Мне было неприятно, Анна стояла левее и позади, и разглядывала меня, будто это самое обыденное дело. Я торопливо натянула блузку и сняла жакет с двери. Анна все еще загораживала мне проход. Я пристальнее оглядела ее, пока надевала и застегивала жакет.

Явно бурные студенческие годы. Легкие морщинки, «усталое» лицо. Постоянно перекрашиваемые волосы, замысловатые прически. Всегда яркий макияж. Средний рост, средняя грудь, средняя попа. Но ножки стройные, общительный и живой характер. Себе на уме, сучка, и при этом скрытная. Наверняка, зло подумала я, легко раздвигает свои симпатичные ножки.

Зазвенел звонок, Анна направилась к выходу, и я следом. В классе я сначала забыла о своей метаморфозе, так как из-за опоздания заторопилась и окунулась целиком в работу, но несколько выразительных взглядов вернули меня в реальность. Я прислушалась к своим ощущениям, и тайком оглядела себя.

Борта жилета закрывали наискось грудь, сходясь чуть выше пупка. Нижняя его часть закрывала полоску живота и спины там, где кончалась блузка. По идее ничего не заметно. Соски терлись о рубчики трикотажа и предательски выпирали. Впрочем, кроме меня никто об этом не мог знать. В целом класс вел себя обычно. И только горстка учеников знала нечто особенное про свою учительницу. Нечто очень постыдное.

После урока, я попросила Яна задержаться, старалась голос держать как можно будничнее. В двери притормозили и остальные – Катажина, Адам и Анджей. Остальной класс исчез. Я протянула руку заводиле шантажистов, на моей ладони лежал ключ от машины.

– Заберите, вот.

Ян протянул руку под мою ладонь, и сжал ее обратно. Ключ оказался зажат в моем кулаке.

– Пани Учительница, это маленькая услуга, и нам она ничего не стоит. – Пользуйтесь.

Я так и стояла с сомкнутыми пальцами. А ученики таяли в двери. И лишь Катажина скрылась в ней, Ян обернулся и сказал: «да, пани учительница, лифчики вам не идут, не носите их». Тогда-то я и поняла, что проблемы мои надолго.

Но время лечит. Я ездила на машине. Даже совершила поездку к родителям. Покуривала в нервные моменты травку. Ходила в гимназию без лифчиков. Что давало возможность моим классам в удачные дни любоваться моей грудью через неплотную ткань. Перед сном я иногда переживала снова свою прогулку топлес. Она все меньше мне казалась оскорбительной. Всплывали лица мальчиков, такие возбужденные взгляды, такие похотливые мысли. Касание нежной груди Катажины. Ощущение доступности, ощущение незащищенной обнаженности.

Наверно долгое отсутствие партнера провоцировало во мне сексуальные мысли. Я, засыпая, впадала в грезы. А в них Адам, Ян и Анджей трогали меня. Даже снимали остатки моей одежды. Появлялась Катажина, совершенно голая. Начиналась оргия. В ней неопределенно всплывал красавец физрук и даже негодяй Кшиштоф.

В один из вечеров из-за этих фантазий возбуждение достигло такого пика, что я принялась мастурбировать. Этим я не занималась давно, с начала знакомства с Кшиштофом. Я вспомнила все свои подростковые игры. Мне всегда нравилось разглядывать себя ниже шеи. В школьную пору, я у себя в спальне ставила зеркало между ног и играла пальчиками с половыми губками, с клитором.

Мне нравилось видеть свою развратную щелку, когда большие губки набухали и расходились, малые выпирали заметнее, отверстие становилось виднее и доступнее. Клитор набухал тоже под моими ласковыми пальчиками. Из-за роста, наверное, мне казалось, что моя щелка длиннее, чем у других девочек. И мне это очень импонировало и возбуждало.

В ту ночь я терзала свою пизду яростно, пока не кончила с рыком и стонами. Мне это свойственно. Давно не живу с родителями, и я могла себе такое позволить. К мастурбации я стала возвращаться все чаще. Даже забытый в студенческие годы вибратор занял снова свое место в прикроватной тумбочке. В моих мыслях и грезах постоянно путался сюжет с оргией, с обнажением на улице, или даже в классных комнатах. И, о ужас, в мои фантазии стали забираться Катажина и другие ученицы, также, как и мои коллеги – Анна и Магда!

В один из пасмурных вечеров, я вернулась пешком из местного бара. Мы пили коллективом по случаю дня рождения одной из коллег. Недоёб снова стал накатывать на меня. Я не поднялась в апартаменты, а осталась стоять в подъезде. Волна сладкого страха катилась из низа живота к сердцу. Я вдруг решилась, хоть и боялась высказать себе же свое собственное намерение. Я гнала прочь ненужные мысли, сосредоточившись на действиях.

Плащ повис на перилах. Блузка и кофта снялись вместе. Лифчики я уже три недели, как не носила. Плащ снова занял место на моих плечах, а блузка и кофта полезли на рядок почтовых ящиков. Я решительно зашагала из подъезда к прогулочной дорожке. Было поздно и сумрачно, время темноты. Никто не выводил даже собак.

Но, с другой стороны, – было страшно: фонарей не было, лес пугал то тишиной, то странными звуками. Я все-таки скинула плащ на руку, и смело зашагала топлес. Прохлада щипала кожу, но возбуждение несло приятную волну вниз, к моим губкам, к моему влагалищу, к моему клитору, или в целом просто – к моей пизде!

Я остановилась в центре дорожки, и закружилась с раскинутыми руками. Захотелось хулиганить. И я закричала: «вот я, здесь, смотрите, голая я»! Конечно, кричала я не в полный голос, во мне боролись страх и возбуждение, чувство опасности и раскрепощенное алкоголем сознание. Новая мысль вдруг пронзила мой ставший развращенным ум.

Я снова влезла в плащ, но только, чтобы освободить руки. Брючки и колготки поехали вниз. Качаясь на одной ноге, без туфли, я стянула сначала их с одной ноги, потом стала в туфлю, и так же, качаясь, стянула с другой. Теперь плащ опять в руках вместе с остатком одежды, а я голая, бесстыже нагая, шагаю к дому, навстречу улице, окнам и фонарям.

Метров за двадцать до выхода дорожки в город, я уже не могла совладать со своим возбуждением. Одежду я бросила на асфальт. Прямо посреди аллеи я раздвинула ноги и принялась теребить пизду. Глаза закрылись сами. Я видела перед собой в накативших порногрезах выстроившиеся классы учеников, и себя, раздрачивающую пальцами срамные губы, влагалище и клитор. Потом картину сменил Вацлав, физрук. Он таранил меня фантастическим членом прямо в спортзале. Потом добавлялись Ян и Адам, Анджей и Катажина.

Парни совали мне члены в рот, тискали мне попу и грудь, сменялись поочередно в моей пизде. Кто-то ебал меня между грудей, а я ловила головку хуя своими губами. Панночка ебла меня рукой. А под конец, из меня делали сандвич. В котором я еще и получала третий хуй – в свой блядский рот.

Вот с этой картиной я и кончила на лесной дорожке с несдерживаемым криком и бурным оргазмом. Входя в подъезд, и вынимая одежду из ящика, я наконец-то осмелилась себе сформулировать: «пиздец, девица, докатилась: эксгибиционистка, фетишистка, извращенка и нимфоманка».

...

Наверно, все бы прошло, у меня появился бы парень, я бы стала получать с ним удовлетворение. Пропали бы секс-фантазии. Но крючок моего наркотического досье оставался в руках у озабоченных тинейджеров-выпускников. А у них на меня были свои планы.

...

В один из дней теплого апреля, как всегда нежданно, ко мне подошел Ян. Я закрывала дверь кабинета, а он встал вплотную к моей спине. «Пани учительница, не желаете повторить прогулочку»? – жарко шепнул мне в ухо мой ученик.

Я вздрогнула, тут же огляделась; в обе стороны коридора стояли на страже Адам и Анджей. Между ними Катажина, готовая принять любой сигнал.

– Сколько вы еще меня будете шантажировать? Я что еще не расплатилась?

– Мы вернем вам улики и протокол. Скоро. – Ян перешел на слащавый тон.

– Но ведь пани Учительнице самой хочется, мы вас не принуждаем.

Я была в шоке. Они что-то знают или это случайное попадание?

– Завтра в то же время, в том же месте.

И Ян отошел. Пониже остальных ростом, но почти вровень мне, он обладал атлетической коренастой фигурой. Чернобровый, волосы, как смоль, эдакий казачок из Речи Посполитой. Лицо обычно высокомерное, но красивое. Его бы данные, да в русло добрых начинаний. Теперь мне снова пришлось признаться себе, что я этого ждала, я этого хотела.

И не только появиться полуголой на задворках перед своими гимназистами. Не только ощутить их прикосновения при обмене поцелуями, но и снова увидеть в том же состоянии свою ученицу.

На парковке я увидела коллегу Магдалену, которая садилась в похожую на мою малолитражку. И она и некоторые другие, как и я, не так давно стали появляться с машинами. Смутное подозрение начало формироваться у меня в голове. Магда оказалась совсем рядом со мной, когда развернула, свою машину.

Ее взгляд невольно встретился с моим, и я поразилась – надменная красавица покраснела и отвела в смущении глаза. В раздумье я еще некоторое время глядела ей вслед. Высокая, почти как я, лицо для обложки журнала, жгучая брюнетка с формами порно модели, что держало ее в провинциальной гимназии без видимых перспектив?

На утро новой прогулки, чисто символично я решила одеть все то же самое, что и в предыдущий раз. Лифчики больше не были частью моего гардероба. Теплая погода держалось уже давно, но я одела плащ. Все должно быть, как раньше. Одела прямо на голый торс, решив сэкономить время.

Бирюзовая блузка легла в пакет. Для жакета было жарко в здании гимназии, и я добавила лишь легкий жилет без рукавов, только чтобы не светить в гимназии голым телом между блузкой и юбкой. И сосками через ткань блузки.

На парковке снова был Адам. Пройдя по мощеной тропе до дорожки, я отдала ему плащ. Подросток с нескрываемым удовольствием разглядывал меня. Было чувство дежавю. А еще приятная истома между ног, адреналин в крови, растущее возбуждение. Я сама взяла ученика под локоть, и мы пошли к задворкам гимназии у аллеи. Его предплечье касалось моей груди, и я не отодвигалась, а наоборот, жалась к его руке закрытой лишь тонкой тканью летней рубашки.

На подходе я заметила больше фигур, чем ожидала. Заволновалась, и снова ко мне вернулись те чувства, что и в первый раз: стыд, досада, унижение. Приближаясь, я гадала, кто же еще там. И сказать, что была шокирована в очередной раз – не сказать ничего.

В группке из Яна, Катажины и Анджея между панночкой и учеником стояла Магдалена, пани Учительница! Ни я ни она не захотели встречаться взглядами. Но как же краснела и смущалась красавица Магда! Вопросы заметались в моей голове беспорядочно: «Шантаж тоже? Зачем нас свели вместе? Они хотят показать свою силу и власть на нами?

Нравится ли мне такое положение по-прежнему? А она, – вдруг я даже обомлела внутри, – а если и она пришла с желанием, как и я? И первый ли ее это раз или...»?

Одновременно меня шокировала наша ученица. Катажина стояла совершенно голой, в одних только в белых кроссовках под голубые носочки. Интимные волосы убраны профессионально, полоска из коротких негустых волос шириной в большие губы шла от верха лобка до нижней части губ. Светлые и выбритые на самих губках и уголках лобка они совершенно не скрывали пизду этой развратницы. Скорее даже делали ее срамнее и желаннее.

Меня притянули за локоток здороваться. Сначала Ян, потом Катажина. Оба прижимали меня сердечным объятием. Снова наши голые груди с Катажиной встретились. И я не отодвинулась, когда девчонка обняла меня крепко, а губами прильнула к моим. Здороваясь с Магдой, пришлось смотреть в лицо друг другу, груди (у нас обеих немаленькие, особенно у нее) встретились и вмялись, щеки и уголки губ скользнули друг об друга.

Анджей прильнул к губам, как и Катажина, а его рука в наглую облапала обе мои груди. И я стерпела. В конце и Адам проделал все то же самое, хотя мы сказали доброе утро друг другу еще у машины. Циничный малец не рискнул, тем не менее, хватать училку за голые груди как его приятель, зато огладил обеими руками талию, бедра и попу. Мысль, что Магдалена должна была видеть это, так как была как раз позади меня, и волновала меня, и вызывала стыд. Ведь ни хамские движения Анджея, ни наглость Адама не вызвали моего протеста.

Меня поместили между Катажиной и Магдаленой, мы снова, как в строю, стали к задворкам гимназии лицом. Я вглядывалась в окна последнего этажа, в провалы пакгауза, в стену свежей зелени из молодого подлеска, вьюна и кустов перед нами. Вроде никаких признаков чьего-либо присутствия.

– Прекрасное утро, пани Учительница и пани Учительница (вообще-то Ян употреблял наши фамилии, но их мы опускаем, по понятным причинам).

– Как повезло бы случайному прохожему в лесу! Три таких прекрасных тела, две шикарных училки, с гимназисткой под стать!

«Они не трогают нас, не кидаются на обезволенных юных женщин, даже со своей подружкой не балуются», – работала моя мысль, – «они выставляют нас на обозрение, но никого не видно». «Так не бывает, подростки, они импульсивные, неуравновешенные. В них кипят гормоны, и секс притягивает желанием открытий. А эти ведут себя сдержанно, как взрослые, будто у них инструкции.

Они подчеркнуто вежливы, они...», – я обомлела от догадки, – «они используют метод кнута и пряника! Грозят уголовным делом, и при этом дарят машину! Здесь точно замешан взрослый или. .. взрослые!».

Моя мысль забилась в поиске – Вацлав, директор, жалкий математик? Лучше бы уж Вацлав. Хотя у него, откуда такое влияние?

Впереди в зарослях всего в паре метрах от дорожки произошло движение. Вздрогнула и я, и Магда. Вот же, так и должно было быть, не могли они сюда нас приводить только для себя.

«Сколько их там? Кто они? Что дальше»? – Я снова была напугана, снова стыдилась. Мне непроизвольно захотелось прикрыться и убежать.

Как бы уловив мои намерения, подошел Анджей и взял меня за руку, с другой стороны то же самое с другой рукой сделала Катажина. Ян и Адам обступили Магдалену. Да, с движением в кустах вышел у них прокол.

– Не стоит пугаться пани, кошка пробежала, – твердым угрожающим голосом выступил Ян.

И чуть погодя:

– Вот что. Мы сейчас сделаем утренние упражнения, чтобы взбодриться перед занятиями.

Его голос был тверд и не допускал возражений. Это выглядело глупо, три раздетых девушки между тремя одетыми парнями делают зарядку на прогулочной аллее накануне занятий. Но это их правила игры, и я пришла сюда почти по доброй воле. Катажина вышла вперед по кивку Яна, и стала к нам лицом, попкой к кустам. «Будет шикарный вид», – мелькнула шаловливая мысль у меня. Вот опять шучу, даже в состоянии испуга. Такой дурацкий характер.

– Повторяйте за мной, – это она обратилась ко мне и Магде.

Катажина стала делать стандартные физкультурные движения, наклоны, повороты, махи ногами, махи руками. Мы несинхронно, неловко и нехотя повторяли. Юбка мешалась, и я в конце концов смяла ее гармошкой у себя на поясе. Мне захотелось выставить напоказ свои шикарные зад и бедра, пусть и в трусиках. Последние мало что скрывали, так как были кружевными и прозрачными, узкими впереди и совсем узкими сзади.

Магде было легче. Ведь она была в тонком бежевом трико. Которое, кстати, растянутое на бедрах, просвечивалось. В свою очередь просвечивались и трусики, не узкие, зато из тонкой полупрозрачной ткани цвета сгущенных сливок.

Скашивая вправо глаза, я могла видеть возбуждающую фигуру коллеги, а главное ее супердостоинство, – пятого размера грудь. Она прыгала и колыхалась при каждом взмахе, при каждом наклоне. Но не расплескивалась на теле, так как была весьма упругой. Я успела разглядеть и красивую форму, и очень широкие ореолы (на всю переднюю часть сисек) – темно-вишневые, съежившиеся от прохлады, с сосками невысоким выступом. Зато перед собой я смотрела открыто, не пряча глаза. Я любовалась и грудью, и пиздой своей ученицы. И мне было наплевать, что она сама думала по этому поводу.

Через минут пять-шесть Катажина выдохлась и вернулась к нам.

– Пора в гимназию, – озабоченно объявил вслух Ян, посмотрев на часы.

– Вы же не против возвращаться в компании, пани Учительница, и пани Учительница?

Нашего одобрения, на самом деле никто не ждал, это был просто приказ в форме вопроса. Слева от меня тут же оказался Адам, справа так и оставалась Магда, с ее правой стороны подошел Анджей. Сначала мы шли в ряд, но в полутораметровую дорожку не поместились. Тогда Анджей увел свою спутницу вперед, а мы с Адамом отстали.

Из-за голой спины коллежки то справа, то слева показывались иногда колыхающиеся края ее грудей. Я разглядела ее зад. Круглый подтянутый, с крутыми бедрами: «аппетитная попа», – заключила я про себя. Ноги стройные, но по мне, так недостаточно полные.

– Вы позволите? – обратился ко мне мой ученик. При этом рука его легла мне на талию. Мне было все равно. Я даже подумала, что разрешила бы залезть ему в мои трусики и облапать не только сиськи, но и мою пизду. Анджей был явно наглее.

Он обнимал свою учительницу за красивую попу, и постоянно поглаживал ее. Магда скидывала рассерженно наглую руку, но та бесцеремонно возвращалась назад. Думаю, Магде легче было бы это терпеть, будь их парочка позади нас. Время от времени его рука поднималась высоко по спине, и тогда его пальцы находили грудь сбоку, и подозреваю, пытались дотянуться до ее соска.

Я решительно потянула Адама вперед. Бочком мы обогнали Магдалену с Анджеем. Пусть они любуются рукой другого ученика, оглаживающую спину и попу учительницы.

Адам не заставил себя ждать, его рука спустилась по попе и ногам к краю юбки, зашла под нее, и пошла уже назад по чулкам и трусикам кистью собирая ткань над собой. Я держалась, так, будто ничего особенного не происходило.

Наглец тоже не остановился на достигнутом, его пальчики проникли под резинку трусов, и ладонь, гуляя по голой попе, спустилась по ложбинке меж ягодиц к моим губкам у дырочки во влагалище. «Что себе думает парочка сзади», – все же тревожилась я. Но так как оставались последние шаги на «дороге испытаний», я не стала ничего предпринимать.

На перекрестке к выходу на парковку не было видно ни встречных, ни догоняющих. Мы повернулись к Магде с Анджеем. На ее груди я отметила для себя следы от пальцев, щеки ее горели. Где еще успели побывать его руки? Я не сомневалась, что Анджей не церемонился.

– Пани Учительница не желает ли удостовериться в упругости груди пани Учительницы перед тем, как нам расстаться?

Я уже усвоила правила игры, это не был вопрос, это был приказ.

– Желает, – как можно равнодушнее постаралась ответить я.

– Дебилы, – и дальше матом, – ругнулась Магда.

Ее слезы в глазах, ее сжатые кулаки, мне все это было знакомо. Первый раз? Магдалена не я, может все это она терпит через силу.

Адам подтолкнул меня в локоть, и мои руки легли на грудь коллеги. Магда осталась стоять недвижима, сколько ее не подпихивал Анджей. Я поласкала пятый размер нежно и медленно. Объем в руках вызывал восхищение и уважение, приятно тяготил ладони. Пальцами я сжимала грудь, а середина ладони терлась о соски.

Пусть и неестественное, но мне это действие было в удовольствие. Магда закусила губу, она явно пыталась не поддаться ласке. В конце концов, общими усилиями мучители водрузили ее руки на мою грудь. И хоть третий размер не чета пятому, ее утонченные ручки не смогли полностью обхватить мои груди. Я истомно закрыла глаза, легкий стон выдал меня (надеюсь только Магда услышала его). Мы подержались друг за дружку минуты три.

Глупо, стыдно, нелепо, зато развратно и возбуждающе.

– Упругая, – заключила я. Уже пора было двигаться на работу.

– Тоже, – вяло поддержала игру моя коллега.

Мы разошлись, и слава богу.

Я получила свой плащ, а Магдалена свое легкое пончо. Шантажисты довели нас до моей машины. Там пришлось с ними поцеловаться прощаясь, причем каждая из нас получила по шлепку по заду. Мучители удалились, не ожидая моего превращения в приличную женщину в салоне авто, посредством всего-навсего нескольких кусков ткани.

– Моя машина на парковке гимназии, я... пришла пешком – Магда явно не знала, как со мной держаться.

– Садись, я же не брошу тебя здесь.

Пришлось трогаться сразу, я оставила приведение в порядок себя на потом. У здания гимназии мы вышли из машины, и слава богу парковка была еще почти пустой. Тем более, что одна из машин принадлежала Магдалене.

– Туалет? – спросила я подругу по несчастью, когда та вытащила пакет с одеждой и сумочку из своей машины.

Магда кивнула, и мы пошли в здание гимназии, будто обычные приятельницы-коллеги по работе. Коридоры только начинали наполняться студентами гимназии и нашими коллегами. В учительском туалете было пусто. Я бросила свой пакет на пол, (благо во всем заведении блюлась госпитальная чистота) в нем еще находился жилет. Потом скинула плащ, нисколько не стесняясь коллежки.

Та, напротив, явно отгораживаясь, стала бочком, пакет положила на раковину, пончо снимала согнувшись, очень торопливо. Я все равно видела ее тяжелые груди, и снова захотела поиграть с ними. Ее трикотажный топик ладно облёг весь торс. Полупрозрачная накидка закрыла верх и бедра до середины. Как и я – без лифчика, отметилась мысль.

Мне все еще хотелось демонстрировать и ей свои прелести. Риск, что кто-либо из коллег появится в любой момент, возбуждал меня. Магдалена добавила легкую тунику, теперь ее попа была прикрыта, а соски практически не просвечивали.

– Не первый раз, – высказала я догадку вслух.

Магда подтвердила кивком. Ей хотелось что-то спросить или обсудить, но она явно стыдилась. Я же не пыталась ее подбодрить. Я стала надевать свою одежду всем фронтом к брюнетке-красавице.