Все началось с такси. Этот факт потом будет преследовать меня, как навязчивая мелодия. Если бы мы шли пешком, если бы выбрали другую дорогу, если бы... Но жизнь не знает сослагательного наклонения. Водитель, тщедушный мужчина с нервным подергиванием века, весь путь от музея до гостиницы, вел себя странно. Он постоянно смотрел в зеркало заднего вида, сворачивал с главных улиц на какие-то темные переулки, его пальцы барабанили по рулю. Воздух в машине был густым от его немого напряжения. Владимир, мой Вова, сидел сбоку, я чувствовала, как его рука сжимает мою. Он пытался шутить, говорить о картинах, но его голос звучал фальшиво. Мы оба чувствовали незримую угрозу, витающую в провансальском воздухе, пахнущем лавандой и страхом.

Когда мы наконец добрались до гостиницы, нас ждал первый сюрприз. Обычно уютно освещенный фасад погрузился во тьму. Ни одного огонька. Тишина была абсолютной, гнетущей, будто кто-то выключил звук у всего мира. Вова кивнул, но его лицо было напряжено. Он толкнул тяжелую дубовую дверь, и мы вошли внутрь. Холл был поглощен мраком. Знакомый запах старого дерева, воска и лаванды сменился запахом пыли и чего-то чужого, животного.

И тут все произошло мгновенно. Позади Владимира из темноты возникла огромная, бесформенная тень. Я не успела разглядеть лицо, только сильный силуэт и нечто тяжелое и блестящее в его руке. Раздался глухой, костный удар. Звук был ужасающим - тупым и влажным. Вова беззвучно сложился пополам и рухнул на каменный пол, как подкошенный. Я закричала. Единственный разрыв в звенящей тишине. Но мой крик был тут же подавлен. Чья-то большая, потная ладонь с силой зажала мне рот, пригнув голову. Я почувствовала вкус соли, грязи и чего-то металлического. Другой рукой меня грубо схватили за плечо и потащили. Я пыталась вырваться, но мои усилия были смешны против этой грубой силы. Мое сознание металась между образом Вовы, лежащего неподвижно на полу, и животным страхом за себя. Меня привели в одну из гостиных на втором этаже, ту самую, где по утрам мы завтракали круассанами с миндальным кремом. Теперь она была полна людей, но это была жуткая пародия на гостеприимство. В углу, на диване, сбившись в кучу, сидели японские бабушки - хрупкие, как фарфоровые статуэтки, их лица были масками молчаливого ужаса. Рядом с ними примостилась американская пенсионерка, обычно такая жизнерадостная, а теперь сжимавшая в дрожащих руках свой паспорт, как талисман. Обслуживающий персонал - горничные и повар - сидели на полу, опустив головы. И в самом дальнем углу, забившись в кресло, сидела Софи, хозяйка гостиницы. Она не выглядела на нас. Ее глаза были устремлены в потолок, а губы беззвучно шептали молитвы. Она казалась совершенно отрешенной, ушедшей в себя, в свой мир, где не было этого кошмара.

И вот тогда я увидела его. Того, кто стоял позади меня. Огромный мужчина с густой, черной, как смоль, бородой. Его глаза, темные и блестящие, как у хищной птицы, смотрели на меня с холодным любопытством. Он был одет в грязную камуфляжную куртку. Я сразу поняла - араб. Один из тех, о ком говорил Пьер. Зачинщик беспорядков. Но что им нужно здесь, в этой тихой гостинице? Деньги? Выкуп? Он что-то крикнул своему напарнику, такому же крупному мужчине, стоявшему у двери с автоматом наизготовку. Тот что-то возмущенно отвечал, но, увидев меня, замолк. Его взгляд, наглый и оценивающий, скользнул по мне с ног до головы.

И тут я сама опустила взгляд и ужаснулась. В суматохе моя юбка, легкая и летящая, задралась высоко на бедрах. Мои белоснежные кружевные трусики, которые я надела утром для Вовы, для романтики, теперь были бесстыдно выставлены на всеобщее обозрение. Порывисто, инстинктивно, я попыталась одернуть юбку руками. Это движение не понравилось бородачу. Он рыкнул что-то на своем языке и грубо толкнул меня. Я потеряла равновесие и упала на персидский ковер, усыпанный причудливыми узорами, которые теперь казались мне символом хаоса. Падение было болезненным, и юбка задралась еще выше, почти обнажив меня. Он присел рядом со мной на корточки. От него пахло потом, дешевым табаком и чем-то тяжелым, животным. Он взял веревку и с невероятной, легкостью начал связывать мне руки за спиной. Веревка впивалась в кожу, обещая будущие синяки. Завязав узел, он дернул за него, проверяя прочность, и довольно хмыкнул.

Затем начался осмотр. Его взгляд, тяжелый и влажный, скользил по моему телу, задерживаясь на изгибе бедер, на округлости ягодиц под тонкой тканью, на груди. Он взял моё лицо своей огромной, мозолистой рукой, зажав челюсть так, что мне стало больно. Его большой палец, шершавый и грязный, грубо раздвинул мои губы и погрузился в мой рот. Я почувствовала вкус соли, пота и земли. Меня затрясло от отвращения. Он что-то сказал своему напарнику, и они оба засмеялись. Его смех был хриплым, лишенным всякой теплоты, звуком, скрежещущим по нервам. Пока один его палец осквернял мой рот, другая его рука опустилась на мои ноги. Его ладонь, горячая и шершавая, медленно поползла вверх по моей коже, вызывая мурашки отвращения. Она скользнула под подол юбки, коснулась ягодицы, а затем, грубо сдвинув в сторону ткань трусиков, прикоснулась к самому интимному месту. Его пальцы, грубые и неумелые, проникли внутрь меня, причиняя боль и невыразимый стыд. Во мне всё сжалось. Я завыла - длинный, бессмысленный звук полной безысходности, смешанный со слезами и удушьем.

Возможно, именно этот звук, этот животный ужас, заставил его остановиться. Он вытащил пальцы, посмотрел на них, смачно облизнул и, поднеся к носу, глубоко вдохнул запах моего унижения. Он что-то прокричал своему товарищу, и его смех снова заполнил комнату. Второй подошел, тоже понюхал его пальцы и что-то лязгнул языком, одобрительно кивнув. Мне было так противно, что меня чуть не вырвало. Я была единственной молодой женщиной здесь, и я понимала, что стала объектом их пристального, похотливого внимания. Когда они ушли, заперев дверь, я осталась лежать на полу. Стыд жёг меня изнутри. Я попыталась пошевелить руками, но веревки были затянуты слишком туго. В углу Софи продолжала безостановочно шептать молитвы. Ее тихий, монотонный голос, который раньше казался мне умиротворяющим, теперь действовал на нервы, как скрип ножа по стеклу.

— Софи, пожалуйста, хватит, - прошептала я, мои слова прозвучали слабо и жалко.

Она повернула ко мне голову. Ее взгляд был пустым, невидящим, будто она смотрела сквозь меня, в какую-то иную реальность. В ее глазах не было ни сострадания, ни понимания, только отрешенность сумасшествия. Она что-то пробормотала по-французски и снова уставилась в потолок. Возможно, для неё эта ситуация была настолько сильным ударом, что ее рассудок просто отключился, оставив лишь механическую оболочку, повторяющую заученные молитвы.

Я пыталась уснуть. Бессонница и адреналин бились во мне, как птицы в клетке. Но усталость взяла свое, и я провалилась в беспокойный, обрывочный сон, полный теней и криков. Я проснулась от резкого шума. В центре комнаты снова стоял тот же бородач, его напарник снимал его на старый смартфон. Захватчик тыкал дулом автомата в миссис, которая, плача, протягивала ему свой паспорт. Он что-то кричал, требуя, вероятно, выкупа, информации - я не понимала.

Но в тот момент меня волновали две вещи: судьба Владимира и дикое, нестерпимое желание сходить в туалет. Мы вчера пили много воды и вина, и сейчас мой мочевой пузырь был на грани.

— Мистер! Мистер! - мой голос дрожал.

Он обернулся, его взгляд скользнул по мне.

— Мистер, плиз... пи-пи, - я прошептала, чувствуя, как горит от стыда всё моё лицо.

Он посмотрел на меня, потом на дверь, и кивнул. Облегчение, смешанное с новым страхом, затопило меня. Я встала на затекшие ноги и, пошатываясь, пошла за ним. Туалет был прямо в коридоре. Он зашел со мной, захлопнув дверь. Тесное пространство было залито холодным светом люминесцентной лампы. Он грубо стянул с меня трусики и указал на унитаз.

— Пи-пи, - скомандовал он.

Я села, стараясь не смотреть на него. Струйка полилась в воду, и физическое облегчение было настолько сильным, что на мгновение затмило стыд. Я украдкой взглянула на него. Он стоял, прислонившись к двери, и ухмылялся, наблюдая за мной. И тут произошло нечто, чего я никак не могла ожидать. Он расстегнул свою ширинку и достал свой член. Он был темным в основании, обрезанным, с розоватой головкой, и он был в состоянии полной эрекции. Густые черные волосы курчавились у основания. Он был толстеньким и, как мне показалось, чуть длиннее, чем у Вовы. Вены обвивали его вокруг, тем самым дополняя его и так суровый и устрашающий вид. Он просто стоял и смотрел на мою реакцию, наслаждаясь моим смущением. Его рука скользила по стволу немного сдвигая кожу, он мастурбировал передо мной. Я резко отвернулась, уставившись в кафельную стену. Но он приблизился ко мне и взял мою руку. Я понимала что он хочет ее положить на свой член и пыталась сопротивляться этому. Но он был сильнее и еще мой страх этого крупного мужчины. Взяв его член в руку я ощутила приятную тяжесть, чувствовалось, что держишь в руке что-то весомое. По сравнению с членом Вовы он был сильно толще, я не могла его полностью охватить. Захватчик начал водить моей рукой, мастурбируя, показывая мне как надо. После того как он отпустил мою руку я продолжила эти движения. Мой захватчик запрокинул голову и издал стон наслаждения. А член его уже во всю окреп, и головка сочилась смазкой. Он опустил руку мне на голову и начал ближе притягивать к себе. Я понимала, что он хочет. Но я не хотела этого, я боялась этого. Я только вышла замуж, а меня уже в туалете хочет трахнуть в рот какой-то араб террорист. Его влажная головка уперлась мне в губы и начал их раздвигать. Я сжала зубы и максимально губы, но смазанная головка легко проскочила через губы и терлась об мои десны и белоснежные зубы. Я взял член в две руки, а он тоже положил на мой затылок вторую руку. И начал трахать мои руки, активно двигая тазом. Головка иногда задевала мои губы оставляя след смазки. По его активным действиям я поняла, что он сейчас кончит, но никак не могла отодвинуть голову в сторону. Порция горячей спермы начала ударяться мне в лицо. Всё лицо было забрызгано. Но он продолжал двигать его в моих руках и глубже пытаться проникнуть сквозь губы, сперма проникала между зубами в мой рот смешиваясь со слюнями. Я никогда не чувствовала себя такой униженной. После того как он успокоился, я взяла туалетную бумагу и начала вытирать свое лицо.

Он потрогал меня за плечо, показывая, чтобы я встала. Я повиновалась, все еще не понимая его намерений. И тогда он подошел к унитазу и начал мочиться. Картина была сюрреалистичной и унизительной до абсурда. Я стояла с опущенными трусиками, в нескольких сантиметрах от него вся в его сперме, и слушала этот звук, наблюдая, как его спина напрягается в ритме. Я никогда не могла представить себя в такой ситуации. Закончив, он не спешил убирать член. Вместо этого он сделал шаг назад, и, используя дуло своего автомата, как указку, приподнял подол моей юбки. Его взгляд прилип к моему обнаженному лобку, к той частичке вагины, что была видна. Чувство стыда стало моей второй кожей, постоянным и невыносимым. Я видела, как его член снова начал напрягаться, становясь еще больше и тверже. Сердце упало. Сейчас. Сейчас он сделает это. Здесь, в этом крошечном туалете.

Но в дверь постучали. Раздался сердитый крик его напарника. Бородач с явной досадой натянул на меня трусики, с трудом втиснул свой возбужденный член обратно в штаны и открыл дверь. В коридоре, с испуганными и одновременно смущенными лицами, стояли японские бабушки. Им тоже было невтерпеж. Весь день мы просидели в комнате. Нам принесли какие-то овощи и куски колбасы, кормили с рук, как животных. Вечером нас снова повели в туалет, но на этот раз развязали руки. Видимо, даже до этих животных дошло, что водить на поводке пожилых женщин - это перебор. Я не видела своего главного мучителя весь день. Но к вечеру он вернулся. И по его виду было ясно - он был под кайфом. Его глаза блестели неестественным блеском, движения были резкими, порывистыми. Он подошел ко мне и молча, с той же мерзкой улыбкой, стал меня разглядывать. Рядом Софи, как заведенная, бормотала свои молитвы, все громче и громче. Я сжалась в комок, надеясь, что он просто постоит и уйдет. Я ошиблась.

«Пи-пи?» - его голос был хриплым.

Я, не поднимая головы, замотала ею в знак отказа.

«Пи-пи?» - он сказал это уже более настойчиво, и его рука схватила меня за запястье.

«ПИ-ПИ!» - это был уже не вопрос, а приказ, полный злой, наркотической уверенности.

Ну как вам рассказ? Ниже выложила анонсы, которые вы можете прочитать на https://boosty.to/cuckoldpornstory если вы впервые подписываетесь вам скидка 30%

Если вам понравился рассказ поднимите его повыше оценкой. Чем больше оценок, тем быстрее я выложу продолжение сюда.

Не забываем про мой ТГ канал https://t.me/cuckoldpornstory