Вот и дошли мы до конца перевода этого романа. Последняя глава "Ванессы"))

*****

- Я не могла не приехать, мэм... Я пыталась их контролировать, но они там взбунтовались и хотят вернуться в свой коттедж... А у меня есть своя работа, чтобы контролировать их и...

— Успокойся, Мэри. Ты правильно сделала, что пришла, — сказала Ванесса и одарила девушку ласковой улыбкой, когда они стояли вместе в холле.

— Я прервала ваш обед, не так ли? Мне очень жаль, но я не знала, что делать.

— Мы сидим за кофе. И ничего ты не прервала, кроме хода моих мыслей, да это и к лучшему. Отпусти их, Мэри. В самом деле, ты можешь выставить их оттуда. Просто скажи им, что я желаю того же, но могу довольно скоро вновь обратиться к их услугам.

— Да, мэм, с удовольствием. Тогда у меня будет хоть немного покоя, но я... Я думала, что у вас с ними будет больше забав, вот что я предполагала.

— Забав там будет... Будет много, Мэри. Как говорил мне папа каждое утро, жизнь только начинается. Ты хочешь пить? Может быть, принести что-нибудь для тебя? Но боюсь, что это придется сделать в помещении для слуг. Но когда я вернусь, мы вдвоем вновь окружим себя домашним уютом, не так ли?

— Вы придете завтра, мэм, не так ли? — с некоторым беспокойством спросила горничная.

— Ну конечно же, и хотела бы обнаружить тебя в теплой постели, — поддразнила ее Ванесса, сама питавшая к этой девочке очень нежные чувства. — Позаботься о Реджи, ладно? Я не хочу, чтобы он внезапно разнес это все по всей деревне. Пусть завтра же он приведет к нам свою самую хорошенькую ученицу, и, уверена, тогда у нас будет очень много удовольствий и мы повеселимся на славу.

— О да, я бы с удовольствием это сделала. Я скажу ему... Скажу, как вы приказали, что он должен это сделать.

— Конечно, ты должна это сказать. А теперь уходи, Мэри, потому что я не должна заставлять своих гостей ждать. Ты же знаешь, что это очень приличная семья.

— Да, не сомневаюсь, что это так, — машинально ответила служанка и снова исчезла в ночи, как того и хотела Ванесса, потому что ей еще предстояло кое-что сделать.

Вернувшись в гостиную, где все еще сидели за столом, она услышала, как Элис спросила:

— Можно мне ликера, папа? Мисс Маркхэм сказала, что я могу его взять. Можно мне?

— Мисс Маркхэм по-прежнему утверждает, что ты можешь это сделать, дорогая. Ведь это вызывает такое приятное теплое чувство в животе, не правда ли, мистер Партридж? — Ванесса бросила вызов Эрику, и тот был вынужден кивнуть. Мейбл скромно сидела рядом с ним, время от времени чувствуя, как чья-то рука скользит вверх и вниз по ее бедру и даже приподнимает платье, чтобы погладить колени. Опасения насчет плетей и розг покинули ее... Почти покинули, однако так же, как тетя Маргарет и ее собственный папа, она все еще гадала, что принесет ей поздняя ночь. Каждое прикосновение вкрадчивых пальцев заставляло ее попку подергиваться.

— А ты... Эээ... Ты уже... Эээ... Учишь Элис? — спросила Маргарет, не найдя больше что сказать, но чувствуя, что ей отчаянно хочется говорить, довольно смутно догадываясь и удивляясь, почему ее шурин положил на стол только одну руку.

— Я начну ее обучение завтра, не так ли, Элис? Как ты думаешь, с чего нам начать? Письмо, чтение или арифметика? Нет, это такие скучные вещи; я уверена, мы займемся чем-нибудь гораздо более интересным. Однако вам пора спать, и вам, мальчики, тоже, — сказала Ванесса таким повелительным тоном, что все четверо, робко взглянув на Эрика и Маргарет, встали и приглушенно пожелали друг другу спокойной ночи, хотя Фред и Джордж украдкой, но без особой надежды, бросили быстрый взгляд на свою тетю.

Элис, допив свой ликер, поднялась последней и подбежала поцеловать папу, все еще удивляясь тому предмету, который она увидела сегодня утром выглядывавшим из-под его брюк. Затем она чмокнула тетю в щеку и ушла, оставив Мейбл сидеть в сильном и трепетном напряжении, — она продолжала ощущать, как кончики пальцев поглаживали молочно-белую, набухшую кожу над чулками.

В тишине, последовавшей вслед за закрытием двери, никто не произнес ни слова. Эрик с сожалением вынул руку из-под сильно взбитой юбки своей дочери и положил ее на стол. Маргарет зевнула, деликатно прикрыв рот кончиками пальцев, а затем покачала головой, словно извиняясь.

— Ты устала, Маргарет. Не хочешь ли тоже лечь спать? Принести тебе чего-нибудь, например, теплого молока? — спросила Ванесса со всей очевидной серьезностью, но с таким блеском в глазах, что Маргарет не могла не заметить в них безошибочного намека на то, что она уже шесть раз за этот день ждала, хотя и не могла вымолвить это устами.

— Если только ты этого желаешь, моя дорогая... Если ты этого хочешь, — ответила Маргарет, которая вновь почувствовала, что ее тянет к самому краю ужасно откровенного разговора.

— В таком случае, как только ты разденешься. А тебе, Мейбл, принести что-нибудь?.. Чего-нибудь вкусненького, как только ты разденешься?

— Да, мисс... Если вам угодно, мисс... — кротко ответила девушка, и рука Эрика тут же снова опустилась под скатерть, тогда как Маргарет встала и направилась к выходу, все еще неуверенная в своей дальнейшей судьбе. Впрочем, как и сама Мейбл, хотя она почти не сомневалась в том, что рука, лежащая у нее между ног, вкрадчиво намекает на это.

— Тогда мы все пойдем спать. Ну и денек мы провели — катались верхом и учили, разговаривали и учились, — донеслось до Маргарет от Ванессы, но тут дверь столовой закрылась, и до нее донесся только шепот. Свет в гостиной был тусклым. Какая-то бестолковая служанка, должно быть, убавила газ слишком сильно, а потом забыла об этом. Она услышала, как хлопнула одна из дверей ванной комнаты и послышался топот ног, и вздохнула. Мальчики всегда остаются мальчиками — такими шумными, за исключением тех случаев, когда она предостерегала их от разоблачения. Эта мысль заставила ее улыбнуться воспоминаниям. Ванесса была такой странной молодой женщиной и в то же время такой отзывчивой к ее нуждам. Но как долго все это может продолжаться, как долго?

Добравшись до лестничной площадки, освещенной не лучше, чем коридор внизу, Маргарет разглядела смутную бледную фигуру, исчезающую в спальне. «Комната Джорджа и Фредди», — смутно напомнила она себе, но тут же вспомнила, что это был Хью, — дерзкий мальчишка явно бегал без одежды. Немного занервничав, Маргарет поспешила в свой будуар, намереваясь на мгновение запереть дверь, но затем вспомнила, что Ванесса должна была навестить ее. Кроме того, ключ исчез — должно быть, это Ванесса снова взяла его.

Внезапно наступила тишина, будто все двери спальни были закрыты, и все заснули — но это глупая фантазия, раздраженно убеждала себя Маргарет, протягивая руки назад, чтобы расстегнуть платье. Через мгновение, оставшись только в корсет и чулки, она начала лениво расчесывать волосы, припоминая события дня и то, как они начинались, когда она точно так же сидела здесь раньше. Но мальчики не осмелились бы войти, по крайней мере сейчас. Возможно, именно поэтому все казалось таким тихим.

Наконец-то Эрик коснулся ее попки! Воспоминание об этом тоже вернулось к ней. Перед ее мысленным взором промелькнуло видение Элис, но оно тут же исчезло, как и образ столь же невинной Мейбл. «Если ключ у Ванессы, а Эрик вдруг придет ко мне ночью...» — при этой мысли Маргарет отложила щетку и, поддразнивая себя, поиграла пальцами с сосками. Неужели таким был план Ванессы, пока она сама наслаждалась Фредди и Джорджем — или даже Хью? Но это не должен быть Хью! Она не хотела, чтобы это был Хью! Ее соски быстро напряглись, но это не от этой мысли, слабо уверяла себя Маргарет. У человека были развратные мысли, и он совершал развратные поступки, но все же они не должны быть настолько развратными. Или должны? О, это все эта женщина, Ванесса! Это она заставляла ее слишком много думать, слишком сильно будоражила демонов в ее голове.

Неуверенно поднявшись, чувствуя, как колышутся ее тяжелые груди и покалывают кончики пальцев, Маргарет бросилась на спину, время от времени потирая затянутые в чулки бедра и украдкой опуская одну руку вниз — с едва ощущавшимся чувством вины, — чтобы потрогать свои ягодицы. Точно так же однажды ночью — так давно, что она и не помнила — в такой же полутемной комнате, трое мужчин, будучи навеселе, поочередно трахали ее один за другим, и она лежала, купаясь в их мужественных соках, пока первый вновь не ожил и не подошел к ее животу, вновь призывая свой член.

«Это было еще до того, как я вышла замуж. До того, как я вышла замуж, со мной случалось много развратных вещей. И теперь они опять развращают меня...» — размышляла Маргарет, когда в ее голове пронеслись бесконечные воспоминания, ее пухлые бедра раздвинулись еще больше, а палец стал еще более занятым своей сладкой работой.

До нее смутно донеслись шаги, поднимающиеся по лестнице, но она не пошевелилась. Ванесса будет оберегать ее от помех. Она сказала, что сделает это, и в тот день сдержала свое обещание!

— Только твой халатик, Мейбл. Больше тебе ничего не понадобится. Теперь мужское семя не будет потрачено впустую на твой прелестный животик. Сейчас ты зайдешь в комнату и быстро сделаешь это. Даю тебе всего десять минут, — шептала Ванесса девушке.

— Хорошо, — ответила та. Это прозвучало почти как «нет». Она вовремя вспомнила, что не должна этого говорить. Произносились слова, которых она никогда не слышала до появления мисс Маркхэм. Закрыв за собой дверь, она приподняла платье и впервые посмотрела на себя — на свои бедра, на тонкий изгиб живота, на манящий соломенный кустик под ним. Мисс Маркхэм сказала, что она очень красива, что у нее прелестный округлый упругий задок и красивые груди.

— Потом будет много тех, кто будет вонзать свой член между твоих нижних половинок, моя сладкая, как и много других, которые будут также зарываться в твою киску. Веди себя хорошо сегодня вечером и изгибайся как следует. Ты уже доказала, что можешь это делать, не так ли? — спросила Ванесса.

«Это вы меня заставили!» — хотелось выкрикнуть Мейбл, но потом поняла, что Мисс Маркхэм знает о хижине дровосека и что ей не обязательно было быть там, чтобы увидеть, как она слушается, так что это было бы неправдой... Не совсем правдой... Почти правдой...

«Я не хочу учиться», — с раздражением подумала девушка, но все равно сняла платье, а потом и сорочку. Она больше не должна была носить панталоны. Так сказала мисс Маркхэм и спрятала их все. Между ее бедер зародилось озорное покалывание, и ей почти хотелось, чтобы этого не было. Она вздохнула — мисс Маркхэм сказала, что сначала ей нужно было держать попку повыше, а потом перевернуться на спину. Мейбл мечтательно провела пальцами по своей жаркой киске, а затем виновато вытащила палец. Это заставило ее почувствовать еще большую дрожь, но через несколько минут, всего через несколько минут это будет уже не ее палец.

Мисс Маркхэм сказала, что у ее папы на кровати будет лежать плеть, и что он воспользуется ею, если понадобится.

«Я не хочу, чтобы твоя прелестная попка работала на плеть, а не на мужской стержень», — сказала тогда Ванесса, и Мейбл захотелось заткнуть уши, чтобы не слышать того настойчивого голоса. Но прошло уже почти десять минут — почти, и самое ужасное, что она хотела сделать это сейчас. Это будет очень забавно, когда он вставит его, но он почти уже сделал это — да, почти. Надев свой тонкий халатик, Мейбл положила влажную от волнения ладонь на ручку двери и медленно, нерешительно повернула ее, почти боясь, что мисс Маркхэм все еще ждет снаружи, чтобы проводить ее внутрь. Но та сказала, что не будет этого делать, если она будет хорошо себя вести.

Босые ноги Мейбл бесшумно ступали по ковру, но Ванесса, укрывшись в темноте, улыбалась и слышала ее движения, слышала шорох ее халата и внезапное решительное открытие другой двери. Сейчас раздадутся стоны... Послышится скрип кровати... Но больше никто ничего не услышит. После первых взрывов того мужественного члена девушка скоро покорится и отдастся во второй схватке, хотя и будет притворяться раздраженной.

Бесшумно вернувшись в свою комнату и сбросив единственный черный халат, который она набросила на себя ранее, Ванесса взяла с прикроватной тумбочки прекрасное длинное перо. Кончик щекотал, как это и должно было быть, — Маргарет должна корчиться от удовольствия.

Выйдя из комнаты и стараясь не шуметь, закрывая за собой дверь, которую она оставила приоткрытой, Ванесса с удовлетворением отметила, что дверь Хью тоже была такой, какой она ее оставила. Смазанные маслом петли не издали ни звука, когда она заглянула внутрь и увидела его, сидящего обнаженным на кровати. Его молодой член был яростно вздыблен, как флагштока, а на лице застыло застенчивое, но выжидающее выражение.

— Через пятнадцать минут, Хью... Ты понял? — прошептала Ванесса.

Хью с благоговением посмотрел на ее великолепную наготу и кивнул. Часы на каминной полке ритмично отсчитывали время ожидания, посылая в комнату маленькие стрелы звука. Если то, что сказала ему мисс Маркхэм, было правдой, то так тому и быть, потому что она тоже была обнаженной, и он мог наполовину разглядеть ее прекрасный кустик на холме Венеры, остальная его часть, словно в насмешку, была скрыта краем двери. В руке она держала длинное перо. Он стал гадать, зачем и для чего оно нужно.

— Десять, — повторила Ванесса и потянула на себя его дверь, но не закрыла ее.

Ожидающая тишина за дальней дверью Маргарет была ей приятна. Впрочем, долго это не продлится.

В конце концов, Маргарет ждет такой приятный сюрприз.

КОНЕЦ