Девчонке скорее всего было приятно, что не старый ещё и к тому же симпатичный учитель, давит ей в попку членом и гладит ладонью животик. Девушка только лишь искоса посматривала на меня, но ничего не говорила.​

Я уже честно и не стеснялся. И пользуясь тем, что в салоне было полно народу и люди плотно стояли в проходе, смелее гладил Лену ладонью по животу и даже коснулся края её стоячих грудок беспокойно вздымающихся под футболкой. Контакт о девичью плоть показал, что лифчика нет. И неудивительно, что прикосновение даже через одежду к её молодым сисечками, словно крапивой обожгло мне руку.

И мысленно сравнил большие и тяжёлые груди жены, спелыми дынями свисающие без бюстгальтера, и сисечки ёрзающей ученицы. А попка у Лены так та вообще была в четыре раза меньше, чем толстая жопень моей благоверной.

Если раньше мне нравилось наминать ягодицы Марины, большие, мягкие, и податливые словно студень, то сейчас я был в восторге от упругой попки молодой бандитки, в которую я самым бессовестным образом, упирался эрегированным членом.​

Он у меня приличных размеров, восемнадцать с половиной сантиметров в длину, увенчанный на конце крупной головкой. И главное - к сорока годам я не жаловался на эрекцию, сохранял активность при половых сношениях почти, как и в молодые годы. На что мою пышнозадую супругу, было трудно удовлетворить, но Марина никогда не пеняла на наши сексуальные отношения. И лишь недавно ей шлея попала под хвост, и жена закрутила роман с юным парнем, по возрасту годящейся ей в сыновья.

А ведь и Лена мне тоже по годам как дочка. После того как она закончила школу и её посадили в колонию, прошло два года. ​ По моим подсчётам ей должно быть около двадцати лет. ​ Мне сорок зимой стукнуло - разница в двадцать лет как раз делала меня "папой" по отношению к этой миловидной девушке с чёрной чёлкой.

«А что, Вадим, слабо тебе отомстить своей неверной супруге? Давай ты тоже в ответ, закрути с молоденькой и оттрахай её. Тогда ты будешь отомщён и "рога" носить на голове станет не так обидно!» - прошептал мне внутренний голос.. Но я тут же отогнал дурные мысли прочь. У меня было правило, которое я неукоснительно соблюдал. А именно не заводить любовные романы со своими ученицами. Пусть даже бывшими и совершеннолетними.

— Дочка, встань пожалуйста, мне выйти нужно. - попросила Лену толстая тётка, сидевшая у окна рядом со мной.

​ Автобус скрипя тормозами, остановился возле небольшой деревушки, за которой темнел обширный лесной массив. Это был конечный пункт большинства людей, ехавших в это осеннее утро в переполненном "Лазе". И увидев заветные лесные чаши, грибники

дружно стали выходить через обе двери автобуса.

По просьбе женщины, сидевшей у окна, Лена соскочила с моих коленей. Мне тоже пришлось подняться, пропуская настолько толстую тётку, что едва помещалась на сиденье. Она кряхтя протиснулась между спинками сидений и уже в проходе бросила взгляд своих маленьких заплывших жиром глаз, на низ моего живота. А там, в штанах предательски выпирал здоровенный бугор, стоявшего колом члена.​

Толстуха в спортивном костюме с лампасами, глядя на меня засмеялась, покачала головой, и пошла на выход держа перед собой свои ведра. А мне в голову словно током ударило, ведь я вспомнил где видел эту женщину. Она мать одного из моих учеников и приходила в школу полмесяца назад на "линейку". И теперь эта, судя по всему, базарная торговка, разнесёт по городу, что у учителя физкультуры, сидела на коленях молодая девчонка и у него встал колом член. Но, судя по тому каким "аппетитным" взглядом оценила мой стояк толстая тётка, ей такой компромат явно пришёлся по душе.​

​ «Сама бы не прочь посидеть на коленях у симпатичного учителя. Да, сучка? И не старая ты вовсе - лет сорок не больше. Только полнота тебя старит, ведь жопа у тебя раза в два объёмней, попы моей Марины. Скорее всего женщина страдала от недостаточного внимания к себе представителей противоположного пола. Ведь многие мужчины глядя на её пухлые прелести, начинают сомневаться в своих силах. И как правило отступают, а зря, толстухи, как показывает практика, и моя в том числе, очень быстро доходят до кондиции и хорошо кончают. А вот с худощавыми женщинами порой приходиться долго "мучиться". -подумал я, глядя в след идущей по проходу полной даме.

— Чур я у окна сяду! – воскликнула, стоящая в ппроходе Лена. - она заметила, что я пытаюсь занять у окна, и в попытке опередить меня, стала перелезать через мои колени к заветному месту у окна.

В это время автобус дёрнулся, когда шофёр резко бросил сцепление. От резкого толчка Лена потеряла равновесие и уселась прямиком мне на колени, давя своей пухлой попой мой член, который и не думал опадать.

​ Девушка тут же попыталась встать, но я её немного придержал, положив руку на животик и погладил его ладонью через тонкую ткань футболки. И опять словно невзначай коснулся края её грудей, молодых и упругих и совершенно голеньких. Я всего несколько секунд придержал Лену на коленях , но ей стало понятно, что мне нравится, когда она сидит и давит жопой мой член.​

Уголовница зыркнула на меня глазками, но ничего не сказала. А молча уселась на своё место, сделав вид что смотрит на поля и лесопосадки, мелькающие за окном автобуса.

— А вы рыбачить едете, Вадим Сергеевич? - спросила Лена.​

Вопрос возник после того, как я достал с полки свой рюкзак с удочками и продуктами, положил его к себе на колени, чтобы скрыть бугор выпирающего члена. Стояк у меня был "каменным" и он пока не думал опадать, сколько бы я не старался, посылая мысленные пассы своему непослушному члену.

— У нас же возле города река есть и озеро, в котором полно рыбы. Зачем же вам куда-то ехать? - повторила свой вопрос Лена, усмехнувшись краем губ заметив, что я поставил рюкзак на колени, чтобы скрыть им, выступающий бугор от стоящего колом члена.

— Да я не сколько рыбачить, сколько по делам еду. - ответил я девчонке.​

Сам не зная, зачем-то рассказал ей всё, и про завещание, которое недавно получила моя жена. И про её указание съездить в отдалённую деревню, осмотреть дом с целью его продажи.

— Так нам же почти по пути, дядь Вадим. Вы в Михайловку едете, а я в Брянск к тётке. - радостно воскликнула Лена.

Девушка выдержала паузу и откровенно рассказала о себе.

По её словам, она только вчера освободилась из женского исправительного учреждения в Московской области. Переночевала у знакомых у нас в городе и рано утром села на автобус. Едет она в Брянск к родной тётке по матери. По словам Лены, пока она сидела в колонии, мать её умерла, опившись водки, а их однокомнатную квартиру, где она жила, банк забрал за долги. В ней сейчас живут чужие люди. А ей после освобождения негде жить, вот и едет она к тёте, в надежде пожить у неё некоторое время.

Закончив свой короткий, но искренний рассказ о себе, девушка отвернулась от меня к окну, а из её глаз выкатились слезинки. Молодая бандитка плакала, но плакала молча, только слезинки катились по её прекрасным юным щекам.

— Не надо слёз, Круглова. У тебя всё в жизни наладится. И если твоя тётя не будет волноваться, то можешь поехать со мной в деревню. Я планирую недели на две там задержаться, а может и на больший срок. - неожиданно сам для себя, предложил я девушке.​

Мне просто до глубины души стало жаль свою бывшую ученицу, у которой, как оказалось "ни кола, ни двора". И все былые обиды на неё, за хулиганские выходки в школьные годы, когда порой Лена доводила меня до "белого каления", от которых я еле сдерживал себя, чтобы не отлупить наглую девчонку, сейчас отошли в сторону, мне по-отцовски стало жаль девушку.​

Ведь и у меня была бы сейчас дочь, одного возраста с Леной, если бы не упрямство жены, не любившей детей.

— Вы это серьёзно, дядя Вадим? Вы хотите, чтобы я с вами поехала в деревню? - переспросила Лена, ведь моё предложение оказалось неожиданным, как и для меня самого.​

Не знаю, зачем я это ей сказал не подумав. Но назад слова уже не вернуть.

— Да серьёзней некуда, Круглова. Ты же у нас деревенская, вот и поможешь своему бывшему учителю обжиться в деревне. Но при условии, если твоя тётя не будет переживать. Ведь она ждёт твоего возвращения. - ответил я девушке, смотря ей в глаза.

​ Лена сама рассказала о своём деревенском прошлом, как училась до шестого класса в сельской школе. А потом её мать переехала в наш город, выйдя замуж за местного забулдыгу. Но мать Лены и её новый муж беспробудно пили, совершенно не занимаясь дочерью. До окончания восьмого класса, Лена Круглова плохо училась, хулиганила, изводя не только меня, но и других преподавателей своими проделками. ​

— Я согласна, Вадим Сергеевич. Ещё как согласна! А тётя не в курсе моего освобождения из колонии. Я по амнистии вышла и не успела ей сообщить. Да и у тёти Наташи у самой семеро по лавкам и муж алкаш. Не думаю, что тётка будет рада моему приезду к ней. Так что я уж лучше с вами поеду, дядя Вадим. Чем бомжевать в Брянске, если тётка не пустит меня к себе домой. - ответила мне девушка, с надеждой смотря на меня.

​ «Действительно, если тётка её не пустит к себе, куда она пойдёт? К бомжам на вокзал? Там её быстро отправят обратно в колонию. Уж лучше Лена поедет со мной в деревню, поживёт в доме покойной родственницы моей жены две недели. А там видно будет». - подумал я, рассматривая девичьи груди, соски которых едва не прокалывали ткань футболки.​

И тут же поймал себя на мысли, что мной движет не только отеческая забота и жалость, по отношению к своей бывшей ученице, но и сексуальное влечение. Ведь молодая девушка пробудила во мне желание и неплохо было бы сполна насладиться её телом.​

«А почему нет? Лена взрослая, да и к тому же прошедшая "Огонь, воду, медные трубы, чёртовы зубы, Крым и рым". И Марине, наскакавшейся не на одному хую, появилась возможность отомстить. Пусть она в моё отсутствие занимается сексом с молодым парнем. А я займусь любовью со своей бывшей ученицей, в доме Марининой тётки – такая месть успокоит не только моё эго, но и обиду». - мысли роем пронеслись в моей голове - я принял решение нарушить самим же собой установленное правило: не спать в постели со своими ученицами. Тем более, что Лена хоть и ученица, но всё же бывшая.​

«Тем более, что буквально сегодня утром, я подумывал о молодой сельчанке. Вот что значит проведение – только замыслил, сразу получил! Так держать, Вадим!» ​

— В общем так, Круглова. Я беру над тобой шефство, как над своей воспитанницей. Пока две недели поживёшь у меня в деревне. А потом посмотрим. Но я тебя не брошу, дочка. В любом случае без крыши над головой ты не останешься. - пообещал я девушке, назвав её дочкой.​

В сильной решимости, найти для девушки жилье на случай, если тётка, живущая в Брянске, не пустит Лену к себе домой.

Но по правде говоря, я не знал где мне найти для бывшей зечки жилье в нашем городе. Не домой же её к себе привести? Не думаю, что Марина обрадуется такому поступку с моей стороны.

— Я буду очень послушной, и вы не пожалеете, что возьмёте меня собой в деревню, дядя Вадим. Мне и вправду ваше предложение очень и очень по душе. К тётке в Брянск я не хочу ехать, она меня если и пустит к себе, то максимум на неделю. А ведь скоро зима и куда я тогда пойду? Кто меня приютит? Нет уж теперь я от вас ни на шаг не отойду... «папа». - ответила девушка, назвав меня папой, но иронии в голосе было достаточно.​

Я увидел, как в глазах уголовницы промелькнула лёгкая смешинка и тут же погасла. Лена прижалась ко мне словно маленький ребёнок, который порой прижимается к отцу, ища у него защиты. А меня вновь ударило "током" от девственного тепла её не размятых грудей. Я их отчётливо чувствовал через тонкую ткань футболки надетой на девушку, в этот погожий осенний день.

Остальное время мы ехали молча, Лена сидела рядом со мной и смотрела в окно автобуса. А я достал из рюкзака "Атлас автомобильных дорог СССР" и стал смотреть названия деревень по дороге к Брянску. И судя по ним, до Михайловки оставалось недалеко.

— Лена, идём поближе к выходу пересядем, а то проедем нашу деревню и попадём в Брянск. - попросил я девушку, заметив, что водитель автобуса, останавливается у населённого пункта лишь по требованию.​

— Хорошо, папуль, пошли пересядем. А то и вправду мимо проедем. Придётся нам тогда на вокзале в Брянске ночевать, а я хочу лечь в постель и сладенько поспать. - ответила Лена, ударением выделив слова: «папуль» и «постель».

Взгляд и слова дали мне понять, что моя бывшая ученица, девчонка без комплексов. Уламывать Лену точно не придётся.

— Возле деревни Михайловка, остановитесь, пожалуйста. - попросил я пожилого водителя, заметив, что тот разогнал автобус и едет уже без остановок.

​ В салоне кроме нас с Лёной сидело ещё человек десять и все они, судя по всему, едут до Брянска, а деревушки которые попадались по пути, казались безлюдными и вымершими.

— Через десять километров ваша Михайловка будет. А вы с дочкой туда едете рыбу ловить? Места там для рыбалки действительно хорошие. Возле деревни пруд большой и река рядом. Я лет десять назад в тех местах рыбачил, здоровенного карпа в пруду на донку поймал. – поделился историей шофёр, услышав название деревни и увидев удочки, торчащие из рюкзака.​

​ Лену пожилой водитель принял за мою дочку, по возрасту она как раз ей мне и приходилась. И возможно черты лица у нас ней были схожие. Я темноволосый мужчина и моя бывшая ученица миловидная брюнетка.

Водитель междугороднего автобуса, на моё счастье оказался заядлым рыбаком и к тому же рыбачил когда-то в близи деревни, в которую мы с Леной ехали.

— Само село не возле трассы находится - до него от трассы ещё четыре километра под гору идти. Там река внизу протекает, а за рекой на той стороне расположена ваша Михайловка. Речка небольшая, метров десять в ширину, через неё мост в деревню ведёт. Но река довольно глубокая и в ней огромные сомы водятся. Так, что удачи вам в рыбалке. - пожелал мне и Лене доброжелательный шофёр, останавливая автобус в аккурат возле железобетонной коробки остановки.

— Сигареткой не угостишь, папуля? - Лена вопросительно смотрела на меня зажав небольшой пакет между ног. ​

— Ты вроде в школе не курила, Круглова? Во всяком случае я тебя не видел с сигаретой. - ответил я девушке, доставая из рюкзака, стоящего у моих ног пачку "Честера", давая своей бывшей ученице сигарету.

— А неплохо у нас в России учителя физкультуры живут. Раз такие дорогие сигареты курят! - воскликнула Лена, затягиваясь ароматным американским табаком.​

Я и сам с наслаждением затянулся - после двух часов поездки в автобусе курить хотелось сильно, а ещё присутствие рядом молодой девчонки на безлюдной остановке, а также страх перед неизведанным, в несколько раз усиливали тягу к табаку.

— Я не бухаю, Круглова, а деньги, не израсходованные на водку, трачу на хорошие сигареты. - ответил я девушке, взирая на неё сверху вниз, как отец смотрит на своего ребёнка.

Девчонка ниже меня на пол головы и выглядит рядом со мной действительно, как дочка с отцом. Не удивительно, что водитель автобуса принял нас за родственников, отца и дочь.

— Моя жена такие сигареты курит и меня к ним приучила. Они хоть и дорогие, но от них нет кашля. - пояснил я девушке, стоящей возле остановки с сигаретой в губах.​

Курить сигареты этой марки меня действительно приучила Марина. До этого я курил, что попало и часто по утрам меня донимал кашель. А вот после "Честера" кашля не было. Только Марина курила лёгкий "Честер" в синих пачках, а я курил крепкий в красной упаковке.​

И хорошо, что "щедрая" жена вместе с литровой фляжкой спирта, дала ещё два блока сигарет. Я хотел взять с собой один блок, а другой оставить дома - так как мне хватало пачки на два-три дня. Курильщик я был не ахти какой и курил от части от скуки или по настроению. Но теперь два блока "Честера" оказались как нельзя кстати. И, судя по всему, всех сигарет, нам с Лёной на две недели маловато будет. И наслаждение, с каким девушка затягивалась дорогой сигаретой, выкурив её в два раза быстрее чем я, было тому подтверждением.

— Папуль, я писать хочу, подержи мой пакет. А то мне с ним неудобно. - попросила Лена, переминаясь с ноги на ногу.

Закусанная нижняя губа, как делают дети, когда хотят в туалет по-маленькому, мило смотрелась на озорном лице.

— Иди писай, дочка, я подожду и потом пойдём. А то время уже обед, а нам нужно засветло найти дом покойной родственницы моей жены. И обустроиться на новом месте. - ответил я Лене, назвав её дочкой.

​ Хотя мне это слово жутко не нравилось. Ну какая она мне дочь, когда я её хочу банально трахнуть. И с большей долей вероятности это приятное событие, произойдёт очень скоро.

Я посмотрел за угол остановки, куда зашла пописать девушка и заглянул в её пакет. Там, помимо спортивной куртки – комплект от брючного трико, лежала мыльница с мылом, зубная паста, щётка для волос, набор дешёвой косметики и простенькие цветочные духи. А ещё в пакете у девушки лежали красные шортики с зеленоватой маечкой, чистенькие розовые трусики со смешными мышами спереди и такого же цвета бюстгальтер. Но простой без кружев и рюш. Всё у Лены было дешёвым и простым. Сбоку лежал свёрток с какими-то бумагами – я предположил, что это все документы Кругловой. И мне стало стыдно, ведь я хочу трахнуть эту бедняжку, у которой нет ни дома, ни хороших дорогих вещей.

— Ох, какое облегчение, я думала описаюсь в автобусе сидя у вас на коленях, Вадим Сергеевич. - Лена вышла из-за остановки без стеснения подтягивая трико с бёдер на животик.

​ И моему любопытному взору предстал даже край её розовых трусиков - они завернулись и выглядывали из-под трико.

— А вы не хотите облегчиться, дядя Вадим? - спросила девушка, смотря в мои глаза насмешливым взглядом.

— Да, наверное, тоже схожу. – ответил я.​

Был бы я один, то мне и ходить никуда не нужно было. Справить малую нужду можно прямо возле дороги. Место безлюдное и по трассе в это время никто не ездил. Но за мной внимательно наблюдали две пары озорных карих глаз, и мне волей не волей, пришлось идти за угол.

А там, прямо на земле, темнела небольшая лужица мочи, оставленная писькой молодой девчонки - я недолго думая вытащил член из трико и поссал прямо на эту лужицу.

— Подсматривать нехорошо, Круглова. - крикнул я Лене, заметив, что девушка высунула свою чёрную голову с другого конца остановки и рассматривает мой член.​

И моя ученица узрела его целиком. И я не стал скромничать – не сразу прикрыл причиндал, а не спеша стряхнул с головки члена капли мочи и только после этого убрал его вовнутрь, подтянув спортивные штаны.

Моё хулиганство и любопытный взгляд девушки, снова возбудили меня - мой упавший было орган, опять увеличился в объёме, чему подтверждением был приличный бугор под спортивным трико.

— А давить этим мне в попку, разве это культурно, Вадим Сергеевич? Тоже мне учитель ещё нашёлся. - резко, злым голосом, сказала девушка, показывая глазами на стояк в трико.​

И не спрашиваясь моего разрешения, полезла в рюкзак за сигаретами. А я не стал возмущаться, только удивился столь резкой перемене в её настроении. Из доброй приветливой девчонки, Лена вмиг превратилась в злую бандитку. Я слышал, что эта, миловидная с виду, девушка, была главарём в шайке, которая грабила припозднившихся прохожих. И вот сейчас она показала свои "волчьи" зубки. Но это было лишь на миг, лицо Лены вновь стало приветливым и она, закурив сигарету, по-хозяйски положила её к себе в карман курточки, вместе с зажигалкой.

— Ну пошли что ли, папуля? Я устала и хочу лечь в постель. Да и покушать бы не мешало. У меня с утра во рту маковой росинки не было. У подруги в доме, где я ночевала, в холодильнике шаром покати. А у тебя, папуль, полно продуктов. - сказала Лена, показывая глазами на стоявший возле моих ног рюкзак, который действительно был набит под завязку разнообразными крупами, сворованными моей супругой в больнице.

— Я же тебе сказал, Круглова, что беру над тобой шефство, как над своей бывшей ученицей. И голодной у меня ты точно не будешь. В рюкзаке лежат различные крупы, а в дополнение к ним я рыбки в реке наловлю. Слышала, что шофёр автобуса говорил? В реке здоровенные сомы водятся, а в пруду возле деревни он карпа поймал. А я умелый рыбак, всё время домой с уловом приходил. - похвалился я, поднимая рюкзак с продуктами и удочками с земли и одевая его на плечи.

— Ой, стрекоза, какая она огромная! ​ - восторженно воскликнула Лена, увидев летающую над обочиной дороги стрекозу.​

Мы отошли с ней от остановки и пошли по когда-то асфальтированной дороге вниз к реке, где на той стороне должна находиться Михайловка, следуя указателю, стоявшему возле остановки.​

К деревне как ни странно вела не просёлочная дорога, а асфальтированная, но правда асфальт на ней был основательно выбит машинами и тракторами колхозников. И, судя по внешнему виду дороги, по ней уже давно никто не ездил и её не ремонтировали. Так как местами асфальт был покрыт огромными трещинами и выбоинами.​

Это обстоятельство меня радовало – чего я не любил, так это наглых дачников, разъезжающих день и ночь на своих машинах. И ещё, что было мне по душе, так это наличие электричества в Михайловке. Во всяком случае от трассы к деревне шли столбы, а на них висели не повреждённые электрические провода. Что было очень странно - обычно в такой глуши, провода на столбах срезают охотники за цветным металлом, шайки, которых, всё ещё распространены, почти как в девяностых годах двадцатого столетия.

— Ну куда ты полетела, глупенькая. Дай я тобой полюбуюсь. - Лена как ребёнок побежала вслед за стрекозой, кружащейся над обочиной дороги, где росли заросли крапивы и борщевика, распространённого в сельской местности.

А я, смотря в след бегущей по дороге девушке, любовался на заманчивую игру пухленькой попки, на то как яблочки перекатываются под светлым спортивным трико. И я ещё больше уверовал - сегодня смогу взять эти пухлые ягодицы в свои ладони. И с наслаждением мять их, когда буду заниматься со своей ученицей любовью.

«Хорошо, что в дорогу я взял пачку презервативов. Словно чувствовал, что они мне пригодятся. Не очень хотелось, чтобы моя бывшая воспитанница, забеременела от меня». - подумал я с восхищением рассматривая бегающую по обочине, в попытке поймать летающую стрекозу, девушку.

— Осторожно, Круглова! Не трогай это растение руками. Оно ядовитое и может сильно обжечь кожу. - крикнул девушке, увидев, как та собралась лезть в заросли борщевика за улетевшей туда стрекозой. - Больницы тут нет, где я буду тебя лечить? – спокойно объяснил я девушке, когда она, вняв моим предупреждениям, вернулась на дорогу.

— А я уже коснулась рукой его листьев и её жечь начало. - Лена подойдя ко мне показала руку, где на внутренней стороне маленькой, словно детской, ладошки, виднелось небольшое красное пятно, след от ожога листьями борщевика.

— Ну это не смертельно, Круглова. Ты только его ладонью коснулась. А вот если бы зашла в заросли этого растения, тогда могла бы получить серьёзный ожог, даже через одежду. - сказал я девушке беря её нежную ладошку в свои руки и наклонив к ней голову, подул на неё, как дуют на болячки маленьким детям, успокаивая их.

​ И не удержался, покрыл мелкими поцелуями нежную девичью ладошку.

— Парни мне никогда руки не целовали. Как же это приятно, Вадим Сергеевич! - удивлённо воскликнула Лена. Девушка обвила руками мою шею и потянувшись на носках, поцеловала в губы.

А у меня аж дыхание перехватило от этого. Поцелуй с молодой девушкой, почти дочки, был необычайно сладкий. Даже несмотря на то, что целовалась Лена очень неумело. Марина та старалась вовремя аналогичного поцелуя взасос, протолкнуть в мой рот свой язык и быстро им в нём шерудила. А вот Лена, молодая девчонка, по большей части слюнявила мои губы своим небольшим ртом, но её поцелуй был сладок. Это было намного прелестней поцелуев с Маришкой, когда нам было по семнадцать. Тогда я был молод, страсть пьянила меня, я не думал о том, сладок ли поцелуй – просто целовался. А сейчас я опытен, способен отличить сладость лобзания с зрелой женщиной и поцелуи с молодой самкой.​

— Целоваться не умеешь, Круглова. Придётся тебя этому научить. - шутя сказал я девушке, когда наш поцелуй закончился и Лена отстранилась от меня.

— А я вовсе и не против, дядя Вадим. За две недели нашей жизни в деревне, вы научите меня всему. Только пойдёмте наконец в село. Мне не терпится осмотреть завещанный вам дом. Может он и не пригоден для жилья? И нам с вами придётся проситься к кому-то на ночлег, или строить шалаш в лесу. - поторопила Лена, взяв меня за руку своей маленькой ладонью. Так, держась за руки словно влюблённые, мы начали спуск к реке.

Мне и самому не терпелось увидеть дом. Может Лена и права, дом, указанный в завещании, представляет из себя хибару с прогнившей крышей. В которой и ночевать то не захочешь. И лучше действительно построить в лесу или на берегу реки, небольшой шалаш, в котором можно было прожить две недели. Погода сейчас стояла тёплая и даже по ночам было не холодно. Но для постройки шалаша нужен был топор, а его у меня не было. И я отбросил эту задумку, в надежде на то, что дом умершей родственницы Марины, окажется пригодным для проживания.

По обе стороны от сельской дороги, росли привычные лесопосадки, а за ним виднелись поля. Но они были неухоженные и заброшенные, как и сама дорога, по которой мы шли. И если вблизи нашего города, поля все были засеяны озимой пшеницей, и они обрабатывались тракторами фермеров, то тут этого не было. Поля давно никто не пахал, и они местами заросли кустами и мелкими берёзками. Вокруг царило уныние и запустение.

И это имело своё объяснение, здешняя земля была не очень непригодная для земледелия. Местами на обочине дороги попадались провалы грунта, и он сплошь состоял из глины и песка. Вот почему фермеры обошли эти места стороной. На песчаной и глинистой почве, плохо росла пшеница и другие зерновые культуры. Хотя в советское время эти поля обрабатывались, но тогда колхоз обильно посыпал поля удобрениями и навозом, от обязательных в то время животноводческих ферм. Ни того, ни другого у нынешних фермеров не было, удобрения стоили дорого, а коров давно перерезали на мясо.

— Мост впереди и река! - воскликнула Лена, когда мы с ней спустились с бугра и вышли к небольшой речке, которая обильно заросла по берегам ивами и кустарником.​

Дорога вывела нас прямиком на железобетонный мост , построенный ещё при колхозе. По нём раньше переправлялись на тот берег трактора и машины, о чём свидетельствовала, колея от колёс, с обеих сторон моста. Но сейчас она заросла травой, ведь колхозы давно распались и по мосту никто не ездил.

— Осторожно, дочка, держись ближе ко мне. - сказал я девушке, крепко взяв её за руку.​

Мост был без перил и каких-либо ограждений, а в его железобетонных плитах, зияли дыры, сквозь которые виднелась тёмная речная вода.​

Как и говорил мне шофёр автобуса, речка вблизи Михайловки была небольшой, но судя по её тёмным водам и тихому течению, довольно глубокой. В которой запросто можно было утонуть, оступившись с моста.

— Я воды боюсь и плавать не умею. - сказала Лена прижимаясь ко мне, с опаской глядя себе под ноги и на провалы в плитах, сквозь которые были видны речные волны.

— Эх жаль, что сейчас осень, Круглова. Я бы тебя плавать научил. - ответил я девушке, перейдя с ней на другой берег.

— Так и научите, сейчас же тепло. А рядом с деревней должен быть пруд как говорил нам шофёр. В пруду вода не такая холодная как в реке. – задорно произнесла Лена, всё ещё держа меня за руку своей маленькой ладошкой.

— Там видно будет, Круглова. Сначала нужно найти нужный нам дом в деревне и тот самый пруд. – ответил я.​

Я вообще уже никуда не хотел отпускать девушку от себя, за эти несколько часов, что мы были с ней вместе, Лена стала для меня близким, как бы родным человеком. А ещё, по мере общения с ней я влюблялся в эту молодую миловидную брюнетку всё больше и больше. Мысленно благодарил проведение выполняющее мои пожелания и свою неверную жену за то, что она отправила меня в поездку на две недели. Ну и заодно её умершую родственницу, завещание которой и способствовало моей экспедиции в отдалённую деревню. По пути в которую я встретился со своей бывшей ученицей, и эта встреча похоже станет поворотной в моей судьбе. В общем я благодарен всему, что круто меняет мою жизнь.

— По какой дороге пойдём, дядь Вадим? – поинтересовалась Лена, когда мы остановились на развилки трёх просёлочных дорог

.

Одна из них упиралась в бугор на противоположной стороне реки и поднималась круто вверх. Другая извилистой змейкой уходила вправо в сторону леса. Третья дорога вела влево, к зарослям больших лозин, росших недалеко. Туда же шла и линия электропередачи, провода которой свисали над рекой и столбы уходили влево вдоль просёлочной дороги.​

Я много раз ходил в походы с учениками в сельскую местность и знал, что вблизи деревень и сел, обязательно росли лозины. Эти деревья селяне сами высаживали возле своих домов, так как раскидистые лозины, давали тень в жаркое время года. И защищали деревню от сильных ветров в непогоду. Из молодых побегов лозы, плели корзинки и строили из неё изгородь вокруг огорода. Это дерево было удивительно жизнеспособным, даже просто воткнутая в землю палка из лозы, через некоторое время прорастала и на ней появлялись листочки.

— Вот по ней пойдём. Эта дорога ведёт вон к тем высоким лозинам, а за ними должны находиться дома. – пояснил я девушке и уверено повернул влево, а не наверх, куда было потянула она.​

Да я и сам возможно пошёл бы по дороге, ведущей на бугор, так как она была хорошо накатана. И как оказалось не зря. Пройдя примерно метров триста, мы очутились на краю деревни, укрытую от посторонних глаз, высокими раскидистыми лозинами, окружавшие небольшое село с двух сторон.

— Добрый день, хозяйка. Подскажете, пожалуйста, где тут у вас находится дом бабы Нины Пановой? - спросил я у пожилой женщины в цветастом платке, в синем рабочем халате и в резиновых калошах, вышедшей на улицу кормить кур.​

Пройдя с Лёной по дороге промеж лозин, мы с ней попали к дому с синей деревянной терраской и на наше счастье он оказался жилым. Из трубы над домом шёл дым, хозяева топили печь, а во дворе не огороженным забором, копошились куры.

Увидев незнакомых людей, селянка насторожилась. На вид женщине было где-то лет шестьдесят не больше, и она ещё проворно убиралась по хозяйству. Да и лицо не совсем старое, а из-под надвинутого на лоб платка, выглядывали, зоркие, любопытные глаза.

— А она умерла больше месяца назад. Зачем вам её дом понадобился? - ​с подозрением спросила женщина, прижимая чашку с кормом для кур к себе.​

— Мы из другого района области сюда приехали. Покойная баба Нина приходилась род­ней моей жене. И она завещала ей свой дом в вашей деревне. - ответил я женщине в цветастом цыганским платке и в доказате­льство показал ей за­вещание, лежавшее в кармашке спортивной куртки.​

Предугадывая подобную ситуацию, я взял с собой все документы подтверждающие мои слова и свой паспорт тоже.

— Так вы значит не чужие покойнице. А я, глядя на вас, грешн­ым делом подумала, что вы металл цветной ищите по деревне. Неделю назад у нас па­рень с девушкой ходи­ли по улице, говорил­и, что заблудились и спрашивали дорогу к мосту. А после них, у меня бидон молочн­ый из алюминия пропал и медный таз, в ко­тором я варенье вари­ла. – со скорбью ска­зала женщина, прочит­ав завещание, которое я ей показал в раз­вёрнутом виде. - Про­йдёте по этой тропин­ке через овраг и иди­те по улице до самого конца кверху. Дом бабы Нины возле пруда находится, рядом с "барским" садом. Там в старину барин жи­л, а от него сад ябл­оневый остался. Дом бабки заметный, с жёлтой терраской, он один на отшибе возле пруда стоит. Но не знаю о его состо­янии, давно там не была. А сама Нина в богадельне померла. - узнав, что мы не гра­бители и не охотники за цветным металлом, женщина в миг подо­брела и подробно рас­сказала, как найти дом умершей родственн­ицы моей жены.

А зам­етив у меня удочки торчащие из рюкзака, селянка тут же предл­ожила мне бартер.

— Там в пруду рыбы полно, если много нал­овите, то приносите её ко мне, я у вас её обменяю на продукт­ы. Картошка, сало, яички и самогон есть свой домашний. Муж у меня рыбак заядлый, да постарел, уже из дома никуда не выхо­дит. А свежей рыбки охота поесть. - пред­ложила женщина, блес­нув на миг золотыми коронками во рту.​

А я, глядя на неё по­думал, что она цыган­ка, во всяком случае что-то цыганское бы­ло в её взгляде и ма­нере поведения. Хозя­йку дома звали тётя Валя, а мужа её Иван. Он вышел на наш ра­зговор с кисетом в руке и коробком спиче­к. По сравнению с бо­йкой и моложавой жен­ой, Иван был похож на старого седого дед­а. От предложенной мной сигареты с фильт­ром, муж тёти Вали отмахнулся.

— Баловство это, я к самосаду привык. Сам табак выращиваю и только его и курю. А от сигарет у меня кашель, да и слабые они по сравнению с мо­им табаком. - сказал мне пожилой мужик, ловко скрутив "козью ножку" из газеты, которая была у него в кисете, насыпал в неё табаку и закурил свой ядрёный самосад. От его вонючего дыма у меня спёрло в горле, и я едва не закашлялся.

— В пруду, возле которого дом бабки Нины находится, полно рыбы, карась, плотва и карпы есть. Но на удочки много не наловишь. Я вам дам две верши, поставите их на ночь, а утром они будут под завязку полны рыбой. - дед Иван, куря самокрутку ушёл в дом и вышел из него держа в руках две сеточные верши.

— В каждую из них можно поймать по ведру рыбы. С дочкой поставьте их в пруд, и уже утром с рыбой будете. Я раньше сам на этот пруд и на реку ходил рыбачить. Но сейчас остарел и ноги не ходят. - муж хозяйки, как и шофёр автобуса принял Лену за мою дочь. И только тётя Валя его жена, внешне похожая на цыганку, усмехнулась краем губ. Она в отличии от старого мужа, поняла, что Лена мне не дочь, а скорее всего любовница.

— Что же ты, хрен старый, пустые верши людям дал? А прикормку в них не положил. Им же на новом месте негде её взять. - ругнула мужа тётя Валя.

Она проворно метнулась на террасу и вынесла из неё большой пакет с сухарями из старого засохшего хлеба.

— Вот разделите эти сухари по полам в каждую вершу. На первое время сойдёт, а принесёте завтра мне рыбы, я вам знатную приманку сварганю, из варёной картошки заправленной конопляным маслом, запаренной пшеницы и гороха. – окончила тётя Валя, больше обращаясь ко мне, чем к Лене.

И в разговоре опять сверкнула золотыми коронками на белых, словно у молодой, зубах. Точно цыганка, зубы золотые и глаза чёрные пронзительные. Да и хитрожопая, не дала сразу мне нормальную приманку из варёной картошки и зерна. А заманивала к себе, чтобы я принёс ей сначала рыбы. Хотя я и так собирался к ней ходить за картошкой. А предлагаемый ушлой селянкой бартер, упрощал дело, мне не нужно было тратить деньги на продукты.

— В деревне пять местных человек осталось. Дачники из Москвы и Брянска приезжают на лето, но сейчас они уже уехали все. А кроме меня скотину никто не держит. Да и огороды не сажают. - предупредила тётя Валя, когда мы с Лёной взяли верши и пакет с сухарями, поблагодарив хозяев, собрались уходить.

— Хорошо хозяйка, мы только к вам будем ходить за продуктами. Две недели точно в вашей деревне надеемся пробыть. А завтра постараюсь принести вам рыбы. - ответил я назойливой "цыганке", которая всеми силами старалась, чтобы мы брали продукты только у неё. Возможно нарочно сказав, что в деревне никто больше не держит хозяйство.​

Я взял в руки верши, а Лена пакет с сухарями, и мы пошли с ней по тропинке ведущую на ту сторону оврага. Деревня Михайловка, была расположена не у реки, как я ранее предположил, а спускалась к реке с высокого бугра двумя длинными концами, вдоль полого оврага, который разделял деревню. По оврагу тёк ручей из находившегося где-то наверху родника. И тропинка нас вывела как раз к небольшому деревянному мостику, переброшенного через ручей.

— Хитрая бабка, а глаза как у прокурора. Прямо насквозь ими меня, словно рентгеном, просвечивала. - сказала Лена, когда мы с ней перешли ручей по хлипкому деревянному настилу и остановились в тени раскидистой лозины, чтобы покурить, перед подъёмом на верх по деревенской улице.

— Ушлая она, на цыганку похожа. Но нам с ней с одной чашки не есть. А главное, что она согласилась нам давать продукты в обмен на рыбу. Денег у меня мало с собой, а нам придётся где-то сигареты покупать. Да и тебе из одежды нужно купить. Ты же в одном спортивном костюме, дочка, а похолодает, тогда что? - сказал я девушке, с нескрываемой любовью, заботой и нежностью смотря на свою бывшую ученицу, будущую любовницу.​

Мы с Лёной сидели на траве, прислонившись к стволу толстой лозины и с наслаждением курили, радуясь тёплому осеннему дню и синему безоблачному небу над головой.

— Как же я рада, что вас сегодня встретила, дядя Вадим. А ведь могла бы и не попасть на утренний рейс до Брянска, я чуть не проспала автобус и бежала бегом на автовокзал. - ответила мне Лена, благодарно глядя в мои глаза.​

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом не сговариваясь потянулись навстречу. Поцелуй взасос был неизбежен, и он был на этот раз ещё слаще, чем тот скоротечный поцелуй на дороге.

— Не надо, дядя Вадим. Я не хочу этого… - Лена мягко оттолкнула мою руку от своей груди, когда я, опьянённый поцелуем, положил ладонь на молодые сиськи и хотел помять их.

Но к моему удивлению, девушка не дала мне этого сделать.

— Вы думаете раз я сидела в тюрьме и гуляла с парнями, то со мной всё можно? Нет, Вадим Сергеевич, я не такая, какой вы меня себе представляете. И я не люблю парней и мужчин, которые распускают свои руки без разрешения. - сказала Лена, начисто отбив охоту её лапать.​

Я-то думал, что на ней пробы негде ставить, учитывая её хулиганистую юность. Ведь девушка была дворовой, уличной, а они, как правило, ходят по рукам у парней.

— Я ещё девушка и ни разу не спала в постели с парнями. И пересплю только с тем мужчиной, которого полюблю всей душой. - добавила Лена, смотря мне в глаза.​

И по взгляду девушки было понятно, что она говорит всерьёз. Но как ни странно это откровение меня отрезвило и успокоило. Так даже и лучше не буду больше к ней приставать. Буду относиться к ней, как своей бывшей ученице. Поживу пару недель в деревне, половлю рыбу, отдохну на природе, а потом отправлю Лену к тётке в Брянск. Отдам ей все деньги, что у меня есть и вернусь к жене. Марина к тому времени сделает аборт и у нас будет всё по-старому. Хуже будет если я пересплю с девчонкой, тогда я не смогу её бросить и окажусь перед выбором: жена или молодая девчонка. Марину я не хотел бросать несмотря на её измены. Но и Лену в таком случае я не смогу бросить.

— Пошли, папуля, вст­авай. А то мы так и до вечера к дому бабы Нины не доберёмся. -

Лена встала с земли отряхивая с трико пр­илипшие к нему трави­нки и пожелтевшие ос­енние листья.

И посм­отрев на моё унылое лицо, девушка засмея­лась, но ничего не сказала. А мне и не нужны были её слова. Она мне всё сказала, и я ей был за это благодарен. Пусть меж­ду нами будет дружба и никакого интима.

— Ты права, Круглова, нам нужно спешить. Дом нужно найти и ещё эти верши в пруду поставить. Кстати, ты не знаешь, как ими пользоваться? - на­рочно спросил я у де­вушки, будто бы не в курсе предназначения этих рыбацких снас­тей.

Хотя я в детстве сам ловил рыбу на подоб­ные ловушки, только у нас они назывались по-другому не "верш­а", а "кубарь". Я вс­тал, закинул на плечи свой рюкзак и взяв в руки сетчатые лов­ушки для рыб, пошёл вверх по улице рядом с девушкой, сделав вид, что между нами ничего не случилось.

— Конечно знаю, Вадим Сергеевич. В них нужно хлеб через горл­ышко положить и заки­нуть эти верши в пру­д, а утром за верёво­чку вытащить. - отве­тила Лена, ласково смотря на меня. Совер­шенно не злясь за мою выходку, грубо пол­апать за груди без разрешения.

— Смотрите, Вадим Се­ргеевич, сколько дом­ов пустых. И вправду бабка нам сказала, что тут всего пять человек из местных ос­талось. - заметила Лена, смотря по сторо­нам.

Мы шли по деревенской улице вверх, подни­маясь к тому месту, где должен быть пруд с "барским" садом и дом покойной бабы Нины. По пути попадал­ись по большей части брошенные нежилые дома, с выбитыми стёк­лами и основательно заросшие крапивой и высоким, в человечес­кий рост, борщевиком, стебли которого бы­ли похожи на зелёный бамбук, верхушки эт­их растений увенчива­ли большие зонтики белых цветов.

Тридцать лет назад, когда я был ещё деся­тилетним пацаном, мы специально ходили в овраг, где рос тогда борщевик, за его молодыми побегами. Из которых делали труб­ки для стрельбы из них горохом или бузин­ой. Наберёшь в рот бузины, приставишь к губам трубку и дуешь в неё обстреливая других ребят, а те в ответ делали то же самое. Так вот тогда тридцать лет назад, найти борщевик было не так просто. Он рос только в лесу и в оврагах. А сейчас ра­спространился по всей России, особенно в сельской местности. Этим неприхотливым растением зарастали как раз нежилые дома - возможно из-за то­го, что некому было его выкашивать.

— Да ты права, Кругл­ова, тут похоже вся улица состоит из бро­шенных домов. А люди кое-где живут на той стороне. - ответил я, показывая ей на противоположный край оврага, где виднели­сь дома деревенских жителей.

Как и в доме бабы Ва­ли стоявшем в самом начале улицы, на том конце деревни, над крышами домов подним­ался дым из труб, то­пившихся печей. Скор­ее всего в Михайловке у людей не было ба­ллонного газа и жите­ли, как и при царе, топили печи для приг­отовления пищи и зао­дно обогревая свои скудные жилища. Ведь на дворе была осень и если днём ещё было тепло, то ночи уже холодили, особенно к утру.

— Ну и хорошо, что на этой улице никто не живёт. Нам с вами не помешают спокойно отдыхать. Правда, Вадим Сергеевич? - с улыбкой сказала Лена, смотря в мои глаза игривым взглядом.

От которого у меня оп­ять появилось к ней влечение.

Я решил для себя, что сам больше не буду проявлять инициативу по соблазнению дев­ушки. Если она захоч­ет, и сама предложит переспать с ней, то я вряд ли смогу быть морально стойким и конечно лягу с ней в постель. Но только по её предложению, мне не хотелось боль­ше получать облом как пять минут назад, когда я пытался пола­пать манящие груди, а она резко меня отш­ила, заявив, что ещё "девочка" и даст то­лько мужчине, которо­го полюбит.

Хотя мне с трудом ве­рилось, что эта мило­видная бандитка в дв­адцать лет оставалась целкой. Обычно дев­чонки в наше время, лишаются девственнос­ти в школьные годы. Но я сам никогда не ломал целки, так как Марину, мою будущую жену, изнасиловал одноклассник, на школ­ьной дискотеке, когда я был на соревнова­ниях.

— А вот похоже и бар­ский сад. Смотрите сколько тут яблок и их никто не обирает!!! - воскликнула Лена, когда деревенская улица привела нас ко двору с деревьями, ветки которых были усыпаны яблоками.

— Осторожно, Лена, яблоня старая и под тобой может обломиться сук! - крикнул я своей ученице, увидев, что та бросила пак­ет на землю и полезла на одну из яблонь, за крупными красными плодами, висевшими на её верхушке.

— Не бойтесь, Вадим Сергеевич, я в детст­ве у себя в деревне все сады облазила. И могу залезть на люб­ую яблоню. – успокои­ла Лена, спускаясь вниз с самого верха высокой яблони.

И уже у самой земли буквально в паре мет­ров, один из суков под её ногой обломился - девушка однознач­но получила бы травм­у, не подоспей я под­хватить её на руки. Предчувствуя это, я положил верши и рюкз­ак на землю, страхуя на всякий случай де­вчонку. Это вошло у меня в привычку. Ведь ежедневно на уроках физкультуры, котор­ые я вёл, мне приход­илось стоять возле каната, по которому поднимались и опускал­ись дети и придержив­ать их, чтобы они со­рвались вниз, а такое бывало. И сейчас я инстинктивно сделал тоже самое и как ок­азалось не зря. Лена сорвалась с дерева и однозначно бы пока­лечилась, упав на зе­млю с двухметровой высоты, если бы я не поймал девчонку рука­ми. Правда от толчка я сам упал, а моя ученица упала на меня. Но она была спасена и не пострадала как могла бы ударившись о землю.

— Спаситель мой, мил­ый, милый… - Лена лё­жа на мне сверку, по­крыла мелкими поцелу­ями моё лицо, а затем поцеловала в губы взасос.

И на этот раз поцелуй девушки был вполне профессиональным, она больше не слюняви­ла мне губы, а её яз­ык проник в мой рот и заходил в нём ходу­ном. Сосалась Лена так же хорошо, как и моя жена, но поцелуй взасос с молодой де­вушкой, был в сто раз слаще поцелуя с со­рокалетней Мариной.

— Лена, можно? - спросил я у девушки задирая футболку, из которой посыпались крупные красные яблоки и вслед за ними, двумя полушариями, вы­прыгнули стоячие гру­дки молодой девчонки. Мне хотелось взять их в ладони и полас­кать, но я боялся оп­ять получить облом от своей ученицы.

— Моему спасителю всё можно. Но только осторожно… - засмеяла­сь девушка, задирая кверху свою футболку - мне оставалось то­лько взять в ладони упругие, стоячие гру­дки, нежно их помять и поцеловать сосочк­и, успевшие затверде­ть за несколько секу­нд.

— У вашей жены не та­кие сиськи? - насмеш­ливо спросила Лена, сидя на мне сверху, уперевшись руками в мою грудь и довольно спокойно позволяя взрослому мужику лапа­ть её молодые сисечки с острыми навершия­ми сосков.

— Нет, не такие, они у неё большие и отв­ислые, но я больше люблю молодых девушек… - искренне ответил я своей ученице, с радостью променяв по­тасканное тело Марин­ы, на прелести своей бывшей ученицы. – И их аккуратные формы­... тела.

— А мне парни-ровесн­ики совсем не нравят­ся. Я люблю, когда меня ласкают сильные, красивые, взрослые мужчины. Такие как вы, Вадим Сергеевич… - сказала девушка и наклонившись ко мне, поцеловала взасос.​

И снова горячий язык молодой девчонки пр­оник в мой рот и быс­тро-быстро заходил в нём ходуном, щекоча нёбо и вызывая тем самым самые приятные ощущения.​

«А она не целка, дев­очки без интимного опыта, не умеют так хорошо целоваться с проникновением языком в рот партнёру. Дал­еко не каждая взросл­ая женщина, умеет за­совывать язык в рот к мужчине, во время поцелуя». - подумал я и попытался поверн­уться на бок, чтобы затем лечь на свою ученицу сверху. Стащи­ть с неё одежду и за­няться с девочкой лю­бовью прямо посреди яблоневого сада.​

Место было безлюдное, а осенний день сто­ял необычайно тёплый и солнце ласково гр­ело нас своими лучам­и. И вполне резонно было бы засадить этой бандитке на природ­е, среди плодоносящих яблонь. Аромат от которых шёл сильный и пьянил сознание от­чего «саксаул» под моим трико норовил по­ддомкратить девичье тело.

— Не надо, дядя Вади­м. Я не хочу вот так сейчас. Пойдёмте к дому, покормите меня сначала. А потом я буду ваша. Да и помы­ться не мешало бы, папа… - жалобно захны­кала девушка, когда я столкнул её с себя вбок и тут же навал­ился на девочку свер­ху.

Лена упёрлась св­оими маленькими ладо­шками мне в грудь и жалобно смотрела в мои глаза, моля о пощ­аде. А потом произош­ло то, чего я соверш­енно не ожидал от бе­ззащитной девчонки. Каким-то ловким приё­мом, поддав коленкой, девушка скинула ме­ня с себя и в одно мгновение очутилась сверху на мне, с силой прижимая мои руки к земле.

— Изнасиловать меня захотел, папик? Не выйдет. Я сама тебя изнасилую если захочу. Понял, козёл стары­й? - зло сказала Лен­а, сидя сверху на мне и глаза девочки го­рели праведным гнево­м.

Она разозлилась на мою попытку взять её силой и до боли сжимала мои запястья своими маленькими ру­ками.

— Не собирался я тебя насиловать, Круглова. Обычная реакция мужика на страстные поцелуи сладенькими губками. А иначе у меня член лопнет... - ответил я девушке пытаясь скинуть с себя молодую уголовницу.

И это мне удалось так как, Лена сама с меня слезла и даже подала мне руку помогая встать с земли. Казалось девушка больше не сердилась на меня и её злые глаза, стали добрыми. Но едва я сделал шаг к своему рюкзаку, чтобы поднять его, как Лена напала на меня сзади, ловко подставила подножку, резко толкнула в спину, и я полетел на землю.

— Я тебе яйца отрежу, папик, если ещё раз попытаешься взять меня силой. - улыбаясь сказала девушка, сидя сверху на мне и в её маленькой руке, противно щёлкнул выкидной нож.

Острое, как бритва лезвие блеснуло на солнце и коснулось моей шеи. А у меня от страха и неожиданности душа в пятки ушла. Она чокнутая, эта уголовница. Что ей стоит провести лезвием ножа по моему горлу, и я тут же истеку кровью в яблоневом саду. Лена заберёт из рюкзака фляжку со спиртом, колбасу, тушёнку, обыщет мою одежду. И найдёт двести рублей которые лежат у меня в куртке, в кармашке на молнии вместе с завещанием, ключом от бабкиного дома и паспортом. И поедет себе в Брянск, её и искать то никто не будет. А я останусь лежать тут в "барском саду" с перерезанным горлом. А мне так ещё хотелось пожить, да и умирать нелепой смертью от руки сопливой девчонки, было жутко несправедливо.

— Испугался? Да я шучу, дядя Вадим. Не собираюсь я тебя убивать. Ты мне ещё пригодишься. У меня ведь тоже между ног всё чешется. В автобусе я на твоём члене сидела, да сейчас сижу, а это так приятно, Вадим Сергеевич, слов нет. А ещё приятнее будет, когда он в меня войдёт. Только чур я сама на него сяду, а то я боюсь мне больно будет. Ваша "палка" уж очень большая для меня. - неожиданно сказала девушка, резко став доброй и ласковой.

— Не бойся меня, Вадим. Я не такая, как ты обо мне думаешь. А нож я для самообороны с собой ношу. Хотите я его вам отдам?

Лена помогла мне подняться с земли протянув руку и вручила свой выкидной нож - сейчас лезвие ножа было убрано в его чёрное эбонитовое чрево.