Звон будильника подбросил меня на кровати.

Я никак не мог понять — где я.

Мы дружно проспали, даже не раздеваясь, весь вечер и ночь.

Утро. Поклевали со стола, что осталось с вечера. Мыльно-рыльные процедуры и на работу.

Мороз ослабел, ветра нет. Утренний багрянец радовал глаз. День обещал быть хорошим.

В приподнятом настроении я направился в цех и только у дверей моего «кабинета» вспомнил о Даше. Я дёрнул дверь. Даша сидела на столе, накрытом цветастой тканью.

— Я тебя уже давно жду. Ты что забыл?

— Нет. Просто проспал. — соврал я.

— Успеем? — она с надеждой глянула на часы — У нас ещё двадцать минут.

— На полноценный массаж нужно минут сорок, сорок пять.

— Тогда давай ограничимся внутривлагалищным. — Она спрыгнула со стола и халат, не рабочий, а восточный из шелковистой ткани, скользнул к её ногам. Она стояла абсолютно голая, изящно скрестив ноги, что полностью скрыло их природную кривизну. Обворожительно! Даже скуластое лицо казалось красивым. Впрочем, может быть так и есть, о вкусах не спорят. Когда она двинулась в мою сторону, играя бедрами и грудями, мой член всё решил за меня.

Я закрыл дверь на ключ и оставил его в скважине, чтобы Света не вломилась в самый неподходящий момент. Гибкое сильное тело прижалось к моей спине, а её руки уже нетерпеливо выдёргивали полы рубашки из брюк. Я расстегнул брюки и повернулся к ней. После прошедших морозов, я решил больше не геройствовать и пододел вниз спортивные штаны, которые сейчас бугром торчали между нами.

— Я посмотрю? — она присела передо мной, оттягивая резинку. — О! — рука обхватила ствол и потянула кожу, вниз оголяя блестящую головку.

— Возьми в рот — предложил я.

— Я не умею. Никогда даже не видела, как это делается. Только слышала.

— Ладно, не надо. Я хочу тебя сзади. Повернись. — Она послушно повернулась и нагнулась, выставив все свои прелести. Я мельком глянул на часы. осталось десять минут. — У нас так мало времени.

— Ты обещал кончить. Сам сказал — «в следующий раз». Я хочу ощутить огонь твоего семени у себя внутри.

— Я не хочу, чтобы ты забеременела.

— У меня спираль, не бойся.

И я перестал бояться, вернее осторожничать. Куда приятнее разрядиться во влагалище, чем в кулак или презерватив. Почувствовать свободу действий — это тоже очень приятно. Спавшие оковы сдержанности добавили мне сил, и я вошел неё, как победитель в триумфальную арку. Широкими плавными движениями я глубоко погружался в её уютное лоно, не забывая из стороны в сторону покачивать бёдрами. Я чувствовал нарастающее в ней напряжение и хотел сам кончить на волне её оргазма. Её зад, зажатый в моих руках, бился ягодицами о мои ляжки, а мой яйца бились о её половые губы. Я кончил первым, лишь не пару секунд опередив её. Она благодарно обхватила член вагиной и долго, пока он совсем не опал, тискала его.

— Завтра приходи раньше. — Соскочив с члена, её вагина на прощание чмокнула. Женщина быстро оделась и скрылась за дверью.

— Опять делал массаж. Даже ширинку застегнуть не успел. — ехидничала Светка.

— Ты, что подглядываешь?

Она молча подошла, заправила торчащую из ширинки полу рубашки и застегнула молнию.

— Вот.

— Спасибо, милая. Я твой должник.

— А то! В обед. — Ультимативно заявила она и вышла. Какая у неё фигура! Член сразу зашевелился, вспоминая, как раздвигал золотой руно на её лобке. Я сглотнул.

«Гудит, гремит родной завод, а мне-то что? Ебись он в рот». Я как пацан, ждущий первого свидания, ждал обеденного перерыва. Влетел в столовку схватил беляш, компот, на ходу проглотил их и почти побежал в свой угол.

Дёрнул дверь, почти уверенный в том, что Света уже ждёт. Ха! Размечтался! Дверь на замке. Лениво покопался в кармане нового комбеза в поисках ключа.

— Не пускают? — Марго. Высокая, бодрая, грудастая. Я нашел-таки ключ в глубоком кармане.

— Проходи.

— Чего не весел? Я что? Помешала?

— Что ты. Просто настроения нет.

— Сейчас мы его поднимем. — её рука скользнула по моей ляжке в сторону ширинки. Ух ты! Неужто ей Макс надоел?

— Ага здесь «морской клапан». — сообразила она, не найдя на обычном месте ни пуговиц, ни молнии. — это даже удобнее. — Она ловко расстегнула пуговицы на боку и откинула клапан вниз.

— Ого! Ты явно готовился к встрече. Комбез на голое тело — хорошо придумано. Тебя обманули?

Марго говорила не со мной. Её прохладные руки овладели моим хозяйством. Удавчик сбросил капюшон и выглянул из-под полы рубашки.

— Сейчас мы будем поднимать настроение твоему хозяину.

Я попятился и прислонился к стенке.

Губы Марго обхватили головку и наползали на член с неумолимостью пылающей лавы.

— Вот вы мне и попались.

— Света? — удивилась Марго. — Так вот кого ты не дождался? Не плохой выбор. Иди уж, я его уже приготовила.

— И она тоже?

— Да, Светочка и моих подруг тоже.

— Светик, не злись, ты ведь всё знаешь. Десятком больше или меньше. Значения не имеет. Иди сюда.

Света подошла, посмотрела на Марго, держащую мой член, и хотела присесть на корточки рядом, но узкая юбка мешала, и она задрала её на бёдра.

— О! Света, ты тоже готовилась? Тогда не будем терять времени.

— Дай мне. — Света почти вырвала мой член из рук Марго и куснула его за кончик — Вот тебе, гуляка.

Она положила член в рот, взяла меня за ягодицы и прижала к себе. Член утонул в её глотке.

Марго сунула руку Свете между ног начала её мастурбировать. Но об этом я мог только догадываться.

— Девочка готова! — Объявила Марго облизывая пальцы. — Света повернись задом. А ты встань на колени.

Мне нравилось наблюдать, как одна красивая девчонка пристраивает на мой член другую красивую девчонку, заботливо раздвигая вагину и направляя рукой головку члена. Я с наслаждением погрузился в Светкино влагалище и начал работать. Добившись желаемого Марго, пользуясь своим ростом встала над Светой, повернувшись ко мне задом и её гладенькие губки оказались перед моим ртом. Очень хорошо. Марго тоже пришла без трусов. Прижавшись к вульве Марго, я почти всю её вобрал в рот и играл с ней языком, вызывая ответные встречные движения. А Света, о Боже.

— Стоп! Девочки, стоп! Я сейчас кончу.

— Вот и хорошо, я тоже. — Светкина вагина ещё сильнее сжалась, не оставляя мне никакого шанса.

— А! — А! — выстрелил я в глубину влагалища, утопив в ней член на всю его длину.

— А! — А! — вторила мне Света, судорожно глотая вагиной мой член.

— У! — ещё чуть-чуть — Взмолилась Марго, яростно теребя себе клитор.

Я встал и сунув, ещё не успевший опасть, член в выставленную мне навстречу вагину Марго, задвигал тазом. Почувствовав перемену обстановки, мой фаллос, задумался и, вероятно, решив осмотреться, приподнял головку. Не ожидал от него такого. Я удобно схватил Марго за тазобедренные кости, возможно их форма для этого и создана природой, и усердно погружал оживший член в трепетную плоть. Марго бурно кончила, обрызгав эякуляцией, спину лежав под ней Светы, и, в последний раз плотно обняв мой гордо торчащий зеб, рухнула на колени. А я со спущенными штанами, победно выставив свой клинок, стоял над поверженными телами.

— Круто! Могли бы хоть дверь закрыть. — Макс, о! чёрт, был прав.

— Ваши шалости были слышны в другом конце коридора. Молодец, справился. Даже мне ничего не оставил. — он потрепал голый зад Марго. — Или оставил? А Мара?

— Макс, сжалься! Я тебя больше не выдержу. Ты и так утром чуть меня не проткнул.

— Ладно, ладно. Извини. Я так больше не буду. Ну, хорошо. Тогда я пошел. — обиженным тоном сказал он и направился к двери.

— Макс! Звонила Катерина. Она спрашивала о твоём самочувствии и хотела бы с тобой встретиться. Вот. — Подала голос Света. — Если хочешь, хоть сейчас. Но только пожалуйста без нас с Леной. Кстати о тебе, Саша, ни слова. — Ехидно добавила она.

— Не очень-то и надо. Мне и вас хватило.

— А что это за Лена и Катерина? — ревнивым тоном возмутилась Марго.

— А это мои подружки! — нашла возможность уколоть, Света.

— Девочки! Не ссорьтесь! Вы ведь у нас самые близкие.

— Ага! А Даша?

— Дашима? Уборщица? — возмутилась Марго. — Саня, как ты мог? Она же старая, да ещё и бурятка.

— Возраст и национальность их не останавливают. Правда, Макс?

— Ну, «любви все возрасты... «. Они же тоже живые женщины. А правда, что у буряток — поперёк? — это уже укол в мою сторону.

— Дурак? Нормальная женщина. Ей спину заклинило. Вот и пришлось массаж делать.

— Только после массажа ширинку забыл застегнусь. Нам массаж даже не предлагал.

— Ладно. Сделаю, как-нибудь. А сейчас — работать. Время.

— — — — ---------------------------

Вечер. Мы молча шли домой, в гостиницу. Проблем с едой не было. Можно было просто прийти, поесть и посмотреть телик, хоть узнать, что в мире делается.

За стойкой дежурила всё та же белозубая женщина. Толи ещё не сдала смену, толи заступила на вторые сутки.

— Добрый вечер. — улыбнулась она, подавая наши ключи.

— Добрый. Сегодня вроде Полина Васильевна должна дежурить. Что-то случилось?

— Нет. Это мне нужны дни к отпуску.

— Заходите в гости, Ксения. — прочитал я имя на бейджике.

— Обязательно. Если будет время. — зарделась она, глядя Макса. Я мечу тут икру, а Макс срывает овации.

Поднялись в номер, сегодня показавшийся мне унылым. Пока я раздевался, Макс первым нырнул в душ. Я включил телевизор, достал из холодильника закуски, водку. Меньше трети. Всё равно придётся идти. Налил себе рюмашку и выпил не закусывая. Осталось на донышке. Настроение было необъяснимо паршивое. Налил ещё, выпил и пошёл в буфет. Секса никакого не хотелось вовсе, и я напряженно выдумывал отговорку, чтобы увернуться от предложений или намёков, которые наверняка возникнут, кто бы сегодня не работал. К счастью, в буфете работала Таня, которую мы не успели опылить. Облегчённо вздохнув, я дождался своей очереди, взял пиво, а вот с водкой получился прокол. Таня наотрез отказалась давать пузырь с собой. Вот это фокус! И что делать? Не идти же на улицу в магазин или в ресторан? Да!

— Проблемы? — услышал я за спиной.

— Ксения? Нет. Просто в номере закуска есть, а водка здесь, и никак их не соединить. Таня заупрямилась и не даёт с собой.

— У неё проверка должна быть. Могут посчитать пустые бутылки.

— И такое до сих пор практикуют?!

— Да. Если хотят посадить на крючок. Так-то.

— Ладно. Придётся топать в магазин.

— Не надо. У меня есть заначка на всякий случай. Я занесу. Одну? Две?

— Две. Ждём.

Я смотрел ей в след, нагло рассматривая детали удаляющегося и тающего в дымке коридора контура. Так. Ничего особенного. Нет, стройненькая, фигуристая, но ножки тонковаты и грудь маловата. Но вот короткая стрижка непослушных рыжеватых волос и белозубая улыбка обезоруживали. Ладно, будем ждать.

Макс всё ещё плескался в душе, как будто хотел отмыться от всех, налипших за последние дни, грехов. Я сел перед телевизором, допил остатки водки и открыл банки пива. Шел фильм про подводный мир, что мне всегда, нравилось, и настроение начало всплывать, как пузыри воздуха из глубины.

Макс вышел из душа голый и вытирал голову полотенцем, когда в дверь постучали. Я всегда поражался его бесцеремонности, хотя и сам не ангел.

— Открыто! — даже не сделав попытки прикрыться, гаркнул он.

На пороге, с пакетом в руке стояла Ксения. Увидев голого Макса, она округлила рот и глаза. Попытка попятится назад чуть не кончилась падением, она запнулась о край ковровой дорожки. Макс ловко подхватил её под локоть, поставил на ноги.

— Это к тебе. — буркнул он, проходя в номер.

— Ксения? Мы... Я вас так рано не ждал. Проходите. — Она вопросительно мотнула головой.

— Макс? Ты оделся?

— Давно.

— Вот слышите? Проходите.

Макс «оделся», натянув трико на голое ещё влажное и липкое тело. Увидев это, Ксения зарделась, прижала пакет к груди и топталась на месте. Я шлёпнул её по заднице, подталкивая вперёд.

— Да, проходите вы, наконец, я не кусаюсь. Максим, для друзей Макс.

— Ксения. Для друзей Ксюша.

— Александр, Саша. Садитесь. Принесли?

— Да, но водки только одна бутылка. Я принесла коньяк.

— Вот и молодец. С него и начнём.

— Я не могу. Я на дежурстве...

— А мы по чуть-чуть и никому не скажем. За знакомство? — булькал Макс.

— Я ненадолго.

— Да. Конечно. Будем.

— Уф! — фыркнула она — Какой крепкий!

— Закусывайте, закусывайте. Шпроты. Мясо.

— Давай, Макс по второй, за удачный день.

— Это у тебя он удачный. Ладно, пусть всё будет хорошо.

— Лимончик. Вот. Ксения, а вы тут давно работаете?

— Уже два года. Давайте перейдём на «ты».

— Тогда, хоть это и пошло, но надо выпить на брудершафт.

Я заметил, что Макс наливал ей наравне с нами, а она не слишком этому противилась.

Мы выпили, и она подставила полуоткрытые губы для поцелуя и прикрыла в ожидании глаза. Мы с ней сидели рядом, на кровати, я с права от неё, и мне было удобно припасть к её губам, но не удобно удерживать наши тела в равновесии, и я завалил её на спину. Макс сидевший напротив пересел к нам и, ожидая своей очереди на поцелуй, гладил ей грудь.

— Какие вы шустрые... — но губы Макса прервали её монолог. Мне ничего не оставалось, как заняться её пуговицами. Когда она отпустила голову Макса, на ней уже не было ни одной застёгнутой застёжки. Форменный пиджак, блузка, лифчик слетели с неё пока мы с Максом передавая её губы из уст в уста. — и ласковые. — Закончила она, переводя дух.

Обнаженный торс Макса накатил её бюст на себя, освобождая остатки одежды от тяжести тела. Юбка сползла легко, скользя по шелковистой подкладке. Колготки, из которых хозяйка никак не хотела вылизать, хохоча, дрыгая ногами и хватаясь за них руками, так и остались на месте, не смотря на все мои усилия.

— Так не честно, мы с Максом в одних трико, а ты, Саша, совершенно одетый. Давайте выпьем, и Саша покажет нам стриптиз.

Выпили. Она совершенно не стеснялась своего полуголого состояния и с удовольствием крутилась на коленях Макса, прижимаясь к торчащей плоти.

Я пощёлкал пультом и нашел программу с музыкой, под которую хоть как-то можно было бы танцевать. Танцевать я любил и, как говорят, танцевал не плохо. Вот я и начал танцевать, постепенно расстёгивая пуговицы и молнии. Путаясь в джинсах, упал на кровать и стряхнул с себя штаны и носки.

Остались только трусы.

— Пьём и раздеваемся совсем. — предложил я.

— Пьём и раздеваем Ксюшу — предложил Макс.

— Пьём и я пошла дежурить. — закончила Ксения.

— Ладно... Можешь одеваться сразу и аdiеu (адью). Сколько мы Вам, Ксения, должны за спиртное? — Серьёзным голосом сказал Макс ставя её на пол.

Вероятно, она ожидала уговоров, просьб, а тут... Она опешила.

— Ксения, Вы чего ждёте? Где её одежда?

— Макс, я не хочу ни куда идти. Я пошутила. Давайте выпьем, и я сама разденусь.

— Нет. Сначала раздевайся, а потом выпьем.

— Но... ладно.

Что ни говори, а колготки для стриптиза не фотогеничны. Вот если бы их порвать на интимных местах, открыв доступ к вожделенным местам. Но Ксюше пришлось скатывать тонкую ткань и стягивать тянущиеся мешки с пяток. Не слишком красиво, но затягивающееся ожидание дальнейших событий только больше возбуждало наши чресла. Макс поглаживал вздыбившийся член через ткань трико, а мне ничего не оставалось, как только смотреть, как моя плоть вылезает из трусов через складку ширинки. Наш вид видимо вдохновил Ксению и её тело, попав в ритм популярной мелодии, энергично двигая бёдрами, освободилось от трусиков.

— Вот я. — Встала она перед нами со сжатыми коленками и прикрывая руками лобок. Женщина, около тридцати, упитанная, с элегантным животиком, округлыми бёдрами еще не тронутыми признаками старения, не большой округлой грудью, торчащей между бицепсами пухлых рук.

— Руки убери. О! голенькая! Это хорошо. Повернись. Нагнись. Ну, как? Съедобный пирожок?

— Ксюша, подойди. — Я сунул два пальца в её щель. — Суховата, но размочим, я думаю.

— С кого будешь снимать трусы первым? Подумай. А пока выпьем. Ты чего трясёшься? Боишься, что ли? Если ты не хочешь секса, то мы тебя не тронем, только скажи.

— Я не боюсь. Я волнуюсь. Я никогда не была с двумя мужчинами сразу.

— Так о чём ты, милая, думала, когда шла с водкой в номер с двумя командировочными? Думала отделаться лёгким флиртом? Но по твоим, я бы сказал, страстным, поцелуям, и решительности, ты знала, на что идёшь. А с двумя — это очень просто. Всё, то же самое, только в два раза больше.

— Ну, так как? Выпьем за секс втроём?

— Хорошо. Уговорили. Была, ни была! За секс втроём! — и выпила до дна. — Только можно мне под душ. Я быстро. Она прошлёпала босыми ногами по паркету и вильнув пышным задом, скрылась за дверью.

— Ты где подцепил это чудо?

— У буфета. Там водку на вынос не дают. А она предложила принести. Вот, принесла.

— На тебя бляди — как осы на варенье.

— Не надо женщин обежать. Если хотят, то это от недостатка внимания в их окружении. Может мужики трусливые, может немощные, может быть, их вообще нет. А про нас этого не скажешь. Сразу видно — самцы. Вот они и летят на тепло.

— Вы это меня обсуждаете? — Ксюша вышла из душа, обмотавшись по грудь большим махровым полотенцем. Румяная, глаза горят решимостью, только мечущиеся руки выдают волнение. — Так с чего начнём?

— А давайте выпьем ещё по чуток. Иди, сядь между нами. — Она неуверенно подошла и вклинила между нами свою попку. Налили. Выпили.

— Так с кого ты начнёшь?

— А я ещё не решила.

— Тогда суй руки нам в трусы и выбирай на ощупь. — я оттянул резинку и взяв её руку положил ладонью, на свой вольготно развалившийся член.

— О! — это она нащупала член Макса. — Ты не обидишься? — Повернулась она ко мне. Кто бы сомневался в таком выборе.

— Нет, конечно. Я уже привык и отыграюсь на другом. — Отойдя к столу, плеснул себе водочки и стал наблюдать, как Ксюша снимает с Макса трико, выпуская на волю его монстра. Макс откинулся на спину, приподнял свой зад, помогая Ксении стягивать резинку. А ей было очень неудобно это делать, сидя к Максу полубоком. И она встала перед ним, нагнулась вперёд, выставив из-под полотенца голые ягодицы с пирожком пухлых половых губ между ляжек.

— Ты, Ксюша, пока посмотри на фаллос Макса, поласкай его, можешь даже в ротик взять, а я займусь тобой. Постой пока так. Хорошо? — говоря это, я гладил нежную кожу ягодиц, подбираясь к промежности. Макс тем временем распустил узел полотенца и одной рукой играл её повисшими грудями, а другой настойчиво пригибал её голову к своему члену. Ксюша, уже далеко не скромная девочка, лизнула лоснящуюся кожу головки и начала оральные игры. Мои пальцы скользнули в щель вагины и почувствовали влажный, едва сдерживаемый, трепет влагалища. Несколько вращательных движений пальцами и стон вырвался и её заполненного плотью рта, а ноги в коленях подкосились, едва удерживая хозяйку. Она кончила, обхватив мои пальцы. Не теряя времени, я сунул головку во влагалище, с трудом преодолевая спазматическое сопротивление. Необычайно тесное пульсирующее лоно пропустило, наконец, член на всю его длину. Но стоило мне попытаться потянуть его к выходу, как тут же, плотной хваткой у самого корня был остановлен. Ксюша, кончала, казалось непрерывно, и уже бессильно повисла на наших руках, теряя сознание. Мне очень хотелось кончить в эту пульсирующую, бьющуюся в оргазме вагину, но чем это могло кончиться, я прекрасно понимал, и рисковать не стал, а в момент наивысшей кульминации выдернул член и, даже не успев перехватить его рукой, разрядился ей на спину.

— Девочка явно перетерпела. Такого длительного оргазма я никогда не видел.

— Тебе-то хорошо. А я только распалился. — Макс положил Ксюшу как куклу радом с собой. Та ещё дёргалась всем телом. — А может ей станет лучше, если сунуть?

— Не знаю. Попробуй, сунь, если получится. Хуже ей точно не будет.

Макс развёл ей ноги и, прицелившись, одним мощным толчком загнал свою дубину в истекающую соками вагину. Глаза и губы Ксюши округлились, она перестала, и дёргаться, и дышать, только пальцы рук сгребли постель и потянули покрывало на живот. Но вот в глазах появилась осмысленность. По бледным губам пробежала улыбка. Макс дернулся, пробуя двигать членом, и её живот стал повторять его движения, то поднимаясь, то опускаясь.

— Ну, вот, а ты боялась.

— Ещё. — Она обхватила спину Макса ногами и двигала тазом навстречу его толчкам. — Сильнее!

— А! А! А! — вскрикивала она в такт движениям — О! — ооооО! — Её ноги безвольно соскользнули со спины и ударились пятками об пол. Она снова вырубилась. Макс еще немного подвигался и, прорычав, выдернул член и залил мутной струёй живот обессилившей женщины.

— Жива? — Макс похлопал Ксению по щекам, приводя в чувства.

— Я хочу ещё. — ошарашила нас Ксюша. — В жизни не ощущала ничего подобного.

— Дай передохнуть. Вон у Сани сосни, он хоть немного отдышался.

— Мальчики, для вас я готова на всё. Хоть в рот, хоть в зад. Честно. Так хорошо мне ещё ни с кем не было. Теперь я понимаю, почему весь персонал только о вас и шепчется. Была бы возможно, в очередь бы стояли. Я не удивлюсь, если за дверью кто-нибудь подслушивает.

Она спустилась на пол и на коленях переползла ко мне, раздвигая грудями мои коленки и пробиваясь к моим чреслам. Я, придерживая вялый член, помахивал им перед её полуоткрытыми губами, не давая схватить его ртом. Эта игра заводила нас обоих, наливая желанием и мой фаллос, и её нетерпеливые уста. Не выдержав искушения, она выхватила член из моих рук и сходу сунула себе в рот. Сосала она умело, и нежно, и сильно, и, конечно, добилась желаемой твёрдости члена. Не утруждая себя разговорами, она запрыгнула на меня и ловко села влагалищем на желанный сучок. Странная женщина, она опять очень сильно возбудилась, плотно, чуть ли не до боли сжала вагиной член и задвигала тазом быстро-быстро. Впившись в мои плечи ногтями, она закидывала голову, корчила болезненные гримасы, ловила открытым ртом воздух, не в силах выдавить ни звука и бурно кончила, повалившись мне на грудь.

— Теперь ты довольна?

— Только не вынимай. Подвигай ещё. Ты же можешь?

— Могу. Ты чего так сильно сжимаешь влагалище? Специально, или у тебя реакция на вторжение такая?

— Не знаю, даже. Моему бывшему по-другому не нравилось, он меня видите ли не чувствовал. Тебе не нравится, что ли? На вас, мужиков не угодишь. — и она сделала обиженную физиономию, пытаясь покинуть лежбище на моей груди.

— Да, нет, что ты. — Удержал я её. — Как раз напротив, очень хорошо. Так хорошо, что очень быстро наступает оргазм, а сам процесс соития остаётся в не зоны восприятия. А он, если длительный, чувственный, приносит в конце оргазм ещё более фееричный. Вот ты сейчас расслабилась. Разве ты не чувствуешь меня в себе? Как член заполняет тебя, тыкается по уголкам, в матку, плавно выходит, увлекая за собой твою плоть?

— Когда ты рассказываешь, я чувствую. Говори ещё.

— Правильно говорят, что женщины любят ушами. Ну так слушай. Ты знаешь, что сейчас видит Макс? — Она мотнула головой, зад её подобрался. — А видит он сейчас шикарную задницу, с широко разведёнными ногами, влажные от желания пухлые гладенькие половые губы между которыми вклинился мой, а не его член. Мой зеб движется и проникая в тебя увлекает за собой розовые мокрые малые губки вагины. Ствол погружается так глубоко, что корень упирается в клитор и зажимает его между нашими лобковыми костями. Ты двигаешь тазом из стороны в сторону перекатываясь клитором по моему лобку, а член движется, как пестик в ступе, стукаясь головкой о стенки влагалища. Тебе очень хорошо, и я чувствую, как начинает набухать мышцы вагины, подергиваются, сжимая мой член в тесных объятиях. Но я вынимаю его, а твоя жаждущая плоть не хочет его отпускать, тянется за ним и Макс видит, как обиженно выпячиваются припухлые губки.

— О! Говори, говори. Я сейчас кончу.

— Заткнись, говорун, твою мать! А то я сейчас тебе в рот стряхну. — Макс дрочил над нами.

— Ой, Макс! Он меня совсем заговорил и скорей в меня. Иди.

Она скатилась с меня, встала и толкнув Макса в грудь завалилась на него. Член Макса, зажатый в её руке, уже погрузил головку в её распалённой вагине.

— Теперь расскажи, что видишь ты? — усмехнулся Макс, утапливая член в лоснящемся лоне.

— А я вижу, ещё они вход в это прекрасное тело. Ксюша, ты ведь уже использовала задницу для услад?

— Да! А! Мой-й бывши-й. Пред-по-очи-тал. — выдавила она, дёргаясь на члене Макса.

— Тем лучше.

Я использовал уже испытанный метод. Окунул член в банку шпротов. Приставил головку к торчащему мне на встречу анусу и легко вошёл. Да! анус у неё был тесный. Загнать член до упора получилось не сразу. Ксюша распласталась на груди Макса и тяжело дышала, привыкая к ощущению полного заполнения. Я нависал над ними стоя между расставленных ног и отирался на руки. Никто не шевелился, потом дёрнулся член Макса и мой ответил на толчок своим подёргиванием. Тут же в нашу толкотню вмешалась вагина и анус Ксюши, общими усилиями обжав члены в кучку. Интересная началась игра, но не долгая. Ксюшина вульва задёргалась, за ней задёргался её таз, и заходили поршни наших членов. Ещё секунда и Ксения, громко замычав, разразилась серией таких спазмов, что я тут же яростно кончил. Бедный Макс пытался перехватить рукой свою елду и предотвратить извержение во влагалище Ксении, но не успел. Почувствовав извержение горячей струи вагина благодарно сжалась, выдавливая из нас остатки спермы.

— Это пиз-ц. Ксения, марш подмываться. Вот, возьми лимон. — паниковал Макс. А Ксения, как нагулявшаяся кошка, растянулась рядом с ним и даже не собиралась вставать.

— Не дёргайся, милый. Жаль, конечно, но бесплодная я. — Она грустно, вздохнула.

— Как это?

— Ранняя беременность. Аборт. Осложнения и итог — бесплодна. Долго надеялась. Пошла проверилась. Лечилась. Финита ля комедия. Муж ушёл. Три года никого и вот вы. Как я вам благодарна!

— А если... — начал Макс

— Не может быть ни каких если. Как бы я этого хотела, но... Всё! Не будем о грустном! Давайте выпьем! И я хочу ещё и ещё. За Вас!

— За тебя, Ксюша.

Мы выпили. Я улёгся на бок рядом с тёплым манящим женским телом. Рука непроизвольно гладила груди, теребила соски, к которым никогда не припадут детские губы, скользила по мягкому животику, которому не суждено почувствовать тяжесть и шевеления ребёнка, опускалась к мокрому влагалищу, через которое никогда не пройдёт тельце новорождённого. Жалко. Я то и дело натыкался на руку Макса, так же шныряющей по нежному телу. Мы лежали молча. Ксюша тяжело дышала, реагируя на ласки, и теребила наши поверженные ею члены.

— Я стучу, стучу, а никто не отвечает.

От неожиданности мы подскочили. В проёме стояла Лариса, горничная. Вся красная от смущения, она опустила голову, но исподлобья пристально оглядывала наши обнаженные тела.

— Прибыла группа иностранцев. Я хотела оформить их сама, но их сопровождающий требует старшего «манижера». Вот я и пришла.

— Менеджера, Лариса. Молодец. Я сейчас.

Ксения быстро встала. Натянула форму на голое тело.

— Ну как? Можно показаться иностранцам?

— Очень сексуально. Будь хорошей девочкой. Ты ещё придёшь?

— Не знаю. Как получится. Лариса, пошли.

— А может, ты её нам оставишь?

— Ага! Размечтались! Пошли.

Дверь за женщинами закрылась. Мы оглядели «поле боя». Разбросанная одежда вперемешку с нижним бельём, скомканные постели, огрызки на столе и треть в бутылке водки.

— Вернётся? — спросил Макс.

— За трусами и лифчиком, обязательно.

— О, чёрт. Я уже устал от её непрерывного оргазма.

— Не хочешь, не ешь. А я бы ещё разок её трахнул и так чтобы кончить в неё. Тебя же угораздило.

— Сам не знаю, как получилось. Хорошо хоть так обошлось. Давай тяпнем и поедим.

Сказано, сделано. Доели, что было и убрали со стола. Разобрали одежду. Нашли свои трико и нехотя натянули. Одежду Ксюши повесили на спинку стула. Заправили постели и легли. Ждать, не ждать? Переключили телик на фильм...

Темно, только серое мелькание помех на экране, освещают номер не ровными бликами. Чьё-то теплое нежное обнаженное тело прижимается ко мне. Я попытался определить на ощупь.

Для Ксении это тело полновато. Лариса горничная или Люся буфетчица. Перебирал я в уме возможные варианты.

— Никак не признаешь?

— Нет. Ты хоть лицо покажи.

— А тебе что? «С лица воду пить»?

— Нет, но всё же. — я терялся в догадках. И голос мне не говорил ровным счётом ничего. — Мы хоть знакомы? Не с улицы же ты заявилась?

— А если и с улицы? Прогонишь? — Горячее тело, только плотнее прижалось ко мне, а рука нащупала моё причинное место.

— Ну, это уж слишком! Макс! У нас гости!

— Знаю. Не мешай. — Похоже, Макс не стал устанавливать личность своей гостьи, а принял как подарок судьбы.

— Много же у тебя баб было! — Узнал я голос Ани, буфетчицы, доносящийся из-под Макса.

— Галя? — сообразил я наконец — Как вы здесь оказались?

— Соскучились. Ехали мимо, решили навестить, а вы оба дрыхните. Вот. Что не рад?

— А я-то думаю, что за нахалки в кровать, голыми, к незнакомым мужикам, без спроса, заваливаются?

— Это мы нахалки? — Галина резким движением поднялась и села на меня верхом. — Как трахать чуть знакомую женщину хором, во все щели, на её же юбилей — это не наглость, а прийти женщине за толикой ласки — наглость? А ну, сейчас же снимай штаны! — В шутку рассердилась она.

— Так бы сразу и сказала.

— А я и говорю — я тебя хочу? Я, правда, скучала. А ты, я чувствую, не очень-то хочешь, или кого уже оттрахал сегодня, кобелюка? Ну конечно, бабой пахнет. Даже не подмылся. — Она стянула с меня трико и теперь уткнулась лбом в мой лобок. Я ногами сбросил трико и на локтях переполз повыше к подушкам. — Что вскочил? Почуял добычу? Ух! так бы и откусила! — Её руки играли с моими мудями, перебирали яички в мошонке, махали начавшим набирать силу фаллосом, стягивали кожицу с головки, мастурбировали ствол. Её груди щекотали мне сосками ляжки. Я почувствовал, как её горячие губы обхватили головку, и она стала сосать её, с каждым движением погружая всё глубже.

— Так кто кого ласкает? — выдавил я, задыхаясь от блаженства.

— Ты, милый, сейчас, своим членом мой рот, теперь я возьму тебя. — она, переместившись в перёд медленно ввела член в свою истекающую соками вагину. — Вот так. Вот так. — Она села на меня так, что конец упёрся ей в дно влагалища, и начала плавные вращения тазом. Головка члена тоже уписывала круги вокруг шейки матки. Галя откинулась назад, выставив груди, и полностью ушла в поглощение своих ощущений. Я теребил ей набухшие соски, вызывая содрогания тела и утробные стоны. Я просунул палец между нашими плотно прижатыми лобками и нащупал её клитор, чем вызвал резкое ускорение её движений.

— Ты кончишь в меня? Я предохранилась. Честно. Я так хочу почувствовать жар твоего извержения. Ну же, ну!

Её влагалище уже напряглось в ожидании кульминации. Меня тоже охватила дрожь предвкушения. Наши движения навстречу друг другу и усилились, и ускорились. Кровать скрипела и грохотала спинкой о стенку, и казалось, что она тоже участвует в этой скачке. Галина сжала мой член влагалищем, и мы оба бурно кончили, изливая содержимое своих сосудов. Галина упала мне на грудь и замерла. Только её влагалище ещё изредка дергалось, выжимая из

меня последние капли спермы.

Щёлкнул выключатель. Яркий свет люстры, надо же, какая она мощная, на мгновение ослепил.

— Это ещё, что такое? Почему посторонние в номере? Что это за аморалка! Лариса, ты только глянь! — Довольная произведённым эффектом, в дверях стояла, осклабившаяся до ушей, Ксения и, выглядывающая из-за её спины, чернявая девушка, горничная, но незнакомая.

— Пойманы с поличным и при свидетелях! — Не унималась Ксения, уже готовая прыснуть, глядя на наши обалдевшие рожи.

Галя от неожиданности схватила мой член вагиной в болезненном спазме, и я не мог его вытащить, без риска оторвать совсем. И нам было не до смеха. Лёжа на мне и не в силах освободиться от неожиданно застрявшего якоря, она лихорадочно искала, чем бы можно прикрыть свою наготу.

Макс спокойно слез с Анны и сел на кровать, отирая влажный точащий член краем простыни.

— Ксюша, к чему этот цирк? Мы тебя, ждали, долго, — он глянул на часы — почти три часа. Твои трусики и лифчик, если ты за ними, на стуле. Это наши хорошие знакомые, пришли нас проведать, а ты их пугаешь. Не хорошо. Иди суда, я тебя отшлёпаю. — С этими словами он схватил Ксюшу за руку и притянув к себе, положил животом на колени. Ксения мотала ногами, но всё бесполезно. Макс стянул с неё юбку и оголил зад. Звонкие шлепки по пухлым ягодицам сначала вызвали бурное возмущение, но, как, ни странно, возмущение сменилось сладостными стонами. Анна тоже не сидела без дела. Она, элегантно виляя бёдрами подошла к чернявой горничной, которая, как в ступоре, изумлёнными глазами взирала на происходящее.

— Нина, проходи, будь как дома. Мальчики тебя просто выебут и всё. Ты же давно этого хотела, вон как вырядилась, глядя на тебя, и у мёртвого член встанет. Не волнуйся, они умеют быть ласковыми. Правда, Ксюша?

Ксения, на коленях Макса уже стенала, под умелыми руками, готовая разразиться оргазмом.

Лежащая на мне Галя, судя по ослабевшему захвату, начала успокаиваться и приходить в себя. Она повернула голову и с мстительной улыбкой, наблюдала за экзекуцией.

Я демонстративно, нежно поглаживал её, так и не прикрытое ничем, тело, поглядывая на стройные ножки горничной, едва прикрытые коротюсенькой форменной юбкой. Ажурные чулки заканчивались тёмной резинкой, обхватывающей аппетитные ляжки, как раз на срезе юбки. И мне снизу был виден белый тонкий треугольник её трусиков с тёмным влажным пятнышком на промежности. Девочка явно готовилась к этой встрече, но вид групповухи, поверг её в шок, разбудив и неуёмное желание, пробившееся через ткань трусиков.

Галина, на конец, полностью расслабилась и, повалившись на бок, рядом со мной, отирала мне рукой чресла. При этом она с вызовом взирала на новую соперницу, не готовая уступить ей своё место.

— Нинуля у нас уже давно не девственница, мужчины от неё без ума. Про вас она все уши прожужжала. Да вот не задача — нарвалась на оргию. Ладно, Нинуля, не стесняйся, поздоровайся с дядями. — подтолкнула Анна девушку ко мне не приличным движением бёдер и, шлёпнув по заду задрала ей юбчонку.

— Нина. — она подошла ко мне так близко, что я спокойно мог бы взять её за попу, элегантно с поклоном присела, взявшись за края подола, обнажая ляжки. В разрезе блузки, застёгнутой только на пару нижних пуговиц, показалась небольшая девичья грудь, не сдавленная ярмом лифчика. Мой член в руках Галины непроизвольно дёрнулся, выдав с головой все мои намерения. Но Галина и не намеривалась отпускать меня, а почувствовав пробуждение плоти, начала нежную мастурбацию.

Тем временем Нина повернулась к Максу, выставив мне свои не прикрытые ягодицы и овальный островок промокшей ткани трусиков, прикрывающей мясистые половые губы. Это было уже выше моих сил. Рука сама легла на шелковистую кожу, и пальцы нырнули в промежность. Галина, ревностно наблюдающая за моими шалостями, сильнее прижала фаллос, чем вызвала только большую эрекцию.

Макс притянул Нину к себе, чтобы поцеловать, и той пришлось опереться руками на голую задницу Ксении. Уже не обращая внимания на Галю, которая пыталась не упустить меня и удерживала за член, я сел на кровать, напротив этой свежатины, и как кобель, учуявший запах суки с течкой, потянулся губами к бархатному тёплому заду. Задрав юбку на спину, я целовал ягодицы и медленно стягивал трусики. Шелковистая ткань тонким ручейком вытекала из ложбинки между округлых, упругих ягодиц, освобождая вид на узкое, в мелких морщинках, отверстие ануса, и пышный волнистый розовый гребешок с коричневым хохолком, выбивающимся между неправдоподобно сдобных булочек больших гладко выбритых половых губ. Этот натюрморт настолько притягивал к себе, что я опустился перед ним на колени и припал к лепесткам, раздвигая их языком. Нина раздвинула ноги, нагнулась ещё больше вперёд, положив уже оголённую Максом грудь на ягодицы Ксюши, и играла языком с кончиком его члена. Я же добрался до её клитора и обводя его языком почувствовал трепет и благодарное сжатие головы ляжками. Оставленная без внимания Ксения соскользнула с коленей Макса и оказалась на полу в окружении ног. Видимо, не найдя ничего лучшего, она припала губами к моему члену. Приятно посасывая ещё не отвердевшую плоть. Галина, напрочь отлученная от меня и моего члена, нашла, как ей, вероятно, казалось, способ вернуть утраченные позиции, доведя соперниц до финала, как можно быстрее. И она запустила пальцы в вагину Ксении. Ксения дёрнулась и поперхнулась, слишком глубоко заглоченным членом. Она тяжело задышала и я, зная её гипервозбудимость, понял, что она скоро кончит. Счастливая женщина. Но меня сейчас интересовала другая, молоденькая, свеженькая, с таким пухленьким лобком. Я встал и направил налившийся член, спасибо ротику Ксении, в желанную, истекающую соками вагину. Медленно, очень медленно, смакуя каждый миллиметр своего пути, член утонул в пучине блаженства. И не знаю даже, чем именно было вызвано это состояние, толи устройством её влагалища, толи состоянием моего, вообще-то истерзанного за вечер, члена, но я балдел, медленно накачивая её уютное лоно.

— Ну, ты, эгоист? Ты скоро? — Подал, откуда-то снизу, голос Макс. Кончать я не собирался, да и не смог бы, наверное, не чем.

— Невтерпёж что ли? Иди уж, проказник. — и, с причмокиванием, вынул член из уютной вагины. Макс тут же подхватил девушку и как муху на иголку насадил на свой жезл. Нина вскрикнула и тут же рассмеялась в полноте своих ощущений.

Стоило мне развернуться, как я встретил одинаковые взгляды трёх разных, таких не похожих женщин.

— Если по-честному, то единственная кому я сегодня не уделил ни минуты внимания, так это Анна. Анюта, я твой.

— Вот! — Она подскочила и как девчонка показала соперницам язык. — Ложись. Я сверху.

Мы быстро разобрались в диспозиции, и Аня начала работать за нас двоих. Мне было хорошо, просто хорошо. Я уже не чувствовал, ни страсти, как ещё пять минут назад, ни вожделения, НИЧЕГО. Член стоял и погружаясь во влагалище я приятные фрикции и не более. Пусть Аня используя мой инструмент доставит себе удовольствие. Галя сидела рядом и грустными глазами наблюдала, как мой член погружается в лоно её сестры. Я потянул Галю за ляжку, чтобы хоть как-то приласкать её, но она обиженно отмахнулась. Мои пальцы, продолжая гладить внутреннюю поверхность бедра, все-таки проникли к её клитору. Она откинулась назад, постепенно всё шире разводя ноги. Поддев руками её зад снизу, я подтолкнул его к себе и поняв, наконец, мои намерения, она осторожно села на корточки, и приблизила свою вагину к моим губам. Сестрички, сидя на мне верхом, тёрлись грудями, и я мог только слышать их довольный смех и лепет, который вскоре перешел в учащенное дыхание. Я потерял счёт времени и просто механически вылизывал Галину вульву и подмахивал тазом навстречу толчкам Анны, а сам мечтал, чтобы всё это поскорее закончилось.

Вопль кончающей Нины, запустил механизм «домино», который вызвал цепную реакцию оргазмов. Зарычал Макс, Аня, часто задёргавшись мяла влагалищем мой член, который отозвался слабым плевком семени, от которого у меня потянуло в мошонке и в своде левой ступни, я прикусил Гале клитор и её эякуляция залила мне лицо. Накрывшая меня вагина мешала дышать, и я столкнул Галин зад себе на грудь и в объятия сестры. Им смешно. Отдышался и стал выбираться из-под придавивших меня ягодиц, сваливая женщин вбок на кровать.

— Уф! Меня сегодня затрахали в доску. У нас выпить не осталось? — я направился к холодильнику, хотя был полностью уверен, что спиртного в нём нет.

— Возьми пакет в прихожей. Мы с Галей знали, куда идём. — Аня сидела на кровати по-турецки, и её возбуждённое лоно вывалило наружу припухшие губы и вылезший из-под капюшона клитор.

— И мы с Ксенией пришли не с пустыми руками. — Нина вскочила и потрусила на цыпочках в прихожую, смешно сотрясая своей девичьей грудью и голой попкой. Прелесть. Мы с ней нагнулись за пакетами в тесной прихожей и столкнулись задницами. Я повернулся к ней и впервые толком увидел её приятное личико с припухшими губами. Соблазн был слишком велик, и я прижал её к себе прильнул к губам и раздвинув их языком почувствовал её игривый язычок, руки у себя на шее и ногу на бедре. Я снова хотел это тело.

— Ей! Вы что там застряли? Принесите пакеты и валите куда хотите! Вот сука! — возмущалась Ксюша, вероятно, уже не радуясь тому, что притащила Нину с собой.

Нехотя оторвавшись от девичьего тела, я поставил пакет на уже накрытый стол и сел рядом с Ксенией, которая до сих пор оставалась в форменном пиджаке, одетом на голое тело и застёгнутом на одну пуговицу. Её гладенький лобок выглядывал между обшлагов, а пышная грудь выбивалась сосками на лацканы. Нагнувшись, я вывалил её грудь из пиджака и впился в сосок. Она выпятила грудь и шумно задышала.

— Вот, кобель! Везде успевает! — Ксения прижала мою голову к груди.

— Ну, ну. Вы соситесь, а мы пока выпьем. — Макс деловито разливал водку по стаканам.

— У всех налито? Тогда давайте опорожним наши бокалы за хорошее завершение вечера. На посошок, как говориться. Время позднее, а завтра на работу. — Макс оглядел всех не терпящим возражений взглядом и выпил до дна.

Делать нечего. Он прав. Да и сил уже нет никаких.

Девчонки, небрежно накинули одежду, идти не далеко, в соседние номера, и нехотя ушли, наградив нас напоследок многообещающими поцелуями.

— Вот это денёк! Всё! Спать! — Макс рухнул на кровать и мирно засопел.