Глава 6

«Лучше хуй забыть в сосну, чем попасть служить в Десну».

Когда я, понимая, что мочевик сейчас просто лопнет от наполнения, открыл глаза, то в полутьме вагона, увидел рядом, две дергающиеся мальчишеские тени и услышал пыхтение, на соседней полке.

Вот, подлецы, маманьку пьяную, с меня ведать тихонечко сняли и сейчас ебут ее, куда заблагорассудится. Она судя по всему, уже совсем понимала, чей член в пизде орудует и лишь тихонечко поскуливала от удовольствия. Ладно не буду вмешиваться, не моя это «свадьба», сами разберутся…

— Все Колька, теперь моя очередь маманьку «жарить», а то скоро уже она проснется и тогда нам полный пездец будет! - зашептал один из братьев, оттягивая другого, от столь желанного тела, на что тот ответил, сквозь зубы:

— Ты Санька уже четыре раза в нее кончал, два раза в жопу и два раза в пизду, а я только три, потому не мешай, я сейчас кончать буду! - и с протяжным стоном залил внутренности матери молодой спермой.

После, было снова какое-то шевеление, явно с проникновением в запретный «плод» инцеста, но я уже был на пределе и понимая, что обмочусь, стал сильно ворочаться, имитируя пробуждение. Услышались скрипи над головой, это озабоченные «насильники», наконец заняли свои мест, а я словно раненый олень, понесся в сортир, к счастью успел вовремя.

Вернувшись, я стал тормошить свою попутчицу, так как до конечной станции оставалась ехать совсем немного, да и старушку проводницу не хотелось доводить до инфаркта нашим непристойным видом. Вскорости мы уже пили горячий кофе и как ни в чем не бывало обсуждали наших-пидарасов политиков, других, наверное, туда не берут, судя по их отношению к простым людям… ситуацию в стране в целом, другие глупости, случайных попутчиков.

Чудесная троица вышла на две станции раньше меня, и поэтому я с «чистой» совестью возвратился в родную «гавань», точнее - часть. К моему удивлению, тесть даже машину послал, будущему зятю. Меня вез тот самый сибиряк. Всю дорогу он рассказывал мне, про беспробудное пьянство нашего командира во время проверок, как только печень выдерживает такое надругательство? Но главное то, что на последней проверке «боеспособности», умудрились утопить БМП (боевая машина пехоты).

— Охуеть! Как, такое вообще возможно, генералы, что на нем охотится ездили? - спросил я, не веря в сказанное.

— Точно… угадал, поехали они в дупель, пьяные, на болота завернули, что в самых дебрях леса, да и тонуть стали… ели-ели спасли, хорошо, что пару солдатиков да водитель трезвыми оказались, вытащили на свою голову!

— Не пойму, а чего так, им, наверное, награду должны были дать!?

— Точно, выписали, награду- пиздюлина называется! У этих старых алкашей оказывается, форма была «козырная», ручной работы, фуражки с кокардами золотыми, да еще пару пистолетов именных… все утопло вместе с техникой. Вот и влепили «строгач» (строгий выговор) нашему «борову» - за плохую организацию службу… понимаешь.

— Чего не могли второй БМП или БТР послать, чтобы вытащить первый?

— Вот тут-то и оно что послали и он, «зараза», тоже утоп, хорошо, что никто не пострадал… ну кроме жопы нашего командира. На него по утру проверяющие орали так, что мы думали это сирену противовоздушную включили. Как говорил один ведущий, детской передачи: - «Ось така хуйня, малята!»

— Так, чего нашего Владлена Ивановича на пенсию отправят, преждевременную? Новый у нас командир будет вскорости? Любовь прошла - завяли помидоры?

— Ну не знаю точно, вроде как он этой ночью баньку им организовал да с блядями… костюмы заказал за свой счет новые сделать, они даже командировку свою продлили. Поглядим, может и проскочит без «вазелина»!

— Костюмы да фуражки — это понятно, а как с техникой быть-то, это же, целой жизни не хватить, ее отрабатывать?

— Да, ты дурак совсем, давно уже списали ее, как морально «устаревшую», у нас этого «гуталину» завались, ты вспомни сколько этого «дерьма» на консервации находится… на десяток воен будет, а вот золотая кокарда — это действительно проблемка будет, разве зубы свои золотые «боров» переплавит.

— Слушай, а блядей откуда взяли, из поселка, так там одни чумазые «алкашки» или в город кого засылали?

— Артур, это я уж не знаю, без меня дела делались, но кто-то из обслуги «ебанской» говорил, что одна молодая да вроде как беременная, а вторая постарше будет, да посисястей.

От этих слов, мой лоб покрылся потом, а член словно задеревенел, неужто тесть на такое пошел, чтобы жену, и дочку «подложить», как шлюх без породистых? Да быть этого не может наверняка совпадение, но «червячок» в области груди, все-таки зашевелился.

— Ну, что почти приехали братан, ты нашу молитву солдатскую еще не позабыл, там на учебе-то? - спросил здоровяк, закуривая сигарету.

— Как, такое забудешь и стал декларировать, знакомый почти каждом солдату-срочнику стих-молитву:

Спаси и сохрани нас Боже, от подъёма раннего, да от крика дневального!

От работ физических, да занятий политических.

От овсянки и перловки, да от «кичи» гарнизонной, с винтовкой.

От проверки вечерней, и от подруги не верной.

От девушек разных, да от шлюх заразных.

От дежурного по части, да другой такой напасти.

Господи, преврати море «японское в водку «русскую»!

Утоли вдоль жажду солдатскую, дай дембеля дождаться и невредимым домой добраться!!!

Так переговариваясь на разные темы, мы заехали в часть. Сказать, чтобы соскучился за запахом кирзы и потных портянок, так не скажу, но теперь это уже становилось моим родным домом, хоть и было «казенным».

Войдя в дом, я прислушался – гробовая тишина… в комнатах явно было пусто и давно. От усталости, перееба и недосыпания, я еле стоял на ногах, поэтому приняв душ, улегся прямо в гостиной на диванчик и уснул.

Просыпаться я начал в полдень, еще во сне - «меня насиловали смуглые мулатки, на необитаемом острове, причем всеми своими женскими дырочками». Когда я открыл глаза, то сразу же понял- сон в руку. Моя разлюбезнейшая теща, словно гигантская п'явка всосалась в член и стала словно помпой, высасывать его содержимое. Продержался я совсем недолго, наполнив, столь изысканным угощение ненасытное горло, своей «дальней» родственнице.

— Ух, миленький, как я за тобой соскучилась, но только на сегодня это все! Извини меня, но мы всю ночь меня ебало восемь человек, целые сутки, да и невестушку твою тоже, даже сейчас не отпустили, ебари. Сказали, что до вечера еще пробудут, суки, еще денег в пизду насовали, вытащить до сих пор не могу! «Виагры» нажрались, вместо закуси и как только не сдохли, козлы? Члены, у них стали, что оглобли, думала, блядь, что насквозь проткнут… ты только прости нас Артурчик, ты ведь уже не чужой, а Владленчика могли вообще из службы, на улицу выгнать! Даже папенька бы мой, не помог… недавно на пенсию отправили… так уж вышло, зато теперь тебе ни в чем не будет отказа, милый! Захочешь по очереди нас еби, а хочешь вместе, мы теперь и не такое вытерпеть можем! - прошептала пьяным голосом немолодая уже женщина, но с таким блядским блеском в глазах, что я сразу понял – ей все это понравилось, интересно, а дочке, тоже?

Видя мои широко открытые глаза, от услышанного, «жадина-говядина» икнув добавила:

— Ик…блядь…ик… пошли в ванну, в рот мне насцышь, ик… я пока пьяная могу тебе такое разрешить, а те пидарасы, даже не спрашивали...ик… хорошо, что еще не насрали, ублюдки…ик…

В какой-то душевной прострации, я пошел за Жанкой в ванную и вдоволь, напоил ее «золотым дождем», она все выпила без остатка и даже не поморщилась. Когда вышли из ванны то натолкнулись на мою Анжелку, которую я даже сразу не узнал. Выглядела она действительно, как самая настоящая проститутка - короткая кожаная юбчонка, из-под которой буквально водопадом, текла густая сперма... черная блузка с небольшим выпуклым животом и острыми сосками, явно без лифчика… лицо, все залито спермой, потекшей тушью и ярко красной помадой, которой даже надпись на лбу сделали - «блядь».

Девушка, казалась нас даже не заметила, словно на автомате, пошла в спальню и стащив себя остатки одежды, завалилась на кровать. Рядом, словно по команде, на живот свалилась и ее мамаша. Подойдя поближе, я стал разглядывать свою невесту. Постарались судя по всему, перевозбужденные проверяющие, на славу. Она лежала на спине, широко раскидав колени… половые губы были ярко красными от регулярных сношений, а клитор торчал над ними, словно флагшток корабля. До селя узкие девичьи дырочки, превратились в бездонный колодцы, из которых до сих пор вытекала густая смесь, семенной жидкости и смазки.

Все тело было в синяках и засосах, особенно досталось груди, а на животе тоже была сделана надпись, но уже черным фломастером «хуесоска», «ебать только сюда» и полустертая стрелочка, указывающая направление, ниже лобка. Я стоял в задумчивости более десяти минут размышляя, как поступить дальше, потом пошел на кухню, вытащил из холодильника бутылку водки и почти до половины опорожнил ее прямо из горлышка… решил «надринкинговатся», до потери реальности. Крепости я почти не почувствовал, но зато принял на мой взгляд, правильное решение…

Внезапно взгляд уставился на разбросанные под столом письма… это была моя смешливая переписка, со своей невестой:

Письмо солдата

Любимая моя невеста! С тех пор как я получил внезапный штыковой удар, вашей красоты, которая нанесла мне не заживляющую рану глубиной с танковый ров. Мне хочется прижать вас к своей груди, как безотказный автомат Калашникова и выпустить очередь крупнокалиберными поцелуями в ваши губы-мишени. Я отчётливо представляю, как будут блестеть ваши очаровательные глазки, подобно стеклам моего противогаза, при вспышке ракет, на тактическом учении.

Любовь моя так сильна, что я ее сравниваю с жаждой голодного желудка к солдатскому борщу, при питании сухим пайком. Ваш голос словно колыбельная песня дневального, подающего команду – «отбой». Я могу поклясться свои мешком с НЗ (неприкосновенный запас), что чувства мои верны и точны как стрельба из снайперской винтовки на 1000 метром, по грудным мишеням. Любовь моя бесконечна, как речь замполита на политзанятиях или старшины при вечерних поверках. Она крепка, как его матерное слово по поводу поддерживаемого порядка.

Любовь моя! Дайте мне возможность окопаться, в вашем сердце и занять прочную, круговую оборону. Я верю, что настанет время и мы сможем пойти в ЗАГС для принятия присяги на верность, друг другу. Лишь тогда я смогу с уверенностью бросаться в ночные атаки, на ваши плохо укрепленные позиции. Героически вцепившись в ваши господствующие высоты, я смогу прорвать передний край, вашей скрытой обороны. Я буду наступать и продвигаться, до полной победы, а потом произведу праздничный салют в вашу честь. Потом мы заключим долговечный мировой договор, о недопущения агрессии со стороны враждебной тещи…

Второе письмо тоже было с юмором и писалось еще в самом начале нашего знакомства:

Клятва шофера.

Как ЗИЛ-130 ты красива, как облицовка хороша, как вал коленчатый – быстра.

Улыбка милая твоя- уж горяча, что радиатор, поверь мне девичья душа.

Как новенький аккумулятор, ты без зарядки хороша.

Твои глаза как фары светят и как поршня сжималась грудь.

Щека же как сигнал трепещет, когда к ней хочется прильнуть.

И лучше нет тебя на свете, не стоит даже говорить.

Вот тормоза уже не в силах любовь мою остановить.

Клянусь поршнями-шатунами, клянусь коробкой передач.

Клянусь катушкой зажиганья, незнающую неудач.

Клянусь я ручкой заводной, клянусь коленчатыми болтами.

Коль ты на край света, яс тобой и не разлучит нас цунами.

А если клятву я нарушу, то двигатель мой застучит,

коленвал в дугу согнется, и поршни в космос улетят…

Засмеявшись от воспоминаний бурной молодости, я стал перечитывать остальной армейский фольклор, понимая, что настроение постепенно начинает улучшатся:

Армейские байки

Жизнь солдата – это вечная борьба, до обеда с голодом, после обеда, со сном.

Армия – это доменная печь, с которой выходят либо сталью или просто шлаком.

Армия – это волчья тропа, чтобы ее пройти, надо скалить зубы.

Армия – это дубовая роща, чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона.

Армия – это единственное место, где юноша мечтает стать «дедом».

Армия – это большой курятник, где каждый старается толкнуть ближнего и нагадить на нижнего и если ты допустил ошибку, то обязательно вые…т.

Армия – это школа для мужчины и испытание для женщины, которую лучше проходить заочно.

Армия – это место, где плоское катают, а круглое таскают.

Армия – это такая мощная организация, где в общем ничего не делают, но без дела не сидят.

Армия – это участок жизни, который убеждает, как прекрасно все остальное время, кроме нее.

Лучше два года считать ворон, кричать - «Ура!», чем три года любоваться чайками и орать – «Полундра».

Любовь в армии – это пуля, которая попадает в сердце, бьет по карману, а выходит всегда боком.

Поцелуй солдата – это атака, после которой наступает капитуляция и сдача.

Быть солдатом – это стрелять как ковбой и бегать как его лошадь.

Девушка – это нежное существо, которое, нужно носить на руках, а на шею она сама сядет.

Девушка – это подобие кошки, кто приласкает к тому на руки и прыгнет.

Оставив красивую девушку на гражданке, все равно, что выставить бутылку водки на дороге и думать, что никто за два года ее не подберет.

Девушка отдает свою честь только один единственный раз, а солдат ежедневно и целых два года.

Женщинами становятся в постели за один раз, а мужчинами в армии за целых два года.

Поверь солдат, пройдут два года, а ты гражданским станешь вновь. Тогда к тебе вернутся снова - ВЕРА! НАДЕЖДА! ЛЮБОВЬ!

Всем, военнослужащим, прошедшим нелегкую, но весьма поучительную армейскую школу жизни – посвящается…