ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Кэти стояла словно загипнотизированная, неспособная оторвать свой чувственный взгляд от красноречивого спектакля, забыв весь свой страх, позор, стыд и моральное негодование от того, что происходило на ее глазах между мужчиной и женщиной. Она слышала о женщинах, которые использовали свои рты, чтобы удовлетворить мужскую похоть, хотя у них и была специфическая часть тела, называемая вагиной или дыркой, в зависимости от того, кто давал определение женскому органу. В свое время она восприняла эту информацию, как факт, но какой-то защитный механизм в ее сознании блокировал любые, даже минимальные намеки на попытки использовать ее рот как вагину. А теперь она очутилась лицом к лицу с процессом пожирания мужской плоти женским ртом. И не в своем воображении, а в реальной жизни, и это стало для нее таким шоком, что она даже отшатнулась от неожиданности. Она утешала себя только тем, что, по-видимому, Джек Бейли, как и сама Кэтти, был похоже тоже против того, что Сильвия хотела сделать, и молодая жена подумала о том, что она недооценила его как человека. Но, несмотря на все свое отвращение, она не могла заставить себя отвернуться. Она была, и это было неопровержимо, в ловушке, - как зритель, а сам Бэйли, по-видимому, тоже попался в силки, - как участник. И, несмотря на все свое отвращение, или, точнее, как извращенный отросток самого отвращения, - Кэти, как и Бейли, все больше и больше возбуждалась от того, что они видели.

В тусклом свете комнаты Сильвия снова оторвала напряженное лицо от вертикальной мачты, которая теперь нетерпеливо указывала на ее рот и сочные округлые губы, нацеленные на сверкающую от слюны головку члена, Пенис ее мужа удлинился еще больше, словно в поисках контакта, который внезапно оборвался. Дразня его, она снова лизнула языком кончик мужской плоти. Из горла Бейли вырвался низкий глухой звериный стон. Его лицо покраснело и исказилось звериной злой похотью, и когда Кэти вздрогнула от трепещущего предчувствия, мощный инструмент, пульсирующий эрекцией, внезапно вырвался из алых губ. Затем, прежде чем юная девушка смогла разобраться в ситуации, Бэйли положил одну руку на шею Сильвии, и с силой внезапно опустил ее голову вниз на огромный причудливый фаллос, который он бросил навстречу ее лицу, поднимая вверх собственные ягодицы из раскладного кресла. И с вожделением и похотью быстро вогнал почти на всю длину огромную мачту члена прямо в рот и горло жены.

— Ааааааааааахххххх! Уууууууууу! - Выдохнула Сильвия, прежде чем член мужа полностью заткнул ей рот, захлебываясь от монстра, который из силой проник в ротовую полость.

Очевидно, это действо вызвало даже больший эффект, чем она рассчитывала, и, несмотря на все ее прежнее неодобрение в отношении других позорных и неприличных действий другой женщины, Кэти не могла подавить симпатию, которая становилась все сильнее к Сильвии. Боже мой, этот монстр мог убить, а точнее удавить зрелую красотку. Пальцы Бейли сдавили ее миндалины, но ее муж толкал и толкал ее затылок, как будто желал проникнуть глубже в глотку своей жены.. Для Кэтти было неслыханным делом, чтобы мужчина подвергал женщину такой пытке и издевательству. И хотя она никогда не была активисткой движения за свободу секса, Кэти почувствовала себя почти обязанной попытаться сделать что-то, чтобы помочь своей подруге по женскому полу. И, кроме того, она сказала себе после определенных размышлений, что могла, по крайней мере, дать обет отомстить от имени женского племени этому чересчур одаренному мужчине, сексуально озабоченному, за угнетение прекрасной половины.

В то время, как сознательный ум Кэти восстал против того, что она видела, ее тело отреагировало по-другому. Она лихорадочно горела, ее кожа была покрыта тонко вышитым бисером женского пота. Влага снова текла между ее бедер, а вздымающиеся груди издавали вздохи, которые могли услышать любовники. В ее подсознании мелькнуло яркое воспоминание о том, как руки Бэйли бродили по ее телу, как будто она была беспомощной тряпичной куклой, а его длинный средний палец закручивал пружину дрожащей напряженности в ее узком маленьком влагалище. Она очень хорошо помнила свое ощущение в тот момент, оно почти напоминало то, что чувствовала юная жена сейчас. Кэтти не думала о том, что она делает, она дотянулась до края юбки, медленно подняла ее вверх и закрепила на талии, полностью обнажая свои ягодицы, которые мягко сжимали и смачивали теплоту ее влагалища, затем осторожно прижала руку к расщелине бедер, прямо на влажное трепетание маленького клитора.

— Ooooххх... Ууууууу! - Снова застонала Сильвия, наполнив комнату звуками своего хриплого голоса, медленно двигая головой, медленно-медленно заглатывая член мужа, старательно насаживая свой рот на толстый корень, в то время, когда Бэйли двигал свои ягодицы вверх и вниз, сидя на подушках стула. Одной рукой Сильвия сжимала основание его члена. А второй она потянула молнию юбки, расстегивая ее и быстро стягивая легкую ткань с гладких округлых, покрытых трусиками, щек своей задницы.

И, глядя на эту возбуждающую картину с увлекательным и грязным сюжетом, которую сознание Кэти никак не могло воспринять, ее рука, независимо от нее, еще сильнее начала вжиматься между бедер, ныряя в обнаженные подстриженные губы влагалища, нащупывая маленькое трепещущее нервное окончание клитора и стимулируя его. Она даже не думала о том, что делает. Юная жена чувствовал себя хорошо. И, по этой причине, она все сильнее и сильнее вжимала палец в узкую щель своей, сочно увлажненной киски, надеясь вскоре почувствовать сильное пульсирующее потрясение, которое сведет мышцы ее живота и заставит издать стон облегчения. Пламя прежнего невыполненного желания разгоралось с новой силой, движения пальца вверх и вниз по трепещущей щели влагалища и набухшему маленькому бутону клитора бессознательно учащались, вызванные ее естественными физическими желаниями, что все больше и чаще разгорались у нее в груди.

Тем временем Сильвии как-то удалось выбраться из своей юбки, даже не нарушив ритм пожирания тяжелой и увесистой мачты Бэйли, гордо нацеленной в ее жаркие полные и чувствительные губы. Она продолжала освобождаться от одежды – на очереди были трусики, которые Сильвия пыталась стащить из своих округлых бедер, не отрываясь от вкусного леденца Бэйли, что грозился разорвать ее глотку, а она даже не пыталась сопротивляться. Она сосала яростно, темпераментно, с таким голодным удовольствием, что вызывала глухие животные стоны страстного возбуждения из горла ее мужа, в те мгновения, когда она ныряла лицом, искаженным похотью, прямо в густой куст его лобковых волос, чтобы проглотить своими сладострастными губами его вздымающийся карданный вал вплоть до рукоятки и втянуть в свое раздувающееся горло..

— Эмммм... Aaaaхххх...

Она продолжала насаживаться на разные полюса бушующей жаром и страстью плоти, подбирая ритм так, что ее голова постоянно яростно скользила вверх и вниз по его напряженной похотливой твердыне. Ее щеки раздувались, опухали и западали, когда она то втягивала, то выпускала на свободу из своих жарких ланит наполненный кровью длинный стержень, двигая вверх и вниз головой. Сильвия опустила руки между его бедер и начала массировать тяжелые, наполненные сперматозоидами, яйца мужа.

Кэти только сейчас начала понимать, что Сильвия не только дарит наслаждение своему мужу, но, и, в свою очередь, возбуждается и получает удовлетворение, благодаря извращенным действиям, которыми сейчас она занималась: ее трахали в рот, и ей это нравилось.

Кэти хрипло выдохнула, прикованная широко раскрытыми глазами к неприглядному действу, что совершалось перед ней, и задержала дыхание, ее средний палец начал медленно, медленно танцевать в складках теплой внутренней вагинальной плоти. Кажется, весь день у нее превратился в ожидание чего-то: были отдельные встречи, которые дарили ей физическое и психологическое возбуждение. И, хотя она никогда раньше не получала полной сексуальной разрядки, сейчас она чувствовала, что, наконец, находится на грани полного расслабления. Мелькнула мысль, что если этого не произойдет, она умрет. Юная жена была готова сделать все, что должна была сделать, чтобы достичь наивысшей вершины наслаждения, пусть даже с помощью бесстыдного потворства себе в вуайеризме и даже в мастурбации.

И в тот момент, когда Кэти начала быстро играть своим пальчиком в плотно зажатой маленькой дыре ее влагалища, перед ее глазами начал разворачиваться следующая сцена секс-шоу, которую демонстрировали хозяева поместья.

Внезапно зарычав, словно животное, Джек Бейли положил обе руки на затылок Сильвии и давил на него до тех пор, пока его гигантский член полностью не вошел ей в рот. Он придавил голову к своим чреслам, утопив ее в густом кусте лобковых волос и, вытянув ягодицы из стула, яростно дернул своим тазом. Придавленная жесткой рукой брюнетка, что-то булькала заткнутым ртом, находясь в полном подчинении мужа. И хотя теперь Кэти была одержима своей вуайеристской ролью и собственным быстрым пальцем в чертовски ненасытном маленьком влагалище, она снова задавала вопрос: не было ли ее обязанностью сделать некоторые шаги, чтобы помочь Сильвии.

Затем, словно прочитав ее мысли о том, чтобы помочь другой женщине, Джек Бэйли схватив пальцами волосы и резко поднял поднял лицо своей жены вверх так, что его напряженный жесткий член вырвался из ее рта с громким причмокиванием и прижался к его животу – еще больше краснее и более грозный, чем раньше. Задыхаясь, Сильвия ждала на коленях на полу рядом со стулом. Его лицо все еще было искажено животным гневом и похотью. Бэйли положил обе руки на ее обнаженные плечи и толкнул на спину, из-за чего она растянулась на медвежьем ковре. Затем стянул брюки вниз и полностью раскрыл волосатую нижнюю половину своего тела. Он поднялся, возвышаясь над ней, как хозяин над рабыней.

— Да, Джек, - стонала Сильвия, корчась на коврике. - Да, давай, трахни меня.

Но Бейли даже не смотрел на нее. Он смотрел прямо вперед. Туда, где стояла Кэти, парализованная, с открытым ртом, думая, что в любую минуту он может подойти к ней. Она и дальше удерживала средний палец в глубине своих горячих чресл, который продолжал свой танец. Некоторое время она даже не решилась дышать. В отличие от нее Бэйли тяжело выдохнул, когда его глаза снова посмотрели на его неудовлетворенную жену. Он опустился на колени перед ней, лежащей на ковре, его эрегированный член пугающе вырисовывался из чресл, пока он размышлял о своем ожидающем теле. Когда он наклонился вниз, его руки уперлись в грудь и туловище Сильвии, прежде чем, внезапным сильным движением, он навалился на ее живот, Кэти медленно вытащила палец из ее влагалища, а затем быстро всадила его назад. А ее большой палец возобновил свою безумную игру с пульсирующим бутоном клитора, а ноги от возбуждения начали сгибаться и приседать. На полу же дьяволица Сильвия демонстрировала самую унизительную сексуальную осанку, которую Кэти когда-либо видела: опершись на локти, прижав грудь к грубому меху ковра медведя, Сильвия спрятала колени под телом, а ягодицы торчали в воздухе. Бейли встал позади нее, прижимаясь к округлым щекам ее бедер, от чего она задрожала всем телом перед ним. Затем мощным броском он подался вперед, и Кэти чуть не закричала в ответ внезапному хныкающему вскрику оскорбленной брюнетки.

— Бейли! Это мой анус!

— Матерь Божья, - подумала Кэти, удивленно моргая, когда брюнетка застонала и выгнула тело навстречу мужу.

— Я знаю, что это твой анус, - прорычал Джек Бейли, а его руки легли на бедра Сильвии, чтобы потянуть ее ягодицы на себя еще ближе, чем они были раньше. На мгновение он застыл за ее спиной, а потом снова нанес мощный удар тазом. И на этот раз не было никаких возражений.

— Aaaгггхххх! – Вскрикнула Сильвия и ее зубы сжались, а лицо исказилось похотью. На мгновение она вздрогнула и запротестовала против его вторжения. Затем жена Бэйли, еще больше изумляя Кэти, которая считала все, что происходило на ее глазах, отвратительным, довольно выдохнула низким голосом. - Аххххххх... да... это замечательно!..

Кэти едва не сошла с ума от того, что увидела. Боже мой, думала она, девятидюймовый член Бэйли такой большой, что может разорвать ее киску, он сумел вогнать его в задницу своей жены. И его жена не только не сопротивлялась, ей это понравилось. Всего этого было слишком много, чтобы поверить в происходящее на ее глазах, но все же то, что происходило в комнате, и ощущения, которые картины сношения вызвали потрясение у невинного молодого ума Кэти, были слишком тяжелым испытанием для нее. Мысль о том, что когда-нибудь что-то подобное будет разрывать ее по швах так, как это происходило с Сильвией, вызвала извращенное мазохистское возбуждение в глубине ее чресл и собственного заветного и нетронутого маленького ануса. Увиденное выходило далеко за пределы ее представления об отношениях мужчины и женщины. То, что она испытала этой длинной, странной ночью, когда она наблюдала из тени расширенными заплаканными глазами акт содомии, заставило Кэти мастурбировать, словно она была безумная.

Ее большой палец скользил вперед и назад по пульсирующему бутону ее клитора, одновременно средний палец быстро, очень быстро выпрыгнул из покрытого волосами влагалища, а третий палец с любопытством юркнул назад между ягодицами, чтобы погладить узкое отверстие ее собственного крепко сжатого ануса. Она дышала короткими гортанными вдохами и выдохами, выдох опережал вдох, как бывает у собак после долгого пробега. Юная жена стояла на полу босыми, широко расставленными ногами, в платье, расстегнутом почти до пупка, открывающем темное расщепление между ее гордыми молодыми грудями, с юбкой, сложенной вокруг талии. Ее бедра в полуприседе были расширены почти как у лягушки, поскольку так она предполагала облегчить свою жадную самостимуляцию. Глаза были остекленевшие и дикие, рот широко открытый, а язык свисал, как будто иссушенный жаждой. Она могла послужить визуальным отображением Дикой задницы, соревнуясь с ней для беспристрастной аудитории, которая могла выбирать между двумя отдельными действиями.

Теперь все тело Сильвии скручивалось и извивалось в изящном мазохистском ответе на болезненное проникновение члена Бейли, который беспощадно распиливал ее тело через прямую кишку. Ее стоны были почти непрерывными, их было достаточно, чтобы заглушить звуки периодического жалобного хныканья Кэти.Это происходило с каким-то волнующим увлечением, с которым возбужденная молодая блондинка вызывающе наблюдала за тем, как огромный отросток Бэйли вновь и вновь упирался в озорной анальный тракт брюнетки, которая продолжала стоять на коленях, Он беспощадно тиранил ее прямую кишку, почти полностью исчезая в ней всей ужасающей длиной прутня, когда пах Бейли сильно ударялся о вихляющие подушки ее попки, его лобковые волосы соприкасались с чувствительной трещиной между ними, а тяжелый мешок его яичек хлопал во встречном ритме по капающей розовости ее влагалища.

И, несмотря на всю свою неопытность, Кэти смогла понять, что и муж, и жена очень быстро подходят к пику своего удовлетворения. Он вбивал свой член и так же резко выходил из невероятно расширенного заднего прохода, как дикое животное в период случки, а она с удовольствием принимала каждый дюйм огромного члена. Кэти закрыла глаза, чтобы не видеть то, что творилось в комнате, чтобы хотя бы немного сохранить в себе остатки приличия и гордости, но она теперь была настолько увлечена своим вуайеристским подглядыванием, что не хотела пропустить ни секунды шоу. И она не могла ничего сделать, чтобы контролировать беспомощную реакцию своего похотливого возбужденного молодого тела. Она вся дрожала с ног до головы, безумно и без стыда мастурбировала, не заботясь даже отом, чтобы сохранить собственное молчание. Теперь ничто не имело значения, кроме сумасшедшего действия, которое проходило перед ней, и нарастающего в ней вожделения и волнения, которые пробегали по ее полуобнаженной плоти. Безумный огонь бурлящий в ее влагалище вырвался из-под контроля, и эротические вздохи боли и удовольствия, исходящие от содомизированной женщины в другой комнате, мучили ее почти так же сильно, как беспощадное сношение ануса, должно быть, мучило Сильвию. Молодая блондинка потерялась в либидозной спирали чувственной страсти, опустилась до сих пор неизвестных глубин разврата, что вызывало непрерывные стоны и вздохи из ее горла, все то время, пока она продолжала мастурбировать, все больше и больше возбуждаясь.

Когда она почувствовала в самых тайных глубинах своих чресл нарастание взрыва, ее полусознательный разум решил, что пришло время еще больше увеличить ощущения. И внезапно с низким выдохом воздуха из легких она задействовала с этой целью третий палец, чтобы увеличить давление на плотный маленький анус, в то время, когда два других продолжили изучение ее нежного влагалища. Ее пронзила резкая вспышка боли, вызванная мгновенным сопротивлением плоти. Затем все ее тело напряглось и вздрогнуло, когда вдруг первый суставчик юркнул в крошечное отверстие. Именно это вторжение вызвало вспышку горячей чувственной боли, которая электрическим разрядом пронеслась через ее тело необъяснимым определением ее похоти, что вдруг возникла в ее душе. Сжимая зубы, она пыталась сдержать собственный низкий вздох, который все же глушился криками и всхлипами, раздающимися в другой комнате. Она вновь провела пальцем внутри, медленно вонзая его и дразня горячую губчатую полость ее задницы.

Мгновение спустя, когда она сжала два пальца, глубоко проникших в ее влагалище и касающихся тонкой ткани мембраны, которая отделяла ее два очень чувственных отверстия, произошло то, чего она ждала столько дней. Ее тело содрогнулось, колени выгнулись так, что ей пришлось хвататься за стенку, чтобы не упасть на пол. Казалось, в ее мозгу произошел мощнейший взрыв, потрясший все ее существо, но который почти не зацепил ее сознания, и на мгновение она даже не поняла того дикого ощущения, которое охватило ее. Затем, руководствуясь инстинктом, она возобновила быструю мастурбацию: большой палец возобновил быстрый танец на ее клиторе, а средний - мародерствовал внутри влагалища, периодически выскакивая на поверхность тела. Она чувствовала, что ее пизда снова и снова сжимается вокруг глубоко проникающего пальца, а горячая влага выливается из ее пульсирующих влагалищных губ, струясь липким потоком по ее руке в то время, когда волны экстаза заставляли вздрагивать ее тело и разум. Кипящий поток жидкости пробирался по ее бедрам, а некоторые из ручейков, казалось, вытекали из маленькой дыры между ее ягодиц, когда она продолжала трахать задний проход своим пальцем, ныряя как можно глубже в анальную расщелину, пока она не получила последнюю унцию изящного удовольствия и освободила свое похотливое молодое тело от постоянного возбуждения, требующего полной разрядки.

И только потом, когда ее измученная рука перестала двигаться, и она остановилась, задыхаясь от нехватки воздуха, чтобы отдышаться, молодая жена осознала значение того, что только что произошло. Она впервые по настоящему кончила. У нее был кульминационный момент - ее первый настоящий клиторально-вагинально-анальный оргазм!

Ее рука все еще плотно прижималась к бедрам, и Кэти издала низкий вздох. Затем она открыла глаза, моргая, пока размытые контуры кадра не начали снова складываться в одну цельную картину. И она увидела в комнате пару, лежащую теперь неподвижно на коврике. Их тела блестели от пота, а собственное дыхание стало почти ровным.

— Боже мой, - подумала она, и ее внезапно охватил ужас и стыд, когда она поняла реальность произошедшего. - Они слышали ее? Видел ее?

Но через мгновение, заметив, что они едва двигаются, она поняла, что нет, не видели. Они тоже кончили, вероятно, в то же время, что и она. Затем с тихим вздохом она вытащила свою руку из бедер, ощущая, что попка почти не реагирует болью после того, как ее нежный пальчик оставил ее протестующую мягкую нежную жопу. Слезы стыда, полились из ее глаз, и она тихо скрылась в комнате, поклявшись, что, несмотря ни на что, она должна заставить Боба увезти ее из этого места, как только они встанут завтра утром.

Но даже чувства вины и унижения, не могли заглушить аккорды триумфа, которые, казалось, звучали по собственной инициативе далеко в глубине ее разума:

Она кончила, она истекла влагой, она получила оргазм.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В окне светился огромный желток на сером фоне. Бэйли моргнул, увидев его краем глаза. Перевернувшись в постели, он через окно посмотрел на обмытый холм, где виноградные лозы, все еще мокрые, блестели на раннем утреннем солнце. Он повернул голову в другую сторону и посмотрел на свою обнаженную, спящую жену. Бэйли положил руку ей на спину и слегка провел по позвоночнику, остановившись только на вершине ее пышных округлых ягодиц. Проснувшись от прикосновения, она издала мурлыканье. Глядя на нее, такую красивую и похожую на ребенка, она невинно выглядела даже во сне, он почувствовал, как его горло сжалось от сожаления. Он знал, что ему нужно делать. И поэтому мысли никогда не оставляли его в темноте ночи, а напоминали об этом даже во время его короткого сна, и посему ему иногда даже не хотелось подниматься. Но он знал, что должен сделать ЭТО, или к лучшему или к худшему.

Он все еще лежал на спине и молчал. Так продолжалось еще минут десять. Если бы он случайно задремал или уснул, и упустил свой шанс, он проснулся и не сожалел бы о потере. Он не был религиозным человеком. Он даже не верил в Бога. Но теперь, причудливо, он подумал, может ли он когда-нибудь задуматься над тем, как это происходило бы таким же роковым утром 2000 лет назад в этой старой истории, если бы он проспал там в саду и пропустил поцелуй предателя, который послала ему его судьба.

Но для Бэйли этим утром спасительная сила сна не должна была возвращаться. Он прижался всем телом к Сильвии. Она крепко спала, теплая, прижимаясь к нему даже во сне. Она немного поворошилась, когда он отодвинулся и выскользнул из-под одеял. Он встал и посмотрел на себя в зеркало. Его тело было мускулистым и волосатым, лицо - грубым, стареющим и похожим на грубые черты Сфинкса. Насколько ему было бы лече жить, подумал он без испепеляющей зависти, если бы он был таким, как этот ребенок, лежащий рядом со своей женой в другой комнате, еще молодой и полный сил, надежд и спермы.

Он надел одежду в стиле хаки, рабочие туфли и на цыпочках вышел из своей комнаты. И все же остановился у гостевой спальни и прислушался к тому, что творилось за дверью. Оттуда не доносилось ни звука. Он не удивился, помня о том, как эти дети набросились прошлой ночью на выпивку. Они должны спать до середины утра без передышки. Забавно, подумал он, молодым он мог напиться, и, если у него не было чего-то важного, которое разбудило бы его на следующий день, он мог бы спать до прихода Царства Божьего. Затем, с возрастом Бейли понял, чем больше спит человек, тем больше времени требуется, чтобы он набрал форму. Поэтому, чем дальше, тем меньше он мог спать.

Он приготовил себе чашку растворимого черного кофе и выпил его. Взял в холодильнике шесть пакетов с пивом в 16 унций и вышел из дома, двигаясь по дороге мимо сарая к машине. Он остановился и посмотрел на нее, у нее был левый наклон, одна задняя шина свисала с краю канавы. Но это было слишком легко. Даже малыш мог понять, как исправить это. Просто домкрат под задней осью, крайней слева, чтобы держать его от наклона дальше. Поднять ее на пару футов и поставить на четыре клдеса на другой стороне канавы, и, столкнув ее с домкрата, вернутся на дорогу. Будет тяжелая нагрузка на шины, но это не принесет никакого реального вреда.

Он подошел к мосту. Над ним, прямо вверху, лежали обломки деревянных свай. Слишком плохо, подумал он, что проклятый мост не сошел сам по себе. Но они никогда не узнают об этом. Они могли видеть, что вода прошла так высоко. Старый итальянец предупредил, что он планировал в течение последних пятнадцати лет поставить новый мост сам, потому, что не хотел, чтобы наводнение не застало его внезапно, особенно если бы было достаточно дождя, чтобы размыть его. И теперь вода, обычно по колено, все равно была выше на несколько дюймов от его талии.

Подойдя назад к сараю, подумал он, что будет, если они проснутся и увидят, как я ебусь здесь? Хотя у него была отмазка - он бы сказал им, что он просто проверяет ситуацию, как на машине, так и на мосту. И если они услышат удар - он просто пытался исправить ситуацию, чтобы они могли уйти, прежде чем он потрахается с этой горячей блондинкой.

Он переобулся и переоделся, приготовил несколько пар обуви и одежды и вернулся к мосту. Он стоял на берегу, наклоняясь, всматриваясь в старые стойки под мостом. «В старые стойки, балки из красного дерева, - подумал он, - и опоры два на шесть». С такими опорами и колонами было бы безопасно двигаться. И мост, вероятно, не упадет. Если он упадет на мою проклятую голову, подумал он, тогда счастливый мальчик будет мне служить. Конечно, если ребенок был инженером, он сразу бы понял, что это сделал не шторм. Хотя, кто знает, а если он даже потрудится посмотреть, чего он, вероятно, не сделает, он все равно ничего не поймет... Наверное, слишком занят, пытаясь найти юбку Сильвии. Бейли надел болотные ботинки и спустился вниз по берегу в стремительный поток.

***

Бейли вернулся в дом к девяти часам. Он громко хлопнул дверью и громко затопал по полу в гостиную.. В гостевой спальне он услышал голос блондинки:

— Боб, Боб, проснись. Утро. - Бейли замедлил шаг, чтобы послушать ее. - Боб, нам нужно встать и уйти.

— Что? - услышал он мальчика.

— Боб, если ты любишь меня, ты. .. ты заберешь меня отсюда как можно скорее.

Бейли ухмыльнулся не очень веселой улыбкой и продолжил свой путь в спальню к Сильвии. Она открыла глаза, когда он вошел, зевнула, поднимая руки к голове, и медленно раскидывая ноги так, что простыня соскользнула из ее больших грудей, которые образовывали арку над ее лицом, открывая два розовых стойких столбиков ее сосков, нацеленных в потолок.

— Мост отсутствует, - сказал он.

С этими словами улыбка оставила ее лицо. Она задумалась.

— Тогда они не смогут уйти?

— Нет, конечно. А если они захотят, то пусть попробуют уйти через Злой Кнейвель.

Она пожала плечами, но прокомментировала с новой улыбкой.

— Наверное, это ваш счастливый день. Разве это не то, что называют« Божьим актом?

Бэйли поднял лицо, лишенное выражения.

— Я так не думаю. Я тот, кто вытянул счастливый билет, и я не чувствую себя проклятым святым.

Он оставил ее и вышел из комнаты и вернулся в зал. Пройдя комнату для гостей, он услышал, как блондинка снова продолжала говорить сволему мужу:

— Я говорю тебе, что знаю. Просто поверь мне, Боб, мы должны уйти отсюда.

— Они хорошие люди, - сказал юный муж. - И я знаю, что нам здесь рады.

Бейли улыбнулся, хотя даже ему не хотелось смеяться. Подумав, он пришел к выводу, что не хотел бы быть таким молодым.

Он пошел на кухню и сделал себе еще одну чашку кофе, на этот раз со сливками, вернулся в зал и сел за стол. Через несколько минут пришла молодежь: первым шел юный муж, а его жена, блондинка, шла чуть позади него. И хотя Бейли действительно не мог быть уверен, но у него было ощущение, что она возбуждает его, как будто у нее был электрический заряд, который вызывал в нем высокое напряжение, словно кто-то ткнул пальцем в задницу.

— Утренний перекус? - спросил Боб. Он остановился и на мгновение, остановился и молчал. Жена его пряталась позади него, поэтому Бейли не мог видеть ее лица. - Мы. .. э-э. .. мы говорили об этом. И мы решили, что мы хотим немедленно отправиться в путь.

— Даже без завтрака? – Спросил он.

— Ну. .. э-э. .. мы действительно очень благодарны за ваше гостеприимство и тот уют, который вы подарили нам. Но мы бы хотели бы преодолеть несколько миль, чтобы достичь нашей конечной остановке. В другой раз мы,, возможно, могли остановиться и куда дальше с вашего согласия... А теперь нам хотелось бы вытащить машину из канавы...

— Это сделать достаточно легко. - Бейли отпил свой кофе. - Подцепите ее сзади на нижней стороне, и постарайтесь вытащить шину из канавы обратно на трассу... Боб нахмурился, и Бейли понял, что он не понял. - Но я боюсь, что мост смыло, и выбраться отсюда будет нелегко.

Юная блондинка внезапно прошла мимо мужа и подбежала, все еще не глядя на Бейли, к окну выглянула наружу, вглядываясь в пейзаж. Затем она повернулась и посмотрела на него в первый раз прямо в глаза.

— Это неправда.

Бейли отвел глаза от нее, закурил сигарету и глубоко затянулся.

— Верхняя половина моста выдержала, но большинство свай, которые удерживают полотно моста, разрушены ливнем прошлой ночью. Если вы попытаетесь проехать машиной, прежде чем мы укрепим опоры моста, ваш автомобиль окажется на дне ручья.

Молодая жена закусила губу. Когда он оглянулся, она смотрела на него не мигая, словно пытаясь понять, дурит ли он их своим рассказом или нет? Но, кажется, сдалась и она...

— И сколько времени это займет?

— Ну, мы не можем попасть в ручей, пока не уйдет большая вода, хотя есть надежда, что уровень ее упадет довольно быстро. Если мы начнем работу сегодня днем и поработаем до темноты, вы сможете сегодня поз дно уехать.

— Да, мне просто повезло! - подумала Кэти с умилением, едва не плача.

— К счастью, мы остановились здесь, так что у нас есть две пары рук, чтобы помочь вам.

— Мне не нужна помощь, детка, я могу это справить сам.

На этих словах в комнату вошла, улыбаясь, Сильвия. Блондин все еще сердито смотрела на Бейли. Но он знал, что она немного возрадовалась.. Это было написано на ее лице. Она пыталась сожалеть, но это ей удавалось не очень.

— Да, - сказала Сильвия. – Вы, наверное, слышали хорошие новости. Поэтому я предложила б вам остаться на выходные.

Какая благородная женщина, подумал Бейли. Он допил свой кофе, выбросил сигарету и встал. Блондинка все еще смотрела на него, и для своей собственной чести он хотел бы, сожалеть о том, что он сделал. Но, глядя на эту горячую маленькую пизду, все еще стоящую там, возле окна, ожидая его, он не мог понять догадывается ли она или не догадывается?

— Подкрепите детей завтраком, детка, - попросил он Сильвии. - Я иду к сараю и попытаюсь заготовить побольше хоть какой-то древесины для ремонта моста.