Глава 6

Я открыл рот, чтобы запротестовать, но она закрыла его своим, и ее пальцы совершили нечто магическое, заставившее мой член снова набухнуть.

— Это невозможно, — сумел вымолвить я, слова прозвучали слабо, даже для моих собственных ушей.

— А если тебе удастся завалить на спину двоих... я приглашу Эву присоединиться к нам.

Ее ухмылка была такой похотливой, что слова протеста замерли на моих губах.

Ее глаза вспыхнули триумфом, она села и выпустила мой член.

Она выглядела так великолепно, стоя на коленях, ее стройное тело и упругие груди колыхались, когда машина катилась по дороге. Она перегнулась через сиденье и прижала колени друг к другу, демонстрируя свою широкую попку и узкую талию в совершенстве.

— Давай, любовничек, — сказала она, — давай покажем ей шоу!

Я чувствовал себя дураком, но я никак не мог проигнорировать её вид, "мокрый" и ждущий. Я встал на колени позади нее и взял свой член, прижав его к ее влажной щелке. Поднял голову и увидел, что Эва смотрит назад в зеркало, глаза бегают, то на дорогу, то на нас, широко распахнутые и возбужденные.

За лобовым стеклом мир мчался мимо, полупустое шоссе проносилось под нами со скоростью семьдесят миль в час. Я чувствовал дикую, маниакальную энергию, как будто я был под кайфом от наркотиков или чего-то еще, или просто под кайфом от жизни и власти, когда я вводил свой член в тесное вагинальное пространство этой горячей, пугающей женщины.

Она была вдавлена в сиденье, а я держался за ее бедра и вбивался в нее лихорадочными толчками. У меня на уме была только одна вещь, и я добивался ее с неумолимой решимостью. Временами я вколачивался в Брук длинными медленными толчками, а в других случаях я долбил с силой; мне нравилось, как она хрипела от бездумного удовольствия и как ее сотрясали оргазмы. Я сам был глубоко погружен в свою подростковую похоть.

***

К тому времени, когда мы приехали, я не испытывал никакого беспокойства, но был измотан больше, чем когда-либо. У Брук была сменная одежда для нас; эта женщина подумала обо всем. Когда мы свернули на улицу и остановились у здания, Эва вышла и открыла дверь, а я уставилась на Брук.

Было так много вопросов, которые я хотел задать ей, так много вещей, которые я хотел сказать. Она, казалось, почувствовала мою нерешительность и быстро подмигнула мне.

— Продолжай в том же духе, молодой господин, — сказала она, — у тебя есть год, чтобы сделать из себя мужчину. Это больше, чем дается многим, и меньше, чем другим. Увидимся через три недели, первого числа.

— Спасибо вам за все, — сказал я. — Я понимаю, что этого не может быть достаточно, но вы даже не представляете, как много... все значило для меня.

Спокойное, профессиональное поведение Брук дало сбой, она сверкнула яркой улыбкой и упала вперед в мои объятия, ее губы прижались к моим в долгом страстном поцелуе. Ее язык станцевал в моем рту, горячий, влажный и отчаянный, прежде чем она отстранилась с улыбкой, подрагивая телом.

— Для меня это тоже значило всё. А теперь запомни наш уговор... сделай одну из этих женщин своей любовницей до нашей следующей встречи, или тебе предстоит провести здесь еще год.

Ее ухмылка стала похожей на ухмылку Чеширского кота, и она откинулась назад на своем сиденье.

Я вышел из лимузина, покачивая головой, и был остановлен крепкой маленькой рукой, схватившей мое предплечье. Я посмотрела вниз, в большие насыщенные голубые глаза крошечной девушки-водителя, Эвы. Она была изящной женщиной с тонкими чертами лица, но в ней была свирепость, которая не соответствовала ее размерам.

— Трахни двоих, и я покажу тебе, как это делает настоящая южная девушка, — подмигнула она мне, потянула жвачку, повернулась и смахнула платиновые локоны через плечо. Черно-белая форма шофера облегала ее тело, и я чувствовал, как пульсирует мой член, наблюдая, как ее упругая маленькая попка покачивается взад-вперед. Затем она оказалась в лимузине, и он отъехал.

Вдруг я оказался на обочине дороги с пыльным рюкзаком, глядя на старый красно-черный кирпичный жилой дом. Пять этажей пожарных лестниц, окон и развевающихся белых портьер. С обеих сторон близко примыкали другие здания, но с одной стороны было достаточно широко для переулка.

Пока я смотрел вверх, мимо широких окон на пятом этаже прошла золотоволосая красавица. Я увидел ее лишь мельком, но она была потрясающе красива. Она обладала такой элегантностью, которая бывает только в кино или журналах, но в ней было что-то неземное, что потрясло меня до глубины души.

Ангел был там, а потом исчез.

Я застыл на месте, ожидая ее возвращения. Затем мне в ухо раздался гудок, и я спрыгнул с дороги, помахав рукой в знак извинения. Мир внезапно вернулся в мою реальность, и я поняла, где нахожусь — посреди сумасшедшего города, окруженного людской толпой.

Я схватил свою сумку, достал ключи, которые мне дала Брук, и поднялся на крыльцо. Пожилая женщина с поразительно красивыми чертами лица и внушительной грудью вышла из парадной двери здания как раз в тот момент, когда я собирался вставить ключ. Она удивленно посмотрела на мой ключ, а затем с широкой улыбкой подняла на меня глаза.

— Добро пожаловать. Вы только что переехали? — спросила она, в ее голосе звучали музыкальные нотки, которые я нашел привлекательными. Почти такой же привлекательной, как ее массивная грудь и большие круглые карие глаза.

— Я только что приехал, я буду новым управляющим и буду жить в первой квартире. — Я протянул ей руку, чувствуя себя немного неловко под ее ярким взглядом: — Я — Коннор, приятно познакомиться.

— Джиа Руссо, — сказала она с улыбкой, пожимая мне руку, — не могу передать словами, как я рада услышать, что у нас снова есть управляющий, столько лет прошло. Список вещей, которые нужно починить в этом старом здании, наверное, длиной в милю.

— Где-то есть этот список? — спросил я, входя в фойе и хмуро оглядывая старое потертое дерево и грязные плиточные полы.

— Старый управляющий прикрепил его внизу, в котельной, но я думаю, что большинство из нас слишком напуганы, чтобы спускаться в эту темную дыру, — засмеялась она. — Я поговорю с Солой, она управляет студией йоги наверху, мы должны что-нибудь придумать. Если у вас завтра будет время, у меня в ванной проблема с краном, не могли бы Вы прийти посмотреть.

— Конечно, — сказал я, неловко шаркая к двери своей квартиры.

Женщина последовала за мной, прижавшись ближе, чем мне было удобно, и быстро заговорила.

— Отлично! Ты распаковываешь вещи и отдыхаешь сегодня вечером. Это все, что ты привез? Ну, я приготовлю что-нибудь для нас, немного пасты или лазаньи. Тебе не помешало бы побольше мяса на костях. Приходи после шести, к тому времени у меня все будет готово. О, это так волнительно! Я так рада, что ты здесь, Коннор!

Она крепко обняла меня, прижимаясь ко мне своими огромными мягкими грудями. Я не мог не почувствовать, что остальное её тело не было мягким или дряблым, она была в хорошей форме. От нее также пахло вкусными итальянскими травами и специями, и я почувствовал, что все больше возбуждаюсь от ее стряпни.

Она вышла из здания, помахав мне рукой, и я остался один в пахнущем затхлостью здании. Я вставил свой ключ в дверь своей квартиры и с усилием открыл ее.

Внутри оказалась небольшая студия с маленькой кухонькой, оборудованной небольшим холодильником, как в студенческом общежитии, раковиной и одноконфорочной плитой. Сначала я подумал, что здесь нет кровати, но увидел на стене крючок и веревку. Когда я взялся за шнур и потянул, то понял, что это одна из тех кроватей, которые прячутся в стенах. Пружины и петли "закричали" в знак протеста, когда она опустилась. Матрас был набит и имел несколько маленьких дырочек в чехле, изъеденных молью, но выглядел чистым и, к счастью, был без пятен.

В комнате было тускло, два окна, выходящие на улицу, были закрашены той же выцветшей желтой краской, что и стены. Потолок низкий, и я знал, что летом здесь будет жарко, если только мне не удастся заклеить окна.

Единственный взгляд на ванную привел в ужас. Она была хуже, чем всё, к чему я привык, живя привилегированной жизнью, а с уличным шумом и светом в квартире было бы трудно заснуть в любое время дня и ночи.

Несмотря на все это, а может быть, и благодаря этому, мне очень понравилось это место.

Квартира была уединенной и с замком на двери. Это были две привилегии, которыми я никогда не пользовался раньше, и когда я встал и защелкнул замок, бросив одежду в угол, я вытащил старое зеленое шерстяное армейское одеяло, которым был накрыт матрас, и свернулся в нем калачиком. Матрас был жестким, а одеяло колючим, но возможность отгородиться от всего мира была прекрасной.

Я был измотан после долгого дня, и мои мысли метались между образами похорон отца и дикой поездкой с Брук в лимузине. Я почувствовал, как знакомое беспокойство закрадывается в голову, и поглубже зарылся под одеяло. В ближайшие недели и месяцы мне придется выйти далеко за пределы своей зоны комфорта, и я уже пытался придумать, как отшить Джию на следующий вечер. Мне также нужно было найти колледж и записаться на занятия. На секунду я подумал о том, чтобы позвонить папиной секретарше и все устроить, но потом вспомнил, где я нахожусь и каковы правила.

Мой беспокойный ум продолжал волноваться в течение нескольких часов, и к тому времени, когда я заснул, я был наполовину убежден, что Брук все выдумала, и она где-то сейчас смеется надо мной. Но я не мог убедить себя, даже будучи неопытным и уверенным, что ей это понравилось бы так же, как и мне.

В конце концов, я заснул под звуки оживающего поздним вечером города, музыку, играющую в соседней квартире, и крики ссорящейся пары где-то рядом. Моя новая жизнь в апартаментах милф только начиналась, и я даже не представлял, какой замечательной она вскоре станет.

Глава 7

Удивительно, но я проспал всю ночь, что для меня не свойственно, и когда я проснулся на следующее утро, я чувствовал себя отдохнувшим, несмотря на то, что шея затекла от неудобного матраса и отсутствия подушки.

Проверив телефон и поняв, что сейчас только пять, я встал и оглядел свою строгую комнату. Зайдя в ванную, я чуть не задохнулся от неприятного запаха, исходящего из раковины. Небольшое количество воды, видимо, оставалось в ней годами, потому что раковину наполняла отвратительная "чашка Петри" с растущей плесенью и грибком.

К счастью, унитаз спускался, и я проверил душ. Напор воды был сильным, но горячая вода была скорее тепловатой. Это было воскресенье, и я не мог записаться на занятия, поэтому я решил заняться кое-какой работой по дому.

Одна вещь, в которой я эксперт, — это составление списков, а другая — гугление на телефоне и быстрое изучение материала. По сути, именно так я прошел через все свое образование до сих пор. Когда я осматривал свое небольшое жилище, я составил два мысленных списка.

В первом была вся работа, которую я хотел сделать. Я попытался расставить приоритеты между тем, что нужно было сделать, и тем, что я просто хотел бы сделать, но это оказалось непросто. Когда я действительно задумался об этом, мне стало важнее, чтобы в комнату проникал настоящий солнечный свет, а не иметь очень горячий душ, поэтому пришлось кое-что изменить.

Во втором списке были все навыки, которые мне нужно было освоить. Я знал, что сантехнику, электрику и мои базовые плотницкие навыки будет сложно довести до совершенства, но надеялся, что смогу хотя бы стать достаточно компетентным, чтобы суметь распознать, что нужно доверить настоящему мастеру, а что я смогу починить сам.

Осмотрев всю квартиру, я подошел к своей двери и почувствовал, как во мне нарастает знакомое беспокойство, и мне пришлось заставить себя отпереть дверь и выйти в коридор. Затхлый запах снова ударил мне в нос, и я решил поскорее с этим разобраться.

Лестничная клетка из темного дерева была чистой, но ее не мешало бы хорошенько вымыть. Лифт был самой ухоженной частью всего здания, и я увидел надпись, что есть обслуживающая компания, которая регулярно заботится о нем. Благодарный за то, что мне не пришлось беспокоиться об этом, я открыл тяжелую стальную дверь с надписью: "Технические помещения", и спустился по узкой стальной лестнице в подвал.

Внизу я обнаружил котельную, которая также содержалась в порядке и регулярно обслуживалась, огромный блок предохранителей и релейную станцию с десятками кабелей и предохранителей в аккуратной, но запутанной последовательности. Я держался от этого подальше, зная, что если начну играть с проводами, то, скорее всего, попаду в неприятности.

Затем я нашел то, на что надеялся: небольшую комнату, заполненную инструментами, чистящими средствами, краской, запасными люминесцентными лампами и прочими мелочами. Там был даже огромный деревянный ящик, наполненный примерно сотней наборов замков, которые можно было менять местами на дверях квартир.

Я нашел несколько щеток со стальной щетиной, растворители для чистки, швабру и ведро и потащил все это вверх по маленькой лестнице. Ударившись локтем о стальные перила в третий раз, я понял, что ненавижу эти лестницы и всегда буду ненавидеть.

Закрыв за собой дверь, я смог расслабиться, и как только нашел подходящий плейлист и вставил наушники AirPods в уши, я был готов к уборке своего маленького жилища. В строгой школе, в которой я учился, тебе прививают одну вещь — необходимость и ценность чистоты, рабочего и жилого пространства. Я не понимал, пока не попал в школу-интернат, насколько я не ценил труд горничных и поварих, которые заботились о таких вещах, как уборка и приготовление пищи всё мое детство.

Когда я убирался, счищая пыль и грязь и открывая под ними мелкозернистое дерево или белоснежные стены, на меня снисходило умиротворение. Самой трудной частью оказалась ванная комната, и я несколько раз извергал содержимое желудка, выгребая мокрое гнилое месиво из раковины, но и самой приятной, когда белый фарфор был очищен, а стальная арматура засверкала.

Используя щетки с металлической щетиной и растворитель, я смог довольно легко соскрести краску с окон. Очистить углы оказалось сложнее, но тут мне пришла в голову идея, я спустился вниз, вернулся с бритвенным лезвием и понял, что стальные щетки были глупой и грязной идеей. Лезвие прошло между стеклом и краской, как нож по маслу, и я покачал головой, глядя на всю грязь, которую я наделал.

После этого я решил, что мне нужно уделить минуту-другую и обдумать все остальные задачи, за которые я берусь.

Закончив с комнатой, я проголодался, но больше всего на свете мне нужен был душ. Вода была холодной, а в душе не было занавески, и мне пришлось стоять у стены, забившись в угол, чтобы вода не лилась куда попало. После душа я еще долго стоял и вытирался насухо.

Список вещей, необходимых для моего комфортного бытия, становился все длиннее, и я беспокоился о том, как я смогу все это себе позволить. У меня все еще были деньги, оставшиеся от моего похода с рюкзаком, куча наличных, засунутых в сумку.

Но я не знал, на сколько мне этого хватит.

Взяв телефон, я просмотрел карты и нашел несколько магазинов поблизости, где можно было бы купить то, что мне нужно, но потом я увидел универмаг "Target" на другой стороне острова, всего в нескольких минутах ходьбы от метро.

Я натянул одежду, пока мои волосы были еще влажными, и, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, вышел из своего многоквартирного дома на тенистые улицы города. Надев наушники и уставившись в землю, я спустился в метро и дошел до магазина, не взглянув ни на одного человека и не заговорив с ним.

Все оказалось намного дешевле, чем я думал, и я даже купил себе маленькую лампу для чтения и подставку для посуды, о чем не подумал, пока не увидел их на полке. Убедившись, что все уместилось всего в две сумки и достаточно легкие, чтобы я мог нести их обратно, я вернулся на метро обратно, и лишь несколько человек проклинали меня, когда я задевал их своими громоздкими сумками.

Было уже ближе к шести, я ранее сказал соседке, что приду и посмотрю ее раковину, когда вернусь. Я уже собирался в спешке повесить шторы, но потом вспомнил, какой беспорядок я устроил ранее, и решил подождать и убедиться, что всё сделаю правильно. Меньше всего мне хотелось иметь кривые портьеры, которые постоянно падали.

Решив оставить это на потом, я собрался, затем перешел через холл и постучал в дверь Джии. Она открыла сразу же, на ней был свободный сарафан с фартуком, громкая музыка играла на заднем плане. В одной руке у нее была большая деревянная ложка, и она быстро обняла меня одной рукой, прижав к бледной обнаженной плоти, отрытой её топом.

— Заходи, заходи! — сказала она с воодушевлением. — Раковина находится через спальню, извини за беспорядок. Я как раз заканчиваю готовить соус, не хочешь ли бокал вина?

— Да... конечно... звучит здорово, — сказал я.

— Да, пожалуйста, а еще лучше — да, я буду, — сказала она, подмигнув мне, и повернулась и направилась на кухню.

Я увидел, что ее квартира занимает большую часть нижнего этажа здания. Я прошел мимо библиотеки, где на полках стояло умопомрачительное количество книг. В центре комнаты стояло удобное кресло для чтения и подставка для ног, оба из мягкой коричневой кожи. Рядом с креслом стояла лампа с зеленым абажуром, а на полу бессистемными башнями лежали несколько стопок книг.

Спальня была оформлена именно так, как я себе ее представлял, вплоть до кружевных салфеток на комоде и маленькой шкатулки с изящными коваными украшениями. Ее шкаф был открыт, и я увидел обширную коллекцию коричневых шерстяных свитеров и свободных брюк для отдыха, но прямо спереди, почти как на выставке, лежал комплект белого нижнего белья с подвязками и чулками. Я уставился на него, особенно на объемный кружевной белый бюстгальтер, мечтая о том, как будет выглядеть в нем эта горячая милфа.

— О, я должна убрать это, — сказала Джиа, появляясь прямо позади меня и заставив меня подпрыгнуть от удивления.

— А-а-а, — сказал я со слабой ухмылкой, чувствуя себя неловко. — В чем проблема... с раковиной?

— Это прямо здесь, — сказала она, и я не преминул заметить, как она посмотрела вниз на палаточку, образовавшуюся спереди моих брюк.

Мне показалось, что она улыбнулась, но я не мог быть уверен. Она была такой теплой и приветливой, что я не мог не чувствовать себя рядом с ней непринужденно.

Она была почти как родная тетя, но такая, к которой я испытывал неловкое вожделение. Отбросив эти мысли в сторону, я сосредоточился на проблеме.

— Холодный кран работает нормально, — сказала она, поставив бокал вина, который принесла для меня, — но в горячем почти нет напора.

Она продемонстрировала проблему, и я увидел, как при небольшом повороте ручки из крана течет лишь небольшая струйка воды.

— Как ты думаешь, ты можешь это исправить?

— Я не знаю, — сказал я. — Давайте я посмотрю и попробую найти причину.

— Конечно. Замечательно, что здесь наконец-то появился мужчина, — она протянула руку и взяла меня за плечо, — да еще такой сильный и красивый.

Ее глаза, казалось, вспыхивали с определенной интенсивностью, а улыбка стала почти как у Чеширского кота, когда она двинулась к выходу. Я шагнул вперед, но пространство было небольшим, и она была вынуждена прижаться ко мне, когда уходила. Я почувствовал, как ее массивные груди прижались к моей спине, а бедра и ляжки поднапряглись. Она взялась за мои бедра на одну восхитительную секунду, удерживая меня на месте, ее пальцы на короткое мгновение обвились вокруг моей бедренной кости и притянули нас друг к другу, затем она ушла.

— Ужин будет готов через двадцать минут, — сказала она беззаботным голосом, выходя из спальни. — Он недолго может постоять, но не стоит слишком долго здесь дрочить!

Я повернулся и уставился на нее, ее фраза застала меня врасплох, но женщина уже ушла. У нее было больше энергии, чем у женщины вдвое моложе ее, и у меня голова шла кругом. Примечательно, что я не испытывал беспокойства рядом с ней; я просто чувствовал себя комфортно.