|
|
Новые рассказы 79686 А в попку лучше 11725 +2 В первый раз 5182 +2 Ваши рассказы 4683 +8 Восемнадцать лет 3488 +4 Гетеросексуалы 9363 +2 Группа 13510 +4 Драма 2946 +2 Жена-шлюшка 2640 +1 Женомужчины 2086 Зрелый возраст 1764 +6 Измена 12318 +4 Инцест 11993 +5 Классика 367 Куннилингус 3291 +3 Мастурбация 2266 +3 Минет 13354 +2 Наблюдатели 8074 +1 Не порно 3075 Остальное 1079 +1 Перевод 8099 +1 Пикап истории 729 По принуждению 10816 +3 Подчинение 7282 +1 Поэзия 1482 Рассказы с фото 2539 +2 Романтика 5612 +4 Свингеры 2333 Секс туризм 520 +7 Сексwife & Cuckold 2508 +1 Служебный роман 2444 +1 Случай 10209 +8 Странности 2742 Студенты 3627 Фантазии 3309 Фантастика 2867 +3 Фемдом 1494 +1 Фетиш 3262 +3 Фотопост 788 Экзекуция 3240 Эксклюзив 350 Эротика 1929 +1 Эротическая сказка 2520 +1 Юмористические 1532 +1 |
Откровенно говоря Автор: wolfjn Дата: 29 января 2021 Инцест, Не порно, Зрелый возраст, Случай
Откровенно говоря Её зовут Мира. Мира Кирилловна Белоусова. Женщина сорока лет. Мать одиночка. Это я про действующих лиц. Так вот. Мира работает преподавателем истории искусств. Где? Да не важно... У неё специальность такая - искусствовед. Не очень денежная, двадцать восемь тысяч в месяц. Иногда попадаются подработки репетитором. Правда, не часто, и сезонно. Но Мира была довольна. С её нетребовательным сыном и собственным аскетичным характером ей вполне хватало. Сын Артем, которого мать ласково называла "Тёма", учится в Кутафинке, на юриста. И четыре часа в день подрабатыватывает сотрудником архива в том же университете. Двенадцать тысяч. Не особо разгуляешься. Но это - оптимальный выбор, так что... Можно сказать что, он очень удачно устроился. Живут они на Ольховском, и до места учёбы (и одновременно - места работы) можно элементарно, за десять минут дойти пешком. А сама Мира ездит на работу на машине покойного мужа, до Резервного проезда. Живут она вдвоём с сыном, в трёхкомнатной квартире. После отца осталась квартира, машина и неплохие сбережения. Куда делся отец? А его убили. Застрелили в шестом году. В апреле. Как она его просила - не связываться с этими нерусями! Нет, не послушался. Оставил Артёма сиротой. После смерти Алексея Артёмовича приходили какие-то тёмные личности, требовали денег. Но Мира подключила свои связи, вплоть до депутата госдумы Кобзона, и их оставили в покое. Так они и живут. Не богато, но и не бедствуют. Артём, в восьмилетнем возрасте тяжело переживший смерть отца, как-то замкнулся в себе. Он рос тихим и спокойным пацаном. Ни в школе, ни в универе, друзей у него особо не водилось. Девчонками он как-то не интересовался. Учился, работал, свободное время проводил с компьютером и с матерью. Мира уж было думала, что он того... Нетрадиционный. Она осторожно поговорила с сыном на эту тему и ужаснулась.. . Нет, не его половой ориентации... Как бы это объяснить... Её убило слишком взрослое, даже старческое мировоззрение сына. И её неосведомлённость в его жизни, в жизни самого родного человечка. Она совершенно не знала юношу, с которым рядом живет. Они редко говорили с ним по душам. Да что там "редко"! Никогда не говорили. Мира упустила взросление сына. Учится ребёнок на "хорошо", не шкодит, не хулиганит. Вечерами - дома. Чего ещё, вроде, надо? А тут прикоснулась к холодному и точному разуму. Видимо в результате детской травмы, связанной с потерей отца, у парня что-то стряслось с эмоциями. Тёмка не плыл по течению жизни, он целенаправленно рулил к одной, известной только ему, цели. Оказывается, у него вся жизнь заранее распланирована, и каждый год расписан чуть ли не по дням. Например - жениться он планировал в двадцать первом году, когда ему стукнет двадцать три, и он закончит универ... Ещё, оказывается, у него уже есть договоренность с компанией "Регионсервис", и по окончании университета его готовы принять на работу. Благодаря успехам в обучении, и по рекомендации кто-то из руководства Кутафинки. Мать, сказать честно, ни сном ни духом, не знала ни о планах, ни достижениях сына. Накормила, напоила, спать уложила, спросила - как дела Тёма? Получила ответ - нормально. И всё. Здоров, спокоен, денег не просит, ну и хорошо. Правда, последнее время, для того, чтобы перед уходом на работу поцеловать сына в щёчку, Мире приходилось вставать на цыпочки, а сыну наклоняться. Но это же не повод волноваться. Скорее радоваться надо. В покойного деда пошёл. Тот (тоже Артём) был под два метра ростом. Умер через три года после смерти единственного сына. Будь жив Алексей, дед может быть и дольше бы пожил, но не судьба... Вот такая семья. Тринадцать лет без мужика в доме. Тёмка, конечно, старался помогать матери всем, чем мог. Но... * * * * * * Сорокалетие матери отпраздновали тихо, по-семейному. Мать, сын, две подружки матери по художественной школе, да две бабушки. Отцова мать, старушка восьмидесяти лет, и Мирина мама шестидесятидвухлетняя, отлично сохранившаяся, женщина. Пили мало. Так... Две бутылки шампанского на всех. Тёмка впервые праздновал в компании с матерью. Не то, чтобы считался маленьким для "серьёзной" гулянки, он сам особо не рвался. Ему лучше бы за "компом" посидеть, да почитать бы что-нибудь интересное и полезное. Но сегодня пришлось разливать шампусик, и говорить тост. Он встал и сказал коротко: — Мама, я тебя люблю, и никогда тебя не брошу и не обижу. Вручил ей подарок, - браслет из золотой цепочки с вензельной буковкой "М". Объяснил, - "М" значит "Мира", и одновремено "Мама". И всё. Именинница пожурила сына, за такой дорогой презент, потом всплакнула. Но быстренько успокоилась и начала рассказывать присутствующим дамам о том, какой оказывается молодец у неё сын. "Тут включили радиолу". Ага. Ну, не радиолу, конечно, а проигрыватель "компактов". Все дамы, за исключением восьмидесятилетней Анисии Ивановны наперебой потянули Артёма на "танцпол". Самое интересное, что все женщины были ростиком Артёму подмышку. Он так весь вечер только и видел их макушки. Затанцевал дам до употевания. Только Мира не сдавалась, и ещё минут двадцать, после того, как все повалились на софу отдышаться, топталась с сыном под завывания Демиса Русоса. Наконец компания натанцевалась с единственным кавалером, допила шампанское, съела всё вкусное, что было на столе, и обсудила все женские темы. А именно: - наряды, подруги, дети, беременности, аборты, роды и, самое главное, - все мужики козлы. И потом Артёмка развёз замечательно отдохнувших дам на отцовой машине по домам. Всех, кроме Анисии Ивановны. Бабулька сомлела и уснула прямо в зале на софе. Наконец он присоединился к матери, чтобы помочь ей убрать последствия "безудержного разгула" - положить посуду в кухонную раковину, остатки в холодильник, объедки в помойное ведро, скатерть в стирку. Всё! Мира подняла свекровку, застелила софу простынью, раздела бабушку, дала ей подушку и накрыла одеялом... Управились только к половине первого ночи. Хорошо - завтра суббота, Мире рано не вставать. Она на пятидневке. А Артёму не привыкать. Частенько засиживается за "компом" допоздна. Да и то сказать - не каждый же день Мира устраивает себе маленькие праздники. * * * * * * Улеглись спать, каждый в своей комнате. Только сон не шёл. Мира ворочалась в темноте. Ей, несмотря на лёгкое опьянение, заснуть не удавалось. Из Тёмкиной комнаты монитор отбрасывал мерцающий свет на стены коридора. Она вздохнула, вылезла из постели и побрела в комнату Артёма. Подошла со спины, обняла, прижалась, чмокнула в висок. — Чего не спишь? — Не знаю. Не спится что-то... — Мне тоже. А что делаешь? — Да с Саньком треплемся. — Может завтра не пойдёшь на учёбу? Отоспишься... — Не мам, завтра обязательно надо быть. Завтра тема - правовые проблемы франчайзинга. Я не могу пропустить. Ты не волнуйся, я с субботы на воскресенье отосплюсь. Мира так и стояла, обхватив сзади сына, прижавшись к широкой спине, и положив голову ему на плечо. Сказала грустно и задумчиво: — Да... Вот уже и сорок. Совсем старуха... — Мам! - перебил Тёма, - Ну какая же ты старуха? Ну? Ты посмотри на себя в зеркало. Ты молодая, красивая женщина... — Ой, сыночка, не льсти. Я уж знаю, что годы пошли на закат. Как-то я всё пропустила... — Что всё? - удивился Артём. — Любовь... Поклонников... Счастье. — Мам... Ты прости меня, - ласково приклонился сын щекой к её плечу, так, что в душе у Миры потеплело, - Это же ты из-за меня, так замуж и не вышла... Прости. Мира обхватила сына ещё крепче. — Тёмушка, мне тебя не за что прощать. У меня есть ты, и в этом моё главное счастье... Артём нахмурился, посмотрел в лицо матери снизу вверх: — Слушай, мам, а найди-ка ты себе мужика. А? — Ох, Тёмка, да кому я нужна? — Но-но. Как это "кому"? Да такой женщине любой будет рад. — Ой, Тём, не собирай. Какой это - "такой"? Я уже всё... Второй сорт. Сын даже всерьёз обиделся: — Как это второй? Что ты такое говоришь? Ты у меня красавица. Всё что надо - у тебя на месте, всё при тебе. Всё там, где нужно - в полном порядке. Так что ты это зря, мам. Очень зря. Он взял руку матери, поцеловал её ладошку, а потом приложился к ней щекой. — Спасибо, сынок. Спасибо, что поддерживаешь меня. Но я-то знаю, что ты мне просто льстишь. Артём аж встал. Повернулся, посмотрел на искренне огорчённое лицо Миры. Покачал удручённо и осуждающе головой. — Ну-ка иди сюда. Он, за руку, подтянул мать к шкафу с зеркалом до пола. — Смотри. Что ты видишь? — Тетку в ночной сорочке - хмыкнула мать. — Погоди... Тёма включил верхний свет. — Смотри внимательней... Как думаешь, когда мужик впервые видит женщину, на что он обращает внимание? — Ну... На макияж, на причёску, на лицо... — Нет. Абсолютно неверно. Он смотрит на... На совершенно противоположную часть тела. — На попу, что ли? — Именно. И там у тебя всё в порядке, уверяю тебя. Да и лицо... Он подтащил мать ближе к зеркалу. — Смотри. У тебя большие, просто огромные глазищи. Очень красивые. У тебя прямой ровненький носик, правильные, яркие губки и симпатичный овал лица. Видишь?... У глаз немного морщинки, так это придаёт пикантности женщине. Мира молча, удивлённо смотрела на своё отражение. — Идём дальше, - деловито продолжил сын. — Шейка. Она у тебя длинная, как у балерины. У других женщин голова сидит прямо на плечах, а у тебя нет. Это красиво. Это очень красиво.... У тебя ровные, круглые, очень женственные плечики и красивые руки. Такие плечи наверняка приятно целовать. Мира изумлённо и несколько обиженно посмотрела на сына, он говорил очень лестные вещи, но, в то же время, оценивал её как лошадь на торгах, по статям. Ошарашено хмыкнула. А сын продолжал: — Твоя грудь... — Так. Стоп, Тёма. Про грудь не надо. — Почему?... - удивился Тёмка. - Мам, мы с тобой взрослые люди. Мы с тобой самые близкие люди на свете. И, мне кажется, мы можем откровенно говорить на любые темы. Мира подумала, что если сейчас она скажет - "ну, не на такие же", то разговор просто прервётся. А ей этого не хотелось. Так приятно было выслушивать комплименты своей внешности. В душе от этого разливалось счастливое тепло. И она уступила: — Можем, конечно... Мне, Тёмочка, иногда, очень одиноко. Ты со мной никогда не поговоришь... — Ну, мам... Я смотрю, как ты вертишься в жизни, так и не лезу. Думаю - тебе не до меня. Мне тоже, знаешь, иногда... Сильно тоскливо. Давай сядем, - предложила Мира, - и ты мне расскажешь, какая я... хе-хе... красавица. * * * * * * — Ну-ка, иди сюда. А стоишь голышом и босиком... Артём взял с кресла плед и завернул в него мать, чтобы не зябла. Он погасил верхний свет, оставив в работе экран компьютера, и они, в обнимку, уселись на Тёмин диванчик. Мира хихикнула: — Мы в детстве с подружками выключали в комнате свет, зажигали свечу и рассказывали друг другу страшные истории. А теперь, вместо свечи - монитор. Помолчали. — Ну, говори-говори. Я слушаю, - улыбнулась сыну Мира. — А на чём я остановился? - нахмурился Тёма. — На этом... На моей груди. — А что - грудь? Она у тебя - как у девочки. Ты же сейчас без лифчика, но она у тебя не плоская и не висит. Вполне, такие симпатичные, кругленькие титечки. Мира полыхнула краской. Такое она и от мужа не слышала, а тут от сыночка. Но не перебивала. Потому, что нравилось. И, потому, что он прав. Грудь у неё, в отличие от подружек такого же возраста, сохранилась великолепно. — Так меня тринадцать лет никто не тискал, не разминал мои... Эти...Вот и сохранились. — Хорошо! Ты понимаешь свою красоту! — Давай дальше... — У тебя, мамулечка, есть талия. — Да ты что? - наигранно удивилась Мира. — Да-да. У многих... У очень многих женщин в твоём возрасте талии нет. Тело - как обрубок. А у тебя, по-другому. Талия всегда подчёркивает грудь и попу. И мужиков это привлекает, как пчёл на мёд. Женщина может быть не симпатичной на лицо, но если у неё такое тело, как у тебя, успех ей гарантирован. — Привлекает как пчёл? - уточнила мать. — Абсолютная истина! - поклялся Артём. — И тебя? Опа... Артён затупил. Да и сама Мира поняла, что брякнула лишнее. Но Тёма пересилил своё смущение и признался: — И меня. Мам, ты не обижайся, но... Он снова перешёл на строгий и официальный тон. — Для каждого парня, мать образец женственности. И каждый мальчик, всегда влюблён в свою мать. Мира погладила сына по плечу. — Я знаю Тёма. Я же педагогику учила. Только я всё время забываю, что ты у меня не только мой ребёнок, но и мужчина. Прости. Я не смогла воспитать тебя без отца так, как положено... — А чем же я плохо воспитан? - ухмыльнулся Артём. Мира недоуменно пожала плечами... — Не волнуйся, мам. Ты правильно меня воспитала. Всё правильно. Мира прислонилась к сыну, прижалась к нему, положила голову ему на грудь. Внутри потеплело. Возникло ощущение покоя и умиротворения. Так бы и сидела, приникнув к сыночку всю жизнь. — Ты такой мускулистый... — Так в Кутафке есть ФОК, там и тренажёры. Я частенько там зависаю. — Да... - всхлипнула Мира, - разве я когда-нибудь думала, что буду сидеть, прижавшись к совсем взрослому сыну и говорить с ним о моей груди. — Но это случилось. И это, по моему мнению, хорошо. — Говорить о груди? — Вот так сидеть и чувствовать, что я твой сын а ты моя мама... Ну, и говорить о твоей груди, тоже. — Мне кажется, это немного неправильно. — А мне кажется, это правильно, что мы так свободно разговариваем, - откликнулся Артём. - Мне продолжать? — А давай, - потешила Мира свой маленький азарт и маленькое любопытство. Что ещё сын может сказать приятного? И даже, немного, сладко-тревожащего. — Так... Талия... Это я сказал. Теперь попа. Мира напряглась. Приготовилась к чему-то. К чему, непонятно. А сын очень серьёзно разглагольствовал: — Вот какая попа должна быть у женщины? Большая - да. Круглая - да. Гладкая - тоже да. Но это не всё. У попы должна быть длинная... М-м-м... линия, между ягодицами. Понимаешь? Мне, например, не нравятся кургузые девичьи попки, у которых эта линия кончается возле копчика. Какая-то недосказанность во всём этом. Мать хохотнула: — Ну, ты у меня философ. Ценитель поп... — А что. Это же правда. Для того, чтобы эта линия поднималась высоко, нужно иметь большие и крепкие ягодицы. Как у тебя. Ты их тренируешь? — Нет, как-то. Не до тренировок. — Значит от природы у тебя такая красота. Мира выскочила из пледа, подошла к зеркалу, повернулась спиной. — Тём, включи свет. Артём щелкнул выключателем, подошёл к матери. Та приподняла ночную рубашку и слегка сдвинула вниз трусики. Посмотрела на отражение. — Действительно. Никогда об этом не задумывалась. — Постой так. Обрати внимание на ножки. Как гармонично они сочетаются с попой, и как стройно они выглядят. — Ну не знаю, - засомневалась Мира. — Вот смотри. Вот отсюда, - Тёмка похлопал мать по тазобедренному суставу, - и вниз, нога должна идти по ровной линии, без всяких выступов или углублений. И бедро должно быть не слишком толстым, и не слишком тонким. Тогда это красиво. Да. — Прямо вот так, - Мира провела ладошкой, обозначая плоскость. — Снаружи, вот прямо отсюда - и вниз. - указал Тёмка. - А внутри, между ногами, чтобы можно было только-только просунуть линейку. Это идеал... Ну и прямота ног тоже имеет значение... А в общем плане, твоя фигура, в форме груши, идеальна для женщины. Мира тихонько напела: — Ах, какое блаженство, знать, что я совершенство, знать, что я идеаааал... Тёмка развернул её лицом к зеркалу. — Повернись-ка передом. Так... Смотри. Промежность не должна быть плотно зажата ляшечками. Но и не должна оставлять между ног, ворота, как у дойной козы. В этом треугольничке должен быть виден маленький-маленький просвет. Вот это - красиво. Это говорит о хорошей физической форме дамы. Мира покраснела, быстро закуталась обратно в плед и плюхнулась на Тёмкино ложе. Про красоту её промежности она даже и помыслить не могла. А тут такое откровение. * * * * * * Помолчала. И грустно выдала. — Уговорил. Я почти Венера Милосская. Вот только толку от этого. Всё равно я никому не нужна. Внезапно для самой себя она разоткровенничалась: — Знаешь, Тёмка, как тяжело без мужика? Прижаться не к кому, вот так как сейчас. Сын удивлённо посмотрел на мать. — А я? — Ты - сын. А женщине нужен мужчина. Ну, ты же взрослый человек, ты же понимаешь... Женщине нужен мужчина. — Ах, в этом смысле... Ну да, обязательно нужен. Без мужчины у женщины портится характер и страдает здоровье. — Вот и я про это... А кругом одни женатики. Я ведь не могу, не имею права разрушать чью-то семью... А кто не женат, те - то алкаши, то бездельники, то вообще какие-то недотёпы... Она тяжко вздохнула. — С молодыми мальчиками... Мне студентики намёки делают. Ну, такие... Осторожные. Только я же не девочка, я всё вижу и всё понимаю. — Ну! - обрадовался Артём. - Вот! — Что "вот"? Загулять с пацаном? Не говори ерунды... Тёма, они же твоего возраста. Как можно?... Да и, эти молоденькие жеребчики, язык за зубами держать не умеют. Зачем мне такая слава в институте? В общем, с этим делом плохо всё... — Мам, так ты, за тринадцать лет, что?... Ни разу? — Ох Господи! О чём мы говорим... Ни разу сыночка. Ни разу. — Но это же вредно! — А что сделаешь? Терплю... Артём рубанул: — Я куплю тебе искусственный... Этот... Член... Да. Мира отшатнулась от сына. Уставилась на него. Внутри бушевала буря чувств. Возмущение сыновьей откровенностью уравновешивалось благодарностью за заботу о ней. И ещё её волновало и смущало маленькое сексуальное возбуждение от этого разговора. Но всё равно - это было неправильно. С полминуты они молча смотрели друг на друга. Пока Артём не сказал: — Извини, мам. Я вроде бы лишнее брякнул. Мать обхватила его в кольцо рук. — Ладно, сынок. Всё нормально. Я не в обиде.... Это же - правда. Это же - проза жизни... Только не смогу я с этим... С протезом... Это как у покойника отрезать и... - она передёрнулась, - ладно. Чего уж там. Пусть всё как есть. Долго сидели в обнимку, наслаждаясь теплом друг друга. Мира даже немного задремала. — Мам, - вдруг решительно выдал сын, - а давай я тебе полижу. — Что полижешь? - не поняла Мира. И тут до неё дошло. Она ахнула, прижала руки ко рту. Резко отодвинулась от Тёмы. На этот раз молчание длилось больше минуты. Мать таращилась на сына, а тот обеспокоенно разглядывал её эмоции. — Тём, ты!... Разве это можно?!... Это же негигиенично!... И вообще!... Ты мой сын! Тёмка, здоровенный мужичина, опустил глаза и, не глядя на мать, как-то по-детски буркнул: — Ну конечно! А жить без оргазма тринадцать лет - это нормально! А застой в тазовых органах - это нормально! А плохое настроение от недостатка этого... Близости - это нормально! Повернулся к матери. — Мама, я же беспокоюсь за тебя. За твоё здоровье. Мастурбатор ты не хочешь... Тогда это самое малое, что я могу для тебя сделать... И ничего негигиеничного в этом нет. Мира несколько затупила. — А как же?... Как я могу?... Ты же не можешь... Наконец выдала нечто вразумительное: — А ты что, уже так делал? — Делал. — С кем? — С Иришкой. Ей нравилось. — Кстати, а где она сейчас? Почему не приходит? — Она с родителями в Калининград уехала. Снова надолго повисло молчание. — Ох, Тёма, у меня от твоих разговоров, мозги вразнос. — Подумай, мам. Мне кажется это хороший выход. Можно сказать - оптимальный. Не воспринимай это как... Как блуд. Это будет просто лечение. — С одной стороны - да, - объясняла мать, - а с другой, ты же мой сын. И языком меня... Нет для меня это неприемлемо. Господи, - Мира схватилась за голову, как будто уже согрешила, - как я тебе в глаза буду смотреть?! Она долго со всхлипом вздыхала и охала. — Мам, ты боишься? — Конечно боюсь... — Чего ты боишься? Вопрос остался без ответа. Тогда Артём начал размышлять сам: — Ты боишься, что после этого я перестану тебя уважать. Или ещё хуже - начну тебя презирать. Не будет этого. Вон, Ирку я ещё больше любить стал..... .Если ты боишься, что кто-то узнает и осудит, так знаешь... Другим об этом знать совершенно не обязательно. Это наше, внутрисемейное, дело, и оно никого не касается. Никто, ни одна живая душа, не будет знать. Тогда чего ты боишься? — Тёма! - рассердилась мать, - Я женщина. Мне положено бояться. Вот я и боюсь. Потом обеспокоено поинтересовалась: — А как это вписывается в твою долгосрочную программу? Это не нарушит твои планы? Артём обнял маму, чмокнул её в макушку. — Всё в порядке, мам, всё под контролем. Ладно, думай. Я тоже буду... Может что-то другое придумаю. Снова долго сидели молча. Мира не выдержала: — Тёма, а расскажи своей тёмной, необразованной матери - как это происходит? Тёмка поднял брови, пожал плечами. — Ну, как... Женщина ложится на кровать. Поперёк. Попкой к самому краю... Снимает трусики... Я становлюсь у кровати на колени и приближаюсь... Ну... — К промежности, - подсказала Мира. — Ну, да... Она раздвигает ноги и кладёт ступни мне на плечи. Вот такая поза. — А дальше? — А дальше парень делает всё что хочет. Мать насторожилась: — И кусает? — Ну... Покусывает. А так - губами, языком, иногда - пальцами. Артём вспомнил: — А мы с Иришкой ещё так делали - она ложится на бочёк, одну ножку приподнимает, чтобы я смог достать... А я, тоже лёжа, её... Обрабатываю. Хоть спереди пристроюсь, хоть сзади. — Да... Как методика-то предохранения от детей продвинулась. — И техника тоже. — Ты имеешь в виду... Эти?... Резинки? — Да. И их тоже. А ещё есть поза, называется 69. Но я её никогда не пробовал. Мать посидела в задумчивости, уставившись в экран с заставкой, посопела. — Ну, спасибо, сынок. Просветил. — Да чего там. Ты главное - постарайся понять - приемлемо это для тебя или нет. — Ну, не знаю. Честно сказать, я бы предпочла просто по нормальному... — Если ты захочешь, то можно и по нормальному. Воспримешь это как врачебную процедуру. Мира подскочила, глаза как блюдца, грозно рыкнула: — А вот об этом даже и не думай. Артём спокойно смотрел на неё снизу вверх и печально улыбался. — Мам, ты сейчас такая смешная. Напуганная и разъярённая. Посиди ещё со мной минутку, да я уже спать лягу. Мира ещё долго сидела, прислонившись к сыну, пока тот не задремал. Потом встала, освободилась от пледа, поцеловала Тёмку в щёчку. — Мда... Задал ты мне задачку. И пошла в свою комнату. Спать. 123214 2 22301 203 21 +9.87 [78] Следующая часть Оцените этот рассказ: 774
Платина
Комментарии 29
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора wolfjn |
Все комментарии +11
Форум +2
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.me
|