Сегодня занятия у Насти были в первую смену, поэтому она смогла прийти ко мне на работу только после обеда. Моя дочь училась в институте на первом курсе, а во внеучебное время подрабатывала секретаршей на фирме, где работал я. Ну как подрабатывала - едва ли это можно было назвать подработкой, скорее практически неоплачиваемой стажировкой. Почему практически? Да потому что моя доченька таки получала оплату от шефа, но не деньгами, а натуральным продуктом, если можно так выразиться.

Надо сказать, что Настя была просто волшебным ребенком - в свои восемнадцать она обладала ангельским личиком, бархатным голоском, высокой упругой грудью и восхитительно стройными ножками. При первом же взгляде она вызывала стойкое желание обнять и расцеловать себя. Я едва сдерживался, когда это чудо выходило из ванной в коротком халатике и плюхалось ко мне на колени. Вдобавок по всему Настенька по темпераменту была сангвиником - она все воспринимала с юмором, даже уход мамы в другую семью, который состоялся, когда Настя была в третьем классе.

И вот месяц назад, аккурат в свой восемнадцатый день рождения, Настя огорошила меня неожиданным заявлением. Краснея, бледнея и теребя подол короткого платьица, моя девочка начала что-то бормотать о сексе. Я не поверил своим ушам - нет, конечно, я предполагал, что когда-нибудь с дочерью придется об этом поговорить, но даже не предполагал, какие именно интимные вещи она будет говорить своим нежным голосочком. Если честно, я рассчитывал, что еще пару лет назад доча начнет ходить на свидания и все образуется само собой. Но не тут-то было.

— Пап, мне ведь уже восемнадцать... Дело в том, что я постоянно смотрю порно и мастурбирую... Мне очень стыдно, но я должна об этом кому-то сказать!

— Ну, доча... В твоем возрасте это нормально... Ничего страшного в этом нет! - я попытался сохранять обыденный тон, чувствуя, как мир вокруг плывет и переливается. И, что самое страшное, слова дочери вызвали у меня эрекцию.

— Ну-ууу, это еще не все, пап! - она вдруг посмотрела на меня отчаянным взглядом. - Дело в том, что я... Мне очень хочется большего. Хочется... Ми... Мине... Ну, ты понимаешь... - Настенька не смогла произнести неприличное слово и сжала платьице своими маленькими пальчиками. А потом она глубоко вздохнула, вызвав колебания великолепных грудей. Я понял, что мой член уже напрягся до такой степени, что может разрядиться без дополнительной стимуляции. Поспешно отведя взгляд от дочери, я быстро заговорил:

— Стой-стой.. Ты говоришь... об оральном сексе?

Доча медленно кивнула, вжав голову в плечи и всхлипнув. Она скривилась и, часто дыша, вновь посмотрела на меня.

— Ну да... Я очень хочу принять мальчика именно сюда, - доча пальчиком указала на свой прелестный ротик. - И делать это постоянно, каждый день по многу раз. А еще целоваться и обниматься... Но... Вот все остальное... Я делать не хочу! - она нахмурила бровки. - Я читала, что это больно. И в... вперед и... сзади. Я смотрела много видео, и мне показалось, что, ну, когда он входит туда... Это как-то... Неправильно, что ли... Да и последствия могу быть... А вот в ротик... Так здорово... Когда девушка обхватывает его губками и пытается взять поглубже... А он упирается, и не идет дальше... Эти хлюпающие звуки в видео... Я... в такие моменты трогаю себя и почти сразу...

— Кончаешь? - брякнул я.

— Угу... - доча снова всхлипнула. Я придвинулся к ней и погладил по золотистым локонам.

— Я извращенка, да, пап? - тихонько спросила дочь, прижимаясь ко мне щекой.

— Ну конечно нет, что ты такое говоришь?

— Но я уверена, что ни один из мальчиков на курсе не согласится встречаться со мной только ради минета и поцелуев! Они всегда хотят большего! Я же вижу, как парни пялятся на мою попку и грудь!

— Но ведь ты и не пробовала никогда встречаться со сверстником?

— Конечно нет! Я же знаю, что ничего не выйдет! Все мальчишки - дураки и похотливые козлы! Вот!

— Да ничего подобного!

— Ой, пап, ты ведь тоже... мальчик, - доча прикрыла ротик руками. - Прости, я не это имела в виду... Я про сверстников. Моих одногруппников. Они все одинаковые! Даже пытаться не хочу!

— Тогда... Ты начала это разговор, потому что думаешь, что я?.. - я сглотнул, почувствовав как мурашки ползут по спине, а член разрывает брюки.

— Что ты... Папочка, да, именно так! Я думаю, ты можешь помочь! - Настя взглянула на меня с надеждой в глазах.

Мое воображение тут же услужливо подсунуло картинку - дочь стоит на коленках, я расстегиваю ширинку. Настя улыбается и облизывает губки кончиком языка, потом делает движение вперед... На лбу выступил холодный пот, я изо всех сил попытался убрать эти жуткие и одновременно прекрасные фантазии из головы. Но они не уходили.

— И... чем же я могу помочь? - в моих фантазиях ответ казался очевидным, но я хотел, чтобы это сказала сама дочь.

— Пап... - Настя вдруг еще больше смутилась и потупила взгляд. - Я очень много смотрела порно... Ну прям очень много. И там есть такой сценарий - секретарша под столом делает боссу приятно ротиком. Не часто встречается, но бывает. И вот мне прям очень по душе такой вариант. Мне даже... сны такие снились. Я...ну, там внизу... двигаюсь, а он... отвечает на звонки, принимает посетителей... Так здорово, аж дух захватывает...

— То есть ты говоришь про моего?... - я расширенными от удивления глазами смотрел на дочь. Пока она рассказывала о своих фантазиях, ее лицо преобразилось - появилось вдохновение, блеск в глазах, девочка буквально жила тем, что говорила.

— Ну да! Поговори, пожалуйста, с Вениамином Григорьевичем! - Настя сложила ладошки на груди и скорчила умоляющую мордашку.

— Погоди, то есть ты хочешь, чтобы я предложил своему боссу секс-услуги своей дочери?

Настя в очередной раз покраснела и помотала своей прелестной белокурой головкой.

— Ни в коем случае! Я готова только на проникновение в ротик!

— Так это и есть секс! Оральный секс, так и называется!

— Нуу... Я читала, некоторые девушки и за секс это не считают. Обычный поцелуй, просто чуть ниже...

— Чуть ниже??! - я возмущенно взглянул на доченьку. И обомлел - Настя, моя всегда смешливая и радостная Настя была в шаге от того, чтобы заплакать.

— Ты все-таки думаешь, что я извращенка.. Я так и знала... - Настенька уже чуть было не рыдала. Я не мог смотреть на это безучастно - Настя никогда ничего у меня не просила, даже самые сложные жизненные тяготы она принимала с улыбкой на лице. Когда Люся ушла и перестала отвечать на звонки, меня вывела из депрессии только дочь. Именно благодаря ее характеру, который проявлялся уже в детском возрасте, я смог совладать с обстоятельствами и жить более-менее обычной жизнью. И вот сейчас, в такой момент, я просто не мог поступить иначе.

Я обнял Настеньку и тихо прошептал: "Все хорошо, я поговорю с Вениамином Григорьевичем, уверен, он не откажет".

— Правда, пап? - Настя прекратила плакать и сияющим взглядом посмотрела на меня.

— Правда, - твердо ответил я.

Оказалось, что Насте приглянулся мой босс еще когда он пару раз гостил у нас несколько лет назад. Вениамин Григорьевич на вид был классическим шефом, словно сошедшим из сборника стереотипов - лысина, брюшко и очки придавали ему даже несколько карикатурный вид. Но, судя по всему, в фантазиях Насти именно таким и должен быть босс, который впервые испробует ее ротик. Но перед тем, как звонить шефу, я решил прояснить некоторые моменты.

— Так ты собираешься сразу с места в карьер?

— Что ты имеешь в виду, пап?

— Ну... Возможно, тебе стоит сначала потренироваться? - я сам не знаю, зачем говорил это. Возможно, у меня где-то внутри еще теплилась надежда, что дочка захочет потренироваться на мне. По телу вновь поползли мурашки, но доча быстро сбила их одной своей фразой.

— Так я уже тренировалась! Пока ты был на работе!

— Н-на чем? - опасливо спросил я.

— На сосисках! Вон "Папа может", в холодильнике лежат. У меня даже получилось засунуть одну сосиску почти полностью, даже ротик смогла закрыть! - похвасталась доча.

"Да уж, папа может. Даже название будто издевается..." - пришла в голову шальная мыль, которую я тут же со вздохом отогнал и пошел к холодильнику. Размер сосисок явно не впечатлял, едва ли у Вениамина Григорьевича будут настолько карликовые габариты.

— Ну-уу, они довольно маленькие.

— Надо же было с чего-то начинать! - доча пришла на кухню и уставилась на сосиски вместе со мной. - Возможно, стоит купить сардельки?

— Нет, это точно не подойдет... - я поморщился, отгоняя тут же возникшие в воображении картинки.

— Тогда... Надо обратиться в специальный магазин!

— Отлично, обращайся!

— Нет, ты что, пап! Я стесняюсь...

— Говорить с отцом на такие темы не стесняешься, а тут вдруг... На тебе!

Настя потупила взгляд.

— А если... Вениамину Григорьевичу объяснить, что я первый раз... Может он не будет сильно придираться?

Я вздохнул. Диалог напоминал сценку из театра абсурда. И что самое интересное - Настя ни на полсловечка не намекнула, что тренировочным объектом мог бы быть я. Видимо, на эту тему у нее стояло твердое табу. Также она упорно не замечала мою эрекцию, хотя член уже оттопыривал штаны так, что ходить было неудобно. Покачав головой, я пошел звонить боссу, понятия не имея, что говорить. Настя настаивала, чтобы я объяснил все сразу, хотя мне казалось невозможным по телефону рассказать все те сумасшедшие вещи, которые поведала моя дочь о своих сексуальных желаниях.

— Здравствуйте, Вениамин Григорьевич! - сказал я, включив громкую связь.

— Привет, Вадим! Чего беспокоишь в такой поздний час?

— Тут такое дело... Вы же знаете, у меня есть дочь, она сейчас на первом курсе учится... И вот я хотел спросить - нельзя ли ей у нас постажироваться секретаршей?

— Ага, видел ее в соцсетях! И когда в гости к вам приходил... Такой милый ребенок... Ее Настя, кажется, зовут? А какая специальность у дочки?

Настенька, которая стояла рядом, заблестела глазками, осознав, что шеф помнит ее имя.

— Менеджмент!

— Ну что ж, это как раз наш профиль, в принципе... Только вот... На фирме всего три человека - ты, я и Сонечка. Потянем ли мы четвертое рабочее место? Бюджет-то нерезиновый...

— О, не волнуйтесь, Настя согласна пока что работать бесплатно, в свободное от учебы время. Бесценный опыт, знаете ли...

На фирме платили неплохо, мы с Настей ни в чем не нуждались, да и училась она на бюджете. Плюс такой вариант не подпадал под "сдачу дочери в аренду", а такая жуткая мысль у меня уже крутилась.

— Ну тогда это прекрасно! Обязанности секретарши Настена знает? Там, кофе принести, документы перебрать, на звонки ответить...

— Да, конечно! - бодро отрапортовал я, внезапно осознав, что к нам на фирму практически никто никогда не звонит, да и кофе сварить в офисе банально негде.

— Отлично! Только есть еще один нюанс - помещение у нас маленькое, по сути, кроме моего кабинета и предбанника, где вы с Соней сидите, больше ничего и нет! Где же мы Настю посадим?

— А вот это проблема... - я и не подумал о размещении.

— Гхм... Ну, разве что есть один вариант - Настино рабочее место будет прямо у меня в кабинете...

— Аа, ну да. Здорово. Поставим второе кресло рядом с вашим столом и...

— Кресло-то мы поставим, но... Тут вот какой момент... Деликатный очень. Насте лет-то сколько?

— Во-восемнадцать... Сегодня исполнилось!

— Сегодня? Оо-о, так ты ей передай мои поздравления!

Доча одними губами прошептала "спасибо" и покраснела.

— Так вот, - голос шефа вдруг стал очень серьезным. - Я же все понимаю, дочери твоей всего восемнадцать, а тут я... старый хрыч. И мы с ней, в одном кабинете... Тут поневоле с ума сойдешь... Поэтому кресло-то мы поставим, только сидеть в нем будешь ты, а не Настя! Чтобы контролировать все, так сказать. И дочери твоей спокойнее будет, и мне. Прямо рядышком, чтобы обзор открывался. Вид сбоку, так сказать.

— Нооо... Где тогда будет сидеть Настя? Третье кресло едва ли удастся впихнуть в ваш кабинет... - удивленно спросил я.

— Это точно. Третье кресло ставить негде. Поэтому... Ты только не волнуйся - Настя сядет ко мне на колени! Больше некуда. Понимаю, как это выглядит... Но - только так, увы.

— На колени? К вам? - мои глаза стали наверное с два блюдца размером. А Настенька, услышав про сидение на коленках у шефа, буквально запрыгала от восторга. Я следил, как подскакивают ее круглые упругие сисечки во время прыжков, и вдруг понял, что сам краснею от стыда.

— Ну да! А что, она девочка не тяжеленькая, я справлюсь. Только вот... Поскольку она будет у меня на коленях... Я же мужчина, ты понимаешь... Могу соответственно отреагировать.

— Что вы имеете в виду?

— Ну... У меня может... Случиться эрекция. Ты уж прости. Но трогать я твою доченьку не буду ни в коем случае, ты будешь рядом сидеть и все контролировать! За это можешь быть спокоен, Вадим.

Я вдруг понял, что шеф троллит меня, возможно, предполагая троллинг с моей стороны. Ситуация требовала сказать сейчас что-то в тему, но у меня вдруг испарились все цензурные слова. Глубоко вздохнув, я внезапно понял, что на троллинг нужно отвечать также. Даже если выглядеть это будет... Ну, мягко говоря, странно.

— Как будто груз с сердца упал. Спасибо вам, Вениамин Григорьевич!

— Да не за что, Вадь. И дочке твоей наука будет, и Соню разгрузим немного. А то она у нас и бухгалтер, и помощница руководителя и старший аналитик... Слишком много всего.

— Это точно... Только вот... Настя полсмены будет отрабатывать, получается. У нее иногда занятия с утра, а иногда после обеда. Стало быть, приходить будет соответственно, в свободное от учебы время. Это часа четыре, может и пять... Не слишком ли сложно будет ей сидеть на ваших коленках пять часов подряд?

— Ну зачем же подряд, Вадим?! Она же иногда будет вставать, документы приносить, а если вдруг понадобиться с верхней полки папку достать, то и по стремянке придется полазить! Не волнуйся, будет у твоей дочки физическая активность. В крайнем случае пересядет к тебе. Ну или... Она может и на полу... Посидеть.

— На полу?

— Ну да... Под стол ко мне как раз залезет, там место есть. Станет на коленки и... Ну, допустим, в ящике стола степлер возьмет. Или член в штанах мне поправит.

— Что-оо?

— Ну, у меня же эрекция случится, скорее всего, я ж говорил уже, чем ты слушал? Знаешь, как неудобно бывает, когда член упирается... А я же одной рукой пишу, а в другой телефон. Или пресс-папье. Клавиатура с мышкой, опять же. Не всегда есть возможность руку туда опустить, поправить... А тут как раз Настюшка под столом. Раз - и ладошкой своей уберет дискомфорт. Ей же не сложно будет под столом иногда несколько минут побыть?

Настя, затаив дыхание, слушала наш разговор, давно перешедший за все разумные грани.

— Д-да.. Думаю, несложно. И вот еще, Вениамин Григорьевич...

— Да-да, Вадик?

— Ну, тут такое дело.... В общем, если Настюша будет вам член поправлять... То не лучше ли, если она вам ширинку расстегнет и достанет его? На воздухе то всяко лучше, чем в тесноте... - я сам не верил, что говорю эту фразу.

— Это ты дело говоришь... Только вот... Ей тогда придется своей ладошкой... ну, голого члена касаться... Ничего страшного?

— Ничего, это ж без задней мысли, Вениамин Григорьевич... Просто... Чтобы вам удобнее было. Но тогда Насте надо будет другой рукой папку взять и прикрыться. Может быть неловкая ситуация, если я на ваш член начну пялиться в рабочее время.

— Ой, да что ты там не видел! Самый обычный пенис. Размером... Ну не знаю. С сосиску, наверное... - шеф внезапно хихикнул. Я похолодел. Откуда он знает про сосиски? Или это дурацкое совпадение?

— Ладно, этот вопрос мы решим... Только у меня еще вот какое предложение. Я вам полностью доверяю, и знаю, что вы руки распускать не будете. Но... Во избежание эксцессов... Возможно, стоит подумать о том, чтобы иногда давать себе разрядку?

Настенька победно вскинула ручки и бросилась меня обнимать. Я приложил палец к губам, давая понять, что до самого главного мы пока не добрались.

— Разрядку... Ты имеешь в виду... Кончать, что ли?

— Ну конечно, Вениамин Григорьевич. Настенька будет у вас в кабинете несколько часов. Едва ли вы сможете выдержать такую долгую эрекцию без разрядки!

— М-мда, как-то я и не подумал об этом Вадим... Тогда придется постоянно бегать в туалет, чтобы скинуть напряжение... Да вот только... А работать когда в таком случае?

— Вот! И поэтому я предлагаю вам следующий вариант - вы, без всяких пошлых мыслей, просто будете время от времени кончать Насте в ротик и потом спокойно дальше работать! Ну, пока снова на начнется эрекция...

Настя сдавленно пискнула от восторга и села на диван, плотно сомкнув коленки.

— Ого, Вадька! Ничего себе ты выдал! А сама Настя как? Ее то мы не спросили...

— Не волнуйтесь, она сама это предложила!

— Да ты что! Не может быть!

— Может. И еще один важный момент... Вы сказали, что Настеньку трогать не будете.

— Совершенно точно. Можешь быть уверен.

— Вот... Но... Возможно, один невинный поцелуй не помешает? Ну, перед тем, как она встанет перед вами на коленки, чтобы принять в ротик... Это задаст нужное настроение.

— Ну, если только ради настроения... Вадь, ты же понимаешь. Очень важно, чтобы все было в рамках приличия.

— Конечно-конечно, Вениамин Григорьевич. Целуете Настеньку, она делает вам минет, и на этом все. Нельзя, чтобы это превращалось в какие-то эротические игрища.

— Это точно! Сейчас ведь у нынешней молодежи как - минет считают чуть ли не разновидностью обычного поцелуя. В школах его ученицы прямо на переменках практикуют, я смотрел ролики. Так что... Ничего особенного.

Услышав это, Настя не выдержала. Она закусила губу, посмотрев на меня, и запустила ладошку себе под трусики. Прямо в моем присутствии. Я почувствовал, как член не выдерживает, и заполняет трусы липким содержимым...

— Ну разумеется, - собравшись с силами, я продолжил спектакль. - Да вот только... Еще одно я вам забыл сказать - у Насти это будет первый опыт минета.

— Как? Совсем? - удивился шеф.

— Ну да... Она очень хочет, но жутко стесняется. Так что... Возможно, в первый раз мы ее даже на колени к вам не сразу усадим... Настя много фантазирует, но в реальности... Боюсь, что придется повозиться.

— Ла-аадно, понял тебя. Ну что ж, тогда завтра и попробуем? Как тебе вариант?

— Отлично! Завтра у нее учеба во второй половине дня, так что с утра мы подъедем в офис вместе.

— Супер! Можете сразу второе кресло переносить.

— Да... И еще - ничего, если иногда Настя будет у вас в кабинете голенькая?

Моя доченька тут же бурно отреагировала - она снова запищала, теперь уже гораздо громче. Через секунду Настя задрожала и запрокинула голову, высунув язычок. Я почувствовал, как и сам дрожу. Между ног все пульсировало.

— Эээ... А это не будет слишком? - внезапно спросил шеф. "Ну конечно, только что мы обсудили, как он будет кончать в ротик моей дочери, а теперь "слишком"... Настоящее лицемерие" - подумал я, кончая в трусы во второй раз, но вслух ответил:

— Ни в коем случае. Она ведь не полностью разденется. Туфельки или трусики обязательно останутся.

— Ааа, ну, это другое дело! Стриптиза нам еще не хватало. Вот еще одна причина, по которой ты будешь рядом - полной обнаженки быть не должно ни в коем случае!

— Да, и вдогонку - вам не сложно будет в дополнение к поцелуям и минету иногда класть руки на груди моей дочери и мять ее? Или ей на бедра и ягодицы, гладить их, можно даже ущипнуть пару раз?

— Ущипнуть? Ну, если только это будут невинные ласки... Ты же помнишь, я не хочу ничего усложнять... Приставать к Насте я точно не буду.

— Очень хорошо! Тогда договорились?

— Ну конечно! Ты завтра как обычно к девяти подъедешь?

— Да, Вениамин Григорьевич. Может быть, немного раньше.

— Ну все, добро. Буду ждать встречи с твоей дочерью.

— Ага. Она тоже, - я положил трубку и, ошалевший, посмотрел на дочь. Она в позе морской звезды лежала на диване, тяжело дыша. Еще хорошо, что ее трусики были на месте. Придерживая насквозь мокрые от спермы штаны, я поспешил в ванную, чтобы привести себя в порядок. Завтра будет самый дикий день в моей жизни...

***

Вечером мы поставили будильник на семь утра, чтобы успеть перед работой выбрать наряд дочери. Собственно, вариантов было всего два - либо ультра-короткая кружевная ночнушка, либо японская школьная форма, которую я сам, зная, что Настя увлекается аниме, подарил ей на прошлый день рождения. Мы заснули в разных комнатах, но с одними и теми же мыслями - я лихорадочно представлял картины завтрашнего первого рабочего дня дочери и уже, наверное, в пятый раз за вечер спускал в салфетку. Выходило уже совсем немного, но все равно было невыразимо приятно. Так я и заснул с салфеткой в одной руке и гелем в другой.

Утром Настя пришла ко мне в комнату в японской ученической форме. Короткая юбочка, белая матроска, галстук и гетры просто не могли никого оставить равнодушными.

— Как же тебе идет! Почему не носила раньше? - восхищенно воскликнул я.

— Случая особого не было...

— Ну, тогда решено, бери с собой, переоденешься там.

— Нет, подожди, есть же еще один вариант! - она выскочила из комнаты и вскоре вернулась, одетая в полупрозрачную кружевную сорочку и чулки. Я ахнул - второй наряд едва ли уступал предыдущему. И надо сказать, в отличие от многих других сорочек эта скрывала трусики. Японская форма тоже скрывала, но юбка там задиралась от малейшего движения. А тут надо было прям до пола наклониться, чтобы самый краешек белых трусиков дочери показался из-под ткани ночной рубашки.

Доча мне все это продемонстрировала. Она картинно уронила на ковер безделушку, стоявшую на тумбочке и медленно наклонилась за ней, стоя ко мне задиком. Ослепительный панцушот заставил мое сердце биться чаще.

— Решено, берем этот.

— Отлично! - просияла доченька и кинулась переодеваться - по городу в таком виде ехать было точно нельзя.

Ехал я неспеша, смакуя будущие события в воображении, как малыш конфетку. Настя вся извертелась на сиденьи - видимо, она также только и занималась, что представляла себе свой первый рабочий день. Мы подъехали без десяти девять и неспеша поднялись по лестнице на второй этаж, где и располагался офис фирмы, в которой я работал. Остановились у вывески "Инкилевич и сыновья" - так называлась наша компания. Никаких сыновей на фирме никогда не было, да и у шефа фамилия была другая, но загадочное название тем не менее имело место быть. Я бросил взгляд на доченьку. Сейчас она была в обычной футболке и шортиках, но даже без специального наряда ее образ невинного и одновременно сексуального ангелочка был просто сногсшибательным.

Нажав на ручку, мы вошли. Сонечка, моя коллега по работе, как ни в чем не бывало стучала по клавиатуре. Ее милое личико в очках как обычно вызвало у меня острый приступ возбуждения. Уже неоднократно я проматывал в голове, как приглашу Сонечку на свидание, но каждый раз мне не хватало решимости. Но после вчерашнего разговора с шефом все мои эротические фантазии в отношении Сони казались смешными. Буквально в считанных сантиметрах стоял другой объект моего вожделения - родная дочь, больше всего на свете мечтающая о члене в своем ротике...

— Привет, Сонь. Это моя дочь Настенька. Вот, решил устроить ее к нам на фирму... Семейный подряд, получается... - я вымученно хихикнул.

— Здравствуйте! - с улыбкой сказала Настюша.

— Здравствуй, - ответила Сонечка, продолжая вбивать данные.

— Шеф у себя?

— Конечно, куда он денется.

— Тут вот какое дело... - я вдруг понял, что сейчас мне придется посвятить в Соню в такие подробности, которые, по-хорошему, можно рассказывать только адвокату.

— В общем - я буду проходить собеседование! - пришла на выручку Настя, видя, что я мнусь, не зная, как объяснить Соне свои последующие действия.

— Отлично, проходите, - Соня пожала плечами.

— И нам надо будет... - тут Настя и сама осеклась, не зная, как объяснить перенос кресла в кабинет директора, да еще и мое присутствие в кабинете во время собеседования. Дочь ведь уже совершеннолетняя, что я, ее там за ручку держу?

— Доча, иди сама, - вдруг нашел выход я. Если Вениамин Григорьевич настоит на моем присутствии, то так уж и быть, попытаемся что-то придумать. А пока что...

— Ну хорошо, пап. Только мне надо переодеться, - совершенно неожиданно Настя поставила рюкзачок на мой стол и извлекла из него ту саму ночнушку. Я хотел было сказать ей, что можно пойти в душевую кабинку и переодеться там, а лучше сразу в кабинете, чтобы Сонечка не наблюдала мою дочь в таком наряде, но было уже поздно - Настя стянула футболку через голову и осталось в одном лифе и шортиках. Апатия на лице Сонечки сменилась заинтересованностью.

— Доча, ты будешь... прямо тут? - уточнил я.

— Ну конечно, пап, не в кабинете же?

Потом Настенька сняла шортики и, оставшись в белом комплекте нижнего белья, посмотрела на меня.

— Пап, я стесняюсь чуть-чуть... Ты бы не мог...

— Да, доча? - я с готовностью поднялся со своего места, ожидая, что доча попросит меня выйти. Но не тут-то было.

— Возьми, пожалуйста, меня за попу, - попросила девочка. Я ожидал чего угодно, но только не этого.

— За-за-зачем? - заикаясь, спросил я. Соня глядела во все глаза, восхищенно поблескивая линзами очков.

— Ну как это зачем, пап? Для уверенности! Ты же мой отец, небольшой массаж ягодиц дочери, что тут такого?

Я будто в тумане шагнул к Насте и положил руки на ее аппетитные упругие полушария, полускрытые тканью трусиков. Они дернулись от моего прикосновения, а я, в свою очередь, задрожал от возбуждения.

Тем временем доча, обретя уверенность от моих нажатий, расстегнула бюстгальтер и высвободила свои прелестные груди прямо в ладошки.

— Соня, вы бы не могли мне помочь?

— Да-да, - моя коллега лихорадочно поднялась со своего места и подскочила к Насте.

— Пожалуйста, закройте мои соски, пока я буду переодеваться. С голыми сосками - это неприлично.

— Именно с сосками? - брякнул я.

— Именно, пап! Ты вообще в соцсети заходишь? В Инстаграме можно с голенькой грудью, но соски обязательно должны быть прикрыты! Многие девочки на них смайлики в фотошопе рисуют, ретушируют, а некоторые даже присоски надевают!

— Присоски?

— Ага, - доча говорила со мной и одновременно надевала сорочку с чулками. Соня послушно прижимала свои пальчики к Настиным соскам во время всего процесса, а я - разминал попу дочери.

— А мужские соски можно в этом вашем Инстаграме?

— Мужские можно.

— Тогда почему бы не цензурировать женские соски мужскими? - девочки прыснули и ничего не ответили.

Настя закончила перевоплощаться. Когда ночнушка прикрыла ее соски, Соня наконец смогла убрать свои пальчики. Я спросил:

— Можно убирать руки с попы?

— Ну... в принципе да.

Доча покрутилась передо мной. Ее стройные ножки в чулочках и босоножках на каблучке просто сводили меня с ума, а ночнушка, обнажающая животик и спинку, добавляла в это безумие чайную ложку перца.

— Ну, долго вы там? - голос Вениамина Григорьевича сквозь дверь засвидетельствовал его готовность к собеседованию. Но тут Сонечка спросила:

— А почему такой костюм? Вы ведь на должность секретарши собеседоваться будете?

— Эээ, ну да. Дело в том, что... Настя хотела сразу показать нашему директору, что для нее работа - второй дом и она готова тут буквально жить. Вот и переоделась в домашнее.

— Аааа, - Сонечка изобразила понимающий вид, хотя мы так ее еще больше запутали. - А то я подумала, что ваша дочь просто хочет понравиться шефу.

— Нет-нет, ни в коем случае! - мы с Настей замахали руками. - Это просто домашняя одежда, не более того. Разве руководитель может испытывать к секретарше какие-то чувства, кроме дружеских?

— Теперь ясно. Я все неправильно поняла, - улыбнулась Соня. Она обняла Настеньку и пожелала ей удачи. А когда Настя исчезла за дверью, моя коллега повернулась и, не скрывая восторга, заявила:

— Какая же у вас миленькая дочь! Вениамину Григорьевичу она наверняка понравится!

Я пожал плечами, прислушиваясь. Пока что была тишина. Минута, две... Я уже начал было беспокоиться, как вдруг Настя в растрепанной ночнушке пулей выскочила из дверей.

— Пап, срочно нужна твоя помощь!

— Помощь? И в чем же?

— По-помнишь, ты делал мне массаж попы? Так вот, я опять жутко смущаюсь! Это моя первая работа, пап... Ну пожалуйста...

Я кивнул и мы вошли в кабинет шефа, плотно закрыв за собой дверь, едва не прищемив носик любопытной Сонечке. Впрочем, мне тут же пришлось выходить и тащить за собой кресло.

— А это вам зачем?

— Сидя... массаж делать удобнее, - пробурчал я и захлопнул дверь. Мог бы просто сказать, что это для Насти, но не додумался.

Я уселся сбоку от стола, наблюдая за происходящим. Вениамин Григорьевич, восхищенно причмокивая, обошел Настеньку, пожирая ее глазами. Девочка стояла сама не своя, вся красная от стыда, потупив взгляд в пол. Я даже подумал было действительно сделать ей массаж попы, чтобы хоть как-то привести в чувство.

— Здорово, что ты пришел, Вадим. Мы тут хотели начать без тебя, но... Я чуть было не совершил непоправимое...

— Что же... что же вы едва не совершили, Вениамин Григорьевич?

— Я едва не... коснулся попы твоей дочери, Вадим. Мне очень стыдно... - шеф виновато опустил голову. Я обрадованно махнул рукой.

— Всего-то? Шеф, да ведь я буквально только что мял ей попку будь здоров, прямо на глазах у Сони! Это не страшно!

— Нет, страшно, Вадим. Не путай нежный отеческий массаж и мои похотливые клешни... В оправдание лишь могу сказать, что я был пленен красотой твоей дочери... - он подошел к Насте вплотную и поправил ее локон.

— Да ничего, трогайте на здоровье!

— Смотри внимательно, Вадим. Я сейчас сожму левую ягодицу Насти свой правой рукой. На две секунды. Потом отпущу. Очень важно, чтобы при этом личное пространство твоей дочери не было нарушено. Пожалуйста, контролируй ситуацию. Если что, дай знать и я прекращу. А потом, как договаривались - поцелуй и... - он сурово посмотрел на девочку... - минет.

Настя ахнула и прикусила губу, услышав такое вожделенное слово от шефа. А он придвинулся к ней еще ближе. Сосочки Насти теперь почти касались пиджака Вениамина Григорьевича. Я, будто кролик, загипнотизированный удавом, глядел на все это и не мог поверить, что происходящее реально. Уже было видно, как топорщится под брюками пульсирующее естество шефа. Мой член также дергался, будто в судорогах.

И вот шеф решился. Он резким движением задрал ночнушку моей дочери и с громким отчетливыми шлепком припечатал ее полупопие своей массивной пятерней. Настенька ойкнула, а Вениамин Григорьевич сжал пальцы. "Раз, два" - считал я про себя. Словно обжегшись, босс отнял руку. На мгновение я увидел, как на коже рядом с трусиками алеет след директорской ладони, а потом сорочка опустилась и область вторжения шефа оказалась под тонким шелком. Мы с Настей синхронно выдохнули. Но шеф и не думал давать девочке передохнуть - он прильнул к ее лицу и впился губами в девичьи губки.

Настена было протестуще замычала, но шеф был неумолим. Первый поцелуй дочери получился страстным и долгим, шеф приобнял ее, прижав к своей груди, а Настя в свою очередь прильнула к широкому телу начальника и принялась тереться о Вениамина Григорьевича.

Наконец их поцелуй распался. Но связь не исчезла - блестящие ниточки слюны протянулись от тонкогубого рта шефа к нежным устам моей доченьки. Наконец они лопнули и Настя поняла, что следует переходить к третьему этапу. А она ведь даже еще не садилась к шефу на коленки! Доча просто устроилась попой прямо на столе и принялась расстегивать ширинку директора. Тот часто задышал, а когда Настенька наконец освободила член и взяла его своей маленькой ручкой, то даже захрипел. На секунду я испугался за здоровье Вениамина Григорьевича, но он всего лишь готовился кончить.

Совершенно неожиданно для Настеньки, член шефа запульсировал и принялся орошать липкими капельками личико дочери, ее наряд, рюкзачок, стол, папки на нем и даже монитор компьютера. Через несколько секунд в кабинете буквально все было в сперме директора. Он с ошалевшим видом стоял перед Настенькой, которая, будто котенок, слизывала нектар со своих пальчиков. Внезапно ручка двери щелкнула. Вениамин Григорьевич едва успел повернуться так, чтобы его достоинство не было видно.

— А что это вы тут делаете? - спросила Сонечка, наморщив носик. - И чем это у вас так пахнет? Какой-то крем повсюду... - она оглядела следы извержения и хихикнула.

— Вот это вы все заляпали... - покачала она головой.

— Мы ели пирожные, - брякнул я.

— Да-да, - осипшим голосом подхватил шеф. - У дочери Вадима вчера был день рождения, вот мы и.. С чаем.

— А меня не позвали? - обиженно протянула Соня. - И где сами пирожные?

— Все съели.

— А чай?

— Выпили. Там только на троих было. Прости, - Настя умоляюще посмотрела на Соню своей перепачканной мордашкой.

— Но почему крем буквально повсюду? У вас что, пирожное взорвалось?

— Ага, - обрадованно закивали мы. - Взорвалось. С сюрпризом оказалось. Вот мы и...

— А что, сейчас такие делают? Ну ладно, надо тут прибрать, - Соня быстро сбегала за моющими принадлежностями, пока мы с шефом оттирали Настю влажными салфетками. Первый блин оказался комом...