Михаил сидел за столиком и угрюмо смотрел в одну точку. На противоположной стороне улицы возле киоска шаурмы царило экономическое процветание - сразу несколько человек толпились перед окошком, с вожделением глядя на вращающийся жирный столб мяса.

– Сегодня будет хороший день, клиент попрет, - заявил Михаил, не оборачиваясь на стоящую за стойкой Люсю, - вон, видишь женщину в голубом плаще?

– Это не женщина, а бегемот какой-то, - съязвила девушка.

– Не важно, - раздражительно перебил хозяин и скрестил пальцы на обеих руках, - если она приходит до десяти и берет две шаурмы, значит день будет прибыльный.

– Не знаю, суеверие какое-то, с виду обычная бегемотина.

– Вот не знаешь, тогда молчи, - сорвался Михаил, лелея надежду и полагаясь на свой проверенный знак свыше, - просто она немного тучная...

Женщина с двумя свертками шла по улице, на ходу она несколько раз подносила покупку к лицу, раздумывая, не начать ли завтрак прямо здесь. Михаил отвернулся от окна, слабая искорка надежды проскользнула в его глазах, а уголки губ пытались изобразить подобие печальной улыбки Пьеро. Неясные и неопределенные мысли вновь стали осаждать его, мужчина достал из кармана смартфон, оттянул маску на подбородок и наклонился над лежащим на столе экраном. Пошли длинные гудки, Михаил терпеливо ждал. Через пару минут гудки прекратились и знакомый всему миру женский голос с нотками сожаления прокомментировал безрезультатность его попытки. Михаил настойчиво набирал номер жены и каждый раз дожидался сочувствующих слов робота. Благо, набор номера уже не требовал вращения диска как в старые времена, теперь можно было дозваниваться хоть целый день.

– Вот скажи, где она ходит? - голос мужчины сохранял наигранную беспристрастность, - трахается уже с кем-то?

– Не думаю, - отстраненно ответила бариста, не позволяя втягивать себя в эту бесконечную, глупую игру.

– Ну, ебешься ты в супружеской постели, прервись, отдышись и ответь мужу, - накал страстей набирал силы, - так нет же, заставляет изнывать, мучиться от неопределенности.

Люся пожала плечами и снова опустила глаза в свой телефон.

– Люсь, скажи, почему мне такая проблядь досталась? - голос наполнился мнимым спокойствием, - а ты знаешь, ведь я же люблю ее...

Расстроенное воображение Михаила получило значительную подпитку и разыгралось с новой силой. Он начал рассказывать помощнице о том, как несколько раз чуть не поймал свою благоверную, но каждый раз любовникам удавалось ускользнуть через балкон. Однажды она даже участвовала в групповухе с множеством мужчин и из-за этого целую неделю не соглашалась на супружеский секс, ссылаясь на болезненное состояние. А как растянулись за последнее время ее дырки, руку можно засунуть! О том, что ни одного из случаев он не видел своими глазами, Михаил умолчал. Люся ухмылялась, это было видно даже под маской. Внезапно задрожал столик, оба дернулись от неожиданности - звонил телефон хозяина.

– Алло. Да, это ты любимая?! Да, хорошо, клиентов нет, сидим в масках, - елейным голоском отвечал мужчина, - ааа, в ванной была... перезвонила, как освободилась, целую, малышка, звони чаще.

Михаил с заметным чувством удовольствия ткнул указательным пальцем в экран и откинулся на спинку кресла. Он сидел довольный, наступил короткий период эмоциональной удовлетворенности. Тут Люся вышла из-за прилавка с рулоном полосатого красно-белого скотча.

– Где клеить?

Михаил сидел, заложив руки за голову, его больше не занимали трудности с клиентурой (он довольствовался добрым предзнаменованием полнотелой любительницы шаурмы), даже маску после разговора с женой он не вернул на лицо, она так и висела снизу подбородка. Хозяин ленивым жестом показал места для линий, страшная ирония - за последнюю неделю нужды в социальной дистанции это заведение не испытывало, хорошо, если за день заходило в разное время 5-6 человек. Михаил не закрывал кофейню, это означало бы окончательное разорение - едва ли удастся вернуть бизнес после пандемии.

Люся присела возле стойки и приклеила край ленты, потом распрямила ноги и медленно зашагала назад, с треском распуская рулон. Клей жалобно пищал, расставаясь со скотчем. Михаил любовался своей худышкой баристой. Молодая, длинноногая обольстительница. Зачем она носит эту ультракороткую юбку? Зачем сейчас соблазняет его своим худеньким, почти мальчишеским задом? Зачем она сейчас плавно распрямила ноги, сохраняя прогиб спины? Гибкая искусительница. И всегда носит белые стринги. Люся повторила процедуру со второй полосой, третью было бы просто некуда лепить. Михаил испытывал неутолимое желание насытить зрение этим соблазнительным видом. Девушка не была похожа на своих обабившихся сверстниц, она скорее походила на невинную девочку... ну если только очень похотливую и ненасытную. Странная смесь впечатлений.

Попка, обычно узкая, спортивная, в этой позе значительно расширилась за счет женских анатомических особенностей. Но, несмотря на аппетитный вид, ягодицы выпирали тонкими, закругленными костяшками. Возможно, если бы Люся набрала лишних пять-шесть килограмм, они бы положительно изменили ее облик, придали женственности. А может, наоборот, лишили бы ее той особенной привлекательной невинности. Трудно представить, чтобы между этих ножек мог уместиться даже самый скромный взрослый член. Люся старательно наклеивала полоску, извиваясь и отклячивая задницу, под юбкой виднелись белые трусики и стоило чуть приподнять край, можно было бы увидеть место, где стринги переходят из треугольничка, прикрывающего вагину, в тонкую полоску между ягодиц. Михаил не выдержал, он рванул со стула, схватил помощницу за талию и поволок за стойку. Старая забава, здесь, за прилавком, даже приготовлен низенький деревянный стульчик. Когда бариста стоит за прилавком и обслуживает с каменным лицом любителей кофеина, директор изводит ее ласками ниже пояса. Разумеется, сменщицы даже не подозревали об истинном предназначении стульчика, если только в отсутствие хозяина не нашли ему применение с кем-то еще.

Михаил в горячке затолкал девушку за стойку, развернул ее лицом к стенке и придвинул ногой табуреточку, чтобы опуститься. Мужчина впился пальцами в бедра Люси, лицом прижался к аппетитной попке и потянул зубами край юбки. Пришлось отпустить руки и натянуть юбку на спину, чтобы добраться до ягодиц, разделенных тонкой белой тесьмой стрингов. Люся сопела в стенку и двигала тазом, насаживаясь попкой на нос хозяина. Сначала он страстно кусал тугие ягодицы с заметными ямочками по бокам, лизал нежную кожу, прижимался щеками к округлостям. Накопленная страсть изливалась со страшной силой бурного потока. Безумное неразборчивое желание заставляло вылизывать каждый миллиметр женского тела. 

Михаил сдвинул трусики, раздвинул ягодицы и припал губами к ложбике, женская плоть пахла возбуждением. Язык прикоснулся к нежной, сморщенной дырочке. Удивительно девственная звездочка. Сколько ни пытался, Михаилу не удавалось вонзить мокрый кончик языка в упругое колечко. Но каждая попытка приносила обоим неописуемое удовольствие. Хозяин бросил попытки и наслаждался круговым облизыванием дырочки. На этом поприще он достиг не малых успехов и Люся поощрила его старания сладостными стонами.

Мужские руки развернули девичье тело, рывком сорвали белые трусики. Михаил припал губами к гладенькой девочке. Из складок уже сочилась прозрачно-белая жидкость, которую мужчина старательно собирал языком. Он терся носом о лобок и горошинку клитора, гладил языком складки тонких половых губок, неистовствовал и пыхтел, всасывая женственный аромат. Гибкая девушка извивалась и крутила тазом, чтобы как можно плотнее прижиматься сводом влагалища к шершавому лицу директора.

– Пальчик, - прошипела она, втягивая воздух сквозь зубы, - палеццц.

Михаил отстранил лицо и недоуменно посмотрел вверх.

– Палец на попку, - в голосе Люси чувствовалось раздражение.

Михаил понял, он в запале страсти забыл ее фетиш. Тогда он послушно облизнул указательный палец, стиснул правую ягодицу и прижал кончик пальца к пульсирующей дырочке. Михаил возобновил ласки языком, вращая ногтем по приветливо расслабляющейся дырочке, он вдавливал язык в глубину влагалища. Терпкий сок стекал по его губам и подбородку, пьянил мужчину, соблазнял его.

Дверь кофейни открылась и колокольчик известил о визите. Мутными глазами из-под приоткрытых век бариста смотрела на клиента - мужчину в серой куртке и голубой медицинской маске. Он не сразу нашел слова, просто завороженно смотрел на блондинку, по грудь спрятанную за стойкой и не мог понять, что в этой привычной картине его смущало. Может быть, все дело в маске, сбившейся на лице выше губ, может не здоровый тусклый взгляд девушки был не тот, что раньше.

– Латте 0, 4, пожалуйста.

– Один? - Люся спросила дрожащим голосом.

Мужчина кивнул и присел за столик на излюбленное место директора. Михаил не мог не слышать голоса посетителя, но предпочел не останавливать игру. Он усиленно упругим языком водил вдоль щелки и с силой вдавливал палец, чувствовалось тугое, жаркое сжатие сфинктера. Люся не издала не звука, она рассеяно готовила кофе и когда клиент расплатился, бессильная упала на колени хозяина.

*  *  *  *  *

На небе редели последние утренние звезды. Макс проснулся раньше будильника, он лежал в своей постели и не решался встать. Было бы правильнее подняться сейчас и шмыгнуть в туалет, пока мама спит, но он не осмелился. Липкое, отвратительное чувство сковало его тело и исказило лицо неприязненной гримасой. Максим старался не шевелиться - при каждом движении мокрые трусы распространяли липкую субстанцию по нетронутым участкам кожи. Казалось, он вляпался в кляксу сметаны. Прямо перед этим происшествием, мальчишке снилась мама. Во сне Лилия расхаживала обнаженной по комнате, склонялась над его кроватью, отдавая раскачивающиеся сиськи на волю земного притяжения. Да еще вчерашние стоны с потолка, женщина каждую ночь делилась с соседями своим счастьем и чем громче и чаще были ее вскрикивания, тем более умелое счастье ей досталось на этот раз. Если не удавалось уснуть пораньше, до еженощного совокупления сверху, Максим страдал от неуемного непонятного желания. А на утро все заканчивалось именно так, как сейчас - ночной поллюцией.

Смалодушничал, не преодолел омерзение, вовремя не заправил обляпанную простынь и вот результат - Лилия проснулась и широко потянулась. Она внимательно посмотрела на его прищуренные глаза и голая выползла из-под одеяла, юркнула к стулу, чтобы накрыться белым махровым халатом. В мокрых трусах снова зашевелилось, Макс негодовал, не нужно было подглядывать из-под полуприкрытых век, он и так прекрасно знал, как выглядит мамино тело, сто раз его видел. И что теперь? Член напрягся, оттянул промокшие трусы. Головку приятно щекотит холодненькая, застывающая сперма. Чего доброго, сейчас еще одну порцию добавит.

Лилия вышла из комнаты, воспользовавшись ее отсутствием, Макс подскочил, набрал со стола салфеток и обтер все еще твердый орган, потом скинул трусы и запихал их под кровать. Через минуту все было готово - новые трусы-плавки еще немного топорщились от эрекции и салфеток, постель заправлена, а испорченные трусы ждали момента, чтобы попасть в корзину грязного белья. Мальчишка старался сохранять будничный вид, справился с учащенным сердцебиением и, дождавшись Лилии, разминулся с ней в дверях.

Уже за завтраком, когда оба были умыты и одеты, спокойное одухотворение царило в душе Макса, он улыбался, стал словоохотливее и даже шутил с мамой. Лилия, беззлобная по своей натуре, отвечала сыну взаимной болтливостью. Пока не прозвучал тот самый вопрос, что всегда ставил ее в тупик и наводил печаль. Макс в запале разговора опять спросил про отца: кто он, где он сейчас, почему не здесь? Много вопросов смышленый мальчишка мог бы сочинить на вариацию отсутствующего родителя. Лилия не отвечала, она держала двумя руками чашку с чаем, поставив локти на стол, и отстраненно сдувала дымок с поверхности.

Так было всегда - Лиля не знала, что отвечать подрастающему сыну. В комнате воцарилась неловкая тишина, Лилия молча оделась и ушла на работу, а Макс, склонный списывать все на свой счет, печально опустил голову. Карантин, занятия в школе и спортивных секция отменили. Этот сообразительный и развитый не по годам юнец был способен провести с пользой любой свободный отрезок времени. Школьные занятия теперь проходили удаленно через экран ноутбука, благодаря чему высвободилось много времени. Остаток дня Макс провел с книжками. Он и сам не заметил, как пролетело время, на ясном вечернем небе начали вспыхивать звездочки.

Лиля пришла с работы вовремя. Бесконфликтная, добрая женщина, она даже не стала переносить на вечер итоги утреннего расставания, как ни в чем ни бывало она весело болтала с сыном, рассказывала о новостях из интернета (единственное ее занятие в течение рабочего дня), а Макс с упоением слушал и радовался, что утренний разлад не распространился на остаток его дней в этой комнате. Впрочем, такого и не бывало, Лилия всегда старалась сглаживать острые углы и не углублялась в разрушительные споры.

И сегодня телевизору не позволили вмешиваться в гармоничную жизнь маленькой семьи. После ужина Максим как обычно за школьным столом старательно выписывал в тетрадь глаголы. Возможно даже существительные - Лилия не считала правильным вмешиваться в учебу сына. Выписывай он хоть прилагательные, ей не было до этого ровным счетом никакого дела. Сама она поспешила принять душ до возвращения соседей по коммунальному несчастью и в белом излюбленном халате полусидя расположилась на своей кровати с книжкой. Излюбленным она считала свой халат с оглядкой на аристократические замашки, в сущности, халат был у нее всего один, а потому и числился фаворитом.

Стильные очки с прямоугольными небольшими линзами очень хорошо подчеркивали ее женские черты, личико становилось более вытянутым. Она напоминала соблазнительную учительницу. Так, врожденный недостаток волей-неволей преобразил ее в лучшую сторону. В очках она становилась серьезнее, но не до такой степени, чтобы мужчины шарахались от нее. Еще, глядя на ее очки, невольно вспоминаются те самые кадры из порно, когда сидящей на полу актрисе кончают на лицо и сперма растекается по линзам. Это сравнение и ей самой приходило на ум, но оправа уже долго не менялась и, вероятно, еще очень долго будет ей служить.

В вечерние часы мать и сын редко обменивались друг с другом даже парой слов. Макс, приученный с детства к ежевечернему чтению, закрыл свои книжки, захлопнул ноутбук и молча залез в постель. До следующей катастрофы есть пара недель - сегодня можно спать спокойно, жаль только засохшее пятно на простыни будет напоминать о себе до самых выходных, когда наступит очередь вывешивать стираное белье в общей сушилке. Лилия закончила книжку, перевернула последнюю страничку и взглянула на часы - половина двенадцатого. Кукушка, точнее стонушка еще почему-то не затянула свою песню, да и спать совершенно не хотелось.

Лилия отложила книгу, в свете торшера, скупо освещающего остальную часть комнаты, она всмотрелась по бдительной привычке в постель сына и со скрипом поднялась. Он опять спит на животе, уткнувшись щекой в подушку, лицом к стенке. Лиля ритуально опустила руки и махровый халат соскользнул на пол. Привычная нагота, женщина подобрала халат и повесила его на стул, прошла по комнате, потянулась к форточке над кроватью сына, чтобы ночью не околеть в бездвижном сне. Спать не хотелось, в груди трепетало сумасбродное желание пройти в таком виде прямо по коридору. Да, не просто кружить в комнате перед спящим сыном, а прямо так дойти до туалета и вернуться в постель.

Нет, так нельзя - не стоит забывать, что девочка еще не брита! Какой бы вышел конфуз, встреться в коридоре кто-нибудь из соседей, а у нее щетина на лобке. Лилию развеселило собственное воображение. Стрелки часов приближали полночь, но соседка сверху все не начинала, Лиля даже прислушивалась, все ли с тобой нормально, похотливая незнакомка? Лилия еще походила по комнате с неясными желаниями, ей доставляло удовольствие чувствовать себя беззащитной и обнаженной. Она решительно вернулась к кровати, выдвинула нижний ящичек прикроватной тумбочки и нащупала в глубине вибратор.

Да, единственное, что сегодня поможет ей унять неспокойный трепет, это мастурбация. Как, собственно, и всегда. Лилия откинула одеяло и присела, пока она оттряхивала ступни друг от друга, прежде чем влезть под одеяло, невольно полюбовалась собственными бедрами: упругими, нежными и сужающимися к коленкам. Озорная, она влезла в свежую прохладу нежного постельного белья и согнула колени, образуя ширму, чтобы спрятать бесстыжие глаза от невинного мальчишки. Большой футуристичный вибратор в форме члена с утолщением под головкой и носиком для клитора лежал на животике и набирался человеческого тепла.

Лилия любила эту игрушку и та отвечала взаимностью - она могла одновременно дрожать, извиваться стволом и стимулировать клитор тонким силиконовым жальцем. Можно даже направить жальце к чувствительному анусу, тем лучше, но Лилия обычно так не делала. Могло возникнуть непреодолимое желание получить больше в эту греховную дырочку и так обычно и случалось. А потом, на утро Лилия маялась от неприятной боли в растянутом сфинктере. Чтобы спастись от внезапно возникшего томления, женщина собрала вязкую слюну в ладонь и растерла по головке теплого пениса.

Не теряя времени, Лиля направила прозрачную головку в гостеприимные ворота под изящным сводом - в свое текущее влагалище. Головка расширяла розовые, нежные стенки и проходила все глубже, лепестки половых губ скользили по рифленой поверхности ствола, иногда увлекаясь неровностями вовнутрь. Когда носик прикоснулся к клитору, Лилия остановила движения рук. Она постепенно привыкала к переполняющему чувству, головка упиралась внутри в чувствительную область. Сначала этого ощущения хватало, потом женщина нажала на кнопочку и приятная вибрация разлилась по телу, член приятно дрожал глубоко в канале влагалища.

Лилия поняла, что соседка сверху приступила - представление началось. Хотелось опустить ноги и посмотреть на сына, но они уже не слушались. Приятность от вибрации согревала тело и трепетала в животе. Лилия нажала на соседнюю клавишу и член начал извиваться, растягивая стенки, это было куда более сильное чувство. Оргазм обещал быть мощнейшим, Лиля выбирала режимы, стараясь поддерживать себя на грани, она знала, что в любой момент может получить настолько сильную стимуляцию, что моментально кончит - член был способен удовлетворить ее за минуту. До вибрации наконечника на клиторе женщина так и не дошла - сорвалась, балансируя на грани оргазма, хотелось ослабить накал, растянуть удовольствие, но, к сожалению, не устояла, сжалась и испустила стон. Макс лежал на соседней кровати, придавив напряженный член собственным весом, и слушал мамины стоны. Скорее всего утром его ждет очередной конфуз.