ГЛАВА 5.2

Сев в машину, я позвонил Бренту: — Брент, нам нужно поговорить, ты дома?

Он был дома, и я поехал к нему. Адреналин прокачивался через меня. Я всё ещё был на взводе, когда позвонил в дверь. Миссис Россини открыла дверь. Она была одета в короткое теннисное платье и майку с фартуком.

— Привет, Сонни! — Она улыбнулась мне. — Брент в своей комнате. Я пеку печенье, пообедаешь с нами?

Я посмотрел миссис Россини прямо на сиськи и улыбнулся.

— Конечно, миссис Россини. — Я шагнул мимо неё, хотя она не отодвинулась, чтобы освободить место. Я не стал уклоняться от контакта, проведя локтем по её груди, когда проходил мимо.

'Я собираюсь выебать тебя', — подумал я. Рысью проскакал в комнату Брента и ворвался в его дверь, плюхнувшись на его кровать. Он сидел за компьютером, и я видел, что он делает домашнее задание.

— Привет, Сонни, как дела?

— Я здесь, чтобы выебать твою мать. — задыхаясь, сказал я. Мой член подсдулся по дороге, но всё ещё был полунапряжён.

Брент обернулся, его челюсть отвисла, глаза стали напряженными и темными.

— Что? — огрызнулся он.

— Я собираюсь пойти на кухню и выебать твою мать, через минуту, когда переведу дух, — повторил я.

Не знаю, чего я ожидал, но я не ожидал, что он начнет хихикать. Брент всегда был таким серьезным, что предложение похихикать с ним было так же смешно, ну, как увидеть слона, танцующего чечетку. Время от времени он улыбался, но никогда, никогда не хихикал. Но сейчас он хихикал.

— Ты сделал это? Ты действительно это сделал? — он почти кричал. — Правда? Ты же не срешь мне в уши, правда?

Я не мог не ухмыльнуться: — Ты даже не представляешь, Брент, во что превратилась моя жизнь!

Он подавил смешок и откинулся на спинку компьютерного кресла.

— Ты действительно выебал свою собственную мать? РЕАЛЬНО!

Я кивнул.

Брент хлопнул себя по бедру и закричал: — Тогда мы начинаем! Список милф, мы идем!

Я хлопнул по воздуху: — Успокойся. Остынь. Нам есть что обсудить. Когда я вернусь, на моем хуе будет сок из пизды твоей мамы.

Я сел на кровати.

Брент сразу протрезвел: — Что? Когда я здесь? Не знаю, хорошая ли это идея.

Я ухмыльнулся: — Как я и думал, когда придет время нажать на неё — ты струсишь.

— Нет, я просто думаю, что она, она бы... — он даже запнулся. Брент был самым умным из всех нас. Я не слаб на голову, но он заставлял меня чувствовать себя неполноценным большую часть времени. Он начинал понимать. Он кивнул и свет зажегся. — Чтобы это сработало, они должны чувствовать себя комфортно, быть с нами, принять т-то... — Брент начал заикаться.

— То, что мы делимся ими, — закончил я за него. — Но пока я тот, кого они трахали. Я боюсь, они все думают, что будут ебаться со мной, только ко со мной, а я буду ебать только их. Я должен исправить это, если они действительно так думают или надеются на это. Мне придется быть тем, кто изменит всё, приспособит их к тому, чтобы одновременно взять хуй и в пизду и в рот. Они должны научиться ебаться, когда мы смотрим, когда другие видят, как они испытывают оргазм, скача на наших хуях. — Я остановился, чтобы дать мысли сформулироваться. Затем я улыбнулся: — Так что мне понадобится помощь. У меня только один хуй! — Я усмехнулся, вставая с кровати. — Не дрочи, пока меня не будет, и не выходи из своей комнаты, пока я не вернусь. Я все объясню. — Возможно, впервые в жизни я почувствовал себя умнее Брента, потому что он уставился на меня, широко раскрыв глаза и рот... и у него не было никаких возражений, почти никакого ответа.

— Подожди, мне нужно отлить, — сказал Брент и выскочил за дверь. Я ждал, нервничая, но спокойнее, чем я представлял себе, когда я фиксировался в пиздёнке моей матери, планируя этот момент. За последние пару месяцев я выебал пять разных женщин, в основном на столах, что, похоже, было моей фишкой, а также в спальнях, и, когда я подумал об этом, я даже вспомнил, что поимел миссис Кларк в магазине одежды. Я изменился. Весь этот сексуальный успех у зрелок изменил меня, причем в лучшую сторону. Хотя меня волновала идея выебать миссис Россини, я уже не беспокоился об этом. Если она меня отошьёт... ну, мне не нужно было об этом думать. Она бы этого не сделала. Я бы не позволил ей. Это был шаг к чему-то большему. Я подумал о своей матери, разговаривающей по телефону с миссис Уиллс, пойдет ли она на это? Я уже знал, что она лакомилась киской и ей это нравилось. Но стала бы она подкатывать к своей лучшей подруге? Подруге, которую она видела, как я тупо выебал до чертиков на прошлой неделе?

'Если миссис Россини поебётся со мной', — остановил я свою мысль. — 'Да поебётся', — подумал я.

Я усмехнулся. Я знал, что она со мной поебётся. Я просто знал это.

Брент прервал мои думы своим возвращением. Я видел, что он был как деревянный.

— Покажи мне свой хуй, — сказал я.

Брент выглядел так, будто я сказал ему, что я гей.

— Какого хуя? — сказал он.

Я пожал плечами: — Если ты собираешься ебать мою мать, я бы хотел увидеть то мясцо, которое ты собираешься использовать. Если мы собираемся сделать этих милф "герметичными", мы таки увидим "оборудование" друг друга. Нам нужно привыкнуть к этому, иначе мы будем нервничать, а если мы будем нервничать, они, вероятно, будут не годны для использования.

Брент, всегда был рационалистом, поэтому ответил на мое "пожатие плечами" и достал свой полуотвердевший член. Он был длиннее моего, как мне показалось, на головку, но в остальном примерно такого же размера, и изогнут, мой был прямой. Он застегнул молнию.

— Ну что? Ты собираешься, ну, знаешь...?

— Ебать её? Ебать твою мать? — спросил я и кивнул. — Напропалую. Ты должен оставаться здесь. Пообщайся с кем-нибудь по SKYPE и говори громко, чтобы, если она захочет проверить, то должна знать, что ты занят. — Я остановился и посмотрел ему прямо в глаза. — Тебе лучше научиться говорить про еблю прямо.

Он кивнул, и я вышел из комнаты. Я услышала звук соединения через SKYPE, а затем голос, говорящий по-немецки. Брент ответил по-немецки. Я снова почувствовал себя неполноценной. Английский уже был достаточно трудным для меня, а Брент мог обсуждать биологию на немецком! Ебать, я тупой!

Я тихо двинулся по коридору в гостиную. Я почувствовал запах свежей выпечки. А также услышал разговор миссис Россини и на мгновение подумал, что у неё гости и мне не повезло. Но потом она перешла в поле моего зрения и положила трубку телефона, поставив её обратно в беспроводную подставку, чтобы зарядить, а затем исчезла за углом обратно на кухню. Она не заметила меня. Потом тишина. Я снял туфли и бесшумно прошел через гостиную, спустился по двум ступенькам в утопленную часть и поднялся в столовую, расположенную за гостиной. Я заглянул за угол как раз в тот момент, когда сработал зуммер духовки. Миссис Россини вытащила дымящийся лист шоколадного печенья, положила его на поднос и заменила новым листом. Она установила таймер на 10 минут. Затем она взяла миску, отнесла её в раковину и начала ополаскивать её для посудомоечной машины. Её загорелые ножки были прекрасно видны под белой теннисной юбкой и были великолепны. Её темно-каштановые волосы контрастировали с её белым нарядом. Я надеялся, что она не собирается на теннис, если да, то у меня есть всего десять минут.

Я быстро двинулся вперед, бесшумно пройдя через кухню. Вентилятор над плитой скрывал мое звуки шагов моего приближение. Я положил руки ей на талию.

Миссис Россини подпрыгнула. — Ой!

— Не двигайтесь, миссис Россини, — прошептал я. — Не издавайте ни звука. — Затем я нежно поцеловал её в шею. Мой член затвердел ещё, когда я прошел по кухне, и теперь, когда я притянул её бедра к себе, мой твердый ствол встретил их.

— О, Сонни. Что ты делаешь?

Я поцеловал основание её шейки.

— А что, по-вашему, я делаю?

Я толкнулся своим членом в её задницу. Она ещё не ответила на приставание, поэтому я не знал, в каком положении нахожусь.

— Что бы это ни было, ты должен остановиться! Брент... Брент...?

Я продолжал целовать её шею, продвигаясь к ушку, нежно дыша в него и слегка облизывая.

— Да? А что насчет Брента?

Я не хотел менять тему. Она должна была ебаться со мной, когда он будет в коридоре. Я начинал вторую фазу соблазнения милф — делёжку.

— A... Брент, он же здесь. В своей комнате. Ты его видел?

Миссис Россини уже немного запыхалась и наклонила голову, пытаясь избежать моего языка.

Тогда я снова поцеловал её в шею. Подняв руку к бретельке белой майки, я потянул её и тугую бретельку бюстгальтера к её плечу, потянул вверх за бретельку, заставляя её грудь двигаться. Другой рукой я обхватил её талию, прижимая её спину к моему телу, и к моему твердому, пульсирующему члену. Её руки обхватили эту руку, но не напрягались, чтобы оттолкнуть её, больше было похоже на то, что она удерживала её на месте.

Миссис Россини была почти такого же роста, как я, а на каблуках — ещё выше. Я поцеловал то место, где были бретельки на её плече, и провел кончиком языка до самого уха.

— Брент разговаривает с каким-то немцем. Он сказал, что задержится, — прошептал я. Я поцеловал мочку её уха, всё ещё без особой реакции. Оставив бретельки на её плече, я потянул за завязку желтого клетчатого фартука. Я опустил обе руки вниз к её голым ножкам и погладил их под её юбкой.

— О, о, ты должен остановиться! Боже, у меня от тебя мурашки по коже!

Едва ли это был твердый отказ!

Я погладил её ноги ещё несколько раз, прижимая её тело к раковине, чтобы она чувствовала мой твердый член. Она наклонилась над раковиной, как я и хотел, прижимаясь ко мне попкой, неловко упираясь руками в заднюю и боковые края раковины. Я усилил надавливание. Когда она наклонилась почти на 45 градусов, я резко переместил руки с её ног на живот, а затем, погладив его на мгновение, обхватил её груди, под фартуком, поверх майки и спортивного лифчика под ней. Миссис Россини немедленно выпрямилась, что ослабило давление на её задницу. Я снова поцеловал её шею и начал глубоко вдыхать, несколько раз, не забывая при выдохе дуть ей на шею или под майку. И держал её за сиськи.

— О, пожалуйста, остановись. Пожалуйста... не... останавливайся, — с придыханием шептала она.

— Миссис Россини, вы чудесно пахнете. Вы идете играть в теннис? — Я должен был это знать, поэтому спросил; я становился прямолинейным до жути.

— О, нет. Миссис Чисом отменила игру. Я собиралась, но не... не... не сейчас. Ой! — Она пискнула, когда я поцеловал её в шею. — Сонни, я так польщена, но ты должен меня отпустить.

В её голосе было немного убежденности, но меньше, чем требовалось, чтобы убедить меня, что я должен подчиниться. Я продолжал массировать её груди, дыша ей в ухо и держа член прижатым к её податливой попке.

— О, о, Сонни, это так приятно! — пробормотала миссис Россини. — Ты не должен этого делать.

— Вы хотите, чтобы я сделал что-нибудь ещё? — спросил я.

— Ты должен, да.

Я переместил свои руки с её грудей обратно вниз к её ножкам, по бокам её ножек. Запустил обе руки под теннисную юбку и нашел трусики. Любопытно, я всегда считал, что эти теннисные наряды состоят из одной детали. Я начал массировать её бедра и ягодицы, продвигаясь пальцами все дальше и дальше, спереди и сзади. Миссис Россини чуть отодвинулась от раковины, чтобы дать моим рукам место. Я почувствовал первые пряди волосиков на лобке.

Звякнул зуммер.

— Сонни, мое печенье!

Я отпустил её, успев опустить одну руку в её промежность, прежде чем отойти. Я отошел к холодильнику и смотрел, как она вынимает лист печенья из духовки, выключает её и кладёт печенье на плиту рядом с другим листом. Не оборачиваясь, она сняла фартук, стянула его через голову и бросила на столешницу. Когда она повернулась, вид у неё был испуганный. Она взяла ложку и отнесла её в раковину. На мгновение она замерла, затем повернулась и посмотрела на меня, уперев руки в бока, чего-то ожидая. Я подошел ближе, заключил её в свои объятия и поцеловал прежде, чем она что-то сказала. Её руки поднялись вверх, поймали каждое моё плечо и прижались к ним так слабо, что я даже засомневался. Потом они вцепились в мои плечи, потянули меня на себя за каждое плечо, пока наши губы вжимались друг в друга. Мои руки лежали на её талии, слегка касаясь её теннисной юбки, по бедрам.

Миссис Россини отстранилась.

— Мы действительно не должны этого делать. Мы не должны! — прошептала она.

Её глаза, однако, были полны вопросов, и вдруг мне показалось, что она спрашивает меня. До этого момента я ласково опустил руки на её бедра. Пока она смотрела на меня, её взгляд метался туда-сюда от глаз к глазам, затем вниз к моим губам, и когда она смотрела на мои губы, она облизывала свои. Глаза миссис Россини закрылись.

— О боже, Сонни. Ты действительно должен остановиться. Ты не можешь этого делать. Правда. Ты должен остановиться!

Обе мои руки тянули за обтягивающую белую майку, пока она не высвободилась из юбки. Жадно скользнули под ткань, касаясь её голой кожи. Её бедра подались вперед, толкаясь в меня. Её первая и вполне определенная реакция, вызванная ощущением моих рук на её голой коже.

Миссис Россини вздохнула: — А что, если нас поймают? — прошептала она.

Я снова поцеловал её, но её губы не ответили. Я знал, что мне нужны решительные действия. Я ухватился за майку внизу и потянул её вверх. Как по волшебству, руки миссис Россини поднялись вверх, как будто я был бандитом или кем-то в этом роде, и это было ограбление с удержанием. Я планировал задрать майку только над её сиськами, но так как она подняла руки, то я воспользовался этим, стянув майку через голову. И бросил её на пол.

— Сонни, я серьезно.

Она сказала это, но её руки скользнули вниз и уже лежали на моих плечах, одна рука играла с моими волосами. Её взгляд всё еще порхал вокруг.

— Мы не должны этого делать! Брент может выйти в любой момент.

Я расстегнул юбку и позволил ей упасть на пол. Она позволила мне это сделать, вышла из неё и отбросила от нас.

Я попытался отойти назад, чтобы проверить, позволит ли она мне это сделать, но её руки так вцепились в мою спину, что мы разошлись лишь ненамного. Она явно не отпускала меня. Мои руки лежали на её голых боках, поглаживая её ляшки, бедра и под ребрышками. Я переместил их на её живот и выше... к её огромным итальянским сиськам. Она закрыла глаза. Я несколько мгновений массировал её груди через бюстгальтер, а затем поднял одну руку к её плечу и оттянул одну бретельку в сторону, продолжая массировать другую грудь другой рукой. Поцеловал её в шейку. Миссис Россини застонала. Я потягивал бретельку бюстгальтера с одной стороны, пока она не ослабла и не спустилась вниз по руке. По мере того, как двигалась бретелька, двигалась и её рука с этой же стороны, сначала к моему лицу у шеи, вниз по груди, к боку, к низу майки и под неё, прижимая локоть к боку, когда она прижимала руку к моей голой коже. Я задрожал и поцеловал её грудь. Миссис Россини откинулась назад, помогая мне, чуть отклонившись назад. Мои губы прочертили пьяную влажную дорожку по её коже. Одной рукой я поглаживал её грудь, а другой тянул за ослабленную бретельку. К тому времени, когда мои губы достигли спортивного бюстгальтера, его передняя часть немного спустилась вниз.

Я переместил руку к чашечке и спустил лифчик вниз, пока не стал виден её сосок. Я тут же стал лизать и целовать её грудь, перемещая рот вверх и вниз по выпуклости её великолепной сисечки. Её глаза были остекленевшими, а тело, казалось, находилось на автопилоте или под управлением пилота удовольствия, если это не слишком заумно. Я делал это несколько минут, в течение которых бедра миссис Россини начали ритмично подергиваться, я даже не уверен, что она осознавала, что делает её тело. Это было вполне физическим достижением, так как она отклонилась над раковиной с выгнутой спиной, представляя свою грудь моим губам. Она продолжала двигать своим телом, пытаясь поднести сосок к моим губам, но я избегал этого контакта. Я целовал бочок одной груди и бочок другой, пока прикрытой сиськи, в то время как большой палец нашёл и теребил прикрытый сосок. Я сильно посасывал боковинку груди, ставя засос на видном месте. Наконец, миссис Россини застонала. Я вернулся с поцелуями к другой груди, облизывая ореолу. Она задрожала.

— Поцелуй её, Сонни. Целуй. Пососи его. О, пожалуйста, пососи мой сосок для меня! — Я подумал о том, чтобы подразнить её, но вспомнил об остальной части своего плана. У меня не было целого дня, чтобы ебать миссис Россини. Я также не знал, насколько послушным будет Брент. Поэтому я лизнул её сосок. Я поцеловал её сосок. Я накрыл губами её сосок и всосал его губами, открыл рот и всосал всю её грудь, глубоко посасывая её, затем провел языком по захваченной плоти. Миссис Россини задрожала, её руки опустились на край столешницы, поддерживая себя, когда она прижимала свою грудь к моим губам. Её бедра с регулярными интервалами напирали на мою промежность. Она начала толкаться и теребить, ища большего, другого удовлетворения, чем мои губы на её сосках. Я отстранился, и она вздохнула.

Я обхватил её руками, нависнув над её согнутым телом. Она была гораздо более гибкой, чем моя мать. Я поцеловал её, и теперь её рот открылся, язык лизнул мои губы, большими всасывающими движениями, которые возбуждали меня и вызывали покалывание во всем теле. Что-то в движении её языка заставило пробежаться нервным импульсом по моему телу до кончика моего члена. Мне следовало бы знать, что происходит, но я думал о застежке на её лифчике. Я нашел её и расстегнул. С одной стороны чашечка упала с её груди. Другая, с бретелькой, оставалась пока прикрытой. Я отстранился от неё и стянул лифчик с её рук. Она вытянула их перед ней. Я бросил лифчик на пол.

— Ты уверен, что Брент не выйдет сюда? — спросила миссис Россини тоненьким голоском.

Я наклонился к только что открытой, но уже стимулированной груди и лизнул её с каждой стороны, выше и ниже соска. Миссис Россини издала глубокий грудной стон, заставив обе свои сиськи задрожать. Я поднес сосок к губам и сильно пососал, давая ей почувствовать свои зубки. Все её тело вздрогнуло, и бедра заколотились об мои. Она попыталась выпрямится, но у меня был рычаг воздействия, и я не дал ей приподняться, её голова почти касалась оконного карниза. Окно кухни выходило на дорожку, ведущую к входной двери. Если бы кто-то подошел, я бы увидел его, а если бы он был достаточно высок, он мог бы увидеть потрясающие сиськи миссис Россини, когда она лежала спиной над раковиной. Я отошел от неё, и если бы её руки не держались за край стойки, она могла бы упасть. Я зацепил большими пальцами нитку её трусиков и потянул их вниз по её ногам. Она сжала ноги вместе, пока трусики не спустились по икрам до щиколоток. Она подняла одну ногу, но оставила трусики вокруг другой лодыжки.

— Сонни, ты понимаешь, что ты делаешь? Это неправильно. Брент в конце коридора.

Голос миссис Россини вновь обрел прежнюю властность. Но мне было все равно, а через мгновение и ей тоже. Я расстегнул свои шорты. Она попыталась наклониться вперед, чтобы посмотреть, что я делаю, но я прижал одну руку к её груди и помассировал её. Она замерла, все части её тела перестали двигаться или дрожать, глаза закрылись. Одной рукой я освободил свой член. Этой же рукой я погладил волосики на её лобке, затем провел пальцем по её щели.

— Я не могу поверить, что ты делаешь это, Сонни. Я не могу поверить, что это происходит. Я чувствую себя такой... такой возбужденной. Если ты попытаешься выебать меня, боюсь, я не смогу остановить тебя... я не смогу остановить тебя. Сонни, если ты введешь в меня свой хуй, я могу потерять сознание. Я могу закричать от экстаза. Сонни, мы не можем... мы не должны... мы не должны, охххх, блядь!

Я вонзил в её пиздёнку свой дрын, проникая в неё так глубоко, как только мог за один толчок, как оказалось на два или три дюйма. Её пизда была горячей и тугой! Миссис Россини хрюкнула, одна нога поднялась и стала гладить меня по задней части моей ноги. Я переместил обе руки к её попке и поправил её положение на краю раковины. Она легла на спину, опираясь руками на задник и боковины двойной раковины. Затем я надавил, она надавила в ответ, и мой хуй медленно погрузился в её тугую, сжимающуюся щелку.

— Ты вводишь в меня свой хуй, Сонни. — Миссис Россини говорила напряженным голосом. — Я чувствую твой хуй в моей пиздёнке. Он твердый и большой, и ты пихаешь его в меня... пронзаешь меня... ох... ты ебёшь меня!

Миссис Россини застонала, когда ещё один дюйм моего члена вошел в неё. Она приподняла задницу, упираясь бедрами в край. Я выпрямил ноги и снова толкнулся, держа руки на её талии, тяня её и балансируя. Мой член погрузился в неё ещё глубже. Она хрюкнула, её бедра подались вперед, и мой член пошел ещё дальше. Я переместил руки с её талии, вверх по спине к её грудям. Она смотрела на меня, голова была наклонена вперед, почти вертикально над её практически горизонтально лежащим телом.

— Ты собираешься выебать меня, Сонни? Это свой хуй ты засовываешь в меня, в мою пизду? Ты берешь меня прямо здесь, на моей собственной кухне, на моей собственной раковине? Я даю тебе разрешение ебать меня в моем собственном доме, когда мой сын в своей комнате?

В качестве ответа я потянул её бедра на себя, вонзаясь в её все более скользкую пизду. Её глаза закрылись, голова на мгновение откинулась назад, но затем глаза открылись, и она снова смотрела на меня, облизывая губы. Я был готов кончить. Я вытащил из неё свой член, она вздохнула, открыла глаза и вопросительно посмотрела на меня.

— Нет. Нет, не дразни меня. Вставь его обратно, пожалуйста, Сонни, не останавливайся!

Я нащупал щелку между её ягодицами, пока снова не нашел её вход, уперся головкой члена в её вульву и толкнулся. Её зад встретил меня на полпути, и мой хуй глубоко вошел в её пиздёнку. Миссис Россини застонала. И я застонал.

— О, Сонни, ты ебёшь меня? Это твой хуище так глубоко в моей пиздёнке? Боже, я сейчас кончу. Еби меня сильнее и быстрее, и я закричу. Нет, лучше не еби меня сильно и глубоко, Брент может услышать, как я буду кричать, когда кончу!

Я начал ебать её сильно и глубоко. Миссис Россини начала кричать, она задыхалась, пытаясь заставить себя замолчать. Я схватил её за сиськи, потянул их, потер и использовал их, как ручки, чтобы помочь мне долбить её своим хуем, пока она опиралась спиной на стойку раковины. Её тело выгнулось дугой, но её зад, как главная точка опоры, оставался на месте, как мишенью для моего шурующего члена. Её ноги обхватили меня, и это движение возбудило меня до крайности. Я захотел кончить, сильно, вонзаясь в неё длинными глубокими толчками. Это чудесное наслаждение было так близко. Голос миссис Россини сорвался на крик, который прервала её рука, закрывшая ей рот. Она пошевелила ею.

— Поцелуй меня, Сонни, о, поцелуй меня крепче, иначе он услышит. Но не останавливайся! — сказала миссис Россини сдавленным, хрипловатым голосом. Я наклонился к ней, как только смог сделать, и наши губы встретились, наши открытые рты присосались друг к другу, она склонила голову в сторону и рукой обхватила мою шею. Я удвоил силу толчков, которыми проникал в её пизду, мои руки теперь были на её талии, контролируя её тело и балансируя нас на раковине. Она закричала мне в рот, это было что-то вроде приглушенного визга. Затем мой оргазм настиг и опрокинул меня. Я начал делать короткие удары, в ритме стаккато. Ноги миссис Россини поднялись и зафиксировали меня на месте, а её рука снова опустилась с моей шеи, чтобы у неё была опора. Затем она прижалась ко мне своими бедрами, насаживаясь на мой хуй, пока он извергал сперму глубоко в её любовный канал. Мое дергающееся тело замедлило свои движение, практически застыло. Я обвис на ней. Она разорвала поцелуй и упала на спину, опершись ей о края раковины. Я вытащил из её тела свой член и быстро оделся, тяжело дыша.

Миссис Россини смотрела, как я одеваюсь, с чуть зажмуренными, остекленевшими глазами. Она с трудом поднялась на ноги. По её ногам стекала сперма. Я зачерпнул немного пальцем и поднес к её губам. Она закрыла глаза, открыла рот и ждала. Я ввел туда палец, и она усердно обсосала его. Когда палец стал чистым, она отпустила его из губ. Улыбнулась мне.

— Это пример того, что мне ещё нравится делать, — прошептала она. Затем она крепко поцеловала меня в губы. — Тебе лучше уйти, Брент будет удивляться, где ты, черт возьми, находишься.

Я кивнул, закончив наш поцелуй. Я погладил обе её сиськи и отошел. Закончил одеваться, не забыв оставить её сок на своем члене. У меня был рот, который я хотел бы накормить им. Я оставил миссис Россини стоять у раковины, совершенно голую, задыхающуюся, с засосом на внутренней стороне одной груди и стекающей по бедрам спермой.

Шаткой походкой я пошел обратно в комнату Брента. Открыл дверь. Брент, благослови Боже его сердце, всё ещё болтал по-немецки. Да он просто мистер Концентрация, мистер Сосредоточенность! Я даже подумал, не забыл ли он, что я на кухне ебу его маму.

Он отключил SKYPE и повернулся ко мне, на его лице застыло выражение нетерпения. Нет, он не забыл. Я видел, что у него отчаянный стояк.

— Ну? Ну? Ты выебал её?

Я немного запыхался. Плюхнулся на кровать, ложась на спину.

— Сонни! Черт... черт, ты выебал её, не так ли? Прямо там, на кухне? О боже, я должен был... — он остановился. — Ты ведь выебал её, да?

Я поднял голову, приходя в себя после недавнего оргазма, всё ещё собираясь с мыслями.

— Ты видишь какое-нибудь печенье? — сказал я.

Брент огляделся. Иногда, для умного парня, он мог быть немного туповат. Затем он кивнул, и свет у него в мозгу зажегся.

— Ты действительно это сделал? Правда? Ты выебал мою маму? Господи. Господи. Теперь это реально, да?

Я сел.

— Твоя очередь.

Брент повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

— Моя очередь? Моя очередь! Что значит "моя очередь"? Ты хочешь, чтобы я выебал свою маму? Я не знаю, готов ли я к этому!

Я покачал головой, затем пожал плечами.

— Ты можешь попробовать, но я сомневаюсь, что она готова к этому. Я имел в виду, что теперь твоя очередь ебать мою маму. Я думаю, это хорошо, может быть, даже лучше, чем хорошо. — Я взглянул на часы. Три тридцать. У нас было время, но нам нужно было идти. Если миссис Уиллс уже посетила нас, то она может и уйти. Я не стал рассказывать Бренту о ней на случай, если она не придет. Пусть это будет сюрпризом. Я встал. — Ты готов?

Брент выключил монитор своего компьютера, затем снова включил его. — У меня есть одна программа, которую я хочу запустить. — Он сосредоточился на клавиатуре, размышляя.

Я обошел его и выключил монитор: — Забудь об этом. Не будь тупицей! Мама ждет, чтобы ты выебал её. Нас. Это следующий шаг к их "герметичности" или "закупориванию хуями".

Брент уставился на клавиатуру, пока я не открыл его дверь. Он встал и пошел за мной. Мы вместе вошли в гостиную.

— Эй, Брент, иди к машине. Я возьму немного печенья. У твоей мамы они самые лучшие!

Он пошел к двери, а я направился в другую сторону, на кухню через столовую. Если Брент настроен на предстоящую задачу, то он увидит то, чего не видел раньше.

Миссис Россини стояла спиной к раковине, когда я вошел в кухню. На её лице была смесь ужаса и похоти: глаза расширены, щеки раскраснелись. Она не надела ни лифчик, ни фартук. Её огромные груди прижимались к майке изнутри, маленькие соски были хорошо видны. Симпатичная белая теннисная юбка была на месте. Как только я услышал, как открывается входная дверь, я подошел к ней, обнял её за талию, запустил другую руку под футболку к её груди и поцеловал её. Её рот был открыт, и она присосалась к моим губам. Я сильно ущипнул её за сосок, и миссис Россини тяжело задышала мне в рот. Она подняла руки вверх, как при захвате заложников: верхняя часть рук выпрямлена, предплечья подняты вверх. Её руки не двигались, пока я целовал её. Я открыл глаза... и как раз вовремя — Брент стоял и смотрел на нас через окно. Я задрал её юбку и сжал её попку, затем задрал футболку и наклонился, чтобы поцеловать её груди.

— Ты... ах, ах, ах... хотел... ах, ах, ах... взять с собой немного печенья...?

Миссис Россини задыхалась, пока мой язык ласкал её сосок. Я поднял лицо и снова сильно поцеловал её в губы, пока проводил рукой между её ног, не обнаружив трусиков. Я проник в неё пальцем, а затем "накормил" её им, пока сосал её шейку. Она сосала и слизывала наши объединенные соки с моего пальца. Я схватил горсть печенья и приблизил свое лицо к её.

— Миссис Россини, в следующий раз я хочу выебать вас на кровати.

Она просто кивнула, её глаза распахнулись шире, рот закрылся, но руки всё ещё были подняты вверх.

Я выскочил из дома, надеясь, что Брент окажется за углом гаража прежде, чем она обернется. Он так и сделал. Я остановился, чтобы оглянуться. Миссис Россини стояла у кухонного окна и смотрела на меня. Она улыбнулась и, задрав футболку, показала мне свои сиськи. Я гоготал как сумасшедший, когда запрыгнул в машину и завел её.

— Господи, Сонни. Я думал, ты снова собираешься её изнасиловать!

Я бросил на него серьезный взгляд.

— Не изнасиловать, Брент. Никогда так не говори. Она дала столько же, сколько получила.

— Да, извини. Но Господи, Сонни, я думал, что ты собираешься выебать её снова прямо там.

— Я знаю. В следующий раз ты будешь "прямо там".

Мы ехали в тишине, пока не подъехали к моему дому, и я понял, что должен что-то сказать.

— Послушай, у меня проблема. Моя мама хочет, чтобы я съехал из дома. Что ты думаешь? Лучше уехать из дома или нет?

Брент посмотрел на меня и покачал головой.

— Чувак, это сложно. Если ты переедешь, может быть, у нас будет место, где мы сможем играть с нашими милфами. С другой стороны — ты ведь уедешь из своего дома. Дай мне подумать об этом. Мы что-нибудь придумаем.

Он кивнул, хлопнув меня по плечу.