— Котик мой, здравствуй. Это я...

Признаюсь, тайный уголок моего мозга ждал, что этот звонок — от другой женщины. Миг разочарования проскочил по сердцу, но сменился реальным чувством — нуждой в поддержке близкого человека. Именно таким я и считал ее. Веру.

— Соскучился?

Ответом были мои слова, а на следующий вечер — действия, когда я ждал ее возле дворца искусства, после концерта. Она приехала с очередным гастрольным туром, и встреча с Верой должна была расслабить мое беспокойное состояние. Я на это надеялся.

Она вышла после выступления с черного хода и села на переднее сиденье моего «Мерседеса». Яркая блондинка с чувственной линией губ и блеском зеленых, как у дикой кошки, глаз. Но дикой Вера не была. Мне казалось, я приручил эту незаурядную девчонку, некогда безвестную, а теперь суперпопулярную певицу. Губы поп-звезды расплываются в улыбке, когда огромный букет алых роз кладется мной на ее коленки, а я тянусь к ней для поцелуя.

— Владик... Не здесь. За нами могут следить папарацци.

Конечно, я должен понимать такие вещи, и авто трогается с места в мой загородный домик, о котором даже Кристина не знала.

— Я скучал по тебе.

Два года назад ко мне обратился Верин продюсер, и я согласился, чтобы компания выступила спонсором ее гастрольного тура. Тогда все и началось...

— У нас времени до самого утра, — сообщаю ей, так как для жены я — по делам в столице. Целая ночь с Верой, женщиной, созданной для любви.

— Все в порядке у тебя? — интересуется она, пока мы летим по вечерней дороге. Я киваю в ответ.

— Знаю, что в порядке, — смеется Верка. — Я слежу за курсом твоих акций, — и весело добавляет на мой вопросительный взгляд. — Слежу, чтобы понять, просить ли у тебя денег на новый клип.

Я лишь улыбаюсь, но не хочу думать, будто она встречается со мной лишь бы получать финансовую поддержку на музыкальные проекты. Через час она уже сидит у меня на коленях в полумраке гостиной загородной дачи, где кроме нас никого. Темнота, бокалы с вином и сближающая тишина. Вера прижимается ко мне, а я не хочу терпеть и запускаю ладонь под ее платье. Нащупываю нитку трусиков и аккуратно отодвигаю ее в сторону. Нетерпеливые пальцы отыскивают ее дырочку, проникают вовнутрь и покрываются выступающей влагой. Вера еле слышно стонет в ответ на мое вторжение, но не сопротивляется, а лишь раздвигает ножки. Платье певицы задирается, открывая голые бедра, соблазнительные до умопомрачения. Дырочка влагалища реагирует на ласку, расширяется, приглашая воспользоваться своим теплом, я ловлю поцелуй ее губ, а рука находит за спиной девушки застежку платья. Оно сползает по ее грациозной спинке, оголяя спелую, волнующую грудь. Член в брюках распирает от напряжения, и он жаждет Веру, как лучший подарок этой ночи. Я впиваюсь ртом в ее набухшие соски, выталкивая из себя тяжелый, возбужденный вздох. Рука расстегивает ширинку, вынимая изнывающий конец, девушка обхватывает его своей ручкой и несколько раз дергает, доводя до исступления. Ладошка певицы играет с моим концом, и я отмечаю, как Вере нравится дразнить меня. Она оттягивает момент соития, когда я войду в нее и буду жадно трахать до изнеможения. Я поклонник не только ее таланта, но и ее секса.

— Ласточка моя, ну давай уже... — убираю я ее руку, ибо понимаю, что еще минутка игры, и кончу в ее теплую умелую ладошку. Она обвивает мне шею, я поднимаю Веру на руки и подношу к постели. Это — место нашей любви, и я хочу проглотить каждую ее минуту. Она лежит передо мной, выгнув ноги, а я помогаю ей освободиться от платья.

— Трахни меня... Выеби сильно, как ты можешь, — голоском, налитым дрожью, просит она, освещая мрак своими блестящими глазками. Упрашивать меня — смешно, и я за секунды наваливаюсь на нее, как голодный, никогда не имевший секса, пацан. Вера раздвигает длинные ноги и охает под весом моего тела.

— Соскучился, — шепчу я ей на ушко, прижимаясь к голой Вериной груди, оказавшись между раздвинутых красивых ножек. Ловкие женские пальчики находят снизу мою напряженную плоть и аккуратно вводят в мокрую дырочку. Колечко влагалища облегает член, и я растворяюсь в Вере, как растворяются фанаты в ее песнях...

— Мальчик хочет долго? — уточняет она, когда я трахаю ее сверху и делаю короткие перерывы, чтобы подавить скоротечный оргазм.

— Мне не хватало тебя, Верочка, — признаюсь я, в очередной раз вгоняю в нее фаллос, и уже с удвоенной силой провожу толчки. Она стонет и позволяет с собой все, как опытная любовница. Быть любовником звезды — это особый случай. Здесь надо уметь давать, но и уметь соответствовать. Вера хочет задом, и я имею ее так, потому что знаю, как ей это нравится. А еще это нравится мне. Член натирает ей дырочку то с одной, то с другой стороны, Вера толкает ему навстречу свою упругую попку, а потом кончает, сдаваясь моим усилиям и отпуская свое наслаждение на свободу. Она кусает меня, когда я продолжаю натягивать ее на член, плотно сжимает кольцо влагалища, и уже похожа на дикую кошку в своей страсти. Она кончает второй раз, когда я вошел в нее на всю длину, и по моему слуху растекается волной ее мелодичный, как любовная песня, стон. Приближается и мой финиш, когда я раскачиваюсь на расслабленном Верином теле и чувствую, как нарастает снизу желание. Ее глазки закрыты, а ротик открыт для дыханья сексуально удовлетворенной женщины. Я налегаю на ее рот глубоким жадным поцелуем и резко вынимаю член. Вера ловит момент, быстро вскакивает и обхватывает фаллос губами, плотно погружая до самого горла. Кричу, когда струя спермы льется в ее крепко сжатый ротик. Мне лишь осталось обессиленно свалиться в постель, пока Вера досасывала слабеющий, но удовлетворенный конец...

— Влад, мне надо выспаться, — перечит Вера спустя час, когда я захотел продолжения. — Завтра съемки, потом концерт. На сегодня хватит.

Она была категорична, и я в очередной раз понял, что сцена для нее — это все. Вера прижимается ко мне и собирается уснуть, подводя черту под ночным свиданием.

— Вера, — отзываюсь я. Мне не хочется спать, — Скажи, ты бы вышла за меня замуж? Родишь мне ребенка...

Она хихикает в ответ, замечая, что я женат. Говорю, что мало ли, сегодня женат, а завтра...

— Влад, — уверенно перебивает меня моя подруга. — Мы оба пробились наверх с самого низа, каждый благодаря своим талантам и везению. Потому давай ценить то, что есть... Это я к тому, что ты успешен, но — руководишь бизнесом своего тестя.

Злость и досада наполняют меня. Она думает, что без семьи Соколовых я ничего не стою?

— Ты славный и умный парень, — успокаивает меня Вера, ероша мои волосы. — Конечно, всего мог добиться и сам. Но я ценю свою свободу, а эстрада для меня — важнее отношений с любым мужиком. Пойми.

Я понимаю, потому остается довольствоваться Верой в своей постели время от времени. Я получаю ее тело и ее секс, но душа певицы — только с ней. Она целует меня, затем кокетливо поджимает губки и задает нужный ей вопрос.

— Владик... Ты дашь денег на новый клип?

Иллюзии растворяются в ночи, оставляя дню возможность честно открыть мне глаза. Я киваю, Вера довольно меня чмокает, а я задумчиво увожу взгляд в потолок.

... На следующий день, проходя в кабинет, я вижу перед собой паренька из аналитического отдела. Саша! Он стоит, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Владислав Александрович, можно к вам на прием? Извините, что напрямую, через все головы, но вопрос огромной важности.

— Проходи, Саша, — приветливо говорю я. Как же я рад его видеть.

— В ы знаете, как меня зовут? — опешил Сашка от неожиданности.

— Ну, я же должен знать имена всех сотрудников, — усмехаясь, заявляю я и пускаю его в кабинет.

Сашка достает какие-то распечатки и протягивает их мне. Он явно встревожен.

— Владислав Александрович, вот что я заметил. В последних данных, которые мы получаем из отдела оценки, сильно занижается стоимость активов. Будто финансовый департамент сознательно старается удешевить цену компании. Акции выросли, а активы упали.

— Действительно, лажа, — задумчиво отмечаю я, всматриваясь в распечатанные наблюдения парня. — И что ты думаешь?

Саша потупил глаза вниз, сделал паузу, а затем выдал.

— Может, я ошибаюсь... Но все возможно, и похоже...

— Давай, не тяни, — резко тороплю его выводы с плохим предчувствием. Я уже понимаю, что Сашка мне скажет. И он выдает свою версию.

— Готовится обвал котировок компании на бирже.

— С последующей скупкой обесцененных акций, — продолжаю я его мысль. — И кто за этим стоит?

Сашка снова молчит, но я и без него знаю, что сказать.

— А согласовывала эти данные...

— Кристина Игоревна, — проговаривает аналитик и хмуро смотрит на меня. — Ваша жена.

Что-то такое должно было произойти, с горечью в душе остается признать.

— То, что она моя жена, я помню. Спасибо, Саша. Пока иди, и никому о своих догадках ни слова.

Сашка уходит. Он ответственный и порядочный парень, который переживает за наш бизнес. Мне бы такого друга... А в принципе, что нам мешает подружиться?

— Зайди-ка, — я по селектору вызываю Кристину. Она появляется через минут двадцать, изящная, сексуальная и уверенная в себе. Так и обязана выглядеть любимая жена, но мне ее сегодня совершенно не хочется трахать. Я протягиваю ей распечатанные данные. Кристина всматривается в цифры и деланно удивляется, что здесь мне не понравилось. Я объясняю, слышу в ответ поток выводов, замечаний, наконец, оправданий, что таки-да, цифры могли быть другие...

— Ты понимаешь, что будет, если это дерьмо попадет в отчетность для инвесторов? — чуть ли не заорал на Кристину я. — Все цифры кривые! Нормальные активы показаны как проблемные.

Кристина отворачивает глаза и молчит. И я приказываю:

— Срочно переделать. И не подавать отчетность без моей подписи!

Словно какая-то пружинка сжалась у моей жены внутри, сжалась до предела, и, наконец, рванула наружу.

— Да пошел ты! — взвизгнула она, швырнула бумаги со стола и выскочила из кабинета. Я же готовлюсь к серьезному разговору с Соколовым, в котором расставлю все точки.

После работы, до ночи копавшись в графиках, я приезжаю домой и отмечаю, что жена перебралась в дальнюю спальню. Я получил Кристинину отставку. Рядом со мной в постели — пустое место...

Человек, которого мне не хватает, остается в иллюзии, или в улетевшем сне, или в другой, параллельной жизни — я не могу разобрать. Но когда тебе трудно, ты разломлен на части, то тянешься к своему целому, даже если ты ему, этому целому — не принадлежишь. Я лишь гоню от себя плохие мысли и вечером подъезжаю к известному дому.

— Эта девушка живет с мамой, — еще утром мне доложил Федор и протянул листик с адресом. Я взглянул на него, но чтобы лишь убедиться, что знаю его наизусть.

— Замужем? — уточнил я у своего «безопасника».

— Нет.

Мысленно улыбаюсь. Двери мне открывает Ольга Павловна, сообщает незнакомому парню, что дочери нет дома, и я дожидаюсь ее внизу, возле парадного. Уже темнеет, но сквозь вечерние сумерки, наконец, замечаю бодро идущую знакомую фигурку.

И незнакомую одновременно, изумленно признаю я. Стройная, длинноногая фигуристая девушка без капли лишнего веса, готова пройти мимо, но...

— Добрый вечер, Маша!

Она оборачивается, удивленно замечая неизвестного парня, вылезающего из белого «Мерседеса». Ее взгляд прежний, излучает теплую позитивную волну, накрывающую меня с головой. Я стою перед ней, как спутник, отыскавший свою звезду.

— Мне рекомендовали вас, как хорошего репетитора по английскому. Хочу начать заниматься прямо сейчас, если вы не против... Меня зовут Влад.

Голубые глаза хлопают ресницами, и они полны непонимания, стебется либо просит серьезно этот молодой человек в костюме. Но Маша справляется с собой. Она не привыкла отказывать клиентам, нуждающимся в совершенствовании английского. А я в этом нуждаюсь еще как.

— Добрый вечер, — проговаривает она, а я любуюсь ее личиком, глазками и линией губ, которые я целовал. Как же я скучал по тебе, хочется сказать мне. — Извините, но сегодня я не могу, уже поздно, давайте...

— ... Завтра, — продолжаю я ее мысль. — Завтра вечером. Можно у меня в офисе, можно у вас. Как вам будет удобно.

— Ладно, — соглашается она. — У меня завтра много учеников на дому, и я буду признательна, если урок пройдет у меня...

Она называет стоимость своих услуг, а я слышу отстукивание сердца в такт ее словам. Мне остается лишь принять ее прощание и проводить взглядом исчезающую в дверях фигурку.

А на следующий вечер я сижу в маленькой комнатке ее квартирки (которую помню, словно был в ней вчера) и старательно выговариваю английские слова под корректировки моего нанятого репетитора. Я хотел сесть максимально близко к Маше, но она, деликатно посмотрев на меня, отодвинулась на комфортную для нее дистанцию. Мой язык спотыкается об иностранные слова, а я, будто неопытный истукан, не могу перескочить на другую, более подходящую для общения с нравящейся девчонкой, тему. Не заметил, как пролетело время, и Маша, объявив о завершении урока, оперативно выставила меня за дверь, впуская нового ученика.

Два дня дали мне возможность лучше подготовиться к уроку с Машей.

— Мария, добрый день, это Влад — ваш ученик... — я толкаю по телефону ей убедительную версию о том, что на дом (где постоянно находилась ее мама, Ольга Павловна) я приехать не смогу, переговоры допоздна, и буду признателен, готов заплатить двойной тариф за урок... Она отказывается от двойного тарифа, и вечером мой водитель привозит Машу в офис. Я отпускаю шофера домой, а сам еще час занимаюсь английским со своим репетитором в своем кабинете. Отмечаю, что правильно сделал, отпустив пораньше домой Яну.

Маша сегодня необычайно яркая. Короткое летнее платье облегает ее складную красивую фигурку, и я постоянно пялюсь в вырез на ее груди. Она откидывает назад русые волосы и замечает, как я пристально впиваюсь взглядом в ее личико. Девушка слегка краснеет, и без того смущенная, когда очутилась в огромном здании корпорации для дачи урока ее верховному боссу. Социальный уровень ученика Маши был ею оценен, и я постоянно натыкался на ощущение неловкости со стороны девушки. Она боялась задеть меня, талдыча правила английского, которые я в этот вечер совершенно не в состоянии запомнить.

— Маша, — обращаюсь к девушке я, — У вас не было чувства, что вы конкретного человека знали, хотя никогда не видели его раньше?

— Это вы обо мне? — уточняет она.

— Как вы догадались?

— Прочла ваши мысли, — весело признается Маша. Она неосознанно сказала то, что действительно умела делать.

Я ловлю улыбку на ее губах.

— Мне кажется, что я вас знал когда-то давно. И очень близко.

— Мне так говорили мальчики на улице, когда хотели со мной познакомиться, — смеется Маша, и уже стоит смутиться мне, но — не тот случай. Я знаю, чего хочу.

— Предположу, что знаю ваше любимое лакомство, — уверяю я, утопая в ее обаянии. Она сейчас расслабленней, чем раньше, и смотрит на меня с долькой интереса. — Вы любите клубнику со сливками.

Маша удивляется, хлопая ресничками, как девочка, а я предлагаю завершить урок по причине усталости ученика и поужинать в моей любимом ресторане. Там подают классную клубнику со сливками... Она не отказывается, хотя и отмечаю, как заливается краской ее лицо.

И вскоре сидим в заведении, где оба заказали любимую Машину еду. Я галантен, ухаживаю за девушкой, мы съедаем по порции клубники. Я развлекаю Машу, а она то смеется, то внимательно слушает, в зависимости от темы, которую я задаю.

Мне комфортно с ней, и хочу верить, что ее ощущение аналогично.

— Машенька. Давайте перейдем на ты.

Она принимает мое предложение.

— Одной порцией клубники ты, конечно, не наелась. — И я показываю два приподнятых пальца. Маша улыбается в знак согласия. Сейчас, как и когда-то, этот жест девушка поняла с полуслова. Официант приносит еще две порции клубничного десерта, она берет ложку, но я перехватываю ее и пододвигаюсь к Маше совсем близко.

Я ложечкой набираю клубнику и подношу к ее ротику. Она удивленно смотрит на меня, но затем смеется и поглощает десерт. Хочу покормить ее, и это похоже на предварительные ласки.

— Меня с ложки кормила только мама, — весело замечает она. «Не только» — думаю я. Так делал еще один парень, когда вы встречались, и тебе это жутко нравилось. — Влад, вокруг люди, — напоминает Маша, но я возражаю.

— Когда ты рядом, нет никого вокруг. По крайней мере, для меня.

Мои слова звучат серьезно, и она словно не замечает, как я глажу ее ладонь. Или замечает, но позволяет. Клубника исчезает вместе с остатками вечера — стремительно и к моему сожалению.

— Влад, нам пора, — говорит спустя миг времени Маша. Я смотрю на часы, и понимаю, что миг свидания с ней занял часы. Отвожу Машу к ней домой и хочу задержать на прощанье как можно дольше. Чувствую, что она и сама не торопится идти, а покидает меня скорее из-за правил хорошей девочки, спеша к волнующейся маме.

— Спасибо за прекрасный вечер, — благодарит меня Маша. — С тобой очень интересно, Влад.

— Это потому, что я знал тебя в прошлой жизни, — как из полоумного вырывается эта мысль.

— А если знал, то почему забыл? — иронизирует она, и даже для себя я не могу ответить на этот вопрос. Прошу встретиться со мной еще, зову на свидание, но она качает отрицательно головой.

— А то, что у меня есть жених, тоже забыл? — вопрошает иронически Маша и спускает мои мысли в совсем иную реальность. В свою.

Жених? Да, славный парень, давно ухаживал, хотят быть вместе. Машенька мягко, но настойчиво вырывается из моих объятий, чмокает в щеку и убегает в парадное. Я еще долго смотрю в ее окно, и тут замечаю в нем силуэт. Он наблюдает за мной, взмахивает мне рукой и исчезает...

— И где наш Владислав Александрович заблукал? — с сарказмом вопрошает на пороге Кристина.

— Занимался английским, — честно отвечаю я и выдерживаю сканирующий взгляд жены.

— С какой-нибудь молоденькой репетиторшей? — со злой иронией уточняет Кристина, но меня не мучает совесть. Ложь или правда — не имеет значения, если рядом нет ее...

— Нет, со старой, — холодно отвечаю я. Кристина явно хочет примирения, объявляет мне, что весь отчет переделан, курс акций снова вырос, ложится ко мне в спальне, надев полупрозрачный пеньюар. Жена думает, что я ее хорошенько оттрахаю, кончу разок, и она снова будет крутить мною, как ей удобно. Но какая-то пружина сломалась у меня внутри, и я не хочу секса с Кристиной. Уже ночь, я отворачиваюсь от жены к окну и смотрю на ночные звезды. Любая звезда может поменять путь.

Или отыскать его — свой, настоящий.

— Я хочу спать, — объявляю я жене, запустившей ладошки в мои трусики, а потом и вправду засыпаю.

... А через два дня я сам заезжаю за Машей для очередного урока. Она выходит ко мне, легкая, соблазнительная и такая близкая. Уверенно садится в авто.

— К тебе в офис?

Ни в коем случае, милая.

— Я хочу показать тебе одно место, — говорю я. — Там заниматься будет намного комфортней.

И везу ее долго, а она не спрашивает куда, принимая мою версию событий, просто болтает со мной, когда мы, наконец, приезжаем в загородный парк. Я веду Машу к озеру, ее любимому месту.

— Мое любимое место, — замечает она и одобрительно улыбается. — Знал, куда привести, умеешь ухаживать.

Уже темнеет, и мы гуляем, а вокруг никого. Мне нужно много сказать этой девчонке, но слова тонут внутри, не находя логической оболочки. Вскоре оказываемся возле старого дуба, где я когда-то первый раз ее поцеловал.

— Маша... — шевелится мой язык, но на самом деле не хочет говорить, а желает встретиться с другим язычком, таким приятным и нужным. Девушка поворачивается ко мне, и я сдавливаю ее в объятиях. Она неловко пытается вырваться, но вскоре замирает и тонет в моих руках. Наши губы сплетаются, и я буквально вбираю Машин язык в себя, а в обмен получаю мокрое ласкающее тепло.

— Владик... Ну зачем это? — тихо шепчет она, уже порядком возбужденная и одновременно растерянная. Когда растерян один, второй должен быть уверен на все сто.

— Ты нужна мне, — только и объясняю я, и прижимаю ее фигурку к старому дереву. Приспускаю бретельку платья и пожираю глазами Машину грудь. Красивой формы, она эротично влечет, и я впиваюсь в коричневатые соски губами. Маша обвивает меня за плечи и громко вздыхает, когда мой язык проходится по набухающим сосочкам, в ответ придавливает мою голову к груди. Вскоре я отрываюсь от сосков и опускаюсь перед стоящей Машей на колени, приподнимаю платье и ныряю под него головой. Упираюсь в ее стройные ножки, которые позывно раздвигаются. Руками сдергиваю с девчонки белоснежные трусики и прижимаюсь лицом к ее лону. Запах женской влаги, ароматный и сводящий с ума, обдает ноздри, я обхватываю ее попку и тяну на себя. Нахожу внизу то, что мне нужно, облизываю половые губы и утопаю языком в ее дырочке. Над макушкой слышу взбудораженный и одновременно просящий стон.

Ласкаю ее влагалище, а рукой судорожно расстегиваю ширинку. Маша стонет и дергается тазом в ответ на мои ласки, я не вижу ее глаз, но знаю, что они закрыты, а женское тело доверяет мне. Хочу довести ее до оргазма так, вбираю губами Машин клитор, и она заводится еще больше, а ножками сжимает мне голову. Язык жадно вылизывает женскую вагину.

— Влад, продолжай... — вырывается хриплая просьба вперемешку со стоном, а ее попка и ножки дергаются от заслуженного оргазма. Мое лицо мокрое от ее выделений, но это — лучшая мокрота на свете. Приподнимаюсь и подхватываю расслабленную Машеньку в руки. Обнимаю ее, а член вот-вот лопнет. Наши глаза встречаются, и вижу, что у нее они влажные, от возбуждения или от стыда — не знаю. Но я нахожу в них и желание продолжать. Снова прижимаю Машу к дереву, а она не сопротивляется, позволяя делать с собою все. Целую ее в губки, параллельно приподнимая платье. Раздвигаю женские ноги, и чувствую, как нежная ручка находит мой член.

— Делай это... — зовет она, и конец влетает во влажную вагину. Я сжимаю ее фигурку крепко и начинаю движения тазом, на пути к удовольствию. Ее и своему. Стараюсь держаться долго, заталкиваю фаллос поглубже, и наши звуки сливаются, рассекая тишину ночного парка. Зарываюсь лицом в ее разлетевшихся по плечу волосах, а она запускает ручки в мои брюки и сжимает ягодицы. Грудки Маши болтаются в такт моим толчкам, и я снова ловлю их ртом для страстного поцелуя. Спустя время останавливаюсь, потому что хочу по-другому. Вынимаю член, разворачиваю послушную девушку к себе задиком и прошу упереться руками об дерево. Она выпячивает попку, и я, обхватив девичью талию, вхожу во влагалище сзади. Маша вскрикивает, а я получаю очередной стимул к удовлетворению. Члену в Маше обалденно комфортно, он чувствует каждый миллиметр узенькой дырочки и с наслаждением натирает ее длину. Чувствую, даже знаю, что Маша сейчас кончит, и шепчу ей.

— Давай вместе.

Делаю крепкий толчок снизу, потом еще, ловлю наступление волны, плотно загоняю конец и замираю в Машиной глубине... Она кричит, а я с шумным хрипом выдыхаю задержанное удовлетворение. Сперма толчками заливает Машино влагалище, а затем стекает по ее длинным ногам...

Я застегиваю ширинку, а она, отвернув взгляд, натягивает трусики, не говоря ни слова. Пытаюсь прочитать ее реакцию, но Маша молча поправляет прическу и не смотрит на меня. Ее личико становится строгим и даже чужим.

— Поехали, — объявляет она, и мы молча идем к машине. Я пытаюсь с ней заговорить, но она меня перебивает.

— Получил то, что хотел?

— Нет, — честно признаюсь я и искренне добавляю. — Мне нужно от тебя большее.

Она грустно усмехается, просит меня следить за дорогой и отворачивается к окну. Понимаю, что ее гложет чувство измены своему жениху, но, блин, изменила она со мной! Машенька, я — твоя судьба, а не какой-то другой мужик. Проснись!

Я все это хочу объяснить, когда мы подъезжаем к ее дому, но она действует быстрей меня. Пока я набрал в легкие воздух для признаний, Маша резко открывает дверь и, как освобожденная птица, буквально вылетает из «Мерседеса». Я лишь успеваю выскочить из авто следом, но девушка исчезает за дверью с кодовым замком...

Не нахожу себе места последующие два дня до очередного занятия по английскому. Маша не отвечала на мои звонки, а я выглядел сам не свой, и на сочувственный вопрос Яны, все ли в порядке, лишь покачал головой. Тогда помощница привычно заперла дверь и попыталась сделать боссу минет.

— Яна, не нужно, — уверенно и расстроенно проговорил я. Девушка лишь поцеловала меня в щеку и, заметив, что на нее я всегда могу рассчитывать, удалилась. А я думаю о том, что сегодня — плановый урок, и Маша обязана встретиться со мной. Сидя в кабинете в завершении рабочего дня, я снова набираю номер ее мобильного, а в ответ опять констатирую жесткий игнор. Уже злость накачивает меня. Я не отстану от тебя!

Тут входит Яна.

— Владислав Александрович, вам письмо.

И протягивает мне запечатанный пакет. Я с удивлением отмечаю, что на нем не стоит адрес отправителя, но вдруг телефон пищит, и я открываю для прочтения смс. От Маши!

«Спасибо тебе за все. Я выхожу замуж. Прощай».

Ну уж нет! Запихиваю конверт в боковой карман пиджака и вылетаю из офиса.

Я не долго ломился в двери Машиной квартиры. Открыла Ольга Павловна, и до моего слуха донесся шум гостей и звон посуды.

— Вы на урок? Извините, Маша, наверное, забыла предупредить. Сегодня событие... — начала Машина мама, но тут за ее спиной появляется сама Маша.

Я покрываюсь потом, а взгляд будто находит свою звезду. Наконец-то.

— Мама, можно я поговорю, — спокойно говорит Маша, и мы остаемся за дверью ее квартиры. Она не приглашает меня войти.

— Машенька... Я за тобой.

— Сегодня помолвка, — тихо произносит она. Я читаю в глазах приговор о конце нашего начала. Чувствую, как самое важное растворяется, словно мираж, погружая меня в бездну тоски. Протестую, едва не кричу, но она непреклонна.

— Влад, ты очень... славный. Но я выхожу замуж за другого. И я его люблю.

Дверь отворяется и выходит один из Машиных гостей. Сашка!

— Владислав Александрович? — с изумлением переспрашивает он. Мой сотрудник и друг по прошлой жизни оказался здесь не случайно.

— А вы знакомы? — удивляется в свою очередь Маша. — Тогда представляю вас еще раз. Владислав — мой ученик, Саша — мой жених.

Вот так-то. Все, что полагается сказать в таких случаях, умирает у меня внутри. Сашка искренне зовет меня за стол принять участие в их торжестве, но в этот момент звонит телефон. Я, подавленный, на автомате открываю вызов. Кристина!

— Срочно приезжай, — нервно просит она и называет адрес какого-то ресторана в пригороде. Произношу его вслух, чтобы не забыть. — У меня проблемы.

— Какие проблемы? — раздраженно переспрашиваю я, но жена бросает трубку.

— Что-то стряслось, Влад? — встревоженно уточняет Маша. Вижу, как взволновано ее лицо, она думает, что-то случилось. Мне кажется или она переживает за меня?

— Стряслось, — признаю я. Конечно, стряслось. Я попал в беду. Я — теряю тебя.

Желаю Маше и Саше счастья, и быстро ухожу, еду к Кристине, понимая, что сейчас ей нужен. Лечу за город, где она какого-то черта оказалась, и раздается очередной звонок.

— Владислав Александрович, — слышу я голос «безопасника» Федора. — Вы просили собрать информацию на Черткова. Докладываю, в прошлом криминальный элемент, состоял в верхушке столичной преступной группировки, вымогательство, мошенничество...

И все такое. Отчет Федора включает меня в мою бизнесовую реальность. Приближение чего-то скверного царапает нервы, я слушаю инфу о Черткове, уже темнеет, а навигатор заводит мой авто в тихое загородное место к одиноко стоящему деревянному ресторану с необычным названием «У черта». Пирамидка быстро выстраивается в моей голове...

— Федор, спасибо, отдашь доклад в офисе, — быстро говорю я и замечаю припаркованный возле кабака черный «БМВ». Где же я его видел? Вылезаю из машины, и крепкий, интеллигентного вида парень с пустым взглядом и перебитым носом приглашает меня вовнутрь. Я прохожу в зал.

Последнее, что я вижу, это сидящую на стуле Кристину между Чертковым и еще одним типом. Оглушительный стук, вспышка света в мозгу, и я выключаюсь из водоворота событий...

Прихожу в себя с пристегнутыми наручниками руками посреди ресторанного зала. Рядом любезный «интеллигент» с перебитым носом (не стоило входить к нему спиной), передо мной — Борис Чертков с гостеприимной улыбкой. Дальше — Кристина с влажными от слез глазами между двумя охранниками. В общем, картина из низкобюджетного боевика. Вот только конец фильма пока не сулит хэппи-энда. Борис вежливо протягивает мне некий документ, смысл которого для меня ясен заранее.

— Ознакомься.

Я пробегаю глазами подсунутую бумагу о покупке акций компании за чисто условную цифру.

— Да пошел ты нахер, Боря, — так же любезно отвечаю я, а сам считаю все возможные ходы этого бандита.

— Ты думаешь, что не подпишешь, и все будет классно. Ты со своей бабой спокойненько отсюда уедете, и все у вас будет оки, — деланно усмехается Борис. — Но все не будет оки, поверь. Мне нужна эта компания, а тебе надо подумать, как безболезненно решить для вас вопрос.

Я посылаю его еще дальше. Что он сделает с нами? Кристина испугано просит меня подписать договор, и сожалею, что Борис давит на меня через жену. Она сломлена и не готова бороться.

— Ясно, — холодно, с угрозой замечает Борис и подходит к Кристине. — Тогда держись, босс.

Он грубо хватает ошалевшую жену и тащит ее на стоящий посреди зала диван.

— Тебе все видно, Влад? — уточняет Чертков под визги и брыкания Кристины, и обращается к охранникам. — Отвернитесь. А этот пусть смотрит! Будет шоу.

Его амбалы поворачиваются в мою сторону, а «интеллигент» держит мне голову, направляя ее силой в сторону предстоящего насилия. Сердце обдает ненавистью к этим подонкам, руки пытаются разорвать наручники, а глаза не могут оторваться от Черткова, собравшегося изнасиловать мою жену. Борис рвет на Кристине кофточку, оголяя ее грудь, налегает сверху, толкая торс между двух бьющихся женских ножек. Кристина вопит, но он ладонью зажимает ей рот, а другую запускает под юбку, и я вижу сползающие вниз Кристинины трусики. Чертков гладит голое, открытое для насилия лоно девушки, и потом вгоняет два пальца ей во влагалище. Кристина вскрикивает, а я слышу, как расстегивается ширинка бандита. Я не могу этого позволить, Кристина — моя жена...

— Хватит, — останавливаю я эту отвратительную сцену. — Отстегните руку.

«Интеллигент» высвобождает мне правую, как раз для подписи. Я ставлю автограф на подсунутый мне бизнесовый документ. На что этот идиот Чертков рассчитывает? Да я завтра через прокуратуру и суд заблокирую эту сделку как совершенную под угрозой — и все. Договор о продаже компании оказывается у «интеллигента». Но это еще не конец.

— Извини, но твоя жена — обалденная баба, и мне уже не затормозить, — оскалив зубы, объявляет Борис и снова налегает на Кристину. Он затыкает ей рот тряпкой, сдавливает женские ручки и продолжает начатое. Из ротика Кристины вырывается глухой стон, смешанный со вздохом Черткова, когда он вошел членом, грубо и жестко, во влагалище моей жены.

— Скотина... — только и осталось раздавлено вымолвить мне.

Я увидел все. «Интеллигент» не давал мне закрыть глаза, и пришлось смотреть чудовищную сцену. Чертков ерзал по Кристине, закинув ее ножку себе на плечо, лапал девичью грудь, целовал соски, пока девушка безучастно смотрела глазами в потолок. Вскоре вижу, как постепенно

глазки Кристины прикрываются, стон из протестующего переходит в иной, мягкий и удовлетворенный. Жена расслабляется, пока этот подонок долбит ее, раскачиваясь сверху, затем переворачивает на живот, задирает юбку на попке и входит сзади. Быстрые глубокие фрикции, и я уверен в своем выводе — жена кончает, сипло прохрипев в заткнутую тряпку. М-да, женскую природу не изменишь. А через минуту, громко застонав, кончает и Борис в расслабленную, лежащую как куклу, Кристину. Наконец-то все закончилось, грустно вздыхаю я.

Борис застегивает ширинку и удовлетворенно убеждается в подписи на документе. Его лицо перекашивает довольная улыбка. Изнасилованная Кристина поправляет одежду, стараясь не встречаться со мной взглядом. Меня освобождают от наручников полностью. Мразь, Чертков, тебе это не пройдет даром. Следующий удар — за мной.

— И еще один текст нужен от тебя, Владик, — спокойно произносит Борис. — Бери ручку и пиши:...

Я похолодел.

— ... «В происшедшем прошу никого не винить», — объявляет текст Чертков. Голова констатируетет, как в нее упирается пистолет «интеллигента».

Ну что ж...

— Кристину отпустишь, потом продолжим разговор, — твердо и холодно заявляю я бандиту. Утешающе смотрю на жену, но ей мое утешение, похоже, ни к чему. Кристина привела себя в порядок после секса, подходит к Борису и мило его обнимает. Вот оно как. У меня не хватило мозгов понять это раньше. Отыгранный Кристиной сценарий испачкал спермой ее платье и окончательно испоганил ее суть...

Я готов провалиться под пол этого проклятого кабака.

— А я никуда не спешу, — говорит, усмехаясь, жена. Борис обнимает ее в ответ и целует в губы, она поглаживает его шею. Жена во всем этом участвовала изначально, а я — попал в расставленную ловушку. Я отказываюсь писать этот херовый текст о «не винить», но жизнь считает последние минуты.

— Наконец-то, избавлюсь от такого слабака и лузера, как ты, — сверкнув зелеными глазками, отмечает Кристина.

— У тебя была классная жена, — довольно признает Чертков.

— Будьте счастливы, — с сарказмом парирую я. — Вы друг друга стоите.

— Да пошел ты к черту, — ехидничает Кристина. — Борис — настоящий мужик, а не самодовольное дерьмо, типа тебя.

— Пока что к черту пришла ты, — смеюсь я в нашей последней семейной сцене, а на душе горечь от приближения финала. Жизнь была короткой и яркой, и я последнюю минуту хочу посвятить Маше. Представляю ее курносое голубоглазое личико.

— Будешь писать? — напирает Чертков.

Тут неожиданно в зале гаснет свет. Уже ночь, и ресторан охватывает кромешная тьма. За секунду что-то разбивает окно, и я слышу голос.

— Сюда!

Быстрее, чем кто-то с бандитов подсветит мобильником, я ныряю в разбитое окно и замечаю горящие фары авто. Его дверь открывается, и я пулей лечу к нему, оставляя за спиной визги чертковской братии. Заскакиваю вовнутрь и поворачиваю взгляд к водителю.

Машенька.

— Влад... Я за тобой.

И авто срывается с места. Тормозит через десяток метров, еще один попутчик выбегает с обратной стороны здания кабака к нам и усаживается назад. Это Машин жених, Сашка. Автомобиль летит по дороге, оставляя ресторан позади, Маша ведет машину, как гонщик, но я не знаю, бросились они в погоню или нет. Набираю телефон «безопасника» Федора для дальнейших распоряжений. Сашка сообщает, как пробрался к зданию, как нашел электропроводку и перерезал, когда по голосам из зала подслушал, что дела плохи.

— Это все Маша, — говорит он, показывая на девушку за рулем. — Как только вы уехали, она убедила меня поехать за вами. И адрес запомнила.

— Почувствовала беду, — взволнованно призналась Маша, а я любуюсь ее точеным миловидным профилем. Она всегда знала, когда мне плохо.

Многого же я не знал, признаюсь себе. Через полчаса нас встречает джип с моей охраной и Федор. Маша и Саша привезли меня в нужную точку, и мы выходим из автомобиля. Дело сделано, и эта пара сообщает, что им пора.

— По гроб жизни обязан вам, — искренне благодарю я и пожимаю руку парню. — Еще, Саша, — обращаюсь к жениху, — можно с Машей наедине пару слов?

— Ладно, Владислав Александрович, но только не пробуйте ее у меня отнять. Я ведь не отдам, — с улыбкой, но решительно отвечает Саша. Мне лишь остается улыбнуться ему глазами.

Мы с Машей тет-а-тет, и пережитый мандраж сменяется теплом.

— Я был идиотом, что потерял тебя, — признаюсь с грустью, — Ничего не понимал.

— Никогда не поздно понять, — мягко говорит она и берет мою ладонь в свою. — Просто береги то, что имеешь. Тогда ты снова найдешь свое счастье.

Маша целует меня в щеку и уходит. Покидает спасенного, но разбитого вдребезги.

— Едем, Владислав Александрович, — предлагает подошедший Федор. — А этим «чертом» сейчас занимаются.

Но мне уже безразличны Чертков, Кристина, бизнес. Злость на себя срывает мне голову. Кому все это было надо?! Зачем я хотел изменить судьбу?! Все пусто вокруг, если рядом нет ее...

Я срываю пиджак и в сердцах швыряю на землю. Из бокового кармана выпадает непрочитанное письмо. Поднимаю его и вскрываю конверт. То, что я нахожу, повергает меня в шок. Три злополучных фотографии — с Кристиной, Яной и Верой — те, что распечатал когда-то взамен разрезанной фото с Машей... На этих снимках я рядом с девушками, абсолютно мне чужими. Секс сам по себе никогда не делал близкими мужчину и женщину, а в погоне за деньгами и статусом теряешь цену любви. Я отчаянно рву фотографии в клочья...

* * * *

... и ощущаю легкое касание в щеку. Поднимаю голову, отрывая ее от кухонного стола, и вижу рядом склонившуюся надо мной Машу. Наша маленькая кухонька и моя жена. Ощущение досады сменяется приливом радостного изумления.

— Так и проспал за столом до рассвета, — укоризненно констатирует она. — А я уснула раньше и не уложила тебя на кровать. Прости.

И ни слова о вчерашней ссоре. Я жадно хватаю Машину руку и прижимаю к себе.

— Это ты меня прости, ласточка. Я вчера наговорил тебе...

— Я буду ходить в фитнес, чтобы похудеть, — уверяет меня жена и гладит по щеке. Как же я по ней соскучился.

— Не обязательно, — говорю я и обнимаю Машу. Она прижимается к моей груди, а я обеспокоенно ищу кое-что на столе, но не нахожу. Взор падает на мусорное ведро в углу, и я вижу их там. Разорванные в клочья фотографии аккуратно выброшены туда, где им самое место. Улетающий сон уносит остатки моей параллельной судьбы.

Спустя время мы завтракаем, а я не спешу на работу. Я хочу побыть с женой, и мне плевать, даже если меня уволят за прогул. Тут раздается звонок мобильного, и я слышу голос помощницы президента компании. Официальным тоном Яна сообщает.

— Влад, соединяю тебя с Игорем Петровичем Соколовым.

Я обомлел. Президент компании звонит лично.

— Доброе утро, Влад. Я изучил твое вчерашнее сообщение по электронной почте о манипуляции с оценкой активов, и о предпосылках котировок акций. Спасибо, хорошая работа.

— Старался, Игорь Петрович, — только и остается ответить мне.

— Жду тебя в двенадцать с соображениями о выходе из ситуации. А заодно сообщаю, что с сегодняшнего дня у нас открывается вакансия финансового директора. Нам есть о чем поговорить, сынок.

И верховный босс кладет трубку. Я снова обнимаю Машу, подхватываю ее на руки и несу на семейную кровать. До полудня еще есть время.

— Я потерял тебя в прошлой жизни, — с горестью признаюсь я жене.

— Какая прошлая жизнь? Влад, ты сумасшедший, — смеется Маша.

— Да, я сумасшедший, потому что безумно люблю тебя.

И я заваливаю обретенную вновь жену в постель...