Олжас был уже там.

– Я уже думал, ты опоздаешь... – нетерпеливо переминался он с ноги на ногу. – Пошли, сейчас начнется.

– А где она? – удивился я, заглянув к ним в номер и никого не увидев.

– В душе. Сейчас выйдет. – он понизил голос до шепота.

– Как у вас прошло? – так же тихо спросил я.

– Нормально. Я погулять предложил, она сразу согласилась.

– Ну – ну... Ты только не тупи. Не жди, пока она сама начнет, она уже и так достаточно сделала, теперь твой ход.

В это время его мать вышла из душа. Наше внимание переключилось на нее. Женщина была абсолютно голой. Тем не менее она свободно расхаживала по ярко освещенной комнате не испытывая ни малейшего неудобства. Поворачиваясь в разные стороны и нагибаясь она собирала свои разбросанные вещи, давая нам рассмотреть себя. Олжас шумно сопел рядом. Интересно, а поступила бы она так, если бы знала, что за ней наблюдает не только сын, но и я? Женщина принялась одеваться. Сначала трусики и лифчик закрыли самые интересные места. Потом она долго выбирала между чулками и колготками, остановившись на последних. Завершили дело легкая кофточка и свободная юбка чуть выше колена.

– Ну я пошел? – Олжас перевел дыхание, когда мать уселась перед зеркалом и взялась за косметику.

– А не рано?

– Не, я всегда в этот момент возвращаюсь.

– Ну иди. Ни пуха!

– К черту! – он взялся за ручку двери, а я отодвинулся за пределы окна чтобы исключить малейшую возможность оказаться замеченным.

Удивительно, но к беседке я добрался ни разу не заблудившись, хотя уже начинало темнеть, занял свой пост в кустах и настроился на ожидание. Наконец приближающееся шуршание листьев под ногами заставило меня затаиться и перестать отмахиваться от редких осенних комаров. Олжас с матерью расположились очень удачно, усевшись прямо напротив меня. Правда, небольшой ветерок, шурша листьями со всех сторон, не позволял мне расслышать что они говорят. А кроме разговоров ничего стоящего пока не происходило. Сидят себе рядом мать и сын и мило беседуют. Олжас что – то сказал. Мать рассмеялась, взъерошила ему волосы и приобняла. Он наклонился к ней, положив голову на плечо. Ну! – мысленно требовал от него я – Ну делай что – нибудь!

Опять ничего. Судя по движениям губ, они перебросились еще парой фраз и замолчали. Женщина запрокинула голову, разглядывая темнеющее небо, а Олжас, как мне казалось, боролся с собой, собираясь сделать решительный щаг и боясь этого. Наконец он медленно – медленно положил ладонь на ее круглую, обтянутую светлыми колготками коленку. Выждав, осторожно погладил. Женщина закрыла глаза, но он этого не видел.

Освоившись с коленкой, он рискнул двинуться по ноге выше. Ох, дурак! – я сжал зубы, чтобы вслух не обругать его – Ну кто ж сразу под юбку лезет! Ты бы еще прямо сейчас хрен перед ней вывалил! Однако это сошло ему с рук. Юбка потихоньку задиралась, открывая ноги все больше и больше. Олжас, смелея с каждой секундой, нежно целовал мать в шею. Довольно быстро он добрался до лобка. Женские ноги, дрогнув, разошлись в стороны. Рука Олжаса нырнула между ними ощупывая промежность. Женщина повернула голову, подставляя ему губы.

У меня от долгого стояния на месте затекли ноги. Пошевелив ими, я неосторожно наступил на камень и чуть не упал. Удержаться на ногах получилось, но шума я произвел немало. Меня услышали. Олжаса, знавшего о моем присутствии, это не сильно обеспокоило. Мать же, наоборот, вскочила, озираясь и поправляя одежду. Сын потянул ее обратно. Преодолевая сопротивление, он усадил ее, теперь себе на колени и вновь вознамерился забраться под юбку, однако момент уже был упущен. После непродолжительной борьбы он отпустил мать и они удалились, оставив меня одного. Выждав минут пять, я направился вслед за ними.

Мама поджидала меня на балконе, поэтому подсмотреть что происходит в номере у Олжаса после их возвращения не получилось. Ничего, завтра сам расскажет – успокоил я себя. К тому же мама немедленно пристала с расспросами где я так поздно был и зачем. Версия о просто прогулке ее не устроила...

– Я бы поняла, если бы у тебя девочка завелась... Но ведь нет же тут ни одной! Что вы там с этим новым другом делаете в темном лесу? Кстати, где он? Почему ты один возвращаешься?

– Просто гуляем, мам... Мы ведь пошли, когда еще светло было. А сейчас его мать тут встретили, он с ней пошел.

– Точно? Вы только не натворите чего – нибудь!

– Да все хорошо, мам! Давай спать ложиться, а?

С этим, конечно, можно было и повременить, но поскольку я не собирался засыпать сразу же оказавшись в постели не грех было и поторопить маму.

– Заждался, да? Ладно, давай ложиться. Только я первая в душ!

Вернувшись из душа по обыкновению в чем мать родила, я выключил свет и скользнул под бок к маме, укрытой одеялом до подбородка. Тут меня ждал сюрприз – мама тоже оказалась обнаженной, даже отсутствовали те самые предохранительные трусики. Сгоряча я сразу попробовал развернуть ее попкой к себе.

– Костик, ты что? Я еще не готова! На вот... – она сунула мне в руку знакомый тюбик, повернулась спиной и поджала ноги.

Выходило, что сегодня подготовительные действия возлагаются на меня. Я добросовестно перемазал все что мог, и снаружи и особенно внутри.

– Хватит, Кость, наверное можно уже. . – остановила меня мама, когда я подумывал не добавить ли к двум находящимся в ней пальцам третий.

Она встала раком, подложив под живот обе наши подушки, на всякий случай прикрыла рукой влагалище и замерла в ожидании. Член уперся в анус, растягивая сфинктер и... .

– А – а – а! Стой, Костик, стой!

Я замер с наполовину вставленной в попу головкой.

– Что, мам?

– Больно! Подожди!

Ее рука в промежности пришла в движение. Я время от времени несильным толчком проверял – не пора ли мне продолжать. Всякий раз мама болезненно дергалась. Еще не время – делал я вывод и останавливался.

Очередная такая проверка маминой реакции не выявила. Она словно бы не заметила что приняла в себя еще полсантиметра. Раздвинув ягодицы в стороны чтобы лучше видеть место проникновения я принялся углубляться в попку мелкими короткими толчками. Входило туго, но смазка делала свое дело. Мама тихо постанывала, занятая своим клитором, и не мешала мне, дернувшись только в самом конце, когда я, не сдержавшись, загнал в нее последний дюйм.

– Подожди еще чуть – чуть... – попросила она – Сейчас я кончу, а потом ты...

Ожидая, я глядел на мамин колышущийся зад и анализировал свои ощущения. В отличие от теткиного влагалища, сфинктер туго охватывал член только у самого корня. Внутри, в глубине кишки, было свободно так, что я не чувствовал стенок. Казалось, и без того раздутая головка легко может увеличиться еще вдвое и ей ничто не будет мешать. Это было очень похоже на то, как если дрочить не всей рукой, а только двумя сомкнутыми в колечко пальцами. Хотя получаемое удовольствие от первого и второго различалось примерно как небо и земля.

– О – о – о – о – оххх... . – выдохнула наконец мама и затихла.

Попка сильно сжалась, тут же расслабившись. Теперь настала моя очередь. Вцепившись в мамины бедра, я принялся ее трахать. Хоть при движении я и почувствовал что головка трется о стенки кишки, этого показалось мало. Самое узкое и дающее максимальное наслаждение место находилось у входа. Я начал полностью выводить член из попки, вновь и вновь проталкивая чувствительную головку через сжимающийся сфинктер.

Однако глубокое, по самые яйца, проникновение нравилось мне не меньше. Из – за этого фрикции получались длинными и глубокими, а оттого что я торопился получить максимум удовольствия еще и быстрыми. Короче говоря, я резко выдергивал член из нее выворачивая анус и сильным толчком загонял обратно, наваливаясь и прижимаясь лобком к попке. Мама громко дышала, вскрикивая при особенно грубых толчках. Ее рука между ног вновь пришла в движение, пытаясь компенсировать боль в заднице. Почувствовав приближение своего оргазма я перестал вынимать член, зато увеличил темп вдвое, благополучно оросив мамину прямую кишку.

– Не вынимай... – вдруг попросила она, когда я собрался освободить измученное отверстие.

Шевеление ее руки между ног усилилось и вскоре она кончила, несколько раз дернувшись и испустив громкий стон.

Я сполз в сторону. Мама вытолкнула из – под себя подушки и вытянулась рядом.

– Доволен? – вяло спросила она.

– Еще бы, мам! Так классно было!

– Не сомневаюсь.

– А тебе понравилось?

– Слушай, Костик, а давай мы сейчас тебе в зад ручку от моей расчески засунем? Сразу и узнаешь...

Ручка была, как я помнил, сантиметра два с половиной в диаметре. От мысли, что она окажется у меня в заднице я содрогнулся.

– Мам, ну ты как скажешь...

– А что? Я же терпела.

– Так у тебя все равно два раза оргазм был! Я заметил!

– Ну и что? Это я сама себе устроила, а ты тут при чем? Хочешь, я и тебе помастурбирую, когда расческу совать буду?

– Мам, как – то это для мужчины не очень... – я забеспокоился всерьез, очень уж она уверенно об этом говорила.

– Почему не очень? Педики всякие наоборот – любят.

– Я ж не педик!

– А ты разве пробовал? Вдруг понравится. С кем же тебе еще тебе первый раз попробовать как не с матерью?

Я сразу не нашелся что ответить. Мама, глядя на мое озадаченное лицо, не выдержала и рассмеялась...

– Да шучу я, шучу! Хотя по правде говоря, стоило бы так и сделать. Может после этого понежнее будешь. Попа, между прочим, болит. Учти, если до завтра не пройдет – будешь наказан.

Ну и ладно – думал я, засыпая – Главное самому анальную девственность сохранить.

Утром, несмотря на горячее желание узнать чем у Олжаса закончился вчерашний вечер я сначала позавтракал, собрал разбросанные по номеру вещи и только после этого вышел на балкон.

– А, это ты... – выглянул он когда я трижды стукнул ему в окно. – Сейчас выйду, оденусь только.

– Что значит "это ты?" – заинтересовался я – Что, мог быть еще кто – то?

– Да не, это я так – отмахнулся он – Я вообще сам к тебе собирался. Рассказывай давай!

– Чего рассказывать? Это ты рассказывай.

– Как чего? Ты же вчера наблюдал! Как оно со стороны?

Я честно раскрыл рот, собираясь изложить ему в подробностях свое видение ситуации, но потом задумался – а надо ли? Ведь в результате все равно вышло неплохо для первого раза. Поэтому ограничился коротким...

– Ну, в общем, ты все правильно сделал.

– Правда?

– Ага.

– А что ж она потом меня оттолкнула?

– Ну это я виноват... нашумел, спугнул. – признался я.

– А – а – а – а... – Олжас успокоился и затараторил...

– А я сначала думал – думал с чего начать... а потом смотрю... .