Конечно же, на следующий день я все рассказал Лехе. Он долго морщил лоб, обдумывая полученную информацию, и в конце концов посоветовал мне не вмешиваться.

– А знаешь – сказал он – Не мешай отцу. Ну будет он драть Ирку с тобой, со мной и еще неизвестным количеством мужиков. Кому от этого хуже станет? Кстати, ты сам – то никогда не думал мать трахнуть?

Такая мысль приходила мне довольно часто, но исключительно в мечтах. Даже представить такое в реальности я не мог. Все это я честно изложил Лехе.

– Ну ты подумай – посоветовал он – Посмотри за ней, представь, что такая возможность есть, просто надо найти к ней подход.

Дома я честно старался посмотреть на мать непредвзято, как на постороннюю женщину. Однако это мне ничего не дало кроме того что я лишний раз убедился, что с виду она, несмотря на возраст, выглядела достаточно хорошо. Да какой у нее возраст!? – поправил я себя – Это мне, подростку, кажется что много, а на самом – то деле женщина в самом соку! Конечно, впечатление портил старый домашний халат, но как только я представил ее без него все сразу встало на свои места. В остальном же осталась полная неизвестность: как там у них с отцом с сексом, как у нее с сексом кроме отца, насколько она вообще его любит и что думает о сыне как о потенциальном партнере? Леха советовал не спешить и пока только наблюдать и делать выводы.

Наступил понедельник. Леха и я весь день сидели как на иголках, так как Наталья с утра была замечена в школе. Встречаться с ней лицом к лицу было стыдно. Но если сейчас еще можно было этого избежать, то завтра все равно в расписании химия и идти туда придется. Посовещавшись, мы все же решили навестить ее сегодня.

У Натальи оказалось на один урок больше чем у нас. Мы провели это время в коридоре, прислушиваясь к доносящемуся из – за закрытой двери голосу и пытаясь определить настроение. Было немного страшно, я готов был отложить визит на завтра, но пока обдумывал, как бы поприличнее, не теряя лица, предложить это Лехе, прозвенел звонок. Из класса повалил народ, в две минуты очистив его и оставив дверь нараспашку. Ее закрыли мы, когда вошли. Наталья собирала со стола бумаги. Услышав как закрылась дверь, подняла голову.

– А, это вы? – довольно холодно произнесла она. – И чего же вы хотите? У вас с моим предметом проблемы? Или вас, как всегда, другое интересует?

– Мы тут подумали... Мы извиниться пришли.

Глядя на Наталью, хотелось развернуться и убежать далеко – далеко.

– А – а – а... Извиниться значит... И что мне с ваших извинений? И кстати, чего это вы там стоите? Подходите поближе, не бойтесь. Тогда ведь не боялись?

С трудом на негнущихся ногах мы преодолели путь от двери до стола. Похоже, прощать нас никто не собирался.

– Наталья Николаевна... Ну простите... Мы что хотите сделаем...

– Ну прям уж и "что хотите" – глядя на наши выражающее искреннее раскаяние лица она чуть – чуть смягчилась. – Я ведь тако – о – ого захотеть могу...

– Да что угодно! – Леха почувствовал, что надежда у нас еще есть.

– Точно?

– Ага. – подтвердил я.

Она откинулась на спинку стула, разглядывая нас.

– Ну тогда для начала расскажите, зачем вы это сделали? Как вы вообще посмели? Я не говорю уже про общепринятые правила, но ведь и уголовный кодекс еще никто не отменял! А по таким преступлениям ответственность с n – надцать лет наступает. Как вам такое, а?

Пока я придумывал. как бы облечь в слова мои чувства в тот момент, Леха выпалил:

– Наталья Николаевна, ну вы такая..., такая... Я не помню как вышло... Оно само...

– А ты? – повернулась она ко мне.

– И я тоже. Как затмение какое – то нашло...

Она, выслушав нас, подумала немного и сказала:

– Короче, внятно объяснить вы не можете. Это радует. По крайней мере, это не было цинично спланировано. Если не врете, конечно... Вы кому – нибудь об этом рассказывали?

– Нет, что вы! – одновременно произнесли мы.

– Ну хоть что – то вы сделали правильно. – Наталья задумчиво крутила в пальцах ручку, отвернувшись к окну. – Что бы мне от вас потребовать?

Мы терпеливо ждали. Я перебирал в уме разные варианты того, что она может захотеть, ища среди них те, исполнить которые точно не смогу. Пока не получалось – все было в принципе возможным, хотя и неприятным.

– А что если – она вновь повернулась к нам – Я захочу, чтобы вы еще раз повторили то, что сделали?

– А? – мне показалось, что я ослышался или недопонял.

Леха вообще промолчал.

– Ну еще раз. – Наталья опустила глаза. – Все то же самое. Как тогда. Ну?

– Сейчас? – Леха может и не поверил своим ушам, но на всякий случай взялся за пряжку ремня.

– Нет конечно! – Наталья вскинулась, увидев это. – Ко мне сейчас зачет пересдавать придут! И вообще я пошутила! Все, все, разговор окончен, идите отсюда!

Так ничего толком и не поняв, мы разошлись по домам.

До самого четверга мы с Лехой целыми днями спорили, каждый по своему истолковывая сказанное Натальей. Он был убежден, что ее слова надо понимать именно так, как она и сказала, я же придерживался мнения, что на самом деле она не шутила, а просто испугалась в последний момент. Надо сказать, всю неделю на ее уроках Леха вел себя как идеальный ученик. Мало того, что он оставил все свои фокусы последнего времени, он вообще сидел тихо, внимательно слушал и тщательно записывал сказанное.

В остальное же время после долгих горячих споров мы оказались единодушны только в одном – прояснить ситуацию может лишь она сама. Идти и спрашивать было боязно, причем оба мы допускали, что она легко может нам соврать, а то и вовсе обругать и выгнать. Однако гадать между собой тоже надоело. Мы набрались смелости, собираясь немедленно пойти и прямо расспросить ее обо всем, обосновав, если потребуется, причины нашего интереса. На всякий случай подбросили монетку, которая, упав орлом, подтвердила наше решение.

Почему – то именно сегодня найти Наталью оказалось непросто. Мы потратили две перемены, обойдя кучу мест, где она "была, только что вышла" и "вроде пошла в учительскую". Наконец мы перехватили ее, проходящую по коридору.

– Наталья Николаевна! – догнал я ее – Можно с вами поговорить?

– О химии? – спросила она, не замедляя шага.

– Нет, о личном.

– Тогда потом как – нибудь. Мне сейчас некогда!

– Но мы не можем потом! – воскликнул я.

– Это еще почему?

Она наконец остановилась.

– Мы боимся. – в отчаянии сознался я – Мы и сейчас с трудом решились.

– Ой как интересно! Что – то я до сих пор в вас никакой боязни не замечала.

Прозвучало это ехидно. Желание говорить пропало окончательно. Я развернулся, собираясь уйти, но Наталья придержала меня за плечо:

– Куда же ты? А как же поговорить? – интонации были откровенно издевательские.

– Я передумал. Наверное, и правда лучше в другой раз.

Я попытался сбросить ее руку. Она легко отпустила меня и произнесла нормальным, серьезным тихим голосом:

– Ладно, Миш, не обижайся. Давай поговорим.

Я настороженно обернулся, ожидая что она опять что – то задумала. Но Наталья смотрела на меня так, что я ей поверил.

– Наталья Николаевна, мы тут с Лешкой спорим всю неделю. О ваших словах спорим. Вы тогда правда шутили?

– А вам это обязательно нужно знать?

– Очень!

– Если я скажу, что это была шутка, то что тогда?

– Ничего, просто будем это знать точно.

– А если не шутка?

– Тогда мы согласны! – встрял Леха.

Наталья переводила внимательный взгляд с одного на другого, молча кусая губы.

– Только не в школе! – наконец тихо произнесла она.

– Конечно, мы же понимаем! – Леха расплылся в глупой улыбке.

– У меня сегодня муж дома Раньше следующей недели не получиться.

– К нему можно – указал я на Леху – У него мать только после семи приходит.

– Хорошо. Если рано освобожусь...

Она развернулась и быстро пошла, почти побежала по своим делам.

Не стоит даже рассказывать, как мы неслись к Лехе домой после уроков. Рекорд обычного времени в пути был перекрыт раза в два. Влетев в квартиру, остановились, посмотрели друг на друга и расхохотались. Только теперь до нас дошло, что спешить незачем. Если она придет (если вообще придет!) то не раньше чем через пару часов. Мы предусмотрительно изучили расписание насчет того, у каких классов сегодня химия и каким уроком. А если у нее есть дела в школе кроме того, то еще позже.

От нечего делать мы занялись уборкой. Пока я на всякий случай застилал постель свежим бельем, Леха разгребал завалы на столе, распихивая все куда попало, лишь бы с глаз долой. Постель, кстати, мы выбрали ту, которая в спальне тети Люды. Она была значительно шире дивана в Лехиной комнате. Закончив, Леха решил переодеться, чтобы потом не тратить время на борьбу с многочисленными пуговицами. Раздевшись догола, он натянул треники и футболку.

– Ты тоже давай! – кинул он мне второй такой же комплект.

Снятую одежду отнесли в комнату к Лехе, чтобы не портить интерьер бесформенными кучами тряпок. После этого делать вновь стало нечего. Каждый предался своим мыслям, а поскольку мысли у обоих были понятно о чем, оба члена вскоре, не сдерживаемые ни трусами ни брюками, приняли перпендикулярное телу положение, комично оттопырив эластичную ткань.

– Не, так нельзя. – не выдержал Леха. – Надо что – то делать. Не можем же мы ее в таком виде встречать.

– Почему? Она же сюда трахаться идет.

– Все равно. Хотя бы для приличия.

– Ну ты как хочешь, а я за себя не отвечаю. – трезво взвесил я свои силы – Я силой воли ни опустить, ни поднять не могу.

Пока Леха собирался мне возразить зазвенел звонок. Не помню, кто оказался у двери раньше, но стоящая за ней Наталья даже не успела убрать руку с кнопки.

– Вы одни? – первым делом задала она вопрос и получив утвердительный ответ пошла вглубь квартиры.

Леха забежал вперед, услужливо распахнув нужную дверь. Наталья вошла, огляделась, задержавшись взглядом на широкой кровати, сняла кофточку, аккуратно повесив на спинку стула. Повернувшись к нам спиной расстегнула юбку, позволив ей упасть на пол. Низко наклонилась, отставив зад в нашу сторону, подняла ее и расправив, положила на стул. Леха за это время успел скинуть то немногое, что было на нем надето и бросился помогать ей. Раздеваясь, я наблюдал как они, путаясь и мешая друг другу, в четыре руки снимают колготки. Зато трусы с Натальи исчезли как в хорошем фокусе, мгновенно и без следа. Леха сразу же упал на колени, зарывшись лицом в густых зарослях между ее ног. На мою долю осталась полурасстегнутая блузка и лифчик. Расправившись с ними, я наконец полюбовался ее грудью, до которой мы в прошлый раз так и не добрались. Стоя сзади, я обнял Наталью и с наслаждением сжал тяжелые тугие шары, чувствуя как твердеют крупные соски, упираясь мне в ладонь. При этом мой таз непроизвольно шевелился, двигая вертикально торчащим членом, вдавленным в ложбинку между ягодиц.

Наталья не обращала на меня внимания, вся отдавшись Лехиному языку, хозяйничающему в промежности и его пальцам, ласкающим влагалище изнутри. Широко расставив ноги, со стоном выгибалась ему навстречу, как всегда, приговаривая что – то и громко вскрикивая. Наконец, с силой вдавив его голову, она кончила, медленно оседая. Упасть ей не дал Леха, поддержавший вставленной в нее рукой и я, вцепившийся в грудь.