Я деловито оглядел стол. Он был девственно чист. Ни одной проклятущей бумажки, только монитор от спрятанного компа и телефон. Для моих двадцати восьми это был очень престижный пост, и, к тому же, я стал совладельцем фирмы. Довольный, я нажал кнопку селектора и произнес: «Машенька! Пусть Алевтина Ивановна заходит»...

Мы сидели в неформальном секторе. Я так называю уютный уголок у меня в кабинете, обставленный лучшим из тех, кого я знаю, дизайнером по моим рекомендациям. Тут есть интересный нюанс: являясь генеральным директором фирмы, я ни черта не понимаю в том, чем она занимается. Я психолог, хоть и очень хороший.

Когда мне предложили эту должность, я удивился, но теперешний мой компаньон отличается нестандартностью мышления. Твоё дело, пояснил он, утверждать решения по рекомендации глав отделов; и создавать и следить, прежде всего, за психологическим климатом коллектива. То, что у нас сейчас работают одни женщины, только следствие моего видения ситуации. Но так, как мы за время моей работы расширились, и перешли на более высокий уровень, показывает правильность подхода.

Мы разговаривали с ней уже полчаса. Я обрисовал перспективы, остановился на зарплате. Пора было переходить к главному. Открыв её личное дело, я еще раз пробежал строчки и проговорил: «Вы подходите нам по своим рабочим качествам и умениям, но... Это ещё не всё. Мне очень важен психологический климат в коллективе и ваша лояльность ко мне и делам фирмы. Я создал все необходимые условия. У Вас, как и всех работников будет отдельный кабинет. У нас имеется отдельная женская комната для выполнения другого условия ограничения. Здесь работают только в платьях. И никаких колготок! Можете считать это моей прихотью, но... Вам придется его выполнять, если будете здесь работать. На работу можно приходить, в чем хотите, но тогда придется переодеваться».

Она смотрела на меня недоумевающим взглядом. «Всё это вы узнаете из правил внутреннего распорядка. Вам придется ознакомиться с ними и подписать. В контракте оговорено, что их несоблюдение служит причиной увольнения. Да, и ещё! Мы проводим праздничные мероприятия: корпоративы, выезды на базу отдыха ну нечто подобное... разумеется, за счет фирмы. Присутствие всех работников на них обязательно. Это то же отражено в контракте... И наши работницы, за глаза, называют это место... просто контора», продолжал я, внимательно следя и анализируя её реакцию. Я видел, что она хочет мне возразить и поэтому пресек это: «Данные условия обязательны и являются общими для всех! Меня, в том числе...».

И последнее. У Вас есть выбор: я это называю уровнем доверия. Вам придется, как женщине, доказать свою лояльность ко мне лично. Я думаю, Вы понимаете, что это подразумевает? Она кивнула. Ну а теперь, прежде чем мы перейдем дальше, Вы должны ответить, согласны ли Вы с моими условиями?

... Выбор у человека есть всегда. Правда, иногда он не сразу виден, но он есть. Был выбор и Алевтины Ивановны. Она могла развернуться и уйти или остаться, но отказаться от моего дополнительного предложения уровня доверия ну и, конечно, принять его со всеми условиями и вытекающими последствиями. Решение принимать ей. Ей же за него отвечать. Ну а мне оставалось ждать. В принципе, первые два варианта никакие, но «на безрыбье и рак, рыба»! Она выбрала последнее. Это ее решение, мне же остается только делать своё дело.

Я подошёл к двери и повернул ключ. Конечно, в кабинет к шефу без доклада и так никто не зайдет. Для этого там и сидит секретарша но «береженого, бог бережет». Мне ещё не хватало быть застуканным в кабинете со спущенными штанами! То, что я трахаю на рабочем месте сотрудниц и претенденток — это одно, а вот шеф без штанов, да ещё и на рабочем месте — совершенно другое. Повернувшись, прямо от двери я посмотрел на Алевтину. Она стояла, понурив голову, и смотрела в пол.

Несмотря на свои сорок, она выглядела очень аппетитно. Мне всегда такие нравились: пышногрудая, с хорошей попкой. (Есть за что подержаться и почему похлопать)! Невысокая, правда, небольшой животик. Стройные ножки, затянутые в... Это, могли быть и чулки, и колготки. Скорее всего, конечно, колготки, хотя я и предпочел бы увидеть на ней чулки. Мысли метались как угорелые. «Интересно, а какие на ней надеты трусики?», вдруг подумал я. Взгляд скакну вверх. «... И лифчик...», промелькнуло в мозгу.

Вот так всегда: вопросы, вопросы, вопросы... Нет, чтобы чуть подождать и самому посмотреть. Мы не так устроены, включается воображение, и организм начинает вырабатывать гормоны. От одних только мыслей, что я сейчас буду делать, меня обуял стояк, а головка аж задымилась! Сердце затюкало молотом, во рту пересохло. С трудом сглотнул и тяжело ступая, пошёл к столу. В паху ныло, в голове звенело. Я готов был, набросится на неё и, срывая одежду завалить на диван...

Подойдя к ней вплотную и, взял за подбородок, поднял голову. В глазах у неё дрожали слезы, а губы кривились в попытках подавить рыдания.

— Или ты прекратишь это, — в сердцах сказал я, — или мы расстаёмся...

— Да. Сейчас, — пролепетала она.

— Приведи себя в порядок и... — продолжил я.

Алевтина из карманчика платья достала платочек и, промокнув им глаза, попыталась улыбнуться.

— Так-то лучше, — подобрел я.

— Мне раздеваться?

— Пока нет...

Я притянул её к себе и поцеловал. Мягкие губы, её неуловимый пряный запах вскружил голову. Мои губы пили её, а руки крепко прижимали к телу. С трудом оторвавшись от пленительных губ, довольно грубо развернул её спиной к себе и подтолкнул к столу, встав позади неё. Руки, скользнув по её бёдрам, ягодицам и спине легли на плечи. Она вздрогнула, но не пошевелилась. Я надавил на них, и она медленно опустилась грудью на стол. Раскинув в стороны руки, и прижавшись щекой к столу. Мой напряженный орган вдавился в ложбинку между её ягодиц, и стал тереться о них. «Ох...», выдохнула она, дрожа всем телом. Нагнувшись, я прошептал ей в ушко:

— Ты хочешь меня?

— ... — кивнула она.

— Вслух! — пробормотал я.

— Да! Я хочу Вас! — прошептала она.

— Громче! — спокойно повторил я.

— Я хочу... — её голос сорвался.

— Николай Нико... — подсказал я.

— Я хочу, Николай Николаевич, что бы Вы оттрахал меня... — она замерла.

— Прямо здесь... — подсказал ей текст.

— Я хочу, Николай Николаевич, что бы Вы оттрахал меня здесь и сейчас. Я очень хочу! — почти прокричала она.

— Вот и ладненько...

Одной рукой я, придерживал её спину не давая поднять головы, а вторая скользнула под подол и ухватила её за внутреннюю сторону бедра.

— У — у — у, — воскликнула она, пытаясь выпрямиться.

— Не дергайся. Ты сама это захотела, — пробурчал я, удерживая её, продолжая ощупывать мягкие бедра.

— Мне неудобно, — пискнула она.

— Мне то же! Но ведь терплю, — прошептал я ей в ушко, наваливаясь сверху.

Я чувствовал, как дрожит подо мной ее тело: может от страха; или желания. Мои руки, скользнув вниз по выпирающим и обтянутым скользкой тканью ягодицам, ухватили её за бедра, а губы мягко касались её шеи, обжигая прерывистым дыханием.

И пока я терся выпирающим из штанов бугром о её ягодицы руки стали медленно приподнимать подол. Я почувствовал как она, тяжело дыша, задвигала попкой, помогая мне задрать его. Пальцы, скользя по её ногам, ощущали капрон, обтягивающий её бёдра, потом появилась обжигающе горячая полоска кожи. «Все-таки она в чулочках!», отстранено подумал я, продолжая оголять горячие и пленительные бёдра. Следом нащупывались кружевные панталончики.

Мне пришлось чуть отстраниться назад, чтобы закинуть этот никчемный кусок ткани на спину. Аля замерла. Я глянул вниз. Фиолетовые панталончики плотно обтягивали красивые полушария ягодиц. Хотя вдоль загорелых бедер они лежали мягкими складками. Кружевные оборки ярко-белого цвета притягивали взгляд. Я был очарован открывшимся мне видом.

— Какая прелесть! — прошептал я от восторга.

— Где?

— она попыталась приподняться.

— А ты знаешь, что у тебя прелестная попка? — и шлепнул по открывшемуся «портрету»...

— ... — чуть дернувшись, она тяжело вздохнула и хихикнула.

— Нет, тебе стоит носить очень короткие платьица... Примерно вот досюда, — и провел пальцами на ладонь выше, чем у неё заканчивались бёдра.

— Ладно... — подыграла она мне.

Продолжая одной рукой поглаживать её прелести, второй я расстегнул брюки, и они сползли вниз. Следом приспустил и трусы. Вылезший наружу орган застыл, чуть загибаясь вверх.

— Протяни назад руки, — приказал я.

— Зачем? — спросила она, протягивая руки.

— Надо!

Я схватил их одной рукой за запястья и медленно стал поднимать их вверх, пока она еще плотнее не прижалась своими мягкими грудями к столу. Одновременно я, чуть согнул ноги и направив член между бедер под матово блестевшие сексуальные шортики. Он мягко скользнул между ног и ощутил, как оголившаяся головка скользнула по натянувшейся ткани.

— Да... — застонала Алевтина.

— Хорошо?

— Их надо снять, — прошептала она.

— Успеется. Ты ведь никуда не торопишься? Или у тебя свидание? — пошутил я.

— Нет, нет. Конечно, нет...

— Вот и хорошо, — стал медленно двигать бёдрами вперед-назад, чувствуя, как головка трется сквозь мягкую ткань о её набухшие губы.

— Ещё! — она заёрзала бёдрами, крепко сжимая их.

— Не торопись, — я остановился, желая помучить её.

— Нет! Не стой... — протестовала она, пытаясь двигать ягодицами и бёдрами.

— Во как разобрало! — подумал я, — не зря говорят: сороковник — пик сексуальности, да и разведенка она...

Мой напряженный фаллос, двинувшись назад, попал в складки её панталончиков, и я изменил направление движения. Натягивая ткань, он скользнул по напряженной ягодице и угнездился в аккуратной ложбинке между двумя полушариями попочки. Эластичная ткань натянулась, создавая приятное давление.

— Давай! Хочу! — залепетала Аля. — Ну что ты там меня мучаешь.

— Быстро даже дети не рождаются! — назидательно сказал я, медленно двигая своим бойцом по её попке.

— ... — она усилено терлась бёдрами друг о дружки.

Я услышал приглушенное хлюпанье.

— Потекла! — констатировал я и залез рукой со стороны стола в её плавки.

— Да! Давай! — она попыталась ещё больше выпятить попку.

Погрузившаяся почти до половины ладони нащупала жесткие волосики на лобке. Я ухватился за них и потянул. Внизу вызывающе хлюпнуло. Меня пробил пот, по телу пробежали мураши, и я почувствовал, что не выдерживаю! Рука скользнула ниже, и под пальцами оказался клитор. Я нежно сдавил его. Громкий стон огласил кабинет. Аля дернулась вперед мой член скользнул по влажному бедру и головка, хлюпнув, погрузилась в лоно. Я с силой подался, вперед загоняя его в мокрую пещерку.

— Ох, — вырвалось у меня.

— Наконец-то...

— Как хорошо, — простонал я, продолжая таранить её киску.

Она плотно облегала моего «захватчика» несмотря на возраст и наличие ребенка. Простейшие движения... И вот уже звонкое чмоканье, и стоны Али оглашают помещение.

Вдруг загудел селектор, и голос Машеньки мягко произнес:

— Николай Николаевич! Я Вам еще нужна? А то мне за дочкой в садик надо.

— Нет, милая. Можешь идти, — с трудом дотянувшись рукой до селектора и щелкнув по клавише, промычал я, продолжая обрабатывать партнершу.

— Ох... Ещё, — не сдержалась Аля.

— Хорошо! Я ухожу, — прыснула Машенька и отключилась.

— Что подождать не могла, — простонал я, буравя лоно.

— Да ладно, она ведь не дура...

Промокшие плавки, одетые на неё стали здорово мешать. Отпустив её руки, сдернул их и, упав на колени, припал к заветному истекающему соками органу. Мой язык скользнул по набухшим створкам и стал вылизывать все доступные места. Она дернулась и вдруг закричала от восторга. Её тело стали скручивать спазмы, а руки вцепились в закраины стола. Пещерка задрожала от внутренних спазм, выплеснула на моё лицо соки.

— Хорошо-то как! — стонала Аля.

— Да, — невнятно ответил я, продолжая ласкать её лоно языком и губами.

Язык, скользнул внутрь дырочки продолжая ласкать её прелести. Я чувствовал, как дрожит и сжимается горячее влагалище, как ходит вверх-вниз и трется о моё лицо попка. Она оглянулась и сползла на пол, вцепившись рукой в мой член. Потом нагнулась, почти легла на пол, захватила его ртом. Я, с трудом приподнявшись на коленях, попытался добраться до её прелестей.

Мешало платье. В сердцах я ухватился за его подол, и чуть не порвав начал стягивать через голову. Усиленно вертя телом, Алевтина как могла, помогала мне, не отпуская «леденец». Наконец, скользнув вперед, оно сползло на голову. Ей все же пришлось выпустить «конфетку» изо рта выпутываясь и скидывая ненужное платье. А я, уже нащупав, расстегнул застежку бюстгальтера и ухватился за недоступные ранее для меня большие и мягкие груди, освобожденные из плена.

Одна рука теребила большой розовый сосок, а вторая, с трудом дотянувшись, гладила вульву. Затем попав во влажное отверстие, два пальца быстро заскользил вперед-назад. Она выгнула спину, и до предела подвинула вперёд колени. Наши сиплые вздохи и крики слились в один гомон. Мой член погружался в пленительный ротик чуть ли не до мошонки, которую она держала одной рукой, а второй поглаживая тестикулы.

С трудом оторвавшись от губ, я уложил её на спину, поднял ноги и сидя на коленях как самурай вошел в неё. Всхлип и я погрузился на всю глубину. (Специально для еtаlеs.ru) А она обхватила меня ногами за спину примостившись на моих бедрах, откинувшись назад. Мы начали догоняться, чтобы попасть в «рай»! Ухватив за неё, я с силой натягивал её на свой фаллос. Потом она как-то, вывернувшись, уселась сверху, не разрывая нашего контакта.

Получив в данном положение доступ до всех прелестей дамы, я не оставлял их в покое. Мы стонали, предаваясь ласкам и действию. Время пролетело как одно мгновение, и вот я, уже вскочив на ноги, выпускаю обильную струю на ее груди. Она в экстазе размазывает мой «подарок» по телу делая своеобразную «маску» для тела...

Чуть отдохнув и выпив по рюмочке коньяка мы, вымывшись в душе стали одеваться. Когда она застегнула лифчик, упаковав столь притягательные прелести, я произнес:

— Тебе понравилось? Когда можешь приступить к работе?

— В понедельник. Это было классно! А как с зарплатой?

— Двойная ставка, если мы продолжаем встречаться...

— А можно вопрос? — сказала она, посмотрев мне в глаза.

— Ну... спрашивай!

— А вы взяли меня, если бы я отказалась? Ну, проделать вот это здесь, с Вами... ?

— Да, но по договору, на конкретную работу, — соврал я.

Молох 2014 год, для www.еtаlеs.ru.