Тихий стук в дверь ее каморки был выверен до миллиметра — негромкий, но настойчивый, тот, что нельзя проигнорировать. Лена вздрогнула, оторвавшись от раскраски, которую помогал «разрисовывать» Степан. Мила мирно сопела в кроватке.

За дверью стоял Артем. Не заходя внутрь, он протянул ей конверт. —Тебе. По почте пришло. На наше имя, но адресовано тебе.

Сердце екнуло. Никто не писал ей. Не было ни друзей, ни родственников. Конверт был официальный, казенный. Внутри — письмо от коллекторского агентства. Долг по старому, забытому ею кредиту, который она брала еще с мужем на какую-то бытовую технику. Сумма с набежавшими пенями и штрафами была астрономической. Неподъемной. Таких денег не было бы, даже если бы она продала почку.

У нее подкосились ноги. Она прислонилась к косяку двери, пытаясь перевести дыхание. —Артем… это… —Вижу, — холодно отрезал он, пробежав глазами по бумаге. — Кредит. Долг. Коллекторы. Весело.

Он вошел в комнату, закрыл за собой дверь и сел на единственный стул, заставив ее стоять перед ним, как провинившуюся школьницу. Дети притихли, чувствуя напряженную атмосферу.

— Твои похождения в сортире и здесь, в лагере, — это так, мелочь, — начал он, вертя в руках злополучное письмо. — На еду и памперсы хватает. А тут… — он свистнул. — Тут нужен серьезный заработок. Системный.

Лена молчала, сжимая в руках бумагу, которая грозила разрушить и без того шаткий мирок ее детей. —У меня есть идея, — сказал Артем, и в его глазах зажегся знакомый ей огонек азарта дельца. — Ты будешь репетитором.

Она смотрела на него, не понимая. —Репетитором? Я… я не окончила… —Ты и не будешь ничего преподавать, дура, — он усмехнулся. — Ты будешь приходить к студентам-первокурсникам, которые готовятся к сессии. К тем, кто слабенький, нервный и чтобы родители с деньгами. Ты будешь их… «успокаивать». Перед экзаменами стресс снимать. Настоятельно.

Он объяснил суть. Через своих знакомых, через сомнительные форумы в интернете, он давал объявления: «Опытный репетитор-психолог поможет абитуриентам и студентам снять нервное напряжение перед экзаменами. Индивидуальный подход. Выезд на дом».

Клиенты, которые звонили по этому номеру, уже были в теме. Им не нужны были знания. Им нужна была разрядка. В лице молодой, привлекательной женщины.

Артем снабдил ее гардеробом. Теперь это были не просто вызывающие наряды, а тщательно продуманный образ «школьницы-отличницы», который будоражил воображение клиентов. Короткая плиссированная юбка темно-синего цвета, белая блузка, гольфы и туфли на небольшом каблуке. И обязательный атрибут — белые стринги, которые должны были обязательно мелькать из-под юбки, когда она наклонялась, сидела или просто проходила по комнате.

Ее первый «выезд» был к парню лет девятнадцати по имени Кирилл. Родители были на работе, а он с ужасом ждал экзамена по высшей математике. Артем отвез ее на такси до нужного дома, предупредив: «Работай чисто. Деньги сразу мне. Я жду внизу».

Кирилл открыл дверь. Застенчивый, прыщавый, он сгорал от стыда и возбуждения одновременно. —Здравствуйте… Вы… к репетитору? — пробормотал он. —Здравствуй, Кирилл, — сладко улыбнулась она, отработанным движением поправляя повязку в волосах. — Я Лена. Готова помочь тебе снять напряжение.

Она прошла в его комнату. На столе лежали конспекты, учебники. Она села на стул рядом с ним, закинула ногу на ногу, давая ему полюбоваться на заветную полоску белых кружев под юбкой. Он покраснел до корней волос. —Я… я не очень понимаю интегралы… —Это потом, — прошептала она, кладя свою руку поверх его дрожащей ладони. — Сначала нужно расслабиться. Очень важно идти на экзамен со светлой головой. Позволь мне помочь.

Она отвела его к кровати, усадила и, встав перед ним на колени, принялась за работу. Он зажмурился, тяжело дыша, его пальцы вцепились в покрывало. Он был быстр и неопытен. Все закончилось за пару минут. Он, не глядя на нее, сунул ей в руку свернутые купюры, которые ему оставили родители «для репетитора». Она положила деньги в свой маленький рюкзачок, еще раз улыбнулась: «Удачи на экзамене!» — и вышла.

Артем ждал ее в подворотне. Забрав деньги, он довольно хмыкнул: «Нормально. Следующий завтра в семь вечера».

Так началась ее новая «работа». Она ходила по разным адресам. К нервным старшеклассникам, к избалованным студентам-первокурсникам. Все они знали, зачем она пришла. Образ «строгой школьницы» сводил их с ума. Она молча делала свое дело, научившись определять тип клиента: кто-то любил, чтобы она притворялась неопытной и застенчивой, кто-то, наоборот, хотел грубого и властного обращения. Она подстраивалась. Это был ее конвейер.

Но один вызов чуть не стал для нее последним.

Ее направили к парню по имени Виталик. Он жил в хорошем районе, в просторной квартире. Сам он был самоуверенным и наглым, сыном какого-то чиновника. Он открыл дверь, уже оценивающе оглядев ее с ног до головы. —Заходи, «репетиторша», — усмехнулся он.

Он повел ее не в свою комнату, а в гостиную, уставленную дорогой мебелью. —Здесь удобнее, — заявил он, плюхаясь на диван. — Давай, начинай. Покажи, как ты снимаешь стресс.

Она привычно опустилась перед ним на колени. Процесс был уже доведен до автоматизма. Но в этот раз Виталик был более настойчив. Ему было мало ее рук. Его руки полезли под ее юбку, сжимая ягодицы, он попытался притянуть ее к себе, чтобы поцеловать. Она инстинктивно отстранилась. —Нет, только так, как договорились, — тихо, но твердо сказала она. —Какая договоренность? Я заплатил — я заказываю музыку! — он стал груб.

В этот момент раздался звук ключа в замке. Виталик замер, его наглое выражение лица сменилось на мгновенную панику. —Блин, мама! Она с работы рано! — прошипел он.

Лену бросило в ледяной пот. Она вскочила на ноги, пытаясь поправить юбку и взять себя в руки. Виталик судорожно застегивал штаны. —Выйди в подъезд! Быстро! — прошипел он, толкая ее к двери.

Но было уже поздно. Дверь открылась, и на пороге появилась элегантная женщина лет пятидесяти с сумками из дорогого магазина. Она удивленно посмотрела на сына, потом на Лену в ее вызывающем «школьном» наряде, с пунцовыми щеками и перекошенным от ужаса лицом.

Наступила тяжелая, звенящая пауза. —Вить, а это кто? — холодно спросила женщина, ставя сумки на пол. —Мам, это… это репетитор! По истории! — выпалил Виталик, избегая ее взгляда. —Репетитор? — женщина медленно обвела взглядом Лену с ног до головы, задержавшись на короткой юбке и слишком взрослом для школьницы макияже. — В таком виде? И почему у нее руки дрожат?

Лена стояла, не в силах вымолвить ни слова. Она чувствовала, как по ее спине струится холодный пот. Она представляла, что будет сейчас: вызовут полицию, ее арестуют, детей заберут в приют… Ее жизнь рухнет в одно мгновение.

Женщина сделала шаг к ней. Ее взгляд был испепеляющим. —Сколько лет твоим детям? — неожиданно спросила она тихо.

Вопрос был настолько неожиданным и точным, что Лена невольно выдохнула: —Двое… Два года и полтора… —И ради них это все? — женщина кивнула в сторону перепуганного Виталика.

Лена могла только молча кивнуть, глотая слезы. Женщина тяжело вздохнула.Она посмотрела на своего сына с таким презрением, что тот опустил голову. —Выйди. И больше никогда не появляйся здесь, — сказала она Лене, не повышая голоса. — И смени род деятельности, девочка. Пока не стало слишком поздно.

Лена, не помня себя, выскочила в подъезд и бросилась бежать вниз по лестнице. Она выбежала на улицу, прислонилась к холодной стене дома и зарыдала, трясясь всем телом. Ее поймали. Почти. Она видела в глазах той женщины не столько гнев, сколько жалость и отвращение. И это было унизительнее всего.

Через несколько минут подъехала машина Артема. Он вышел, увидел ее заплаканное лицо. —Что случилось? Где деньги? —Мама… вернулась… — еле выговорила она. —И? Отдала деньги? —Нет… она… она меня выгнала… —Дура! — в его глазах вспыхнула ярость. — Провалила все! Из-за тебя теперь могут быть проблемы!

Он схватил ее за руку, грубо втолкнул в машину. Всю дорогу он молчал, сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели. Он не спросил, не напугана ли она. Не поинтересовался, что она чувствует. Его волновали только потенциальные проблемы и потерянные деньги.

Вернувшись в общежитие, он зашел вслед за ней в комнату. Дети, увидев маму, потянулись к ней. Она прижала их к себе, пытаясь унять дрожь. —Слушай сюда, — прошипел Артем. — Этот долг никуда не делся. Ты будешь работать дальше. Но теперь только на проверенных клиентах. И если еще раз подведешь меня… — он не договорил, но его взгляд, упавший на детей, был красноречивее любых слов.

Он вышел, хлопнув дверью. Лена осталась одна с детьми. Она сидела на кровати, обнимая их, и смотрела в одну точку. Страх от недавнего провала постепенно сменялся другим, более глубоким и тяжелым чувством — осознанием своей полной, абсолютной зависимости. Она была в ловушке. И единственный способ выжить — продолжать играть по этим грязным, унизительным правилам. Ради них. Ради этих двух маленьких спящих комочков, которые были единственным, что у нее осталось. И ради которых она была готова на все. Даже на то, чтобы снова надеть эту дурацкую школьную юбку и белые стринги и пойти туда, куда пошлют.