне вид на эти замечательные груди.

– Марк, большую часть нашей жизни мы были друзьями. – Она подняла руку, чтобы остановить меня. – Мы слишком стары, чтобы играть в игры. Это беспроигрышный вариант. Тебе нужно где-то жить, у меня же есть свободное место. Я забочусь о тебе, ты заботишься обо мне. У меня есть потребности, и у тебя тоже. Почему ты должен платить за аренду какому-то безликому хозяину? Если тебе станет легче, то можешь откладывать деньги, которые тратишь на аренду, на ипотеку. Кроме того, ты знаешь этот дом лучше, чем кто-либо еще.

– Кэти, разве это не будет странно... – Я указал через дорогу на мой старый дом, где жила Аманда.

Кэти молча пожала плечами.

– Это не моя проблема. Меня уже не волнует, что думают другие, меня волнует лишь то, что думаешь ты. Твой старый дом – все еще на твое имя. Это крупная инвестиция, и что может быть лучше, чем видеть ее каждый день.

***

Так мы и сделали. Какое-то время все было странно. Аманда все еще испытывала горечь из-за всего этого события. Казалось, она не могла двигаться дальше.

– Черт возьми, Марк! – однажды сказала мне Аманда, когда я был у «ее» дома и заделывал трещину на подъездной дорожке. – Когда ты вернешься домой? Это безумие, ты же знаешь, что твое место со мной. Что я могу сделать? Ты знаешь, что я сожалею обо всем. Просто скажи мне, что нужно сделать, чтобы все прошло.

Я снял покрытие с герметика, прежде чем заговорить.

– Аманда, я знаю, что тебе жаль, и мне тоже. Дело в том, что мы не будем снова вместе, тебе нужно продолжать жить дальше. Найди кого-нибудь еще.

– Кого, например? – фыркнула Аманда. – Я работаю в салоне с парикмахерами-геями, большинство моих клиентов – бывшие жены.

Она посмотрела на землю.

– Никогда не думала, что стану одной из них.

Я ничего не сказал и начал собирать свои инструменты.

– Ну же, Марк, – умоляла Аманда. – Конечно же, ты можешь дать мне еще один шанс, просто простить и забыть, хотя бы ради наших мальчиков. Ведь скоро праздники, нам нужно быть вместе.

– Аманда, ты прощена, и в течение более десятка лет у тебя каждый день был шанс, которым ты решила не воспользоваться. Что же касается забыть... – Я покачал головой. – Это правда, скоро праздники. Мальчики вернутся из школы, и мы сможем устраивать ужины поочередно у тебя и у Кэти со всеми детьми, как в прошлом.

Аманда вызывающе скрестила руки.

– Я не потерплю в своем доме этой шлюхи! И ни за что не переступлю порог дома этой суки!

Я просто пожал плечами.

– Думаю, мы будем по тебе скучать.

***

Я думал, что для детей праздники будут неловкими, учитывая новые условия жизни их родителей и все такое. Но опасения оказались необоснованными, так как обе пары детей восприняли все спокойно. Думаю, это хорошо, но, черт возьми, неужели их поколение ничего не волнует?

Мальчики посещали по два ужина, чтобы не расстраивать ни одну из матерей. Но к Рождеству дети достаточно надавили на Аманду, чтобы та зашла в дом Кэти с коротким визитом. Кэти просила ее остаться, но безрезультатно.

Кэти говорит мне, что она ничего не имеет против Аманды, и не возражает против того, чтобы я проводил там время, занимаясь ремонтом дома или мероприятиями с моими мальчиками и Амандой. Не думаю, что они когда-нибудь станут подругами как раньше, но Аманда, кажется, потеплела и со временем стала с Кэти по крайней мере вежливее.

После года совместной жизни я не могу быть более счастлив. Это – не белая горячка «любви» нашей юности, а гораздо более глубокая, зрелая любовь, полная привязанности и уважения. Тем не менее, я чувствовал себя обязанным и спросил Кэти о том, чтобы сделать это «законным».

– Марк, – сказала Кэти, держа мою голову обеими руками, – ты – отличный парень, и я хочу провести остаток наших дней вместе. Но я обещала себе, что выйду замуж только один раз в жизни. Надеюсь, ты меня поймешь.

По правде говоря, я так и не смог. Но вспомнил еще одну вещь, которую вдолбил в меня отец: «Если не ломается, не чини!»

***

В большинстве выдумок есть хоть какой-то намек на факт. В 44 штатах Америки мужчины могут быть обязаны выплачивать алименты на не своих детей. Только в двух штатах разрешено возмещение от биологического отца к небиологическому отцу в «ограниченном» масштабе, если речь идет о мошенничестве. Статистические данные в этой истории взяты из проекта «Брак», Общего социального опроса (GSS) Чикагского университета и исследования «Верность» Университета Индианы. Несколько раз случалось, что домовладельцы использовали в своих интересах медлительную и массивную бюрократию банков, забирая имущество из местных отделений крупнейших банков страны.