~ Аве~

Когда в четверг утром Тим спустился к бассейну в своих новых плавках, я едва могла поверить своим глазам. Я надеялась, что мои солнцезащитные очки достаточно закрывают мои глаза от его взора, но я не могла не смотреть на него. Его тело было поистине великолепно, его крепкие хорошо развитые грудные мышцы и то, что я могла видеть его мужское достоинство, заключенное в этот плотный черный материал, снова вызывали во мне похоть. Это было его первое утро здесь, и после того, что случилось прошлой ночью, я не была уверена, как обстоят дела. Между нами была какая-то связь, которую я изо всех сил пыталась понять.

Вместо того, чтобы говорить о том, что произошло или что мы чувствовали по этому поводу, я попыталась обсудить ремонт ванной комнаты, но непревзойденная прямолинейность Тима вернула нас к этой теме. Я сказала ему, как глупо себя чувствую, но он не позволил мне воспользоваться этим предлогом. Затем он, казалось, ясно дал понять, что он был в порядке с тем, что произошло. Он был гораздо больше озабочен тем, что, возможно, вскрыл старые душевные раны или каким-то образом вторгся в мою личную жизнь. Он и я были настолько чутки друг к другу, что казалось, будто он может проникнуть в мой разум. Эта мысль испугала и взволновала меня одновременно.

Когда я предупредила его о приходе Сибиллы сегодня, его ответ был настолько взвешенным и зрелым, что мне дже захотелось поцеловать его. Но когда он закончил, сказав, что я уже большой мальчик, я не удержался, чтобы не проверить его реакцию на какую-нибудь инсинуацию, как это сделала бы Сибилла. Я была двойствена в своем желании получить реакцию от него, но он даже перевернул это с помощью строки из Шекспира. Он явно использовал мою любовь к классической литературе в тот момент.

Когда Тим спросил, не хочу ли я поплавать с ним, я едва ли смогла отказать ему после тех дополнительных поддразниваний, которые я использовала под предлогом защиты от солнца. Намазав друг друга кремом от загара, мы направились к воде. Это был прекрасный день. Волны только начинали прибывать с приливом, и я направилась к ним, как нетерпеливый подросток на летних каникулах из колледжа, которым он был весь учебный год. Возбуждение Тима было заразительным, и вскоре мы уже катались по волнам и бежали обратно, чтобы поймать следующую волну.

Первая действительно хорошая волна дала нам обоим отличную поездку на доске, но немного загнала меня в прибой, и каким-то образом мой топ упал в воду. Когда я погналась за ним в испуге, что он потеряется, он спас мой лифчик от отступающих волн и быстро побежал, чтобы вернуть мне. Затем он встал между берегом и мной, закрывая мою наготу от посторонних глаз, когда я спокойно надела ее. Это было по-рыцарски, но в то же время несколько вуайеристично, поскольку его глаза упивались моей обнаженной грудью все это время. Словно какие-то сирены продолжали играть вокруг, подталкивая меня к нему, и вместо того, чтобы бороться с этим, я повернулась к нему спиной, чтобы передать ему свои тесемки для завязывания.

Вдруг застенчивым, он сказал:

— Извините, я думаю -

— Они все еще немного скользкие, - быстро перебила я, - не могли бы ты завязать их потуже?

Он охотно выполнил мою просьбу. Мы стали снова и снова гоняться за хорошими волнами. Я изнуряла себя, не отставая от него. Я не могла вспомнить, когда в последний раз так бегала по волнам прибоя. Когда прилив закончился, я был почти истощена и была вынуждена держаться за него, так как он продолжал уходить на глубину плеч. Мои ноги больше не могли касаться песчаного дна, а я не хотела быть далеко от него. Тим был так спокоен и чувствовал себя как дома в этих волнах, что я чувствовала себя в безопасности, держась за его мускулистую фигуру, когда проходили большие волны.

В конце концов, большая волна накрыла нас, и я обнаружила, что прижимаюсь к нему. Он пребывал в постоянном возбуждении с того момента, как увидел мои возбужденные соски. Честно говоря, я не была уверена, когда это произошло, были ли они окоченевшими от прохладной воды или от того, что он снова увидел меня. Конечно, уже не было такого же смущения от разоблачения.

После того, как еще одна небольшая волна ударила его по эрекции, я спросила:

— Что мы будем с тобой делать?

Он был таким умным парнем, что в шутку повторил мне слова Сибиллы о том, что он совершеннолетний. Я знала, что он хочет меня, и он казался ободренным нашей близостью. В неожиданном повороте, вызванном беспокойством, я сказала что нам с Сибиллой нужно найти ему подругу.

Но его удрученный ответ, я думаю, показал, насколько эмоционально он позволил себе быть со мной в тот момент. Я не могла вынести того, что только что сделала с ним, и обхватила ногами его спину, чтобы посмотреть ему в лицо, не обращая внимания на то, как моя возбужденная киска прижимается к его твердеющему члену. Его голова была опущена в воду, и я почувствовал, что он словно ранен. Я бы никогда не причинила ему боль, я любила его, и я приподняла его подбородок, чтобы посмотреть в мои глаза. Печаль вонзилась в мое сердце, как нож. Он любил меня, и никто из нас не мог изменить этого.

Мое принятие того, что я хотела, отражало то, что как я знала, было у него в голове. Поддавшись этому желанию, я безмерно расслабилась. Мои ноги ослабли, и земное притяжение потянула меня вниз, пока я не уперлась в его бедра и промежность. Я чувствовала, как он прижимается к моей щели, но ни один из нас не двигался и не терся друг о друга открыто. Я держала его так долго, пока волны качали нас. Напряжение нарастало, и я видел по его глазам, что он готовится спросить меня о чем-то, что ему трудно произнести вслух.

— Вчера вечером ты сказала, что я могу спросить тебя о чем угодно, и никакого осуждения не будет.

И между нами состоялся решающий все диалог.

Я задавала себе многие из этих вопросов в часы бодрствования с тех пор, как он приехал. Волны продолжали качать нас вместе. Чем больше я чувствовала его рядом с собой, тем больше понимала, что хочу его внутри себя, и что это было неправильно. Когда волна почти сделала это без нашего намерения, это испугало меня, но когда я напряглась, он держал меня крепко, так что я не могла скользить дальше. Он не допустит этого, если я не соглашусь или, что еще важнее, если он согласится. Я расслабилась, прижавшись к нему, и мои соски стали похожи на жесткие ластики, которые он, должно быть, чувствовал на своей груди. Я чувствовала, как он пульсирует, и беспокоилась об уровне возбуждения, которое он, казалось, пробудил во мне.

— Ты думаешь, это было бы неправильно? - спросил он, должно быть, в очередной момент ужасного разоблачения.

— Не могу сказать, - тихо ответила я.

Мне хотелось сказать: "Возьми меня, Тим", но я как-то подавила это желание. Наш молчаливый союз должен был медленно продвигаться вперед. Я не могла позволить себе отдаться любви, которую чувствовала к нему, но я позволю себе принести ее для дальнейшего рассмотрения. Это было самое большое, что я смогла открыть свое сердце другому человеку после Джона. Мягко и медленно он приближался к центру моей привязанности, и я прыгнула в пустоту, ожидая его спасения.

Его голова наклонилась к уровню моей, и он осторожно поцеловал меня в губы. Я ответила на его поцелуй, наши губы сомкнулись там, в океане, за пляжным убежищем, которое я называла домом. Это было блаженство, и я чувствовала, как его язык играет с моим, когда мы впервые исследовали друг друга. Я закрыла глаза, а он обнял меня, защищая от волн, и крепко поцеловал. Воспоминание о Джоне не было отброшено в сторону, как я, возможно, опасалась, но слова Тима играли в моей голове, и я согласилась с ними. Джон просто не хотел, чтобы я была одна. Я не любила его меньше, я просто люблю кого-то еще тоже. Позволив себе признать, что это, возможно, та самая любовь, которую я искала, я ослабила свои запреты и прервала поцелуй.

Моя рука нервно дрожала, когда я медленно надавливала на его мускулистый и слегка волосатый живот. Тим тоже дрожал, когда я отодвинула его плавки, чтобы обхватить пальцами его толстый член. Пытаясь успокоить его, я возобновила наши поцелуи, нежно поглаживая его. Я чувствовала, что его возбуждение растет с каждым мгновением, и он погрузился под воду прямо в мою руку. Опасаясь, что он может смутиться, если кончит слишком быстро, я ослабила хватку.

Чувствуя его разочарование и желание, я прервала поцелуй, заглянула глубоко в его глаза и прошептала:

— Успокойся немного и иди дальше от берега.

Он сразу понял, что я хочу, чтобы моя грудь была ниже поверхности воды, и пошел вброд, пока мы не оказались по шею в воде. Приподняв топ, я отыскала его правую руку и положила ее себе на грудь. Улыбка на его лице осветила бы целый город. Он ласкал меня и исследовал, пока я прижималась губами к его губам и тянулась к его плавкам. Каждая из наших свободных рук приводила в восторг другую, и он щипал мою грудь и сосок до такого состояния экстаза, что я начала посасывать его язык, воображая, что это его член.

P.S. от Шехеризады:

Мой основной аккаунт на портале, предназначенный для моих авторских (не переводных) текстов -  bestweapon.ru/author.php?author=%D8%E5%F5%E5%F0%E8%E7%E0%E4%E0