После встречи с Антониной Тимофеевной, которую я теперь по праву называл Тоней, моя злость и обида на Снежану поутихла. Тем более она почти всю неделю не предпринимала попыток со мной помириться. И если бы все так и осталось, то я не стал проводить в жизнь свой план. Но нет, жизнь ни чему не научила, эту дурочку! Воистину «Снежная королева», а не девушка. За неделю она собрала силы и приступила к планомерному штурму, чтобы потом оставить меня с носом! Не понимаю я женскую логику, приложить столько старания и сил, чтобы доказать кому-то, что перед ней не устоит ни один парень, а она может бросить любого, зачем? С самой Тоней мы не виделись, хотя и перезванивались каждый день, и она мне не прозрачно намекала, что хочет меня и ей уже все можно. Но, как то не складывалось.

В пятницу Снежана пригласила меня в кино, на вечерний сеанс. Не я, а она! Я согласился, хотелось посмотреть, что она еще придумала. Заходить за ней домой я категорически отказался, сославшись на дела, и мы договорились встретиться около кинотеатра. Билеты пришлось покупать мне, хоть и это была не моя инициатива.

Снежана действовала очень прямолинейно, ни став, ничего придумывать и надеясь на свою мнимую неотразимость. Она пол фильма нашептывала мне о своих, якобы зарождающихся чувствах, а вторую половину, целовалась со мной. Ну, хоть делала она это достаточно хорошо. Я пытался проверить ее на вшивость, и когда мы вышли из кинотеатра в темноту, при очередном поцелуе попытался залезть ей под юбку, но не тут-то было. Получил целую проповедь про девственность и секс, только после свадьбы. Меня позабавила ее горячность и трусость. Решив, что она достаточно раздразнила меня, Снежана предложила поехать с ней и еще несколькими друзьями завтра на дачу, с ночевкой. Отдохнуть, развеяться. Я согласился, хотя ехать и не собирался. Мы договорились о времени и месте встречи на вокзале, и расстались. Проводил ее до дома, и двинул к себе.

По дороге я позвонил Тоне, и поинтересовался ее планами на завтра. Потом предложил встретиться. Она, немного подумав, согласилась, и предложила подойти мне к ней домой после трех дня. Я согласился, настроение мое сразу улучшилось.

Утром, я позвонил Снежане, в то время. Когда мы должны были встретиться, и отказался от поездки, опять сославшись на дела. Она обозвала меня лохом, и заявила. Что не собирается из-за меня отменять отдых, и попыталась возбудить во мне ревность, сказав: «Ну, раз ты не можешь, придется проводить время с кем то еще! Тут в компании есть один парень, и он давно по мне сохнет. Я дам ему шанс!», и бросила трубку. Итак, горизонт был чист, и мог свободно ехать к Тоне, и даже остаться на ночь, если будет позволено, в чем я не сомневался.

Ровно в три я, протянул руку собираясь нажать кнопку звонка. Но не успел, дверь распахнулась, меня втянули внутрь и за спиной щелкнул закрывающийся замок. В квартире было сумрачно. Все окна были задернуты шторами. А дальше было, что-то невообразимое... Мы, обнявшись, двигались к спальне, по дороге срывая с друг друга вещи: халатик, рубашка с брюками. Трусы ее и мои, слетели уже на пороге спальни. Я положил ее спиной на кровать, а сам пристроился сверху, и впился в губы. Наши руки, в это время, ласкали друг друга... Я долго ласкал ее груди, гладил соски, потом провел рукой вниз по животу. Немного задержался на лобке и с вожделением скользнул к ней между ног. Ее лоно было мокрым и готовым к соитию.

Мои пальцы гладили гениталии и, пройдясь сверху вниз, добрались до вагины. Эти манипуляции вызвали стон, и наши губы еще крепче слились в долгом поцелуе. Обведя контур заветного отверстия, я одним пальцем скользнул внутрь. Еще один стон, томный, и полный желания и надежды огласил спальню. Оторвавшись от ее губ, и поглаживая пальчиком в ее влагалище, я начал движение вниз. Поцелуй в ушко, потом в шею, а вот и груди. Они, как и в первый раз, пленили меня. Она лежала, откинувшись навзничь, раскинув руки в стороны, и постанывая, жаждала ласки. В полумраке комнаты, я любовался их правильной формой и размером. Большие и мягкие, они под моим взглядом словно твердели, а бело-молочный цвет притягивал взор. Большие светло-розовые соски, венчавшие их, были просто прелестны. Покрыв поцелуями обе груди, я начал вылизывать соски, которые от моих прикосновений костенели, становясь твердыми как камушки и горячими. Они словно ждали, когда я захвачу их губами. И я сделал это! Сначала ближний ко мне. Снова вздох, переходящий в бессвязный шепот: «Да! Еще! Ох, как хорошо!». Мои нежные покусывания сопровождали ее стоны. Мой язык играл с ним, нежно гладя и надавливая на него. Потом второй. И опять стоны, перекатывание затвердевшей плоти на языке и всхлипы желания.

Я сжал груди руками, а моя голова стала спускаться ниже. Даже простое прикосновение заставляло мышцы ее живота напрягаться. А когда я обвел языком контур пупка, она, словно застыла, а потом задрожала и дернулась. У нее свело мышцы от желания. А вот и лобок, редкие короткие золотистые волоски щекочут кожу лица. Мои поцелуи и ласка языком заставляют ее крутиться. Она опускает на мою голову руки и крепко прижимает ее к себе. «Милый! Давай, еще! Ох! Как хорошо!», лепечет она. Потом добавляет: «Я ждала этого с момента, как мы расстались!». «Ну что же, я то же ждал, мечтал, и даже дрочил, представляя себе этот вечер», думал я.

Когда ее хватка ослабла, я двинулся еще ниже. Надо было выполнить финальный аккорд, наших ласк, которые ждала она, и жаждал я. Удобно устроившись между ее ног, приподнял голову, рассматривая святая святых — вульву! Подрагивание бедер и живота, глубокое и тяжелое дыхание, влажно поблескивающая вульва, выдавали напряженное ожидание Тони. Толстые валики больших половых губ были полураскрыты, между ними виднелись более темные гребешки малых губ. Я втянул носом воздух. Насыщенный терпкий запах, женщины наполнял воздух своими флюидами. Я чуть раздвинул её губы в стороны, и увидел розовую головку клитора, прятавшуюся в складках. «Давай! Скорее!», тихий шепот, прогремел как гром. И я приник к ее прелестям губами.

Это даже слаще первого поцелуя, который дразнит, обещая блаженство. Здесь нет места обещаниям. Это и есть первый, самый главный момент блаженства! Один дает, а другой принимает ласки, мечтая о продолжении. Каждый знает, что его ждет и жаждет это!

Мои губы покрывают поцелуями ее нежную вульву, но главное действующее лицо в данном акте, язык. Он еще не коснулся ее, не пробежал горячим и возбуждающим прикосновением... Я чуть прикасаюсь языком к клитору и, не задерживаясь, провожу им по всей поверхности гениталий... Стоны, произвольные движения тела... А я уже вылизываю ее половые губы, вход во влагалище, покрытый нежной, но горячей кожей. Её бедра, дрожа от возбуждения, приподнимаются мне навстречу... А я, словно дразня ее, бросаю все, возвращаясь к клитору. Мой вибрирующий кончик языка упирается в его головку... Победный крик восторга оглашает воздух, и я вылизываю и капюшон клитора, и саму головку. Мои губы нежно прикусывают розовый бугорок. «Ох! Ах! Хоро... ! Да-а-а!», бессвязные возгласы экстаза. А я опять лижу головку, оставляя на ней влагу, и чуть отодвинувшись, дую на нее. Даже такой медленный поток воздуха охлаждает клитор, привел Тоню в трепет. Пока я занимаюсь клитором два моих пальчика, проникли в вагину, гладя и лаская ее изнутри. Я кручу ими на 180 градусов вправо и влево, одновременно погружая их глубже в вагину и вытаскивая обратно. Её тело под моим напором ходит ходуном. А мой член побивает все личные рекорды по желанию и стойкости!

Она не выдерживает первой. Мышцы живота и без того напряженные скручивает еще сильнее, потом отпускает, чтобы через секунду скрутить снова. Крик или вой блаженства, вздохи заполняют спальню. Спазмы оргазма выделывают с Тоней странные вещи. Вот оно в покое, и тут же ее всю колотит, не давая легким вздохнуть. Руки мечутся по простыне, то, сжимаясь и захватывая, простынь, то расслабляясь. Я чувствую, как сжимаются мышцы вагины, охватывая мои пальцы. Их волнообразное движение буквально выгоняют соки изнутри. Бедра приподнимают ягодицы, чтобы тут же дать им упасть на простыню.

Привстав, я с наслаждением смотрю «на дело своих рук». «То ли еще будет!», думаю про себя, и добавляю: «Когда в дело вступит главный участник!». А пока, я просто наблюдаю, как ее треплет шторм первого за сегодня оргазма. Это возбуждает и взбадривает, не хуже, а может и лучше, чем коньяк! Это «наркотик», а я, подсевший на него «наркоман»! Постепенно «шторм» тела стихает, мелкая ослабевающая дрожь и редки спазмы, как бы призывают к продолжению...

И оторвавшись от созерцания, я начинаю, или, если хотите, продолжаю священнодействие. Натянул презерватив, лежащий на койке, и вот головка моего члена уже скользит по вульве. Я чуть постукиваю ей по гениталиям. Каждое ее касание вызывает дрожь и стоны. Наконец, наигравшись, приставляю ее к отверстию влагалища, и медленно начинаю входить в нее. Мягкое скольжение внутрь, миллиметр за миллиметром... Остановка... И опять вперед... Тоня дрожит от нетерпения и желания, но я не спешу! Мне хочется насладиться первым проникновением, таким желанным и долгожданным... Вот я весь внутри. Опять остановка, мгновения привыкания и приспособления друг к другу... «и понеслась душа в рай»! Сначала по чуть-чуть, вперед-назад; все, увеличивая скорость и амплитуду погружения...

Вселенная состоит из элементарных частиц. А в нашей жизни присутствуют элементарные движения. Что может быть проще движения вперед-назад? Но в данном конкретном случае они могут вознести твою женщину, на вершину блаженства, а могут обидеть или унизить...

Поэтому я старался, и, похоже, у меня это получалось. Как в суп добавляют специи, так и здесь я добавил движение ягодицами вправо-влево. Совсем чуть, но этого хватило, чтобы она начала стонать, плюс подмахивание с ее стороны! Теперь мы двигались в одном темпе, дополняя движения, друг друга. Нам было так хорошо, «что ни в сказке сказать, ни пером описать»... Потом она приподняла ноги, и я положил их себе на плечи. Теперь при каждом вхождении в ее лоно моя мошонка шлепала по ее ягодицам. Стандартный набор звуков, для этого действа заполнял комнату: стоны; охи; шлепки; чмоканье члена входящего в вагину; изредка звуки поцелуев.

Смена положения, я пристроился сзади. Мой орган опять движется внутри нее. Теперь мне доступны ее груди и клитор, которые я ласкаю своими руками. Второй рукой я изредка шлепаю ее по попе. Она извивается под моим напором как змея, выкрикивая: «Да! Хорошо! Быстрее!»... А я уже разминаю пальчиками ее анус, он тоже не останется без внимания. Она уж не стонет, она уже кричит от наслаждения и ощущений. А я пока размеренно «полирую» ее влагалище, которое приняло оптимальную для меня форму и размер. Миг, и она опять в полете оргазма. Ее крутит, мышцы под кожей перекатываются буграми, спина выгнулась вниз. И крик, нечеловеческий крик восторга, а потом всхлипывания, ей не хватает воздуха. Так как сладостные спазмы стянули грудь. Голова упала на простыню которую комкают «беснующиеся» руки! Наконец вздох и стон, напополам с криком.

Вот крики на миг прерываются, и Тоня, срывающимся голосом стонет, почти шепчет: «Давай, в попу! Хочу! А-а-а... «. Быстрый выход, и вот уже мой фаллос медленно входит в анальное отверстие. Наличие на презервативе вагинальной смазки облегчает процесс. Крики сменяются всхлипами. Она еще больше выгибает спину, а я, «проторив тропу» начинаю набирать темп. Все повторяется. Это же простая арифметика: «От перемены мест вставляемых, сумма не меняется!».

Опять смена положения. Презик долой, она лежит на спине, а я пристроился членом между двух мягких и пленительных грудей. И опять вперед-назад. Она прижимает груди друг к дружке руками, а мой «молодец» уютно скользит в получившейся норке, доставляя удовольствие ей и мне. Временами она ослабляет сжатые груди, и я проскакиваю глубже, а она с упоением ловит красную, набухшую от крови головку ртом. И ее язык вылизывает ее! Такой массаж, кажется, нравиться ей, а мне тем более!

Потом она вылазит из-под меня, и делает минет уже по-настоящему. Вылизав весь орган, она забирает его в рот, и он мягко скользит по языку, а язык, своими фортелями, добавляет ощущений.

Новый презерватив и опять вагина. Буквально через пару минут мы оба кончаем. Стоны, крики, вздохи наслаждения. Я чувствую, как пульсирует ее влагалище, обжимая член, как заполняется резинка, одетая на него моей спермой. Тяжело падаю на кровать рядом с Тоней. Оба дышим как пробежавшие марафон. Зато, какое блаженство!

С короткими перерывами на перекус и отдых мы занимались этим увлекательным занятием целый день. Потом был ужин с шампанским, и мы продолжили вечер встреч. Никогда я еще не чувствовал такого желания. У меня вставал сразу, как только она начинала играть с моими причиндалами, или когда я гладил ее прекрасное обнаженное тело. Часам к двум ночи мы, наконец, угомонились, и я провалился в глубокий счастливый сон.

Проснулся я часов в 12 дня. Тони рядом не было. В квартире стояла мертвая тишина. Когда я встал, то увидел записку от Тони: «Милый! Меня вызвали на работу. Приду после 12 дня. Целую! P. S. В холодильнике есть что кушать, дождись меня!».

Я натянул на себя халат, брошенный на кровать, и пошел в кухню. Пока закипел чайник, я сделал утренний туалет. Потом налив кофе, и закурив, сел за стол, поджидая хозяйку. Мне вспомнился наш вчерашний марафон и у меня сразу встал. Приятные мысли отвлекли, и я задумался. Внезапно я услышал, как хлопнула входная дверь, но без задней мысли крикнул: «Милая, я на кухне. Пью кофе. Тебе налить?».

Простучали каблучки, и на кухню вбежала Снежана. Сцена из «Ревизора»! Она непонимающе осмотрелась, увидела меня, и в каком виде я здесь нахожусь, и вдруг бросилась на меня с кулачками... Из глаз брызнули слезы. Ее кулачки не больно колотили меня в грудь, а она, захлебываясь слезами, бормотала: «Ты такой же, как он! Сначала с мамой, а потом и ко мне подкатывать будешь! Сволочь! Ненавижу вас всех! Гады проклятые. Только одно на уме... «. Она кричала что-то еще, а я просто обнял ее и прижал к себе. Истерика продолжалась несколько минут. Из всего сказанного я понял, что в возрасте шестнадцати лет ее, похоже, изнасиловал какой-то знакомый мамы.

Она, всхлипывая, прижималась ко мне, а я гладил ее по волосам, говоря, ласковые слова. Пришлось прибегнуть к внушению, чтобы успокоить ее и заставить рассказать все по порядку. Мы сели на кухне, друг против друга, и она начала повествование...

Этот мужчина был ее отцом. Сначала он просто приставал к ней, а потом после одного из праздников, когда мама пошла провожать гостей, пьяный грубо изнасиловал. Пришедшая мать, буквально сняла его с дочери. Что с ним стало дальше, я не понял, но больше он в ее жизни не появлялся. Они переехали в эту квартиру, но травмированную психику Снежаны, не удалось реабилитировать. Она стала «стервой», и по ее мнению мстила все мужчинам. Завлекая в свои сети сокурсников, и бросая их, не думая, что может попасть «из огня да в полымя». От мужчин она ждала одного, то, что ей запомнилось тогда: боль, унижение, страх.

Я не зря учился на психотерапевта, не зря всех обогнал по этому направлению. Мне легко удалось поставить диагноз и даже метод лечения. Ей надо было показать положительные стороны секса, и отретушировать первый отрицательный опыт. Оптимальный вариант: большая любовь, терпеливый и деликатный парень. Или второй способ: имитация сего действия, используя мои возможности. Так как с поведением ее среди сокурсников были проблемы, то, первый вариант отметался как почти невыполнимый. Ну а второй вариант я мог сделать здесь и сейчас!

От размышлений меня отвлек звонок по мобильному телефону. Звонила Тоня, и сказала, что задерживается, и будет, скорее всего, после пяти вечера. Я посетовал на эти проблемы и добавил: «Ну, я тебя не буду ждать. Захлопну дверь и уйду». Мы простились, и я решил помочь Снежане, тем более что в нашем распоряжении оказалось часа четыре

времени.

Сама подготовка заняла немного. Внушение влюбленности и желания, ретушь отрицательных последствий и осмысление своего нового состояния самой Снежаной. А потом я отправил ее в ванну мыться. Буду честен, хотя она и не являлась моим любимым типажом, но все равно вызывала желание, так что ни о какой благотворительности не шло и речи. Но, как говорится: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж... !». Потом я нашел свои брюки, и достал из них презерватив, положив его в карманчик халата.

Используя свой новый статус, я вызвался потереть спинку, на что и получил соизволение. Конечно, моя ее я еще гладил и другие места, но это уже детали. Первое мое прикосновение к грудям Снежаны вызвало у нее рефлекторное отрицание. Она отпрянула, и зажалось. Небольшое внушение, и вот уже она млеет под моими руками, омывающих и возбуждающих ее тело. Груди, соски, животик, а потом и внутренняя сторона бедер. Небольшая, но крепкая попка с упругими ягодицами и, конечно, поцелуи. Потом я ее вытер и на руках отнес в комнату. Она доверчиво жалась ко мне, пока я ее нес.

Зайдя в комнату, я рывком сбросил на пол покрывало, прикрывающее постель и положил ее на ложе. Она свободно устроилась на кровати. Я прилег рядом и стал ласкать, не забывая про поцелуи и ласковые слова. Сейчас нельзя было торопиться, да и времени нас было много! Волосы, лоб, уже блестящие от возбуждения глаза — все было обласкано и зацеловано. Носик, рот и шейка — подверглись тому же. А потом были груди, небольшие, но упругие с более темными, чем у матери сосками, большими как виноградинки. Покрыв их поцелуями, я ласково обвел ореолы сосков языком. Отстранившись, подул на них. Природу не обманешь! Они сразу чуть съежились, но стали более твердыми. Взяв один сосок в рот, и стал сосать. И она застонала! Ей это было приятно, а когда к губам добавился язык, вылизывающий эту «конфетку», то стоны стали громче и она стала дрожать. Дрожь возбуждения и желания стала захлестывать ее. Тело перестало дрожать и по нему пробегали волны конвульсий. Выпустив правый сосок, я также облобызал левый. А в это время моя рука гладила ее живот, а вторая бедра. Я чувствовал, как под руками напрягались ее мышцы, и как она пыталась приподняться, следуя за моими ладонями, когда те отрывались от кожи.

Продолжая поглаживания, я опять целовал ее в губы и тут же вернулся, обратно лаская губами и языком ее животик. Не прекращая ласки, я опускался все ниже. Гладковыбритый лобок бугорком выделялся на теле. Дальше были бедра. Медленно поднимаясь по ним я, наконец, добрался к цели. Розовые, толстые, но мягкие внешние губы закрывали все. Я провел языком по образованной ими щели и чуть надавил. Мой язык легко проник между ними, и я повел его вверх. Кончик языка мелко вибрировал, и когда он коснулся не видимого клитора... тело, лежащее передо мной, содрогнулось, его затрясло, и Снежана почувствовала свой самый первый оргазм! Мышцы живота скручивались «узлами» перед моим взором, ягодицы затвердели, ноги и руки стали самопроизвольно двигаться... Раздался громкий стон, переросший в приглушенный крик. (Порно рассказы) Черты лица исказились сладостной гримасой. «Что... эт... такое...», через силу пробормотала Снежана. Я, помолчав, сказал: «Милая! У тебя оргазм!». Но она уже не слушала меня, вся, отдавшись новым прекрасным ощущениям... Стоны, сменяющиеся всхлипами, спазматическое сокращение всех мышц, и затуманенные оргазмом глаза... Пока она кайфовала, я шире раздвинул её ноги и, разведя пальцами большие и малые половые губы, приник к ее лону. Сразу же пустив в ход язык, помогая ему пальцем свободной руки. Утихшие было тазовое биение началось с новой силой, и тут она закричала! Сильно, громко, не скрывая как ей хорошо.

Она попалась! Попалась в ловушку, которую устроила природа изначально, как все до нее и после! Оргазм, это наслаждение женщине за продолжение рода, за те муки, которые она перенесет при вынашивании и рождении ребенка.

А я уже вылизывал ее вход во влагалище и саму вагину изнутри, засовывая, как можно глубже свой язычок. Она уже не кричала, а только стонала и извивалась от моих ласк. Решив, что я уже ее достаточно распалил, я скинул халат, достал и надел презерватив, а потом пристроился к ее вульве. Поводив и постучав по ней своим возбужденным органом, приставил его к отверстию влагалища и медленно надавил. С натугой моя головка зашла в отверстие. Она затихла, ожидая, что будет дальше. Я также медленно вышел из нее и опять ввел член, но глубже. Потом остановив движение, нагнулся и стал ее целовать. Она, сначала вяло, а потом все энергичнее стала отвечать мне. Через пару минут я опять надавил, и мой орган погрузился в нее полностью. Я сам не ожидал, что это произойдет так быстро. Мы оба замерли. Она, прислушиваясь к себе, я к ее реакции. Подождав несколько долгих секунд, и не получив никаких «протестов», я стал медленно и как можно нежно делать неглубокие фрикции.

Постепенно размах их и скорость увеличивались. Наши уста все еще были сомкнуты, и когда ее язык в очередной раз встретился с моим, я понял: «Все в порядке!», и увеличил темп почти до максимума, а амплитуду до полного выхода из вагины. Она начала стонать, и поймав ритм, стала подаваться мне навстречу, при моём вхождении. Ее вагина была неглубокой, и я чувствовал, как моя головка упирается в шейку матки. Похоже, ей это нравилось, так как она застонала еще громче и пыталась говорить: «Да! Еще! Хорошо!... «. И меня и ее хватило ненадолго. Да я и думаю, что это к лучшему. Минут через десять кончила она, а следом и я. Ее опять крутило, и било спазмами. Я лег рядом и стал нежно гладить ее по телу, стараясь продлить ее эйфорию. А потом, со счастливой улыбкой на губах она уснула.

Я полежал с ней рядом еще, какое-то время и встал. Сходил под душ и начал собираться домой. Напоследок выдал ей команду, кое-что забыть, кое-что приукрасить. Наш коитус, заставил отнести к легкому увлечению, и маленькой слабости, а все положительные эмоции секса выставить на первый план...

Эпилог: Все прошло нормально. С течением времени, Снежана начала меняться, а у нас с ней установились дружеские отношения. С ней я больше не спал, боясь сломать ту грань, через которую ее перетащил. Еще около года я встречался с ее мамой, но в секрете от Снежаны. А потом круговорот событий разлучил меня с ними...

Молох 2014 год, для www..ru.