Часть 21

В имении Никольского хозяев ждали. Бывшие его сослуживцы - четыре бравых гусара, Фёдор, Вячеслав, Роман и Константин, а так же приятная дама лет 37 Екатерина Борисовна с племянницей, Ингой. Девушке только что исполнилось 17.

Гусары были как видно знакомы с Екатериной и вели с ней оживлённую беседу. Девушка вела себя скромно и изредка поглядывала на мужчин. Казалось, что она немного смущена такой большой и шумной компанией, но ей было явно интересно это общение.

Гости разместились на веранде дома в креслах и на диванах. Приход хозяина и Алексея был встречен с оживлением.

— Николай! Наконец-то, старый ты пройдоха! Где ты шляешься? К тебе в дом, понимаешь, явились старые друзья, а ты в загуле!

Роман по росту и фигуре слегка походил на самого Никольского. Друзья обнялись. Подошли остальные мужчины. Встреча была горячей. В какой-то момент Роман обернулся:

— А это, узнаешь? Екатерина!

Женщина привстала с кресла вместе с девушкой и сделала несколько шагов на встречу. Она имела приятную фигуру, отчётливый бюст явно был её гордостью. Платье на ней было достаточно дорогое, изысканное даже для города, не говоря про их захолустье.

— Узнал, а?

Никольский молчал. Взгляд его источал радость и грусть, печаль и томление. В его голове явно всплывали воспоминания минувших дней. Пара обнялась.

— Как я рад... тихо произнёс он. - Друзья, угощайтесь, отдыхайте! А это что у нас за прелестный цветок?

Екатерина представила: - Знакомьтесь господа, моя племянница, Инга.

Девушка слегка присела, потупив глазки и покраснела, став центром внимания. Она была довольно высока ростом, очень стройна, даже худа. Руки держала сцепленными на животе. Карие глаза с задорной поволокой живо постреливали по окружающим, особенно внимательно она поглядывала на Лёшу. Светло - шатеновые волосы немного вились и были собраны за ушами в два задорных хвостика и перетянуты узкой розовой лентой. Острые плечи, тонкие локти, тонкие пальцы. Вид её предполагал утончённое воспитание, которое подчёркивалось строгой осанкой. Спину и шею девушка держала образцово. Вообще в ней была заметна какая-то грация, все движения были очень пластичны и красивы.

— Она тут со мной за компанию, прошу любить и жаловать. - закончила Екатерина.

— Мои не обидят, - в ответ изрёк Николай, - так вы все вместе приехали?

— Да, я случайно узнала, что к тебе отправляются друзья, и решила тоже навестить. Прихватила Ингу вот, развеяться.

— Прелестную красавицу не обижали в дороге?

Женщина улыбнулась.

— А это сосед мой, Алексей, очень любезный молодой человек, вот ему пока и поручим оказать девушке внимание. Братья, не стесняйтесь, сейчас организуем стол, всё будет в ажуре! А нам с Катей, простите, надо немного пошептаться.

С этими словами он отдал слугам необходимые распоряжения и под ручку увёл свою знакомую для личной беседы.

Стол собрали действительно быстро. Челядь, привыкшая к гулянкам, ожидая прибытия барина, понимала к чему идёт дело и успела подготовить обычное для таких гостей угощение. Всё быстро разместили на столе. Бесед пошла ещё веселее.

Гости поведали Лёше, что они с Николаем сослуживцы. Как раз из того полка, от куда хозяин и ушёл в отставку. И отставка эта как раз случилась по причине неприятного случая с Екатериной Борисовной.

А дело оказалось незатейливым. Дама частенько была гостьей в офицерском корпусе, все её знали и любили за красоту и добрый нрав. Но однажды один из заезжих офицеров, выпив лишнего, позволил себе высказаться в её адрес не очень лицеприятно, решив, что она из тех потаскушек, что всюду следуют за полками для увеселения.

Мало того, что к дамам подобного поведения в полку как раз относились вполне благосклонно и обижать их никому не позволялось. А тут чужаки оскорбили вполне достойную женщину, жену местного чиновника, который кстати немало потратился для размещения полка в их городе и всячески помогал в экипировке.

Обидчик к тому же нетрезвой походкой отправился, видимо, активными действиями проиллюстрировать своё пренебрежение к этой женщине, но наскочил на крепкий кулак Никольского, оказавшегося случайно рядом. Гусар не медлил ни секунды и остановил невежу. Ссору вроде бы замяли, и друзья увели негодяя прочь. А рано утром на следующий день, этого грубияна нашли недалеко на опушке леса с пулей в груди. Ситуация была ясна как день. Состоялась дуэль, неизбежная в таких случаях для поддержания чести с одной стороны, с другой стороны, однако, однозначно нарушающая закон Его императорского величества. Дуэли были строго запрещены.

Офицеры в один голос утверждали потом, что любой из них поступил бы ровно таким же образом, но именно Николаю пришлось уйти в отставку и закончить свою карьеру таким вот ярким хотя и не очень успешным событием.

На стол принесли 6 бутылок шампанского. Что было встречено шквалом аплодисментов. Алексею показалось, что их юная гостья погрустнела и, на правах принимающей стороны, он решил предложить ей прогуляться по саду, чтобы отвлечь от шумной компании. Девушка с радостью согласилась.

Выпив по бокалу, они извинились. Прогулка способствовала сближению. Сад был богат тенистыми тропинками и, взяв спутницу под руку, Алексей внимательно слушал внезапно прорвавшуюся из девушки болтовню. Инга оказалась совсем не чопорной, а как раз наоборот, открытой даже слегка наивной девушкой. Обняв его руку она откровенно рассказала о себе. Не так давно она вернулась из Франции. Там она проходила обучение в балетной школе мсье Пьера, в Провансе. Это была знаменитая школа, о которой прослышали и её родители. Они люди высокородные, не бедные, и решили что их дочери такая учёба поможет устроиться в жизни.

Её история оказалась занимательной. А непосредственность, с которой Инга её рассказывала, для Алексея даже неожиданной. Она рассказывала её широко открыв глаза и напустив таинственности. Почему-то юноша сразу расположил её к себе, и она поведала ему такие интимные вещи, которых на тот момент не знала даже её тётя.

Школа эта напоминала закрытый пансион. Девушки отбирались в соответствии с физическими способностями и никак иначе. Но и оплата обучения была солидная. Одномоментно в класс набирались 12-15 девочек. Все жили, питались и учились в одном специальном здании. Инга прошла отбор и оказалась в одной комнате с Маргаритой - второй девочкой из России. Обучение шло достаточно интенсивно. Маргарита была ростом пониже Инги, пошире в бёдрах, с более зрелой грудью и крепкой попой.

Кроме главного предмета они учились языку, этикету, манерам и многому другому. Но главным предметом всё-таки были танец и пластика.

Занятия были интересны, хотя давались им через упорный труд. Девочки сблизились. Изредка, не чаще раза в месяц, девушкам разрешалось выходить в город для отдыха и развлечений. Чаще в такие походы отпускали уже опытных, более старших учениц. Начинающие на первых порах из соображений безопасности проходили всё обучение внутри самого заведении.

Постепенно общаясь с другими девочками Инга узнала о каких-то закрытых пятничных уроках. И большинство учениц завидовало тем из них, кого мсье Пьер приглашал на них в конце недели. Это считалось если не поощрением, то некоей высокой оценкой уровня их усердия, труда и, если хотите, знаком определённого успеха. Уроки эти проводились всего с двумя-тремя девочками. Возвращались они после этих уроков всегда уставшие, молчаливые, но очень довольные и никаких подробностей молодым ученицам не рассказывали, наслаждаясь приобщением к некой тайне. Лишь с сокурсницами они шептались и делились этими впечатлениями.

Отдельно следует упомянуть, что Инга до пансиона вела очень закрытую жизнь. В их доме было не принято глубокое обучение, даже на уровне кругозора. Например о половой жизни, как понял из её рассказов Алексей, она практически ничего до пансиона и не знала.

Так случилось, что через 3 месяца обучения, на такое занятие в пятницу мсье Пьер, неожиданно для всех, позвал наших подруг и немецкую девочку по имени Грета. Грета на таких занятиях бывала уже не раз. К назначенному времени ученицы пришли в класс. В раздевалке Грета неожиданно не стала одевать на себя ни майку, ни трико с трусиками, а осталась только в лёгкой прозрачной и очень короткой юбочке. Такие выдавали всем для инспекционных итоговых выступлений. Наши подружки переглянулись и неуверенно последовали её примеру. В классе было тепло. Мсье Пьер застал девочек у станка. Это был стройный мужчина, лет 30ти, с профессиональной осанкой и рельефными мышцами. Он был одет также очень легко, только в коротком до колен обтягивающем трико с голым немного волосатым торсом. Это было не обычно.

Разминка началось как обычно с растяжки. Инга была взволнована, но привычно подняла ногу на станок и принялась делать наклоны корпусом то к одной, то к другой ноге.

К станку - в низ, к станку - в низ...

Раздетое тело чувствовало каждое движение воздуха вокруг, которое отдавалось томлением в паху и отчётливым возбуждением в голове. Сознание, что её попка и её нежный цветок между ножек у всех на виду тревожило и возбуждало.

Вообще в пансионе, не смотря на строгость, сложился довольно свободный уклад. Многие девочки часто обнимались, целовались друг с дружкой. Эротизм густо витал в воздухе. Однажды Маргарита показала Инге как можно ласкать себя между ножек и та впервые собственноручно достигла оргазма. Раньше это бывало лишь случайно от тесной одежды или ночью, во время сна. Вкратце она же поведала ей самые первые знания анатомии и особенности отношений женщин с мужчинами. О том, что эти отношения могут приносить удовольствия она уже догадывалась.

Мсье Пьер, как обычно ходил между девочками и помогал разминаться. Инге хорошо был виден бугор в паху у учителя. Она вдруг поняла, что это мужской член (она его никогда не видела), что он мужчина! Толком ещё не зная чего ожидать от сегодняшнего занятия, Инга неосознанно начала возбуждаться. Боковым зрением она заметила, вдруг, что руки мсье Пьера находившиеся до этого на талии Греты медленно поползли верх и накрыли её грудь. Девочка улыбнулась ласке и доверчиво прижалась спиной к груди учителя. Она явно с ним кокетничала. Тот что-то сказал ей на ухо и продолжал сжимать нежные холмики и пощипывать соски.

От этой сцены соски у самой Инги тут же сморщились и заныли. Девочка физически ощутила эту ласку. Ротик у неё приоткрылся. И тут она встретилась глазами с Маргаритой. Порозовевшее личико девочки было совершенно такое же распарившееся, как тогда, когда она на кровати ласкала пальчиками свою щелку. Глаза Инги были расширены и снова повернулись к учителю.

Тот совершенно не смущаясь мял попку Греты, а затем передвинул руку на её лобок и скользнул ладонью вниз. Раздались тихие стоны. Поласкав её ещё немного спереди между ножек, мсье Пьер оставил её разминаться дальше. Ингу от волнения затрепетала. Он направлялся к ней.

Подойдя вплотную, мужчина поддержал одной рукой ногу на станке под коленом, а второй нежно но уверенно надавил на спину, помогая выполнять упражнение. Всё было как обычно на занятиях, но касание его руки нежной девичьей кожи ощущалось очень волнительно.

Рука под её коленом начала легонько скользить вниз по задней поверхности бедра пока не остановилась на самой попке.

"Боже, он сейчас почувствует как намокла моя щёлка" вдруг поняла она. От этой опасной мысли девочку отвлекла левая рука учителя, которая так же уверенно легла на её грудь. Почувствовав сморщившийся сосок, мужчина не стал энергично его сжимать, наоборот, он стал водить по коже кончиками пальцев чуть касаясь груди.

Опытный учитель знал на какой стадии возбуждения, как лучше ласкать молодых девочек и не торопил развитие ситуации. У Инги закружилась голова и крупно задрожала опорная нога. Но искуситель опять приготовил ей испытание. Кончиками пальцев на попке он наконец коснулся щёлки и тихонько размазал выделившийся сок по влажным губкам.

Этой сладкой пытки Инга уже не выдержала и тихонько застонала...

На её стон обернулась Маргарита. Девочка стояла у станка слева от учителя, Инга справа. У Маргариты на станке была левая нога, у Инги правая. Своей правой рукой мсье Пьер продолжал томительно возбуждать щёлку Инги. Левую, отпустив её грудь, он перенёс на попку Маргариты. Там он так же нежно занялся её киской. Обе щёлки были в его руках. Обе девочки изнывали от сумасшедшей ласки. Учитель кивком поманил к себе Грету. Та улыбаясь, поднырнула под ногу Маргариты встала на колени перед учителем.

Истомлённая лаской Инга на трясущейся ноге смотрела что будет делать немка. Грета уверенными движениями стащила с мужчины трико. Прямо перед её лицом качнулась розовая колбаска с пунцовой головкой. Член был не очень большой, но Инга впервые видела надувшийся мужской орган и ей он показался очень внушительным.

Он был очень красив, просто прекрасен. Она никогда ещё не видела мужских членов, но ей он очень понравился.

Грета откинула в сторону мужскую одежду и ласково гладила набухающий ствол. В какой-то момент она принялась его целовать и облизывать. Затем впустила его в свой рот и стала размеренно сосать...

Наши подружки во все глаза смотрели на это представление. Влажные от их выделений мужские пальцы свободно гуляли по их нежным губкам, погружались внутрь и массировали клиторы. Возбуждение подходило всё ближе и становилось нестерпимым. Всё это время они неотрывно смотрели на то, как погружается в ротик юной девушки этот гладкий красавец. Было видно, что и ей самой это очень нравилось. Одной рукой она иногда поддразнивала себе между ног.

Эти ощущения объединились и обе зрительницы неожиданно бурно кончили. Устав от напряжения, они опустились на колени на пол и придвинулись к напряжённому органу.

— А нам можно попробовать? - не удержалась Маргарита.

Француз вытянул изо рта член. Головка повернулась в её направлении и она обхватила её губами. "Живой такой, горячий" подумала девочка и начала повторять движения, которые только что видела. Инга гладила свободную часть органа, обхватив его ладонью. Было приятно его держать и двигать нежную кожицу. Но вот член вышел и теперь уже она смогла взять его в свой ротик. Только что бурно кончив, Инга не ожидала, что это будет так приятно и возбуждающе. Язычок ласкал гладкую кожицу. Между ножек у неё вновь заныло и потеплело.

Учитель поднял Грету с колен и, развернув спиной к себе, наклонил к станку. Девочка для удобства положила правую ногу на перила. Промежность её широко развернулась. Мужчина, встав ногами пошире, чтобы оказаться на нужной высоте пристроил свой орган к её влажному цветку. Девочки смотрели в все глаза.

Вот головка погладила несколько раз открывшиеся губки вверх-вниз, остановилась у верхнего края щелки и, уперевшись, заполнила наконец влажную глубину. На лице Греты появилась гримаса то ли боли, то ли нестерпимого удовольствия. По комнате разнеслись её стоны в такт с энергичными толчками. Француз уверенно насаживал таз девочки на свой орган. Член туго ходил до самого основания, и попка девочки прижималась к его паху.

Перед Ингой и Маргаритой открывалось завораживающее зрелище, и они в возбуждении с силой натирали свои щёлки. Голос Греты становился всё громче и выше. Через пару минут она задрожала всем телом и бурно кончила. Её оргазм подхватили и девочки.

Грета опустилась на колени перед учителем. Тот несколько раз энергично подвигал кулаком по члену и, выгнувшись, выпустил несколько беловатых струй в подставленный рот и на грудь. Грета растёрла эти соки по своей коже, а наши подружки кинулись облизывать их остатки с влажной головки.

Ласкать член ртом оказалось жутко приятно. Маргарита даже успела ещё раз достигнуть оргазма, пока высасывала из него последние капли. А у Инги потом долго ещё при воспоминании этого урока дрожали ноги.

На эти пятничные занятия наших подружек приглашали потом ещё несколько раз. Вот только почувствовать внутри влагалища член учителя Инге довелось всего два раза. Почему-то он предпочитал щелку либо Маргариты, либо другой из приглашённых учениц. Зато он часто использовал её рот и язычок. И это нравилось Инге ничуть не меньше. Она легко могла сама довести себя до пика, особенно если сосала при этом член.

Кроме собственно этих занятий, по пятницам не редко проходили и "открытые уроки". В такие дни в школу приезжали несколько солидных мужчин в костюмах и шляпах. Одни просто наблюдали за занятиями обнажённых учениц, другие забирали их по одной-две с собой в экипаж и возвращали обратно через несколько часов. А некоторым разрешалось уединиться в одной из специальных комнат с приглянувшейся девушкой и позабавится с ней в своё удовольствие.

Девочки догадывались, что всё это не очень отвечает нормам приличия, но им всегда оставляли очень красивые и ценные подарки, так что все оказывались в итоге вполне довольны.

Беда к сожалению всё-таки пришла. О тайных традициях однажды стало известно в одной из солидных столичных газет. Разразился громкий скандал и после проверки комиссией из Парижа, школа была закрыта, а ученицы распущены. Мсье Пьеру удалось избежать суда благодаря влиятельным покровителям из числа его клиентов. А Ингу родители сразу забрали обратно домой строго приказав не рассказывать никому эту историю.

Описывая всё это Инга ничуть не смущалась, легко употребляла довольно сальные эпитеты и называла половые органы своими именами. Алексей только диву давался, оценивая её непосредственность.

— Приехав домой, я несколько дней опять жила как затворница и принялась капризничать. Это не понравилось папеньке и он, не долго думая, отправил меня к маминой сестре, Екатерине Борисовне. У которой я теперь уже третий месяц живу. Папенька надеется, что через полгода о скандале в обществе забудут и мне можно будет вернуться домой. Тогда он обещал найти мне подходящую партию. Ведь мне уже пора за муж. А мне так скучно, я вспоминаю забавы мсье Пьера и мне безумно хочется пососать мужской член. Вы можете себе представить, Алексей, что мне этого уже давно не доводилось. Три! Три недели назад, я завлекла в наш садик местного молодого паренька и уговорила его разрешить мне взять в ротик его член. Но это продлилось всего несколько секунд. Он у него был такой маленький и забавный. Но не успел он как следует окрепнуть, как, откуда ни возьмись, налетела тётя! Как она тут оказалась непонятно. Она огрела его хворостиной раза три, пока он, подтягивая штаны, убегал к задней калитке.

А мне она приказала 200 раз в тетради написать предложение: "Я не буду больше сосать мужской член!" Вы представляете, Алексей! Я потела над этим три дня. Но я спрашиваю вас кому от этого будет плохо, кому?

Вот к примеру вы, Алексей. Вы отказались бы от этого? Если я вас попрошу? Я это умею делать очень хорошо, поверьте мне. Мсье Пьер всегда меня очень хвалил!

Я согласилась на эту поездку с тайной надеждой что представится случай взять в ротик чей-нибудь член. Хорошо если он будет такой же красивый как у мсье Пьера, или даже ещё лучше. Я очень хорошо буду его сосать, нежно и ласково...

А ещё я мечтаю, что потом этот член войдёт в мою щёлку, это было бы блаженство! Алексей, ведь вы же мужчина! Неужели вы откажете девушке в такой маленькой просьбе? Я же вижу, что от нашей беседы он у вас в штанах уже вырос. Ведь вам же будет приятно, если я возьму его в ротик и приласкаю языком и губками? Вы уже почти взрослый. Наверняка какая-нибудь девушка вам уже сосала член? Может даже не одна...

А в щёлку? Вы мне вставите его в мою жаркую пещерку? Это же не может вам не понравится? Мне кажется, что он у вас должен быть крупным, это пока не видно. Но я уверена, что он будет очень красивым. Даже красивее чем у мсье Пьера!

Обалдевший от такого натиска Алексей не знал что ему делать. Он пытался слегка урезонить девушку не обижая её, но старался очень деликатно выбирать выражения. Что он, де, не в праве, он лишь приятель хозяина, его сосед, и с огромным уважением относится к его гостям. Ко всем без исключения. И с его стороны было бы крайне неучтиво воспользоваться слабостью... И с Екатериной Борисовной может выйти крайне неловко...

— Инга, поймите меня, что мне скажет потом сам Никольский? Я не могу ставить под удар его расположение ко мне... А если Екатерина Борисовна предъявит претензии к нему? Он оставил на попечение мне свою дорогую гостью, а я, этакий коварный развратник, воспользовался её юной неопытностью? И грубо соблазнил??

— Грубо соблазнил... томно повторила Инга, закатив при этом глаза и вдруг хихикнула в кулак. Обеими руками она обнимала его плечо и прижималась всё теснее.

Девица продолжала уговаривать Алёшу ещё несколько минут, пока они не дошли до конца сада. Алексей уже было собирался повернуть обратно к дому, когда в сторонке заметил открытую беседку. Инга её не видела, потому что она была как раз за её спиной, она раз за разом продолжала упрашивать Алексея о милости, используя при этом самые неожиданные аргументы.

Между тем молодого человека заинтересовало какое-то движение. Он наблюдал через её плечо над перилами беседки три странных объекта, которые он не сразу распознал. Объекты лишь слегка выступали поверх и довольно странно хотя и ритмично шевелились. Да и расстояние было довольно большим. Пропуская мимо ушей непрерывное щебетание Инги и стараясь случайно не развернуть её лицом в ту сторону, он вдруг понял, что это за объекты и сразу принял для себя окончательное решение.

Дело в том, что над перилами виднелась голова Никольского, а по обе стороны от неё, подрагивали белые сапожки нашей гостьи задранные довольно высоко, между которыми отставной гусар в данный момент очевидно весьма усердно трудился.

— Хорошо, Инга, я согласен! Идёмте к той ограде, я знаю за ней у хозяина стоит баня, думаю нам там не помешают. Но! Только в ротик! На большее я пока не готов. Мне надо собраться с мыслями и подумать над последствиями нашего с вами поступка.

Обрадованная Инга, уже и не надеявшаяся на успех, с улыбкой полетела за Алексеем. А тот старался побыстрее увести её от беседки, чтобы не случилось конфуза.