Быстро спустив ее трусики до конца, он прижался теплыми, нежными маленькими поцелуями сначала к каждому колену, затем выше вдоль ее бедер, а затем, взглянув на нее в последний раз, закрыл глаза и тихо застонал низким горлом, широко раздвинув ее и глубоко лизнув, наслаждаясь ее вкусом. Карина ахнула и схватила его за волосы, боясь, что соскользнет с капота машины, потому что, боже, это было так приятно, и, о, он делал ее такой чертовски мокрой и такой чертовски горячей. Сосредоточившись на ее клиторе, Зейн лизал, сосал, дразняще покусывал и, по сути, заставил ее сойти с ума, поскольку явные признаки одного злого оргазма быстро начали проходить через нее снова и снова.

— Господи, Зейн! - выдохнула она.

И когда она рванула его за волосы, он просто усмехнулся и прижался губами к ее горячему пульсирующему клитору для самого чувственного поцелуя, в то время как он засунул два пальца глубоко в нее, поглаживая внутрь и наружу, чертовски трахая ее пальцем, не проявляя к ней абсолютно никакого милосердия. Вскоре невероятно острое покалывание, пробежавшее по ее позвоночнику, пронзившее ее пол, как восхитительное, ошеломляющее, бесконечное маленькое пчелиное жало, заставило ее неловко выкрикивать его имя и извиваться так сильно, что ему пришлось удерживать ее, чтобы она не соскользнула прямо с капота машины. Удовлетворенный тем, что она хорошо и сильно кончила, он встал и быстро снял комбинезон, позволив ей увидеть, что сегодня вечером на нем не было ничего под серой джинсовой тканью, кроме его невероятно возбужденного члена. Когда ее глаза расширились при виде него, он улыбнулся, предложив:

— Как насчет того, чтобы подвинуть тебя немного ближе?

Подтягивая ее к краю капота машины, лаская ее сладкую попочку в своих руках, он не мог дождаться, чтобы войти в нее. На самом деле, сегодня это было все, о чем он мог думать: тугой приветливый жар ее тела, крепко обнимающего его, и он был более чем готов к ней. Затем из ниоткуда маленькая крупица здравомыслия наконец просочилась сквозь туман похоти, затуманивший ее мозг, и она выпалила:

— Подожди, я принесла презерватив!

Зейн отстранился, выглядя немного испуганным.

— Да, но я же сказал, что я чист.

Отступив, он нахмурился, глядя на нее.

— Почему? Ты мне не доверяешь?

Она поморщилась, выглядя виноватой. Как она могла на самом деле, когда единственное, что она знала о нем, это то, что он хорошо разбирался в машинах и был гением в доставлении оргазмов.

— Извини, я просто не была уверен, сколько женщин...

— … с которыми я трахаюсь…?

Внезапно он раздраженно уставился на нее, что заставило ее вздрогнуть. Говоря таким образом, она чувствовала себя немного грязной, понимая, что, возможно, она всего лишь одна из многих, кого он обслуживал несколькими способами. Нервным кивком головы - она дала ему понять, что это именно то, что она думала, что он, по сути, был неразборчивым жеребцом - и в то же время изо всех сил старалась не ерзать под его суровым взглядом. Отступив назад, он прищурился на нее, чувствуя себя абсолютно взбешенным. Первый раз, когда он переступил черту и согласился на что-то с клиенткой, и она вбила себе в голову, что он какой-то пес, который трахает все, что движется. Как та маленькая дразнилка, которую он только что отверг в своем кабинете.

Взглянув на нее, сидящую в машине, он тяжело вздохнул. Судя по ее виду, он предположил бы, что она была каким-то профессионалом, вроде юриста или чего-то в этом роде. Так что для нее это, вероятно, было не более чем непристойным трахом с парнем, с которым она никогда бы и не подумала даже поздороваться, если бы они когда-нибудь случайно встретились на улице. Хотя она никак не могла этого знать, он был не из тех, с кем можно трахаться только ради того, чтобы оторваться. Назови его слабаком, но он должен был что-то чувствовать, должен был чувствовать влечение. И, черт возьми, когда она вошла прошлой ночью и дала ему понять, что заинтересована, он ни за что на свете не смог бы ей отказать. И сегодня она была всем, о чем он мог думать, и даже ударился головой о капот ее чертовой машины, устанавливая генератор, когда начал думать о том, что он хотел с ней сделать, когда она снова будет у него. И теперь она хотела, чтобы он воспользовался презервативом? Неужели он действительно выглядел настолько глупым и развратным, чтобы трахаться без седла с каждой женщиной, которая входила в дверь? Пытаясь взять себя в руки и сесть прямо на машине, она потянулась к его руке.

— Послушай, мне жаль, Зейн. Просто никогда нельзя быть слишком осторожной. И когда я увидел тебя с той женщиной, когда вошла... Я просто не была уверена.

Он приподнял бровь и спросил:

— Что если бы я тоже трахал и ее?

Она кивнула с виноватым видом.

— Да.

Стряхнув ее руку со своей руки, он потянулся за своим комбинезоном, возвращаясь в него по одной ноге за раз. Теперь, когда он знал, что она о нем думает. Она убила его этим, и он ни за что больше этого не хотел. Не тогда, когда он едва мог смотреть на нее.

— Почему бы тебе просто не взять свою машину и не уехать?

Она прикусила губу, чувствуя себя ужасно.

— Но я тебе еще не заплатила.

Его улыбка была далеко не доброй, когда он одарил ее ехидной ухмылкой.

— Хорошо, почему бы нам просто не считать это равным и не сказать, что я взял это в обмен, а?

Карина поморщилась, подумав, что, возможно, заслужила это. Осторожно соскользнув с капота большой старой лодки автомобиля, она снова попыталась дотянуться до его руки.

— Послушай, мне действительно жаль, Зейн. Если это что-то значит, то я действительно верю, что с тобой я была бы в безопасности. Просто я никогда раньше не делал ничего подобного и поняла, что, вероятно, мне следует принять какие-то меры предосторожности. Ты ведь можешь это понять, не так ли?

Он посмотрел вниз на ее бледную маленькую ручку, обхватившую его бицепс, и медленно начал кивать.

— Да, я понимаю, к чему ты клонишь. Я имею в виду, что мы едва знаем друг друга.

Затем его глаза сузились, глядя на нее.

— Итак, почему бы тебе не подняться наверх, я приготовлю нам ужин, и мы сможем поговорить.

И если она действительно хотела узнать его получше, то он решил, что она согласится. Изучая его, она прикусила губу, не уверенная, хочет ли она от него чего-то большего, чем эти короткие незаконные свидания. Не то чтобы он не казался милым - он действительно казался, - но она не была полностью уверена, что хочет сейчас с кем-то слишком углубляться во что-то слишком глубокое, даже с ним. Затем, почувствовав ее нерешительность, он покачал головой, поднял руки и сказал:

— Хорошо. Я не думал, что ты пойдешь на это. Я имею в виду, я не совсем в твоей лиге, не так ли?

Потрясенная тем, что он даже подумал об этом, она быстро вмешалась, чтобы поправить его.

— Почему ты сказал такое? – спросила она, удивляясь, как он вообще мог так думать.

Она не верила, что в ней есть хоть капля элитарности. И почти все, кого она знала, говорили ей, что она могла бы зарабатывать на жизнь, если бы захотела открыть частную практику и отказаться от той, которой она сейчас занималась, занимаясь преимущественно неимущими пациентами, которые платили только то, что могли себе позволить, и довольно часто вообще ничего. Так что то, чем он зарабатывал на жизнь, не имело для нее ни малейшего значения. На самом деле, на нее всегда производили впечатление люди, достаточно талантливые, чтобы работать своими руками. Ее собственный отец был плотником, и она дорожила каждой вещью, которую он сделал для нее, и у нее все еще был первый крошечный столик и стулья на складе, на случай, если у нее когда-нибудь появятся собственные дети. Но после того беспорядка, который она во всем устроила, Зэйн, вероятно, даже не захотел бы знать, кто она на самом деле.

Он пожал плечами, покачал головой, возвращая ее туда, где она была. Теперь раздраженная, скрестив руки на груди, она начала постукивать ногой. Настала ее очередь подозрительно прищуриться и посмотреть на него.

— Ты бы знал, что именно?

Он указал на "Бьюик", на котором ему только что удалось свести ее с ума, посмотрел ей прямо в глаза и сказал:

— Если бы мы здесь не целовались, тебя бы не застукали со мной врасплох.

Карина на самом деле громко ахнула.

— Да как ты смеешь? Ты ничего обо мне не знаешь.

Он начал смеяться.

— Я знаю, что ты далеко не в моей лиге, и решил, что ты просто развлекаешься в наших трущобах, прежде чем вернуться к себе подобным.

Поправив платье, она пошла к двери. Сердитый стук ее ботинок эхом отдавался в отсеках с высокими потолками. Собираясь повернуться и уйти, она резко обернулась, ее глаза блестели от непролитых слез, которые она категорически отказывалась проливать.

— Я думаю, что проблема у тебя, Зейн, а не у меня. Все, что я знаю, это то, что я с нетерпением ждала встречи сегодня вечером и весь день думала о тебе. Так что спасибо, что испортил мне все это. И если я настолько далека от твоей лиги, тогда не волнуйся, потому что я не вернусь.

Повернувшись на каблуках, она открыла дверь и сказала:

— И ты можешь ожидать чек по почте за свою работу.

Наблюдая, как она уходит, он испытал непреодолимое желание остановить ее. Даже не знаю, почему он так на нее набросился. Он нахмурился, качая головой. В любом случае, чем все закончилось? Она хотела, чтобы он воспользовался презервативом. Большинство женщин так бы и сделали. И она была права, что спросила. Он только что немного подразнил ее на капоте "Бьюика" прямо перед тем, как она приехала сюда. Черт, может быть, она тоже была права насчет него, и он просто оттолкнул ее из-за пустяков. Черт возьми, каким же идиотом он мог быть. Он закрыл глаза и стиснул зубы. Такая красивая женщина хотела его, а все, что он сделал, это прогнал ее. Разозлившись на самого себя, он запер свой магазин и поднялся наверх в свою квартиру, хорошенько ударив кулаком по двери, прежде чем отпереть ее. Пытаясь избавиться от жжения в пульсирующей руке, он начал задаваться вопросом, не беспокоит ли его развод больше, чем он думал.

Его жизнь с бывшей женой Беллой шла наперекосяк больше года, прежде чем они расстались. И он подозревал, что из-за всех ее поздних ночных прогулок она морочила ему голову, вот почему после того, как они расстались, он сдал анализы, так что, по крайней мере, знал, что он чист. Но он не хотел вдаваться во все это с Кариной и портить настроение, и просто надеялся, что она поверит ему на слово. И все же, каким-то образом, потерять ее было больнее, чем когда распался его брак, что было странно, потому что она была права, а он едва знал ее.

— - -

В ту ночь Карине потребовалось много времени, чтобы заснуть. Ворочаясь с боку на бок, она продолжала удивляться, как все пошло так не так. Более того, она задавалась вопросом, почему это вообще имело значение. Между ними не было ничего, кроме извращенного секса, которым они наслаждались один раз, нет, сделайте это дважды, после того, как он опустился на нее на капот этой красивой старой машины, подарив ей еще один сумасшедший горячий оргазм. Но что с того, что он заставил ее кончить, как будто он был послан на эту землю, чтобы это произошло, и подарил ей самый незабываемый сексуальный опыт в ее жизни и, безусловно, самый эротичный. Даже если этот мужчина был богом секса, он был настолько невыносим, что она задавалась вопросом, стоит ли вообще пытаться иметь с ним что-то. И все же ее беспокоило, что он может подумать, будто она каким-то образом считает себя выше его. Он понятия не имел, кто она такая и чем зарабатывает на жизнь. Это у него была проблема, и он задавался вопросом, не осталось ли у него шрамов от чего-то из его прошлого, что испортилось.

Снова отбросив одеяло и в сотый раз перевернув подушку, она поняла, что лучше всего будет выбросить его из головы. В конце концов, ей вернули ее машину, и теперь она работает безукоризненно, благодаря ему. Он также дал ей небольшую приятную чувственную настройку, в которой она отчаянно нуждалась, так что на этом все должно было закончиться. И теперь они закончили. Конец истории. Не то чтобы у них с самого начала что-то было. Она не была глупой. Они всего лишь удовлетворяли потребность друг в друге, и ничего больше. Но потом она закрыла глаза и тихо вздохнула, вспомнив тот сокрушительный поцелуй, который казался намного большим, чем просто секс, для них обоих, она была уверена. И все же, какое это имело значение? Она не видела никакого способа достучаться до него и попытаться заставить его понять, что она чувствует, и не была до конца уверена, что даже хочет попробовать.

К счастью, вечер пятницы с девочками всегда был веселым вечером. И, если повезет, это поможет ей отвлечься от ее безумно горячей неосторожности. Но, черт возьми, это было так хорошо и казалось таким невероятным, пока она не упомянула о презервативе. И если он не думал, что ей нужно защитить себя, даже с опозданием, то это чертовски плохо для него. Раздраженная, она начала качать головой на ходу. Ради всего святого, она была врачом и слишком хорошо знала, чем рискует.

В ту первую ночь они вели себя безрассудно, хотя, по крайней мере, у них был разговор о чистом здоровье. Но независимо от того, как он относился к ее просьбе, она имела полное право просить о защите. Хотя, она должна была признать, что у нее было довольно сильное чувство, что она может доверять ему, и он никогда не сделает ничего, что могло бы причинить ей вред. Но она также знала, что должна сделать все возможное, чтобы забыть его, иначе рискует свести себя с ума. Ее подруга Мел встала и помахала ей рукой, как только они заметили, что она вошла. Они обменялись объятиями и поцелуями, и в тот момент, когда она заняла свое место, Крисси быстро улыбнулась.

— Ладно, девочки, угадайте, кто нашел нового парня?

— Неужели ты? - спросила Карина, радуясь за свою подругу.

До сих пор ей никогда не везло с мужчинами, но, судя по улыбке на ее лице, сейчас она казалась чертовски счастливой. Затем Крисси начала заливаться, как старая верная, наклонившись поближе, чтобы все могли слышать ее сквозь музыку.

— О боже, подождите, пока вы, девчонки не встретитесь с ним. Брент высокий, темноволосый и красивый, прямо как в кино. И он диск-жокей, который работает в обычное время. И мы практически съехались, мы уже так сблизились.

Она закрыла глаза и улыбнулась, выглядя такой невероятно счастливой. Все девушки обменялись понимающими взглядами. Они уже слышали эту историю раньше, любовь с первого взгляда, пока все не развалилось. Но никто из них никогда не сказал бы ничего такого, что могло бы ей все испортить.

— Это здорово, - сказала Мел, звуча так, как будто она действительно имела это в виду, и каждый из них кивнул в знак согласия.

Внезапно из ниоткуда в голове Карины вспыхнул раскаленный образ Зейна, и она грустно вздохнула, в то время как все остальные задавали обычный вопрос о том, где они познакомились, сколько ему лет, откуда он и все остальное. Когда Карина не присоединилась, Мел взглянула на нее и толкнула локтем.

— Эй, ты там в порядке?

Сумев сдержанно улыбнуться, она кивнула и перевела тему:

— Итак, начос, крылышки, перец халапеньо - обычная смесь здоровой пищи, верно?

Все девушки просто кивнули и продолжили допрос с Крисси. Когда подошел официант, Карина взяла на себя смелость заказать кувшин маргариты вместе с их стандартным заказом закусок. Затем она откинулась на спинку стула и более или менее просто слушала оживленную болтовню, происходящую вокруг нее, все еще не потрудившись присоединиться. По какой-то причине она просто была не готова к этому. Наконец Мел прищурила глаза, наклонилась ближе и спросила:

— Что с тобой происходит? Ты сегодня сама не своя.

Выдохнув, она посмотрела на свою подругу и решила, что с таким же успехом может сказать ей правду.

— Я встретила парня.

Мел начала ухмыляться, дразняще шевеля бровями.

— Ну-ка рассказывай.

Пожав плечами, Карина рассказала ей всю историю.

— И это почти все, что можно рассказать. Мы встретились и мгновенно сошлись. Я увидела его еще раз - и все, все закончилось.

Мел посмотрела с сочувствием.

— О, ничего себе, вот так просто?

— Увы, - сказала Карина, печально кивая.

Она не собиралась рассказывать ей о драме с презервативом, так как знала, что ее подруга скажет ей, что ей лучше без него, и, возможно, так оно и было. Но опять же, она сморщила нос, вспоминая, может быть, это было не так. То, что у них было, каким бы недолгим оно ни было, было так чертовски хорошо, что неудивительно, что она не могла выбросить его из головы. Наконец, как только принесли напитки, Карина заставила себя включиться в вечер веселья со своими друзьями, изгнав Зейна из своих мыслей, иначе она могла бы с таким же успехом пойти домой и хандрить, вместо того, чтобы сидеть и заниматься этим со своими друзьями.

У Мел, одаренной рассказчицы, были самые забавные истории о том, как она работала в фирме горячих молодых юристов. Ребекка, все еще работавшая с фирмой не очень молодых юристов, которые, по-видимому, были совсем не веселыми, казалась полностью очарованной похотливыми выходками группы Мэла. И пораженная Крисси просто ухмылялась и смотрела на часы большую часть ночи, без сомнения, стремясь вернуться ко всей этой высокой, темноволосой красоте и показать ему немного любви. Наблюдая за ней, плечи Карины опустились, и она нахмурилась. Жаль, что дома ее никто не ждал, потому что, если бы Зейн ждал ее в постели, она бы ушла несколько часов назад. Она покачала головой, злясь на себя. Разве она только что не пообещала себе забыть его? Так почему же он все еще занимал центральное место в ее мыслях? Боже милостивый, мужчины! Неудивительно, что она хотела только интрижки.

— - -

Понедельник прошел как в тумане, у Карины было так много пациентов, больных гриппом, и все, что с этим связано, что у нее едва было время подумать, не говоря уже о том, чтобы собраться с мыслями или сделать перерыв. Приближалось время закрытия, работая на автопилоте в течение последнего часа или около того, она взяла карту с передней части одной из дверей смотровой и вошла, не потрудившись даже взглянуть на пациента, предполагая, что это был просто еще один случай гриппа. Затем она услышала легкий глубокий вздох и посмотрела прямо в удивленные голубые глаза Зейна.

— Зейн? - она, наконец, потратила секунду, чтобы прочитать его имя в карте, - Зейн О'Рурк, - затем оглянулась на его удивленное выражение лица. - Что ты здесь делаешь?

Он поднял левую руку, завернутую во что-то похожее на целый рулон бумажного полотенца, которое теперь было красным от крови.

— Порезал руку. Один из моих парней посоветовал мне попробовать это место, но я понятия не имел, что ты здесь работаешь.

Быстрым кивком головы она не стала терять времени и начала механически разматывать самодельную повязку, изо всех сил стараясь игнорировать тот факт, что это был тот же самый горячий парень, который был у нее между бедер всего неделю назад. Наконец она посмотрела ему в глаза, пораженная твердостью своего голоса, когда спросила его:

— На чем это ты порезал?

Его пристальный взгляд не отрывался от нее, пока он объяснял.

— У одной из машин за двигателем была зазубренная ржавая дыра, и я просунул в нее руку, пытаясь ослабить гайку.

Осмотрев зияющую рану вокруг костяшек пальцев на его левой руке, она решительно кивнула.

— Тогда тебе понадобится прививка от столбняка, а также швы.

— Итак, ты врач? - спросил он удивленно.

Быстро закатив глаза, она сказала:

— Да, я врач.

Затем она принялась за работу, повернулась, открыла ящик стола и вытащила упаковку швов, а также пару шприцев, спирт и немного марли для промывания и перевязки раны. Затем, открыв маленький холодильник у стола, она достала лекарства, которые ей понадобятся, и сказала ему:

— Я просто дам тебе что-нибудь, чтобы заглушить боль, прежде чем начну зашивать рану.

Покачав головой, он сказал:

— Все в порядке; на самом деле не думаю, что мне это понадобится.

Каким-то образом она удержалась, чтобы снова не закатить глаза. По ее опыту, так называемые мужчины-мачо часто первыми падали в обморок у ее ног в ту минуту, когда она начинала зашивать их кожу. Приподняв бровь, она выглядела совершенно невозмутимой. И, увидев этот серьезный взгляд, он решил, что лучше всего просто сдаться и сказать с легкой усмешкой:

— Хорошо, спасибо тебе.

Быстро кивнув, она нежно положила его руку на бедро. И, наполнив шприц, она осторожно воткнула в него иглу, ввела обезболивающее, а сразу после этого сделала укол от столбняка и ввела антибиотик. Затем она перекинула подвижный фонарь через плечо и начала осторожно обрабатывать зияющую рану и зашивать ее обратно. Наблюдая, как она так усердно работает над его рукой, Зейн испытал непреодолимое желание откинуть несколько прядей выпадающих волос с ее глаз. Хотя волосы у нее были завязаны сзади, несколько прядей длинных шелковистых светлых волос, должно быть, выбились в течение того, что, как он предположил, было очень долгим днем, судя по количеству людей, которых он заметил все еще в ее приемной.

Наконец, он тихо сказал:

— Извини.

Повернув голову, она в замешательстве посмотрела ему в лицо и спросила:

— За что? За то, что порезался?

Покачав головой, он сказал:

— Нет, за то, что был таким ослом прошлой ночью. У тебя было полное право хотеть защиты, независимо от того, чист я или нет. Я не знаю, почему я так себя вел.

Вздохнув, она сразу же вернулась к зашиванию его, решив, что, возможно, будет лучше не комментировать и оставить все как есть. Насколько она могла судить, с ними было покончено.

А потом он сказал:

— Поужинай со мной.

Она снова посмотрела на него, не совсем уверенная, что хочет продолжить с того места, на котором они остановились. Тем более, что то, как они расстались, все еще причиняло боль. Почувствовав ее нежелание, он сказал:

— Просто ужин, я обещаю. И если ты готова к этому, то я бы хотел познакомиться с тобой поближе.

Легкая усмешка заиграла на ее губах, когда она взяла его за руку.

— Я бы сказала, что ты уже довольно хорошо меня знаешь.

Он усмехнулся. Возможно, он знал ее близко, но он ни черта о ней не знал, кроме того, что ей нравилось кричать во все горло во время оргазма.

— Пожалуйста..? - снова спросил он, заставляя ее улыбнуться.

Слышать, как такой большой, крепко выглядящий парень говорит "пожалуйста", было мило.

— Ну, раз уж вы так любезно попросили.

Она улыбнулась, глядя ему в глаза.

— Дай мне закончить с твоей рукой, а потом мы поговорим, хорошо?

Наконец, он протянул руку и откинул несколько выбившихся прядей волос, заправил их ей за ухо и сказал:

— Конечно, док.

Улыбаясь, она продолжала работать над его рукой. Он определил ее раньше как юриста, но теперь должен был признать, что был впечатлен кругом ее пациентов. Из того, что он мог видеть в коридоре, было ясно, что сказать, ее пациентами были в основном простые люди, и многие из них были новичками в стране. Как бы мало он ее ни знал, он понимал, что она была не такой, какой он ее представлял раньше. С тех пор как она ушла от него прошлой ночью, она уже была всем, на что он был способен. Возможно, поэтому он был так неосторожен и повредил руку. Он работал над старым "Бьюиком" и вспоминал, какой милой она не только выглядела, но и была на вкус, с ее сексуальным телом на капоте... Мысль о ней в той машине снова заставила его ухмыльнуться, и его член дернулся - сильно. Но как бы это ни было приятно, он действительно хотел узнать ее получше, и не только ради секса, но, возможно, и чего-то большего. Он не мог точно сказать почему, но в ней уже было что-то такое, что ему нравилось, и вид ее в этой обстановке, такой красивой, какой она была, только делал ее более привлекательной.

Карина попыталась сосредоточиться на медицинской помощи, но, держа его за руку и глядя на замысловатую татуировку золотого карпа на его запястье, ей стало интересно, как он выглядел обнаженным и вблизи. Она едва успела мельком увидеть его во всей его обнаженной красе прошлой ночью в тускло освещенном гараже, прежде чем начался тот большой разгром с презервативом. Сделав глубокий вдох, она заставила себя сосредоточиться. Она сказала себе, что он такой же пациент, как и любой другой. Но ее тело покалывало от осознания того, что у него была сила перевернуть ее мир с ног на голову с помощью того, как он поцеловал ее, и, конечно, магии его рук и рта...

Подняв глаза, она поймала его пристальный взгляд. Было так неприятно сознавать, что он наблюдает, пока она размышляет о том, каким может быть их следующее свидание - уже уверенная, что оно будет за гранью. Итак, она знала, что снова увидит его и, возможно, займется сексом. Но она начала задаваться вопросом, что в нем еще есть, воображая, что с таким интересным парнем, как он, должно быть гораздо больше. И она начала задаваться вопросом, может быть, ей не хотелось бы дать ему шанс и по-настоящему узнать его. Импульсивно, как только она закончила, и его рука была тщательно перевязана, она запечатлела легкий поцелуй на его пальцах. Подняв глаза, она улыбнулась удивленному выражению его глаз и сказала:

— Подумала, что не помешает поцеловать тебя за то, что ты такой храбрый. Но решила, что ты немного великоват для леденца на палочке.

Он усмехнулся, улыбаясь ей в глаза.

— Держу пари, ты хорошо ладишь с детьми, да?

Зейн заметил, как в ее красивых зеленых глазах загорелся теплый огонек, когда она признала:

— Да, они забавные. И мои коллеги действительно дают леденцы тем, кто ведет себя хорошо, и, конечно, даже тем, кто плачет.

Спрыгнув со стола, он взял ее за подбородок и быстро поцеловал в губы.

— Спасибо, что подлатала меня. Итак, сколько я должен?

Она пренебрежительно махнула рукой на дверь, ей никогда не нравилось обсуждать свои гонорары.

— Ты можешь спросить мою секретаршу, она обо всем этом позаботится. Но обычно это просто «плати, сколько можешь».

Теперь он мог понять, почему она была так расстроена, когда он намекнул, что она не в его лиге. Очевидно, она была хорошим человеком, а он вел себя как осел, предполагая обратное. Но он собирался загладить свою вину перед ней. Они поужинают и узнают друг друга получше - по крайней мере, до того, как между ними произойдет что-нибудь еще. Он начал улыбаться. И после этого, кто знает, к чему это может привести...