Марина протянула мне тюбик с гелем для анального секса и встала на четвереньки. Она всего лишь, сядет своей очаровательной попкой, на пластиковый конус. Почему, это возбуждает меня больше, чем всё, что мы делали до этого? Нет, не просто возбуждает. Ей же будет больно… Я хочу, причинить ей боль? Что бы она страдала ради… ради чего? Почему от возбуждения, у меня дрожат пальцы? Я поглаживал вибрирующий анус, ощущая каждую складку и представляя, как они начнут вытягиваться, и как незаметная дырочка начнёт раздвигаться… причиняя моей любимой женщине страдания. Неужели, я садист? Я не хочу таким быть!

— Давай же, скорее… - буквально простонала Марина. – Так хочу испытать это…

Чёрт, я ничего не понимаю! Почему она этого хочет? Жена сунула под себя конус, и начала на него опускаться. Я смотрел в напряжённое лицо, ощущал тяжёлое дыхание. Видел, как прекрасные глаза наполнились слезами… И при этом, она продолжала покачиваться и поджимать колени, насаживаясь всё глубже. Я же её не заставляю! Она сама это делает! Я начал целовать полураскрытые губы, слизывать со щёк солёные слёзы, шея… прекрасная нежная кожа… ей же так это нравится… и мочки ушей… Внезапный порыв нежности, захлестнул меня. Обняв за плечи, я осыпал поцелуями любимую женщину, потом обхватил её за ягодицы, раздвигая их ещё шире и стараясь облегчить проникновение… Марина просела вниз, резко выдохнув и замерла.

— Нихуя себе! У меня получилось! Блять, как же было больно! Кажется, я кончила… или, нет… - на неё снова напала говорливость. – Тебе понравилось? У меня очко, как у шлюхи! Как я тебя люблю, милый! Что ты молчишь?

Я продолжал обнимать и целовать её, не зная, что сказать. Не лучший момент, делиться моральными терзаниями.

— Теперь, ты выебешь меня в ротик. Это будет не минет. Ты просто поимеешь меня. Потом, ты начнёшь вылизывать письку и вытаскивать пробку. Надеюсь, возбуждение позволит мне пережить эту процедуру.

Надо признать, трезвость мышления ей не изменила, в отличие от меня. Марина точно знала, что ей нужно и я могу в этом помочь. Надеюсь, не придётся вызывать скорую и рассказывать, как она случайно села на эту штуку. Почему я не подумал об этом до того, как предложил? Где моя замечательная логика и способность всё планировать до мелочей? Я выпрямился, обхватил жену за голову и засадил член в самое горло. Она дёрнулась, но я лишь крепче вцепился, продолжая движения… Нет, она хочет иначе… В этом я уверен…

Чуть подавшись вперёд, я замер, и начал насаживать голову на член, словно её рот был сжатым кулаком, которым я дрочил, в своё удовольствие. Член скользил через губы, язык и нёбо упираясь в плотно сжатую плоть, которая с каждым разом становилась всё более пластичной и податливой. Её судорожные попытки вздохнуть, заставляли заталкивать головку ещё глубже, но когда Марина дёргалась назад, я ослаблял хватку, и тут же усиливал нажим…

Я даже не понял, когда всё закончилось… Потоки спермы, слюны, соплей, слёз и косметики текли изо рта и носа на грудь… причёска превратилась в невразумительный ком волос.

— Спасибо, любимая, - пробормотал я, и буквально повалился на пол.

Это был даже не секс, а какой-то… какое-то извращение. Пиздец, какой я вымотанный… Точнее сказать высосанный…

— Ты же не собираешься бросить меня, в самый ответственный момент? – раздался шёпот откуда-то с небес.

Бля-а-а… Я сам на это согласился… После того что я испытал, мне совсем ничего не хотелось. Совсем-совсем-совсем!

— Любимая, я никогда не брошу тебя, - пробормотал я. – Если брошу, то лишь в самый безответственный момент. Сейчас, только отдышусь…

С трудом разлепив глаза, сначала я увидел побелевшие от напряжения ступни и пятна слизи на полу, к которым липли ягодицы Марины. Половые губы набухли, раскрылись, потемнели и кажется… кажется вызывали… если не омерзение, то что-то очень к тому близкое. Между выпирающих грудей проложил русло поток, состоящий… я даже не хочу думать из чего… Её лицо… нет, туда лучше вообще не смотреть. Почему я сразу не подумал, что после того, как кончу, у меня не будет ни малейшего желания… Фу-у-у… Я же не заставлял её это делать, просто сказал! Она сама решила! Почему я не могу оставить её и завалиться спать? Это было бы так здорово…

— Ладно. Отдохни, любимый. Я постараюсь сама справиться.

Если бы она стала заставлять, или обвинять… Но такая забота, после всего что она сделала для меня! Да она, святая! Придётся… что придётся? Засунуть язык в эту её мокрую штуковину, чтобы вытащить другую штуковину из её задницы. Я смогу это сделать! Я… постараюсь это сделать… Надеюсь, это будет не сложнее, чем тогда, в пляжной кабинке. Ф-у-у… Плохое сравнение. Лучше, о таком не вспоминать.

— Всё, я уже готов! - неимоверным усилием воли, я оторвал себя от пола. – Любимая, можешь на меня рассчитывать, во всём.

Я поднял её на руках и уложил на кровать. Придётся поменять простыни. Теперь, самое сложное. Коснуться языком… Марина поджала ноги, и между ягодиц показалось основание пробки. Какая же она огромная! Неужели, её сфинктер смог такое принять в себя? Конечно, смог - она же, внутри! О чём я только думаю? Склонился к распахнутой промежности, с удовольствием уловив уже знакомый и приятный запах возбуждения. Это будет проще, чем я думал. Погрузив язык в горячие складки, я взялся за пробку, чуть проворачивая её. Прислушиваясь к глубокому дыханию Марины, я постепенно усиливал нажим языком, приближаясь к клитору и всё больше прилагал усилий, вытянуть эту чёртову затычку… Нахрен я вообще это затеял? Потерпи, любимая… Надеюсь, я неплохо научился понимать твоё тело. Наше тело… К дыханию, начали добавляться стоны, потом короткие вскрики, но я уже прикусил горошину клитора и чувствовал, как упругий пластик покидает анальное отверстие.

— А-а-а!!! Блять! – Марина выдохнула. – Кажется, всё! Моя жопа… Охуенно было… Я, в душ… Не-е-т, в ванну… Давай, я её сполосну…

Выхватив у меня из рук пробку, она вышла из комнаты. Надо какую-то инструкцию придумать. Что такое хорошо, что такое плохо и что за это бывает.

— Ну как? Тебе понравилось вчера вечером? – поинтересовалась Марина.

Она уже вернулась? Я перевернулся и едва не свалился на пол. Чёрт! Уже утро, я лежал на своей половине, и жена прижималась ко мне.

— Ты вырубился, посреди кровати. Еле оттащила тебя, чтобы самой приткнуться. Я тебя так затрахала? – она весело рассмеялась. – С попкой, всё в порядке, я уже посмотрела. Но, если хочешь, я тебе покажу. Рассмотришь внимательнее.

— Не надо показывать. И пописать, можешь без меня. Мне очень на работу хочется. Нет, сначала, позавтракать… сначала, в туалет…

Когда я добрался до кухни, стол уже был накрыт.

— Элька, умница. Продуктовые наборы комплектует, только разогреть, - Марина уселась напротив и тоже принялась за еду.

Какое-то время мы молча жевали. Я буквально ощущал, как её мучает ответ на вопрос, который она задала и сейчас не решалась повторить. Сам бы хотел знать на него ответ… Как увязать в нечто связное то, что я сам не могу объяснить? Хотя… В последнее время, я без логики прекрасно обходился.

— Марина, мне очень приятно… Ты пошла мне навстречу… Я понимаю, что тебе самой это было неприятно…

— Неприятно? Я хотела прекратить, так больно было! Но ты так влюблённо смотрел на меня! А когда начал целовать… И, язычком в ушко… как мне нравится… Всё вместе так соединилось… А когда ты трахал себя, соей головой... словно, куклой...

Влюблённо смотрел? Насколько помню, тогда я пытался решить свои нравственные проблемы. Хорошо, что снаружи так выглядело. И откуда она знает, как трахают кукол?

— Вот, за что я волновалась, как её потом вытащить. Но ты так здорово лизал и тянул! Прямо, как мне хотелось! Только я захотела напомнить про клитор, ты в него как вцепился! – Марина даже в ладоши похлопала. – Я как-то читала, что по-настоящему удовлетворить женщину может только другая женщина. У неё всё так же устроено, и она знает, как доставить максимальное наслаждение. Ты так хорошо изучил меня, как будто меня ласкала женщина!

— Странный комплимент, - хоть какая-то польза от наших извращений. – У тебя такой богатый опыт в лесбийских играх! Анекдот древний вспомнился. Приходит девушка к врачу и жалуется. Доктор, вокруг столько красивых женщин, а меня на мужиков тянет. Тот - ничего странного, вы женщина, так и должно быть. Как? Я ещё и женщина?

Марина расхохоталась, раскачиваясь на стуле.

— Я ещё и женщина! Блин, ни разу не слышала! Ладно, давай собираться.

На работе, пришлось вытерпеть череду дежурных поздравлений, прежде чем добрался до своего места. Первым делом, проверил, что там сотрудники наработали без меня. К концу дня, итоги работы скидывались на один комп, который выполнял функцию сервера. В дальнейшем, изменять на нём файлы, мог только руководитель проекта. Очень удобная схема. Всегда можно отследить кто, как и сколько сделал. При итоговом сведении, так же просто было находить огрехи и нестыковки. Совсем недавно, я так же скидывал результаты работы, и особо не парился, что там дальше происходит. Есть свои плюсы в работе подчинённого.

Сейчас, основной проблемой была Любовь, замначальника проекта, моя главная помощница. С одной стороны, опытная тётка лет сорока, которая закрыла уже не один проект, с другой - самый пострадавший человек моего нового коллектива. После ухода Бекетова, именно она должна была его возглавить и, если я провалюсь... она его возглавит. Хотелось бы надеяться на её высокие моральные принципы, но её правки я изучал особенно тщательно и даже перепроверял итоговые вычисления. Надо бы завести себе дополнительного зама. Например, Наташу… Уже предлагала свои услуги… Инициативная, откровенная, если ещё и специалист хороший… Жаль, удалены архивы предыдущих заказов. Надо будет у Анжелы спросить. Пока что, я внимательно просматривал её нынешние черновики. Вроде, особых косяков нет. Да, надо будет к ней внимательней присмотреться…

Пришло новое сообщение по служебке, от Анонима. Хм, а что, тут можно писать сообщения, без регистрации? "Захвати Марину. Ко мне, в 303. Сейчас." Кто у нас в 303м сидит? Это даже не наш этаж. Странно… Какое-то неведомое начальство? Ладно, на месте разберёмся.

Я зашёл за женой, мы вместе поднялись этажом выше и оказались перед обычной офисной дверью.

— Ты уверен, что это не коварные козни? – замялась она. – Или, таинственное похищение?

— Среди рабочего дня? Прямо в офисном здании? Маловероятно… Чего гадать? Зайдём и спросим, - я решительно открыл дверь, и никого не увидел.

Узкий коридорчик, справа дверь, наверняка в санузел. Виден шкаф, заваленный папками и книгами. Лишь войдя внутрь, заметил стол, за которым сидела Анжела.

— Добрый день, проходите, не стесняйтесь, - улыбнулась она. – Забыла предупредить, что я тут сижу.

Было совсем непохоже, что в кабинете работает второй человек в фирме. Обычная дешёвая мебель, на стене небольшой пейзажик в незатейливой рамке. Кажется, на наших лицах было написано недоумение.

— Если сюда ворвутся вооружённые люди, можете спрятаться под столом. Он, пуленепробиваемый. И под ним есть пульт, с которого я могу управлять огнём двух огневых точек, замаскированных под мебель.

— Ничего себе! Не удивлюсь, если шикарная мебель твоего мужа, так же многофункциональна, - восхитилась Марина.

— Ещё более. Вы удивитесь, сколько всего можно спрятать среди зеркал и дурацких рюрешечек. Впрочем, я позвала вас по другому поводу. Сначала не хотела говорить… слишком деликатный вопрос… боялась, что обвините меня, во вмешательстве в личную жизнь.

— Если всё, бывшее до этого, не было вмешательством… - саркастично заметил я. – Боюсь даже предположить, что сейчас будет.

— Мне кажется, Анжела доказала, что им можно доверять, - возразила Марина. – Говори, что случилось.

— М-м-м… Вы уже знаете о моих психологических особенностях, которые так мешают в жизни и неплохо помогают в работе. Разумеется, я не могла не проверить новых людей, которые вошли в круг моих знакомых. Ваша Эльвира что-то рассказывала о своих родителях?

— Нет. Вообще, ничего. Да и про мужа, не особенно рассказывала, - ещё с этой стороны, не хватало каких-то проблем. – И что там неожиданного?

— М-м-м… Дело в том… - Анжела была непривычно взволнованна. – Её мать сидит в тюрьме… за убийство… своего мужа… То есть, отца Эльвиры…

— Хуяс-с-се! – выдохнула Марина.

Я тоже был удивлён.

— Это, ещё не всё. Мать никаких показаний не давала. Улик было полно – молоток, кровь, отпечатки… Поэтому осудили её довольно быстро. Уже после вынесения приговора, когда девочку обследовали врачи, оказалось, что она подвергалась насилию… неоднократному. Удалось выяснить, что это делал её отец. Он же, постоянно избивал и мать. У неё обнаружили переломы, ушибы. Адвокат хотел пересмотреть дело, но мать отказалась. Сказала, что виновна и должна быть наказана. И что она опасна для дочери.

Ну-у-у… Это, в какой-то степени объясняло поведение Элли. И делало меня полным подонком. Я использовал психологическую зависимость женщины, которая серьёзно пострадала в детстве. Интересно, можно сделать что-то более гадкое, по отношению к другому человеку? Я боялся посмотреть на Марину… или, боялся отвести взгляд от Анжелы. Чёрт! Как же я себе омерзителен!!!

— За решёткой, она повела себя тоже… не вполне обычно. Не сотрудничала с администрацией и постоянно конфликтовала с местными авторитетами. Больше года она провела меду драками, карцером и больничкой. Потом, её оставили в покое, она спокойно досиживала свой срок. Я считаю себя неплохим бойцом, и достаточно ебанутой, но сомневаюсь, что смогла бы продержаться в таком ритме настолько долго. Не представляю, откуда такая сила воли у простой домохозяйки, которая к тому же несколько лет терпела побои мужа. И терпела, насилие над дочерью.

— Она его… любила… - прошептала Марина. – По-своему, любила. Считала себя, его частью. Наверное, он сделал что-то такое… что заставило эту часть взбунтоваться.

Да, и теперь её дочь считает себя, частью меня. У меня по спине пробежал холодок. Элли говорила об этом на улице, или в домике, под камерами? Если Анжела всё знает…

— Самое главное, почему я и решила вам это рассказать… Она через несколько недель, выходит. Надеюсь, это не внесёт особые изменения в ваши налаженные отношения.

Марина скривилась и фыркнула.

— Это, ты славно подьебнула! Пиздец какой-то! Игорь, я не против помощи посторонним, и не собираюсь тебя осуждать… Но, просьба на будущее – требуй у спасаемых полную биографию и справку от психиатра. Блять! Я не знаю, что с этим делать!

— Избавиться от неё уже не получиться. Импринтинг уже произошёл…

— Это ещё что? Звучит угрожающе.

— Запечатление. Считается, что ребёнок в первые годы жизни запоминает поведенческие схемы близких людей. Попросту говоря, устанавливаются драйвера, помогающие взаимодействовать с окружающим миром. Всё дальнейшее обучение и воспитание, вроде программного обеспечения, которое в дальнейшем, сам человек может менять, переписывать. Но, наши драйвера с нами на всю жизнь. Их тоже, можно пытаться поменять, но без серьёзных познаний и помощи производителя, туда лучше не лезть.

— Я ещё и обижался на своих родителей, что они не пытались меня воспитывать…

— Я обижалась на мать, что она слишком активно меня воспитывала…

— Мы сами воспитываемся, в этом даже нет нашей заслуги. Заслуга родителей, лишь в том какую информацию и какие эмоции они нам предоставляют для воспитания. Просто, наш мозг так устроен. Эльвире, не очень повезло вначале. Зато, повезло сейчас…

— Сейчас? В том, что она встретится со своей мамочкой-берсерком? – выкрикнула Марина. - И та вдруг решит, что мы представляем угрозу для её дочери?

С этой стороны, я как-то не рассматривал проблему. И надо признать, эта позиция тоже была не особо весёлой.

— Она, так не решит. Под везением, я подразумевала вас. Для такого человека, как Эльвира трудно представить более удачного партнёра, чем Игорь. Возможно, она могла бы сломать его моральные принципы, своей покорностью. Но ему тоже повезло с партнёром, в лице Марины.

— Подожди, я опять не поняла. Как можно сломать моральные принципы, покорностью. Если человек честный и добрый…

— Почти все из нас, честные только пока это выгодно. Есть множество примеров, когда в моменты ослабления карательных органов власти добропорядочные граждане легко переходят к грабежу и мародёрствам. С убийствами, чуть сложнее, тут действуют другие нравственные императивы… Попросту говоря, отсутствие противодействия, само по себе слишком большое искушение.

— То есть, если отец избивает ребёнка, виноват не только он сам…

— Сейчас, в руках женщины немало возможностей противостоять таким действиям. К сожалению, сами женщин часто используют эти возможности в эгоистичных целях.

— Всё это очень познавательно, - не выдержал я. - Кажется, мы сильно отвлеклись.

— Вообще-то, я уверена, что ты и сам выкрутишься, - усмехнулась Анжела. – Мне даже интересно увидеть, как это будет происходить. Могу высказать своё мнение. Представьте, что вы завели боевую собаку или решили одомашнить дикую тигру. Она будет вам бесконечно предана. Её можно чесать за ушком или натравить на своего врага. Только, не стоит рассчитывать, что она его попугает или укусит. Она его растерзает в клочья, даже если вы такого не хотели. Или, растерзает вашего друга, если неверно истолкует вашу команду… или какое-то ваше действие посчитает за команду.

— Звучит жутковато, но уже не так безнадёжно. Если вести себя предсказуемо, не давать волю эмоциям и постоянно демонстрировать своё превосходство…

— Совершенно верно. Кнут и пряник. Следить за базаром. Офицеры не спорят перед бойцами. Показать, кто здесь папа. Как видите, к вашей ситуации подходит множество расхожих выражений из разных слоёв общества, от политики до тюремного жаргона.

Марина выдохнула и расслабилась.

— Если я правильно поняла, её мать не сможет нам угрожать?

— Если бы психология была точной наукой, я бы вам гарантировала. По идее, её мать должна будет признать Игоря вожаком стаи, если так решила её дочь и он обеспечивает их безопасность. Кроме того - иначе Эльвира растерзает скорее её, чем Игоря. Я образно выражаюсь…

— Получается, мы всё правильно делали, раз пока что всё идёт нормально? Насколько это может быть нормально.

— Судя по тому, что я слышала и видела в домике, почти идеально. У Игоря действительно талант, ощущать состояние окружающих и подстраиваться под него… и пользоваться этим. Из него получился бы великолепный шпион или глава тоталитарной секты.

— Он уже собрал вокруг себя секту. Надеюсь, ты не собираешься расширять её ряды?

— Издеваешься? Я не знаю, что делать с тем, что уже есть. У нас там ещё Нина фигурирует. Надеюсь, получится её замуж сплавить.

— Если ты убедишь в этом Эльвиру. Мне кажется, мать у неё в большем приоритете, чем ты. Несмотря на их сложные отношения.

— Кстати, про домик, - подала голос Марина. – Кто из вас такие шикарные клипы клеил? Олег или ты?

— Это, Олег, вечерами рукодельничает. Не понравилась ему обычная порнуха. Возмущался, как она уныло и однообразно сделана, вот я и предложила заняться самому. Ему бы свою порностудию организовать… Такой талант пропадает…

Мы с Мариной удивлённо переглянулись и тут Анжела расхохоталась.

— Вы так всерьёз восприняли! Расслабьтесь. Это я решила разрядить обстановку. Из наших свадебных развлечений, он уже что-то клеит. Потом, и до вас с девочками доберётся. Рядом с вами, я вообще, монашкой себя чувствую. Хотя, идея с двумя членами мне очень понравилась, - она снова рассмеялась.

Марина снисходительно усмехнулась.

— Хорошо. Только в следующий раз, я буду командовать.

— Согласна. У вас, уже обед. Особо не переживайте. Если будет необходимость, я подключусь.

Мы раскланялись и вышли.

— Что об этом думаешь? - поинтересовалась Марина, пока мы задумчиво брели по улице.

— Думаю, что я подонок, который коварно воспользовался детской травмой и надругался над несчастной женщиной.

— Ого! Ты знаешь толк в самобичевании. У меня тоже была детская травма, так ты меня вообще в жёны затащил. Коварством и похотью. Анжела сказала, что в данной ситуации ты делал то, что нужно.

— Если бы я знал, что с ней случилось. Иначе, получается, что я её использовал!

— Вообще-то, это она тебя использовала. Я сейчас думаю, что тот минет был вовсе не благодарностью, скорее обрядом инициации.

— Чего?

— Инициации. Она назначила тебя своим хозяином. С того момента, у тебя был выбор лишь в том, чтобы оказаться настоящим господином или плохим сатрапом. Ей повезло. Об этом Анжела и говорила.

Рядом с кафе, всё ещё стояла наша обновка, сверкая лаком. Почему-то, вспомнились слова отца о том, что все внушительные подарки были сделаны родителями Марины. С одной стороны, я наплевательски относился к материальным благам, но с другой… Нет, я вовсе не собирался обвинять своих родителей. Но, я сам пользовался подаренными благами, не имя возможности внести свой вклад в благосостояние своей семьи. Единственное ценное, что у меня было, я оставил женщине, от которой теперь не могу отвязаться. Разумеется, я не собираюсь писать на неё дарственную, но и выгнать не могу. Замечательный расклад. Молодец!

Официантка встретила нас дежурной улыбкой.

— Вам, как обычно?

— Да, пожалуйста… - мы уселись в ожидании заказа.

— Я бы не вышла за тебя замуж, если бы ты был тем, как себя считаешь. Я похожа на примитивную дурочку, которая выскочит за первого встречно?

— Не особенно… Ой! Я думал, это остроумный ответ.

— Это, идиотский ответ. Я совсем на неё не похожа. И когда ты думаешь о себе настолько плохо, ты унижаешь меня. Ладно бы, меня. Мои умственные способности! А они у меня, очень хорошие. Гораздо выше средних.

— То есть, я всегда и во всём идеален?

— Нет, конечно же. Но я у нас достаточно умная чтобы замечать твои недостатки, и своевременно тебе на них указывать.

— Хорошая логика! Она и хорошая, и женская, одновременно. Ай! Хватит щипаться.

Таня принесла и начала расставлять заказ, держа на лице приветливую улыбку. Единственно изменение в поведении, которое я заметил – взгляды на Марину она кидала чаще, чем на меня. Мы кивнули головами, и принялись за еду.

— Давай, пригласим её в гости. Или, ты считаешь, что рано? Может, ещё навестить её тут?

— Решила трахнуть её, на втором же свидании?

— Вот, как раз тебе замечание. В таком настроении, у тебя серьёзные проблемы с остроумием. Лучше не тревожь его, какое-то время. И потом, почему – я? Может, я решила подобрать тебе любовницу. Милую, спокойную, без закидонов…

— Откуда ты всё знаешь? Мы ещё не изучили её анкету. Не-не-не, теперь в любовницы, только по предварительной записи принимаю. И только, через заместителя по безопасности. Что-то я начинаю побаиваться внебрачных связей.

— Кстати, о более весёлом. Ты не откажешься трахнуть Анжелу? Она тебе нравится?

— Конечно, нравится! Ещё спрашиваешь! То есть, я хотел сказать… немного нравится… вполне симпатичная… по сравнению с тобой, почти никакая… но, если ты меня будешь принуждать к такому… возможно, у меня и получится…

Марина внимательно смотрела мне в лицо, покачивая головой.

— Бедолага. Больно смотреть на твои страдания. Конечно же, я не стану тебя заставлять. У меня теперь есть собственный член, и не один. Придётся избавить тебя от мучений.

— Нет, ну почему же. Ради твоего удовольствия, готов и пострадать. Ты же согласилась вчера. Кстати, как поживает твоя попка?

— Сейчас, почти нормально. Но, с утра… вроде как неприятно, но возбуждает. При этом, больше возбуждают не ощущения, а мысли, что я вытворяла. В общем, не до работы мне было. Надо такие развлечения перед выходными устраивать.

— Я вообще думал, на какое-то время приостановить эксперименты.

— Всё ещё мучают вопросы, что такое хорошо и что такое плохо?

— Скорее, в другой плоскости. Мне не нравится, что мне это нравится. Мне кажется, что такие вещи не должны нравиться мне такому, каким я хотел бы себя видеть.

— Игорь, я знаю, какое сексуальное извращение твоё любимое. Моральный мазохизм. Основное удовлетворение ты получаешь, трахая самому себе мозг и мучая себя этическими терзаниями. Даже я, меньше парюсь такими вопросами. Мой мужчина знает, что я делаю и не возражает? Значит, всё нормально. Разумеется, если я сама не против. Захочешь, чтобы я трахнулась с десятком мужиков…

— Нет!

— Ты не дал договорить. Я для примера! Так, я сама откажусь. Но, не потому что это плохо или неправильно, а потому что мне не нравится обезличенный секс. Всё равно, что несколько часов долбить себя дилдо. Это, скучно и уныло. Так что, если вдруг захочешь такое предложить, тебе придётся сделать это весело, с выдумкой, оригинально…

Почему-то такое предложение меня рассмешило.

— Я для каждого, специальный сценарий напишу. Вместе с Олегом. Что-то костюмированное, можно… Вот, идея… Они в одежде разных веков… от первобытных шкур и гладиаторов, до современных дней… И разных народов… И каждый трахает тебя с какими-то национальными особенностями.

— Ага, и за пару часов через меня проходят тысячелетия и все народы Земли. Кажется, такого жанра ещё не существует – эпическое порно. Ты, точно подонок, ты меня уже уговорил! Вам с Олегом, свою порностудию надо организовывать. С такими талантами, и всё ещё на воле.

Мы рассмеялись. К нам подошла Таня. Вместе с деньгами, Марина протянула ей визитку.

— Если не передумаешь, позвони, - шепнула она еле слышно. – Завтра, у нас свободный вечер.

Та в ответ кивнула головой и предложила заходить ещё.

— Пальчики-то дрожали, - заметила Марина, когда мы выходили из кафе.

Как ни странно, но все вопросы интимной жизни, мне показались решены. На работе, я спокойно предавался работе. Ставил задачи, корректировал их выполнение и составлял собственный рейтинг подчинённых. Про Наташу забыл у Анжелы спросить. Хотя... Заниматься сейчас кардинальными изменениями было опасно. Появятся недовольные, желающие продвинуться, и вся эта движуха серьёзно помешает. Если заваливаю заказ, ничего волновать меня уже не будет. Закрываю заказ, раздаю премиальные выплаты, зарабатываю авторитет и начинаю мести по-новому. И, обеспечиваю финансовое благополучие своей семьи, избавляясь от последних комплексов. Замечательный бизнес-план.

Вечером, ко мне заглянула Марина.

— Ты задерживаешься? Надо же ещё машину перегнать. Узнаем у Анжелы, как тебе права получить?

— Не знаю. Думаю, надо будет сначала с инструктором по городу прокатиться. Проверить, какие навыки у меня сохранились. Не хочется такой подарок разбить. Я готов.

Мы пошли за машиной и по дороге столкнулись с Ниной. Она спокойно вышагивала, помахивая сумочкой.

— Ой, привет! – девушка резко замерла и её грудки очень заметно качнулись под просторной футболкой. – Я не думала, что вы так домой ходите.

— Мы, за машиной решили зайти. Вчера её здесь оставили. Смотрю, ты гуляешь без лифчика. И как ощущения?

— Я, послушная дочка. Как папочка скажет, так и делаю. Ощущения, конечно, приятные, особенно когда покачиваю плечами… Соски так приятно трутся и набухают. Вот, внимание окружающих, намного разочаровывает. Никто не плюётся, ни ржёт вслед. Мне и мать раньше говорила, и сама я понимала, что никого особо не волнует моя внешность. У тебя это получилось как-то убедительно. Кстати, я от вас иду. Мама уже всё приготовила, вас ждёт. С ней сегодня первый клиент рассчитался… Ой! Наверно, она сама хотела вас обрадовать?

— Ничего, мы сделаем вид что ещё не в курсе, - Марина успокоила её. – Наверное, Симонова. Я ей говорила, что это просто дружеская помощь, но намекала на ваше тяжёлое финансовое состояние. Давай, подвезём тебя?

— Мне два дома пройти осталось. Спасибо. Я потом, с вами покатаюсь. Хотя, может вы загляните… может, папочке чего-то захочется… - Нина одарила меня томным взглядом и красноречиво облизала губы.

— Папочке хочется немного отдохнуть. Думаю, завтра… - я вовремя вспомнил приглашение Марины. – Хотя нет, лучше после послезавтра. Ты подменишь свою маму вечером.

— С радостью! – она широко улыбнулась. – Я могу что одеть, особенное…

— Смазать попку, будет вполне достаточно.

Мы попрощались и разошлись.

— Ты неплохо с нами управляешься, - заметила Марина. – Мне кажется… это увеличивает твою ценность в моих глазах.

— В каком смысле?

— Мне приятно наблюдать со стороны, как ты… умно и деликатно обходишься с другими женщинами. Вроде бы, делаешь, что хочешь, но это им приятно и делает всех счастливыми. Думаю, если бы я была твоей единственной, то не смогла бы убедиться, насколько ты замечательный…

Мы сели в машину, и жена, всё так же аккуратно начала долгую дорогу к дому. Неожиданно, в тихом переулке, буквально под колёса, вывалилось четыре раскачивающихся тела.

— Эй! Какого чёрта! – я начал вылезать из машины, отогнать пьяниц.

Внезапно, тела обрели шустрость и чёткость в движениях. Трое кинулись ко мне, один из них распахнул водительскую дверь. Мы с Мариной пытались что-то выкрикивать и вяло сопротивляться, но буквально в следующее мгновенье оказались на заднем сиденье, зажатые двумя потными телами. Ещё двое, сели спереди. Что за херня происходит?

Только теперь Марина попыталась заорать, и тут же получила удар под ребро. Я попытался ткнуть ближайшего локтем, но тут же получил резкий удар в челюсть, и стянутые верёвочной петлёй руки. Последний раз я дрался в армии, и уже забыл, как это может быть больно. Сидящий рядом с водителем, обернулся к нам, самодовольно ухмыляясь. Где-то я его видел…

— Что сучата? Доигрались? Решили у меня жену увести?

— Тачка у них знатная! Себе оставим? – подал голос мой сосед.

— Ты чё? Ёбу дался? Знаешь сколько тут систем слежения и безопасности напихано? Если терпила заявит, её обездвижат и вычислят в момент.

— Так мы их грохнем, вот и не заявят.

— Ребята, вы кто? - пробормотала ошарашенная Марина. – Что вам надо?

В ответ раздалось дружное ржание.

— Ребята! Гы-гы-гы! Ребята… Ты где здесь ребят нашла, сука? Позабавиться нам надо. И наказать вас.

— Да, наказать! Жену у меня увели! Эта шлюха, на коленях должна была приползти!

Понятно. Пока мы переживали о встрече с матерью Эльвиры, нам пришлось встретиться с её мужем… бывшем мужем. И кажется, это не сулит нам ничего хорошего.

— Да, очко-то у твоей, знатное оказалось! И жопа зачётная! Словно петуха пялишь! Ничего, мы потом к ней заедем!

Я поморщился. Внешность и жаргон наших внезапных собеседников, приводили к самым пессимистичным выводам.

— Ничего, мы этой невесте очко развальцуем!

Чёрт! Так это его я видел возле загса! Машина неслась по знакомым улицам, но я ощущал себя, словно в другом измерении. Где-то рядом ходят люди, занимаются своими домашними делами…

— Женишок-то, не успел его разработать! Ха-ха-ха! Да, я и женишка готов уважить! Гы-гы-гы…

Они весело переговаривались, буквально наслаждаясь нашим ужасом. Я посматривал на побелевшую жену и понимал, что сам я выгляжу не лучше. Надежда, что всё это окажется простым запугиванием, таяла всё быстрей. Особенно, когда они начали уточнять подробности насильственного секса. Похоже, их знания взяты не из книжек и порнофильмов. Неужели, такое происходит в нашем городе, и такие ублюдки не вымерли в далёкие девяностые?

Водитель въехал в перелесок и свернул на просёлочную дорогу. Подвеска у машины, великолепная. Блять, при чём тут подвеска? Что можно сделать? Как выкрутиться? Угрожать? Умолять? Накинуться? Ещё недавно, Марина восхищалась моим талантам использовать ситуацию. Как, такую ситуацию можно использовать? Что можно сделать? Когда выйдем… один, против четверых? Они мне польстили, связав руки. Я бы и так с ними не справился. Челюсть до сих пор болит…

Машина остановилась на небольшой поляне и нас выволокли из машины. Жену бросили на землю, так что платье задралось, открыв полностью ноги. Она тут же его оправила и все вокруг рассмеялись.

— Ещё стесняется, наивная! Скоро перестанешь! К утру, тебе в жопу кулак можно будет засунуть! – все опять заржали.

— Не можно, а нужно! - подхватил другой и снова все заржали. - Соревнование, с муженьком можно будет устраивать!

Меня, двое подхватили под локти, оттягивая их назад и вверх. Боль от вывернутых суставов заставила меня застонать и привстать на цыпочки. Верёвка натянулась, скручивая запястья и пережимая горло. Чёрт! Блять!!! Они сделают с ней, что угодно, а я не смогу даже… ничего не смогу!!! Чёрт!!! Что придумать?

— Если хочешь, можешь кричать, - милостиво разрешил один из моих конвоиров. – Можешь, даже орать. Место проверенное, никто не услышит. Ну что… ребята… Ха-ха… Как обычно? Пара, на пару? Смотри женишок, как мы о тебе заботимся. Могли бы в четыре смычка разложить твою невесту, но стараемся, чтобы тебе всё было видно. Потом, конечно и в четыре начнём, когда тебе уже похуй будет. Когда тебе в жопу два члена засаживают, тебе уже на всё похуй… и на твою невесту…

Нет, это всё происходит не с нами… Мы с Мариной слишком заигрались, и теперь мне снятся ужасные сны… Если бы я смог себя ущипнуть… Пока бывший муж ходил кругами, продолжая красочно описывать, что нам предстоит, второй подхватил Марину за бёдра, резким рывком развернул её и поставил на четвереньки. Она попыталась дёрнуться, и тут же получила сильный удар между лопаток. Жутко хекнув, она прогнулась, уткнувшись лицом в траву. Да уж, поза получилась более чем подходящая. Снова радостное гоготание и пара сильных шлепков по ягодицам.

Блять! Это нихуя не сон!!! В следующий момент, он сдёрнул ей трусы на колени, извлёк огромный лиловый стержень и засадил его между ягодиц. Марина выгнулась и взвыла. В этом крике, уж точно не было ни наслаждения, ни восторга.

— Чё орёшь? Я в пизде решил поковыряться. Не такая уж ты и девочка. Антон, хули ты телишься? Начинай ей пасть обрабатывать.

Кажется, Эльвира называла его имя… или нет? Какая, нахуй сейчас разница? О чём я думаю? Надо освободиться, и напасть… нет, они меня держат… Освободиться невозможно… Напасть? Как? В это время, Антон стянул штаны, встал на колени, перед лицом Марины, покачивая торчащим членом.

— Слушай, сука! Откроешь рот и начнёшь отсасывать, как последний раз в жизни, - он достал из кармана нож и приставил к её горлу. – Иначе, это будет последний раз в жизни.

Жена поколебалась и открыла рот. Мужик не торопился начинать, продолжая смотреть на неё.

— Хуйегознает… Что-то, мне её взгляд не нравится…

— Так, нехуй было их так запугивать, - заржал насильник, который почему-то не спешил продолжать движения. - Она и так понимает, что ей светит. Ей сейчас нож в горло, за счастье. Давай, мой любимый вариант. Вон, у Ломыча, фомку возьми.

Он повернулся ко мне.

— Щас мы твоей тёлке, халливудскую улыбку сделаем. Что бы она не куснула ненароком… от страсти… Ха-ха-ха…

Антон, не надевая штанов, подошёл к одному из держащих меня, и снова появился в поле зрения. В руке, он держал короткий ломик. Наклонился к плачущей Марине.

— Значит так, сука. Сейчас тебе будет больно! Но, если ты будешь неправильно себя вести, тебе будет ещё больнее. Поняла?

Марина покачала головой.

— Пожалуйста… не надо… - еле слышно прошептала она.

У меня едва сердце не разорвалось, от этого шёпота. Что?!?! Что можно придумать? Я попытался подёргаться.

— Что плохо видно? – заржали над ухом и выгнули локти ещё больше назад.

Теперь, мне пришлось сильнее наклониться. И ноги… Я стою на ногах!

— Значит так, сука! Сжимаешь зубы, и открываешь губы. Я тебе аккуратно ненужные зубки вышибу. Попытаешься дёрнуться, сломаю челюсть. Нечаянно. Сожмёшь губы, разобью всю морду. Нам, будет неприятно такую пасть ебать, но мы потерпим. Витя, готов?

Стоящий сзади мужик, довольно оскалился и вновь повернулся ко мне.

— Мой любимый момент. Она от боли так дёргаться начнёт, что я сразу могу кончить. Щас, поглубже засажу!

Он действительно обирается выбить ей передние зубы? Меня скривило от одной мысли, что сейчас испытает Марина. Меня один удар в челюсть ошарашил. Она тоскливо посмотрела на меня и повернулась к стальному ломику, оскалившись в безумной гримасе.

Нет! Нет!! Нет!!! Ей же будет больно! Я замер, поняв как смогу ей помочь! Ноги! Мои ноги стоят на земле! Надо, самому не испугаться боли! Что? О чём я сейчас подумал? Нет, она не познает эту боль, потому что это я заберу её себе! Я смогу использовать в этой ситуации всё, что у меня есть. Боль и ноги! Моя голова стихла и опустела. Я смотрел, как жилистая рука, сжимающая металл, отодвигается в замахе, как розовые бёдра мелко дрожат, как вокруг стихает ветер, и трава замирает от страха… Я не понимал, что я сейчас сделаю, но знал, что смогу…

Вот ломик начал движение вперёд, всё ускоряясь и я, словно подхватывая это движение рванулся вперёд и вверх, слушая скрип хруст собственных суставов и выталкивая из груди весь ужас и страдание, что накопились внутри…

И багрово-чёрное полотно ненависти скрыло всё вокруг…