— Нет, подожди, она поднимается, сидит на лавке, одергивает платье. Всклоченные, торчащие в стороны волосы, круги под глазами, снова облизывает свои губы, вертит головой по сторонам с видом «Мама, что это было?». Мне нравится смотреть на девчонок после секса, чувствую сильный аромат духов, почему я раньше не замечал его?

— Подожди, я наверное лохматое пугало сейчас, подай мне мою сумку, там расческа. И налей чаю, я хочу горячего чаю, а ты чудовище, я орала как последняя шлюха. Наклонись ко мне, она обнимает и целует в щеку. Ты молодец, было хорошо, я ведь хорошая ученица и у меня прекрасная успеваемость?

— Ты просто талант, подтверждаю я, приношу ее сумку, наливаю свежего чая. Мы снова сидим напротив друг друга, она опять пытается отхлебнуть кипятка и не обжечься.

— Знаешь, я все время чего-то боялась, когда с мальчиком, а ты как-то убедил, что здесь безопасно и я могу не сдерживаться. Удивительно, я поверила, что нет ничего плохого и стыдного, я впервые позволила себе получить удовольствие. .. знаешь, не поверила, а просто получила, это было не сознательно.

Я жду когда она выговорится, киваю и поощряю, улыбаюсь и жду, когда можно приступить к комплиментам и положительному поощрению. Что делать, наверное после первого курса психфака у меня профдеформация, или я себе льщу?

— Я хочу поиграть, она вопросительно смотрит.

— Конечно, соглашаюсь я, даже не спрашивая во что и как.

— Я буду пить чай, а ты достанешь своего. .. дружка (она искала подходящее слово секунд пять). Я пью чай, а ты его показываешь и хвалишь, рекламируешь, чтобы я согласилась его попользовать.

— Хорошо, я расстегиваю брюки и не могу понять, что ее изменило, она как под кайфом, люди не могут меняться так быстро. Ну, ладно, подумаю об этом позже, дружок на свободе и начинает переходить из положения «горизонт» в положение «зенит».

— И ты мне предлагаешь такую малость? Она наклоняется вперед и делает вид, что рассматривает нечто мелкое, сантиметра два в длину. Я повелся на секунду, злоба перехлестнула горло, с трудом вспомнил, что мы играем, просто играем, и нечего наводить критику на мои честные двадцать сантиметров.

— Он великолепен и велик, прекрасная сеньорита, стоек как скала и нежен как персик. Его запах кружит голову, можете проверить сами, стоит только чуть наклониться и вы сразу согласитесь с моей правотой. Я подхватываю игру.

— Мне не надо наклоняться, я чую запах, просто надо чаще мыться.

— Вы несправедливы, сеньорита, я не понимаю, что сделал Вам плохого, у него не только волшебный аромат страсти, но и вкус, сеньорита, вкус дыни.

— Дыни!?, она не выдержала и прыснула от смеха. Да ты, сеньор, мутант. Я хочу его попробовать на вкус. Ты готов доказать слова делом?

— Один момент, прекрасная сеньорита. Я сдвигаю чашки и посуду в сторону, лезу коленями на стол. Мой член болтается точно напротив ее рта, она не отрываясь смотрит, язычок высунулся, лизнул верхнюю губу, задрожал как у змеи, ротик приоткрылся и она потянулась вперед.

У вас когда-нибудь брали в рот в момент чаепития. Очень специфические ощущения, скажу я вам. Там температура горячая, вот!

— Нет, не чувствую вкуса, она выпускает член и делает глоток чая. М-да, девушки, однако, мне попадаются, чай вприкуску с хуем, это надо же придумать.

— Просто не по способностям кусочек, теперь моя очередь подразнить, лишь малую часть сего великолепного органа может сеньорита поместить в своем идеальном ротике. Это не для маленьких девочек.

— Двигай костылями ближе, а то мне неудобно наклоняться, выпадает из образа сеньорита. Но я повинуюсь, а сеньорита берется за дело, пардон, за член серьезно. Отставляет в сторону чашку, берет его в руку, смотрит мне в глаза и начинает показывать фокус. «Кролик заглатывает кобру», так этот прием называли китайцы в старину. Прилично, очень прилично у нее получается, а я поражаюсь, что после чая, у нее не только во рту, но и в горле повышенная температура.

— Пойдем на кушетку, предлагаю я и смахиваю языком слезинки у ее глаз. Напряглась не по детски, очень самоотверженная и терпеливая девочка.

Блин, как же затекли ноги на этом дурацком столе, пячусь как рак, но сползаю с этого орудия пыток. Вытягиваю Лику на простор и тащу к кушетке. Это моя гордость, не скрепит, в меру мягкая, а с дерматина легко смыть разное, что вытекает из человеков во время секса.

Лика прогибается и у нее опять низкий хриплый голос.

— Расстегни мне молнию. Молния благополучно расходится до самого низа, платье летит на ближайший стул и остается только бюстгальтер. Тянусь к его застежке, но встречаю решительный отказ.

— Нет, не надо, не снимай, пожалуйста, или я очень обижусь. Даже не понятно, что за очередной таракан у нее в голове?

— Лика, сладкая Лика, шепчу я ей на ушко, ты великолепна и волшебна, у меня кружится голова и где-то потерялись мозги. Я сажусь на кушетку, сажаю Лику на колени спиной к себе и мои руки скользят по ножкам, трогают ее щелку, тыкаются в попу, щекочут и играют с телом, язык дразнит шейку и лезет в ушко. А потом я резко лезу под бюстгальтер к сиськам. Лика дергается и всхлипывает, я замираю.

О-опс! А сисек у нее нету. Вернее, они очень маленькие. Не больше моих. Я расстегиваю последнюю застежку и снимаю бюстик. Девушка как оцепенела, не сопротивляется, когда я голую кладу ее на спину, только безучастно смотрит с сторону. Я раздеваюсь и ложусь рядом. Пытаюсь поцеловать ее, реакции ноль, как подменили. Опускаюсь к сиськам. Впервые такое вижу, соски как большие желуди торчат пиками, а под ними бугорки, раза в два больше этих желудей. .. и все!

— Классно, шепчу я ей на ухо, мне безумно нравится твоя грудь, она такая возбужденная, а ты такая чувственная, очень редко можно встретить такую женщину. Я очень завожусь от твоих сисек, мне хочется целовать и сосать, они бесподобны.

— Они же такие маленькие, шепчет она. Но я уже не слушаю, один сосок во рту, второй сильно сжат между пальцами. Сиськи подвергаются экстремальным ласкам на грани пыток.

Я замечал много раз, некоторые женщины, по каким то причинам стыдятся и считают некрасивым что-то на своем теле. Всячески скрывают, не дают посмотреть и потрогать. И именно эти места становятся гипер чувствительными в сексуальном плане. У Лики таким пунктиком была ее грудь. Всего лишь от поцелуя в сосок она завелась на 100%, а потом еще и еще.

— А-аа, опять завела она свою песню, вцепилась в волосы, прижимает голову к груди. .. мда, своей груди. Не отрываясь, сосу и покусываю ее сосок, а тело подо мной начинает колбасить, как от тока.

— А-аа, вставь в меня, войди в меня, она выгибается дугой. Очень неудобная поза для входа, ее колотит, ничего не слышит и ни на что не обращает внимания. Прижимаю ее к кушетке, рукой, с трудом, нащупываю и направляю, вроде бы вошел и продвигаюсь.

— Да ты же ебаный блядь, выеби меня в конце концов! Она подмахивает и полностью насаживается на меня. У-уу, давай сильнее, еще сильнее. Бешенная скачка длилась секунда десять. Я выдержал, не свалился, не улетел в угол беседки и не кончил.

— Спасибо, ты хороший, мне хорошо, спасибо. Она не отпускает меня. Обхватила руками и ногами, прижимается, уткнулась губами в ухо и непрерывно шепчет.

— А ты правда думаешь, что у меня нормальные сиськи? А у тебя классный дружок. Мне так хорошо, она еще теснее сжимает ноги. А я тебе нравлюсь? А мои сиськи, они же такие маленькие? Бедненький, ты же не кончил, хочешь я у тебя пососу и ты кончишь мне в ротик. Она сильно целует меня в губы, вот прямо мне на губки кончишь. Не молчи, опять подмахнула и застонала.

— Давай, ты встанешь на коленочки и я тебя сзади.

— Только ты сегодня не лезь в попу, ты же не будешь нахальничать?

— Не буду, твердо обещаю я.

Хорошо. Хорошо обсыхать от пота в теплом ласковом воздухе лета. Я трахаю Лику, звучно шлепаясь о ее мягкий зад. Ее как-то не очень заводит эта поза, молчит, реагирует слабо. Внезапно замирает и изрекает мысль.

— А ты отдашь мне деньги обратно?

— НЕТ!

О-о! Это чудесно, что-то внутри нее, мягкое и нежное обхватывает и сжимает мой член.

— А-арх! Рычу я, и сильно шлепаю по ее заднице.

— А-аа, шлепни, шлепни меня еще, сильно.