После экзекуции в бане, устроенной бабкой и нашими с Витьком матерями, прошло два месяца. За это время весна окончательно пришла в Лесное, прогрев землю майским теплом. Обида которая была у нас с братом на бабу Зою и своих матерей, за то что они сильно излупили нас ремнями, уже прошла и отношения у нас стали как раньше. Моя мать даже заигрывать с Витьком начала, но только тогда когда рядом не было свекрови. Из мужиков в Лесном были только мы с двоюродным братом а мама Ира  женщина ещё не старая, сорок лет всего в самом соку телочка. Да и почему  бы ей не по флиртовать с молодым парнем, который недавно пришёл из армии и если мне Витя был родней, двоюродным братом, то моей матери он не доводился ни кем. Виктор был сыном, брата её покойного мужа, и если он доводился родней моей матери то только как бы по семье, но не кровной. Витек мог свободно ебать мою мать и та могла от него родить, так как они не были родней. Так же как и я по отношению к его матери, злой мадьярке Марине, она была женой моего дядьки и мне по крови не доводилось родней. Только её сын Витек, по крови был моим двоюродным братом, по скольку в наших жилах текла кровь рода Киреевых,   моего отца и дядьки с бабой Зоей.

  Работы в мае заметно прибавилось и мы с братом целыми днями копали огород, ремонтировали изгородь и хозяйственные постройки а вечером поделав  все дела, уходили на реку, которая текла вблизи деревни. Речка была небольшой всего двадцать метров в ширину, да и не сильно глубокой. На середине реки только можно скрыться с головой но достать дно а так везде можно было ходить и вода доставала  до шеи. Рыбы в этой реке было много, начиная от плотвы с красноперками, золотистыми карпами, щуками с голавлями и кончая толстыми и жирными сомами. Наши покойные  отцы, баловались  сетями, бреднем  и различными браконьерскими снастями и мы с Витьком пошли по их стопам. Благо в сенном  сарае на самом потолке, висели и сети с разной ячейкой, бредни и верши.

  Рыбнадзора в этих глухих местах сроду не было, как и рыбаков, может по этому тут рыбы много водилось? Мы с братом,   ставили сети на ночь, перегораживая узкую речушку по полам, ходили вдоль берега с бреднем  и просто ловили на удочки когда было время. Рыбу домой мы с реки, носили мешками, до того её много попадалось в сети, мелочью кормили кур и кошек а крупная рыба шла на стол и на продажу. У нас был старый мотоцикл " Урал" с люлькой, на нем ещё покойный отец с дядькой ездили. Так мы с братом его отчинили и стали возить излишки рыбы в Гдов, где её продавали. Обычно продажей занималась Витькина мать, хохлушка тётя Марина, бедовая на язык баба. Она быстро распродавала всю рыбу, едва Витек высаживал свою мать с товаром на рынке или возле центрального магазина в Гдове. Марина ездила в райцентр с сыном, так как у меня не было мотоциклетных прав, а у Витька который был старше меня на два года и уже отслуживший  в армии, права на мотоцикл и на машину были.

   Кроме рыбной ловли, кормившей нашу одну большую семью на хуторе в Лесном, мы с братом в свободное время, занимались и охотой. Места то вокруг лесные, дичи много в лесу было, как и рыбы в реке. В окрестных лесах даже медведи водились а косуль с кабанами и зайцами, было полно. Причём кабаны настолько расплодились, что повадились  к нам в деревню на огороды, портили грядки, роя  землю, выискивая своими носами посаженную картошку. Баба Зоя, просила нас братом, чтобы мы поймали одну хрюшку на мясо, так как рыба на столе уже надоела и всем хотелось свининки. Но у нас не было ружья чтобы подстрелить кабанчика. Ружья были раньше  у наших с Витьком покойных отцов, но их у них забрали менты, когда они попались с ними пьяные на мотоцикле по дороге в Гдов. Поехали поддатые продавать мясо, застреленной ими косули а ружья лежали в люльке. Тогда их чуть не посадили, но кончилось тем что у них конфисковали оружие и выписали крупный штраф.

  Так что в доме от былых охотничьих ружей, остались только патроны и охотничьи принадлежности для чистки ружей. Не имея ружей, мы с Витьком все же охотились и вполне удачно ставя капканы и силки на зайцев и косуль. И вскоре наша семья лакомилась зайчатиной и ела нежное мясо молодых косуль, которые иногда попадались в капканы. Но вот кабанов нам не удавалось в капкан поймать, они по прежнему ходили на огород и рыли грядки. Крупного капкана на кабана у нас не было, были только петли на зайцев и на небольших косуль. И тогда мы пошли с братом на хитрость, учитывая что кабаны ходят по тропе к нам в деревню, мы на месте протоптанной дикими свиньями тропинки на наш огород из леса. Выкопали яму, глубиной полтора метра, сверху положили лист тонкой жестянки и забросали яму травой и сухими ветками, чтобы было незаметно. Так ловили зверей наши предки в первобытном обществе и мы с двоюродным братом, решили пойти их путём. Оставалось только ждать когда кабаны в очередной раз наведаются из леса на наш огород за картошкой.

  И в скоре  это случилось, в тот день мы были в деревне втроём, я мой двоюродный брат и баба Зоя. А наши матери, моя Ира и Витькина мать Марина, уехали в Псков, на день рождения одной из подруг ну и заодно поблядовать. Баба Зоя, хоть и была строга со своими невестками, но время от времени, вынуждена была отпускать их из деревни, чтобы те почесали свои пизды в городе с мужиками. Ведь её невестки женщины в самом соку, им ебаться охота и пожилая женщина понимала, что если не отпускать своих невесток в город, то они совсем сбегут из Лесного оставив бабу Зою одну на хозяйстве а без них она одна тут не проживет.

    =   Костян, баба Зоя. Быстрее айда за огороды, там кабан здоровенный в яме сидит...

   – с порога заорал запыхавшийся Витек, он утром ходил на реку, проверить верши  и заодно видно зашёл за огороды на кабанью тропу. А я помогал бабке по хозяйству, в отсутствие наших матерей, носил воду с колодца, дрова для печи и другую нужную в доме работу. А когда в дом забежал  Витек, мы с бабкой смотрели телевизор. В Лесном хоть уже давно не было света, но  с продажи рыбы, мы купили в городе генератор, работающий на бензине. Которого вполне хватало чтобы посмотреть телевизор и вечером когда стемнеет включить в доме свет, чтобы не сидеть в потемках.

   =   Не шутишь Витя? Смотри если хочешь нас разыграть, то за мной не заржавеет. Отделаю по первое число...

– сказала бабка, подняв с  земли толстую берёзовую хворостину, когда мы вышли из дома на улицу.

=  Да убирете вашу палку баба Зоя. Лучше вилы возьмите, кабана колоть, чем драться хворостиной...

– Витька боязливо покосился  на бабку в руке у которой была толстая березовая палка и та смотря его серьёзное лицо, видя что её внук не шутит, бросила палку на землю и взяла стоящие возле сарая трехрожковые длинные вилы. Этими вилами мы с Витьком подавали сено в сарай на верх а бабка с нашими матерями утаптывала стоя на верху копны, чтобы больше влезло.

=  Я тоже вилы возьму а ты Костян  бери штык нож, будешь кабана дорезать в яме...

– скомандовал Витек как старший брат на до мной, поручив мне самую опасную работу, дорезать кабана в яме, после того как они с бабкой его заколют вилами. Ведь кабан может сразу и не подохнуть и ожить когда я спущусь к нему. А у него клыки, которыми он легко может распороть мне живот. В детстве я видел как отец с дядькой резали дома свинью. Они ей шею прилично  разрезали и кровь шла как из ведра а свинья встала и пошла и пришлось её опять валять и добивать.

  = Ишь  какой хитрый? Вот ты его и бери, брата под кабаньи клыки подставляешь...

– баба Зоя, отобрала у меня немецкий штык – нож, которым мы в доме резали свиней и другой домашний скот. И отдала его Витьке а мне всучила его вилы. Брат взял штык, с недовольным лицом, он привык мной командовать но боялся бабку  как огня, хорошо помня как она сидя на его голове, лупила того вожжами по жопе, после этой порки, брат да и я, сидеть не могли три дня.

=   Давай веди к яме где свинья сидит, нам бы до дождя управиться...

– баба Зоя, посмотрела за реку, там вдали темнела грозовая туча и она по всему шла  на нашу деревню.

= Вот он сидит не убежал никуда. Смотрите какой огромный, килограмм двести будет точно...

– сказал нам Витька, когда мы подошли к яме, где сидел пойманный в ловушку кабан. Он был действительно огромный и услышав голоса, поднял вверх свои страшные клыки и смотрел на нас красными от злости глазами.

= Да уж, тут мяса нам на год хватит, двести не двести а сто пятьдесят кило в нем точно будет...

– по крестьянски  прикинула на глаз баба Зоя, вес сидящего в яме кабана и резко взмахнув вилами, ударила ими,   сидящего в яме зверя, прямо в его красные глаза. Кабан завизжал и замотал головой пытаясь освободиться от трёх рожков железных спиц, вошедших ему в голову.

= Ты что блядь заснул что – ли? А ну коли его Костя...

– зло крикнула мне бабка видя что я замешкался и стоя возле ямы с кабаном.

= В голову бей, как я в глаз ему падле...

– заорала баба Зоя, нанося удары бедному зверю, который сидя в яме не мог дать сдачи людям убивающим его вилами и вскоре кабан затих. Ведь мы с бабкой со всей силой выгоняли в голову животного двадцати сантиметровые рожки вил, что пожалуй было слишком даже для такого крупного кабана.

= Погодь... Я сама его дорежу а ты постой наверху... Молодой ещё, поживи а я своё уже пожила...

– баба Зоя, остановила Витьку  у которого был штык – нож и сама вместо него полезла в яму, дорезать кабана. Пожилая женщина, спасала своего молодого внука у которого жизнь толком ещё не началась,   от кабаньих клыков. Сколько случаев со смертельным исходом бывает на охоте, когда охотники подходят с ножом, вроде застреленного ими кабана а он издыхая, наносит смертельный удар клыками.

= Костя, Витя,   бегите  домой за тазами, ведрами под мясо и ножи с топором возьмите, кабана разделывать он готов...

– приказала нам бабка, после того когда она бесстрашно спустилась в яму к лежащему в ней здоровенному секачу и одним ударом, немецкого штык – ножа, которым в войну убивали наших солдат, перерезала кабану  шею до самой головы. Секач дернул ногами но нанести удар он уже не смог, поскольку у него шея была располосована от уха до уха и из перерезанного горла, хлестала кровь. Баба Зоя, всю жизнь проработала на ферме в колхозе, была сильная как два мужика и сама резала коров и быков, когда мужики запивали.

= Вить, ты на шухере стой и мясо принимай  а ты Костя спускайся ко мне, давай свинью потрошить...

– скомандовала  баба Зоя и я полез к ней в яму, разделывать убитого нами кабана. С которым мы привозились часа два. Палить кабана как домашнею  свинью не требовалось, поскольку у него щетина и почти нет сала. Просто содрали с него шкуру и выпотрошили кишки. Разрубали тушу дикой свиньи прямо в яме, подавая Витьке  стоящему на верху, куски мяса.

= Парни... Кишки и шкуру ложите в мешок, набросайте туда камней и утопитете в реке...

– приказала нам бабка, после того как мы перетаскали домой мясо с огорода. Баба Зоя была права, ведь за убитого кабана, нам грозил крупный штраф и нужно было спрятать улики а лучше всего утопить шкуру и кишки зверя в реке. Что мы и сделали с братом, бросив мешок с кишками в омут, заметив место. Ведь там возле этого мешка, собираются раки, которые любят падаль в том числе и утопленников.

= А теперь и выпить не грех, заработали мы с вами выпивку парни...

– засмеялась баба Зоя, ставя на стол трехлитровую банку с самогоном. Рядо с лежащим на нём мясом кабана, в котором только в чистом весе было сто пятьдесят кило а в живом все двести если не больше.

= Парни, вы сейчас отдохните и сходите опять за огороды, яму подготовьте, может ещё кабан попадется в неё... Должен попасться, их много в этом году развелось. А я знаю куда мясо можно продать, у меня знакомая в Гдове, в ресторане работает... Заживем мы с вами внуки мои дорогие и машину купим, будем на ней молоко в город возить... .

– сказала нам с Витьком бабка, после того как мы выпили её крепкой самогонки.

= А мы с Костей опять в Москву поедем, так что сами ловите своих кабанов баба Зоя...

– вдруг сказал Витька, смотря на бабку  наглым взглядом, закуривая сигарету. Он хоть и боялся её но выпитая самогонка придала ему храбрости и мой брат сказал бабке, что вертелось у него на языке.

= Как так в Москву поедем? Вам что плохо тут у нас живётся парни?

– у бабки глаза на лоб полезли от услышанного, ведь она только размечталась о продаже добытого совместно кабаньего мяса и об покупке, столь необходимой в хозяйстве машины. Как тут её словно обухом по голове стукнули.

= Да неплохо баба Зоя, у нас все есть и еда и выпивка, но мы с Костей молодые и нам нужны женщины, чтобы дурь  молодую на них сгонять а в город ты нас не отпускаешь...

– Витек в наглую смотрел на ошалевшую бабку, куря перед ней сигарету. Что было вообще наглостью, наши покойные отцы в доме никогда не курили. Злая мадьярка, Витькина мать, которая курила одна из наших баб, тоже выходила смолить сигарету на крыльцо а нам и по давно не позволено было курить дома, да ещё в наглую при бабке. Но сейчас Витек был прав а баба Зоя не права. Она отобрала у нас паспорта чтобы мы не сбежали с хутора и не отпускала от себя ни на шаг. И вот по её вине мы вынуждены были дрочить, вместо того чтобы ебать девчонок в городе.

= Тьфу... Только из за этого? А я думала из за чего... Идите топите баню охламоны молодые... Хворь вашу буду в бане лечить...

– смеясь сказала баба Зоя и махнув стопку самогонки, озорно глянула на нас Витьком. Пиздец, она что опять надумала нас лупить в бане? По началу было подумал я но глянув на озорные бабкины глаза, понял что порки не будет, да и зачем топить баню, для битья в ней?

  = Я что не ясно сказала? Бегом в колодец за водой а то гроза вот вот начнётся. В грозу будете таскать...

– сказала бабка и в подтверждении её слов, громыхнул гром, да такой сильный что стёкла в окнах задрожали. На улице вмиг потемнело но дождя ещё не было.

  = Я ни хуя не врубаюсь Костян... ? Она что ебать нам в бане даст... . ? 

– говорил мне Витек в бане, разжигая печь где стоял котел с водой, принесённой нами до дождя из оврага. Но сейчас за окном шёл ливень, сильный что не видно было в окно бани нашего дома. Руки у моего брательника тряслись  от волнения и он чиркал спичками но они гасли не загораясь.

= Пиздец, а я почем знаю что у нее на уме? Сказала хворь буду вашу лечить в бане, но бить нас точно не будет...

– ответил я брату, который наконец зажег бумагу в печи и та вмиг занялась огнём, радостно гудя пламенем в топке. Дрова в ней были заложены  загодя, сухие березовые и сейчас они горели как спички.

= Все баб Зой, баня готова, можно мыться...

  – сказал Витек, когда мы зашли в дом, пройдя по улице стену дождя. Дождь шёл и не думал превращаться,   перейдя из ливня в обкладной.

= Ну я тогда пошла, раз готова... А вы сбегайте за огороды, положите железо опять поверх ямы,   забросайте его ветками  и пригодите ко мне в баню, спину мне потрете... Да ворота парни покрепче закройте, чтобы какой дурак к нам в гости не наведался.

– – сказала нам бабка, смотря на нас с братом игривым  взглядом. Пиздец а у нее губы накрашены, и глаза похоже подведены, к чему бы это? Подумал я смотря на накрашенные губы бабы Зои. Ведь она раньше никогда не красилась, даже когда была моложе.

= Да идите же олухи... Мне что вас сегодня подгонять нужно парни... ?

– баба Зоя засмеялась раскатистым смехом, накинула на плечи, болоньевую куртку и взяв приготовленные банные принадлежности пошла в баню, виляя жопой  под туго обтянутой юбкой.

= Я её суку  старую заебу, за все её проделки, если она нам действительно в бане даст засадить... ?

  – говорил на ходу Витек, когда мы с ним бегом побежали за огороды, ложить на яму ловушку жестянку.

= Как бы она нас с тобой Витек не заебла, вон она какая здоровая лосиха...

– ответил я брату, сомневаясь что тщедушный худощавый двадцатилетний паренек, сможет проебать шестидесяти двухлетнею бабку, которая на наших глазах заколола вилами здоровенного кабана в яме. Витек уже трахал баб в армии да и до армии тоже у него были девчонки а я только Дуньку Кулакову  гонял за сараем, женщин у меня ещё не было. Но странное дело, я до одури хотел засадить Витькиной матери, злой но красивой мадьярке  Марине. А когда дрочил  член за сараем то представлял что ебу раком бабу Зою.

= Придурок ты Костя.. ? В постели с бабой не сила нужна а хуй толстый и длинный и чтобы стоял хорошо. Не таких кобыл заебывал...

– ответил мне Витек, правда не совсем уверенно, видно и брат сомневался все же, что справится с бабой Зоей.

= Ну что встали парни, баб голых что ли не видели.. ?

Костя бери мочалку и три мне спину а ты Витек, водой поливать будешь...

– бабка стояла к нам спиной когда мы вошли с братом в баню. Генератор я не выключал и в свете лампочки сквозь пар, нам с братом хорошо было видно обнажённое тело пожилой женщины. При виде объёмной голой жопы бабы Зои, члены у нас встали колом и у меня даже смазка закапала от возбуждения, ведь я никогда не видел в живую голую женщину. Интернета тогда не было как и мобильных телефонов а на видиомагнтитофон чтобы посмотреть на нем порнуху у нас не было денег.

= Да три ты сильнее не води ладошкой как по пизде...

– загоготала бабка и уперлась руками в стенку, выпячив зад ко мне в который я тут же уперся вставшим членом, тря ей спину мочалкой как она просила. Баба Зоя это почуяла и заводила жопой  как бы трясь об мой хуй но стояла молча угнув голову ни говоря мне ни слова. А я тер  широкую как лопата спину, матери моего отца и не стесняясь упирался залупой промеж её пухлых словно две большие булки, белых ягодиц. У меня дрожали коленки и тряслись  руки, до того все происходящие было за предельным за гранью моего понимания. Ведь я и мечтать не мог что когда – нибудь буду мыться с голой бабкой в бане и упираться  залупой ей в жопу?

  После экзекуции в бане, устроенной бабкой и нашими с Витьком матерями, прошло два месяца. За это время весна окончательно пришла в Лесное, прогрев землю майским теплом. Обида которая была у нас с братом на бабу Зою и своих матерей, за то что они сильно излупили нас ремнями, уже прошла и отношения у нас стали как раньше. Моя мать даже заигрывать с Витьком начала, но только тогда когда рядом не было свекрови. Из мужиков в Лесном были только мы с двоюродным братом а мама Ира  женщина ещё не старая, сорок лет всего в самом соку телочка. Да и почему  бы ей не по флиртовать с молодым парнем, который недавно пришёл из армии и если мне Витя был родней, двоюродным братом, то моей матери он не доводился ни кем. Виктор был сыном, брата её покойного мужа, и если он доводился родней моей матери то только как бы по семье, но не кровной. Витек мог свободно ебать мою мать и та могла от него родить, так как они не были родней. Так же как и я по отношению к его матери, злой мадьярке Марине, она была женой моего дядьки и мне по крови не доводилось родней. Только её сын Витек, по крови был моим двоюродным братом, по скольку в наших жилах текла кровь рода Киреевых,   моего отца и дядьки с бабой Зоей.

  Работы в мае заметно прибавилось и мы с братом целыми днями копали огород, ремонтировали изгородь и хозяйственные постройки а вечером поделав  все дела, уходили на реку, которая текла вблизи деревни. Речка была небольшой всего двадцать метров в ширину, да и не сильно глубокой. На середине реки только можно скрыться с головой но достать дно а так везде можно было ходить и вода доставала  до шеи. Рыбы в этой реке было много, начиная от плотвы с красноперками, золотистыми карпами, щуками с голавлями и кончая толстыми и жирными сомами. Наши покойные  отцы, баловались  сетями, бреднем  и различными браконьерскими снастями и мы с Витьком пошли по их стопам. Благо в сенном  сарае на самом потолке, висели и сети с разной ячейкой, бредни и верши.

  Рыбнадзора в этих глухих местах сроду не было, как и рыбаков, может по этому тут рыбы много водилось? Мы с братом,   ставили сети на ночь, перегораживая узкую речушку по полам, ходили вдоль берега с бреднем  и просто ловили на удочки когда было время. Рыбу домой мы с реки, носили мешками, до того её много попадалось в сети, мелочью кормили кур и кошек а крупная рыба шла на стол и на продажу. У нас был старый мотоцикл " Урал" с люлькой, на нем ещё покойный отец с дядькой ездили. Так мы с братом его отчинили и стали возить излишки рыбы в Гдов, где её продавали. Обычно продажей занималась Витькина мать, хохлушка тётя Марина, бедовая на язык баба. Она быстро распродавала всю рыбу, едва Витек высаживал свою мать с товаром на рынке или возле центрального магазина в Гдове. Марина ездила в райцентр с сыном, так как у меня не было мотоциклетных прав, а у Витька который был старше меня на два года и уже отслуживший  в армии, права на мотоцикл и на машину были.

   Кроме рыбной ловли, кормившей нашу одну большую семью на хуторе в Лесном, мы с братом в свободное время, занимались и охотой. Места то вокруг лесные, дичи много в лесу было, как и рыбы в реке. В окрестных лесах даже медведи водились а косуль с кабанами и зайцами, было полно. Причём кабаны настолько расплодились, что повадились  к нам в деревню на огороды, портили грядки, роя  землю, выискивая своими носами посаженную картошку. Баба Зоя, просила нас братом, чтобы мы поймали одну хрюшку на мясо, так как рыба на столе уже надоела и всем хотелось свининки. Но у нас не было ружья чтобы подстрелить кабанчика. Ружья были раньше  у наших с Витьком покойных отцов, но их у них забрали менты, когда они попались с ними пьяные на мотоцикле по дороге в Гдов. Поехали поддатые продавать мясо, застреленной ими косули а ружья лежали в люльке. Тогда их чуть не посадили, но кончилось тем что у них конфисковали оружие и выписали крупный штраф.

  Так что в доме от былых охотничьих ружей, остались только патроны и охотничьи принадлежности для чистки ружей. Не имея ружей, мы с Витьком все же охотились и вполне удачно ставя капканы и силки на зайцев и косуль. И вскоре наша семья лакомилась зайчатиной и ела нежное мясо молодых косуль, которые иногда попадались в капканы. Но вот кабанов нам не удавалось в капкан поймать, они по прежнему ходили на огород и рыли грядки. Крупного капкана на кабана у нас не было, были только петли на зайцев и на небольших косуль. И тогда мы пошли с братом на хитрость, учитывая что кабаны ходят по тропе к нам в деревню, мы на месте протоптанной дикими свиньями тропинки на наш огород из леса. Выкопали яму, глубиной полтора метра, сверху положили лист тонкой жестянки и забросали яму травой и сухими ветками, чтобы было незаметно. Так ловили зверей наши предки в первобытном обществе и мы с двоюродным братом, решили пойти их путём. Оставалось только ждать когда кабаны в очередной раз наведаются из леса на наш огород за картошкой.

  И в скоре  это случилось, в тот день мы были в деревне втроём, я мой двоюродный брат и баба Зоя. А наши матери, моя Ира и Витькина мать Марина, уехали в Псков, на день рождения одной из подруг ну и заодно поблядовать. Баба Зоя, хоть и была строга со своими невестками, но время от времени, вынуждена была отпускать их из деревни, чтобы те почесали свои пизды в городе с мужиками. Ведь её невестки женщины в самом соку, им ебаться охота и пожилая женщина понимала, что если не отпускать своих невесток в город, то они совсем сбегут из Лесного оставив бабу Зою одну на хозяйстве а без них она одна тут не проживет.

    =   Костян, баба Зоя. Быстрее айда за огороды, там кабан здоровенный в яме сидит...

   – с порога заорал запыхавшийся Витек, он утром ходил на реку, проверить верши  и заодно видно зашёл за огороды на кабанью тропу. А я помогал бабке по хозяйству, в отсутствие наших матерей, носил воду с колодца, дрова для печи и другую нужную в доме работу. А когда в дом забежал  Витек, мы с бабкой смотрели телевизор. В Лесном хоть уже давно не было света, но  с продажи рыбы, мы купили в городе генератор, работающий на бензине. Которого вполне хватало чтобы посмотреть телевизор и вечером когда стемнеет включить в доме свет, чтобы не сидеть в потемках.

   =   Не шутишь Витя? Смотри если хочешь нас разыграть, то за мной не заржавеет. Отделаю по первое число...

– сказала бабка, подняв с  земли толстую берёзовую хворостину, когда мы вышли из дома на улицу.

=  Да убирете вашу палку баба Зоя. Лучше вилы возьмите, кабана колоть, чем драться хворостиной...

– Витька боязливо покосился  на бабку в руке у которой была толстая березовая палка и та смотря его серьёзное лицо, видя что её внук не шутит, бросила палку на землю и взяла стоящие возле сарая трехрожковые длинные вилы. Этими вилами мы с Витьком подавали сено в сарай на верх а бабка с нашими матерями утаптывала стоя на верху копны, чтобы больше влезло.

=  Я тоже вилы возьму а ты Костян  бери штык нож, будешь кабана дорезать в яме...

– скомандовал Витек как старший брат на до мной, поручив мне самую опасную работу, дорезать кабана в яме, после того как они с бабкой его заколют вилами. Ведь кабан может сразу и не подохнуть и ожить когда я спущусь к нему. А у него клыки, которыми он легко может распороть мне живот. В детстве я видел как отец с дядькой резали дома свинью. Они ей шею прилично  разрезали и кровь шла как из ведра а свинья встала и пошла и пришлось её опять валять и добивать.

  = Ишь  какой хитрый? Вот ты его и бери, брата под кабаньи клыки подставляешь...

– баба Зоя, отобрала у меня немецкий штык – нож, которым мы в доме резали свиней и другой домашний скот. И отдала его Витьке а мне всучила его вилы. Брат взял штык, с недовольным лицом, он привык мной командовать но боялся бабку  как огня, хорошо помня как она сидя на его голове, лупила того вожжами по жопе, после этой порки, брат да и я, сидеть не могли три дня.

=   Давай веди к яме где свинья сидит, нам бы до дождя управиться...

– баба Зоя, посмотрела за реку, там вдали темнела грозовая туча и она по всему шла  на нашу деревню.

= Вот он сидит не убежал никуда. Смотрите какой огромный, килограмм двести будет точно...

– сказал нам Витька, когда мы подошли к яме, где сидел пойманный в ловушку кабан. Он был действительно огромный и услышав голоса, поднял вверх свои страшные клыки и смотрел на нас красными от злости глазами.

= Да уж, тут мяса нам на год хватит, двести не двести а сто пятьдесят кило в нем точно будет...

– по крестьянски  прикинула на глаз баба Зоя, вес сидящего в яме кабана и резко взмахнув вилами, ударила ими,   сидящего в яме зверя, прямо в его красные глаза. Кабан завизжал и замотал головой пытаясь освободиться от трёх рожков железных спиц, вошедших ему в голову.

= Ты что блядь заснул что – ли? А ну коли его Костя...

– зло крикнула мне бабка видя что я замешкался и стоя возле ямы с кабаном.

= В голову бей, как я в глаз ему падле...

– заорала баба Зоя, нанося удары бедному зверю, который сидя в яме не мог дать сдачи людям убивающим его вилами и вскоре кабан затих. Ведь мы с бабкой со всей силой выгоняли в голову животного двадцати сантиметровые рожки вил, что пожалуй было слишком даже для такого крупного кабана.

= Погодь... Я сама его дорежу а ты постой наверху... Молодой ещё, поживи а я своё уже пожила...

– баба Зоя, остановила Витьку  у которого был штык – нож и сама вместо него полезла в яму, дорезать кабана. Пожилая женщина, спасала своего молодого внука у которого жизнь толком ещё не началась,   от кабаньих клыков. Сколько случаев со смертельным исходом бывает на охоте, когда охотники подходят с ножом, вроде застреленного ими кабана а он издыхая, наносит смертельный удар клыками.

= Костя, Витя,   бегите  домой за тазами, ведрами под мясо и ножи с топором возьмите, кабана разделывать он готов...

– приказала нам бабка, после того когда она бесстрашно спустилась в яму к лежащему в ней здоровенному секачу и одним ударом, немецкого штык – ножа, которым в войну убивали наших солдат, перерезала кабану  шею до самой головы. Секач дернул ногами но нанести удар он уже не смог, поскольку у него шея была располосована от уха до уха и из перерезанного горла, хлестала кровь. Баба Зоя, всю жизнь проработала на ферме в колхозе, была сильная как два мужика и сама резала коров и быков, когда мужики запивали.

= Вить, ты на шухере стой и мясо принимай  а ты Костя спускайся ко мне, давай свинью потрошить...

– скомандовала  баба Зоя и я полез к ней в яму, разделывать убитого нами кабана. С которым мы привозились часа два. Палить кабана как домашнею  свинью не требовалось, поскольку у него щетина и почти нет сала. Просто содрали с него шкуру и выпотрошили кишки. Разрубали тушу дикой свиньи прямо в яме, подавая Витьке  стоящему на верху, куски мяса.

= Парни... Кишки и шкуру ложите в мешок, набросайте туда камней и утопитете в реке...

– приказала нам бабка, после того как мы перетаскали домой мясо с огорода. Баба Зоя была права, ведь за убитого кабана, нам грозил крупный штраф и нужно было спрятать улики а лучше всего утопить шкуру и кишки зверя в реке. Что мы и сделали с братом, бросив мешок с кишками в омут, заметив место. Ведь там возле этого мешка, собираются раки, которые любят падаль в том числе и утопленников.

= А теперь и выпить не грех, заработали мы с вами выпивку парни...

– засмеялась баба Зоя, ставя на стол трехлитровую банку с самогоном. Рядо с лежащим на нём мясом кабана, в котором только в чистом весе было сто пятьдесят кило а в живом все двести если не больше.

= Парни, вы сейчас отдохните и сходите опять за огороды, яму подготовьте, может ещё кабан попадется в неё... Должен попасться, их много в этом году развелось. А я знаю куда мясо можно продать, у меня знакомая в Гдове, в ресторане работает... Заживем мы с вами внуки мои дорогие и машину купим, будем на ней молоко в город возить... .

– сказала нам с Витьком бабка, после того как мы выпили её крепкой самогонки.

= А мы с Костей опять в Москву поедем, так что сами ловите своих кабанов баба Зоя...

– вдруг сказал Витька, смотря на бабку  наглым взглядом, закуривая сигарету. Он хоть и боялся её но выпитая самогонка придала ему храбрости и мой брат сказал бабке, что вертелось у него на языке.

= Как так в Москву поедем? Вам что плохо тут у нас живётся парни?

– у бабки глаза на лоб полезли от услышанного, ведь она только размечталась о продаже добытого совместно кабаньего мяса и об покупке, столь необходимой в хозяйстве машины. Как тут её словно обухом по голове стукнули.

= Да неплохо баба Зоя, у нас все есть и еда и выпивка, но мы с Костей молодые и нам нужны женщины, чтобы дурь  молодую на них сгонять а в город ты нас не отпускаешь...

– Витек в наглую смотрел на ошалевшую бабку, куря перед ней сигарету. Что было вообще наглостью, наши покойные отцы в доме никогда не курили. Злая мадьярка, Витькина мать, которая курила одна из наших баб, тоже выходила смолить сигарету на крыльцо а нам и по давно не позволено было курить дома, да ещё в наглую при бабке. Но сейчас Витек был прав а баба Зоя не права. Она отобрала у нас паспорта чтобы мы не сбежали с хутора и не отпускала от себя ни на шаг. И вот по её вине мы вынуждены были дрочить, вместо того чтобы ебать девчонок в городе.

= Тьфу... Только из за этого? А я думала из за чего... Идите топите баню охламоны молодые... Хворь вашу буду в бане лечить...

– смеясь сказала баба Зоя и махнув стопку самогонки, озорно глянула на нас Витьком. Пиздец, она что опять надумала нас лупить в бане? По началу было подумал я но глянув на озорные бабкины глаза, понял что порки не будет, да и зачем топить баню, для битья в ней?

  = Я что не ясно сказала? Бегом в колодец за водой а то гроза вот вот начнётся. В грозу будете таскать...

– сказала бабка и в подтверждении её слов, громыхнул гром, да такой сильный что стёкла в окнах задрожали. На улице вмиг потемнело но дождя ещё не было.

  = Я ни хуя не врубаюсь Костян... ? Она что ебать нам в бане даст... . ? 

– говорил мне Витек в бане, разжигая печь где стоял котел с водой, принесённой нами до дождя из оврага. Но сейчас за окном шёл ливень, сильный что не видно было в окно бани нашего дома. Руки у моего брательника тряслись  от волнения и он чиркал спичками но они гасли не загораясь.

= Пиздец, а я почем знаю что у нее на уме? Сказала хворь буду вашу лечить в бане, но бить нас точно не будет...

– ответил я брату, который наконец зажег бумагу в печи и та вмиг занялась огнём, радостно гудя пламенем в топке. Дрова в ней были заложены  загодя, сухие березовые и сейчас они горели как спички.

= Все баб Зой, баня готова, можно мыться...

  – сказал Витек, когда мы зашли в дом, пройдя по улице стену дождя. Дождь шёл и не думал превращаться,   перейдя из ливня в обкладной.

= Ну я тогда пошла, раз готова... А вы сбегайте за огороды, положите железо опять поверх ямы,   забросайте его ветками  и пригодите ко мне в баню, спину мне потрете... Да ворота парни покрепче закройте, чтобы какой дурак к нам в гости не наведался.

– – сказала нам бабка, смотря на нас с братом игривым  взглядом. Пиздец а у нее губы накрашены, и глаза похоже подведены, к чему бы это? Подумал я смотря на накрашенные губы бабы Зои. Ведь она раньше никогда не красилась, даже когда была моложе.

= Да идите же олухи... Мне что вас сегодня подгонять нужно парни... ?

– баба Зоя засмеялась раскатистым смехом, накинула на плечи, болоньевую куртку и взяв приготовленные банные принадлежности пошла в баню, виляя жопой  под туго обтянутой юбкой.

= Я её суку  старую заебу, за все её проделки, если она нам действительно в бане даст засадить... ?

  – говорил на ходу Витек, когда мы с ним бегом побежали за огороды, ложить на яму ловушку жестянку.

= Как бы она нас с тобой Витек не заебла, вон она какая здоровая лосиха...

– ответил я брату, сомневаясь что тщедушный худощавый двадцатилетний паренек, сможет проебать шестидесяти двухлетнею бабку, которая на наших глазах заколола вилами здоровенного кабана в яме. Витек уже трахал баб в армии да и до армии тоже у него были девчонки а я только Дуньку Кулакову  гонял за сараем, женщин у меня ещё не было. Но странное дело, я до одури хотел засадить Витькиной матери, злой но красивой мадьярке  Марине. А когда дрочил  член за сараем то представлял что ебу раком бабу Зою.

= Придурок ты Костя.. ? В постели с бабой не сила нужна а хуй толстый и длинный и чтобы стоял хорошо. Не таких кобыл заебывал...

– ответил мне Витек, правда не совсем уверенно, видно и брат сомневался все же, что справится с бабой Зоей.

= Ну что встали парни, баб голых что ли не видели.. ?

Костя бери мочалку и три мне спину а ты Витек, водой поливать будешь...

– бабка стояла к нам спиной когда мы вошли с братом в баню. Генератор я не выключал и в свете лампочки сквозь пар, нам с братом хорошо было видно обнажённое тело пожилой женщины. При виде объёмной голой жопы бабы Зои, члены у нас встали колом и у меня даже смазка закапала от возбуждения, ведь я никогда не видел в живую голую женщину. Интернета тогда не было как и мобильных телефонов а на видиомагнтитофон чтобы посмотреть на нем порнуху у нас не было денег.

= Да три ты сильнее не води ладошкой как по пизде...

– загоготала бабка и уперлась руками в стенку, выпячив зад ко мне в который я тут же уперся вставшим членом, тря ей спину мочалкой как она просила. Баба Зоя это почуяла и заводила жопой  как бы трясь об мой хуй но стояла молча угнув голову ни говоря мне ни слова. А я тер  широкую как лопата спину, матери моего отца и не стесняясь упирался залупой промеж её пухлых словно две большие булки, белых ягодиц. У меня дрожали коленки и тряслись  руки, до того все происходящие было за предельным за гранью моего понимания. Ведь я и мечтать не мог что когда – нибудь буду мыться с голой бабкой в бане и упираться  залупой ей в жопу?