Хочется, чтобы нашу «серую жизнь» окрашивали всеми цветами радуги не только собственные фантазии, но и безграничный мир других мечтателей...

Глава 1

Страшная головная боль и судороги по всему телу привели меня в сознание. Открыв глаза, я с ужасом заметил, что лежу абсолютно голым на раскаленных камнях в гористой местности непонятно где...

- Святые отшельники! Где я? Кто я? Что за хрень тут происходит? – завопил я что есть мочи и просто на карачках, пополз в спасительную тень возле огромного темно-серого валуна. Когда моя обожженная под солнцем спина коснулась прохладной поверхности, то, что казалось безжизненным изваянием громко ухнуло и по - лягушачьи запрыгало восвояси.

Это и была невероятных размеров жаба более похоже на гиппопотама, нежели на своих сородичей.

-Какие - же тут у них комары, епт? – только и смог молвить я, теряя сознание...

Морская прохлада приятно освежала все тело, ныряя глубоко к рифам, я удивленно пялился на проплывающую стайку экзотических рыбок. Вот большая черепаха в наглую коснулась змиеподобной головой моего лица и... и... я проснулся.

Чьи-то весьма нежные пальцы наносили гадко-пахнущую мазь на бой обгорелый нос и щеки. Приоткрыв глаза, я неясно увидел в пламени костра полуобнаженную женщину, с длинными черными волосы почти полностью закрывающую весьма зрелую грудь. Из одежды на ней была лишь набедренная повязка, судя по расцветке явно из шкуры пятнистых кошкообразных. Лицо дикарки было разрисовано причудливым орнаментом и поэтому возраст врачевательницы угадать было сложно. Увидев, что я очнулся, она мило улыбнулась и стала поглаживать мой «спящий» член рукой, при этом вторая очень приятно щекотала волосатые яички и анус. Добившись «пробуждения», она перебросила свою ногу через мое бедро и медленно опустилась...

Мой разбухший от прилива крови член, легко вошел в ее скользкую от смазки вагину. Тут либо у нее давно «никого не было», либо, от природы ее влагалищные мышцы обладали врожденной силой, но я, вдруг почувствовав, что мой отросток словно сжимают, как будь то его кто-то выдаивает и результатом стало «феерическое» семяизвержение прямо в шейку матки. Во всяком мне так показалось, партнерша тотчас задвигала задом, норовя еще глубже «насадится» и издала пронзительный вскрик...

Мы немного полежали, причем женщина положила голову мне на живот и стала играться утонченными пальчиками с моей волосатой мошонкой, потом нежно всосала мой член и словно «леденец» стала его посасывать.

От таких «стараний» его головка набухла и уже с трудом помещалась в узком горле моей избранницы. Подождал, пока дикарка примет удобную ей позицию, она развернулась ко мне задом, я увидел вблизи ее «распахнутые врата рая» сочащиеся вновь, прозрачной слизью.

Несколько капель упали мне прямо в губы, и я почувствовал солоновато-кисловатый привкус, дабы насытится им вдоволь, мой язык проник максимально глубоко в отверстие вагины и стал слизывать этот естественный «нектар» любимой теперь женщины. Потом я стал ласкать «горошинку» ее клитора, отчего он вырос практически на пол мизинца. Такого экземпляра у меня никогда не было, когда я применил все свои оральные навыки в позиции 69, то чувствовал, что тело партнерши затрясло словно от конвульсий и уже сам не мог долго держатся, выплескивая свою влагу ей в рот. Она же обильно брызнула на мое лицо сквиртовой жидкостью.

-Кто ты, амазонка? Что это за местность? Африка? Эфиопия, «эфиоп твою мммть»?! – я попытался было приподняться, но женщина весьма грубо прижала меня двумя ладонями к травяному настилу и с помощью хаотических жестов пыталась что-то втолковать. Глаза ее при этом горели непонятной тревогой, а гортанные звуки давали понять, что бедняжка или немая с детства или я сошел, сума и попал в какое-то дикое племя «молчунов».

После того как я был полностью обмазан целебным, очень надеюсь снадобьем, а не маслом для обжарки, мне дали выпить из скорлупы какого-то ореха тягучую жидкость с весьма хмельным эффектом, потому – что буквально после нескольких глотков я просто вырубился...

Проснулся я от истошного визга и хищного рычания неведомого зверя. Подпрыгнув, словно подстреленный я весьма бойко выскочил из плетеной лачуги и прямо нос к носу столкнулся с колючим ежом, так, во всяком случае, мне показалось. Размером с пони он удивленно таращил на меня свои глаза бусинки и медленно открыл свой рот, на этом схожесть и закончилась, вся его пасть была заполнена в два ряда острых клыков, густо покрытых слюной.

-Проголодался падла! – крикнул я, толи от испуга толи от вчерашней лечебной бормотухи и со всей свое силы вмазал хищнику прямо в нос.

Когда-то, давно, я, наверное, занимался боксом или карате, уж больно профессионально был нанесен удар, колючий мутант хрюкнул, закатил глаза и упал на свой колючий бок, поддергивая когтистыми лапами...

-Иооиоо..ауя! – услышал я возле самого своего уха, оглянувшись, увидел группу длинноволосых товарищей все как один в набедренных повязках и с копьями наперевес. Причем как потом выяснилось оружие то у них и состояло из весьма прочных иголок такого же «скоропостижно» скончавшегося агрессора.

-Слышь брат, скажи куда меня черти занесли? – уже без всякой надежды, спросил я, у самого главного, судя по яркой раскраске воина.

-Яуишь...эээууа! – пропел мне в ухо воинственный собеседник и настороженно потыкал морду монстра грязным пальцем.

-Да, да чудо ты лохматое, я ему кирдик сделал, можно сказать случайно. Наверняка носовая перегородка пробила мозг, иначе итог был бы для меня с точностью до наоборот – резюмировал я, потирая ушибленный кулак.

-Кирдик...ууаа! Малогакочь.. – радостно поведал дикарь, указывая на меня рукой соплеменникам.

Не иначе он меня Кирдиком прозвал и еще какой-то сволочью, с грустью подумал я, и вдруг ощутил чувство голода.

Судя по всему, жрать приспичило не только мне, и ватага низкорослых аборигенов лихо набросилась на поверженного врага, выламывая его иглы. Через полчаса, выпотрошенная туша жарилась на костре, а боевой арсенал племени пополнился новыми единицами смертельного оружия. Причем если длинные полутораметровые иголки применялись, как боевые дротики то короткие служили наконечниками для стрел. Я это все увидел наглядно при вечернем чревоугодии возле костра в исполнении экзотического танца всего взрослого населения. Перед этим меня снова намазали целебным зельем, одели в набедренную повязку и изрисовали диковинным граффити. Напившись вдоволь местной хмельной бормотухи, я и сам принялся весело приплясывать что-то наподобие смеси украинского гопака и бразильской ламбады, переходя в нижний «брейк-данс» я окончательно покорил все немногочисленное женское население. В качестве поощрения меня почти силой уволокли в какой-то вигвам с обнаженными девушками, как оказалось после, из 65 взрослых жителей 25 были мужчинами 30 совершеннолетними женщинами и 10 детьми, все они жили дружной коммуной, где все было общим. Общие мужчины охотились и рыбачили, общие женщины рожали детей и занимались домашним хозяйством, а общие дети были радостью для всего племени и посему им не в чем, не было отказа...

Понятия разводов и ревности не было в принципе в этом опасном мире, а может если и были, то внешне не выражались. Любой мужчина мог овладеть любой совершеннолетней женщиной в любое время, так же и она могла запросто затащить на себя прямо за фаллос мужчину и после соития снова заняться хозяйством. Естественно, будучи можно сказать «новичком» и главное смелым воином, я пользовался «бешеной» популярностью у здешних амазонок.

Чувства скромности и брезгливости здесь отсутствовали полностью, когда я в очередной раз занимался «случкой» сзади, можно и так сказать, то спереди бесцеремонно «примостился» низкорослый «великан». То, что у него болталось между ног не иначе как «битой» не назовешь. Черный полу висячий шланг ниже колена, привычно воткнулся в губы аборигенки и она, недовольно вздохнув, стала заглатывать его буквально в желудок...

Когда я полностью «опорожнился» во влагалище и поменялся с ним местами, та «краем глаза» заметил, что он лишь несколько раз воткнулся в хлюпающее отверстие, скорее всего для большей смазки, и почти полностью проник в крупный зад. Чтобы громко не кричать женщина буквально «захлебнула» мой вялый отросток в рот, и сама стала нанизываться на этого «оккупанта». Скорее всего это ей было делать не впервой, так как закатывающиеся от удовольствия глаза, томные стоны, а потом и мышечные спазмы красноречиво «показали» ее продолжительный оргазм.

После «пигмея - великана» я ощутил себя в каждом из разверзнутых отверстий словно «карандаш в стакане», и поэтому «поймав» за руку «первую попавшуюся» девицу сношал ее поочередно во все три «дырочки» до полного своего «опустошения». В конце она присел возле моей ноги и расставив широко ноги буквально забрызгала меня своей мочой, выражая толи восторг, толи недовольство, что ее «оторвали» от «важных дел».

Но вскоре и эта вакханалия стала надоедать, за неделю можно сказать бесшабашной жизни, я полностью вылечился от ожогов и стал активно помогать строительству «коммунизма» в отдельно взятом «банановом» государстве...

Вождь племени оценил мои старании по достоинству и подарил мне на шею ожерелье с какой-то хренью судя по форме это были высушенные пенисы каких-то земноводных. Но на безрыбье и «раком станешь» по сему, я принял эту награду подобающим образом, даже без смеха, но потом сильно расстроился, когда узнал, что сия награда присуждается не за ратный труд, а за любовные победы, в общем почти все барышни с коими мне удалось покувыркаться за три месяца залетели. Перспектива многодетного папочки меня просто повергла в шок, но судя по тому, как все уважительно ко мне относились, я понял, демография в здешних краях была явно под угрозой.

Глава 2

В течении трех последующих месяцев особенных событий не было, разве только, наши разведчики обнаружили следы пребывания, кочующего «племени падальщиков». Я уже вполне сносно стал понимать примитивный язык своих не воинственных соплеменников и даже принимал участие на совете старейшин, по особенно важным причинам. Судя по испуганным лицам всех жителей деревни, это был тот самый случай.

Из несвязных реплик односельчан, мне удалось вычленить главное – опасность была смертельной. Эти дети враждебной природы сами являлись ее худшими представителями, они нападали всегда внезапно, ночью и не оставляли ничего живого. Будучи каннибалами, они особенно ценили мясо детей, женщин же они использовали по прямому назначению, в качестве «инкубаторов» потомства. Причем при регулярных сношениях во все «места» своими гигантскими фаллосами они часто делали их бесплодными, а значит бесполезными и съедали. Но еды для многочисленного потомства как всегда не хватало и они, словно саранча передвигались на новое место, опустошив предыдущее.

Мне как главному генератору идей по мерам безопасности, предстояло особенно потрудиться для обеспечения выживания уже не чужих людей.

При активной поддержке аборигенов вокруг нашего поселения, словно грибы выросли многочисленные ловушки. Часть была под землей, это «волчьи ямы», с кишащими земными жабами, одно касание к коже которых приводило к параличу всего тела. Другая часть располагалась на немногочисленных деревьях, падающие с них заточенные колья и камни, могли если не убить, то покалечить стопроцентно, стоило лишь задеть протянутые к ним растяжки.

Мой мохнатый «найденыш» за это время подрос уже до размеров гепарда и бегал с такой же невероятной скоростью. Я ласково называл его Лео в честь мультяшного Леопольда, и он всегда откликался, довольно урча при этом, признавал и слушался он тоже только меня одного.

Кроме всего прочего в лучших традициях армейского спецназа, я несколько раз проводил ночью показательные учения по сигналу «тревога» и увеличил ночное патрулирование до пяти человек. Днем же я распределил все огневые точки, для каждого жителя деревни включая женщин и детей, последние весьма неплохо обращались с луком и короткими дротиками.

Все мои старания не пропали даром, в самую темную ночь из всех, что были до этого, я отчетливо услышал нечеловеческие вопли за изгородью. В это время я как всегда обходил сторожевые будки, которые мы специально укрепили толстыми бревнами и немного выдвинули за периметр для улучшения обзора.

-Еитьуашь..уаи..уаи..! – завопили дозорные и выпустили по сигнальной стреле в сторону потенциального противника. Огненные дуги попали точно в заранее подготовленные связки сухого тростника, и моим глазам предстала эпичная картина неизвестного художника – писец... ежики... не ждали...

По всему освещенному периметру лихорадочно метались, просто огромные, волосатые неандертальцы с каменными топорами наперевес, у некоторых еще были дубины и копья.

Периодически, кто-то из них проваливался в глубокие ямы-ловушки с заостренными кольями или цеплял растяжку, после чего на голову «счастливца» приземлялся коварный «гостинец». К моему великому удивлению эти кровожадные твари были весьма живучи, и даже получив серьезные увечья, не уползали, скаля зализывать свои раны, а еще больше зверея стали набрасываться на наши укрепления. Наклонные колья слегка замедлили их натиск, но не желание отступить и вдоволь нажраться человечины...

Но, слава нашим «поездатым поездам»! Все наше гражданское ополчение уже было во всеоружии на стенах, и на врага полетело с полсотни стрел вперемешку с копьями. Сражались все, «от мала до велика, за свою жизнь и жизнь своего соседа. Мы заранее укрепили узкие ворота двумя тяжелыми валунами, а узкий настил перед частоколом вкопанными столбиками, и как оказалось не зря...

Не знаю, какой там «гена постарался» с этими полулюдьми, полумедведями, но силища у них была неимоверная. Даже утыканные стрелами, а некоторые с копьями в груди, оскалив кривые икла, набрасывались на наши позиции. Их двухметровый рост был почти вровень с нашим забором и уже несколько наших защитников получили серьезные ранения. Одному аборигену каменный топор обрубил кисть, а двух женщин-лучниц неандерталец просто сбросил своими длинными волосатыми руками наземь.

Я сам было, чудом увернулся от умело брошенного копья волосатого гоблина и в отместку метнул «коктейль Молотова» из скорлупы страуса или чего там похожего, собственного приготовления. Мои ожидания меня не обманули – огненный живой факел заверещал «резаной свиньей» и бросился в сторону реки, но и там его подстерег «Нежданчик» в виде тонкой пики, торчащей из воды.

Еще от верной смерти меня спас мой кот-переросток, когда я, увлекшись метанием дротиков, не заметил, как громадные обезьяньи лапы выросли прямо у меня перед шеей и намертво замкнулись на ней. Жадно хватая воздух, и тщетно пытаясь разжать эти «смертельные тески» я краем глаза увидел, как Лео буквально за секунду вгрызся в шею каннибала, буквально перекусив ее напополам...

Почти до утра мы отбивались от наглого агрессора, к сожалению, пятеро защитников восход солнца уже не видело, более двадцати туземцев было ранено в разной степени тяжести. Но потери врага были несопоставимы, когда мы выдвинулись на разведку, то насчитали более сотни мужских особей, валяющихся вповалку, часть была еще жива, но седовласый вождь прокричал:

-Оашь...аць... чихь.. – что примерно означало – (мочить всех петухов лагерных в сортирах(шутка) – пленных не брать и так жрать нечего!

-Аборигены в набедренных повязках с остервенением принялись добивать агрессоров, но самое интересное нас ожидало впереди. Мой милый котик злобно зашипел и стал рыть землю лапами, потом медленно углубился в чащу кустарника постоянно оглядываясь...

-Оуцьаишь..ечьшац! – прокричали наши караульные возле ворот, что означало «внимание опасность!».

Вчера была славная вечеринка в честь победы над «пожирателями падали» и соответственно похмелье было не из легких. Кроме того, мой зубастый Лео учуял убежище вурдалаков - довольно глубокую пещеру в трех километрах от нашего поселения. Мы не рискнули сунуться туда сразу, так как были измотаны ночным боем, а лишь выставили скрытый дозор разведчиков.

- Вот пришел к тебе с рассветом рассказать, что солнце встало! – за каламбурил я под нос свою утреннюю речевку мурлыкающей бестии, трущуюся у ног и взял наперевес тяжелую дубину.

Когда полусонное царство местных жителей взобралось на частокол, то оказалось, это наши разведчики размахивали яркими тряпками, пытаясь привлечь внимание.

Вооружившись до зубов, все мужское взрослое население, побежало им на встречу. Когда мы все приблизились, то увидели за их спинами огромную толпу испуганных, грязных и абсолютно голых женщин. Не которые из них были беременными, а некоторые держали грудных детей на руках.

Как оказалось, вскоре, это были несчастные пленницы кровожадных каннибалов, с разных племен, с которыми обращались как с животными.

Их тела были в незаживающих укусах и синяках, груди оттянуты почти до пояса, а половые отверстия практически не закрывались, превратившись в глубокие рваные раны.

Когда их оставили под присмотром всего лишь трех дряхлых «пожирателей», и они не дождались возвращения безжалостных монстров в течении суток, то просто набросились на спящую охрану и разорвали их на части.

Заведя всех в деревню, все стали окружать несчастных беглянок максимальной заботой, ужасаясь все тем испытаниям, выпавшим на их долю. Из несвязных рассказов я понял, что многие женщины в рабстве не выжили, или умирали при родах, при побоях, или попросту сходили с ума не в состоянии поедать человечину. Всего их было сорок семь, и наши мужчины явно прибодрились, хотя понимали, что с такой голодной и затравленной оравой туземок справиться будет не просто...

На совете старейшин было принято, решение принять всех без исключения женщин в нашу общину с равными правами для всех. А время оно все лечит и всему научит...