Этот рассказ больше не находится через поисковик. Все его копии потеряны. Я его добавляю не как автор.

Сергей сидел в гостиной, тупо уставившись в экран телевизора. Обида захлестывала его. Полчаса назад отец с извиняющейся улыбкой объявил сыну, что наконец то по настоящему влюбился и собирается жениться на своей избраннице.

В одно мгновение рухнула та налаженная жизнь, которую вели отец и сын уже пять лет, прошедших после смерти матери Сергея. Со временем они научились самостоятельно вести хозяйство, обрели способность радоваться происходящему. У Владимира Андреевича, отца Сергея, периодически завязывались кратковременные романы, которые сын воспринимал спокойно и одобрительно. Он понимал отца, обаятельного, подтянутого мужчину 42 лет, до сих пор сохранившего привлекательность для женщин. Сын, студент второго курса, который в свои 19 лет сам любил "позажигать" с девчонками и которому льстило внимание дам к его отцу, всегда был готов переночевать у друзей, не мешая Владимиру Андреевичу отводить душу со своими пассиями.

И вот все изменилось.

— А ведь это произошло не сразу...., - Сергей вдруг сам удивился посетившей его мысли, - отец здорово изменился за последние несколько недель, стал немногословен, меньше общался со мной, ссылаясь на усталость и большой напряг на работе....даже не просил освободить ему "плацдарм" на ночь, а уезжал куда то сам...Почему же я, дурак, сразу не обратил на это внимание?! Поехать, что ли, к ребятам в общагу - нажраться с горя?

На следующее утро отец вышел на кухню как всегда в семь часов и, к своему удивлению, обнаружил сидящего там весьма помятого сына, пытающегося снять симптомы вчерашнего возлияния чашкой крепкого чая с лимоном.

— Ты, что, только пришел домой?, - деланно равнодушным тоном спросил Владимир Андреевич и, не дожидаясь ответа, продолжил, - Я тебя очень прошу, Сережа, приведи себя в порядок и будь сегодня вечером дома.... хочу тебя познакомить со своей невестой- Татьяной...сделай это ради меня, сын, пожалуйста.

С этими словами отец вышел из кухни. Зашумела вода в ванной, через некоторое время хлопнули дверцы платяного шкафа, а затем и входная дверь.

— Черт с тобой, делай, что хочешь!- зло выкрикнул Сергей в пустоту коридора...

— Надо отдать ей должное, все таки в ней что то есть, не такая красивая, как прошлые отцовские увлечения, но интересная, даже привлекательная брюнетка..., среднего роста, фигура скорее статная и спортивная, чем изящная...., легкая улыбка и спокойный внимательный взгляд, обращенный почти постоянно на меня..., изучает меня, что ли?- такие мысли роились в голове Сергея, когда вечером он, отец и Татьяна, ухоженная, молодая женщина лет 35 -ти, уселись, после традиционных представлений, за нарядно накрытый стол.

— Не заигрывает, не заискивает и не изображает заботливую мамочку..., с некоторой долей уважения подумал парень, угрюмо насупясь и оттягиваясь "после вчерашнего" шампанским...

Татьяна и впрямь вела себя на удивление спокойно и даже с некоторой долей равнодушия к происходящему. Владимир Андреевич, напротив, был преувеличенно услужлив, суетлив, постоянно вскакивал, убегал на кухню и немного навязчиво, вероятно от волнения, ухаживал за дамой. Татьяна принимала его услуги как само собой разумеющееся, легким кивком головы благодаря за хлопоты.

— Вот ссука, окрутила старого придурка!....., Сергей первый раз в жизни позволил себе так подумать об отце...., - опять напиться, что ли?

Свое намерение Сергей начал претворять в жизнь не откладывая, подчеркнуто небрежно закидывая в себя фужер за фужером на глазах у изумленного отца и невозмутимой Татьяны. Около полуночи, изрядно захмелев, он отзвонился друзьям и уехал в общежитие своего института продолжать заливать горе.

Пьянка зятянулась на неделю. В конце продолжительных поминок по прошлой счастливой жизни, Сергей едва нашел в себе силы приплестись домой. Жуткое похмелье длилось несколько дней, в течении которых Владимир Андреевич терпеливо ухаживал за заблудшим сыном, не позволяя тому вставать с постели, а уж тем более, ездить на занятия в институт.

Однажды утром, во время завтрака, отец объявил Сергею, что должен уехать на несколько дней в командировку, а по приезде хочет втроем, с ним и Татьяной обсудить их дальнейшую СОВМЕСТНУЮ жизнь. Он подчеркнул-СОВМЕСТНУЮ. Парень угрюмо промолчал в ответ. На следующий день отец собрал необходимые вещи и уехал.

Около восьми часов вечера, когда Сергей, собравшийся наконец привести в порядок свои конспекты, увлеченно работал на компьютере, раздался дверной звонок. Парень, недоумевая, оторвался от экрана монитора- обычно без предварительной договоренности их с отцом никто не посещал. Открыв входную дверь, Сергей остолбенел. В дверях стояла Татьяна, держа в руках довольно объемистый пластиковый пакет.

— Ну что, пустишь нежданную гостью?, - шутливо произнесла она, - Или в отсутствии отца не решишься?, - с усмешкой добавили женщина, и, видя смущение своего будущего пасынка, решительно вошла в квартиру.Оставив пакет в прихожей, Татьяна, не дожидаясь реакции парня проследовала в гостиную, где уселась в кресло. Жестом пригласила его сесть напротив. Сергей неохотно повиновался.

Несмотря на вмиг испортившееся настроение, он отметил про себя, что Татьяна выглядит весьма неплохо. Ее стройную фигуру плотно облегал черный брючный костюм, с подчеркнутой сдержанностью которого приятно гармонировали лакированные туфли тоже черного цвета. Темные густые волосы были собраны сзади в тугой пучок, выделяя приятный овал лица и большие выразительные глаза, светившиеся в этот вечер немного загадочно.

— Я бы хотела с тобой серьезно поговорить, Сергей, -мягким грудным голосом произнесла женщина, - и именно в отсутствие Владимира. ..для меня очень важно обсудить ситуацию с тобой наедине.

Видя, что парень не собирается поддерживать разговор, она продолжила:

— Нас с твоим отцом связывает гораздо более глубокое чувство, чем обычная, я бы даже сказала- примитивная, любовь. Очень трудно вот так, в нескольких словах описать тебе наши с ним взаимоотношения и чувства, но скажу тебе одно- мы с ним необходимы друг другу! Твоему отцу будет очень хорошо со мной, уж можешь мне поверить.

Похоже тупое молчание Сергея начало ее постепенно раздражать, в ее глубоких глазах мелькнула гневная искорка, и когда она снова заговорила, голос ее звучал резче:

— У меня у самой есть дочь от первого брака, твоя ровесница, она тоже не очень жаждет нового папу, и я вполне понимаю, что ты должен испытывать сейчас! Но я воспитывала свою девочку немного иначе, чем это принято в других семьях, и она вполне адекватно воспринимает все изменения в моей личной жизни.

Татьяна сделала небольшую паузу, и с непонятной усмешкой продолжила:

— Думаю, что когда вы с ней познакомитесь, вам будет интересно общаться друг с другом...

Сергей по прежнему сидел молча, отрешенно глядя перед собой, и не заметил внезапно изменившегося выражения лица Татьяны. Парень своим упрямством вывел ее из себя и она с трудом сдерживала гнев.

Решив приступить к решительным действиям, женщина произнесла голосом капризной гостьи:

— Неужели ты не предложишь мне чай или кофе, Сережа?

— А сок подойдет?, выдавил сквозь сжатые зубы парень, которому было лень возиться на кухне.

— Конечно подойдет!, - рассмеялась Татьяна, - и составь мне, пожалуйста компанию.

Сергей вышел на кухню и, вернувшись через несколько минут с двумя высокими стаканами, наполненными апельсиновым соком, неловко поставил их на журнальный столик, расплескав напиток.

— Ты не мог бы принести салфетки, - попросила женщина.

Когда молодой человек вышел в очередной раз на кухню, Татьяна достала из кармашка костюма маленькую капсулу и бросила ее в стакан Сергея. Капсула растворилась практически мнгновенно.

Сознание возвращалось к Сергею постепенно, к тому же было почему то очень холодно.Тело затекло. Сергей попытался приподняться, но не смог. С трудом открыв глаза, молодой человек увидел перед своим лицом полированный паркет гостиной. Опять попытался подняться, но снова не получилось. Страх захлестнул его и голова мгновенно прояснилась. С трудом оглядевшись, он с изумлением обнаружил, что лежит обнаженный животом на журнальном столике, придвинутом почти вплотную к батарее отопления. Шею Сергея туго обхватывал собачий ошейник, цепь от которого была прикреплена к трубе.Колени его опирались о пол, а голова свешивалась за край стола.Руки основательно привязаны к двум ножкам спереди, а бедра- прихвачены к столу сзади, причем щиколотки туго связаны между собой. Сергей хотел закричать, но в горле пересохло и вместо крика из его горла вырвался только хрип. Тут же он услышал приближающиеся шаги.

— Неужели мы очнулись?!, -донесся до него голос Татьяны.

— Сейчас сыночек, я начну курс твоего обучения хорошим манерам, -с издевкой произнесла женщина.-Курс будет довольно болезненным, но, надеюсь весьма эффективным. Думаю, что к приезду твоего отца ты сделаешь значительные успехи под моим руководством!, - с этими словами Татьяна рассмеялась.

Ловким движением она засунула изумленному Сергею в рот матерчатую салфетку и для верности прихватила сверху скотчем.

— Это чтобы соседей не пугать, -со смешком произнесла она и затем серьезно добавила- во время первого урока я даже не буду спрашивать тебя о твоих впечатлениях, Сереженька, все обсудим потом! Ну а теперь для начала испробуем верное народное средство воспитания- я твой ремень позаимствовала, не возражаешь?

То что последовало за этим показалось Сергею кошмарным сном - Татьяна стала его пороть.Сначала она наносила ему несильные, но частые удары ремнем по ягодицам. Вскоре удары стали немного реже, но значительно сильнее. Такую боль и такое унижение Сергей не испытывал никогда. Крепкая, опытная рука мачехи наносила точно выверенные удары, причиняя неимоверные страдания. Вскоре он уже не думал об унижении- только боль наполняла его тело. Сергей мычал, извивался, пытался ругаться, а затем и молить о пощаде, но веревки и кляп не позволяли ему этого делать. Обработав как следует его ягодицы, Татьяна занялась бедрами, а затем и спиной парня. В какое то многновение он начал терять сознание, но опытная мучительница тут же дала ему небольшую передышку, а затем с удвоенной энергией продолжила урок. Во время экзекуции Татьяна не произнесла ни одного слова, не давая возможности Сергею разгадать ее намерения. Он не мог знать какие эмоции испытывает она в данный момент, как долго собирается продолжать наказание, и это страшило его.

Наконец кошмар закончился. По прежнему не говоря ни слова и не отвязывая свою избитую жертву, Татьяна небрежно бросила ремень на пол и, погасив свет, вышла из комнаты. Вскоре до слуха находящегося в полуобморочном состоянии Сергея донесся плеск воды в ванной, чуть позже легкая музыка из отцовской спальни. Тело Сергея невыносимо болело, кожа на ягодицах и бедрах саднила, но страшнее всего была неизвестность- вдруг она вернется и продолжит?! Этого парень боялся больше всего.

К середине ночи боль немного утихла и Сергей начал ощутимо замечать холод. Лакированная поверхность стола холодила его обнаженное избитое тело, голые ноги мерзли, соприкасаясь с паркетом. Чуть позже возникла другая проблема- он нестерпимо захотел в туалет. Сказались и избиение, и холод, и страх. Сергей терпел из последних сил. Иногда ему казалось, что его мочевой пузырь готов лопнуть, но подавать голос, а вернее мычать, парень не решался, боясь обречь себя на новую порку.

Под утро Сергей обмочился. Он чувствовал, как терпко пахнущая горячая жидкость стекает по его ногам, образуя лужицу на полу, но, к своему стыду, не мог более сдерживаться. Лицо парня горело - ведь он обделался как ребенок. Да и несмотря на жестокое избиение, Татьяна все таки была привлекательной молодой женщиной. Сейчас она войдет и увидит его позор.

Как будто в ответ на его мысли раздался легкий скрип открываемой двери и в комнату вошла мачеха. К своему собственному удивлению именно так стал называть Татьяну про себя измученный Сергей, словно заранее признавая неизбежность ее брака с отцом. Парень представил брезгливую гримасу на лице своей мучительницы, наверняка заметившей на полу лужу и почувствовавшей неприятный запах. Он задрожал от страха и стыда.

Ни слова не говоря, Татьяна отвязала его от журнального столика, предварительно прихватив веревкой друг к другу кисти его рук. Затем, взяв парня за ошейник женщина стащила его со стола и повалила прямо в лужу на ковре. Отодвинув журнальный столик в сторону, она издевательским тоном произнесла первые за это утро слова:

— Малыш сделал под себя? Какой нехороший мальчик! За это будешь лежать в своей луже до вечера! А я сейчас попью кофейку и мы продолжим наши занятия. Ты, поганец, мне испортил аппетит на весь день и за это получишь оооочень хороший урок! Надеюсь он тебе пойдет на пользу!

От страха нового наказания Сергей снова обмочился. Татьяна, увидев, какое воздействие оказали на парня ее слова, довольно рассмеялась и вышла из комнаты.

Вернулась она примерно через полчаса. Когда женщина встала у него перед лицом, Сергей невольно залюбовался ногами мачехи, обутыми в остроносые сапожки на высоком каблуке, но скосив глаза вверх, увидел в руке Татьяны длинный плетеный кожаный кнут, вероятно принесенный вчера в пластиковом пакете и задрожал от страха. Заметив, как исказилось лицо Сергея, женщина улыбнулась и издевательски нежным голосом пояснила:

— Сегодня я буду использовать для твоего воспитания кнут и сапоги! Тебе ведь нравятся мои сапоги, Сереженька?

Парень стал усердно мычать и кивать головой, надеясь тем самым немного смягчить свою воспитательницу.

— Вижу, что нравятся, стервец!- проговорила сквозь зубы Татьяна и поставила ногу ему на лицо. Острый каблук больно впился в щеку Сергея и он замычал от боли. Женщине его стон явно доставил удовольствие и она усилила давление каблука. Парень начал извиваться от боли под ее ногой, но ошейник и цепь, прикрепленная к батарее, не давали ему возможности вывернуться. В то же мгновение он услышал свист и кнут впился в его тело. Боль была такая острая, что заставила Сергея забыть о каблуке, безжалостно сверлящем его щеку. Он резко дернулся и каблук оставил на его лице заметную царапину, которая начала кровоточить. Татьяна переставила ногу поудобней, с силой прижав голову пасынка к полу и увеличила силу и частоту ударов кнутом. Немилосердно избивая парня, она приговаривала:

— Терпи Сереженька, терпи, это все ради твоей же пользы! Папочка твой уже научился принимать такое наказание как должное, теперь очередь за тобой!

Услышав эти слова, Сергей на минуту забыл о жалящих ударах кнута и замер в изумлении.

— А ты что думал, мальчик?!, - ответила на его немой вопрос Татьяна, - твой отец уже давно стал моим преданным псом и тебя ждет такая же участь!

Женщина была явно возбуждена экзекуцией, дыхание ее участилось, глаза блестели от удовольствия. Кнут все чаще и сильнее жалил и без того измученное тело молодого человека, а острый каблук сапога все больнее ранил лицо. Внезапно, не в силах больше сдерживаться, Татьяна бросила кнут и начала пинать Сергея ногами. Она запыхалась, щеки ее раскраснелись, она была на вершине блаженства, топча валяющегося на полу пасынка.

Через несколько минут Татьяна смогла взять себя в руки и остановилась.Поглядев вниз и убедившись, что Сергей не потерял сознание, она вновь поставила свою стройную ножку ему на лицо, на этот раз не надавливая сильно.

— Ты должен привыкать, что твое место отныне будет под моими ногами, Сережа! Иначе тебе придется очень плохо! -произнесла она тихо, но внушительно, и, не удержавшись, пнула его туфлей в лицо. -Я сейчас выйду на пару часов, полежи, подумай над тем, что я тебе сказала! С этими словами мачеха вышла из комнаты.

Татьяна сдержала свое слово и вернулась довольно скоро. Стук входной двери пробудил избитого парня от зыбкого, наполненного кошмарами сна, и сразу же боль навалилась на него. Сергей сжался в комок и с ужасом ожидал появления своей мучительницы.

Женщина вошла в комнату и брезгливо поморщилась:- Ну и аромат здесь у тебя... мерзость какая... Сейчас все быстро уберешь!

Татьяна ловко развязала руки Сергея и, пока тот пытался размять затекшие конечности, заменила веревки на мягкие кожаные наручники, соединенные между собой короткой цепочкой. Затем быстро и ловко освободив ноги парня, она одела на них какое то подобие кандалов, тоже из кожи и тоже соединенные цепью.

— Теперь быстро убирай за собой, не заставляй меня злиться!

Сергей попытался встать на четвереньки, но затекшие руки и ноги не слушались его и он упал ничком. Татьяна мгновенно ожгла его спину кнутом. Парень застонал и пополз на животе в коридор. Подбадриваемый пинками и ударами кнута, Сергей, несмотря на оковы, довольно быстро убрал лужу на полу в гостиной. Затем женщина заставила его забраться в ванную и вымыться, после чего погнала в гостиную, где снова привязала за цепь к батарее. Выйдя из комнаты, она вернулась с куском хлеба и миской воды. Поставив миску перед Сергеем, она бросила на пол хлеб и произнесла:

— Помни мою доброту, мальчик! Ешь! У тебя две минуты!

Резким движением она сорвала скотч со рта измученного парня и вынула кляп.

— И не вздумай кричать! Иначе отведаешь вот этого ! Она вынула из за спины электрошок и продемонстрировала его Сергею.

Изголодавшийся парень набросился на хлеб и съел его в несколько секунд. Затем он погрузил лицо в миску и стал жадно лакать воду. Ровно через две минуты Татьяна ногой отодвинула миску от лица Сергея, замочив при этом носок своего сапожка.

— Быстро слизывай воду с сапога !-, приказала она ошарашенному парню, поставив перед его лицом ногу.

Сергей невольно отшатнулся и с оторопело уставился снизу вверх на Татьяну. Та зло усмехнулась.

— Ну что же, не смею настаивать. Вижу, что урок еще не усвоен!, - с расстановкой произнесла женщина и ловко засунула кляп на место, снова закрепив его скотчем. Через минуту град сильных ударов обрушился на жертву. Порка длилась до тех пор пока Сергей не потерял сознание. Только тогда Татьяна отбросила кнут и выплеснула ему в лицо остатки воды из миски. Парень застонал и пошевелился. Убедившись, что тот понемногу приходит в себя, женщина погасила свет в гостиной и вышла.

Вечером повторилась та же история, с той только разницей, что мучительница уже не приказывала Сергею лизать ее сапог. Бросив на пол кусок хлеба и поставив миску с водой, Татьяна на две минуты вынула кляп. Затем, не дав парню доесть скудный ужин, засунула кляп на место и принялась молча и методично стегать свою жертву.

Следующие несколько дней были похожи между собой как две капли воды- хлеб, вода и следующая за ними порка. Правда теперь, не желая разводить в гостиной грязь, мачеха стала разрешать Сергею раз пользоваться туалетом.

Вскоре обезумевший от боли парень готов был лизать не только сапоги своей мачехи, но и пол под ее ногами. Извиваясь под безжалостными ударами, он постепенно осознавал, что готов практически на все, лишь бы не мучаться так сильно. У Сергея даже не возникало мысли пожаловаться отцу после его приезда- теперь он был абсолютно уверен, что тот давно уже сломлен этой ужасной женщиной. Теперь единственным желанием молодого человека было доказать мачехе свою покорность и послушание, но Татьяна, прекрасно чувствовавшая это, специально не предоставляла ему такой возможности.

Тогда отчаявшийся Сергей решил сам проявить инициативу. Однажды днем, когда мачеха с кнутом в одной руке и скудным завтраком в другой зашла к нему в комнату, он упал на живот и подполз к ее ногам. Уткнувшись лицом в ноги Татьяны, он обхватил их скованными руками и стал тереться щеками о ее сапоги как провинившийся пес, выпрашивающий прощение у своей хозяйки. С довольной улыбкой глядя на пресмыкающегося у ее ног пасынка, женщина молча упивалась своей победой. Это был самый приятный для Татьяны момент- новая жертва наконец то сломлена и полностью подчинена ее воле! Потом, когда парень будет ей преданно и усердно служить, будет тоже замечательно, но ничто не могло сравниться для нее с первыми мгновениями обретения полной власти над человеком, который некоторое время назад и помышлять не мог о том, что будет ее рабом!

— Ну что же, я вижу что ты поумнел !- произнесла женщина через некоторое время. -Теперь мера наказания будет напрямую зависеть от твоего поведения! Веди себя хорошо, малыш, и тогда тебе не будет так больно!, - с этими словами она рассмеялась и наклонившись, резким движением сдернула скотч с лица пасынка. Затем, вынув у него изо рта кляп, она поставила перед лицом парня миску с водой и вышла из комнаты.

Вернулась она, одетая в кожаный корсет и короткие кожаные шорты. Стройные ноги Татьяны, обтянутые черными чулками были обуты в так хорошо знакомые Сергею остроносые сапоги на высоком каблуке. На этот раз в руке у женщины была короткая плетка с шестью витыми хвостами. Усевшись в кресло и закинув ногу на ногу, мачеха задумчиво произнесла:- Я вот думаю, как ты должен теперь меня называть. ...Хозяйка- звучит как то по бытовому, для Мадам я слишком молода....пожалуй, зови меня с этого момента Госпожой !

— Слушаюсь, Госпожа!-, воскликнул парень, твердо решивший сегодня избежать наказания.

— Вот и славно!, -улыбнулась, довольная ответом новоиспеченного раба, Татьяна, - К ноге!

Сергей подполз к креслу и замер, склонившись к ногам своей Госпожи.

— Лижи подошву сапога !

Парень бросился исполнять приказ с такой скоростью, что женщина не могла удержаться от смеха. Раб набросился на сапог как изголодавшееся животное на лакомый кусок. Он целовал и лизал подошву с таким усердием, что Татьяна хотела было похвалить его, но сдержалась, не желая с первых минут поощрять своего пасынка.

— Открой рот!, - приказала она, и засунула острый носок сапожка в услужливо подставленный рот своей жертвы.

— Соси!

— Теперь каблук!

Сергей с хлюпаньем вынул изо рта носок сапога и принялся старательно сосать каблук. В горле у него першило, нестерпимо хотелось кашлять, но он самоотверженно выполнял приказание своей Госпожи, страшась разгневать ее. Татьяна видела его мучения, но лишь только после того, как он вылизал подошву и обсосал каблучок второго сапога, смилостивилась:

— Хватит!

Запыхавшийся Сергей замер у ее ног.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, что твой комфорт напрямую зависит в том числе и от чистоты в квартире! - язвительно произнесла женщина. - По крайней мере тогда, когда ты прислуживаешь мне дома! Квартира запущена ужасно, быстро за уборку!

Ловко освободив руки и ноги парня от оков и отвязав цепь от батареи, Татьяна пинками погнала его за хозяйственными принадлежностями. Сергей, окрыленный тем, что избежал сегодня наказания, ретиво принялся мыть полы и вытирать пыль. Однако, через некоторое время сказались регулярные экзекуции и недоедание, он начал уставать и стал понемногу халтурить, надеясь, что мачеха не заметит. Госпожа, стоя с плеткой в руке, про себя отмечала промахи своего раба, и лишь пару часов спустя, когда утомленный Сергей закончил уборку, подвела итог:

— Похоже, что ты не ценишь мое хорошее к тебе отношение, раб! Ты позволил себе недостаточно тщательно исполнить мой приказ и за это будешь наказан! На первый раз я тебя просто выпорю, а если позволишь себе такое еще- будешь мыть пол языком!

С этими словами Татьяна схватила вмиг побледневшего раба за ошейник и рывком поставила перед собой на колени. Слегка расставив стройные ножки, она просунула голову Сергея между ними и крепко сжала бедра. Несчастный парень задрожал от страха перед очередной поркой и почувствовал, что на его глаза наворачиваются слезы. Госпоже нравился его страх и, явно наслаждаясь моментом, она не спешила приступать к порке. Несколько минут она просто прикасалась к телу парня плеткой то в одном, то в другом месте, видя как вздрагивает от каждого прикосновения ее жертва.

Вдоволь насладившись моментом, она начала пороть провинившегося раба, с удовольствием замечая, как краснеют от беспощадных ударов его спина и ягодицы.

Порка раба в такой позе ее очень возбуждала. Она не любила наказывать лежащую или стоящую жертву, в этом для нее было недостаточно чувственности. Татьяна предпочитала во время порки ставить раба на колени и сжимать его голову ногами, ощущая всем телом как тот вздрагивает при каждом ударе, слыша под собой его стоны и судорожное, учащенное дыхание. Максимальное удовольствие она получала, когда наказываемый плакал от боли и по внутренней стороне ее упругих бедер струились его горячие слезы. Тогда женщина начинала по настоящему возбуждаться. Продолжая экзекуцию, она терлась бедрами и промежностью о голову раба и соки ее разгоряченного лона смешивались со слезами жертвы. Продолжительный и мощный оргазм, который испытывала при этом Госпожа, заставлял ее иногда терять контроль над собой и несчастному рабу приходилось тогда очень туго.

Так было и на этот раз. Всласть исполосовав Сергея, Госпожа бурно кончила и, умиротворенная, выпустила того из объятий своих ног. Парень обессиленно рухнул на пол, постанывая и вытирая струившие из глаз слезы. Татьяна уселась напротив него, и наставительно произнесла:

— Это тебе еще один урок- тщательно исполняй приказы Госпожи! Теперь будешь понятливее! Кстати, - она немного помедлила, - ты не забыл, что завтра приезжает твой отец?

Сергей ошарашенно уставился на нее, вмиг забыв о боли. За эти дни с ним произошло столько неожиданных событий, что он совсем забыл о приезде отца! И тут же страх и стыд захлестнули его. То, что отец является рабом Татьяны он уже усвоил и примирился с этим, но как объяснить отцу, что они с ним теперь в равном положении?!

Словно прочитав его мысли, Госпожа обратилась к парню:

— Я прекрасно понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Но ты должен усвоить для себя- твой отец давно является моим рабом, причем хорошо выученным и воспитанным рабом! Он поймет, что твое служение мне пойдет тебе только на пользу и воспримет это как должно. Поэтому завтра не стесняйся его присутствия и веди себя точно так же, как если бы мы были с тобой наедине! Вы теперь оба мои рабы и служить мне будете вместе! Хотя очень скоро, - добавили Татьяна с лукавой улыбкой, - когда вместе с нами будет жить моя дочь от первого брака, большая часть прав на владение тобой перейдет к ней. А она у меня девушка темпераментная и очень строгая!, - Госпожа рассмеялась.

Эту ночь Сергей вновь провел на полу в гостиной, привязанный цепью от ошейника к батарее. Правда, на этот раз, он лежал на коврике- теперь это было его законное место. Он страшился завтрашней встречи с отцом.... сможет ли отец принять то, что произошло с его сыном.... как он на это отреагирует... эти мысли не давали уснуть парню. На нервной почве он практически не чувствовал боли, а только стыд и страх.Только под утро ему удалось погрузиться в дрему.

Отец приехал ранним утром. От дверного звонка Сергей моментально проснулся и тут же съежился под одеялом. Руки и ноги одеревенели от страха, он никак не мог заставить себя встать с постели. В коридоре раздался стук каблучков Госпожи.