|
|
Новые рассказы 79819 А в попку лучше 11747 +3 В первый раз 5193 +2 Ваши рассказы 4696 +1 Восемнадцать лет 3506 +4 Гетеросексуалы 9373 +1 Группа 13527 +2 Драма 2953 Жена-шлюшка 2649 +2 Женомужчины 2088 Зрелый возраст 1777 +1 Измена 12364 +4 Инцест 12025 +3 Классика 367 Куннилингус 3295 +2 Мастурбация 2271 +2 Минет 13379 +1 Наблюдатели 8090 +2 Не порно 3087 +1 Остальное 1079 Перевод 8129 +3 Пикап истории 735 +1 По принуждению 10819 +2 Подчинение 7298 +3 Поэзия 1483 Рассказы с фото 2559 +2 Романтика 5620 +1 Свингеры 2333 Секс туризм 523 Сексwife & Cuckold 2511 Служебный роман 2450 +1 Случай 10223 +1 Странности 2749 +4 Студенты 3637 +1 Фантазии 3314 +1 Фантастика 2876 +1 Фемдом 1490 +1 Фетиш 3271 +1 Фотопост 788 Экзекуция 3246 +1 Эксклюзив 351 Эротика 1935 Эротическая сказка 2525 +1 Юмористические 1534 |
Новая школа. Окончание нелегкого выбора Автор: Makedonsky Дата: 18 сентября 2022
Съемочная камарилья укатила, и наш дом опустел. Остались только коробки с бельем и одеждой и запах горячего металла осветительных установок. Ну, и девчонки, конечно. Опять одетые в школьные платья, которые с удовольствием копались в этих коробках и время от времени повизгивали от восторга. Мне тоже достался подарочек от Людмилы Тимофеевны: диковинные трусы-стринги из веревочек сзади и мешка для причиндалов спереди. Я их нацепил и немного покрасовался перед зеркалом. Пидор – пидором! Уж лучше без трусов ходить! Честно говоря, я бы запретил женщинам от шестнадцати до семидесяти ходить в одежде. Насчет мужиков, не знаю, вряд ли. Многие из них обезьяны обезьянами, волосатые и ноги кривые. Пусть в штанах, как минимум ходят. Вот и я, скинув позорные стринги, я надел на голое тело банальные тренники и майку с Кремлем, и в таком виде явился перед девушками. Они как раз докопались до какого-то оригинального белья и теперь над ним хихикали: — Ой, Катька, а у тебя на жопе прореха! — А у тебя из дырок сиськи торчат! — Ой, не могу! — Ха-ха-ха! — Ага! - сказал я. - Смеетесь, негодницы! Уж не надо мной ли? — Да вот! - Катька показала на свои губки, которые торчали из прорехи, и на лифчик с клапанами на кнопках, которые, если отстегнуть, открывали доступ к темным соскам. А у Дашутки таких клапанов не было, и ее припухлости с нежно-розовыми сосочками были просто открыты. Впору сосать, как леденцы. И я сосал. Потому что пока ничего другого не мог. Хотел, но не мог, разве что пальцем. И трусы на обеих были особенные. Поглаживая девушек, я заметил, что они как-то по-особенному жмутся, словно им что-то мешает или беспокоит. Прихватив Катьку за женское место, я ощутил под рукой что-то твердое. — Ну-ка, Катенок, покажи дяде Славе, что там у тебя? И Катюшка показала. У нее к трусам изнутри была не то пришита, не то приклеена эдакая длинная груша хвостиком вниз, и когда Катя ее из себя с чмоканьем вынула, эта груша была влажной, почти мокрой. А еще у этой груши сквозь трусы прощупывалась кнопка, как у китайского фонарика, и, когда я ее нажал, «груша» ощутимо затряслась. — Это такой вибратор, Катюша, - пояснил я. — А зачем он? — Для кайфа. — Ага! - сказала понятливая Катя и немедленно надела трусы обратно. Надела и содрогнулась: — К-кайф! Нажала свою кнопку и Даша. И тоже затряслась. Они еще немного потряслись и принялись вопить и кончать. Вот такой подарочек оставила нам Людмила Тимофеевна в лисьей шубе на голое тело – неплохую замену мужику в его отсутствие. Потом я их чуть ли не силой заставил переодеться в нормальное общечеловеческое белье и платья, и мы отправились ужинать. За ужином, попивая чай, Даша меня рассказать что-нибудь, но Катя меня опередила: — Лучше мы Вам расскажем. И я согласился. Катя начала рассказывать, а Даша – ее поправлять. Что она могла рассказать из своей недолгой жизни? Конечно, про детдом. Ее рассказ начался со школьного возраста. — Перед первым классом у нас был медосмотр. Его проводили медсестра, пришлый врач в очках и директор Михеев Виктор Иванович, здоровый такой мужчина. Разные, там уколы, прививки, прослушивание – это все понятно. Но когда нас голеньких стали усаживать в страшное кресло и ковыряться ТАМ, многим стало страшно. Нас дефлорировали! Всех! Этим занимался врач в очках и директор. У врача был специальный блестящий инструмент, а у директора – здоровенный хуина. У меня-то все обошлось одним директором, он сунул на раз-два-три и вынул, а вот Дашке резать пришлось. Да, Дашь? — Ага, – подхватила Дашутка, принимаясь за бублик. – Меня врач резал скальпелем. Напрыскал туда чего-то, и мне стало совсем не больно. Медсестра потом сказала, что у меня было сплошное заращение, и все равно с первой менструацией пришлось бы резать. — В восемь лет нам поставили спирали, – продолжила Катя, отхлебнув чая. – Всем. Троечницам – серебряные, хорошисткам – золотые, а отличницам – платиновые. Так сказал директор. И меняли каждую четверть. — А потом нас стали трахать, – снова подхватила Даша. – Сначала подпускали мальчиков, кто постарше, а потом за нас принялся сам директор со своей елдовиной. После бани в субботу вечером он приходил, вызывал за занавеску только отличниц, а до остальных дело у него не доходило. Остальным доставались бутылки. — Неудовлетворенным отличницам выдавались бутылки из-под молока с широким горлом, хорошисткам – с узким, а троечницам – из-под пива. Вот так мы и жили, – добавила Катя. — Так нас готовили к взрослой жизни, – закончила Катя. – Самое главное, чтобы бутылка была без сколов. — Ну что, никто ничего больше не хочет? – спросил я, вставая из-за стола. — Я хочу! – без ложной скромности сказала Даша. – Я так толком и не кончила. — Тогда Кате мыть посуду! – тоном, не терпящим возражений, сказал я. — Нам надо собаку завести, – предложила Катя. – Она все вылижет! Честно говоря, я не люблю, когда меня лижут и сосут, но тут Дашкин минет был как раз кстати. Киношники на меня дурно повлияли, что ли, но он никак не хотел вставать, но под ее ласками как-то приподнялся вполсилы, и Дашка его оседлала. Она так старалась, что член то и дело выскакивал из ее нутра, а один раз чуть было не сломался, когда пошел вкось. Но ничего, как-то обошлось, Даша кончила и прилегла рядом. И вскоре уснула. В доме стало совсем тихо. Уснул и я... А утром, едва рассвело, произошло вот что. Я почти проснулся сам, и девчонки меня дотрясли. — Вставайте! – кричали они. – Кто-то в дом ломится! Из моей комнаты, если скособочиться как следует, можно увидеть крыльцо, и того, естественно, кто ломится в дом. Я едва продышал в замерзшем стекле проталину, как увидел Кристину Ковальчик в желтой новой куртке и с желтыми же в тон куртке двумя сумками. — Это Кристина вернулась! – доложил я девушкам и побежал по скрипучей лестнице открывать, даже толком ничего надеть не успел, кроме попавших под руку пидорских трусов, так спешил. — Ничего не говори! – промолвила Кристина, когда я отодвинул засов и распахнул дверь. – Я сама все расскажу, когда согреюсь. И отойди, а то простынешь. Возись потом... Я отошел, и Кристина втащила сумки в прихожую. Оправляя волосы перед зеркалом, она спросила как бы между делом: — Ты что, не один был? — Я и сейчас не один. Вот ты вернулась. — А это чьи пальто? — Это пальто наших первых воспитанниц: Кати и Даши. Их привезла матушка игуменья, просила приютить. Ты ее еще не забыла? — Хорошая тетка, – заметила Кристина. – Ой, писать хочу! Она ускакала в туалет, а в дверь из гостиной просунулась Даша. — Это Ваша жена вернулась? – спросила она. — И тут же поменяла тему: — Какие на Вас трусы забавные! — А что купила? – спросила из глубины Катя. — Девушки, одеваться! – снова скомандовал я. – Школьную форму, и накрывайте на стол, и сумки занесите, если не тяжелые. В прихожей от вешалки к туалету протянулись мокрые следы: Кристина то ли описалась, то ли снег с сапог таял. Не так уже плохо, что Крыся вернулась, подумал я, втроем веселее. Кристина – молодец, она много чего полезного купила, например, яичный порошок и сухое молоко, а также разнообразные консервы. Так что никакой зомби-апокалипсис нам был не страшен! Я не стал беспокоить девушек (или женщин?) приготовлением завтрака. Я просто смешал яичный порошок с сухим молоком, залил кипятком и вывалил на сковороду, обильно политую подсолнечным маслом. Докторскую колбасу я жарить не стал, а просто положил ее, порезанную на толстые ломти, на куски хлеба, черного и белого. Пока я все это делал, Кристина сидела на том самом порнодиване, и мило беседовала с Дашей и Катей, одетыми в советскую школьную форму. «Девушки! – позвал я. – Завтракать!». В кухне мне места не хватило, я сидел в дверях на табурете, отполированном до блеска временем и чьими-то задницами, пил кофе из большой кружки, и слушал рассказ Кристины о своем белорусско-украинско-российском анабасисе. И девушки тоже внимательно слушали, иногда переспрашивая о чем-то непонятном. Ведь их приютский мирок был несравненно меньше, чем наш – мой и особенно, Кристинин. Конечно, Кристина опустила кое-какие детали, но в основном ее рассказ совпадал с тем, что она рассказала мне. Мы позавтракали, и Кристина предложила немного прибраться. Я сходил в сарай за ведрами, принес из туалета воды, потом сидел и смотрел, как женщины быстро и ловко орудуют шваброй и тряпками. Как написал когда-то классик: «Позвать гладкую бабу и заставить полы мыть. Она моет, ты сидишь на лавке, разгораешься... Крепче вина это...». Вот и я разгорелся. Сначала хотел пойти в туалет и банально спустить, но потом передумал. «Кристина, – позвал я. – Надо поговорить!». Она вздрогнула, как лошадь, которую ужалил овод. Потом выпрямилась и отдала тряпку девушкам. — Я ждала этого, – сказала Кристина. – Пойдем наверх. Наверху, в нашей спальне я сел на кровать, а Крыся сначала уселась напротив, на стул, но я взял ее за руку и усадил рядом. Наверное, она ожидала другого вопроса, но не этого. — Как там Сергей? Она опять вздрогнула, сильнее, чем внизу. — Он пошел на юг. — Пешком? — Да. — Дала бы ему. Чуть-чуть. — Я дала. Только ему деньги не помогут. Знаешь, Славка, он бесплоден. Кристина всхлипнула и приникла к моему плечу. — Мы в Ясногорске прошли экспресс-обследование. Спермограмма, там, гормоны. — Мы? И ты тоже? — И я. — И? — Я тоже бесплодна, как девочка или столетняя старуха. В этом доме есть курево? — Вряд ли. — Жаль. Я бы закурила. Ну, ладно, нет, так нет. — И что, ничего нельзя сделать? — В Германии лечат облученных. У нас нет. В медицине развал полный. — Ну и ладно, давай жить так. — Ты меня не бросишь, такую калеку не бросишь? — Нет. В крайнем случае, возьмем кого-нибудь из приюта. — Так у нас к осени будет целая школа! – сквозь слезы улыбнулась Кристина. – И брать никого не надо! — Мы возьмем десять человек: пятерых парней, и пять девушек, научим их жизни, а если кто и родит, усыновим. А, как план? — Хороший план! – похвалила Кристина. – А я кого буду учить? Мальчиков? — Ты мальчиков, а я девочек. — А с этими двумя нам что делать? С Дашей и Катей? — В институте благородных девиц была такая категория практиканток: пепиньерки. Они после окончания института набирались опыта у классных дам, набирались опыта, то-се. В общем, были на подхвате, чтобы потом самим стать классными дамами. Вот пусть они, Катя и Даша, тоже станут пепиньерками. — Тогда к ним, к пепиньеркам с грязными тряпками? — Пошли! Мы шли вниз, в гостиную, откуда доносилась музыка. Девушки домыли полы и сидели рядом, покачиваясь в такт песне: — Море грез не окинешь взглядом...
85741 11 10482 134 1 +9.64 [25] Следующая часть Оцените этот рассказ: 241
Бронза
Комментарии 6
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора Makedonsky |
Все комментарии +39
ЧАТ +1
Форум +16
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.me
|