Ру выбрала для себя несколько бикини, которые казались скорее нитками, чем тканью. Затем она нашла неоново-лимонно-зеленое бикини-стринги и предложила Брук.

— Я бы не надела это! - сказала та в запальчивости.

В ответ Ру показала Брук костюмы, которые выбрала для нее. Это были всего лишь три розовых треугольника, соединенных светло-голубыми шнурами.

— Это совсем не закрывает, - сказала Брук.

— Я не хочу, чтобы это покрывало меня. Я хочу, чтобы это открыло меня. Это освобождает!

Ру примерила купальник, и Брук оказалась права. Она вообще не охватывал большую часть тела Руты. Нижний треугольник едва прикрывал ее лобок. Синий шнур спускался так низко на ее бедрах, что был почти на уровне ее ноги. Сзади не было ничего, что могло бы скрыть ее стройную попку. Шнур исчез между ее ягодицами. Верхние треугольники явно не справлялись с прикрытием ее маленькой груди. Их пришлось подогнать так, чтобы ее коричневые ареолы не выглядывали наружу. Контур ее нынешнего бикини был виден, показывая пятна незагорелостей груди, попки и нижней части живота. Ру посмотрела на себя в зеркало, поворачиваясь из стороны в сторону, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть, что ее попка достаточно обнажена.

— Что ты думаешь, Брук?

— Я в шоке.

— Значит, это хорошо. Я возьму его. А теперь займемся твоим костюмом.

Брук склонялась к более традиционному виду бикини. Верх полностью прикрывал ее грудь, а низ облегал ягодицы и был приклеен к коже чуть ниже пупка, в ее любимом цвете для купальников, черном. Она показала Ру, которая выглядела потрясенной и разочарованной. Затем Ру нахмурилась.

— Не-а, эм. Нет. Ни за что, - сказала она, качая головой. - Почему ты хочешь надеть купальник своей бабушки? Давай же! Войди в свой век.

— Я не могу надеть то, что ты купила. Это не я. Мое тело - это не тело танцовщицы.

— Твое тело чудесно, Брук. У тебя округлые бедра, из-за которых твоя талия кажется крошечной. Твои груди выглядят мягкими, как подушки. Держу пари, что десятки тех парней в колледже с удовольствием вздремнули бы на этих мягких холмиках.

— Прекрати, - сказала Брук, покраснев.

— У меня никогда не будет таких бедер, как у тебя. У меня есть только кости и хрящи. Ты можешь видеть мои кости на бедрах, на ногах, на руках. А у тебя везде есть мягкость. Ты права в том, что ты не можешь носить такой же костюм, как я, но ты определенно можешь надеть этот. А теперь иди и примерь его.

Ру взяла лимонно-зеленое бикини-стринги и сунула его Брук, втолкнув ее в раздевалку. Прошла всего минута, прежде чем Брук высунула голову, задернув занавеску вокруг себя.

— Я не знаю, - сказала она.

— Дай мне посмотреть, - приказным тоном сказала Ру.

Брук заколебалась, поэтому Ру вытащила ее из примерочной. Брук никогда еще не была так обнажена в купальнике. Ее груди перекрывали верхнюю часть, но ровно настолько, чтобы показать, что в них было что-то покачивающееся. Между ее верхом и точкой значительно ниже пупка, где начинались низы, было все открыто. Ее бедра были обнажены, а галстук перекинут через бедро, соединяясь сзади с очень маленьким светло-зеленым треугольником. Ее попка была на виду у всех. Плавание, которым она занималась с Тайлером, все-таки принесло свои плоды — ее попка была теперь упругой, круглой и стройной. У него также были белые срезы там, где никогда не светило солнце, и покрытые ее ирландскими веснушками.

— Мне это нравится! - сказала Ру. - Я только хотел бы увидеть выражение лица Денниса, когда он увидит твой новый прикид.

— О, я не думаю, что смогла бы носить его рядом с ним. Я просто воспользуюсь им, чтобы полежать на солнышке.

— Какая напрасная трата времени!

Брук поднесла лаймовый костюм к свету, оценивая, не сядет ли он при стирке.

— У нас еще много солнца сегодня и завтра. Мы должны избавиться от наших нынешних линий загара. Согласна?

Ру бросила новую бутылку лосьона для загара в их корзину и, хихикая над дерзостью того, что они купили, заплатила за костюм и лосьон. Они вернулись в дом Брук и разложили шезлонги и полотенца у нее на заднем дворе. У нее был шестифутовый забор, который давал некоторое уединение, хотя все соседские дома были двухэтажными, так что любой, кто смотрел из окон своих спален, мог заметить двух почти обнаженных девушек, наслаждающихся солнцем. Ру втерла лосьон в спину Брук, в заднюю часть ее ног и в холмики ее попки. Брук наслаждалась ощущением рук Ру, скользящих по ее мышцам. Через тридцать минут Брук вернула услугу. Ру развязала свой собственный топ, когда Брук сделала это за ее спиной. Когда Брук приступила к своим ногам и ягодицам, она обнаружила, что лосьон сделал костюм Ру еще более крошечным. Ру, наконец, оставила попытки поправить его и полностью сняла свой костюм. Она выглядела совершенно расслабленной и довольной своей наготой.

— Ты тоже должна потерять свой костюм, Брук. Ты же призналась, что раньше ныряла нагишом. Я видела тебя в душе со всей командой, так что я знаю, что ты не ханжа. Итак, продолжай. Я даю тебе разрешение.

Брук глубоко вздохнула, затем вздохнула.

— Какого черта. Почему бы и нет?

Брук сняла лифчик и откинулась на спинку стула.

— Ты забыл о нижних частях.

Брук размышляла, пока Ру ждала. Затем она приподняла бедра и тоже стянула трусики-стринги. Она почувствовала, как легкий ветерок скользнул по ее ногам и влагалищу. Она раздвинула ноги немного шире, чтобы дать солнцу полный доступ. Теперь она чувствовала себя свободной, открытой и возбужденной. Она легла на спину и наслаждалась этим ощущением.

— Я тоже помню тебя в душе, Ру. Ты бы никому не позволила увидеть себя голой. Но здесь вы совершенно спокойно относитесь к тому, чтобы быть естественным. Что это дает? Ты нудистка или нет?

— Мне нравится быть тем, кто решает, показывать ли кому-нибудь мое тело. Роуэн был не из тех, кто должен был видеть меня, если я не хочу, чтобы меня видели.

— А теперь? - спросила Брук.

— Все меняется.

Ру откинулась на спинку кресла. Девушки провели вторую половину дня, азботясь о своем загаре. Они делали перерывы, чтобы выпить воды или лимонада, но и когда они делали перерывы, они оставались голыми. Брук нравилось то, что она чувствовала, и то, как Ру смотрела на нее.

— Я горжусь тобой, Брук. Если Деннис не оценит тебя, то я знаю дюжину других парней, которые оценят.

— "Я не привык к такому вниманию, Ру.

— Как ты можешь не привыкать к вниманию? Посмотри на себя. Ты великолепна. Знаете, мужчины называют такие груди "веселыми сумками" по довольно очевидной причине. Твои забавные сумки просто идеальны.

— Ты не понимаешь. Как только моя мать умерла, мы с отцом остались только друг у друга. Если ты думаешь, что он мог быть чрезмерно заботливым раньше, то ты должна была бы увидеть его после смерти мамы. Я не могла встречаться ни с кем без того, чтобы парень не получил «слабенькую троечку» от моего отца. Это отпугнуло то меня всех мальчиков.

— О, да ладно тебе. Ты же не была с ним все время. Ты была в школе, гулял с друзьями и все такое прочее. У тебя должны были быть возможности.

Брук пожала плечами.

— Может быть. Но я знаю, как сильно он заботился обо мне и как сильно хотел защитить меня. Я ничего не мог сделать, чтобы подвести его. Даже в этом году в колледже я, вероятно, была единственной девственницей на много миль вокруг.

— Ну, с Деннисом все изменилось. По крайней мере, я надеюсь, что это изменилось, верно?

Брук сделала неловкое лицо.

— Нет, этот аспект действительно не изменился. Мы с Деннисом были очень-очень хорошими друзьями. Но я никогда не пытался заставить его подойти ко мне, и у него всегда было достаточно уважения ко мне, чтобы ничего не предпринимать.

— Значит, ты все еще девственница? О, Боже мой!

Брук застенчиво улыбнулась.

— Все не так уж плохо. Мне есть чего ждать с нетерпением. Ведь верно?

Ру разразилась громким смехом. Брук попыталась утихомирить ее, размахивая руками.

— Ру, если бы соседи до сих пор не заметили, что мы загораем обнаженными, их внимание должен был привлечь твой ослиный рев.

Ру указала на один из соседних домов, где жалюзи на втором этаже внезапно закрылись.

— Тревога извращенцев. Он уже около двух часов украдкой поглядывает на нас.

Брук завернулась в полотенце и посмотрела на окно.

— Это старый мистер Питерс. Ему должно быть около девяноста. Я никогда бы не подумал, что ему будет интересно таращиться на меня.

— В этом возрасте он все равно забывает, на что смотрит.

Они обе снова начали смеяться, затем снова уселись в свои шезлонги. Жалюзи украдкой открылись.

— Итак, как получилось, что ты купалась нагишом? Для тебя это звучит довольно смело, Брук.

Брук улыбнулась и покачала головой.

— Это не казалось смелым. Это казалось естественным. Погода стала теплой, и моя учебная группа захотела отправиться на озеро, чтобы отдохнуть от обычной библиотеки или комнаты в общежитии. Было солнечно, жарко, влажно. Но ведь тоже была весна, и цвели цветы, цвели деревья, и птицы пели друг другу любовные песни. В моей группе по органической химии было семь человек, трое парней и четыре девушки. Мы все были друзьями, так что все было проще. Мы не ожидали, что что-то случится.

— Так-так, уже интересно.

— Мы добрались до озера, и это было чудесно. Мы занимались около трех часов, пока солнце не начало садиться. Затем розовые и фиолетовые облака добавили еще больше драматизма цветам, деревьям и певчим птицам вокруг нас. Мы все были довольно потными, и кто-то сказал: "Разве это озеро не выглядит красиво?" Я огляделась. Вокруг не было других людей. Как будто мы были единственными людьми в мире. Некому было бы судить нас. Я посмотрел в лицо каждому из моих друзей, и у всех у них была такая же глупая ухмылка, как и у меня. Но кто-то должен был сделать первый шаг. Эти трое парней были немного занудами, как мне показалось, и не самыми агрессивными типами. Больше похоже на ученых из лаборатории. Все три студентки были очень хорошенькими. Красивее меня, особенно с тех пор, как я прибавила несколько фунтов. Поэтому я решила, что это все будет зависеть от меня, если мы вообще это сделаем.

Пока она внимательно слушала рассказ Брук, пальцы Ру на ее левой руке начали раздвигать складки ее собственного влагалища, и ее средний палец без проблем проскользнул внутрь. Она двигала рукой внутрь и наружу, позволяя пальцу найти чувствительные внутренние части своего тела.

— Не останавливайся, - сказала Ру, - продолжай.

— Итак, это зависело от меня. Я скинула туфли и стянула носки. Когда я пошевелила пальцами ног, все взгляды были прикованы к моим ногам. Я встал, а остальные сели немного прямее. "Это озеро действительно выглядит довольно привлекательно", - сказал я. Расстегнула джинсы и стянула их. Я думал, мальчики проглотят свои языки. Студентки толкнулись плечами, перешептываясь. Я надеялся, что они придадут друг другу смелости последовать моему примеру, но они, вероятно, просто мысленно критиковали мои большие бедра. Я повернулся, чтобы все могли видеть, каковы были мои намерения. Затем я расстегнула блузку и позволила ей соскользнуть с моих рук. Я сделал это. Черта была пересечена. Я стояла там в лифчике и трусиках на экзамене своей учебной группы. В тот момент я подумал, что раз уж зашел так далеко, то не могу остановиться сейчас. По какой-то причине я сначала стянула трусики. Мой рыженький кустик на лобке был своего рода защитой, подумал я. К этому времени парни встали и начали скидывать обувь и стряхивать штаны. Они тоже сняли свои рубашки. Последними ушли их трусы. У двоих были боксеры, а у одного - аккуратные белые. Потом они остановились. Я медленно расстегнула лифчик, потому что было забавно наблюдать, как их стояки становятся твердыми. К тому времени, как я позволила лифчику упасть с моих сисек, все мальчики стянули свои трусы вниз. Мы постояли с минуту, наслаждаясь, глядя друг на друга — трое пухловатых мальчиков с покачивающимися членами и я, веснушчатая, улыбающая и наивно голая. Затем мы все четверо закричали, схватились за руки и побежали в воду.

— А что дальше?

— Вода была освежающей, но немного разочаровывающей, потому что все наши непослушные интимные места были скрыты. Вернувшись на берег, три студентки тщательно складывали свою одежду, прежде чем на цыпочках войти в воду. То, как они приближались, так медленно и осторожно, позволяло мужчинам гораздо лучше видеть их тела, чем если бы они только что бросились в воду, крича и брызгаясь.В конце концов, мы все просто ухмылялись друг на друга. Я плавала длинными легкими гребками. Иногда я плавала на спине, чтобы мои груди поднялись выше уровня озера, или я плавала брассом, чтобы моя попка могла высоко взлететь. Я же была лучшей пловчихой в группе, и, конечно, лучше плавала, чем девочки, которые, как правило, гребли по-собачьи. В какой-то момент трое парней подошли ко мне сзади, и я почувствовала, как одна рука легла мне на грудь. Не слишком резко, но немного удивительно. Другая рука скользнула мне между ног, которые брыкались, как ножницы. Третий парень только что схватил меня за попку.

Ру тяжело дышала в такт движениям своей руки.

— Тебя не беспокоило, что они трое могут, ну, знаешь, решить, что тебе больше не следует быть девственницей?

Брук рассмеялась.

— Это действительно странно, но это тогда не приходило мне в голову. Нам было весело. Я немного поежилась и обернулась. Я схватил их за промежности и немного подержал один красивый длинный член. А другого я, должно быть, просто схватила за яички, что, по-видимому, ему не понравилось. Откуда я знала - я же был новичком в этой игре. Третий парень подплыл к одной из других девушек.

— Продолжай.

— Вскоре мы все играли в лошадки, прыгали друг другу на спины. Я продолжала нащупывать руки на покалывающих частях своего тела. В какой-то момент я обнаружил, что одна из девушек прижимается ко мне и впивается в мои губы. Это еще больше взбесило мальчиков. Я не знаю, почему. Я действительно не понимаю, что такое "девушка на девушке».

— Этого не поймешь, пока не попробуешь по-настоящему, - сказала Ру.

— Я не понимаю, почему мужчины приходят в восторг, когда видят, как две девушки занимаются этим. Примерно через сорок пять минут нам всем стало надоедать изучать друг друга, и по общему согласию мы покинули воду. Воздух все еще был теплым, поэтому мы все лежали на траве, все еще голые, один рядом с другим. Даже тогда рука находила место, чтобы немного отдохнуть, и никто не возражал. Это было чувство безмерного покоя, какого я никогда не испытывал. Мне казалось, что я хочу прожить остаток своей жизни с этими шестью другими людьми, просто плавая и играя. Потом медленно каждый из нас начал находить свою одежду и надевать ее. Я задавалась вопросом, были ли у них те же мысли, что и у меня.

— И что решила?

— Я думала, что у меня есть парень, Деннис. Я сомневалась, что когда-нибудь смогу заставить его купаться нагишом, а он никогда бы не сделал этого с другими людьми. Я знала, что у каждой из других девушек были свои парни, которые были типичными мужчинами из колледжа — ревнивыми, неуверенными в себе, собственническими. Никто не осмелился бы рассказать им, что произошло. По крайней мере, до конца семестра и окончания учебной группы. У парней могли быть подруги, а могли и не быть. Они всегда были слишком заинтересованы в учебе, чтобы я мог быть в этом уверен. Но когда мы, наконец, оделись, я попрощался со своими новыми друзьями: толстым членом, длинным тощим членом и изогнутым пенисом, так как именно так я начал смотреть на своих друзей и думал о них таким образом до конца семестра. Мне было интересно, есть ли у них такие имена для нас, студенток. Если бы они это сделали, было бы это основано на наших сиськах, наших задницах, наших кисках или их комбинации. Когда-нибудь, возможно, мне просто придется спросить их.

Ру испустила долгий удовлетворенный вздох, прежде чем убрать руку. Она снова указала на окно старика. Жалюзи захлопнулись. Брук рассмеялась и ничуть не смутилась.

Затем Брук услышала звук мотора у двери гаража. Она побледнела и схватила свой костюм.

— Черт! Это, должно быть, мой отец…