Иной взгляд на все

Дальнейшее можно было бы назвать неожиданным сюрпризом. Всего за три года я превратился из счастливого женатого человека в обиженного, обманутого и брошенного мужа (пусть она и не собиралась мне изменять, но именно это и сделала), в героя-мстителя, укравшего жену Казановы. Неплохой результат для обычного парня, даже несмотря на то, что Казанова сам облегчил мне задачу.

Мы жили вдвоем в моем прекрасном доме и заключили сделку. Если Лиэнн когда-нибудь устанет от меня, то прямо скажет мне об этом. Мы не женаты, поэтому, если она захочет найти другого мужчину, то имеет полное право сделать это и съехать от меня. Но она поклялась, что никогда этого не сделает, потому что любит меня гораздо больше, чем своего бывшего мужа. Лиэнн сказала, что, выходя за него замуж, не понимала, что такое настоящая любовь. Сказала, что он – мошенник и обманул ее и всех других женщин, с которыми спал, когда те были замужем.

Почти каждый день Лиэнн тащила меня (брыкающегося и вопящего) в фитнес-клуб, с тех пор как я впервые пришел туда, чтобы встретиться с ней. Наша сексуальная жизнь была чем-то не от мира сего. Быть в форме может иметь некоторые преимущества, о которых я никогда не мечтал. Моя выносливость росла не по дням, а по часам, но, к сожалению, я не смог значительно усилить контроль над эякуляцией. Ну, невозможно иметь все.

Лиэнн прямо развила в себе способность замечать, когда я подхожу к краю, и когда ситуацией управляла она, то заставляла меня продолжать часами. Боюсь, что у меня самого не хватало дисциплины. Ну, невозможно иметь все, но в целом, мы отлично проводили время вместе.

Во всяком случае, мы дополняли друг друга, и наш гражданский союз работал просто отлично, хотя я все еще нес огромный крест за свою жену Аниту. Лиэнн, казалось, такое устраивает.

***

Однажды утром в понедельник мы с Лиэнн как раз выходили из фитнес-клуба и вошли в кофейню. У нас была привычка пить кофе вместе с Эбигейл, нашим личным тренером, которая была чем-то вроде моей приемной племянницы. Мы заметили, что все стоят у другой двери и смотрят в коридор. Я быстро огляделся и заметил в окно на стоянке несколько полицейских машин.

Прежде чем я успел высказать Лиэнн свое беспокойство по поводу того, что происходит что-то неприятное, на свободу вырвался «весь ад»: крики и стуки доносились с другого конца здания, где ошиваются большие мальчики. Ну, знаете, те ребята, что серьезно занимаются силовыми тренировками, боксом и тому подобным. Столпотворение продолжалось несколько минут, а затем по коридору прошли несколько очень взъерошенных полицейских, за которыми следовали двое тяжеловесов, ведших третьего со скованными за спиной руками. Когда они проходили через кофейню, я услышал, как один из сопровождающих сказал парню в наручниках:

– Ты – чертов идиот. Это дерьмо портит твой гребаный разум. Но нет! Ты должен был продолжать накачиваться им. Ну вот, теперь ты и впрямь все испортил по-крупному.

Они вышли из холла, и это было все, что я услышал. Но здоровяк в наручниках показался мне знакомым, хотя я и не смог его узнать. Я предположил, что когда-то видел его в фитнес-клубе.

Оживление прошло, мы выпили кофе, и я отвез Лиэнн в садик, где она работает, а затем появился в своем офисе. Я – босс, так что, мне вообще не обязательно там появляться, если я этого не хочу.

Едва я вошел, как моя секретарша (на самом деле она присматривает за некоторыми менеджерами, но известна как моя секретарша – привилегия босса) сказала, что меня пыталась разыскать моя подруга Кара. Я не беру с собой в фитнес-клуб мобильник, там недавно была пара краж.

Я позвонил Каре в Арчерс, где она работает.

– Мартин, мы здорово облажались!

– Прости? – Каре было несвойственно ругаться.

– Мы все испортили. Мы забыли о Грэме.

Я все еще не понимал, о чем говорит Кара.

– Прости, Кара, но я ни фига не понял. Что значит, мы забыли о Грэме?

Если уж на то пошло, кто такой Грэм? Я не имел ни малейшего представления, о чем говорит Кара.

– Грэм залез к Доне в трусы, а Кевин узнал. Они оба в больнице, а полиция ищет Кевина!

О черт, теперь я понял, что случилось в фитнес-клубе, и почему парень был таким знакомым. Тот, кого они увозили, – Кевин, муж Доны. Дона, должно быть, попалась на удочку Грэма.

– О, черт, ну, я думаю, полиция все же взяла Кевина. Его арестовали в фитнес-клубе около часа назад. Как там Дона, он не сильно ее побил?

– Не знаю, я сейчас еду в больницу. Позже позвоню тебе, и, в конце концов, ты можешь держать свой сотовый включенным? Я оставила на нем сотню СМС.

Упс, моя привычка – все время забывать его снова включать.

Это было действительно большое разочарование; мы предупредили Дону о Грэме одновременно с тем, как рассказали ей о пари на ее честь. Дона была потрясена и раздосадована. Мы предполагали, что, как только исчезнет из поля зрения Дуг, у Доны хватит ума держать Грэма на расстоянии. Но оказалось, что мы ошиблись, и Дона сделала какую-то глупость.

Позже Кара мне перезвонила и сказала, что Кевин застал Дону и Грэма вместе в субботу вечером. Он сбил с ног Дону и вышиб дерьмо из Грэма (описание Кары). Грэм был в плохом состоянии, но Дона пострадала не слишком сильно, лишь несколько ушибов и сотрясение мозга. Кевин – псих, а не задница. Очевидно, Дона просто пыталась помешать Кевину убить Грэма и получила пару ударов, не предназначенных ей.

Кара сказала, что Дона спросила, не могу ли я к ней приехать. Я не мог понять, зачем ей это нужно, но сказал Каре, что позвоню в больницу и навещу ее, после того как заберу из садика Лиэнн. Из моих объяснений Лиэнн знала, кто такая Дона, как и почему мне пришлось ее искать.

Когда мы вошли в палату, Дона выглядела ужасно. Ее хорошенькое личико было в синяках и опухло.

– О, мистер Шоу, мне так стыдно и так жаль, что я тебя подвела. Ты так старался, чтобы этого не случилось, – воскликнула Дона, когда мы вошли.

Я и правда не знал, что ей сказать, но, к счастью для меня, все разговоры взяла на себя Лиэнн. Через несколько минут они уже болтали как старые подруги, а я чувствовал себя третьим лишним. К тому времени, как они закончили болтать, Дона была приглашена остановиться у нас с Лиэнн, пока не почувствует себя лучше. Меня это вполне устраивало, так как дом у нас большой с большим количеством свободных комнат.

Но я видел, что это несколько осложнит некоторые из моих ночных игр с Лиэнн. Мы стали очень изобретательными, и могли трахаться где угодно. Одним из наших любимых мест был массивный журнальный столик в гостиной.

И все же Лиэнн теперь – моя спутница жизни, и все, чего бы она ни хотела, меня вполне устраивает, даже если это слегка омрачает мою сексуальную жизнь.

Дону выписали из больницы на следующий день. Мы отвезли ее домой и поселили в свободной комнате. У нас с Лиэнн почему-то все еще были отдельные комнаты. У меня – хозяйская, а у Лиэнн – гостевая спальня, хотя обычно она спит там только в мое отсутствие.

Полагаю, что когда в гости приходят люди, это создает атмосферу респектабельности. Я заметил несколько странных взглядов, когда посетители видели, что комната Лиэнн определенно принадлежит ей, со всеми ее вещами вокруг, а в моей комнате обычно нет ничего, что хотя бы намекает на то, что она спит там каждую ночь. Но все мои друзья знали, что мы живем как муж и жена.

Ладно, иногда ради разнообразия мы играли на кровати Лиэнн. Но у нее кровать размера всего Queen, тогда как моя – королевского размера – гораздо веселее.

Следующие несколько месяцев все шло довольно ровно. Дона был не так плоха, как я думал. Она находилась в процессе развода с Кевином, который был в тюрьме под стражей. Он реально замесил Грэма, который сам разводился со своей женой. Если хотите знать мое мнение, то это – настоящий гребаный бардак.

***

Однажды вечером у нас с Лиэнн была одна из наших самых странных игр. Мы привязывали друг друга к столбикам кровати, а тот, кто не был привязан, дразнил другого. Лиэнн только что закончила сидеть на моем лице, где я сумел довести ее до шумной кульминации. Она двинулась вниз и, пососав меня в течение нескольких минут, заняла позицию всадницы. Она вставала над моим членом и внезапно бросалась вниз, погружая меня в себя по самую рукоять. Это был один из ее любимых приемов, потому что, по-видимому, я был для нее как раз подходящего размера.

Но она не стала насаживаться, потерев клитор и губы, она остановилась, посмотрела на меня и спросила:

– Что предполагаешь делать с Доной?

– Странное время ты выбрала, чтобы спросить, – ответил я, – но что бы ты хотела, чтобы я с ней сделал?

– Не знаю? Но тебе лучше ее как можно скорее трахнуть, иначе бедняжка умрет от ожидания или тоски, смотря что случится раньше.

– О чем, черт возьми, ты?

– Боже, Мартин. Ты что, слепой, что ли? Эта девушка от тебя без ума и готова целовать землю, по которой ты ходишь. Разве ты не заметил, как она смотрит на тебя и ловит каждое слово? И я знаю, что она тебе нравится, я не дура.

– О, черт, Лиэнн, она мне и впрямь нравится. Но люблю-то я тебя!

– И Аниту! Ты все еще любишь Аниту. Ты знаешь, что можно любить больше, чем одного человека одновременно, и меня это устраивает. С тех пор как мы встретились, я – всегда на втором месте после Аниты. Но не возражаю, знаю, что ты не станешь делать со мной ничего грязного. Ты слишком хорош, чтобы так поступить. И именно поэтому я предлагаю тебе взять Дону в свою постель. Обещаю, что не стану ревновать, честно.

– Не думаю, что это хорошая идея. Теперь ты – мой партнер. Моя жена во всем, кроме фамилии. Это будет бесчестно.

– Чушь и ерунда. Я – твоя любовница, и живем мы во грехе, если смотреть на это так. Боже, Мартин, иногда ты бываешь ханжой. Я люблю тебя, а ты любишь меня. Но ты все еще любишь Аниту и все еще женат на ней. Значит, ты ей изменяешь, нравится тебе это или нет. Так, что же плохого в том, чтобы поделиться собой и с Доной?

– Ну, не думаю...

– Черт побери, ты, болван, излучаешь больше любви, чем любой мужчина, которого я когда-либо встречала, а этой девушке нужна часть этой любви. Разве не видишь?

Должен признаться, в этот момент я был совершенно не в своей тарелке. Оказалось, что Лиэнн хочет поделиться мной с Доной. Может, я и ханжа, но мне это не казалось правильным.

– Ладно, забудь об этом, – сказала Лиэнн. – Полагаю, черного кобеля не отмоешь добела. Твоя беда в том, что ты слишком хороший. Так что, давай вернем немного жизни моему другу.

Блуждание Лиэнн в стране, которую я всегда считал фантазией, проделало очень хорошую работу по надуванию рабочих частей, которые она намеревалась использовать. Поэтому она вернулась и начала сосать меня, возвращая к жизни. Но я видел, что она была раздражена моим отношением. Когда она начала лизать и сосать, я попытался ее успокоить:

– Послушай, Лиэнн, я уверен, что ты станешь ревновать или что-то в этом роде, а это будет несправедливо по отношению к тебе.

– Ты и впрямь так думаешь? – спросила она.

– Да, ты можешь лишь думать, что это звучит нормально, но что если это случится на самом деле? Я уже потерял одну любовь и не хочу потерять другую.

– Послушай, я скажу по-другому. Тебе нравятся наши сексуальные игры, не так ли?

– Ты же знаешь, что да!

– Ну, а что ты собираешься делать ради удовольствия, когда я больше не смогу заниматься гимнастикой, потому что слишком растолстею?

– О чем, черт возьми, ты сейчас говоришь? Почему ты вдруг должна ра... аааа?... О, Господи, неужели? Это правда?

– Два месяца, вот и считай. Как тебе понравится быть отцом? Ты счастлив, или нет?

– Конечно, счастлив. Но я решил, что стреляю вхолостую. Ты же знаешь, мы с Анитой пытались много лет. Когда сдавали анализы, количество сперматозоидов было очень низким.

– Ну, я же говорила, что тебе полезно ходить в фитнес-клуб. Ты больше не стреляешь вхолостую.

– Черт, это просто великолепно! Нам придется переделать одну из комнат в детскую и...

– На все это у нас есть уйма времени. А теперь вернемся к Доне.

– Я все еще думаю, что это несправедливо по отношению к тебе, и к тому же, она на двенадцать лет моложе меня. Я ей почти в отцы гожусь.

– Возраст – это чушь собачья, и я покажу тебе, что все справедливо.

С этими словами Лиэнн спрыгнула с кровати и вышла из комнаты. Черт возьми, неужели я в самом деле ее расстроил? Неужели она оставит меня привязанным к этой кровати на всю ночь, а сама ляжет спать в своей комнате?

Через пару минут открылась дверь, и вошла Лиэнн, ведя за руку Дону. Она подвела ее к кровати, и Дона уставилась на меня, лежащего голым и привязанным к кровати.

Дона была одета в длинную ночную рубашку, и Лиэнн наклонилась, схватила ее за подол и сняла прямо через голову. И вот рядом стоят две обнаженные женщины: Лиэнн, стройная, с маленькими, но восхитительно очерченными сиськами, и Дона, чуть тяжелее, с теми чудесными шарами, которыми я восхищался, когда впервые ее встретил.

– Ну, давай, девочка, он не сможет тебя укусить, он привязан. Покажи ему, на что ты способна, – подбодрила Дону Лиэнн.

Я не сказал ни слова. У меня не было намерения брать на себя вину, если все это полетит «вверх тормашками». Дона наклонилась, поцеловала меня в губы, и наши языки некоторое время играли в ладушки, затем она медленно двинулась вниз по моему телу, целуя на ходу. Когда мой член исчез во рту Доны, Лиэнн подошла и попыталась засунуть свой язык мне в горло.

***

Остаток ночи прошел как в тумане. Я навсегда запомню тот первый раз, когда увидел, как эти сиськи подпрыгивают вверх и вниз, в то время как Дона скачет на моем члене, а ее визги, когда она кончает, нужно услышать, чтобы поверить. Иметь в постели двух красивых сексуальных женщин – мечта любого мужчины. Но я быстро обнаружил, что недостатком является то, что это примерно в четыре раза утомительнее, чем иметь одну.

После той первой ночи Лиэнн – всегда инициатор – устроила сложную ротацию. Так получалось, что на неделе каждая из них оставалась наедине со мной на две ночи, а вдвоем – на три. Дона сократила свои часы в Арчерс и присоединилась к нам в фитнес-клубе. Ее почти идеальное тело, казалось, стало еще лучше.

Теперь я, честно говоря, оказался в некотором затруднении. Моя философия всегда заключалась в том, что один мужчина должен быть с одной женщиной. У меня было достаточно проблем с пониманием того, как я мог влюбиться в Лиэнн, когда все еще люблю Аниту. Но теперь я обнаружил, что влюбился также и в Дону. Но нравится мне эта идея или нет, а я люблю не одну женщину. Мне повезло, что ни одна из них не пытается играть против другой. Я не хотел думать о том, что бы случилось, если бы они поссорились.

Лиэнн, внезапно забеременев, застала меня врасплох, но сказала, что, когда я рассказал ей о том, как расстроился от невозможности Аниты иметь детей, Лиэнн немедленно отказалась от своих противозачаточных таблеток. Она сказала, что пользовалась ими с тех пор, как много лет назад обнаружила, что Дуг ей изменяет. Она уже много лет ожидала, что их брак рухнет. Мое появление на сцене оказалось тем, о чем она молилась.

В один из наших более спокойных моментов Дона сказала нам, что Кевин переборщил с наращиванием мышц. Он начал употреблять стероиды и другие наркотики, которые изменили его характер. За последний год он стал очень угрюмым и отдалился от нее, и любовь, которую она к нему испытывала, постепенно угасла.

Грэм поймал ее, когда она чувствовала себя очень подавленной и в депрессии. Она знала, что все, чего он хочет, – это лишь секс. Но ей хотелось, чтобы хоть кто-то обнимал ее и любил. Это – вопрос поиска порта в шторм.

Кевин случайно наткнулся на нее и Грэма; в тот вечер они выбрали не тот паб. Кевин пришел в тот бар в поисках парня, который снабжал его незаконными стероидами, и заметил их.

Что ж, я довольно легко освоился с этим странным образом жизни. Не знаю, сколько людей точно знают, что происходит, но мне все равно. У меня – замечательная семья, которая скоро вырастет.

***

Это случилось примерно через шесть или восемь недель, после того как Лиэнн сказала мне, что ждет ребенка. Я на пару дней съездил в командировку, и в тот вечер, когда мы сели ужинать, я понял, что что-то не так. Девочки отказались от моего предложения пригласить их на ужин, и обе вели себя очень тихо.

– ЛАДНО! Вы, двое, – сказал я, покончив с десертом. – Что случилось?

Обе женщины посмотрели друг на друга, и я видел, что обе хотят, чтобы заговорила другая. Потом Дона вздохнула и посмотрела на меня. Я видел в ее глазах беспокойство.

– Пожалуйста, не сердись на меня. Я не хотела, чтобы так случилось. Это была ошибка!

– Я не сержусь. Как я могу сердиться? Я не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь. Но, скорее всего, через минуту я выйду из себя, если никто из вас не скажет, что происходит.

– Я могу сделать аборт!

Монета упала: очевидно, у Доны тоже было пополнение.

– О чем, черт возьми, ты? Хочешь сказать, что беременна чужим ребенком?

– Нет, ребенок твой, – сказала Дона со слезами на глазах.

– Тогда ты сделаешь аборт только через мой труп.

– Значит, ты не возражаешь?

– С чего ты взяла, что я буду возражать против твоей беременности?

– А что подумают люди?

– Кого, черт возьми, волнует, что подумают люди? Мы ведь здесь – одна семья, не так ли? Кто-нибудь из вас этим недоволен?

– Нет! – в один голос воскликнули они.

– Вы обе знаете, что мы с Анитой очень хотели иметь много детей. Но этому не суждено было случиться. Может быть, поэтому она и... ну, знаете, загуляла. Теперь я отстал на несколько лет. Так что, если вы обе будете беременными, это поможет мне немного наверстать упущенное. Я просто надеюсь, что вы обе останетесь со мной.

Обе девушки встали и подошли ко мне с обеих сторон. Кажется, я получил ответ.

***

Жизнь шла своим чередом; надо признаться, в местном родильном отделении на меня поглядывали как-то странно. И регистратор рождений тоже узнал меня, но, кроме того что он сослался на свои записи, на самом деле ничего не сказал.

Местный настоятель, преподобный Аллен был старым другом семьи. Иногда он бросал в меня несколько острых цитат из Библии. Но он был очень добр и даже глазом не моргнул, когда мы попросили его крестить обеих моих дочерей в один и тот же день. Он устроил частные крестины, так что, в церкви нас было немного, только настоятель, мы втроем и восемь крестных родителей. О, и по какой-то причине отец О'Брайен тоже был там. Он был местным католическим священником.

Во время краткой службы преподобный отец Аллен продолжал сыпать фразами на латыни. Это меня немного смутило. В церкви эвтаназии мы обычно не используем латынь. Но я предположил, что преподобный Аллен тайком молился за родителей, живущих во грехе. Каждый раз, когда он произносил это, он смотрел на отца О'Брайена, очевидно, чтобы убедиться, что произносит все правильно.

Как только все закончилось, я услышал, как закрылась одна из тяжелых церковных дверей. В тихой церкви раздался адский грохот, но, похоже, я был единственным, кто его услышал.

Прошло некоторое время, прежде чем я обнаружил, что у моих двух дочерей есть еще по одному Богу-родителю. Никогда бы не подумал, что люди в одежде могут быть такими хитрыми. Священник и отец О'Брайен в наши дни проявляют большой интерес к детям, но думаю, что оба они разочаровались во мне.

Ну, и мои мечты о личной футбольной команде полетели в окно. Хотя не знаю – девочки сейчас играют в футбол.

Примерно через месяц после крестин у меня появилась фотография, на которой я находился посередине между моих дам, держащих моих дочерей, увеличенная и вставленная в рамку. Когда я вернулся домой из офиса, она стояла в холле и ждала, когда я решу, куда ее повесить.

Когда я вошел в гостиную, обе девушки последовали за мной. На самом деле имелось только одно место, которое я мог придумать, чтобы повесить ее, и оно было над камином, где всегда висел портрет Аниты.

Я снял портрет и заменил его фотографией. Затем я заменил одну из других картин, висевших в гостиной, портретом Аниты. После ужина я сидел в своем любимом кресле посреди дивана с двумя моими любящими партнершами по обе стороны от меня и смотрел на фотографию моей семьи.

Через пару недель мы снова сидели там же, и что-то показалось мне неправильным. Я мог заметить, что обе девушки почувствовали мое беспокойство, но ничего не сказали. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что фотография и портрет были поменяны. местами

Обнаружив это, я перевел взгляд с одной на другую, а затем посмотрел на обеих девушек. Лиэнн, всегда лидер, ответила на мои вопросительные взгляды:

– Да ты не расстраивайся, Мартин! Мы с Доной знаем тебя лучше чем ты сам. Мы всегда следили за тем, как ты смотришь на этот портрет, а с тех пор как ты его передвинул, мы поняли, что вида его там тебе не хватает. Ты ведь знаешь, что смотришь на него каждый вечер, не так ли?

– О, боже, простите меня, девочки. Нет, я не осознавал, что делаю это.

– Не извиняйся, мы знаем, как сильно ты любил Аниту. И мы счастливы, что все еще любишь ее. Как мы можем к ней ревновать? Если бы не Анита, ни одна из нас не нашла бы того счастья, что мы имеем с тобой.

И снова я оказался не в своей тарелке: эти две женщины знали меня лучше, чем я сам. Они приняли меня таким как я есть, отдали мне свою любовь и были счастливы не только разделить эту любовь друг с другом, но и поделиться ею с Анитой.

Ну, в тот вечер мы нарушили расписание Лиэнн, и провели ночь в моей постели втроем. Нет, это неправда, я встал и позанимался детьми. Да, я могу менять изгвазданные подгузники, хотя и не могу кормить грудью, но наличие двух матерей в доме означает, что беспокоить требуется только одну.

Жизнь опять погрузилась в свою счастливую рутину. Пока однажды вечером я не пришел домой и не обнаружил, что Лиэнн и Дона готовят ужин. Прошло какое-то время, прежде чем я понял, что это несколько необычно. Обычно одна из них – наверху с детьми.

– Что-то девочек не слышно, притихли! – заметил я.

– С ними все в порядке. За ними присматривает няня! – ответила Дона.

Я не настолько глуп и сразу понял, что что-то случилось. В конце концов, у нас нет чертовой няни. Но девочки вели себя как ни в чем не бывало и принялись накрывать обеденный стол на двоих.

Теперь вы можете подумать, что я чрезвычайно тупой, но я понятия не имел, что случится со мной в ближайшие несколько минут. Я поинтересовался, какая такая няня и почему за столом накрыто только на двоих.

– Мы подумали, что тебе лучше познакомиться с нашей новой няней, – ответила Лиэнн. – Так что, вы оба будете ужинать в столовой, а Дона и я сегодня поедим на кухне.

Что ж, она ответила на один из моих вопросов, но явно не на второй. Обычно перед ужином я принимаю душ и переодеваюсь, но мне твердо сообщили, что сегодня этого в меню нет. Я должен идти, садиться за стол и ждать своею гостью, и мне определенно не стоит подниматься наверх, чтобы посмотреть на детей. Их доставят ко мне.

Сидя за столом в ожидании, я ударил по сухому мартини чуть сильнее чем обычно. Может быть, подсознательно я знал, что сейчас случится. Но когда открылась дверь и вошла Анита с двумя моими прелестными малышками, я был потрясен и не знал, что сказать.

Лиэнн и Дона последовали за Анитой, и первой заговорила Лиэнн.

– Мы с Доной подумали, что в этой семье чего-то не хватает. Мы обсуждали это с Анитой уже много месяцев, и стали втроем словно сестры. Но Анита была белой вороной. Она любит тебя так же сильно, как и мы, а мы знаем, что ты любишь ее.

– Думаем, что теперь ты можешь ее простить, – пропищала Дона. – Пожалуйста, это сделает нас полноценной семьей. Я знаю, что семья у нас не нормальная, но всегда чего-то не хватало. Мы думаем, что тебе нужна Анита!

– Ты с этим согласна, Анита? – спросил я.

– Если согласен ты. Я буду счастлива быть рядом с тобой.

– Я спросил не об этом!

– Я люблю Линн и Дону даже больше, чем свою сестру. Люблю тебя и этих двух чудесных малышек. Я очень хочу, чтобы мы снова были вместе, и вполне готова стать одной из трех твоих жен. Если ты меня примешь.

Что ж, это еще не конец. Мы с Анитой поужинали вместе, а потом вчетвером до самого утра сидели и разговаривали. Мне предстояло узнать, что Лиэнн познакомилась с Анитой (что было устроено через Кару) задолго до того как оказалась в моей постели. Именно по предложению Аниты Лиэнн перестала принимать таблетки. И именно давление Аниты убедило обоих священников быть столь понимающими во время крестин. И уж точно она была тем, о чем вся эта латынь – другим Богом-родителем.

Есть одно, что я не предлагаю пробовать никому, – это четверо в постели. Такое может звучать как мечта любого мужчины. Но уверяю, идея не очень хорошая. Но как только появляется хорошая ротация (специализация Лиэнн), три жены – это веселее гораздо более чем в три раза, хотя иногда слегка утомительно.

Теперь у нас четверо детей, две девочки и два мальчика, и еще четверо на подходе. Аните имплантировали несколько яйцеклеток, две из которых, по-видимому, прижились. Разве не здорово, что одна из них была Доны и одна – Лиэнн? Ну, а откуда, по-вашему, берутся яйцеклетки? Местная газета даже подхватила эту историю, но я смог использовать «Акт о защите старых друзей», чтобы раздавить ее.

Все мы ввосьмером очень счастливы, хотя я вижу, что в будущем наступят смутные времена. На самом деле у девочек очень хорошая система. Если у двух из них когда-нибудь возникнут разногласия, третья выступает в роли посредника. И Дона, и Лиэнн, похоже, смирились с тем, что Анита имеет право первой жены. Мне никогда ничего не говорят, но когда мы выходим куда-нибудь, за мою правую руку всегда держится Анита, а обе другие, кажется на равных, претендуют на мою левую.

Я очень стараюсь не проявлять никакого фаворитизма. Я рано узнал, что расстроив одну жену,  расстраиваю их всех.

Очередность все еще устанавливает Лиэнн, но я не могу понять почему.

Может быть, «Джозеф Смит» – религиозный лидер мормонов – прав?

И последнее. Джордж, бармен в Плуге. Он все еще в замешательстве!