Руки Мишель обвились вокруг моей шеи и притянули меня к себе. Ее духи были такими... сексуальными! Ее губы покусывали мочки моих ушей, и она очень тихо спросила меня:

— Так как?

Это было решающее мгновение, и моя жена ждала от меня ответа как от своего супруга.

— Да или нет?

И тогда я понял, что хочу ответить "да". Несмотря на всю свою ревность. Вид Мишель, танцующей с Алеком, чуть не свел меня с ума. Больше всего на свете мне хотелось затащить жену в постель и без Алека. И все же..... это видение их сексуального контакта снова промелькнуло у меня в голове. Я никогда не думал, что смогу это допустить. Но теперь я уже не мог этого не допустить! Оказалось, что муки ревности на эмоциональном уровне ничуть не помешали мне сделать хладнокровный логический вывод о том, что я уже не могу и не хочу остановиться. Я точно знал, что если я сейчас скажу Мишель "нет", то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я едва мог дышать, когда словно со стороны услышал шепот "да", вырвавшийся из моего рта.

После того, как это ключевое слово отделилось от меня и стало жить своей жизнью, мягкие губы Мишель нашли мои. Мы избегали любой страсти между нами с тех пор, как я заболел почти три недели назад, и все это напряжение вышло из нас в течение следующих нескольких минут. Энн Мюррей была забыта, когда язык Мишель прижался к моему рту, а ее тело прижалось ко мне.

Когда у меня снова перехватило дыхание после того, как она прервала наш поцелуй, я спросил ее:

— А что ты шепнула ему на ушко, когда вы танцевали?

Ее губы снова щекотали мое ухо,

— Просто сказала ему, что я очень надеюсь, что ты прав в том, что сказал мне несколько минут назад. И это все.

Потом она прижалась щекой к моей чуть крепче, и я провел рукой по ее спине, остро ощущая отсутствие бретельки лифчика. Когда музыка закончилась, она попятилась, посмотрела мне в глаза и спросила уже громче:

— Даю тебе еще один шанс подумать.

Несомненно, это был последний шанс для меня. Я закрыл глаза, мысленно прокручивая в своем мозгу то видение Мишель в объятиях Алека, то обуявшую меня ревность от этой маленькой игры. Этот спор снова и снова разгорался в моей голове. Я всячески пытался, но никак не мог отогнать видение моей обнаженной жены, прижимающей рот Алека к своей груди.

Следующая песня начиналась словами: "Вот так и бывает любовь". Теперь настала очередь Алека снова танцевать с Мишель. Я закрыл глаза и набрал было в легкие воздуха для ответа "нет " и просто затащить ее в постель. Но когда я открыл глаза и увидел в ее прекрасных глазах все тот пронзающий мое сознание вопрос, для меня все изменилось и стало определенным. Вместо "нет" я выдохнул из себя "да". И все стало просто, потому что пути назад уже не было. Я был на грани потери сознания от того, что только что сделал, разрешая своей жене ласки с моим другом на моих глазах.

Мне с некоторым трудом удалось найти дорогу к дивану, до которого был всего один шаг. Как только я сел, Мишель протянула руку Алеку. Он встал, но на этот раз Мишель сразу обняла его за шею, крепко прижав к своей щеке. Я сидел, едва дыша, не зная, что сейчас произойдет и как это изменит всю мою последующий жизнь. Мне не пришлось особенно долго пребывать в неизвестности о том, как будет вести себя моя жена после моего разрешения. Уже через минуту Мишель начала легонько покусывать Алека за ухо, потом за щеку. А когда он слегка повернул свою голову, их губы нашли друг друга. Мой друг целовался с моей женой! И это отнюдь не было дружеским поцелуем в щечку.

Танец был полностью забыт, их ноги даже не двигались во время долгого и очень чувственного поцелуя. Я видел лицо Мишель, ее закрытые глаза, ее открытый рот на лице Алека, руки Мишель лежали на его затылке. А он гладил ее по спине правой рукой, чувствуя ее кожу под тонкой блузкой. Ни на секунду не прерывая контакт с его ртом, Мишель взяла его левую руку и, потянув ее вверх, мягко положила себе на грудь.

Я не знал, то ли мне съежиться от этого зрелища, то ли заплакать, то ли вытащить свой член из штанов, то ли просто сидеть и смотреть. Меня буквально распирало сожаление о том, что я только что дал Мишель свое согласие. Но в тоже время видеть, как моя прекрасная жена начинает заниматься любовью с моим лучшим другом, самым сексуальным зрелищем, которое я когда-либо мог представлял себе.

И тут я услышал приглушенный стон, сорвавшийся с губ Мишель. Но это было совсем не похоже на стоны, которые я слышала, когда мы занимались любовью. Он был длинным, протяжным, изнемогающе-зовущим зовом женской природы к мужскому началу...

Она оторвалась от Алекса, и я услышал ее тихое извинительное "Подожди" ему. Мишель подошла ко мне и протянула руку, поднимая меня с дивана.

— Люблю тебя, - сказала она, вставая передо мной, и страстно поцеловала меня взасос.

— Я хочу вот это... - очаровательно смущаясь, она посмотрела на свою блузку, потом снова на меня.

Видимо, мое лицо было в это момент воплощением недоумения.

— Пуговицы... если ты все еще в порядке, конечно... - сказала она.

Только тут до меня дошло, чего она от меня хочет. Моя жена давала мне третий шанс передумать и отменить свое согласие. Но после ее поцелуя я уже не собирался ничего отменять. Не думаю, что когда-либо в своей жизни я был так возбужден. Я поднес дрожащие от волнения пальцы к ее подбородку и начал расстегивать верхнюю пуговицу. Нужно вам сказать, что очень трудно расстегнуть блузку, когда твои пальцы дрожат, как осиновый лист в бурю.

Верхняя пуговица была самой неподдающейся. После нее мне было уже немного легче. Мое дыхание, однако, было не таким сильным, так как пуговицы расстегнулись, увеличивая ее декольте до самого пояса. После того, как я вытащил заправленные за пояс брюк низ ее блузки, мои руки естественным образом обратились к каждой стороне этой прелестной ложбинки между ее грудями. Боже, ее соски были такими твердыми и приятными на ощупь, а кожа такой мягкой и чувственной. Она издала еще один слабый стон и схватила меня за запястья, сначала сжав мои руки немного крепче, а затем отдернув их.

— Алек, я вознаграждаю твое терпение и возвращаюсь к тебе, - прошептала она, поворачиваясь к своему будущему возлюбленному.

Мишель делает три шага туда, где стоял Алек, завороженно глядя на нас. Его член практически разрывал ширинку в джинсах. Теперь уж точно не было пути назад!

— Продолжи то, что начал мой любимый муж, - улыбнулась она ему.

Алек отвел полы блузки моей жены в стороны и снял блузку с нее вовсе. Теперь Мишель стояла перед ним топлесс.

— Боже, - только и смог сказал он.

Этого было достаточно для всех нас троих. Его руки потянулись к ней первыми. Я смотрел на спину Мишель. Я не видел, что происходит спереди, но мое возбужденное подсознание знало это лучше моего зрения. Я сделал несколько шагов в сторону, чтобы рассмотреть все подробности, но мой мозг уже точно не работал так хорошо как раньше. Мишель накрыла его руки, прижатые к соскам, своими ладонями. Если за последние несколько минут мое сердцебиение и замедлилось, то теперь оно снова участилось и я был не в силах отвести глаз.

Алек взглянул на меня, словно спрашивая разрешения. И я словно сомнамбула одобрительно кивнул ему. Хотя все несколько минут назад безумно ревновал, наблюдая за первым поцелуем моей жены с другим мужчиной. Сейчас вся моя ревность куда-то испарилась и я с возбуждением наблюдал, как Алек наклонился и взял левый сосок Мишель в рот. Это было реализацией моего видения, и за этим ко мне прошло ощущение, что все происходит правильно. Его руки обвились вокруг ее талии - для меня это показалось чем-то вроде дружеского рукопожатия ее тела. Руки Мишель легли за голову Алека и притянули ее к себе. Громкий стон изнеможения похотью вырвался из ее рта. И в это момент мои три недели воздержания дали о себе знать оргазмом, со стоном взорвавшем мое тело и почти заставившим меня рухнуть. Задохнувшись я еле удержался на ногах, даже не замечая мокрого пятна, расплывающегося на моих штанах.

Я смотрел, как мой друг пожирает засосами обнаженную грудь моей жены... и она наслаждается его страстью с громкими стонами. Я знал, что даже малейшее прикосновение к ее соскам приводит ее в сексуальное возбуждение. После мгновений, показавшихся мне вечностью, Мишель наклонилась, взяла его руки в свои ладони и повела их вниз к своим брюкам, давая ему ясный намек. И снова я затаил дыхание. Оргазм, который я только что испытал, не вызвал ни малейшего ослабления моей похоти.

Алек прекрасно понял, чего хочет Мишель. Он начал стягивать пояс ее брюк с бедер. Я затаил дыхание, понимая, что сейчас произойдет. Мое тело начало трястись от того, что я привел в действие все эти события своим "да". Опять же, я не думал, что смогу позволить ей пройти через это, но знал, что в тот момент я был бессилен остановить то, что неумолимо приближалось. Это было похоже на то, как если бы я выпрыгнул из самолета с парашютом, а затем, когда острые ощущения полета по воздуху ударили меня и земля далеко внизу, вдруг обнаружилось, что я забыл в самолете парашют.

Алек медленно надавил сверху на расстегнутые брюки Мишель, явно наслаждаясь моментом. Я не мог ни сделать вдох, ни пошевелиться. Красные трусики Мишель появилась в поле зрения. Атласный и мало скрывающие. Больше похоже на узенькие трусики, которые она иногда носила с одной из своих сексуальных ночных рубашек. Мои глаза были широко раскрыты, и мое дыхание, наконец, остановилось, приводя мне в полуобморочное состояние. Мой член снова был тверд как камень - этот оргазм ни черта не облегчил меня.

Он целовал ее ноги, задерживаясь губами на трусиках, прижимаясь к ним лицом. Между его ртом и киской Мишель не было ничего, кроме этого призрачно тонкой ткани. Руки Мишель сжимали его волосы, прижимая его к себе и умоляли снять все. Она отступила назад, оставив Алека на коленях с выражением животной похоти на лице, и повернулась ко мне.

, и у меня снова перехватило дыхание, когда я увидела то, что видел Алек: эти трусики, красный атлас, едва прикрывающие ее, прозрачные, как и лифчик. Она шагнула ко мне, такая красивая, соски покраснели и раздулись от сосания Алека. Так чертовски сексуально!

Она прижалась ко мне всем телом, целуя меня, как несколько минут назад целовала Алека, ее язык был у меня во рту. Я не знал, сколько еще смогу выдержать. Я хотел взять ее в спальню и трахнуть так сильно! Даже здесь, на глазах у Алека. Я почти отчаялся в своей нужде. Тем не менее, я знал цель; это не я собирался заниматься любовью с моей женой в ту ночь, это был Алек.

Она повернулась лицом к Алеку и прижалась своим телом к моему, мой твердый член, все еще запертый в моих штанах, прижимался к ней. Мои руки обхватили ее груди, сжали соски, потянули за них, и она застонала. Но я знал, чего она хочет. Моя правая рука легла на перед ее трусиков, внутри них, чувствуя этот атлас, влажность ее киски, другая рука осталась на ее груди, массируя, лаская, щипая ее сосок.

"Купить эти... для тебя... я думала, тебе понравится, - сказала она тихим хриплым голосом.

А так я буквально задыхался, пытаясь дышать, наблюдая, как мой друг пожирает обнаженную грудь моей жены... и она тоже... прижимая ее грудь к своему рту, он издавал стоны наслаждения. Я обнаружил, что чувствительная грудь Мишель напрямую связана с ее сексуальностью. Даже малейшее мое прикосновение к ее соскам приводит ее в сексуальное возбуждение.

После того, что казалось вечностью, Мишель наклонилась, взяла его руки в свои ладони и повела их вниз к своим брюкам, прижимая их к верху и прижимая вниз, давая ему ясный намек. И снова я затаил дыхание. Оргазм, который я только что испытал, не вызвал ни малейшего ослабления моей твердости или похоти.

Она отступила назад, оставив Алека на коленях с выражением похоти на лице и повернулась лицом ко мне. У меня снова перехватило дыхание, когда я увидел то, что видел Алек: эти красные атласные трусики едва прикрывающие ее, были полупрозрачными, как и лифчик. Она шагнула ко мне, такая красивая. Ее соски покраснели и раздулись от сосания Алека. Это выглядело чертовски сексуально!

Моя жена прижалась ко мне всем телом, целуя меня, как несколько минут назад целовала Алека. Ее язык танцевал у меня во рту. Я не знал, сколько еще смогу выдержать. Я хотел взять ее в спальню и трахнуть сейчас же! Прямо на глазах у Алека. Но я почти отчаялся в своей нужде. Потому что осознавал итог своего согласия: это не я собирался заниматься любовью с моей женой в эту ночь, эта участь была предназначена Алексу.

Она повернулась к нему лицом и прижалась своей попкой к моему затвердевшему члену, все еще запертому в моих штанах. Мои руки обхватили ее груди, сжали соски, потянули за них, и она застонала. Но я знал, чего она хочет. Моя правая рука легла на перед ее трусиков, внутри них, чувствуя этот атлас, влажность ее киски, другая рука осталась на ее груди, массируя, лаская, щипая ее сосок.

— Купила эти трусики... для тебя... я думала, тебе понравится, - сказала она тихим хрипловатым от волнения голосом.

Она все еще сдержала себя, и я прижал руку к ее лону, усиливая ее стоны, Алек следил за каждым нашим движением. Я вспомнила ее слова, сказанные чуть раньше вечером: "Не хочу, чтобы Алек наши ласки слышал". Как же все изменилось меньше, чем за час! Мне отчаянно хотелось вжать в ее киску пальцы, почувствовав ее скользкую глубину... Но я знал, что эта ночь была для Алека...