– Ты... Ты в этом уверен? – потрясенно спросил Райан.

– Безусловно, – сказал я ему. – Они у меня на видео. Хочешь, я тебе ее отправлю?

– Пришли мне ее сейчас же, и я позвоню шерифу Пратту. Мы – старые приятели с давних времен. У тебя есть мой электронный адрес, верно?

– Он у меня в списке контактов. Спасибо, Райан, я это ценю, – сказал я, готовясь отправить видеоклип. Сформировав письмо, я нажал кнопку «Отправить». – Оно уже на пути к тебе.

– Вижу, – ответил Райан несколько мгновений спустя.

Я слышал приглушенный звук видео, воспроизводимый через мой телефон.

– Черт. Не могу поверить, что Саманта могла так с тобой поступить. Подожди, дай мне позвонить шерифу.

Я слышал, как он несколько минут говорил с кем-то по другому телефону, потом вернулся.

– Хорошо, шериф Пратт сейчас пришлет кого-нибудь к тебе домой. Что, черт возьми, происходит?

Райан спокойно слушал, пока я рассказывал о событиях последних нескольких дней. Я услышал, как он присвистнул, когда я закончил.

– Черт. Это просто безжалостно, – воскликнул он.

– И я так думаю, – сказал я ему.

– Где ты сейчас? Ты в безопасности? Нужно ли мне послать кого-нибудь прикрыть тебя? – обеспокоенно спросил Райан.

Я сообщил ему свое местонахождение и заверил, что со мной все будет в порядке. Когда я закончил, он ответил:

– Ну, это не похоже на федеральное дело, по крайней мере, пока. Но если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. Ты слышишь меня, Майк?

– Понял. Но еще раз спасибо, Райан. Я ценю это.

Мы закончили разговор, и я посмотрел на свой ноутбук, увидев, что трое заговорщиков все еще разговаривают.

– А что насчет бывшего? Его мы тоже убьем? – спросил Алан.

– Нет, – скомандовала Элисон. – По крайней мере, не сейчас. Будет выглядеть слишком подозрительно, если оба мужа Саманты будут убиты так скоро. Завтра я начну переводить средства, которые мы собирали с него и остальных, на оффшорный счет. Как только это будет сделано, мы заново оценим полезность Элвина.

Итак, – подумал я, – есть и другие жертвы. Это должно оказаться интересным.

– Ты говоришь так, будто уже делала это раньше, – сказал Алан.

Элисон ухмыльнулась, прежде чем ответить.

– Скажем так, это – не первое мое родео, – усмехнулась она.

Я наблюдал за их болтовней около получаса, а затем увидел отражение мигающих огней снаружи. Я улыбнулся, понимая, что их маленький заговор вот-вот взорвется. Через несколько минут я услышал стук в дверь.

– Департамент шерифа. Откройте, – услышал я мужской голос.

Саманта, Элисон и Алан растерянно посмотрели друг на друга.

– Тебе лучше открыть дверь, – сказала Элисон Саманте. Сэм последовала указанию Элисон и открыла дверь.

– Да? – спросила Саманта.

– Саманта Джейкобс? – спросил помощник шерифа.

– Да, это я, – сказала Саманта.

– Помощник шерифа Смит. Это – помощник шерифа Джонс. Можно нам пройти внутрь, пожалуйста?

– Конечно, помощник шерифа, – сказала Саманта. Оба помощника вошли в гостиную, один мужчина и одна женщина.

– Алан Уильямс? Элисон Картрайт? – спросил Смит. Оба других кивнули головой. – Мы здесь, чтобы взять вас троих под стражу. Вы арестованы. Повернитесь, руки за спину.

– Арестованы? За что? – спросила Элисон.

– Согласно ордеру – за сговор с целью совершения убийства и вымогательство, – сказал Смит.

Сэм, Элисон и Алан растерянно смотрели друг на друга, в то время как Смит зачитывал им права Миранды.

– Как...?

– Заткнись, Алан, – прошипела Элисон. – Ничего не говори. Никому. Понятно?

– Твой муж, наверное, подбросил в дом жучков, – сказал Алан Саманте. – Ты об этом знала?

– Нет, не знала, – сказала Саманта.

– Заткнитесь оба, – приказала Элисон. – Ничего не говорите! Когда приедем в окружную тюрьму, я организую наше представительство. У вас есть право хранить молчание, так воспользуйтесь же им!

Помощники закончили свою работу и вывели трех заговорщиков из моего дома. Видео закончилось, когда закрылась дверь. Я схватил свой телефон и сделал второй звонок, на этот раз Элис Хокинс, моему адвокату.

– Что случилось, Майк? Почему ты звонишь в нерабочее время?

– Просто хотел сообщить, что Сэм и двое ее заговорщиков арестованы, – ответил я.

– Арестованы? За что?

– За сговор с целью совершения убийства и вымогательство. У меня есть видеозапись их заговора, – сказал я Элис.

– Боже мой, – воскликнула Алиса. – Ты можешь дать мне копию этого видео?

– Уже делаю, – сказал я, готовясь отправить видео по электронной почте.

– Ну, это, безусловно, поможет, когда я пойду к судье Бэнксу по поводу запретительного приказа, – сказала мне Элис.

– Имеешь в виду судью Кеннета Бэнкса? – спросил я.

– В точку. А что? Ты его знаешь?

– Около десяти лет назад я проводил от его имени вмешательство, – объяснил я. – «Вмешательство» – это термин, который мы использовали в Оперативной группе для помощи мужьям, ставшим мишенями.

– До того как он стал судьей, – добавил я. – Не может ли это рассматриваться как конфликт интересов?

– С тех пор ты делал что-нибудь от его имени? – спросила Элис.

– Нет, – ответил я.

– Тогда это не должно быть проблемой. Есть шанс, что он даже не помнит твоего имени.

– Возможно. Но сомневаюсь, что он забыл о вмешательстве.

– Ну, об этом не волнуйся. Если спросит, я ему скажу. В противном случае мы ничего не скажем.

– Когда ты к нему идешь? – спросил я Элис.

– Завтра днем. В час. У меня также есть ходатайство о размораживании твоих счетов и требование, чтобы Саманта вернула по крайней мере тридцать пять процентов от всего, что она забрала. В это время я буду отстаивать их перед судьей Бэнксом. Надеюсь, что завтра к этому времени, когда Саманта будет под стражей, у меня для тебя будут хорошие новости.

– С нетерпением этого жду.

– Как и я. Хорошего сна, Майк. Поговорю с тобой завтра.

Мы закончили разговор, и я сделал третий звонок за вечер, на этот раз Уилсону Лэнгли, боссу Саманты. Он также был начальником Элисон и Алана.

Поскольку я отвечал за получение деловых контактов Лэнгли, у меня в контактах был номер его личного телефона. Причина позвонить ему по этому номеру у меня была только один раз, с тех пор как он подписал контракт с ISS.

– Лэнгли, – ответил пожилой мужчина после первого гудка.

– Мистер Лэнгли, это Майк Джейкобс, ISS. Как у вас дела сегодня вечером, сэр?

– Наслаждался хорошим ужином со стейком в компании друзей, – сказал он. Я услышал фоновый шум, указывающий на то, что он, вероятно, находится в загородном клубе, где часто обедает папаша. – Что могу для вас сделать, мистер Джейкобс? Есть ли проблемы с охраной в моем офисном здании?

– Насколько знаю, никаких, мистер Лэнгли. Но есть проблема с тремя вашими сотрудниками.

– О? И что за проблема?

– Юридическая. Их арестовали. Сейчас они едут в окружную тюрьму.

– Что? – прошептал Лэнгли. Я заметил, что он прикрыл трубку, разговаривая со своими гостями за ужином. Затем он снова обратил свое внимание на меня. – Подождите, позвольте мне уйти в более тихое место.

Я слышал, как он вышел из-за стола, и ждал, пока он заговорит, что заняло всего несколько мгновений.

– Что случилось, мистер Джейкобс?

– Как вы знаете, моя жена, Саманта – ваша исполнительная помощница – подала на меня документы на развод, – объяснил я.

– Да, я в курсе.

– У меня есть видеозапись того, как она, Алан Уильямс и Элисон Картрайт замышляют мое убийство. У меня также есть доказательства их заговора с целью вымогательства, – спокойно сказал я ему. – Учитывая наши деловые отношения, я посчитал своим долгом сообщить вам об этом.

– Черт, – прошипел он. – Вы говорите, у вас есть доказательства этого?

– Да, сэр, у меня есть видеозапись, сделанная в моем собственном доме. И есть основания полагать, что в этой истории есть что-то еще, и я намерен докопаться до сути.

– Вы подозреваете меня или мою фирму в каких-либо незаконных действиях? – тихо спросил Лэнгли.

– У меня нет прямых доказательств этого, мистер Лэнгли. На данный момент нет. Но все трое преступников в этом деле работают на вас, – спокойно сказал я.

– Да, похоже на то. По крайней мере, на данный момент. Но каждый имеет право на защиту, мистер Джейкобс. Они получат свой день в суде, как и все остальные. И если выяснится, что ваши обвинения правдивы, то я их уволю. Этого достаточно? – спросил он.

– Да, этого будет достаточно, мистер Лэнгли, – сказал я.

– Хорошо. И... спасибо, что обратили на это мое внимание, мистер Джейкобс.

– Не за что, – сказал я, завершая разговор.

Оставалось сделать еще один звонок. Я просмотрел информацию, которую Терри дал мне об Алане Уильямсе, и сделал следующий шаг. Набрал нью-йоркский номер Алана и Ронды Уильямс, надеясь, что трубку возьмет жена Алана. После двух гудков я услышал женский голос.

– Резиденция Уильямс, – сказала она.

– Я хотел бы поговорить с Рондой Уильямс, пожалуйста, – сказал я.

– Это я, – ответила женщина.

– Миссис Уильямс, меня зовут Майк Джейкобс. У меня плохие новости относительно вашего мужа, Алана. – Я услышал, как она вздохнула, прежде чем заговорить.

– Что еще сделал мой муж? – тихо спросила она.

– Ваш муж спал с моей женой, – сказал я ей.

– У вас есть железные доказательства этого?

– У меня есть видео, где они вместе.

– Черт бы его побрал, – прошипела Ронда. – Я предупреждала его, что если это повторится, то между нами все кончено.

– Есть еще кое-что, миссис Уильямс, – сказал я.

– Пожалуйста, зовите меня Рондой, – сказала она. – Вы говорите, есть еще кое-что?..

– Да, Ронда. И, пожалуйста, зови меня Майк. Твой муж арестован за сговор с целью совершения убийства и вымогательство. У меня такое чувство, что будут выдвинуты новые обвинения. Его и двух его заговорщиков уже везут в окружную тюрьму, – сказал я.

– Боже мой, – печально прошептала Ронда. – Мне правда очень жаль, что все это произошло.

– Это не твоя вина, Ронда. Он сам сделал свой выбор. Теперь ему придется с этим жить.

– Да, конечно. Ты прав. Так, говоришь, у тебя есть доказательства. Не мог бы ты прислать их мне?

– Конечно, – сказал я. Ронда дала мне свой личный адрес электронной почты, и я добавил его в свои контакты. – Я пришлю все что у меня есть, как только мы закончим разговор по телефону. Еще раз извини за это.

– Как ты и сказал, Майк. Это не твоя вина. Алан сам застелил свою постель. Теперь ему придется в нее лечь. Спасибо, что сообщил мне об этом, – грустно сказала Ронда.

Мне было жаль ее и ее детей. Я знал, с какой медийной бурей им придется столкнуться в результате действий Алана.

Мы закончили разговор, и я выполнил свое обещание. Отправил ей все видео, что у меня были с участием Алана, с короткой запиской соболезнования.

Мне оставалось сделать еще один звонок, и я знал, что он будет самым трудным. Взяв трубку, я позвонила папаше, ответившему после второго гудка.

– Сэм арестовали, – тихо сказал я.

– Да, знаю. Она позвонила мне из окружной тюрьмы, – сказал папа. В его голосе слышалась печаль. – Она сказала, что ее обвиняют в заговоре с целью совершения убийства. Это правда?

– Боюсь, что да, папа, – ответил я. – У меня есть видеозапись.

– Не могу поверить, что она согласилась на такое, – вздохнул папа.

– Поверь, папа. В любом случае, теперь это в руках властей.

– Кто еще знает? – спросил папаша.

– Ее босс, Уилсон Лэнгли. Я сказал ему об этом несколько минут назад. Также я говорил с женой Алана Уильямса в Нью-Йорке. И с моим адвокатом.

– Ты знаешь, что это вызовет шум в прессе, – сказал папаша.

– Возможно, – сказал я. – Такое дерьмо обычно случается.

На это папа усмехнулся.

– Мы с этим справимся, – наконец, сказал папа. – Спасибо, что дал мне знать.

– Не за что, – ответил я.

Мне было жаль старика, я понимал, что он не несет ответственности за то, что сделала его дочь.

– Ну, мне пора, – наконец, сказал папа. – Дай мне знать, если что-нибудь узнаешь.

– Хорошо, папа. Хорошего вечера. Передавай привет маме, – сказал я, прежде чем завершить разговор.

Выглянув через раздвижные стеклянные двери, ведущие на балкон, я увидел, что солнце село, и наблюдал за мерцающими огнями города. Я чувствовал некоторое облегчение от событий дня и хотел сделать... что-нибудь. Что угодно.

Мне захотелось выписаться и вернуться к себе домой, но я вспомнил, что запретительный судебный приказ все еще в силе. Не удивлюсь, если частные детективы Элисон следят за тем, не попытаюсь ли я пробраться обратно, когда заговорщиков увезут.

Почувствовав приступ «лихорадки», я просто обязан был выбраться из этой комнаты, пока не сошел с ума. Поэтому спустился вниз, купил еще одну сигару и расположился у бассейна, чтобы насладиться прохладным ночным воздухом, выпить и покурить. Через пару часов я вернулся в номер, забрался под одеяло и заснул как младенец.

***

На следующее утро я проснулся позже обычного, поэтому встал, принял душ, побрился и занялся обычными делами, прежде чем спуститься вниз и позавтракать. На сегодня у меня не было никаких дел, кроме ожидания новостей от Элис, поэтому я не спеша прогулялся по центру города, прежде чем вернуться в свой номер.

Стук раздался всего через несколько минут, после того как я вернулся. Не ожидая, что кто-то появится, я схватил пистолет и заглянул в глазок. Я увидел двух мужчин в дешевых костюмах, на поясах у них висели значки.

– Кто там? – спросил я.

– Полицейское управление, мистер Джейкобс. Мы хотели бы поговорить, пожалуйста, – услышал я ответ мужчины.

– Поднимите ваши документы, чтобы я мог их видеть, – потребовал я. – Не только значки.

Они посмотрели друг на друга, пожали плечами и протянули свои официальные полицейские удостоверения. Прочитав их «корочки», я узнал, что это – детективы Джонсон и Каравай. С Джонсоном я познакомился несколько лет назад на сборе средств в поддержку вдов и сирот офицеров, погибших при исполнении служебных обязанностей. С Караваем я лично не встречался, но знал о его репутации.

Я решил рискнуть, что они настоящие, и убрал оружие в кобуру.

– Секунду, – сказал я им.

Открыв дверь, я осмотрел холл в обоих направлениях, затем пригласил их войти.

– Чтобы вы знали, в комнате есть заряженное оружие, – сказал я им. – Оно в кобуре и не взведено.

– Мы этого и ожидали, мистер Джейкобс, – сказал один из детективов. – Мы знаем, что вы – бывший федеральный агент, и также знаем, что у вас есть разрешение на ношение оружия. У нас просто имеется несколько вопросов, касающихся вашей жены и нескольких ее коллег.

– Хорошо. Заходите. Хотите кофе?

– Конечно. Черный, пожалуйста, – сказал детектив Джонсон.

Каравай повторил его слова, и я налил каждому по чашке горячего черного напитка. Они сделали по глотку и скривили губы от отвращения.

– Проклятье. Вы называете это дерьмо кофе? – спросил Каравай.

– Так написано на упаковке, – сказал я ему. – По мне, так вкус нормальный.

– Да, вы же, оказывается, бывший федерал, – с кривой улыбкой заметил Джонсон.

Я пригласил их присесть, прежде чем самому сесть на кровать.

– Итак, что я могу сделать для лучших людей города? – спросил я.

– Мы здесь по поводу обвинений против вашей жены, Саманты Джейкобс, ее адвоката, Элисон Картрайт, и ее... коллеги – Алана Уильямса, – сказал Джонсон.

– Я так и понял, – полушутя-полусерьезно сказал я. – Что вы хотите знать?

– Насколько знаем, миссис Джейкобс подала на вас ходатайство о разводе. Утверждает, что из-за супружеской измены. Она настаивает, что все это – большое недоразумение. Говорит, что вы позвонили в полицию из мести, – заявил Каравай, глядя в свой блокнот.

– Я так понимаю, вы не видели видео, – ответил я.

Оба удивленно посмотрели на меня. Очевидно, что видео они не видели.

– Я так понимаю, это значит «нет». Я прав?

– Мы не знаем ни о каком видео, – сказал Джонсон.

– Что ж, взгляните на это, джентльмены. Я бы предложил вам попкорн, но сейчас у меня нет ничего свежего, – пошутил я.

Я загрузил видео на свой ноутбук и показал его детективам. Они ошеломленно смотрели, как трое заговорщиков с такой легкостью обсуждали возможность меня убить, если я не соглашусь с их планом. Они также приняли к сведению желание Алана загрузить мой компьютер... чем-то.

– Есть идеи, что находится на той маленькой флешке, что есть у Уильямса? – спросил Джонсон.

– Возможно, детское порно. Поскольку она была при Уильямсе, когда его арестовали, вы, вероятно, сможете найти ее в окружной тюрьме вместе с остальными его вещами.

– Нам нужно пойти и проверить, – сказал Каравай Джонсону, который тут же согласился.

– Вы можете сделать нам копии всех видеозаписей, которые у вас есть? – спросил меня Джонсон.

– Конечно. Я дам вам копию всего, что у меня есть, включая видеозапись разговора с Картрайт в «Луиджи».

– Спасибо. Это было бы очень кстати, – сказал Джонсон, протягивая мне флешку.

Я все скопировал и передал флешку обратно.

– Когда состоится предъявление обвинения? – спросил я.

– Завтра утром, в 10:00, – сказал Джонсон. – На самом деле, прокурор попросил нас передать вам приглашение, поскольку ему, возможно, придется задать вам пару вопросов.

– Я там буду. Только одно предложение. Возможно, вы захотите глубже изучить Картрайт. Я подозреваю, что это не первый раз, когда она пытается сделать нечто подобное.

– Почему вы так считаете? – спросил Карауэй.

– Я говорил с Элвином Моррисоном, первым мужем Саманты. Картрайт проделала с ним тот же трюк. Если хотите, я дам вам его контактную информацию.

– Пожалуйста, дайте, – сказал Джонсон.

Оба детектива смотрели друг на друга, пока я записывал информацию об Элвине. Я также показал им фотографии Элисон, использованные в обоих делах о разводе.

– Интересно, – сказал Каравай.

– Действительно, – признал Джонсон. – Хорошо, мистер Джейкобс, мы поговорим с этим Моррисоном, посмотрим, что он скажет. Спасибо за сотрудничество.

– Не за что, – сказал я ему.

– И последнее, мистер Джейкобс. Считайте это словом мудрости. Я знаю о вашей репутации. Вы больше не федеральный агент. Нападать с оружием на сотрудника суда – не самый умный поступок, независимо от того, насколько оправданным вы себя чувствовали. Предоставьте это нам. Дальше мы обо всем позаботимся. Понятно?

– Понятно, детектив Джонсон, – с улыбкой сказал я.

Мы все пожали друг другу руки, и я проводил их до двери. Увидев, что настало время обеда, я заказал сэндвич в обслуживании номеров, и пока ел, посмотрел телевизор.

Позже днем мне позвонила Элис и сообщила, что судья Бэнкс не только отменил запретительный приказ, но снял заморозку с моих счетов и обязал Саманту вернуть тридцать процентов всех взятых ею денег.

– Он также передал дело Картрайт в коллегию адвокатов и прокуратуру штата за ее неэтичные действия, – сказала Элис.

– Ты была загружена, – сказал я ей.

– Я еще только разминаюсь, ковбой, – с легкой усмешкой ответила Элис. – Планирую подать твой ответ и документы на развод завтра. Дерьмо вот-вот попадет в вентилятор.

– И что теперь? – спросил я.

– Я позабочусь о получении средств от Саманты. А ты работай по тому контрольному списку, что я тебе дала, – сказала Элис. – Это займет у тебя остаток дня. Завтра утром планируй переезжать обратно в свой дом.

– Вообще-то, я бы хотел вернуться в дом сегодня, – сказал я. – Мне нужно сменить замки и изгнать Саманту из моего дома. Прокурор пригласил меня на судебное заседание по делу Саманты завтра утром. Ты там будешь?

– Нет, если только я тебе не понадоблюсь, – ответила Элис.

– Если кого-то из них выпустят под залог, мне понадобится запретительный ордер, – сказал я ей.

– Насколько я слышала, окружной прокурор будет рекомендовать держать их под стражей до суда, – сказала Элис. – Но неизвестно, как поступит судья. Хорошо, я буду там, на всякий случай.

– Спасибо, – сказал я.

Закончив разговор с Элис, я позвонил папаше.

– Эй, парень, как дела в твоем мире? – спросил пожилой мужчина в своей обычной ехидной манере.

– Дела идут лучше, папа. Спасибо, что спросил. Слушай, запретительный приказ снят, и сегодня вечером я намерен вернуться в дом. Как думаешь, ты не сможешь позвать туда своих людей, чтобы они вынесли вещи Саманты?

– Да, я могу это сделать, сынок, – сказал он. – Думаешь, ее скоро выпустят под залог?

– Насколько я слышал, нет, папа, но с некоторыми из этих судей никогда не знаешь.

– Это факт, – прошипел папаша. – Во сколько ты хочешь, чтобы грузовик был там?

– Я бы сказал, около 4:30. Выкинуть ее дерьмо в мусорные мешки, много времени не займет.

Папаша на это усмехнулся.

– Ты – настоящий классный парень, знаешь об этом, Майк? – шутливо спросил он.

– Я учился у лучших, папа, – пошутил я в ответ.

– Да, это так. И не забывай об этом.

Мы оба рассмеялись.

– Хорошо, я приглашу несколько человек около 4:00. Дай мне знать, как пройдет предъявление обвинения.

– Обязательно, – пообещал я.

Мы закончили разговор, и я отправился в банк, чтобы внести необходимые изменения в свои счета. Затем отправился в офис и уладил дела с отделом кадров. Там я встретился со своим боссом, Джеком Айверсоном.

– Как дела? – спросил он.

– Продвигаются, – ответил я. – Сняли запретительный судебный приказ и разморозили банковский счет. Саманта и ее заговорщики арестованы вчера вечером.

– Арестованы? – потрясенно спросил Джек.

– Да. Заговор с целью совершения убийства, вымогательство. Я слышал, что могут быть и другие обвинения. Предъявление обвинения состоится завтра утром.

– И окружной прокурор хочет, чтобы ты присутствовал?

– Да. Он может меня вызвать. Я еще не знаю.

– Надеюсь, все получится, – сказал Джек. – Ты сегодня возвращаешься домой?

– Таков мой план.

– Дай мне знать, как все пройдет, – сказал Джек.

– Обязательно, – сказал я ему, прежде чем уйти.

***

Я вернулся в отель и выписался, а затем поехал домой.

Дом. Мой замок – мое убежище от дерьмового шоу, известного как жизнь. Я заехал в гараж, закрыл дверь и направился к двери, ведущей на кухню. Но прежде чем войти внутрь, достал пистолет. Я не думал, что там меня могут поджидать неприятные сюрпризы, но рисковать не собирался.

Я осторожно вошел внутрь и выключил охранную сигнализацию. Место казалось темным и тихим. Честно говоря, слишком темным и слишком тихоим. Единственный звук в доме издавали высокие старинные дедушкины часы в гостиной. Я внимательно осмотрел квартиру, чтобы убедиться, что меня никто не ждет.

Убедившись, что место безопасно, я убрал оружие в кобуру, аккуратно отнес свои вещи наверх и убрал их, прежде чем принять душ и переодеться во что-то более повседневное. В 16:00 я услышал, как на мою подъездную дорожку въезжает большой грузовик. Выглянув в окно, я увидел, как трое мужчин вылезли и подошли к двери.

Я впустил их внутрь, вручил коробку с большими стадвадцатилитровыми пластиковыми мешками для мусора и показал дорогу к шкафу Саманты. Один из мужчин начал складывать ее одежду в мешок, другой выгружал ее ящики и туалетные принадлежности – в другой. Я показал третьему мужчине все вокруг и указал на палки с мебелью, кастрюли, сковородки, посуду, компакт-диски и различные безделушки, которые Саманта привезла из своей квартиры.

Пока они были заняты изгнанием из квартиры мусора Саманты, я отпер дверь своего кабинета и осмотрел все внутри. Все выглядело в полном порядке, поэтому я включил стереосистему на весь дом. Вскоре дом наполнился уникальными звуками классических Tull. Да, я был дома. Смиритесь с этим, сучки, – подумал я.

Я достал телефон и позвонил слесарю, которого посоветовал ISS. Я понял, что время позднее, и предложил доплатить за услуги этого человека. Он неохотно согласился и сказал, что сейчас приедет. Последнее, чего я хотел – или в чем нуждался – это чтобы Саманта или ее заговорщики имели доступ в мой дом, в случае если их выпустят под залог. Слесарь прибыл через полчаса и принялся за работу.

Через пару часов трое мужчин сообщили, что закончили. К этому времени слесарь сменил все замки на дверях и с небольшой пачкой денег радостно отправился в путь. Я прошелся по квартире вместе с тремя людьми, которых прислал папаша, чтобы убедиться, что они взяли все.

– Что насчет фото на стене? – спросил мужчина, который, как я предполагал, был главным, указывая на различные наши с Самантой фотографии, которыми было усеяно все вокруг.

– Нет, – сказал я ему. – Сегодня вечером мне нужен хворост, чтобы разжечь камин.

Они все засмеялись.

– Кстати, не могли бы вы оказать мне услугу?

– Какую, мистер Джейкобс?

– Во-первых, зовите меня Майк. Я хотел спросить, не могли бы вы снять матрас с кровати в главной спальне?

– Что вы хотите, чтобы мы с ним сделали? – спросил ведущий.

– Можете выбросить на свалку, сжечь, да что угодно. Мне все равно. Он мне не нужен.

Я решил, что буду спать в гостевой спальне, а завтра закажу новый матрас. Я ни за что не хотел спать на матрасе, который Саманта испачкала своей неверностью.

– Конечно. Я понимаю, Майк, – сказал ведущий. – Давайте, помогите мне, – обратился он к двум другим мужчинам.

– Спасибо, я ценю это, – сказал я ему.

Они спустили старый матрас по лестнице и бесцеремонно закинули его в кузов грузовика. Я поблагодарил их за работу и дал каждому по сто долларов. Какого черта, – подумал я. – Они много работали и заслужили немного больше. Мы попрощались, и я смотрел, как они уезжают с вещами Саманты.

Повернувшись к внутренностям дома, я осмотрел пустые места, которые когда-то занимали вещи Саманты.

Ну, что ж, – подумал я. – Это тоже пройдет.

Уставший и слегка голодный, я заказал в «Луиджи»лазанью. Женщина, принявшая мой заказ, сказала, что доставка займет около часа. Это меня вполне устроило, так как я мог использовать это время, чтобы развеяться.

Вооружившись чашкой парного кофе из моей кофеварки Keurig, я сел в кресло и включил телевизор, чтобы посмотреть новости. Через несколько минут зажужжал мой телефон, и я увидел, что это – звонок от Рона Уайзмана. Любопытствуя, я ответил на вызов.

– Майк Джейкобс, старый пес. Как дела? – спросил он.

– Только что вернулся в дом. Изгнал из него суку и просто отдыхаю. Что у тебя есть для меня?

– Ты будешь рад услышать, что я не нашел никаких связей между твоей женой и старой организацией MMAS, несмотря на то, что она – дочь Пэт Уизерспуна. Однако я нашел связи между старой организацией и адвокатом Элисон Картрайт.

– О? – воскликнул я, заинтересовавшись.

– Да. Это было около восьми или девяти лет назад. В то время она называлась по-другому – Эллен Грисволд. Работала на севере штата Нью-Йорк. Согласно записям Уизерспун, она была не согласна с некоторыми крайними мерами, которые группа предпринимала против изменщиков. Проблем с наказанием мужчин, против которых они были направлены, у нее не было, но очевидно, она считала, что некоторые другие действия были чересчур экстремальными. Когда в группе начались политические разногласия, она решила уйти. Мона Ларсен, как ни странно, ее отпустила. Она уехала из Нью-Йорка, сменила имя и сделала несколько косметических операций.

– Но и это еще не все. Я нашел служебную записку Ларсен, в которой она рассматривала возможность покушения на Грисволда. Оно так и не было осуществлено, поскольку записка была написана всего за несколько дней до того, как Ларсен убрали, а контракт так и не был заключен.

– Очень интересно, – сказал я.

– Я тоже так думал, – сказал Рон. – Может, она и ушла из организации, но от идеи наказывать изменяющих мужей не отказалась. Последние восемь лет она работала в Хэмпстеде, занимаясь делами о разводах. До сих пор она представляла только женщин. Я глубоко изучаю эти дела, но похоже, что почти девяносто процентов из них связаны с неверностью.

– Сколько дел она уже рассмотрела? – спросил я.

– В среднем она берется примерно за восемьдесят дел в год. Посчитай. Восемьдесят дел в год в течение восьми лет – это 640 дел, – сказал Рон. – Плюс-минус. Есть и больше. Я обнаружил, что ее имя связано с примерно пятьюстами банковскими счетами по всей стране. Я все еще изучаю их, но, похоже, она может наложить руки примерно на двадцать пять миллионов долларов.

– Черт, – сказал я.

– Да. И знаешь что? Эти счета, оказывается, были созданы ею для женщин, которых она представляла. У Саманты тоже есть такой счет, созданный, когда она развелась со своим первым мужем.

– Ты передал эту информацию окружному прокурору? – спросил я.

– Да, я только что разговаривал с ним по телефону. Наш собственный ОРР тоже этим займется.

– ОРР?

– О, точно. Он был создан после твоего ухода. Отдел по Расследованию Разводов. Им руководит ваш старый приятель, Рэй Очоа. Думаю, через день-два тебя может навестить один из его людей.

– Спасибо, что предупредил, – сказал я.

Это действительно многое объясняло. Я не мог не задаться вопросом, что окружной прокурор будет делать с этой информацией.

– Есть ли что-нибудь еще?

– Сейчас нет, – ответил Рон. – Я все еще собираю и сопоставляю данные. Может потребоваться время, чтобы все это собрать воедино. У нее было восемь лет, чтобы все подготовить.

– Но есть кое-что, чего я не понимаю, – сказал я Рону. – Почему Ларсен не использовала против нее старую капсулу с ядом? Разве не так она всегда поступала с оборванными концами?

– Да, так и было, по крайней мере, ближе к концу. Однако Грисволд покинула организацию до того, как Ларсен начала широкомасштабное внедрение этого метода. Так что, она так и не была имплантирована. По крайней мере, так я понял из записей Уизерспун.

– Как думаешь, Саманта знала об истории Картрайт? – спросил я.

– Сомневаюсь, Майк. Но уверен, что она знает, чем занимается Картрайт сейчас. Должна знать.

– Возможно, ты прав. Что-нибудь еще?

– У меня такое чувство, что я только соскабливаю верхушку с айсберга Картрайт, Майк. В ближайшие 24-48 часов я узнаю гораздо больше.

– Хорошо. Что ж, спасибо, Рон. Я ценю это. Кстати, как у тебя с Эми? – спросил я.

– У нас все отлично, спасибо, что спросил. Ее навыки метания ножей улучшаются с каждым новым руководителем, которого нанимает ее компания, – пошутил Рон.

Я рассмеялся.

– Не сомневаюсь, что так и есть, – усмехнулся я.

– Но с другой стороны, количество жалоб на сексуальные домогательства сократилось почти до нуля, – полушутя-полусерьезно сказал Рон.

Мы закончили разговор, и я вернулся к телевизору. Вскоре принесли ужин, и я наслаждался лазаньей, смотря старый фильм с Джоном Уэйном. Затем выпил и закурил сигару.

Полагаю, именно здесь парни в моей ситуации философствуют о жизни, любви и смысле Вселенной, который, как я помню из старого фильма, равен 42. Или что-то в этом роде. Да, мне грустно, и я глубоко ранен. Но я не создан таким. Я вообще, человек типа «только факты, мэм».

Так что, вот факты. Суть в том, что Саманта мне изменила, затем пыталась выставить меня плохим парнем, зайдя так далеко, что связалась с адвокатом, не имеющим никакой этики. Затем попыталась украсть мой дом и большую часть моего имущества на основании сфабрикованных доказательств. И, что еще хуже, согласилась с идеей Элисон убить меня, если я не соглашусь с их планом.

Кроме того, я узнал, что она уже сделала это с другим мужчиной. В том случае она добилась успеха, и я полагаю, думала, что добьется успеха и со мной. Но крупно облажалась. Видите ли, я не люблю проигрывать в споре.

Наверное, я мог бы навести справки, прежде чем мы поженились. Но когда ты влюблен в женщину, то не думаешь о таких вещах. И да, когда-то я был влюблен в Саманту. Я доверял ей, возможно, чересчур. Но это уже неважно. Саманта облажалась по-крупному. И теперь ей придется расплачиваться. Возможно, – подумал я, – в ней действительно есть что-то от ее родной матери.

Я помню, как сказал Элисон, что они объявили мне войну. Первая часть моего контрнаступления завершена. Запретительный судебный приказ отменен, заморозка моих счетов снята, и я вернулся туда, где мне место, в свой собственный дом. Саманта изгнана из моего личного «королевства» и теперь сидит в тюрьме. Я намеревался сделать все возможное, чтобы она оставалась там как можно дольше. Вместе с двумя ее соучастниками.

Завтра утром, – думал я, – наступит вторая фаза контрнаступления. Я буду присутствовать при предъявлении ей обвинения. И если окружной прокурор вызовет меня для ответов на вопросы, я буду более чем счастлив рассказать суду все что знаю.

Докурив сигару, я направился наверх, разделся и забрался под одеяло на кровати в своей гостевой комнате. Было приятно снова оказаться дома, да еще и в собственной постели, пусть и в гостевой спальне. Но без Саманты это место казалось пустым. Я отбросил эту мысль и решил подойти к этому, как к вмешательству, что означало отбросить свои эмоции.

Завтра будет другой день, но с этого момента я буду контролировать ситуацию. А я не люблю проигрывать в споре.