В этот раз на Соне было платье немецкой официантки с широким декольте, из которой туго обтянутая грудь едва не выпрыгивала, и с пышной короткой юбкой. На голове она снова сделала два хвостика, но в этот раз без бантов. Парни сидели на веранде за большим дубовым столом и пили пиво. Веранда не отапливалась, поэтому в воздухе стояла приятная осенняя прохлада. Соня подошла к ним улыбаясь и виляя задом, держа в руках поднос с горкой ароматных жареных сосисок.

— Ваш заказ, господа!

Официантка наклонилась над столом и декольте всё же не выдержало напора пышного бюста девушки - сиськи её вывалились наружу. Соня не стала их прятать, а вместо этого потрясла ими из стороны в сторону. Парни дружно заапплодировали Сониному экспромту.

— Браво, брависсимо! Грудинка тоже в меню, красавица?

— Конечно! Только попробуйте, какая сочная!

Парни стали мять её за грудь, шлепать по ней ладонями и нахваливать:

— Какие сочные и гладкие!

— И упругие!

— И тяжёлые!

— И натуральные!

— И молодые!

— Бывают же такие экземпляры! И почём юная фрау торгует своими выпуклостями?

— Вовсе не так уж дорого, господа! Но с одним условием!

— И что за условие у столь предприимчивой красавицы?

— Грудинка идёт в комплекте с филейной частью! - и Соня задрала пышную юбку, обнажив белоснежную кругленькую попочку. Трусиков на ней, само собой, не было. И пробка, конечно, была на привычном месте.

Денис звонко шлепнул по попке, заставив девочку ойкнуть, а левую ягодицу - покраснеть.

— Хороша, чертовка! Берём! Всё берём!

Он положил руку на хрупкое девичье плечико, надавил и заставил ту встать на колени. Соня поняла всё без слов. Она расстегнула и приспустила брюки парня. Он заставил её сжать сиськи и вставил между ними напряжённый член. Но там было суховато и Денис немного потрахал послушно мычащую девчонку в рот, а потом вновь вставил между плотно сжатых сисяндр. В этот раз процесс пошёл куда лучше, Соня старательно вылизывала периодически достающую до губ залупу, добавляя ещё смазки. Денис долго и сосредоточенно, с явным удовольствием, трахал её в сиськи. Ему особенно нравилось, как старательно девочка высовывает язык и лижет его крайнюю плоть. Это было дико унизительно! К тому же, у неё были такие восхитительные сиськи! Большие, но упругие! Такой на редкость сочный экземпляр ему попался впервые. Да к тому же на личико - ну просто ангел, а не девочка! Вот же всё-таки подфартило ему с дичью!

— Да, грудинка хороша! Давай теперь гузку!

Соня извлекла из задницы пробку, встала, повернулась к Денису спиной и наклонилась. Её ебун без долгих раздумий вставил свой член вместо пробки, раздвинул нежнейшие девичьи булочки пошире и стал ритмично ебать Соню в попку.

— Ух, хороша гузка, чудо как хороша! Сочная, спелая, как персик! Уф, сука, да! Да! Да! Да!

Спереди к девушке подошёл Глеб, взял за волосы, нагнул пониже, так, что она оказалось на четвереньках и вставил свой довольно длинный шланг ей в рот. Он начал ебать девочку прямо в глотку, быстро и размашисто. Соня хрипела, мычала и пускала обильные слюни, но терпела это надругательство. Она держалась за бедра Глеба, стараясь хотя бы замедлить темп долбежки её несчастного горлышка, но это было бесполезно. Всё равно, что остановить поезд голыми руками! Сиськи её болтались и приятно щекотали ноги ебуна.

Подошёл Николай и пристроился рядом с Глебом.

— Пускай и мою сардельку попробует.

Глеб нехотя освободил Сонин рот. Теперь перед её лицом торчал его длинный, прямой и тонкий слюнявый орган, а рядом - короткий, толстый и слегка кривой. Он действительно напоминал сардельку. Соня даже вспомнила про отцовский колбасный цех. Там висели на нитках и сушились разные колбасы, тонкие и толстые, длинные и короткие, прямые и кривые. Но тогда они не вызывали у девочки никаких ассоциаций с мужскими половыми органами.

Интересно, какова была бы реакция отца, если бы он увидел, что сейчас вытворяет его младшая дочь! Соня живо представляла себе эту картину: полураздетая юная девушка стоит раком, перед лицом у неё два мужских члена, а в жопу её ебëт слащавый мажор!

Как бы, интересно, он её назвал? Дырявой шлюхой? Дешёвой подстилкой? Ëбаной дрянью? Впрочем, нет, отец никогда не матерился, даже в ярости. Скорее всего, он обозвал бы её сатанинским отродьем и без раздумий зарубил бы топором.

За этими размышлениями Соня даже не замечала, что её давно уже ебут в рот. Настолько привычным и даже рутинным стало для девушки пребывание хуя у неё в ротовой полости. Тем более, хуя не особенно длинного, который не вызывал никаких особых ощущений. Разве что толщина заставляла раскрыть рот шире обычного, принося лёгкий дискомфорт. Хуй в жопе тоже стал привычным делом и Соня воспринимала его как досадное недоразумение, вроде зубной боли или ожога. Бороться с этим было бесполезно, надо было смириться и терпеть.

Она почувствовала, как Денис ускорился и в её попке захлюпало сильнее обычного. Соня поняла, что он кончает и застонала, изображая ответный оргазм.

В рот ей тут же ударила густая струя спермы и она послушно, как и положено дешёвой шлюхе, всё до капли проглотила. Едва рот покинул член Николая, его место тут же занял Глебов агрегат. Он произвёл несколько глубоких фрикций, заставив Соню издавать гортанные звуки, и выстрелил ей прямо в пищевод. Казалось, фонтан спермы доставал ей прямо до желудка!

Парни оставили её в покое. Соня так и стояла раком, из попки и рта её капали тягучие капли, она тяжело дышала.

— Хорошая из этой официанточки вафлëрша, ничего не скажешь!

— Да и жопошница славная! Отлично обслужила. Надо будет почаще сюда заглядывать!

— Да, верно! Заведение приличное! И обслуживающий персонал на высоте!

Соня подняла на парней мутный взгляд и натянуто улыбнулась:

— Расчёт, господа.

В щёку ей прилетела привычная уже пачка купюр. Соня собрала деньги с пола, встала, оправилась и изобразила воздушный поцелуй.

— Заходите ещё господа! Вам здесь всегда рады! - и Соня сделала книксен, придерживая грудь от выпадения наружу.

— Стоп, снято!

Денис с довольным видом потрепал Соню за румяную щёчку:

— Всё лучше и лучше, шлюшка! Ты всё больше становишься похожа на порноактрису! Прирожденная блядь!

— Я не хотела... Это не по собственной воле...

— Да, конечно, это всё по воле твоей жадности. Ты хотела денег и ты их получила.

Соня попыталась что-то возразить, но получила не сильную, а скорее обидную звонкую пощечину и замолчала.

— И не спорь, шлюха! Все вы правильные до поры до времени, но у каждой есть своя цена! Твою я уже знаю. И ты отработаешь бабки сполна. Иди, переодевайся, и продолжим.

— Это что, не всё?!

— Нет, конечно! Не зря мы так долго ждали этого дня! Верно, парни?

— Верно, Дэн, верно!

— Конечно, не зря! Вечер только начался!

Помывшись и переодевшись в новый костюм (теперь ей предстояла роль учительницы биологии), Соня взяла-таки со столика шприц и всё же сделала укол обезболивающего. Тянущая боль внизу прошла. Теперь можно продолжать. Пробку она вставлять не стала по просьбе ебунов.

Внизу её уже ждали. Парни были одеты в советскую школьную форму, даже пионерские галстуки и значки нацепили! Соня не понимала, откуда у её ровесников интерес к советской форме. Она ещё не знала, что этот фильм заказал отец Дениса. Когда он впервые увидел Сонино фото, его поразило сходство той с его первой учительницей! Её даже звали так же, Софьей, но по-отчеству Андреевной. Соне было невдомек зачем было устраивать этот спектакль. Тем более, как ей казалось, в этой старомодной длинной юбке, белоснежной блузке, чулках, туфлях на низких каблуках и роговых очках она скорее напоминала практикантку из старых фильмов, а не учительницу. Образ дополняли туго стянутые в хвост волосы и отсутствие макияжа. И ещё на ней были простые хлопчатобумажные трусики.

— Здравствуйте, дети!

"Дети" приветствовали её стоя:

— Здравствуйте, Софья Андреевна!

— Садитесь.

Ученики сели.

Только сейчас Соня заметила большой (но поменьше чем у Дениса дома) экран, на который выводилось изображение их "класса". Глядя на себя со стороны, она и вправду нашла сходство с советской учительницей, которых она видела в кино и на фото.

Вообще, близко с кинематографом Соня познакомилась только во время учёбы. Дома у неё телевизора не было, а с компьютера можно было посмотреть только учебные или религиозные фильмы. За этим набожные отец с матерью следили строго, не давая проникнуть в неокрепший мозг голливудской заразе. Не то, чтобы девочка была полностью изолирована от мира на своей ферме, но и свободно гулять где попало она не могла. Иногда ещё она смотрела мультики на планшете у одного из молодых трактористов, в которого была тайно и небезответно влюблена, но это удавалось редко. Зато в городе она увидела много нового. В их комнате был небольшой старенький телевизор и DVD-проигрыватель. На нём она и смотрела в свободное время фильмы. В основном, про любовь. Всё это были фильмы ванильные, слащавые, девичьи, что называется. Но иногда в них проскакивали обнажённые тела и Соня чувствовала пожар Там, между ног. Но она всё же стеснялась делать Это на кровати и шла самоудовлетворяться в ванную, под струи тёплого душа. А теперь она сама стала актрисой. Актрисой взрослого жанра. И теперь она играла учительницу биологии, которую выебут её же ученики.

— Сегодня, дети, - Соня подошла к доске, на которой было её обнажённое фото с широко разведёнными ногами, - мы изучим половые органы человека. Вот это, - она взяла указку и ткнула своё изображение в грудь, - молочные железы. С их помощью самка человека кормит детей. А вот это, - Соня сделала оборот вокруг соблазнительно приоткрытого рта, - сосательный аппарат, с помощью которого самка заставляет встать мужской половой член путём облизывания и сосания.

— А рожает она чем, Софья Андреевна?

— Вот этим, - она ткнула в своё фото между ног.

— И как это называетя?

— Кх-м-м-м! Влагалище.

— А ещё?

— Вагина. Дырка. Пизда. Спермоприёмник. Хлюпающая дырка.

— А у вас, Софья Андреевна, она есть?

— Конечно, Петров. Я же женщина, то есть, человеческая самка.

— То есть, дичь?

— Да, я дичь.

— Покажите нам пизду, Софья Андреевна.

Соня приподняла юбку и отодвинула резинку простых белых трусиков. Увы, но отрастить за несколько минут треугольник волос для аутентичности, по просьбе Сергея Ивановича, она не могла. Но края простеньких телесного цвета чулок с лихвой компенсировали недостаточную винтажность промежности.

— Вы её бреете, Софья Андреевна?

— Конечно.

— А зачем?

— Чтобы меня удобнее было ебать, Петров.

— Вы проститутка, Софья Андреевна?

— Нет, Иванов, я учительница. И я просто люблю ебаться.

— А с учениками вы ебётесь?

— Да, Сидоров. Но только с отличниками. Такими, как вы.

— Будете с нами ебаться?

— Конечно, Петров.

— И сосательным аппаратом поработаете перед еблей?

— Само собой, Иванов.

— А я слышал, Софья Андреевна, что у дичи есть ещё одно ебальное отверстие.

— Да, Петров, это отверстие называется анальным.

— Вы в него тоже ебётесь?

— Конечно, Петров. Оно у меня хорошо разработано.

— Покажите, насколько.

Соня повернулась к парням спиной, задрала юбку, приспустила трусики и широко развела ягодицы. Анус её приоткрылся, показав глубокое тёмное отверстие, из которого полилась в пизду тонкая струйка лубриканта.

— И вам нравится в анальное отверстие ебаться?

— Да, Сидоров.

— А можно мы будем называть его просто очком или жопой?

— Конечно, Иванов.

— Я Петров.

— Да, Петров, извини, перепутала. Это всё от возбуждения. Я люблю ебаться в очко. Люблю, когда трахают мою блядскую жопу!

— Тогда снимай трусы, блядина, и становись на колени. Будем тебя, шлюху, в рот ебать, а потом во все остальные дырки!

— Хорошо, мальчики! Не зря же вы всю четверть учились на одни пятёрки!

Соня стянула трусики, зашвырнула их в угол и встала на колени. Тут же пред её лицом возникли три торчащих члена. Те, что по бокам, она взяла в руки и стала дрочить, а средний, принадлежавший Денису (он же - ученик Иванов) взяла в рот и начала сосать. При этом она смотрела Денису в лицо своими красивыми карими глазами, изображая возбуждение и покорность.

Денис вынул член изо Сониного рта, место которого тут же заняла кривая сарделька Коли (он же - ученик Сидоров). Денис обошёл "учительницу" сзади, задрал юбку, легко вставил мокрый от слюны член в не менее мокрую пизду Сони и начал её ебать размашисто, с оттяжечкой. Соня застонала в ритм шлепков о её попку. Она могла бы даже получать от этого удовольствие, но мешала анестезия.

— Петров, садись на кресло, а ты, блядота, жопой на него садись, - скомандовал Денис.

Петров (он же - Глеб), присел на край кресла, а Соня села хорошо смазанной попкой на его кол.

— Ноги, шалава, шире разведи! В пизду тебя ебать буду. А ты, Сидоров, займись её сосальником.

Соня широко развела ноги. Пизда её широко распахнулась, бесстыже выставив разбухшие половые губы и небольшой клитор напоказ. Соня краем глаза видела экран телевизора. Она заметила, что дешёвые чулки порвались на коленях и ей вдруг стало неимоверно, до жути стыдно. То, что из задницы у неё торчал член, а пизда распахнута в ожидании ебли не смущало её так сильно, как рваные чулки. "Какой позор!" - с горечью и отчаянием думала она. Но не успела она додумать эту мысль до конца, как в пизду ей ворвался напряжённый орган Дениса. Хоть Соня и не чувствовала почти ничего, она вскрикнула:

— Ой!

— Нравится, сука?

— Да! Ой! Уф! Ах! Как хорошо! Да, ебите меня, мальчики, ебите! Ебите свою блядскую биологичку! Трахайте во все дырки как подзаборную шваль, как дешёвую проститутку! Сидоров, не стой, отвафли уже мой грязный блядский рот!

Тут же Соня нечленораздельно замычала, ибо её "вафельница" стала занята Колиным хуем. Теперь её долбили в три дырки сразу. Хоть боли и не было, но было дико неудобно, Соня вся покраснела и вспотела от напряжения. Парням, как она догадалась, тоже было не слишком удобно и Денис скомандовал:

— Давай, на четыре кости становись, шваль!

— Как-как?

— Раком, блядь тупая становись, раком! Вроде училка, а мозгов с гулькин хер!

Соня встала как велено и оттопырила зад. Юбка её опять опустилась, и Коле, а именно он собрался ебать её в жопу, пришлось снова её задирать.

— Ну у тебя и дырень! Туда и слон присунуть сможет!

— Да, Петров, это всё для тебя!

— Я Сидоров, блядь тупорылая, Сидоров! - и Коля подкрепил свои слова, звонко залепив пятернёй по маленькой аппетитной попке своей "учительницы", оставив на ней ярко-красное пятно.

— Ай! Прости, Сидоров! Прости, ради бога, свою тупую потаскушку! Выеби уже эту тупую блять в очко! В её тупую сраку! В мою сраку!

И Коля начал ебать. Ебать эту тупую, блядскую сраку!

Соня стояла лицом к телевизору и наблюдала эту картину. Камера была у кого-то в руках и показывала процесс сношения её задницы крупным планом. Камера приблизилась так близко, что было видно каждый волосок, каждую пору на коже обоих партнёров по сексу. Соня с любопытством наблюдала, как толстый член Николая то исчезает в глубинах её попки, то появляется снаружи, оставляя на месте некогда крохотной дырочки зияющую красную дыру. Так как была включена подсветка, Соня видела все складки своего кишечника. Потом член снова входил внутрь, Соня охала и вздрагивала от ощущений и наблюдала, как тугие мужские яички шлёпаются о её обильно текущую пизду. От Дениса, державшего камеру, не ускользнул её взгляд и он спросил:

— Интересно, правда, шлюха?

— Ага...

— Была когда-то узенькая дырочка, а стал - глубокий колодец!

— Ага...

— Нравится, когда в жопу ебут? Отвечай не как училка, а как Сонька - дешёвая подстилка.

— Н-нет... Ох! (Это Колян особенно резко протаранил попку девушки. Анестезия уже проходила и ощущалась лёгкая боль.)

— Всё ещё выёбываешься? Ну ничего, это ненадолго. Скоро сама будешь жопой запрыгивать на хуи и визжать от радости!

— Н-ник-когда!.. Уф! Ох! Ох! Ох! Д-давайте-те за-ка-кан-нчивайте-те уже, м-мне б-больно!

— Ладно, эту херню мы вырежем. Давай, снова подбадривай, сейчас закончим. Мы же не конченые садисты. Хватит с тебя на сегодня.

— О, да-да, Сидоров, ты такой классный ёбарь! Знаешь, как сделать приятно своей любимой учительнице, своей тупорылой шмаре!

— Ты не любимая, ты просто самая дырявая!

— Ой, прости, Сидоров, прости, я не знала! Еби меня, еби! Да! Да! Да! Вот так! Резче! Сильнее! Ох! Ох! Ох!

— На колени, шваль! Пасть открой!

Соня встала на колени, открыла рот и высунула язык. В лицо ей ударила густая липкая струя, потом вторая и третья. Всё лицо её было в сперме, он ничего не видела сквозь заляпанные очки, но старательно улыбалась и облизывалась.

— Спасибо, мальчики, спасибо! Сделали своей шлюшке хорошо!

Глеб по команде Дениса подошёл и разорвал Сонину блузку. По паркетному полу с характерным звуком покатились пуговицы. На Соне был простой белый лифчик, туго сжимавший спелую грудь. Глеб опустил лямки с плеч и рванул его вниз, на живот. Сочная грудь теперь гордо торчала вперёд, ничем не стеснённая. Денис зафиксировал на камеру всю картину: Соня стоит на коленях, руками тытаясь прикрыть огромные дыры на чулках, юбка её слегка задрана, открывая вид на бритый лобок, блузка расстёгнута, лифчик болтается на животе, сиськи торчать спелыми дыньками вперёд, лицо, включая волосы и очки, заляпано спермой, а на лице у юной учительницы блядская улыбка.

— Стоп, снято!