Несколько предпосылок к тому, что случилось, тому, к чему мы с мамой пришли в конце концов.

Первое. Моя мама очень сексуальная и сексапильная женщина. Надо признать, с тех пор, как я осознал влечение к противоположному полу, она слишком меня притягивала. Мое либидо бунтовало рядом с ней, но долгое время я даже самому себе не мог признаться в потаенных желаниях. Хотя, конечно, не трудно представить эмоции подростка, постоянно находящегося рядом с такой женщиной: в свои 37 лет она выглядит просто потрясающе: великолепно сложенная блондинка с тонкой талией, женственными бедрами, умопомрачительным роскошным бюстом. Кроме того, обладает красивыми чертами лица классического скандинавского типа.

Второе. После смерти отца несколько лет мы жили очень бедно, экономя буквально на всем. И по итогу мама, даже в конце концов найдя хорошую работу и очень скоро став начальницей, продолжала болезненно воспринимать любые лишние (по крайней мере, если она так считала) траты. Да что там говорить: я три года назад еле уговорил ее купить новенького корейца из Казахстана, а не разваливающуюся на ходу ржавую банку с гайками, на которую она поначалу нацелилась.

Третье. Опять же после смерти отца мама очень много курила. Мне это жутко не нравилось – и пахло табаком и от нее, и в квартире, да и переживал за ее здоровье. И вот недавно я купил ей Glo – такое устройство для нагрева «стиков». Как говорили мои одноклассники (сам я никогда в жизни не курил) – гораздо более цивилизованная штука, чем обычные сигареты – ни особенного запаха, ни такого воздействия на организм.

И все равно она хваталась за Glo чуть ли не каждые полчаса. В конце концов я отобрал устройство у нее, установив правило «трех перекуров» - один стик утром, второй – после работы и третий – перед сном. Мамина гипертрофированная экономность гарантировала то, что она не купит второе устройство, а сигареты исключались – я ведь почувствую, если она будет их курить. По крайней мере – дома.

Тем не менее мамина болезненная зависимость к никотину оставалась: утром после завтрака – бровки домиком, вытянутые губки, куда там коту из «Шрека»: «Теперь ведь и покурить можно?»; вечером, едва открыв дверь, она не кричала «Я дома!», как делают, наверное, другие мамы, а - «Сын, гони быстро маме стик!»; а вечером, например, зайдет в мою комнату, руки в боки и шутливо-требовательный взгляд...

Четвертое. Я созрел крупным привлекательным парнем и очень рано познал радость секса. При этом мне нравились партнёрши постарше – со сверстницами как-то не складывалось: то дура какая-то, то шлюха, то абсолютное бревно в постели. Зато какое-то время я трахал школьную секретаршу – 30-летнюю милашку, - пока она не уволилась. Была связь и с 40-летней продавщицей из ларька «Фрукты-овощи» рядом со школой. Ее я потрахивал и буквально перед описываемыми ниже событиями.

Тот день вроде был обычным, ничем не примечательным... Хотя и не совсем: я как-то особенно остро почувствовал тягу к собственной матери. Перед глазами были не учебники, а ее бюст, тугая попа, обтянутая тонкими шароварчиками... и в видениях я представлял все эти подробности отнюдь не под тканью. Надо бы посетить свою любовницу, но... но контраст был не то, чтобы очень сильный – Галка тоже была довольно привлекательна, - но до мамы ей далеко! В общем, как-то даже сегодня и не тянуло в ту сторону.

Когда мама пришла, у меня даже привстал, едва я представил, как она переодевается в своей спальне! Впервые я с нотками горечи признался сам себе, что мама для меня – сексуальный объект. Это было так ново... И в то же время будоражило как никогда – так, что я почти смирился, что хочу собственную мать, как женщину.

Когда она зашла в мою комнату, я повернулся на кресле в пол-оборота, чтобы начавший увеличиваться бугор на штанах не бросился ей в глаза. Как на грех, мама была в моей очень старой футболке. Она вообще домашней одеждой сделала мои старые футболки – после того, как я сильно подрос и раздался в плечах. Однако, сейчас на ней была моя чуть ли не детская футболка – ткань обтягивала роскошную грудь так, словно она была облита белой краской. Мало того! Крупные соски сексуально выпирали, а ареолы притягательно просвечивали! Я едва слюной не захлебнулся, а мой член окончательно напрягся.

— Ну?! – приподняла мама точеную бровь, наиграно изображая недоумение.

И тут я поплыл. Или на меня нашло затмение. Или вообще тронулся умом. Можно называть это как угодно, но я вдруг ляпнул:

— Сними футболку!

Мама обалдело захлопала длинными ресницами:

— Что? Не поняла...

— Футболку сними!

— Сын, ты сейчас вообще о чем?!

Я понимал, что делаю что-то не так, но уже закусил удила от вожделения; от того, что сейчас есть шанс увидеть свою сексуальную маму топлес. И я демонстративно вставил стик в Glo, находящийся под рукой, и включил его. Полоска нагрева быстро поползла вверх. Время курения для этого устройства составляло строго ограниченное время, поэтому было ясно, что как только нагрев закончится, то пойдут минуты, когда оно будет давать дым.

Мама непроизвольно облизнулась и, недовольно сверкнув глазами... сняла футболку изящным, слитным движением! О, да! Даже не думал, что это сработает! Был готов к скандалу, к обидам... Но теперь я вперился в мамин бюст так, словно пока ни разу в жизни не видел женской груди. С другой стороны, это было нечто особенное – роскошные, упругие и объемные округлости еще какое-то время пружиняще колебались после обнажения, маня крупными сосками. Нет, все верно – я ни разу в жизни не видел настоящей женской груди, потому что все предыдущие казались теперь лишь подделкой!

Между тем, мама, прикрыв обнаженные прелести предплечьем, подскочила и вырвала устройство из моих пальцев. А потом выбежала из комнаты, сделав первую затяжку еще на пороге.

Я же завалился на постель в полной прострации. Не хотелось ни дрочить, ни идти трахаться с любовницей – все мои желания были связаны отныне только с мамой, а мысли - о том, какой она может быть сексуальной партнершей...

Самое интересное, что вечером и утром следующего дня мы, словно сговорившись, сделали вид, будто ничего из ряда вон выходящего не случилось... Спокойно поужинали, спокойно позавтракали, спокойно разошлись-разъехались по учебам-работам...

Однако к приходу мамы назватра я едва не шипел от вожделения и возбуждения, желая снова увидеть мамин обнаженный бюст – словно подросток, еще не отведавший женской ласки.

Когда мама снова зашла в комнату, то как будто поняла мое состояние – даже отпрянула было назад, но затем гордо выпрямилась, сверкнув глазами. На этот раз она была в толстом махровом халате, что меня, к общему лихорадочному состоянию, просто выбесило. И я рявкнул:

— Разденься полностью!

Хотя в общем-то до этого было как-то стремно и стыдно повторять вчерашний опыт – несмотря на то, что этого желалось всей душой. Заодно я сразу до поджимания пальцев смутился и сегодняшней запальчивости.

Однако к моему удивлению мама, снова сверкнув глазами (причем теперь не зло, а как-то кокетливо, что ли), взяла и сбросила халат!!! Я поначалу замер от восхищения – стройное, очень сексуальное тело с роскошными грудями, женственными бедрами, длинными ножками не оставило бы равнодушным и самого предвзятого критика, что уж говорить обо мне? Но потом я прохрипел, указав глазами на крохотные трусики:

— И это!

— Ты уверен? – мама облизнула шустрым язычком сексуальные губы.

— Да!

И трусики упали вокруг маленьких ступней с ярко алым педикюром!

О! О-о! О-о-о! Мой взгляд вперился в голенький, чуть выступающий лобок, под которым начиналась щелка больших половых губ и даже виднелся краешек аккуратных малых...

Пока я пребывал в ступоре, мама быстро напялила халат обратно и, сцапав Glo, поспешно ретировалась. А меня бросило в жаркий раздрай – нескромный бугор на штанах говорил, что мое естество предполагало продолжение, но моральные установки кричали: даже просто разглядывание голой матери выходит за все рамки!

Яйца весь вечер ломило не по-детски, но, так же, как и вчера, мы с мамой снова общались как ни в чем ни бывало! Только иногда она, останавливая взгляд на мне, улыбалась понимающей и мудрой улыбкой...

Весь следующий день я колебался от «Надо наконец поиметь свою маму» до «Надо это прекращать - отдам ей Glo, пусть курит сколько влезет!».

И вот хлопнула входная дверь, и через несколько минут за моей спиной почувствовалось мамино присутствие. Я повернулся вместе с креслом, держа в руке устройство с вставленным стиком – хотел быстренько отдать его, чтобы не провоцировать сам себя, да и заняться наконец подготовкой к ЕГЭ, хотя до этого мгновения ничего не лезло в голову.

Повернулся и застыл с отпавшей челюстью: мама зашла в мою комнату уже голая!!!

— Доволен? – улыбнулась она насмешливо, словно и не демонстрировала собственному сыну свои обнаженные прелести без малейшей утайки. – Теперь мне можно покурить?

Ах, ты так? Думала смутить и сбить столку? Думала, инициатива в твоих руках? Думала, переиграла меня? Да как бы не так! Мной овладел азарт и какое бешенное веселье вместе с охватившим все естество возбуждением – член стремительно набухал и, похоже, в ближайшие секунды должен окончательно принять полную боевую форму.

Я вскочил и, продемонстрировав включение нагрева устройства, сдернул штаны вместе с трусами. Потом рядом со вздыбившемся членом установил Glo, уперев его в бедро стиком от себя:

— Сегодня, мам, тебе надо заслужить покурить. Понимаешь, о чем я?

— Немного ли ты на себя берешь, сын?

Она попыталась сказать это очень строго, но взгляд, то жадный, то становящийся жалобным, метался между торчащим стиком и торчащим членом.

И мама сделала несколько шагов, опустившись передо мной на колени. Я замер, чуть ли не вибрируя и пока не веря в свое счастье. Неужели?.. Неужели...

Мама охватила губами фильтр стика малинового цвета, а потом, с наслаждением выпустив дым, точно так же, только шире раскрыв ротик, охватила мой член! Ох, я едва не улетел от этого нежного, легкого касания! Через пару-тройку секунд она снова затянулась и опять насадилась на «альтернативу курению». На этот раз она даже несколько раз кивнула головой, скользнув по стволу колечком губ.

Чередования стик-член пошли одно за другим, словно это так и задумывалось сумасшедшим режиссером. По-моему, я забыл, как дышать от восторга. Хотя, вру – мои легкие разрывались от заполошного дыхания. При этом мама отсасывала мне все интенсивнее и интенсивнее, пусть и не забывая прикладываться к стику. Но как только дымок выпускался губами трубочкой в сторону, они снова охватывали раздутую головку.

Все закончилось одновременно или, вернее, последовательно: Glo завибрировал, сигнализируя об окончании нагрева, а когда мама вновь накрыла губами мой член, я не выдержал трехдневного воздержания и с рычанием выплеснул все накопленное прямо ей в ротик. Она айкнула от неожиданности и на миг отстранилась, отчего густые капли увесисто ударили в шелковистую щечку, закапав на объемную грудь. Но быстро опомнилась и накрыла губами сокращающийся член, глотая и глотая обильную сперму.

Потом она поднялась и, сняв изящным пальчиком с подбородка белесый потёк, вздернула бровь:

— На сегодня я забираю Glo и пачку.

А потом, кокетливо покачивая бедрами, направилась к выходу, лишь обернувшись на пороге и лукаво улыбнувшись:

— Надеюсь это не войдет у нас в практику – что мать отсасывает сыну во время того, как курит?

Я рухнул в кресло... Подумав про себя: «А почему бы и нет?».

Как ни странно, после этого мой мозг просто глотал знания, хоть я раз за разом прокручивал в голове видения того, как мама делала мне минет. Ведь я сегодня жадно запечатлевал глазами, как ее губки скользят по моему бугристому стволу, а при небольшом наклоне мог любоваться ее аккуратной тугой задницей...

Вечером мама из своей комнаты не выходила. Я переживал очень сильно – что, если я крепко обидел ее; что, если наши прежние отношения будут разрушены? Однако, когда я тихонько поскребся в ее дверь и спросил, не заходя (было страшно посмотреть ей в глаза после произошедшего): «Мам, ты ужинать будешь?», то в ответ получил хорошо слышимый смешок: «Спасибо, сын, ты меня сегодня уже хорошо накормил».

Утром перед школой/работой мама совершенно не выглядела расстроенной или озабоченной. Я бы даже сказал, что она пребывала в весьма хорошем настроении.

В общем, днем я пребывал в мечтах, фантазиях и конкретных планах о чем-то большем, чем краткосрочный минет в мамином исполнении.

И не смог дождаться вечера.

Я взял Glo и поехал к маме на работу. Проход в бизнес-центр был мною давно апробирован – говоришь на охране, что якобы идешь получать посылку в ЦДЛ, и тебя беспрепятственно пропускают. А там поднимаешься в офис маминой фирмы.

Секретарше я сказал, что мне надо кое-что обсудить с мамой на полчаса-час, и, зайдя в кабинет, закрыл дверь на защелку.

Мама озадаченно смотрела на меня, когда я к ней повернулся.

— Мам, хочешь покурить?

Ее точеные брови подскочили вверх, глаза широко распахнулись, а нижняя губка выпятилась далеко вперед, демонстрируя крайнюю степень скепсиса:

— И что мне надо для этого надо сделать? Сосать тебе я больше не собираюсь!

— Как скажешь, мам...

Я, обогнув стол, вложил ей в руку Glo и, рывком подняв на ноги, властно нагнул к столешнице.

— Сын, ну так нечестно, - сварливо пробормотала мама, но я уже услышал звук вибрации включаемого устройства.

Поэтому без малейшего сопротивления задрал узкую юбку, обнаружив черные чулочки и минималистичные трусики, которые тут же спустил до середины стройных бедер, обнажив лучики сфинктера и аккуратную киску, о которой все это время грезил наяву.

Мама пыхнула дымом:

— А как же предварительные ласки, сын? Кто тебя вообще учил трахаться? Или думаешь только о своем наслаждении? Эгоист!

— Куришь, вот и кури. Тебе – твое наслаждение, мне – мое.

Я провел по сладкой щелке пальцами, ощутив нешуточную влагу.

— А ты – врунишка, мам! Ты же течешь прям!

Очередная порция дыма была запущена по столу, и сварливый голос меня пришпорил:

— Еби давай уже, а то ишь – поймал мать на маленькой лжи и рад!

И я нетерпеливо вставил полностью эрегированный член в свою маму! Ох, какое же это было наслаждение! Чуть-чуть она была даже узковата для меня, что при достаточно длительном воздержании могло стать проблемой. Однако я только вчера слил маме в ротик, поэтому почти сразу начал долбить податливое тугое влагалище, взрыкивая и желая растерзать его своим твердющим колом.

Первые несколько минут мама, пускающая дым, оставалась безучастной к моим усилиям, только роскошная задница упруго вздрагивала при каждом ударе. Но едва Glo был отложен, как моя сладкая партнерша принялась постанывать, а потом и поддавать бедрами назад – так, что мои яйца стали шлепать по уголку киски, ощутимо разбрызгивая влагу, текущую из мамы.

Я долбил и долбил покорное тело пока не захотел взять его лицом к лицу. Поэтому, торопливо избавив маму от одежды и раздевшись сам, завалил ее на стол теперь спиной. О, да! Ее тоже ужасно разобрало: ротик открыт, глаза направлены в бесконечность, грудь бурно вздымается. Ножки тут же приглашающе раздвинулись широко-широко, а игривые пальчики нетерпеливо потянули мокрый член вновь в мою любимую пещерку.

Не знаю, сколько времени прошло. Я засаживал в маму с размаху, подхватив стройные ножки под колени; я имел ее неспешно, навалившись корпусом и жадно целуя губы или, склонившись, терзая крупные соски ртом; а она в эти моменты нежно ласкала мои ягодицы маленькими ступнями, затянутыми в шелковистый тончайший материал. Потом трепка возобновлялась, и мое либидо все возрастало и из-за собственного фантастического наслаждения, и из-за того, что я видел, что моя сладкая партнерша тоже получает дичайшее удовольствие, стоная, вскрикивая, закатывая глазки и метя светлыми волосами по столешнице начальственного стола...

И в один прекрасный момент мама вдруг, хрипло вскрикивая, забилась передо мной в пароксизме страсти, то выгибаясь, то прогибаясь и крупно вздрагивая в такт сокращениям стенок влагалища.

Несмотря на зашкаливающее наслаждение я не кончил, и мама, успокоившись, уперлась мне в грудь ступнями и шутливо промурлыкала:

— Ничёси, сын, ты выносливый! Мы сейчас продолжим, но, по-моему, мама заслужила еще один перекур!

И ножками толкнула меня в кресло. Затем, включив Glo и подняв подлокотники, насадилась на мой торчащий вверх член. Я тут же принялся одной рукой тискать тугую попку, а второй – роскошную грудь, иногда защемляя пальцами сосок.

Мама же глубоко затянулась и принялась слегка раскачивать бедрами, заставив меня снова улететь в эмпиреи – даже при этой слабой интенсивности взаимопроникновения ощущалось, как мой член ворочается во влагалище, словно медведь в тесной берлоге...

Несколько минут пролетели незаметно. Я наслаждался ее теснотой, а она – двойным удовольствием, иногда довольно щурясь, пуская дым и вздрагивая, когда мой член упирался где-то глубоко-глубоко, или если я слишком сильно прижимал твердый бархатистый столбик.

Однако, едва устройство провибрировало, мама завела руку за спину, положив Glo на стол, и проворковала:

— А теперь, сын, заканчивай побыстрее, а то маме работать надо!

И принялась с размаху насаживаться на мой, словно каменный, член. Интенсивно и с большой амплитудой – так, что головка почти выскакивала из влажного влагалища, а потом ребристо проскакивала до упора.

И уже минуты через три я, взрыкнув, полный неописуемых ощущений, обильно кончил прямо в маму! И она не осталась равнодушной: прикрыла длинными ресницами глаза, выпятила нижнюю губку – словно гурман при смаковании деликотеса, показывая, как ей нравится мощный фонтан, бьющий в нее изнутри...

Едва толчки спермы сошли на нет, как она открыла глаза и ударила ладошкой по моей груди:

— Дурак! Ты зачем в меня кончил? Я же не предохраняюсь!

— Ну, мам! Я откуда знал?

— Не мамкай! Вот залечу, и кто получится? Для меня внук-внучка? Или же сын-дочка? А тебе? Брат-сестра-сын-дочка?

Мама встала, освобождая мой все еще твердый член из восхитительного плена, и сперма тут же хлынула из нее, как из водопроводного крана.

— Ох! И откуда ты столько снова накопил?! Быстро возьми салфетки, а то кресло все мне запачкаешь!..

Вот уже год мы с мамой живем примерно по одному графику.

С утра она заходит в мою комнату, включает Glo и, покуривая, сосет мне до полной разрядки (моей и устройства). О, ее губки и язычок – лучший будильник на свете!

Второй перекур – после работы. В зависимости от моего терпения или нетерпения мы отправляемся в спальню, либо я беру маму прямо в прихожей. Как обычно, она, затягиваясь и пуская дым, практически безучастна к моим манипуляциям со своим телом (хотя и начинает почти сразу увлажняться), но едва Glo откладывается, как она превращается в страстную и послушную мне самку.

В третий раз – перед сном. Мама курит на боку в своей комнате, а я пристраиваюсь сзади. Как правило, этот секс – нежный и ласковый. Я медленно вхожу в тесную щелку, лаская одной рукой стройное, женственное тело везде – от полной упругой груди до чувствительного треугольничка между бедер. В основном после отключения Glo мама бормочет что-то типа: «Маме надо выспаться! Так что, давай быстренько» и, уложив меня на спину, отсасывает, интенсивно помогая ротику плотно сжатым кулачком. Но иногда ее тоже разбирает, и мы совокупляемся, как дикие животные.

Мама удивляется моей выносливости, но ей явно нравятся наши частые совокупления. Тем более, что можно (относительно!) спокойно покурить...