Люба проводила сына в школу и присела на кухне перед окном, ее любящий взгляд следил за уходящим подростком, пока тот окончательно не скрылся из виду. Осень уже оголила деревья и привнесла в некогда зеленый пейзаж богатый на оттенки серый колорит. Женщина стряхнула задумчивость и усилием воли натянула улыбку - энтузиазм еще не укрепился и легкая печаль все еще бередила душу. Те же чувства она уловила и на лице Борьки, когда тот обернулся на пороге. Оба сохранили частичку сожаления по минувшему приключению, несмотря на предстоящую новую, куда более радостную жизнь.

До конца отпуска еще оставалось несколько дней и Любовь предпочла не поддаваться необъяснимой тоске, перво-наперво она решила привести себя в порядок: новые складки на животике, неухоженные ногти, слегка запущенная стрижка - все требовало ее самого деятельного участия. Не покидало ощущение, что ее телом, хоть и бережно, но попользовались. Хотелось отмыть его, почистить в каждом уголке, нанести крем на каждый, самый потаенный участок кожи. Люба стащила через голову майку - забавно, но с непривычки ей это показалось труднее обычного: вырезы теперь стали не так просторны, а грудь служила пышным препятствием.

Те же ощущения вызвали и трусики, это не те свободные семейники на щуплом теле, наоборот, резинка требовала дополнительного усилия, чтобы преодолеть типичное утолщение женских бедер. Вот, миниатюрные, полупрозрачные кружева соскользнули мимо коленок на пол и Люба переступила их. В таком виде - привычка разгуливать нагишом появилась при мальчишеском эпизоде жизни - она водрузила неожиданно тяжелое ведро на печку и подготовила в прихожей тазик. Теплая вода требовала ожидания и Люба, воодушевленная будто после продолжительного путешествия, бесцельно расхаживала по дому.

Она остановилась у зеркала на облезлой дверце шкафа, пристально обвела взглядом отражение и недовольно сжала губы. Совершенство требовало хозяйской руки. Люба взвесила свинцовую тяжесть грудей, запустила растопыренные пальцы в каштановые заросли ниже живота, защипнула кожу на бедрах - несмотря на требовательный взгляд, в душе она была довольна собой. Как ни отталкивала она настырные мысли, влажное межгубье выдавало женщину с головой - Любашка оставалась все той же заводной и легковозбудимой особой.

В ожидании теплой воды она взяла ножнички, шагнула вперед, где из окна света падало больше всего, и начала осторожно оттягивать лобковые завитки, обрезать их и складывать на край стола. Через несколько минут скопилась внушительная мягкая горка, зато венерин бугорок будто посвежел, стал выглядеть ухоженным и проявились возбужденные половые губки. Люба так усердно исполняла свою работу, что не заметила, как вода в ведре начала пузыриться - можно было не опускать ладонь - по количеству густого пара было понятно, что пора выливать кипяток в тазик.

Красавица выключила газ и предусмотрительно накрыла ведро крышкой - еще одна процедура ждала своей очереди перед купаньем. Люба взяла со стола стеклянную банку с желтоватым настоем и розовую спринцовку, с этими предметами она прошлепала босыми ногами в прихожую и встала на металлическое дно тазика; присела, раздвинув колени, и поднесла кончик спринцовки к трепещущей розовой промежности. Люба боролась, отказывалась признавать собственное удовольствие от элементарной гигиенической процедуры, но как только пластмассовый наконечник прикоснулся к раскрытым лепесткам, по телу прошла крупная дрожь. Плоть требовала облегчения, это уже не поверхностные, бездумные позывы мальчишеского тела, здесь другое, куда более мощное чувство, сродни тяжелого маховика, который если и раскрутишь, то уже ни за что не остановишь. И этот маховик плавно приходил в движение.

Пальцы надавили на грушу и теплая струя упруго проникла в канал влагалища. Люба от остроты ощущений едва не потеряла равновесие. Привычная процедура теперь доставляла немыслимое наслаждение изголодавшемуся телу. Женщина сделала глубокий вдох и еще раз надавила на грушу, новая теплая струя ударила в глубину и желтая вода хлынула в тазик. Стоило не малого труда, чтобы удержаться от соблазна, Люба закусила губу и отправила в себя остатки раствора, а когда желтая жидкость вытекла из влагалища, она встала и отправилась за ведром. В этом состоянии даже повседневное купание являло собой немыслимое искушение. Хотелось плюхнуться попкой на дно таза, пошире расставить ноги и сладко потереть зудящую, свежепостриженную область. Еще недавно казалось, что она избавилась он навязчивого желания, покинув мальчишеское тело, но накопленная неудовлетворенность настигла и тут.

Люба собрала волосы в хвост и сделала очередной решительный вдох, она гнала мысли, но от прикосновений гладкого кусочка мыла к бархатистой коже с воспаленными рецепторами в глазах все поплыло. Жажда все нарастала, плоть неотступно требовала повиновения и женщина сдалась, она уже мысленно согласилась после купания достать свое силиконовое сокровище и уже в кровати предаться самоублажению. Вдруг стало легче, будто капризное божество - либидо - приняло уступку и вознаградило ее передышкой. Люба теперь даже осмелилась провести мыльной рукой по набрякшим половым губкам, оттянула их поочередно и смыла пенку, смешанную с маслянистыми выделениями. Состояние душевного равновесия было под угрозой, казалось, требовательная плоть вот-вот нарушит условие перемирия.

Наконец, женщина выплеснула на себя последний ковшик чистой воды, слегка остывшей в эмалированном ведре, и прямо так, не вытираясь, выступила на дощатый пол. Капли сбегали по ее коже и образовывали лужицы под ногами, в упоении от внезапно нахлынувшего чувства свободы Люба прошла в свою комнату, влезла мокрой рукой в шкаф и вытащила на свет фаллоиммитатор. В груди приятно затрепетало, по телу прошла дрожь от предвкушения. В этом состоянии, с бессмысленным взглядом она прошла к кровати и мокрая забралась на скрипучие пружины. Первым же делом Люба расставила бедра, капельки еще сбегали по коже на постель, но самым сырым местом была ее девочка: темно-розовая, разверзнутая, гостеприимная и отзывчивая.

Даже прикосновение кончика пальца к нежной области бедра возле щелки вызывало нестерпимое наслаждение, Люба жаждала и при этом боялась выпустить джина из бутылки. Испытывая собственное терпение, она облизнула красную сливовидную головку искусственного члена, вобрала ее в рот, чтобы одарить вязкой слюной и в этот момент ее внимание привлек частый стук по стеклу. Люба прислушалась - стук повторился, частый и звонкий, как барабанная дробь. Нехотя она поднялась с постели и прошла в кухню, откуда слышался этот непонятный звук. Вдруг Люба оживилась, заметалась и спряталась за шторку кухонной арки - внизу окна она увидела голову соседского мальчишки и его барабанящие по стеклу пальцы.

Паренек увидел ее и улыбнулся несколько виновато, он сразу направился в сторону двери. Неожиданный визит заставил сердце Любы заколотиться, она схватила первый попавшийся под руку предмет, чтобы прикрыть наготу - благо подготовленное полотенце осталось лежать сложенным на деревянной лестнице. Наспех женщина обернула тело, подоткнула край и в этот момент отворилась входная дверь. Мальчишка появился на пороге и без приглашения вошел в прихожую.

— Борь, привет, - с подчеркнутой любезностью произнес Кот, - купаешься?

Люба кивнула и скрестила руки на груди, нижний край полотенца почти не покрывал бедер и казалось, новая стрижка ненасытной девочки могла быть видна гостю. Фамильярное обращение паренька насторожило Любу, сразу появилась догадка, что Борис в ее отсутствие уже посвятил своего закадычного друга в их тайну. Теперь сомнение еще больше глодало ее - до каких границ недозволенного дошли эти несмышленыши?

— Привет, … э-э-э, - Люба решила подыграть.

— Ты меня извини, хорошо? - трогательно заговорил мальчишка, - подумаешь еще, что Кот испугался, бросил…просто, понимаешь, я как увидел кровь…

С каждым его словом улыбка все больше расплывалась на лице Любы, пришло некое понимание, хоть пока и неясное.

— Проходи, Кот, - Люба особенно внятно произнесла его кличку, - я не обижаюсь. Мы же друзья, ты, кстати, кушать будешь?

Кот не сводил глаз с красивой женщины и, особенно с ее аппетитных бедер, он неловко переступил через таз с мутной водой и лукаво улыбнулся. От Любы эта липкая улыбочка не ускользнула, любопытство подстегивало ее, требовало выяснить тайну заигравшихся мальчишек. Неужели Борька позволял этому недомерку трахать ее, Любино, тело? Она присела и двумя руками взялась за края тазика, с заметным усилием разогнула спину и направилась к раковине в кухню. От приседания махровое полотно натянулось, заправленный уголок ослаб и на ходу полотенце соскользнуло на пол, представив плотоядному взгляду паренька голое тело красавицы.

Люба смутилась, даже будучи готовой к пикантному рандеву, она присела, оставила таз и подобрала полотенец, чтобы снова завернуться в него, но цепкие пальцы мальчишки тянули за противоположный конец:

— Борь, не надо… ходи так…

Кот произнес эти слова так вкрадчиво, хрипотца в голосе так обезоруживала, что Люба поддалась его просьбе, спокойно поднялась и уже в таком виде слила воду в жестяную раковину.

— Чем займемся? - Люба резко повернулась к гостю и отставила тазик.

Глаза мальчишки блеснули, он стоял и завороженно рассматривал женское тело с ног до головы. Люба больше не прятала руками свои тяжелые груди с алыми ареолами, позволяя подростку вдоволь налюбоваться собой.

— Давай, как в прошлый раз… - робко произнес мальчик, не способный оторвать взгляда.

Кот сглотнул комок, поведение Борьки ему казалось иным, более развязным, смелым, а оттого невероятно возбуждающим. Люба прищурилась и решительно шагнула мимо застывшего с заметной эрекцией гостя, уж очень любопытно было узнать, что происходило в прошлый раз и какова глубина ее падения в глазах мальчишки. Кот стряхнул оцепенение и зашагал за женщиной, движения ее пышных ягодиц во время ходьбы вызывали немыслимое слюноотделение. Перед ним Люба присела на кровать, закинула обе изящные ножки и откинулась спиной на дужку в немом ожидании. Она не знала с чего начать.

Не ускользнуло, однако, от мальчишеского взгляда ее проворное движение - Люба накрыла рукой брошенный фаллоиммитатор и стремительно затолкала его под подушку. Она так невинно улыбнулась своей маленькой оплошности, что Кот завыл от нестерпимого желания. Люба вытянула руку навстречу и паренек в ответ на приглашающий жест присел на край кровати, прикасаясь к ее голой коленке. Тогда женщина согнула ноги и развела их в стороны.

— Ого, вот это да-а-а, - Люба понизила голос до шепота, - она так отсырела-а-а…

Любаша улыбалась сама себе, она настойчиво провоцировала паренька, чтобы в самый ответственный момент, если он вообще настанет, вышвырнуть его из своей постели. Желание тем временем не ослабевало, наоборот, усиливалось и ошалевший взгляд маленького мужчины только усугублял пахучую сырость. Малые половые губки налились и потемнели, разошлись в стороны и среди нежных складочек образовалась открытая норка, горошинка на своде вульвы увеличилась, а обильные выделения щекотно сбегали по закруглениям ягодиц на постель.

— Можно… да? - дрожащий голос подвел Кота.

Люба кивнула и паренек, не раздеваясь, опустил шершавую ладонь на коленку и медленно повел вниз по бедру. Женщина сквозь полуприкрытые веки следила за лицом своего гостя, но в глазах все плыло, наслаждение накрывало и требовало дать волю рвущимся из легких стонам. Спонтанно паренек начал перемещать руку, так и не решившись притронуться к святая святых; вот, он приложил ладонь к сиське и пальцами зажал затвердевший сосок. Кот избегал прямого взгляда, отводил глаза, когда женщина пристально следила за его лицом. Если перед ним был Борис, то он сильно поднаторел на любовном поприще, но остановиться уже не было сил ни у одной из сторон. Так он оглаживал тело женщины, перемещая внимание с груди на бедра, с бедер на живот и снова на грудь. Наконец, неприхотливый вкус и незамысловатые прикосновения заставили женщину простонать.

— Борь, все хорошо? - осторожно спросил Кот.

— Да, очень хорошо-о-о…

— Ты не обижайся только, - паренек замялся, - я скоро кончу…

— Я не обижаюсь, только ты не останавливайся, пожалуйста, - женщина в блаженном забытьи с трудом произносила слова, - сними штаны, а то испачкаешь…

Кот, памятуя о чувствительном самолюбии дружка, заколебался, но собственное возбуждение и подкупающая интонация женщины позволили перебороть нерешительность. Он встал на пол, расстегнул негнущимися пальцами брюки и вместе с трусами стащил их до щиколоток. Люба сглотнула комок - какие, оказывается, красивые штуковины могут быть у теперешних мальчишек!

— Ближе, - потребовала женщина голосом твердым, не терпящим отказа.

Как только Кот приблизился, раскачивая затвердевшим до предела органом, Люба сжала его у основания и приблизила лицо к полураскрытой залупе с прозрачной каплей. Она посмотрела снизу своими красивыми глазами, шаловливо подергала ресничками и чмокнула кончик сжатыми губами - Кот больше не мог сопротивляться женским чарам. Он принял решение, если его друг действительно этого хочет, то пусть дело идет своим чередом, а уж за ним не заржавеет. Будь он способен в этом состоянии прислушаться к голосу рассудка и наблюдательности, уже понял бы, кто в действительности лежит перед ним. Люба потянула паренька и сжала губами раздувшуюся головку, ее неподконтрольная правая рука уже достигла расщелинки и свободно запорхала, притапливая пальцы в сочной мякоти.

Трудно понять, аромат возбужденного влагалища ли, манера поведения ли, взгляд ли красавицы сделали свое дело, но Кот перестал дальше сопротивляться внутренним позывам. Сперма уже забурлила внутри и понеслась по канальцам, угрожая выплеснуться на лицо лучшего друга. Любанька вошла во вкус, она погружала пальцы в пизду и отчаянно всасывала член, упираясь полными губами в собственные сжатые пальцы у основания члена. Она как изголодавшийся птенец поглощала лакомство, потом вдруг выпустила изо рта хуй и рукой приподняла его, чтобы всосать морщинистую, подернутую редкими волосками мошонку. Одно яичко еще помещалось во рту, но оба сразу не удавалось втянуть - так они увеличились.

Кот трясся, но разрядка все не наступала, мощь копилась, бушевала, но не находила выхода. Когда залупа снова оказалась в теплом, слюнявом рту, наступило облегчение, сперма побежала и остановить ее уже было невозможно. Люба безошибочно уловила внутренние пульсации члена, она ввела во влагалище три пальца и в безумном порыве двигала ими, растопыривала и утапливала внутрь. Скрюченные пальцы терзали внутренние стенки ненасытного влагалища. Вдруг паренек обреченно замер и обмяк, Люба сосредоточенно смотрела на его лицо и наслаждалась фонтаном горячей терпкой массы. Сперма прикасалась к языку, скользила дальше и ударяла в небо, она неумолимо заполняла рот, не успевая сбегать в пищевод. Женщина раздула щеки и лихорадочно смотрела на своего любовника в ожидании затишья, но молодой организм уже выработал при ее непосредственной помощи слишком много семенной жидкости, чтобы закончить канонаду так рано.

Не желая выронить ни капли, она плотно сжала губы на члене и пыталась, как могла, глотать. От избытка сперма уже выделялась мутными капельками из уголков губ, временами она пробивалась и ручейком сбегала по подбородку. В конце концов, Люба осторожно выпустила член из рта и плотно сжала губы, потом игриво взглянула и раскрыла рот, чтобы показать юнцу результат его усилий - лужа из мутно-бело-водянистой жижи покрывала язык и плескалась между зубов, словно в кратере. Любовь демонстративно проглотила скопившееся добро и на этот раз ее ласковый взгляд ждал мальчишеского одобрения. Кот, не сказав ни слова, торопливо натянул брюки и сбежал, громко хлопнув дверью.