Илья Романович в очередной раз просматривал старый семейный фотоальбом. В свои 45 лет он оставался верным традициям и альбом этот был не электронным, а вполне себе бумажным, в старинном дермантиновом переплете. Самые старые фото, семидесятых — восьмидесятых годов были чёрно-белыми, часто пожелтевшими от времени, но всё же такими уютными и родными.

Он рассматривал его и ностальгическая улыбка не сходила с его лица.

Вот он голенький ползает в кроватке. Вот он в садике со своим любимым плюшевым медведем. Вот в Коктебеле с родителями — первое цветное фото в альбоме, между прочим! Вот на общей фотографии первого класса. А вот в деревне у деда по материнской линии, в Донецкой области, среди большой и дружной семьи. На лето в деревню к деду приехали все его восемь внуков. Двоих, самых маленьких, держали на руках родители, а остальные шестеро стояли в первом ряду. Это было последнее фото, на котором дед ещё был жив. В самом центре — сам Илюша, рослый не по годам парень, с чёрными косматыми вихрами на голове и уже пробивающимися усиками. А рядом с ним, в коротком голубом платьице — Оксана, его двоюродная сестра, младше его на два месяца. Он отлично помнил её русые локоны ниже плеч, её большие зелёные глаза, веснушки, красивые алые губы, быстрые стройные ноги, заливистый звонкий смех.

А ещё он помнил, как четыре года спустя, в то памятное лето 91-го, под похожим платьицем скрывались небольшие, но сочные и упругие груди 18-летней девицы, которые он частенько мял и облизывал на сеновале. Они любили долго и страстно целоваться, обниматься, ласкаться, шептать нежные слова о любви. Но стоило ему пустить руки чуть ниже, за резинку её простых ХБ-шных трусиков, как Ксюша ловко, словно ящерка, вырывалась из его объятий, и со смехом убегала прочь. Бедный Илья потом стирал до кровавых мозолей свой юношеский член, вспоминая эти моменты. Другие деревенские девчонки засматривались на статного городского парня, но они ему были малоинтересны. Он их, конечно, тоже водил на сеновал, особенно после нескольких стопок самогона. Но даже быстро двигая крепкими бёдрами над очередной деревенской простушкой, раздвинувшей перед ним свои в меру стройные ноги или белые пухлые ягодицы, он, закрыв глаза, представлял на их месте свою Оксану, свою запретную любовь. Они не виделись уже более 25-ти лет, с момента распада СССР, но Илья до сих пор помнил запах её дешёвого советского парфюма вперемешку с сеном и потом.

В 90-е Илье пришлось куда тяжелее своей украинской родни, неплохо устроившийся на Донбассе. Жили, а точнее выживали, они с мамой-одиночкой едва ли не впроголодь, еле-еле сводя концы с концами, тогда как Оксанина родня жила в большом кирпичном доме, ни в чём не нуждаясь. Оксана рано выскочила замуж за местного бизнесмена, нарожала ему кучу детишек и жила припеваючи.

Илье же, сразу после службы в армии, приходилось вместе с мамой заниматься челночеством, мотаясь то в Турцию, то в Польшу и обратно, чтобы обеспечить себе достойную жизнь. Постепенно он открыл свой собственный магазинчик одежды, потом расширил бизнес, удачно женился на некрасивой дочери депутата, переехал из Самарской области в Москву и теперь его бизнес процветал. Он владел сетью торговых центров по всей России и даже в Европе, и дела его шли только в гору.

Жена его недавно скончалась от рака, детей у них не было, так что Илья сейчас был холостяком и завидным женихом. Тем более, что он не запускал себя, и оставался в хорошей физической форме. Спасибо юношескому увлечению велоспортом и плаваньем. Курить он даже не начинал, а выпивал очень умеренно, потому и выглядел куда моложе.

А вот у Оксаны всё пошло не так гладко.

Началось всё четыре года назад, с момента провозглашения независимой ДНР. специально для bеstwеаpоn.ru Муж Оксаны ушёл на фронт добровольцем, погиб, а за ним последовали и трое старших её сыновей, до сих пор несущих службу где-то на просторах непризнанного государства. Всё бы ещё ничего, но их большой двухэтажный дом сильно повредил снаряд, то ли вражеский, то ли свой, но всё равно средств на ремонт у Оксаны не было. Хорошо ещё, что их с младшей дочкой в момент взрыва не было дома.

И вот теперь ей пришлось бежать с дочерью в Россию, к своему двоюродному брату Илье.

Илья, с диким волнением, лично встречал их в аэропорту с букетом цветов. Они появились в зале ожидания, и Илья обомлел. Его Оксана за эти годы ничуть не постарела, оставшись всё такой же цветущей и яркой, как и тогда, в момент их последней встречи. Илья не сразу понял, что это была не она, а её дочь Полина, о которой он знал, но ни разу не видел. Сама же Оксана располнела, обрюзгла, превратившись в уродливую старую корову, мало напоминающую саму себя 27-летней давности. Все чувства к ней у Ильи тут же растаяли, словно туман и резко переключились на её юную копию из далёкого прошлого, на Полину.

Он помог им с жильем, подарив неплохую квартиру недалеко от центра Москвы, быстро сделал им российское гражданство. Оксану, никогда то этого нигде не работавшую, он устроил на работу в один из своих гипермаркетов на непыльную должность, а Полину — в хорошую школу, а также обеспечил водителем, чтобы возить в школу и обратно, да и просто по Москве.

Его мысли прервал звонок селектора.

— Да, Настенька, кто там?

— Ваша племянница Полина.

— Хорошо, пусть войдёт.

Илья Романович потёр вспотевшие от волнения ладони и хищно улыбнулся. Его ждал интересный разговор!

***

Полина вошла в дядин кабинет, поздоровалась и скромно села на высокое кожаное кресло. Она ещё стеснялась дядю Илью, как он сам просил его называть, хотя прошло уже больше месяца после их переезда в Россию. Она смотрела на высокого, подтянутого, элегантного мужчину лет 38 на вид. Если бы не лёгкая седина на висках, то он выглядел бы ещё моложе. И что-то такое в его глазах говорило Полине, что надо бы держаться от него подальше. Но она была просто очарована таким элегантным, гостеприимным и щедрым родственником, так что отгоняла эти мысли прочь от себя.

Дядя заговорил своим чётким, уверенным голосом, голосом большого начальника:

— Ну что, Поля, как тебе Москва? — но не дав ей даже открыть рот, продолжил, — Знаю, знаю, после твоей деревни — просто космос. Мы уже сто раз это обсуждали.

— Да-да, спасибо вам за всё...

— Дорогая, я же просил называть меня на «ты», мы же родственники, в конце концов!

— Ой, простите, забыла... То есть, тьфу, прости, дядя Илья, больше не буду.

— Так-то лучше. Знаешь, зачем я тебя сюда позвал?

— Зачем?

— Как это, зачем? Сегодня же твой день рождения, 18 лет и я просто обязан сделать своей любимой племяннице незабываемый подарок!

Дядя Илья взял маленькую красную коробочку со стола, открыл её и достал золотой перстень, весь утыканный крупными бриллиантами. Он вручил коробочку Полине и шепнул ей на ушко:

— В знак нашей дружбы, — он таинственно улыбнулся ей прямо в лицо, — дружбы и тесного сотрудничества.

— Спасибо, дядя Илья, — Полина надела на палец драгоценность, — большущее спасибо! — и она быстро чмокнула дядю в щёку.

Она видела, как по его лицу пробежала мелкая судорога. Дядя покраснел, кашлянул, сел за стол. Налил воды из графина и залпом выпил.

— Дорогая Поля, у меня к тебе есть деловое предложение. Тебе ведь и вправду понравился мой подарок?

— Конечно, да!

— И ты действительно в восторге от Москвы и от своей новой богатой жизни, и ты не хочешь жить такой же жизнью что раньше?

— Не хочу. Здесь мне намного лучше.

— Вот и отлично! — Илья Романович хлопнул в ладони, — Не буду больше тянуть кота за яйца и скажу напрямик: мне нужна послушная сексуальная игрушка, — он сделал театральную паузу, — в твоём лице, разумеется.

— Что-что?!

— Сексуальная игрушка на потеху дяде Илье. И ты будешь кататься, словно сыр в масле. Или ты хочешь жить с мамой в съёмной хрущёвке на окраине, учиться, а параллельно подрабатывать?

— Мне надо подумать, дядя Илья.

— Подумай. Но не очень долго.

Полина вспомнила своё счастливое не бедное детство, превратившееся потом в полуголодный кошмар. Вспомнила, как мама учила беречь свою целочку для богатого принца, приводя в пример себя. Так вот же он, богатый принц, прямо перед ней. И к тому же весьма привлекательный! Подумаешь, двоюродный дядя, это ведь почти не родня даже!

— Знаете что, — Полина немного замялась, — я, я согласна...

— Великолепно! — дядя Илья Широка улыбнулся.

— Но, но, но есть одно но...

— Что такое?

— Я ещё девственница...

Дядя снова широко и белозубо улыбнулся:

— Это не надолго.
***
Не стесняемся, пишем отзывы. Можете ещё помочь копеечкой, кому интересно продолжение данной эпопеи. Мой яндекс кошелёк: