Я бывал в тех краях. Мрачных, серых краях, где нет ничего, кроме выжженной огнем земли и старого, полуразрушенного замка. И я видел его, ростом в два раза выше обычного человека, облаченного в черный шипастый доспех, с шлемом с ветвистыми могучими рогами из металла — Лорда этих земель. Хранителя пурпура, самого таинственного из цветов, самого сакрального и мистического. Я лицезрел его, и был его гостем.

О том, я и поведу рассказ.

Мой бедный, мой верный корабль. Я помню как ты только рождался в руках мастеров, как тебя собирали по бревнам, как ты вышел из лона верфи, гордый и славный. Помню как ты расправил парус и помчался по волнам, словно тебя заклинали сами языческие Боги ветра.

Я правил тобой, я любил тебя, и я же и погубил, направив на скалы острова, который манил меня сильнее жизни. Тот маяк, что горел волшебным пурпурным огнем, возвышаясь над горами, парил в воздухе, словно законов природы не существовало. Я видел все это своими глазами, и слышал вдалеке печальную мелодию арфы. То играла мне дева, прекраснее которой я не видел во всем свете, хоть и плавал в тридцать три города, трех материков.

Не для человеческих ушей была та мелодия. Не было сил в жалком сыне рода людского сопротивляться зову грустному. Так одинока она была, так печальна и прекрасна, что вся моя душа жаждала утешить ее.

Я развернул корабль прямо на скалы, идя в объятия своей любимой. Я уже не слышал как кричали мне матросы, не слышал паниковавшего помощника. Лишь она. Она одна была в моих мыслях, моем сердце, моей душе.

Кожа ее, словно звезда Нибуя на небосводе — белая как молоко. Тело ее, словно скульптура древних. Руки изящные, струны арфы перебирающие, манили, жаждали поцелуев и ласк. Ликом словно божество. А волосы, что золото всех вольных городов — блестят, солнце отражая, и слепят. Слепят. Слепят.

* * *

5700   1 1814    +5.1 [10]

Фантасмагория