Им надоело. Ну, то есть совсем припекло. Алексей и Зина. 38 и 36. Вместе вообще вечность, двенадцать лет как повязаны браком. Сын, Костик, одиннадцать лет, вот и вся их статистика, как язвительно называл это Алексей, смахивая пыль с рамки со свадебным фото.

Раньше... Мама дорогая, раньше он с ума сходил. Зина была его навязчивой идеей. Он мог сорваться с работы среди дня, примчаться домой, завалить ее на диван и трахать до умопомрачения, пока соседи снизу не начинали стучать шваброй по батарее. Он помнил запах ее кожи, возбужденной и влажной, помнил, как она кричала, закусывая его плечо, чтобы не разбудить тогда еще маленького сына. Он был инициатором, заводилой, вечным двигателем их постели.

А сейчас... Сейчас это было какое-то тупое занятие любовью. Раз в две недели, по графику, примерно между субботней уборкой и воскресным походом в торговый центр. Как будто ставили галочку: «Секс. Сделан. Живем нормально».

Леша ворочался ночью, глядя в потолок. Рядом спала Зина. Его Зина. Та самая, на которую он когда-то сходил с ума. А теперь он смотрел на нее и видел просто... жену. Хорошую, родную, но... жену. И самое дикое – в последнее время инициатива стала исходить от нее. Она, как кошка, начинала ворочаться, пристраивалась спиной к его спине, ее рука лениво ложилась ему на бок – мол, давай, я не против, если хочешь. И в этом «если хочешь» было столько привычного долга, что у него тут же вставало.

Но черт возьми, странное дело – у *нее*, похоже, это самое желание стало просыпаться. Он стал замечать взгляды, которые она бросала на него, когда он был без рубашки. Как-то раз она пришла из спортзала вся взмыленная, и в ее глазах стоял тот самый, забытый огонь. Но он уже не мог. Его что-то щелкало внутри, как выключатель. Он видел этот намек, этот призыв, и... тушил его. Отворачивался. Говорил, что устал. А потом часами сидел в телефоне.

Потому что его глаза начали сами искать другое. Юное. Свежее. Глупое, может быть. Он ловил себя на том, что засматривается на девочек-стажерок в офисе, на их смеющиеся, не обремененные бытом лица, на тугую кожу на животиках, выглядывающую из-под коротких топов. Он смотрел на их задорные попки в джинсах-скинни и чувствовал тот самый удар тока ниже пояса, который когда-то бил его только от одной Зины.

И он ненавидел себя за это. Ненавидел эту пошлость, мужчина смотрит на молодых девчонок. Но не мог остановиться. Его организм, его похотливая, предательская плоть требовала этого нового адреналина, этих всплесков. Он хотел снова чувствовать себя не Алексеем, офисным менеджером, отцом семейства, а тем самым Лехой, который может завалить женщину в раздевалке спортзала и заставить ее кричать так, что слетят все тарелки с полок.

Вечером он приходил домой, целовал Зину в щеку, пахнущую привычным кремом, помогал Костику с уроками и думал о том, что он – последний мудак. И что эта тихая, предсказуемая жизнь медленно, но, верно, душит в нем всё, что когда-то делало его мужчиной.

Воскресенье. День, который мы вроде как ждали. Отвезли Костика к маме, на другой конец города. Целый день на двоих. Тишина. Свобода. Возможность... А в итоге всё стало как всегда.

Я в телефоне, в гостиной. Зина на кухне. Слышно, как она режет салат. Четко, ровно. Метроном нашей жизни. Мы молчим. О чем говорить? Про работу? Про школу Костика? Мы это и так каждый день обсуждаем. Про погоду? Так смотреть в окно и так всё видно. Тишина стала таким же привычным атрибутом наших выходных, как и чашка остывшего кофе на столе.

Сели обедать. Звук ложек, тарелок. Жевание. Я, не глядя, потянулся за телефоном. Рука сама тянется к этому куску стекла и пластика, как к костылю, который помогает не упасть в зияющую пропасть общего молчания. Начал листать ленту. Мемы с котиками, новости, которые только злость вызывают... И тут - выскакивает видео. Какая-то женщина, секс-психолог, судя по всему. Уверенная такая, с умными глазами. Говорит спокойно, но так, что не оторваться: «...и многие пары, прожившие вместе много лет, сталкиваются с кризисом в интимной жизни. Рутина убивает страсть. Но это не приговор. Часто именно игрушки, новые эксперименты помогают заново открыть друг друга, вернуть тот самый огонь...» Я замер. Внутри всё сжалось. Я почувствовал на себе взгляд. Поднял глаза. Зина смотрела на меня. Не на телефон, а именно на меня. Сквозь экран. И в ее глазах было не привычное осуждение или скука. Было... любопытство. Смущенное, живое, почти детское. И в них мелькнул тот самый огонек. Тот, который я не видел, наверное, с тех пор как мы выбирали обои в спальню лет пять назад.

И у меня внутри всё перевернулось. Не просто возбуждение. Нет. Желание. Острое, почти мальчишеское. Не просто заняться с ней сексом. А именно попробовать. Поиграть. Увидеть ее другую. Не Зину мою жену, маму моего ребенка, а ту самую Зину, которая когда-то стонала в моей машине на смотровой площадке, залитой лунным светом. Ту, что прячется глубоко внутри за бытом, заготовками на зиму и родительскими собраниями. «Вот, смотри... - выдавил я из себя, поворачивая к ней экран. Голос хриплый, будто я не разговаривал несколько часов. - Интересно говорят... про... разнообразие».ьЯ ждал, что она смутится, отругает, скажет «Алексей, что за пошлость?» или «В наше время как-то без этого обходились». Я был готов к этому. Привык уже.

Но Зина молчала. Она отодвинула свою тарелку, подперла подбородок рукой и не отводила взгляда от меня. Ее пальцы слегка постукивали по губе. Она обдумывала. Я видел, как в ее голове проносятся мысли, как она борется сама с собой - консервативная, правильная Зина и та, другая, которая, возможно, тоже устала от этой рутины.

— И что, помогает? - наконец, спросила она. Голос у нее был тихий, без всякой иронии. Напротив, в нем слышалась какая-то осторожная заинтересованность.

Меня будто током ударило от этого простого вопроса. Она не отказалась. Она не высмеяла. Она спросила.

— Говорят, что да, - я выдохнул, сам не веря, что этот разговор вообще происходит. Сердце колотилось где-то в горле. - Говорят, что... что это не про то, чтобы заменить кого-то. А про то, чтобы... усилить ощущения. Сделать по-новому.

Я рискнул. Посмотрел на нее прямо, пытаясь прочитать в ее глазах хоть что-то. Страх? Отвращение? Нет. Тот самый огонек разгорался. Смущение и азарт.

— Может... попробуем? - прошептал я, чувствуя, как краснею. Как будто не сорокалетний мужик, а пацан, предлагающий спрятаться от родителей за гаражами, чтобы покурить. Просто... ради интереса. Посмотреть, что да как. Она отвела взгляд, потрогала свою вилку, поправила салфетку. Мне показалось, что сейчас все рухнет. Что она встанет и уйдет мыть посуду, задвинув эту тему куда подальше. Но она снова посмотрела на меня. И в ее глазах уже было решение.

— Ты же знаешь, я в этом не особо... - начала она, и мое сердце упало. Но она не закончила фразу. Взяла свою чашку, отпила чаю, и когда поставила ее обратно, на ее лице играла едва заметная, хитрая улыбка. Совсем незнакомая.

— А... что именно там предлагают попробовать-то? Там же, наверное, много всего... разного.

Воздух в кухне вдруг стал густым, электрическим. Мы сидели за столом, среди грязных тарелок и остатков обеда, и обсуждали интимные игрушки так, будто планировали покупку новой кофеварки. Но между нами трещало напряжение. То самое, которого не было годами. Я смотрел на ее губы, на ее шею, на легкую краску на скулах, и мне дико, по-настоящему, до дрожи в коленках захотелось ее. Не как жену. А как женщину. Живую, теплую, с кожей, которая пахнет не только кремом для рук, но и чем-то другим, забытым.

И этот дурацкий видос, этот случайный алгоритм, стал той самой спичкой, которую кто-то поднес к фитилю, о котором мы оба уже забыли. И теперь мы сидели и смотрели, как он медленно разгорается, боясь пошевелиться, чтобы не задуть пламя. Тишина повисла снова, но теперь она была другая. Густая, звонкая, как струна, которую тронули и вот-вот она зазвенит. Я смотрел на Зину, а она смотрела на свои руки, но я-то чувствовал - вся она сейчас здесь, в этом разговоре, вся сжалась в комок внутри и ждет.

— Какой... какой лучше взять? - спросил я, и голос мой прозвучал сипло, будто я пробежал километр.

Зина покраснела так, что аж уши стали розовые. Она всегда краснела, моя Зина. Раньше, когда мы только познакомились, это сводило меня с ума. Она потупилась, начала собирать крошки со стола в щепотку.

— Ну, я не знаю... - прошептала она. - Наверное... такой же, как у тебя. По размеру.

От этих слов у меня в паху ёкнуло, тепло и резко. «Такой же, как у тебя». Она помнит. Она сравнивает. Она не сказала «обычный» или «средний». Она сказала - как у меня. В голове пронеслись картинки, как она смотрит на него, трогает, как он ей нравится... Черт. Я вскочил так резко, что стул скрипнул.

— Ладно. Я съезжу. - сказал я, стараясь говорить бодро, будто собрался не в секс-шоп, а в магазин за хлебом.

— Сейчас? - она широко раскрыла глаза.

— А чего тянуть? Пока Костик у бабушки. - я уже хватал ключи от машины, чувствуя, как адреналин бьет в виски. Задача. Появилась задача. Не «помыть посуду» или «погладить рубашки», а настоящая, острая, мужская задача. Зина что-то промычала вроде «хорошо» и тут же схватилась за тарелки, чтобы помыть их, спрятать смущение в привычном действии. А я уже вылетел из дома, как угорелый.

Сел в машину. Завел. Руки немного дрожали. В голове стучало: «Ты едешь покупать резиновый хер. Ты, Алексей, отец семейства, начальник отдела снабжения, едешь покупать резиновый хер для своей жены». И от этой мысли было одновременно дико стыдно и дико возбуждающе. Я представил себе этот магазин. Темный, с красными неонами, там какие-то типы в плащах шляются... Бред, конечно, но воображение разыгрывалось. В нашем городе такой один, я знал, где он. Напротив автовокзала, между ломбардом и круглосуточным магазином. Припарковался в полуквартале, курил минут пять, собираясь с духом. Сердце колотилось, как будто я на первом свидании. В голове крутился оправдательный монолог на случай, если встречу знакомого: «Да вот, другу нужно, на день рождения, такой прикол...».

Перешел дорогу. Дверь была обычная, стеклянная. Никаких неонов. Зашел. Внутри было тихо, пусто и... чисто. Как в аптеке. Никаких развратных типов в плащах. Никого. Только я и девушка-продавец за прилавком. Лет двадцати пяти, в обычной черной футболке, с лицом, выражающим профессиональную отстраненность. Она смотрела в телефон и даже не подняла сразу на меня глаза. Это меня обескуражило. Я приготовился к чему-то порочному, а тут - будничность. Пахло чем-то нейтральным, может, ароматизатором воздуха. Стеллажи, полки, все аккуратно разложено. И тишина. Давящая.

— Добрый день, - сказала продавщица, наконец, посмотрев на меня. Взгляд спокойный, без тени насмешки.

— Здравствуйте, - я прочистил горло. Надо было говорить. Придуманная на ходу легенда показалась вдруг идиотской и пошлой. Но деваться было некуда.

— Мне... посоветуйте, пожалуйста. Подарок для жены, - начал я, чувствуя, как горит лицо. - Я... скоро на вахту уезжаю. Надолго. Север. Чтобы она не скучала... Ну, вы понимаете. Хочу подарить... фаллоимитатор.

Я выпалил это слово и тут же посмотрел куда-то на витрину с разноцветными наручниками, не в силах встретиться с ней глазами. Я ждал усмешки, наводящих вопросов. Но она просто кивнула, абсолютно серьезно, будто я попросил помочь с выбором электрочайника.

— Понятно. Хорошая идея, - сказала она деловым тоном. - Какой размер интересует? Длину, обхват?

Мой мозг завис. «Такой же, как у тебя». Зинины слова прозвучали в голове.

— Ну... - я кашлянул. - Стандартный... Средний.

— Средний - это понятие растяжимое, - она улыбнулась чуть-чуть, и мне стало еще неловче. - Может, точнее? Сантиметров пятнадцать-семнадцать? Обхват примерно четыре-пять?

Я стоял как идиот и понимал, что понятия не имею о своих сантиметрах и обхватах. Я никогда не измерял. Жара пылала у меня под майкой.

— Вы знаете, может, вы просто покажете, что у вас есть? - выдавил я. - Я сам... я посмотрю.

— Конечно, пройдемте, - она вышла из-за прилавка и повела меня вглубь магазина.

Мы остановились у огромной стойки. Я обомлел. Я не ожидал такого ассортимента. Десятки, если не сотни. Всех цветов радуги: телесные, черные, розовые, фиолетовые, даже с блестками. Всех размеров и форм. Маленькие и тонкие, как палец. А рядом - просто чудовищные, с кулак толщиной, с какими-то пупырышками, шипами, изгибами. У меня зарябило в глазах. Я чувствовал себя потерянным ребенком в гипермаркете игрушек. «Такой же, как у тебя». Я начал искать глазами что-то похожее. Прикидывал, сравнивал. Вот вроде бы... Но нет, головка не та. Вот этот... кажется, тоньше. Я водил пальцем по стеклу витрины, а продавщица терпеливо стояла рядом. Мне стало дико неловко за свою нерешительность. И тут мой взгляд упал на одного «монстра». Он был чуть больше, чем я. Солиднее. Основательнее. С мощной, ярко выраженной головкой и заметными прожилками. Темно-бордовый, почти черный. Он выглядел... серьезно. Властно. И в голове пронеслась крамольная, пьянящая мысль: «А почему, собственно, «как у меня»? Почему не больше? Не лучше?».

Это была мысль-измена. Мысль-вызов. Самому себе, ей, нашей рутине. Если уж ломать, так ломать. Если уж пробовать, так чтобы ахнуло. Чтобы она забыла все на свете. Чтобы этот «подарок с вахты» запомнился ей навсегда.

— Вот этот, - я ткнул пальцем в стекло, прямо в того бордового крепыша. Голос прозвучал хрипло и чужим.

— Хороший выбор, - без тени эмоций констатировала продавщица. - Один из самых популярных. Возьмете с ним лубрикант? Без хорошей смазки с таким не справиться.

Ее профессиональный тон обесчеловечивал происходящее, делал его техническим актом, и это немного успокаивало.

— Да, конечно, - кивнул я, уже не думая. - Какой посоветуете?

Она протянула мне небольшую коробочку и тюбик с гелем. Я взял их, не глядя. Расплатился наличными, стараясь не встречаться с кассиром глазами. Упаковали все в непрозрачный пакет. Я сунул его под мышку и почти выбежал на улицу, жадно глотнув свежего воздуха. Сел в машину. Выдох. Руки тряслись. Я посмотрел на этот черный пакет на пассажирском сиденье. Он лежал там, как неразорвавшаяся бомба. Мне не терпелось посмотреть, что же я, черт возьми, купил. Завести машину и ехать домой я пока не мог. Я рванул с парковки, свернул за угол и втиснулся в первую же попавшуюся узкую улочку между гаражами. Заглушил двигатель. Тишина. Только мое сердце колотится. Я схватил пакет, скомкал его, доставая коробку. Она была стильная, черная, без каких-то пошлых картинок. Как от дорогой техники.

С треском вскрыл ее. Внутри, в пластиковом футляре, лежал ОН. Тот самый, бордовый. На вид он казался еще больше, чем в витрине. Тяжелый, упругий на ощупь, холодный. Я взял его в руку. Чужой. Совершенно чужой. И от этого зрелища по телу пробежал странный, смешанный трепет: ревность, возбуждение, дикое любопытство и азарт. На коробке было написано что он сделан как копия настоящего члена. Кто носит такого крепыша? Наверно, от девушек отбоя нет. А что если бы он трахал мою супругу? Она бы испытывала всё то, что испытает сегодня. Значит для нее по ощущениям ничего не изменится. От этих мыслей меня бросило в жар. Сегодняшний день был очень необычным. Эти чертовы психологи умеют залезть глубоко в голову. Я представил его не в своей руке, а в ее. В Зининой. Представил ее глаза, широко раскрытые от удивления, может даже от испуга. Представил, как она его... примеряет. Пробует. И от этой картинки стало дурно и сладко одновременно. Что я наделал? Это же безумие! Но безумие, от которого кровь стучит в висках и заставляет чувствовать себя живым.

Я судорожно запихнул его обратно в коробку, в пакет, засунул глубоко под сиденье. Завел машину и поехал домой. Весь путь меня не отпускало чувство, будто я везу не покупку, а секрет. Тайное оружие. Ключ, который, возможно, отопрет дверцу, которую мы оба давно заперли. Или наоборот, взорвет все к чертям. Страшно и жутко интересно, что же будет дальше.

Я стоял возле двери в квартиру и боялся позвонить в дверь. Моя Зина, Зиночка сейчас там, как это у нас будет, что она будет чувствовать. Столько мыслей. Я снова молодой пацан стесняющийся своих мыслей.

Дверь открылась, она стояла опустив глаза.

— Купил?

— Да. Посмотрим?

— Посмотрим...

Я прошел в квартиру и передал ей сверток. Она отнесла его на кухню и положила на стол. Она очень медленно распаковывала, боясь повредить обертку или специально оттягивая момент.

Когда с упаковкой было покончено перед ней стоял крупный дилдо и самое смешное, что он немного покачивался. Она посмотрела на меня с немым вопросом. Я понимал, что размер ее сильно удивил. А сказать, что у меня меньше она наверное побоялась. Побоялась что может меня обидеть.

— Ну почти как мой, брал максимально похожи, правда?

— Д..Да. Наверное.

— Вечером попробуем?

— Хорошо, как скажешь.

Целый день мы занимались чёрт знает чем. Каждый из нас находил себе различные задачи. Под вечер мы купили белого сухого вина, нам очень нравилось португальское, такое с шипучкой как шампанское. Наварили креветок и сели у телевизора. Выбрав американскую комедию с шутками про сиськи письки мы смеялись и выпивали.

Каждый из нас ждал, когда эта долгая прелюдия закончится. Зина, изрядно выпив уже расслабилась. По ее глазам и поведению уже было видно, что она возбуждена.

— Пойдем?

— Давай.

Взявшись за руку мы пошли в спальню. Кровать была приготовлена. На моей тумбочке лежал он. Мы выключили свет и начали целоваться. Когда глаза привыкли к темноте я смог ориентироваться в пространстве при помощи телефона.

— Может оставить его включенным? Света он дает мало, не помешает нашей интимной обстановке.

— Как скажешь.

Намазывая, вагину супруги смазкой я почувствовал жар исходящий из нее. Как она возбудилась сильно. У меня у самого стоял как у подростка. Обильно смазывая дилдо я понимал, что нужно, чтобы ей понравилось иначе она никогда не согласится. В душе таились переживания по поводу размера. Всё-таки зря я наверное взял такой крупный, может стоило взять меньше. Но сделанного уже не воротишь.

Я нежно лег рядом с ней, она раздвинула ноги и я аккуратно поднес его к ее входу. Медленно надавил и почувствовал как он чуть прошел во внутрь, буквально на несколько сантиметров. Зина чаще задышала.

— Всё хорошо, Зина?

— Мгм

Я продолжал медленно надавливать и почувствовал как головка преодолела сопротивление и проскочила во внутрь.

— Аххх

Всё хорошо? Не больно?

— Мгм...хорошо...

Я сильнее надавил и почувствовал как он без сопротивления прошел дальше и уперся во что то. Наверное всё. Нужно подержать пока попривыкнет. Я начал медленно вытаскивать его и медленно вводить. Мне казалось что это может быть больно и воспринимал стоны наслаждения супруги за звуки боли. Как же ей было хорошо. Она излучала сексуальность, ее стоны, ее глубокое дыхание. В жизни у нас такого не было. Как же было хорошо. Я получал удовольствие от того что было хорошо ей. Движения мои уже стали более уверенными и у нее там стало куда свободнее.

Её тело замерло на мгновение и начало изгибаться в судорогах.

— Ааа-аааа-аааа-ааа

Она кончала, впервые за долгое время рядом со мной и при помощи меня. Ее еще долго потряхивало. Я медленно вынул из нее дилдо и с любовью посмотрел в ее глаза. Они выражали благодарность и любовь.

— Спасибо... было чудесно...

Убрав дилдо я разместился между ног моей супруги. Член проникал совсем легко, я чувствовал, что Зина пытается сжать мышцы влагалища, но я хотел обратного. Я представил что в ней был тот с которого лепили этот дилдо. И я после него проникаю в нее пока он в душе. От этой мысли мне снесло крышу и через несколько толчков я кончил.

— Уффффф...

Мы лежали на кровати счастливые и удовлетворенные. У меня столько фантазий было в голове и столько всего я хотел с ней и с нашим новым другом попробовать. Это было началом новой жизни. Продолжение следует.

Написал первую часть нового рассказа. Как и обещал осень будет жаркая на рассказы. Думаю сделать 6 - 7 частей совращения скромной Зины в саму страстную жену-шлюшку для других мужчин. Ну что продолжаем, только я предупреждаю что не буду спешить с повествованием ))) Ставьте оценки, для меня это показатель стоит продолжать или нет.