В начале лета моя любимая женушка Лена, стройная шатенка 30 лет, сказала, что она хочет пригласить погостить свою племянницу, Олю. Ее старшая сестра была на восемь лет старше. Мы, три года назад обосновались в южном городе, купили просторный дом. Гости нас не стеснили бы. Я дал согласие с радостью. У меня готовились к сдаче два объекта, они требовали постоянного внимания. А Лена была в отпуске. Поэтому приезд племянницы ее займет, и она перестанет жаловаться, что я мало уделяю ей внимания. Наши отношения еще несколько лет назад перешли в очень и очень спокойную фазу. Детей не было. И, мы, немного отдалились друг от друга. Оля приехала в конце июня. Я, как всегда, был на работе, и ее встречала жена на своей машине. Когда я пришел домой, она ее уже разместила. Они успели почирикать и подружиться. — Вот, познакомься моя племянница, — Лена подвела ко мне девушку среднего роста, с короткой стрижкой. У Оли была стройная фигурка, маленькие грудки, по-другому и не скажешь. Ее соски задорно торчали вперед, натягивая тонкую ткань футболки. Маленькую попку прикрывали низкие трикотажные шортики. Я торопился поужинать и засесть за работу, поэтому отделался дежурными фразами. Почти неделю мы существовали в разных плоскостях.

Я работал, а девчата занимались свои делами. Они были, не разлей вода. Нов один прекрасный день, я с удивлением обнаружил, что мне не надо ничего вечером делать и предложил сходить после ужина в кино. Лена переглянулась с Олей и согласилась. Пока они наряжались и «пудрили носики», стемнело и мы попали только на десятичасовой сеанс. На парковке у громадного ТРЦ, я вышел первым и помог жене выбраться из моего джипа. На ней была короткая юбка, и когда она подавала мне руку, я заметил, что трусиков у нее под юбкой нет. Я не поверил своим глазам! Но мы, как всегда, опаздывали, и быстро понеслись к кассам кинотеатра. Она вела себя, как ни в чем не бывало! Я засомневался, не показалось ли мне. Года три назад мы еще немного «хулиганили», в том числе и с одеждой на улице. Я пару раз уговорил ее прогуляться без трусиков, и прекрасно помню, какая она была скованная, хотя юбка тогда была длиннее. А тут, сама непосредственность! Во время сеанса, путем манипуляций с упавшей зажигалкой, я убедился, что мне не померещилось. Моя жена пришла в кино без трусиков, и я об этом ничего не знал! Еще, я заметил что, Лена с Олей, не смотря на двукратную разницу в возрасте, вели себя как две подружки. Смеялись над своими, только им понятным, шутками, шептались, как все девчонки, и так далее. Дома, обдумав все хорошенько, я решил не пороть горячку. Может она второпях, просто забыла надеть трусики.

А что касается Оли, с кем ей еще общаться, если я все время занят. Точно говорят, что все мужики тупят, когда дело касается их жен. На следующий день, у меня получилось заехать домой пообедать. Обе подружки были дома. Лена накрыла мне на стол, но со мной не присела, уединилась с племянницей в зале. У меня создалось впечатление, что я своим приездом нарушил их планы. За обедом я опять вспомнил о нашем походе в кино, и, позвав Лену на кухню, попросил добавки. Пока она была у плиты, я уронил вилку под стол. Она опять была без трусиков! Последующие пару дней я убедился, что она, ни дома, ни даже в магазин, мы один раз ездили за покупками, трусики не надевает. Из одежды предпочитает короткие юбки и платья. Лифчик тоже не носит. Про бюстгальтер, тут все понятно у нее была крепенькая небольшая грудь. Она и раньше их носила по необходимости, а с трусиками... Оля же носила в основном короткие трикотажные шортики, и то же щеголяла без лифчика, но это вроде объяснимо. Дальше, мне показалось, что они слишком близки, тетя с племянницей. Мне стало интересно, что все это значит. Для проверки, я, как-то, после ужина, предложил Лене заняться этой ночью сексом. Последние три года мы это делали без особого пыла раз, два в месяц. Чаще не хотелось, или не получалось. Да мы оба и не стремились. Услышав мое предложения, моя дорогая жена, замялась, и ответила, что не знает. Мол, наступит вечер, там посмотрим. Когда я позвал жену спать, они сидели на веранде, вдвоем на плетеном диванчике.

Лена встала, бросила странный, как мне показалось взгляд на Олю, и пошла со мной. В спальне, она сослалась на усталость, и предложила мне просто «поцеловать меня там», так мы называли минет. Не раздеваясь, она опустилась на колени. Когда все закончилось, она быстро умчалась в ванную. Я хотел лечь спать, но вспомнил, что надо бы проверить дверь на веранде, закрыта или нет. Дверь была не заперта, и на веранде горел свет. Пришлось выйти — выключатель был на улице. Наша открытая веранда тянулась вдоль всей задней части дома, и небольшое окно ванной выходило тоже на нее. Окно, почти всегда, было открыто. Вода в ванной уже не шумела. Выйдя на дощатый настил веранды, и, уже потянувшись к выключателю, я услышал голос моей жены из ванной. — Тебе, правда, понравилось? — Да, такой интересный вкус, особенно на твоих губах, — это уже был голос Ольги. Я замер, а Оля продолжала, — дай я еще раз тебя поцелую, — пауза. Потом опять Оля: — Смотри, а на тебя это подействовало, ты вся мокренькая. — О! Оля, ты сводишь меня с ума, что ты со мной делаешь! — я узнал эти нотки в голосе Лены. Она задыхалась от возбуждения. — А вот так, я знаю, как тебе нравится, когда я делаю вот так, да? — это была опять Оля. — Подожди, О! Сейчас! Ооо! Оля ты такая... — суда по голосу моя жена кончала. Но до конца мне дослушать не удалось. Раздался звук воды. Наверное, Лена включила, чтобы заглушить свои стоны. Она всегда у меня громко кончала. Старясь ступать как можно тише, я вернулся в спальню.

Я был удивлен и ошеломлен. Вот значит, что происходит. Теперь кое-что стало понятно. Я задумался. Постарался разобраться в своих чувствах. Отметил, что ни капли не ревную, хотя вроде бы должен. Но не ревную и все! Наоборот, стало любопытно, как и что они там делают. Конечно, из Интернета, вроде бы, понятно как. Но когда твоя жена, это совсем другое дело. Интересно, у Ольги голый лобок, или Лене приходиться языком раздвигать волосики. На меня нахлынуло возбуждение, когда я представил их в ванной.

Захотелось присоединиться к ним. Вскоре вернулась Лена. Я притворился спящим. Утром, я решил, что могу не торопиться к своим работникам, они прекрасно справятся и без меня. Потянулся к спящей Лена, стал гладить ее, забираясь руками под пижаму. Она пробовала, не просыпаясь отбиваться, но я был настойчив. — Дим, отстань, дай поспать, пожалуйста. — Поцелуй меня и я отстану, — я продолжал вольничать руками, забираясь по ее пижамные шортики. — Ну вот! Ты меня разбудил! Сколько время? — она окончательно проснулась и отодвинулась от меня на другой конец кровати. — Восемь. — Господи, какая рань! Ты добился своего, теперь уже не засну. — Если ты не хочешь меня просто поцеловать, тогда может кофе? — я пододвинул к кровати столик с двумя чашками. — Кофе, да, это хорошо, — все еще сонным голосом ответила она. — А ты, что сегодня на работу не едешь? Тебя же, уже в восемь дома нет? — сделав первый глоток, спросила Лена. — Нет, сегодня попозже, обойдутся без меня, — ответил я лениво. — Хочу тебя попросить, съездить со мной в магазин за шортами, а то уже жарко стало в брюках, а у меня все шорты старые. Давай с утра съездим, потом я тебя закину домой, а сам на работу, а? — Ну, давай, только позавтракаем. — А Оля не заскучает одна? — Нет. Она встает в десять, не раньше. — Отлично, только надо будет полотенце в машину взять, на сиденье постелить, — сказал я, как бы размышляя вслух. — Это зачем? — она еще не чуяла подвоха. — Ты же опять без трусиков будешь, и в короткой юбочке, а чехлы все пыльные... — Так ты заметил!? — она, чуть ли, не подскочила на кровати, едва не расплескав кофе. — Согласись трудно не заметить, если ты уже четыре дня ходишь так, — я посмотрел на нее в упор. — Ты всегда строго следила за своей гигиеной, а тут свободно садишься в кино на кресло, можно сказать голой... Она слегка покраснела. — Если честно, то я в кино, немного приспустила юбку вниз, — она поняла, что не злюсь на нее, а пытаюсь понять. — А в своей машине, ты как ездишь? У тебя же юбка всегда задирается, когда ты за рулем? — А мы уже два раза стирали чехлы с сидений. Ой! — она густо покраснела, поняла, что ненароком проговорилась. — Точно! Ой! Что это вы, я тоже заметил, — я усмехнулся. — Но давай обойдемся без моих догадок. По-моему, пришла пора поставить меня в известность, о некоторых аспектах ваших отношений. Лена опустила голову. — Ты сердишься? Злишься? — Нет, просто хочу разобраться, что и как. Ты же знаешь, что я могу все понять. — Знаю, просто, так все неожиданно. Я собиралась тебе сказать, но как-то... Видно немного опоздала.

Даже не знаю с чего начать, — она говорила почти шепотом, не поднимая головы. — Боюсь, ты будешь ревновать. — Нет, не бойся, я точно не ревную. Скажу банальность, начни с начала. — Это случилось на второй день после приезда Оли. Мне надо было днем заскочить на работу, и я извинилась пред ней и уехала. Сказала, что часа на три. А получилось быстро, и я вернулась. Когда зашла во двор, решила посмотреть, надо ли полить цветы или нет, поэтому вошла в дом через веранду. Дверь была открыта. Поэтому и тихо, наверное, получилось. Оля сидела в библиотеке, (так мы называли комнату, где были полки с книгами, и стоял «большой» комп) перед нашим компьютером и смотрел наши фотографии. Ну, те, ты помнишь? Года четыре, пять назад, мы «хулиганили» и наделали много фотографий обнаженной Лены. Сняли и два развратных видео ролика минут по пять. Лена, потупив голову, продолжала. — Она сидела спиной к двери и смотрела на фотографии. Как раз, серия по кухню. Где я только в фартучке. Там еще, помнишь, были фотографии с разными предметами у меня там, внутри. Я это увидела, и мне стало так стыдно, прямо столбняк напал. А она сидит и внимательно так рассматривает, одну, потом другую. Я смотрю, а одна рука у нее между ножек. Шортики приспущены. Я сразу и не обратила внимания. Откинется назад, поласкает себя, потом другую фотку, и опять. Потом она видео включила. Там где я себя ручкой от лопатки ласкаю. Она такая еще ребристая... А там еще и звук, ну ты понимаешь. Я стою, не жива, не мертва. А Оля вдруг встала со стула, футболку сняла и ложится на стол, — Лена замолчала. Потом решительно тряхнула головой, продолжая. — Ложится сначала, чтобы соски ее просто скользили по гладкому столу. А я все вижу ее грудь, как ее соски скользят, попку ее голую, ну и там, мокренькую ее. Сама начинаю, почему-то возбуждаться. А она сдергивает шортики ниже, и начинает вовсю себя ласкать там, свои губки, по-разному... Представил картину? Из компьютера охи, ахи, на столе голая девушка. Я не думала, что на меня это так подействует. У меня от возбуждения даже ноги ослабли, я и прислонилась к двери, она же полуоткрытая была. Не знаю, как получилось, но я прикоснулась к углу двери своим местечком, наверное, чуть прогнулась, что бы удобнее было. Не помню, сколько времени мы так стояли. Недолго, конечно. Тут я в компьютере кончила, Оля на столе тоже громко застонала, и у меня волна какая-то пошла. А я в руке сумочку держала. Она возьми и упади. Оля обернулась, сама голая, и я перед ней стою, с дверью между ног. В общем, я убежала в спальню. Сижу горю вся, и боюсь выйти. Трусы мокрые, брюки мокрые. Давно такого не было. Посидела полчаса, может больше. На всю жизнь не спрячешься — надо выходить. Выхожу, Ольга у себя на верху, возится со своим чемоданом. Поднимаюсь, заглядываю. Она его собрала уже. Ревет и собирает. Увидела меня, заревела еще больше. Прощения просит. Уезжать собирается, чтобы, я, мол, о ней ничего такого не подумала. Я тоже в слезы. Сидим, ревем, как две дуры. Я ее успокаиваю. Мол, ничего страшного, не надо уезжать, подумаешь. Обняла ее. Говорю ей, что все так делают, бросила взгляд на ее футболку, грудь просвечивается, и вспомнила, как она своими сосочками по столу... Она уже не ревет, слушает меня, я ее глажу, глажу, и, как ты меня, пальцами по ее холмикам сбоку провожу. Она на меня посмотрела так. И спрашивает, у тебя так было. Я краснею и отвечаю да. Она не унимается, сколько раз в день? Ну, в общем, я стала ей рассказывать, потом, она меня расспрашивать начала, про первый раз, потом про все, ну, ты понимаешь. А я не могу, вся теку. Переоделась же, уже в платье. Сижу, ерзаю. Смотрю, она тоже... Даже пальчиком у себя там пару раз провела, непроизвольно. А потом, она спросила, а тебе понравилось на меня смотреть. Шепотом спросила. Я ей ответила: «Да». Тоже шепотом. А она говорит, хочешь еще увидеть. Я опять, да отвечаю. Она шортики сняла, легла и стала себя ласкать. Я тоже рядом легла и сама стала. Или она мне подсказала, не помню. Как в тумане было. Потом она попросила, чтобы я трусики сняла. Она любопытная очень. И пошло. Мы сначала сами, а потом я ее пальцами, и она меня. И снаружи, и внутри. Ей внутри очень нравиться меня ласкать. Я, наверное, раз пять кончила. Потом мы чай пили, голые. Потом я ее целоваться научила. А она призналась мне, что любит без трусиков ходить. И у нас дома, только с поезда в них была. Еще ей нравиться шорты спускать с попки и сидеть так голой попкой. Она так в первый день на диване в зале вечером сидела, а мы мимо ее несколько раз проходили, и не замечали. Ну а потом пошло поехало.

— А как ты стала без трусиков ходить? — Это на следующий день. Мы с утра побарахтались в постели, а потом Оля меня уговорила попробовать. Мы сели в машину и поехали в магазин. Я была без трусиков, стеснялась немного. А она спросила у меня разрешения, и стянула с себя шортикиполностью, ниже колен. Так и ехали по городу. На меня это все так подействовало, что я в магазин приехала вся мокрая. А эта егоза не успокаивалась. Завела меня в примерочную, разделась до гола и стала себя ласкать перед зеркалом. Я тоже стала, за ней. Потом она призналась, что делала так несколько раз дома... После этого мы и решили, что не будем носить трусиков. Она в моей машине, как сядет, так сразу шортики до щиколоток опускает. А на перекрестках мы трогаем друг друга там... Кстати, в кино, когда ты смотрел на экран, она несколько раз меня погладила там пальчиком, и один раз даже внутри. Ей нравится так делать со мной в твоем присутствии, и просто, где-нибудь, украдкой. А меня это очень сильно возбуждает. Поэтому после кино, помнишь, мы в туалет пошли и там она меня двумя пальчиками, там... внутри... по быстрому. У нее такие пальчики волшебные, и язычок... Я забрал у нее кружку, и опрокинул ее на кровать. Запустил руку ей в штанишки. Моя женушка была сильно возбуждена! Лаская ее губки, дразня ее, я не давал ей успокоиться, но и до оргазма не доводил. Мне хотелось знать все о них. — А есть разница, между мужчиной и женщиной? — Сравнивать нельзя, потому что это — совсем другое. От нежности даже дышать становится тяжело. Тем более, что мы стали чувствовать одна другую во всех мелочах. Иногда мы просто зацеловываем друг друга во все места... — А кто у вас главный, что ли, заводила? — Кто у нас главный? А никто не главный, кто больше хочет тот и главный. А заводила больше она. Она любит придумывать разные, как сказать, приключения, ситуации. Ты же знаешь, я больше следую по течению... — И, что она еще придумывала? — Мы пытались фотографироваться дома и во дворе, но получилось не очень, все стерли. Наверное, ею больше движет интерес, любопытство. Хочется узнать как можно больше. Ей нравится меня расспрашивать о том, как и что я делала с тобой, и вообще. Еще, наверное, после того ролика, ей нравится ласкать меня разными предметами, там...

Терпению моему пришел конец, я был возбужден ее рассказами до предела. Передо мной проплывали картинки, одна соблазнительней другой. Я сдернул с нее пижамные штанишки. Лег на спину. Требовательно потянул ее наверх. — Любимый! — выдохнула она, садясь сверху на мой член и насаживаясь на меня, как можно глубже. Трахала меня, и болтала о своей любовнице. Какие у нее грудки, такие маленькие и упругие. Какие у нее сосочки, как она хочет поцеловать их. Когда она их видит, прямо вся течет. Какая у нее киска,

такая нежная, с розовым бутончиком на верху... Я приподнял свою разгоряченную жену и положил на спину. Задрал ей ноги вверх и вошел в нее. Буквально несколькими движениями я довел ее до оргазма. Кончала она очень бурно. Давно у нас так не было... Сейчас она лежала предо мной, все еще переживая свой бурный всплеск. Дрожь волнами проходила по ее телу. Достав из тумбочки смазку, я перевернул ее на живот и обильно смазал ей попку. Она дернулась, но я прижал ее к кровати. — Раздвинь ноги, похотливая развратница! — и я от души шлепнул ее по попке. Она покорно выполнила приказ. — Шире! — я упер головку члена в ее коричневую дырочку. — А теперь проси! Она дернулась еще раз, сопротивляясь, но получила два смачных шлепка по своей покорной попке. Замерла и негромко произнесла. — Трахни меня так! — Громче, я не слышу! — я надавил членом сильнее. — Трахни меня в задницу! — выкрикнула она, подавая попку вверх навстречу мне. — Оооо! Застонала она, — чувствуя, как член погрузился в ее тугую трубочку. Я стал сильно вгонять его, разваливая ее круглую попку на две части. Она кричала, стонала, поддавая попкой мне на встречу. Все накопленное возбуждение, все развратные картины, которые у меня возникали от ее рассказов о племяннице, я вгонял в нее, со всего размаха. Она просунула руку под себя и засунула пальцы в свою дырочку. Стала двигать ими в такт моим движениям об нее. У меня просто сносило крышу. Почувствовав, что сейчас кончу, я рывком выдернул член из ее попки и перевернул ее на спину.

Она меня поняла правильно, замерла, приоткрыв ротик. Только продолжала трахать себя пальцами. Мой член выстрелил ей в лицо, одна две, три струи. Она выгнулась на кровати, застонала, вскрикнула. Расслабленно опустилась, и стала облизывать губы. Я смотрел на нее, свою любимую, страстную. Перед глазами плавали золотые кольца. Мне казалось, что я полностью опустошен. После, мы долго лежали молча рядом, касаясь друг друга только пальцами. Между нами снова возникла та особенная близость, которая была раньше. Она пошевелилась и положила мне свою голову на грудь. — Что ты обо мне думаешь? — замерла, ожидая моего ответа. — Ты знаешь, я тебя даже не ревную. Сам удивлен, но это так. В последнее время мы как-то отдались друг от друга. Живем сами по себе. А сегодня опять, как в старые времена. И мне это нравится. Поэтому если ваши, как ты назвала, приключения, будут давать такой эффект, то я двумя руками за. — Я сама рада. Все собиралась тебе рассказать, но боялась. А теперь как гора с плеч. — Понимаю тебя. Сам долго не решался с тобой поговорить. Пусть у вас идет, как идет, а там посмотрим. Все, что ни делается — делается к лучшему. Только у меня два условия. Первое, — безопасность. Никакого экстрима, и никакой огласки. Понимаешь, что я имею в виду? Второе... — Тут я немного замялся, подбирая слова. — Мы сегодня поговорили, ты так много рассказала, это мне очень понравилось. Второе условие — это ты. Сегодня ты была великолепна! Хотелось бы такого праздника чаще. Где-то так. Согласна? — Да, любимый! Ты не представляешь, какой ты! Ты самый лучший! Мне тоже понравилось, — она сделала паузу. — Только скажи честно, — она посмотрела на меня. В ее глазах плясали чертики. — Тебе хочется увидеть Олю голой, потрогать ее, и вообще? Кого ты больше хотел сегодня, меня, или ее. — Не буду лукавить, хочется... Но это так, обычно мужское. А возбудила меня только ты! Я понял, как я сильно соскучился по тебе. Мы поцеловались, я подумал, может еще продолжить, но пора было ехать. На работе, как всегда, все закружилось. Все посторонние мысли вылетели из головы, и когда позвонила Лена, я, даже, не сразу сообразил, о чем она. — Дим, я поговорила с Олей, как ты и сказал. Она сначала испугалась, но, я ее успокоила. Так, что все нормально. Ты когда освободишься? — Ок. К ужину буду точно.

2.

Я ободряюще ей улыбнулся, и резко изменил тему. — Лен, мне кажется, что для дома твоя юбка длинновата. То, что ты без трусиков, я сегодня увидел, когда ты нагнулась. А можно же укоротить юбку, чтобы часть твоей классной попки была видна и когда ты стоишь. Мне было бы приятно на тебя смотреть, да и Оле должно понравиться, — я выбрал интонации заботливого дядюшки. Она немного оторопела, но быстро справилась с удивлением. — Можно попробовать. Мы, — она посмотрела на Олю. — что-нибудь завтра сообразим. Я еще раз удивился, как она изменилась за эти дни. Раньше она бы смутилась. — Тогда давайте выпьем за очень короткие юбки, и Лену, которая не стесняется их носить. Мне нравится такой прогресс. Девчата сделали по глоточку и, похоже, окончательно расслабились. Поставив бокал на стол, Лена провела пальцем по плечу своей подруги, лаская ее ключицу, уже без всякого притворства. — Какие у вас планы на вечер, — спросил я наблюдая за ними. — Никаких не было, — впервые за весь вечер раздался Олин голос. — А что? — поинтересовалась она. — Предлагаю после ужина устроить для Лены фотосессию. Можно сделать несколько фотографий на фоне современных офисных интерьеров. Оля восприняла предложение с радостью. Лена с некоторым сомнением. Разговор завертелся вокруг деталей. За время ужина подружки обменивались легкими ласками. Наблюдая за ними, я понял, насколько они близки. Сам тоже испытывал чувство какой-то детской радости. Как-то в детстве у меня был самосвал. Я с ним поиграл, а потом забросил. А через полгода мне купили экскаватор. Я опять достал свой старый самосвал. Вот тогда я и испытал такую радость. Старая, надоевшая игрушка стала обладать новыми свойствами, и опять стала любимой.

Собрав все необходимое, мы поехали. Сегодня моя фирма закончила свой объем работ в отдельном двухэтажном офисе. Мебели там еще не было, зато была сделана уборка, и в холлах на первом и втором этажах уже стояли диванчики и журнальные столики. Лестница на второй этаж блестела хромом и стеклом. На полах лежал гранит, в кабинетах ковролин. Сторожа не было — стояла сигнализация. У меня был свой комплект ключей. Никто, в это позднее время, не мог нам помешать. Там я и планировал фотографировать Лену. Увидев офис, девчата пришли в восторг и побежали осмотреться. Пока я возился с фотоаппаратом, они заглянули в каждую дверь на обоих этажах. Я с удовольствием смотрел на мелькание стройных тел. Сперва, мы сделали несколько «обычных» снимков с Леной, для разогрева. Оля отступила немного назад, чтобы не мешать, и с интересом подмечала каждую деталь. Дальше стали делать снимки все откровеннее и откровеннее. На лестнице, в холле на первом этаже, на большом угловом диване, на втором. С каждым кадром я заставлял Лену обнажаться все больше и больше. Сейчас это было совсем легко, в отличие от прошлых лет, когда она стеснялась, зажималась, или, вообще, отказывалась. Видя свою жену обнаженной, в разных позах, я возбудился. Она тоже. Между ее губок появилась влага. Мои задания становились все откровеннее. Лена была уже сильно возбуждена, и послушно выполняла все, что ей говорили. У меня возникла идея — надо подключить Ольгу. Вдруг их удастся спровоцировать на большее, чем было за ужином. — Как ты думаешь, — обратился я к племяннице. — Нормально будет, если она сядет на ступеньку, откинет одну ногу, так чтобы ее губки касались мрамора? — Да, — выдохнула она. — Будет нормально, — на меня она не смотрела, разглядывая, во все глаза, свою подругу. — Тогда иди к ней, и скажи, как надо сесть. Она подошла к Лене и помогла ей принять нужную позу. Как бы, проверяя, правильно ли она сидит, ее пальчики скользнули Лене между ног, и задержались там на несколько секунд. Я сделала вид, что не заметил этого. Таким же образом, Оля выступила моим помощником еще в двух кадрах, где губки Лены касались блестящей трубы ограждения, и стеклянной поверхности журнального столика. Девочки все больше и больше отрывались от реальности.

Пальчики Оли, чаще и чаще стали задерживаться между ног моей жены. Мне даже показалось, что племянница пару мгновений ласкала ее внутри. Оля в очередной раз вернулась ко мне, ожидая, пока я сделаю несколько снимков Лены. — Если хочешь, можешь отойти немного назад и засунуть руку себе в шортики, я смотреть не буду, — сказал я. Она вскинула на меня свои затуманенные глаза, наверное, хотела что-то произнести. Но не стала. Отошла назад. Через некоторое время, в экране фотоаппарата, я увидел ее отражение. Она, почти, последовала моему совету. Медленно ласкала себя через шортики. Мое внимание привлек журнальный столик на втором этаже. Он стоял на одной хромированной ноге. Я подвел Лену к нему, и объяснил, чего я хочу. Попросил Олю принести гель и хорошо смазать ножку. Когда все было готово, Лена опустилась на четвереньки и заползла под стол так, чтобы ножка стола оказалась между ее ног. Подвинулась к ней вплотную, и стала опускать и поднимать свою попку, чтобы губками тереться о гладкий металл. От удовольствия начала постанывать, громче и громче. (Специально для .оrg — BestWeapon.ru) Я выключил фотоаппарат, оглянулся на Ольгу. Она была так занята, созерцанием своей любовницы, что не сразу убрала пальчики от своей щелочки. — Иди к ней. Помоги ей кончить, я подожду вас внизу, столько сколько надо. Я спустился вниз, и стал разглядывать сделанные снимки, попутно слушая звуки, раздававшиеся сверху. Громко стонала от удовольствия Лена, скрипел диван, время от времени я различал постанывания Оли. Член у меня стоял как вкопанный.

Только через пятнадцать минут раздались шаги. Сверху спускалась усталая, но довольная Лена. Она была совершенно голой. На ее правой груди алел свежий засос. — А Ольга где? — я жадно смотрел на свою жену, которая, только что, трахалась с девушкой. Ее тело излучало запах недавнего секса. — Лежит на верху, а я пришла за полотенцем. А что? — Ничего, — ответил я, подходя к ней и пригибая ее вниз, к своей ширинке. — Ничего, моя любимая, — расстегнул молнию, и мой возбужденный член у ткнулся ей в губы. Она не стала спорить, послушно открыла ротик и принялась за дело. Сосала она всегда хорошо, я просто подзабыл, как хорошо она сосет. Именно сосет, а не дрочит ртом, как это делает большинство женщин, полагающих, что они умеют делать минет. Конечно, после всего, того, что я видел и слышал, кончил почти сразу. Она добросовестно выпила все без остатка, и посмотрела на меня снизу вверх. — Ты само совершенство, — выдохнул я. — Ладно, беги, а то подружка заждалась. Домой мы ехали молча, каждый переживал свои впечатления от сегодняшнего вечера. — Ты какой-то волшебник, так все придумал! Я получила огромное удовольствие! Что-то в этом есть извращенное, заниматься сексом с одной, и знать, что в любой момент тебя может увидеть законный муж, не находишь? — спросила меня Лена, укладываясь спать. — Может быть. Может быть. Но разве это извращение, для такой развратницы, как ты? — Да, я развратница, но мне это очень нравится, — прошептала она, засыпая.