ЭЛСИД

В отличие от похоти, чревоугодие никогда не входило в список моих грехов. Как и любой человек, я был не прочь сытно поесть, но без излишнего фанатизма. Сейчас же, если бы мне предложили остаться наедине с самой прекрасной девушкой в мире, я бы обменял эту возможность на пару порций сочной свинины. После ужасно кислых плодов другого мира, вкус хорошо прожаренного мяса вызывал не просто насыщение, но и самое настоящее блаженство. А после посещения купальни и вовсе чувствую, будто заново родился. Не ожидал, что горячая вода способна творить такие чудеса. Однако всё хорошее рано или поздно заканчивается.

Стоит мне только закончить водные процедуры, и облачиться в чистую одежду, пришедший послушник сообщает, что со мной желает пообщаться старший инквизитор Балик. Поначалу думаю, что он лично прибыл в Гримстоун, но понимаю свою ошибку после того как меня проводят в комнату с пурпурным кристаллом. На вопрос, что со мной случилось, и где я всё это время пропадал, не моргнув глазом лгу, что пытался выследить хищницу, но угодил в магическую ловушку, которая вырубила меня на несколько суток, и в себя пришёл совсем недавно. Балика такой ответ искренне разочаровал. Выражения его лица в тот момент я не видел, но всё было понятно по голосу собеседника. Балик по-прежнему считал, что дальфарцев убивает какой-то демон, и я не стал его переубеждать. Вот уж с кем, а с этим человеком мне хотелось откровенничать в последнюю очередь. Так ничего полезного и не услышав, старший инквизитор потерял интерес к разговору, даже не приказав мне возвращаться в Трисел. Тем лучше и легче для меня – не придётся нарушать приказ.

За моим конём всё это время приглядывали, поэтому к новому путешествию животное вполне готово. Взяв в дорогу немного еды и воды, покидаю Грисмтоун, не дожидаясь утра. Сарина написала в своём коротеньком письме, что движется на северо-запад. В этом направлении и решаю двигаться. Рассвет застаёт меня уже в пути. Скачу не слишком медленно, но и не быстро. Ближе к полудню приходится сделать остановку прямо на тракте. Хочется немного перекусить, а заодно и посидеть в теньке. Денёк выдался уж больно жаркий. Сидя под деревом, и уплетая сочное красное яблоко, вспоминаю, что не так далеко находится аббатство Сатлер. Во время войны вторгнувшиеся шоранцы его разграбили и сожгли, оставив после себя лишь руины. Не знаю, насколько большая у Сарины была фора, но ближайший населённый пункт всё ещё далеко. Вряд ли беглянка передвигается верхом. Животные не слишком терпимо относятся к ожившим мертвецам. Будь я на месте Сарины, заранее подыскал бы подходящее укрытие от солнца, в котором без проблем можно просидеть до наступления темноты. Аббатство Сатлер на эту роль подходит практически идеально. Быстро доев яблоко и хлебнув воды из бурдюка, отбрасываю огрызок в сторону, поднимаюсь на ноги, и беру коня под уздцы.

Поиски занимают чуть больше часа. Сойдя с тракта, иду по полю, огибаю болото и выхожу к руинам аббатства. Местечко это выглядит зловещим даже снаружи. Шоранские маги постарались на славу, проделав множество дыр в стене вокруг аббатства. Выглядит она так, будто подверглась обстрелу из катапульт, сразу же после мощного землетрясения. Ворвавшиеся в Сатлер шоранцы устроили кровавую резню, никого не пощадив. Уже после окончания войны Орден Света проверил это место на наличие неприкаянных духов, так что злых призраков здесь быть не должно. А вот какие-нибудь разбойники обосноваться вполне могли. Так что стоит быть начеку. Оставив коня снаружи, захожу в заброшенный монастырь, на всякий случай вынув меч из ножен.

Благодаря частично разрушенным стенам и потолку, в здании довольно светло. Неторопливо продвигаясь вперёд, добираюсь до просторного обеденного зала с большим столом. Здесь уже довольно темно, так как потолок уцелел, а все окна плотно закрыты. Подозреваю, что закрыла их Сарина, чтобы в зал не проникали солнечные лучи. Едва призвав светящуюся сферу, использую её вместо факела, и тут же замечаю, как из-за ближайшей колонны кто-то выскакивает, и бросается на меня. Вздрогнув, едва успеваю выставить перед собой защитный барьер, при столкновении с которым напавшую на меня тварь отбрасывает к столу. Монстр падает на спину, но тут же вскакивает на ноги, и в этот момент я вижу, что напала на меня Сарина. С момента нашего расставания она изменилась. Её кожа сильно побледнела, приобретя бледно-серый оттенок, словно могильный камень, а глаза полностью почернели, став похожими на куски обсидиана. Осмысленности в направленном на меня взгляде нет – лишь всепоглощающая неконтролируемая ярость. Вот она – настоящая хищница, которой неведома жалость.

Пока задаюсь вопросом, что же с ней произошло, обезумевшая Сарина вновь бросается в атаку. Едва уловимым движением пальцев разделяю зависший в воздухе светящийся шар на две равные части, одну из которых тут же метаю в Сарину. Однако бегущая хищница отскакивает вправо, затем подпрыгивает вверх, и делает сальто в воздухе. Приземлившись, она оказывается прямо у меня за спиной, каким-то образом определив, что барьер защищает меня лишь с одной стороны. Всего пара шагов назад, и я вновь окажусь под его защитой, однако сделать этого Сарина мне не позволяет. Схватив за шкирку, хищница грубо отбрасывает меня в сторону. Повезло, что просто отшвырнула, а не свернула шею или вырвала сердце. Пролетев чуть ли не через весь зал, роняю меч, сильно ударяюсь спиной об колонну, так что от боли перехватывает дыхание, и падаю на пол. Кряхтя, пытаюсь подняться на ноги, краем глаза заметив, как сорвавшаяся с места Сарина вновь бросается ко мне, на бегу подхватив оброненный мною меч.

Оказавшись рядом, хищница едва не сносит мне голову моим же клинком. Успев перекатиться в сторону, пытаюсь ослепить её магическими искрами, но Сарина тут же прикрывает лицо ладонью. Тем не менее, пару секунд мне этот маневр выиграть помогает. В арсенале магии света достаточно смертоносных заклинаний, способных прикончить порождение тьмы, но использовать их против обезумевшей Сарины мне совсем не хочется. Пользуясь короткой заминкой противницы, подсечкой сбиваю хищницу с ног, и едва она падает на спину, тут же забираюсь на неё сверху, развожу руки в разные стороны, и крепко прижимаю к полу. Счёт идёт на секунды. Прежде чем Сарина успевает освободиться или скинуть меня с себя, использую простенькое сдерживающее заклинание. Едва отпускаю её руки, на запястьях хищницы тут же защёлкиваются магические кандалы. Попалась! Оказавшись прикованной к полу, Сарина яростно брыкается, злобно оскалившись. В этот момент она напоминает дикого зверя, угодившего в капкан. Не сумев вырваться, хищница тянется головой к левой руке, видимо решив отгрызть себе несколько пальцев, а то и кисть целиком. Однако дотянуться зубами до руки ей так и не удаётся. Понятия не имею, что свело Сарину с ума, превратив её в неуправляемого злобного зверя, но надеюсь, что моя кровь поможет привести её в чувство.

Подобрав меч, поднимаюсь на ноги. Сарина замирает, но лишь на мгновение, затем начинает брыкаться с удвоенной силой, яростно при этом рыча. Распоров клинком ладонь, подвожу кровоточащую руку к лицу Сарины. Капающую ей в рот кровь хищница жадно глотает. Не самый удобный способ кормёжки, но хотя бы безопасный. Уж лучше так, чем подставить руку под зубы хищницы. Не хочу, чтобы она мне кисть отгрызла или обглодала её до кости. Внимательно наблюдая за реакцией Сарины, замечаю, как её взгляд понемногу проясняется, а кожа приобретает нормальный для живого человека оттенок. Похоже, подействовало. Или нет?

— Скажи что-нибудь, - требую я, развернув руку ладонью вверх.

— Дай ещё. Пожалуйста, - просит Сарина.

Вздохнув с облегчением, подношу руку ко рту девушки, не боясь, что могу лишиться кисти или нескольких пальцев. Прокусив моё запястье, Сарина с таким упоением продолжает пить мою кровь, будто хочет осушить меня досуха.

— Ну всё, достаточно, - останавливаю девушку, чувствуя слабость и головокружение.

Излечив руку с помощью магии, недолго колеблюсь, но всё же освобождаю пленницу от магических кандалов.

— Это ты меня приковал к полу? – интересуется поднявшаяся девушка, потирая запястья.

— А ты что, ничего не помнишь?

— Что-то помню, но довольно смутно.

— И что конкретно ты помнишь?

— Как набрела на это местечко, и хотела пересидеть здесь до вечера, а после заката выйти. Но едва рассвело...

Не договорив фразу до конца, резко замолкнувшая Сарина тут же расстегнула и распахнула рубаху. Тёмное пятно на груди за это время успело заметно разрастись, и увеличиться в размерах.

— Дерьмо! – ворчит Сарина сквозь зубы, осматривая свою грудь.

— Думаешь, всё дело в нём?

— Я в этом абсолютно уверена. Утром оно начало очень сильно зудеть. Как я только грудь не чесала, зуд не проходил. Затем это пятно вдруг начало пульсировать, и мне захотелось есть настолько сильно, что я стала носиться по этому монастырю в поисках крыс и мышей. Поймала я кого-то или нет, уже не помню. Дальше всё было как в густом тумане.

Задумчиво почёсываю подбородок. Похоже, Сарина права, и всё дело именно в этом пятно.

— Как давно это пятно появилось? – желаю узнать больше деталей.

— Незадолго до нашей первой встречи. Меня им тот дальфарец наградил, которому я глотку перегрызла. Я советовалась по этому поводу со своей госпожой, и она сказала, что после смерти колдуна наложенное им заклятие в большинстве случаев рассеивается. Но ни в этот раз. Пятно осталось, и уже на следующее утро я чуть не сгорела.

— Как это?

— Пока это проклятое пятно не появилось, солнце не причиняло мне вреда. Я могла спокойно передвигаться хоть круглые сутки. Само пятно поначалу было не таким крупным, а пульсировать начало уже после того как мы вернулись. Пока мы находились в другом мире, оно никак не менялось, сильного голода, нестерпимого зуда и провалов в памяти у меня не вызывало. Началось это уже здесь, при чём не сразу, а только утром.

Любопытно. То есть, пока мы были в другом мире, заклятие не работало. Значит ли это, что лучи тамошнего солнце не причинили бы Сарине вреда? Вполне возможно, хотя в данный момент это уже сложно проверить. Или же всё дело не в другом мире, а конкретно в моей крови? Что если она действует на Сарину как своего рода наркотик, отказ от регулярного принятия которого вызывает подобные осложнения? Да нет, чушь какая-то. Первая версия выглядит как-то более правдоподобно. Что, однако, не гарантирует, что я сделал правильные выводы. В любом случае, есть здесь над чем голову поломать.

— Ладно, с этим мы ещё попробуем разобраться. Скажи лучше, куда ты направлялась? – решаю пока поменять тему.

— К своей госпоже, будь она проклята. Я не могу рассказать, кто она, и где её найти. Но могу показать дорогу. Всё, что от тебя требуется – это идти за мной и быть рядом.

— Неплохо придумано. Только зачем тогда ты сбежала от меня в Гримстоуне?

— Затем, что хотела разобраться во всём сама. А подсказку оставила для того, чтобы ты мог пойти по моему следу, и разобрался бы с этой сукой, в случае, если бы у меня ничего не получилось.

Услышав такое объяснение, улыбаюсь.

— Я рад, что ты столь высокого мнения и моих умственных способностях, но всё же северо-запад – это слишком размытая подсказка.

— Я знаю. Поэтому оставила бы тебе в Нордсинге ещё одно послание. Но теперь, как ты понимаешь, необходимости в этом нет.

Понимаю. А ещё понимаю, что если бы вовремя тебя не перехватил, то всё могло бы закончится плачевно как для тебя самой, так и для ни в чём не повинных людей, которым бы не посчастливилось подвернуться тебе под руку. Не знаю наверняка, как работает это заклятие, или скорее уже проклятие, но что-то мне подсказывает, что с наступлением темноты голод и безумие сами собой бы не прошли. Пусть это и не окончательное решение, но между своими собратьями и хищницей я сделал выбор в пользу хищницы. Сделал ли я чудовищную ошибку или нет, покажет время, но конкретно сейчас я несу ответственность за Сарину, да простит меня Светлейший.

АНТЕЙ

Несмотря на то, что спать пришлось на полу, утром я просыпаюсь бодрым и отдохнувшим. Азула пробудилась раньше меня, на что указывает пустая застеленная постель. Отправившись на поиски смуглянки, нахожу её на кухне, вместе с хозяйкой дома. Сидя за столом, Азула уплетает какую-то похлёбку. Не знаю, какова она на вкус, но пахнет очень даже ничего.

— Давно проснулась? – интересуюсь я, подходя к столу.

— Не очень. Ещё и часа не прошло.

— И как спалось?

— Нормально. Кровать немного жестковатая, но в целом, пойдёт.

Как спалось мне, девушка не спрашивает. Как только присаживаюсь за стол, хозяйка ставит миску с горячей похлёбкой и передо мною. Вкус у неё оказывается даже ещё более приятный, чем запах. Искреннюю похвалу в свой адрес старушка принимает довольно равнодушно, после чего уходит, оставив меня наедине с Азулой.

— Мадигас, - говорю я, внимательно наблюдая за реакцией сидящей напротив девушки.

Смуглянка заметно напрягается. В её взгляде мелькает даже не настороженность, а испуг. Но девушка быстро берёт себя в руки.

— Что это? – спрашивает она без особого интереса в голосе.

— Ни что, а кто. Понятия не имею. Этой ночью сон приснился. Я слышал незнакомый женский голос. Он настойчиво звал меня, называя Мадигасом. Как думаешь, может, всё это неспроста?

— Мы уже не дети, чтобы обсуждать дурацкие сны. Мало ли, что и кому сниться. Мне как-то приснилось, что король Альдис встал передо мной на колено, и попросил стать его женой. Чушь в общем полная.

— Откуда ты знаешь, что это был король? Ты видела его вживую?

— Пару раз, пусть и мельком. Довольно привлекательный у нас монарх. Да и улыбка у него приятная. Позови меня такой мужчина под венец, я бы, скорее всего, согласилась бы, даже если он не был бы королём.

Вот уж не знаю, действительно ли ты видела нашего короля, но имя Мадигас тебе точно знакомо. Похоже, в этой части моя якобы старшая сестра всё же не соврала. Значит ли это, что и всё остальное – тоже правда? Да ничего это не значит! Что Ниола, что Азула меня просто используют. Я для них такой же удобный инструмент, как ещё совсем недавно для меня был кузнечный молот. И хоть я понимаю, что они обе мной манипулируют, сделать выбор между Азулой и Ниолой мне всё же придётся, пускай и не сейчас, а позже. Пока ещё у меня остаётся хоть какое-то место для маневра.

Закончив трапезу, выпрашиваю у Азулы несколько монет, беру коня, и вместе с ним иду в кузницу. Подковы уже готовы. Оценивая работу местного мастера, про себя отмечаю, что сработано как-то небрежно и топорно. Роб мне за такие подковы голову бы открутил. Я бы справился с этой работой быстрее, лучше и дешевле. Ещё и приходится немного доплатить, чтобы кузнец непосредственно подковал коня. Несмотря на явную халтуру, обоснованную критику вслух не высказываю, плачу кузнецу за работу, забираю подкованного скакуна, и иду обратно.

Вернувшись, обнаруживаю странную картину: внук старушки стоит у стены дома, держа в вытянутых руках по яблоку, а в него из лука целится Азула. Натянув тетиву, прицелившаяся девушка уже собирается выстрелить.

— Стой! – громко кричу, останавливая расправу над ребёнком.

Опустив оружие, повернувшая голову назад смуглянка скользит по мне скучающим взглядом.

— Не смотри на меня так, будто я душу котят, щенков и младенцев. Это была не моя идея, - спокойно говорит Азула.

— А чья?

— Моя, - подаёт голос стоящий у стены мальчишка.

Напуганным малец при этом совсем не выглядит, будто воспринимая происходящее как безобидную, но забавную игру.

— После того как ты ушёл, я решила немного попрактиковаться в стрельбе из лука. Мальчишка наблюдал, как я стреляю сначала по стенке, затем по столбу, впечатлился, решил, что у меня это очень хорошо получается, и предложил побыть мишенью, - объясняет Азула.

— И ты, как и подобает безотказной девке, согласилась.

Азула ухмыляется.

— Если тебя что-то не устраивает, можешь занять его место.

Последнее предложение звучит как подначивание. Азула явно уверена, что я на подобное ни за что не соглашусь. Зря.

— Звучит неплохо. Именно так я и сделаю, - принимаю вызов.

После этих слов подхожу к стене. Забрав у ребёнка яблоки, меняюсь с ним местами, и кладу оба фрукта себе на голову.

— Давай, покажи, на что способна, - смело обращаюсь к Азуле.

Ухмыльнувшись, девушка поднимает лук и берёт на прицел уже меня. Прицеливание занимает у неё не больше пары секунд. Едва смуглянка спускает тетиву, прилетевшая стрела попадает точно в яблочко во всех смыслах этого слова. Происходит всё настолько быстро, что я даже испугаться не успеваю. Немного брызнувшего яблочного сока попадает мне на волосы, в то время как второй фрукт скатывается с моей головы, и падает на землю. Следующая стрела летит уже в него, пробив яблоко насквозь. Наблюдавший за этим мальчуган задорно хлопает в ладоши, в то время как улыбнувшаяся Азула делает реверанс, словно благородная леди. Убрав с головы две неровные половинки яблока, поворачиваюсь к стене, чтобы достать стрелу, как вдруг меня посещает очередное видение, никак не связанное с местом захоронения Мадигаса.

В этот раз я вижу закованную в кандалы израненную женщину, в которой не сразу узнаю Ниолу. Находится она в каком-то тёмном каземате, похожем на темницу. Одежды на пленнице практически нет. В сторонке на столе лежат розги, плеть и ещё много чего, что обычно используют для пыток. В другом углу находится раскалённая жаровня. Стоящая рядом с ней Азула засовывает в неё стальной прут. Раскалив его, смуглянка шагает по направлению к узнице, явно с недобрыми намерениями. Рассмотреть, что было дальше, не успеваю – на этом месте видение резко обрывается. Вновь оказавшись рядом с домом, выдёргиваю стрелы из стены, и возвращаю их Азуле.

— Ну и что ты хотел мне этим доказать? Что смелее и безрассуднее пятилетнего ребёнка? Молодец, доказал, - говорит смуглянка, убирая возвращённые стрелы обратно в колчан.

Ничего ей на это не отвечаю, вновь мысленно вернувшись в то подземелье. Самое “интересное” браслет мне не показал, но что было дальше, догадаться совсем несложно. Выходит, Ниола и в этом меня не обманула. Азула не просто её убила, но перед этим ещё и пытала. Неудивительно, что даже после своей смерти Ниола хочет отомстить своей убийце. А ведь во время перехода через горы, Азула скорее всего улетела бы вслед за рухнувшим в пропасть скакуном, если бы я её не вытащил. Скорее всего, я всё равно бы ей помог, даже если бы в тот момент знал правду, ведь на кону жизнь Брисы. Пришедшую было мысль, что моя невеста может оказаться на месте Ниолы, и пройти через всё то же самое, тут же стараюсь отогнать. От Ниолы хозяину Азулы что-то было нужно. Скорее всего, информация. Бриса же ничего такого важного не знает, так что пытать её бессмысленно. Разве что хозяин Азулы – жестокий изверг, обожающий истязать и мучить девушек и женщин, но в это совсем не хочется верить.

Причин оставаться здесь и дальше нет, поэтому сначала заскакиваем в трактир, где приобретаем припасы взамен тех, что вместе с конём улетели в пропасть, после чего покидаем город. Погода хорошая, местность вроде бы спокойная. Если ничего плохого по пути больше не случится, и больше не будет незапланированных остановок, скоро мы доберёмся до нужного места.

— Расскажи о своём господине, - прошу свою спутницу, чтобы немного скоротать время и прервать затянувшуюся паузу.

— А о том, как сейчас живётся твоей подружке, спросить не хочешь?

— Хочу. Но ты же всё равно не ответишь.

— Про господина своего я тоже рассказывать не хочу.

— Почему? Он настолько ужасен, что даже вспоминать о нём неприятно?

— Да нет, суров он бывает только с теми, кто его подводит.

— А ты, я так понимаю, в число этих неудачников не входишь.

— Нет. Хотя и у меня случались промахи. Любой рано или поздно оступается. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Но ошибки эти были, видимо, не настолько критичны, раз он доверил это дело именно тебе, а не кому-то другому.

— Не совсем. Есть у него люди и понадёжнее. Просто мне он доверяет больше.

Не сомневаюсь. Я даже догадываюсь, каким местом ты заслужила это доверие.

— Наверное, ты сейчас гадость какую-нибудь подумал. Напрасно. В нашем семействе не принято сношаться с дочерьми. Пускай даже с незаконнорожденными, - заявляет Азула.

— Что? Так это твой отец? – не верю своим ушам.

— Да.

Ничего себе. Такой вариант я даже не рассматривал. А ведь когда Азула только зашла в мою кузницу, я первым делом подумал, что она – результат связи рабыни и господина, или кого-то из его окружения. После того как смуглянка меня опоила, и я её трахнул, она обмолвилась, что ей было приятно в кои-то веки самой сделать выбор. Значит, любящий папаша по мере необходимости подкладывал свою дочурку под кого попало, и делал это больше одного раза. Впрочем, мой папочка тоже оказался с сюрпризом. Никогда его даже не видел, и ничего о нём не знал, но он даже после своей смерти нашёл способ, как осложнить мне жизнь. На вопрос, как зовут её отца, Азула отвечать отказывается, поэтому больше я ни о чём её не спрашиваю, и дальше мы скачем молча.