Наверное, набранный процент голосов устроил федерального кандидата и его «Политбюро», потому что месяца через два или три меня и некоторых других членов его команды попросили помочь региональному кандидату.

В тот день кандидат в ЗАКС отправил меня в ЗАГС, забрать кое-какие документы. Посетителей запускали в кабинет по двое, и я совсем не был огорчен, когда заведующей вздумалось нас довольно пафосно познакомить:

— О, какие люди! Вы вместе, нет? А то смотрю, москвичи пожаловали. Не знакомы? Странно... Ну знакомьтесь. Это товарищ «Иванов», известный специалист, он помогает товарищу «Петрову» и товарищу «Сидорову» — нашим депутатам. А это товарищ «Федорова», отличница и красавица Оксана, наша выпускница и гордость, работает в Олимпийском комитете, готовит Сочинскую Олимпиаду, между прочим. И мы не лыком шиты, так и знайте!
— Теть Маш, все вы опять перепутали! — смущается Оксана после обмена стандартными «Очень приятно». — И вовсе я не работаю в Олимпийском комитете.

— Но объекты для Сочи строите?
— Пока только проектируем.
— Вот видите, какая она еще и скромная! — нахваливает тетя Маша Оксану, будто невесту на выданье.

А Оксана, скажу вам прямо, хороша и без нахваливаний. Стройная, высокая, красивая, молодая. Очки в изящной оправе добавляют интеллектуальности (эх, надо было мне шляпу надеть), ведет себя спокойно и невозмутимо.

Очередь за нами хоть и не была чрезмерной, но мы с Оксаной, после получения своих бумаг, отказались от предложенного чая-кофе и вышли на улицу.

— Если Вы не спешите, давайте посидим в кафе, Оксана? — предложил я. — Вы действительно что-то делаете в Сочи? Наверное, интересная работа?
— Хорошо, — спокойно соглашается Оксана, без рвения и без снисхождения, — давайте посидим. А Вы действительно политтехнолог, специалист по черному и белому пиару? Любите свою работу?

... Выходя из кафе, мы уже были на «ты», я называл ее Ксю, знал, что можно и Ксюшей, но ни в коем случае при ней нельзя петь «Ксюша, Ксюша, юбочка из плюша», был в курсе, что она окончила архитектурный в Москве, работает в юридически отколовшемся от специализированного НИИ акционерном обществе, хозяин которого сумел хапнуть контракт на несколько спортивных объектов для Сочи-2014. Я ей тоже чистосердечно признался, что тетя Маша напутала и в моем случае, преувеличив как мое влияние на исход выборов, так и московскую прописку, ибо таскать по регионам команду со столичными аппетитами — не хватит никакого «золота партии».

Я не буду врать, что воспылал к ней страстью в миг знакомства и ощутил тут же ответное желание. Ксю была мила и доброжелательна, общительна и выдержана, я желал ее так, как может желать 40-летний мужчина 25-летнюю девушку: ради самого факта новизны, красивой внешности и юного тела. Но не хватало какой-то изюминки, начального толчка, преломления ситуации под другим углом, чтобы я возжелал ярко и бурно именно ее, эту конкретную девушку Ксю, захотел бы целовать именно ее губы и ласкать именно ее тело, стал бы активней заниматься ее соблазнением и прямым показом ее желанности для меня, а не ограничился бы ленивой констатацией гипотетической мысли: «Эх... хороша! Трахнул бы... да не даст же!».

Но вечером, от нечего делать, я ей позвонил. Вначале трепались ни о чем, потом как-то возникла тема жилья. Ксю рассказала, что снимает квартиру вместе с коллегой.

— Она тоже издалека приехала в Москву? — спросил я, имея в виду коллегу.
— Это не она, это он, — просто ответила Ксю.

Оп-па! Непонятная и необоснованная ревность кольнула мое сердце. «Хм, значит там живет с парнем, а тут по кафешкам шастает, улыбки расточает, прелестями сверкает, взрослых мужиков совращает» — возопила одна часть сознания. «Успокойся, пещерный дикарь! — ответила ей другая. — Какой век на дворе? Каким это образом она тебя совращает? Что тут такого — в кафе посидеть да по телефону потрындеть? Живут себе парень с девушкой, молодые, красивые, веселые, ну да, и трахаются будь здоров, а тебе какое дело, зелен виноград, да? Может, и поженятся потом, детей нарожают, радоваться надо таким нормальным отношениям, а не бурчать!».

Спросив еще какую-то ерунду, снова возвращаюсь к почему-то беспокоящей меня теме:
— А вы с ним потом поженитесь, Ксю?
— С кем — с ним?
— Ну с парнем этим, с которым ты живешь.
— С какой стати? — несколько растерянно отвечает она, а потом вдруг понимает и хохочет. — Да ты меня не понял, ну ты даешь! Я не живу с ним! Ну то есть живу, но я не его девушка. И он не мой бой-френд. Мы просто снимаем одну квартиру на двоих. Я в своей комнате живу, он — в своей. Так дешевле и удобней, понимаешь? Мы с ним коллеги и соседи, а не жених и невеста.

Обрисованная Ксю ситуация меня неожиданно возбудила, дала простор фантазиям и домыслам. Не в коммунальной, а в самой обычной двухкомнатной квартире живут парень и девушка. Не любовники и не гражданские супруги, просто соседи. Но каждый из них имеет право на свою собственную личную жизнь. Значит, каждый имеет право привести себе партнера, а тот другой, волей-неволей, но каким-то образом наблюдает за интимной жизнью соседа. Как парочка зашла домой, как они ворковали в прихожей, кто за кем (или вместе) посетил ванную комнату, как долго пробыли в уединении, какие звуки оттуда раздавались, как потом подкреплялись бутербродами или пили чай-кофе на общей кухне.

Я размышлял о том, как смотрела на Ксю девушка ее соседа, ведь не могли же они не сталкиваться в пределах общей жилплощади. Не думала ли та, что вот сейчас она уйдет, а ее парень останется наедине со своей молодой и симпатичной соседкой, не испытывала ли ревности, совершенно естественной в такой ситуации? И, точно так же, как мог Ксюшин парень, зная об особенностях ее проживания, не ревновать и доверять ее верности, не возникало ли у него желания самому снять квартиру и жить отдельно со своей подругой?

В общем, та ночь после телефонного разговора прошла у меня в полукошмарных-полуэротичных сновидениях. То мне чудилось, что я — даже не парень, а муж Ксю, и вынужден из-за бедственного финансового положения и копеечной выгоды мириться с вероятностью измены жены, а виноват был кандидат в депутаты, провалившийся на выборах и не заплативший мне обещанное вознаграждение. То мерещилось, что я и есть тот самый живущий с ней сосед, почему-то во сне оказавшись не коллегой Ксю, а студентом, попеременно трахающим днем своих подруг-студенточек, вечерами приводимых Ксюхой ее подруг с работы, и естественно, ночами саму Ксю. Ну и вкралась под утро по закону подлости очередная уродская мысль, превращающая классные оргии в ночной кошмар с желанием побыстрей проснуться — якобы Ксю не только соседка, но и моя сестра.

Последней мыслью перед пробуждением было: «Пойду набью морду кандидату в депутаты, как посмел этот гандон обидеть мою сестру». Первой мыслью после пробуждения было: «Деньги есть? Да. Ксю мне сестра? Нет. Надо ее трахнуть».

Со стороны, наверное, смотрелось смешно. Взрослый мужик весь день ходил рассеянный, явно думал не о работе, а как выгадать несколько секунд, чтобы обменяться смс-ками, и несколько минут, чтобы созвониться с какой-то соплюшечкой. То слащаво ворковал с ней нежным голубком, то гневно рокотал раскатистым громом. Так же спокойно и доброжелательно, выслушивая без смеха и иронии мои лирические излияния, отвечая без гнева и пристрастия на мои откровенно сексуальные вопросы, Ксю позволила себя соблазнить. А задним числом даже могу предположить, что сама очень умело совратила меня.

... Ужин в ресторане распалил меня еще сильней. Не так прямо, как при обмене смс-ками и телефонных беседах, но не таясь и не стесняясь, тем самым поднимая мое возбуждение до точки кипения, Ксю так же спокойно и можно сказать равнодушно, отвечала на вопросы о своей личной жизни. Иногда даже казалось, что она меня лукаво дразнит: где это видано, чтобы девушка ДО траха говорила

о своем отношении к минету и анальному сексу, приводя примерами своих любовников (не называя, правда, имён, а привязывая к курсам института и местам работы), в то же время показывая верность своему на данный момент бойфренду. Некие фрагменты моего сна, как оказалось, имели место и в реале: она иногда занималась сексом со своим соседом-коллегой, но при обязательном обратном условии: у него тоже на тот момент не должно было быть подруги.

— Поехали ко мне, Ксю? — задаю ей вопрос в машине, удивляясь, как она не слышит бешеный стук моего сердца. Я только что окончательно уточнил, что ухаживающий за ней в Москве парень пока что интимным другом не является, причем Ксюшу смущает именно его пылкость и заваливание комплиментами. Удивительно, но она себя не считает красивой, полагает, что очки ее уродуют (хотя иных дефектов на лице и в фигуре не сыскать и с микроскопом), придерживается мнения, что хвалящий ее красоту и обаяние мужчина чего-то от нее хочет (помимо секса), и значит, надо держать ухо востро, что-то неладно.
— Хорошо, только недолго! Привезешь меня обратно домой? — пожалуй, первый раз перед тем, как ответить, Ксю делает паузу в несколько секунд.
— Да!!! — душа ликует и поет, удивляюсь своей выдержке, как не завалил ее прямо там в машине. Я в упоении: мчусь по ровной дороге на высокой скорости, рядом сидит красавица, которая скоро будет моей.

В магазинчике, уже совсем близко от места нашего уединения, покупаю «Рафаэлло», еще какую-то сопутствующую мелочь. Ксю рядом. Попросила взять газированную воду, сигареты себе купила сама, специально выждав, пока я не отошел от прилавка, я даже подумал, может что-то из интимной гигиены хочет приобрести, но стесняется при мне озвучивать. Когда добродушно пеняю ей, мол, разве я не мог тебе купить сигареты, отвечает, что я и так много на нее трачу. Будто 50 рублей при сравнении с несколькими тысячами могут иметь какое-то значение. Но само отношение приятно, не скрою, видно, что не рвач-хапуга.

Я думал, наброшусь на нее в комнате, не успев закрыть дверь. Но уж не знаю, случайно или намеренно, некоторое время Ксю тянула резину. То ли меня хотела помучить? То ли себя настраивала для секса с новым и намного старше возрастом мужчиной? То ли хитрозаложенным инстинктом распаляла нас обоих? Выкурила сигарету, съела конфетку, выпила водички, отправила меня в ванную первым. Потом пошла сама, вернулась, выкурила сигарету, выпила водички, взяла в рот конфету...

И тут я не выдержал. Присев ей на колени, опираясь пятками на пол, чтобы не раздавить ее хрупкие ножки, прижался торсом к ее девичьей, еще торчком стоящей груди с острыми сосочками. Запустил пятерню в ее волосы, чуть повернул голову поудобней для меня и впился в губы поцелуем. И ошалел от ее уст, ощущая ниточками вкуса и горечь табачного дыма, и прохладу минеральной воды, и кокосовую сладость конфеты, и, самое главное — бесподобную притягательность молодой девушки, нескончаемое желание длить и длить этот поцелуй, играть языками, исследовать ее губы, не забывая руками ощупывать изгибы и впадинки ее тела, зверея от страсти и истончаясь от нежности, ощущая ауру желанной женщины, будучи готовым рухнуть в нее, как в омут с головой.

То, что происходило дальше, я бы охарактеризовал одним словом — «дорвался». Вспоминая уже потом то, что я проделывал с Ксю, становится немного стыдно и конфузно. Это не 40-летний мужик расчетливо соблазнил от нечего делать молодую особу не самых строгих правил, это словно юный пацан, после 3 лет службы на подводной лодке и стольких же лет дисбата, уже забывший, как выглядит женское тело не на смутных черно-белых порнофотках, дорвался до вожделенного. Я грубо ебал ее и нежно обцеловывал. Я трахал ее боком и раком, лаская пальцами каждый миллиметр ее плоти. Я пил ее женские соки и буравил языком заднюю дырочку, не обращая внимания, что Ксю пренебрегает минетом, не столько сосет, сколько облизывает член, зачастую подменяя оральные ласки ручной работой.

Финал, честно говоря, оказался немного смазан. Кончив от куни, Ксю утеряла интерес к сексу, возможно, подумала, что я и так уже должен быть доволен. Соснув пару раз, она вынула член изо рта и стала дрочить на уровне своей груди, давая понять, куда мне следует кончать. Я так и поступил. Откинув голову подальше, чтобы вдруг сперма не попала ей на лицо, Ксю, прищурив глаза, очень серьезно и без тени улыбки внимательно наблюдала, как белые капли частым дождем орошают ее грудь и растираются головкой в тонкую пленку. Затем она погладила меня по ягодице, и на этом всё закончилось, оставив у меня, тем не менее, бурный восторг по поводу этого приключения и ласковую нежность к спокойной и уверенной девушке.

... Через два или три года, я встретился с Ксю в Москве. Мы посетили кафе, выпили по чашечке кафе и съели по пирожному. Работала она там же, кое-что из спроектированного уже стало воплощаться в стекле и пластике, железе и бетоне спортивных строек, чем она заслуженно гордилась. Жила точно так же: вдвоем с коллегой в съемной квартире. Но коллега уже была женского пола. Как выяснилось, сосед женился и съехал, и нынешний Ксюшин бойфренд даже не узнал о том, что когда-то она жила в одной квартире с чужим парнем, не говоря уже о том, что трахалась с ним.

— Так значит, у тебя есть друг? Это хорошо, конечно, молодец Ксю! Но я, грешным делом, думал повторим ту нашу встречу, нет?
— Нет, товарищ «Иванов»! Я бы не прочь, но у меня есть друг. Некрасиво было бы, согласись? — Ксю безмятежно улыбнулась, и было понятно, что мой ответ на самом деле ей не важен, хорошие или плохие, но моральные критерии у нее есть, и она не будет переступать через них.