Том 2

Глава 1

Густая листва джунглей сжималась вокруг меня, и я затаил дыхание, когда мимо промаршировала вереница свиней. Старая свиноматка родила здоровый приплод поросят, и их визгливые голоса заглушали почти все звуки джунглей.

Мое сердцебиение замедлилось, когда я выдохнул и выскользнул из своего укрытия. Холодная грязь, покрывавшая мою кожу, не давала моему запаху потревожить животных, и мои босые ноги гулко ступали по настилу джунглей. Я держал короткое копье наготове, держа его низко, но под углом, чтобы не споткнуться на бегу и не потревожить листву.

За последние несколько недель я изучил джунгли. Охватывая большую часть продолговатого острова, джунгли содержали шокирующее количество видов. Я обнаружил еще один источник пресной воды, который пробил глубокую расщелину в лавовой породе, а затем исчезал под землей. С помощью лопатки из обсидиана мама помогла мне сделать выложенный камнем бассейн, чтобы источник мог в него впадать. Он находился в нескольких минутах ходьбы от раскидистых деревьев и она решила, что это будет лучшим домом для нас, чем пещера, если мы хотим выжить здесь в течение длительного времени.

— Мы будем возвращаться с берега, так что нам нужно установить дозор и развести костер на случай, если нам понадобится подать кому-нибудь сигнал, — предупредил я их.

— Он прав, — сказала мама, кивнув. — Но я думаю, важно, чтобы мы все нашли время расслабиться и получить удовольствие, если сможем.

Она ласково улыбнулась Мии и Олив:

— Нам придется еще больше полагаться друг на друга, ведь джунгли так близко, и поэтому важно, чтобы мы могли поддержать друг друга, когда нам это нужно.

— Упражняйтесь, — сказала Оливия, скрестив руки под своей маленькой, упругой грудью. — Это лучший способ борьбы с депрессией или умственной усталостью. Хороший сон и здоровое питание. Но с диетой нам придется нелегко.

— Скоро у нас будет немного зелени и крахмала, чтобы добавить к нашей еде, — сказала Миа. — Урожай от растений, который я нашла и ухаживаю за ним, небольшой, но когда они зацветут, я смогу взять черенки.

— Хорошо, — сказала мама, взволнованно кивнув. — Оливия будет продолжать ловить рыбу, а Джейсон сможет добывать корм, пока у нас не будет немного зелени из урожая Мии.

— Что ты будешь делать? — спросил я и попытался проигнорировать реакцию своего тела, когда ее бледно-голубые глаза встретились с моими, а пухлые губы скривились в возбужденной ухмылке.

— Я собираюсь обустроить наше жилище, и мне понадобится твоя помощь, потому что это будет огромная задача, но нам будет чем заняться, — она расчистила песок перед нами и начала рисовать пальцем. — У меня есть несколько идей, как его построить. Мы начнем с платформы на сваях. Рядом с горячими источниками есть заросли бамбука, и это будет идеально.

— Ты видела это в реалити-шоу, не так ли? — спросила Миа с хитрой ухмылкой, — Как оно называется, где людей бросают в глушь, и они должны там выжить?

— Это неважно, Миа, — сказала Эбигейл, на ее щеках появились небольшие пятна румянца, когда она продолжила. — Но да, я беру некоторые идеи оттуда.

— Перестань досаждать маме, Миа, — нахмурившись, сказала Оливия, обращаясь к сестре: — Я думаю, это хорошая идея. Ты видишь какие-нибудь проблемы, Джейсон?

— Перемещение нашего костра будет проблемой, но мы попробуем развести его на этом месте. Он понадобится для размягчения и закалки бамбука, — я всегда втайне был поклонником реалити-шоу, допоздна засиживаясь с мачехой за просмотром старых сезонов в Интернете. — Горячие источники поблизости могут стать проблемой, если свиньи будут часто подходить к ним. Надо будет выяснить.

Мы потратили два дня на разведку и планирование, прежде чем мы с мамой начали рубить бамбук. Вокруг водоемов было не так много следов, а те, что мы нашли, были, по-видимому, от крупных ящериц, а не от свиней с копытцами. В последующие недели, когда я не помогал мачехе строить наше убежище, Миа вскапывать грядки для начинающихся посевов или рыбачить в лагуне с Оливией, я исследовал дикую природу нашего изолированного мира.

Поросята бежали впереди меня, их маленькие хвостики, закрученные штопором, болтались в воздухе. Свиноматка пригибалась, крутилась и пыхтела, и я успел нырнуть в заросли папоротников, прежде чем она меня заметила. Обойдя свой выводок вокруг, она охраняла своё логово и загнала туда последнего голодного малыша.

Укрывшись, я лег в заросли папоротника и стал дышать медленно и размеренно. Ждать появления настоящего хищника пришлось недолго. Маленькая и гладкая, дикая кошка была почти незаметна на низкой ветке дерева. И если бы она не занимала ту же позицию, то в последние четыре раза, когда я следовал за свиньями к их скрытому логову, я бы никогда ее не заметил.

Слишком маленькая, чтобы быть пантерой, но слишком большая для кого-либо другого, я не знал, что это была за кошка. Я знал только, что она была королевой этих джунглей.

Лежа в папоротниках, я слышал, как постепенно возвращаются звуки леса, какофония насекомых и птиц стала фоновой музыкой моей жизни. Кошка была так неподвижна и так идеально выбрала место, что по мере того, как солнечный свет перемещался по ветке, она становилась еще более невидимой за дымкой солнечного света.

Спустя несколько часов свиноматка выползла из своего логова, обнюхивая воздух, прежде чем вывести вереницу поросят на прокорм в сумерках. Я наблюдал, как кошка смотрела вниз за вереницей поросят, ее желтые глаза мигали, когда она следила за толстенькими малышами. Но кошка не набрасывалась, и я подозревал, что она делает то же самое, что и я. Ждет, пока малыши подрастут, и только потом ими наесться.

Вместо того чтобы следить за стадом свиней, я ждал, когда темная фигура соскользнет с ветки и уйдет в глубь джунглей. Я успел пройти за кошкой всего пару сотен метров, прежде чем она исчезла из виду. Ее случайные отпечатки лап снова исчезли, и я огляделся вокруг, размышляя, не стал ли я её добычей.

Возвращаясь по следу свиней, я охотился и собирал хворост там, где находил. Сухая труха для костров не была проблемой, но у нас постоянно горели два костра, а я подумывал о третьем, и мне нужно было все топливо, которое я мог найти. Задача была не из приятных, но как только мешок из кожаных листьев, который сплела Мия, был полон, я отправился обратно в наш лагерь.

Теплый свет костра играл на моих ногах, пока тропа не пересекла прямоугольник земли, расчищенный Мией под сад. Блондинка взваливала на плечо связку растений, когда я вошел рысью, и ослепительно улыбнулась мне. Ее зубы почему-то все еще оставались ослепительно белыми и почти сияли под лунным светом.

— Мама хотела пойти поискать тебя. — Она подмигнула мне: — Ты же знаешь, что тебе нельзя оставаться "на улице" после захода солнца.

— Это теперь мой комендантский час? — спросил я с ухмылкой, принимая сверток из ее рук и взваливая его на одно плечо.

— Я бы не назвала это комендантским часом. Скорее, это вопрос. Ты же знаешь, как мама беспокоится о тебе.

— Я знаю, но я снова увидела кошку, и мне нужно было попробовать найти ее логово.

Я едва сдерживала свое волнение, но губы Мии сжались в озабоченную гримасу.

— Ты должен оставить её в покое. Что случится, если на тебя нападут? Ты же знаешь, как Оливия говорит о порезах и инфекции.

— Я буду осторожен, — заверил я ее. — Но мы не можем позволить себе быть невежественными. Она не выглядит угрозой, и если мы не угрожаем ее источнику пищи, мы должны быть в безопасности. Там есть несколько пастбищ свиней, и нам не нужно много мяса, если вообще нужно.

— Как только я получу зерно, выращу его, у нас будет сбалансированная диета!

Костер приблизился, и я различил фигуру мачехи, склонившейся над вертелом, когда она посыпала солью жарящуюся рыбу. Прежде чем мы вошли в круг света, Миа повернулась и положила теплую руку мне на грудь.

— Сегодня вечер Оливии, но я не получила свою... пищевую добавку.

— Здесь? — спросил я в шоке, оглядываясь вокруг.

Оливия сидела спиной к огню и могла заметить нас, если бы случайно подняла глаза от починки сетки, а моя мама могла обернуться в любой момент. Однако Мию не останавливало неодобрение мамы или сестры, и возбуждение от того, что её могут поймать, всегда еще больше заводило маленькую шалунью.

Ее большие груди прижались к моей груди, когда она толкнула меня назад в более глубокую тень, и я уперся спиной в ствол дерева, когда она опустилась на корточки. Я услышал влажные звуки ее пальцев, нежно играющих с ее клитором, когда головка моего члена скрылась в ее рту.

Пухлые розовые губы выпятились, и я почувствовал, как невероятной силы всасывание глубоко втягивает мой пенис внутрь. Головка прижалась к ее миндалинам, и Мия застонала от восторга, ее горло заработало, а я прикусил язык, чтобы не закричать. Она была невероятна в минете и точно знала, насколько она хороша. Уголки ее губ скривились в ухмылке, и я почувствовал, как ее мягкий язычок забегал взад-вперед по нижней части моего члена.

Ее колени сжались вокруг ее руки, и гудение стало более беспорядочным, когда сквозь него прорвался стон. Затем ее блестящие глаза широко вспыхнули, и я чуть не выронил сверток, который нес, так как мои колени ослабли от силы ее отсоса. Секунды спустя я увидел, как ее зрачки расширились, когда мое семя залило ее рот. Глотая так быстро, как она могла, я был вознагражден видом того, как ее свободная рука сжала одну из ее больших упругих грудей и потянула за сосок. Ее вертлявый язык собрал последнюю порцию моей спермы, и она с голодом проглотила ее, когда я поднял взгляд.

Моя мачеха все еще ухаживала за рыбой, но когда я взглянул на Оливию, ее глаза были прикованы к моему лицу. Меня охватил жаркий прилив смущения, и я постарался не обращать внимания на самодовольную ухмылку на губах Мии, которая опустилась рядом с сестрой у костра.

— Над чем работаешь?

— Вот ты где! — сказала мама, поворачиваясь и помогая мне взять сверток. — Миа, иди помоги своему брату с этим. Где ты был? Я так волновалась.

Миа игнорировала маму и приставала к Олив с расспросами о том, над чем она работает, а я рассказывал маме о том, как прошла моя вторая половина дня. Она неодобрительно нахмурилась, когда я упомянул о попытке выследить кошку, но, к счастью, не предложила никаких аргументов.

— Слава богу, ты вернулся целым и невредимым, это главное. Миа, помоги мне с этой зеленью. Что я должна с ними делать?

— Я сделала заправку, — сказала блондинка, вскочила на ноги и подошла к "холодильнику".

Я скорее почувствовал, чем увидел, как мама неодобрительно вздохнула, когда моя сводная сестра вскочила на ноги и низко наклонилась. Девушка постаралась, чтобы каждый ее изгиб и выпуклость покачивался и колыхался, притягивая к себе мой взгляд, как ледяной камень.

Глава 2

За последние несколько недель сформировалось некое молчаливое взаимопонимание. После того первого взрыва реализации естественных потребностей после стресса, мама вернулась к своим старым, консервативным взглядам. Я снова стал тайком уходить в джунгли или прятаться в пещере то с одной, то с другой из них. Я не хотел делать ничего, что могло бы нарушить хрупкое равновесие, которое мы установили в своём изолированном существовании, и не жаловался.

Единственное, на чем мама настаивала, чтобы каждая из дочерей по возможности поддерживала в организме здоровый баланс белка. В качестве обеспечения этого процесса они с девочками всегда следили за тем, чтобы мне доставались бóльшие порции мяса, когда оно у нас было. Разговор был коротким, но откровенным. Она объяснила девочкам и мне, что удовольствие и любовь — это всё хорошо и прекрасно, но мы должны думать и о своем здоровье.

— Если растратите этот "ресурс", позволив ему упасть на землю, или, что еще хуже, примите его в себя, — при этом заявлении ее бледно-голубые глаза "сверлили" глаза дочерей. Миа наблюдала за мамой с едва скрываемым весельем, а Оливия словно пыталась запомнить лекцию. — Если одна из нас забеременеет и возникнут осложнения... Риск слишком велик.

— Я возьму этот риск на себя, — промурлыкала Миа, придвигаясь ближе ко мне.

— Миа! — рявкнула Эбигейл, ее голос приобрел редкую твердость, — Это не повод для смеха. Можешь ли ты представить, что растишь ребенка на этом острове? Ты сможешь смотреть, как он умирает от голода? Твой ребенок?

— Она права, Миа, — сказала Оливия, бросив на меня хмурый извиняющийся взгляд. — В нашем рационе не хватает питательных веществ для вынашивания и кормления ребенка.

После этого кипучая блондинка замолчала и приняла слова матери близко к сердцу. Хотя между нами, как группой, больше не было разговоров о нашей "внеклассной" деятельности, я знал, что девочки говорили между собой, потому что замечал, как Миа и Оливия замолкали, когда я приближался, их глаза горели, а губы хихикали.

После того разговора я стал осторожным во время наших занятий любовью, и девочки тоже. Из-за застенчивости мамы и Оливии наши шалости происходили в лесу или в пещере, но Миа, казалось, была в восторге от того, что за ней наблюдают и видят её, занимающейся любовью.

Устроившись на перевернутом бревне, которое мы отскоблили до блеска, я старался не обращать внимания на горящий взгляд Оливии, которая присела рядом со мной. Мама раскладывала рыбу по большим, словно вощеным, пальмовым листьям, которые мы использовали в качестве тарелок, а Миа помешивала заправку и бросала туда зелень, которую она выбрала. Проверка зелени на вкус была весьма нервным процессом, но я настоял на том, чтобы сделать это самому. Все это время в моей голове крутились образ того молодого человека, который скончался в дикой природе Аляски от употребления ядовитых трав.

В тот же вечер у меня начались сильные спазмы в желудке, а на следующий день у меня начались приступы с бегом по кустам, но Оливия сказала, что это, скорее всего, из-за изменения рациона. После этого у меня не было проблем, и женщины тоже стали добавлять зелень в свой рацион. Цитрусовый запах заправки Мии вызывал у меня аппетит даже больше, чем жареная рыба.

Вместо того чтобы устать от еды, мы постоянно стремились ее улучшить. У Мии появилась идея высушить небольшие бассейны с морской водой и собрать соль. Первая рыба, которую я ел с приправой, была просто райской, и мы все так объелись, что легли спать с больными животами.

Фрукты и овощи, которые добывала юная блондинка, были незнакомы на вид, но их вкус был похож на то, что мы знали на материке. Запасы по-прежнему были невелики, поэтому мы не могли позволить себе больше нескольких кусочков зелени каждый вечер, но я научился наслаждаться каждым из них.

— Как вкусно пахнет, Мия, — сказала мама, принимая от девушки тарелку с салатом.

— Я нашла оливковое дерево на склоне, — сказала она, недоверчиво пожав плечами. — Одинокое дерево на небольшом участке солнечного света. Не знаю, как оно туда попало. Там не так много оливок, но мне удалось выжать несколько грамм масла из тех, что я нашла на земле.

— Нам нужен растительный жир, — сказала Оливия, покопалась в салате и тихонько застонала от удовольствия, запихивая в рот лист зелени.

Я сделал то же самое, и простой деревенский салат, лишенный специй и сахара, показался мне одним из лучших, что я когда-либо ел. Стоная от удовольствия, я ел свой салат по одному листочку за раз, как и моя мама, в то время как Оливия и Миа поглощали свои порции поинтенсивнее. Девочки смотрели, как мы заканчиваем, с завистливыми ухмылками, ковыряясь в своей рыбе.

— Завтра мы сможем переехать в новую хижину, — сказала мама, собирая листья и заворачивая их в пучок.

— Я буду скучать по этому месту, — сказала Оливия, с тоской оглядывая наш маленький лагерь за пределами пещеры. — Это странно, не так ли?

— Это совсем не странно, — сказал я, — я тоже буду скучать по этому месту. За короткое время здесь мы пережили так много.

— Я не буду скучать по жукам, — сказала Миа, нахмурившись на открытый участок песка неподалеку. — Или по тому, как далеко нам приходится ходить, чтобы принять ванну или набрать воды.

— Тебе все равно придется ходить, — сказала мама, а Миа закатила глаза и резко вздохнула, заставив меня фыркнуть от смеха, когда она плюхнулась обратно на своё ложе.

— Завтра я разведу там новый костер, — сказал я. — Слишком большой риск таскать горящие головешки через джунгли. Если мы случайно разожжем костер в лесу, это может быть плохо.

— Хорошая мысль, — сказала мама. — У меня есть там куча дров, которые уже сохнут, и нам хватит на неделю или около того.

— Давай спать, мам. — сказала Миа, зевая. — Иначе Оливия сойдет с ума.

— Спокойной ночи вам обоим, — сказала мама, наклонившись, чтобы тепло поцеловать меня в щеку и открыть мне захватывающий вид на ее массивные груди, которые свисали вниз в свободной рубашке. — Увидимся на рассвете.

Ее шепот обжигал мое ухо, и я старался не смотреть на ее широкие бедра, пока они колыхались передо мной. Когда Мия вползла в пещеру вслед за мамой, она подмигнула сестре, и я заметил, как моя старшая сестра покраснела и быстро отвела взгляд.

— Что это было? — спросил я, но вместо ответа Оливия взяла меня за руку и потянула за собой.

Мы опустились на мягкий песок у берега, и она усадила меня рядом с собой. Моя старшая сестра была в задумчивом настроении, она положила голову мне на грудь и смотрела на яркие звезды над головой.

За последние несколько недель я узнала бледную брюнетку лучше, чем когда-либо в этом мире. Оливия всегда была немного далекой и отстраненной. Ее холодная красота держала мир на расстоянии и за этими темными глазами скрывался острый ум, всегда работающий. Она предпочитала не спешить, обдумывая ситуацию, и не торопилась принимать то или иное решение, но когда она, наконец, говорила или принимала решение, то только после рассмотрения вопроса со всех сторон.

Проводя пальцами по ее спине, я чувствовал, как мое тело откликается на прикосновения, когда под ними оказывалась ее нежная кожа. Тело Оливии было стройным, но не худым. Даже после плавания, которым она занималась в последнее время, упругие изгибы ее тела выглядели скорее элегантными, чем спортивными. Подняв голову, она положила подбородок мне на грудь и заглянула в глаза, и у меня перехватило дыхание, когда я увидел там глубину эмоций.

— Ты ведь знаешь, что нас никогда не спасут, не так ли?

— Я этого не знаю, — сказал я, нахмурившись.

— Мы должны быть честны сами с собой. К этому времени они уже прекратили поиски, и мы не видели и не слышали ни самолета, ни корабля, уже сколько времени?

Я нахмурился еще больше, но позволил ей говорить, любопытствуя, к чему она клонит.

— Мы с Мией поговорили, и неважно, что думает мама. Джейс, все, чего я когда-либо хотела, это стать матерью...

— Лив, Господи!

— Выслушай меня! — сказала она, прижав руку к моим губам и прижавшись ко мне всем телом. — Я знаю о рисках и полностью их принимаю, но я не могу жить так вечно. Украсть немного счастья с тобой здесь и сейчас... Чувствовать, что каждый раз, когда я это делаю, я краду что-то у Мии или мамы... Ты знаешь, как сильно мама любит тебя, Джейсон. Если ты поговоришь с ней об этом, она одумается.

— Я не знаю, Лив... Я не смогу жить с собой, если с тобой что-нибудь случится.

— Просто подумай об этом, — вздохнула она, ее губы нашли чувствительные места на моей шее, и она осыпала их пылкими поцелуями, а ее проворные пальцы высвободили мое мужское достоинство. — Потому что я мечтала о том, как ты кончаешь в меня, братишка... У тебя уже такой твердый!

— Ты великолепна, — вздохнул я, когда моя старшая сестра села поудобнее и откинула свои длинные темные волосы на одно плечо.

Лунный свет блестел на ее гладкой коже, когда она скидывала футболку с плеч. Крошечное бикини, которое она носила под ней, было завязано сзади и вдоль бедер. Сидя, она быстро погладила мой член пальцами, а затем потянулась вверх и развязала верхнюю часть бикини. Я увидел ее бледную грудь, которая резко выделялась на фоне резких линий загара, и Оливия захихикала от восторга, когда я потянул ее вперед и прижался губами к одному соску.

Бледная плоть напряглась под моим языком, когда я лизнул и сильно пососал ее. Зацепив трусики и спустив их, Оливия опустилась на мой твердый член и вздохнула от удовольствия, чувствуя, как он заполняет ее. Киска моей сестры была настолько мокрой, что приняла весь мой член одним махом, ее спина выгнулась дугой, а дыхание прервалось, когда я вошел в нее до дна.

Под шум волн, плещущихся о берег, и шуршание мягкого песка под нами, Оливия скакала на мне с нарочитой медлительностью. Женщина была намерена как можно дольше растянуть наше удовольствие и "помучить" меня. Прижимая меня к песку руками, ее упругие маленькие груди прижимались друг к другу, покачиваясь при каждом ударе промежности о промежность.

Стройный торс Оливии еще вытянулся, ее пупочек стал длинным и узким, а талия невероятно тонкой, когда наступил ее первый оргазм. Ногти впились в мою грудь. Она задыхалась от удовольствия, ее голова упала вперед, глаза наполнились страстью, когда ее бедра закрутились маленькими кругами.

— О, черт, — простонал я, когда моя сестра проделала маленький трючок своими внутренними мышцами и заставила меня кончить. — Я...

— Кончи для меня, — промурлыкала Оливия, слезая с моего тела и хватаясь за основание члена.

Разочарование от того, что ее тугая киска больше не обнимает с мой член, исчезло, когда она взяла его в свой горячий рот. Языком слизывая собственные соки со ствола, Оливия усердно сосала, и ее глаза распахнулись в триумфе, когда я выпустил густые струи спермы ей в рот. Проглатывая каждую каплю, она вылизывала и высасывала мой член дочиста.

Притянув ее в свои объятия, мы долго целовались на песке и спустились к воде. Когда луна осветила черные волны, а легкий ветерок колыхал джунгли над головой, я нагнул Оливу на мелководье и снова ввел член в ее тугую дырочку.

— Я... люблю... это...!

Ее вопли удовольствия сопровождали каждый толчок и журчание воды вокруг наших бедер. Потянувшись, чтобы нежно провести пальцем по ее твердому маленькому клитору, Оливия вжалась в меня еще сильнее, ее желание кончить становилось все отчаяннее, пока мы вместе не "взорвались" в потрясающем оргазме.