Для остроты ощущений, рекомендуется надеть пв, перед прочтением.

______________________________________________________________________________________________________________________________________

Рома проснулся с чувством неловкости, которое не покидало его с того момента, как он согласился на условия Анастасии Сергеевны. Пояс верности, который он носил уже месяц, стал неотъемлемой частью его повседневной жизни, постоянным напоминанием о его обещании и о контроле, который он отдал в руки Виктории Андреевны. Каждую неделю он посещал ее кабинет для массажа простаты — процедуры, которая приносила временное облегчение. Вечера, проведенные с анальной пробкой, стали его единственным способом справиться с желанием, которое им овладевало.

Вечером, как и всегда, его мысли были заполнены Юлей, ее возвращением. Он вспомнил ее вязаный свитер, который она носила на их первом свидании. Аромат ее парфюма, смешанный с запахом шерсти свитера, был навсегда запечатлен в его памяти. Рома почувствовал, как его член пульсирует внутри пояса, а пробочка давит на его точку G, вызывая смешанное чувство удовольствия и неудовлетворенности. Он закрыл глаза, представляя Юлю, ее руки и улыбку, и в этот момент зазвонил его телефон.

— Ромочка, дорогой, — в голосе Анастасии Сергеевны прозвучала нотка тепла. — Я думаю, пора начинать подготовку к свадьбе. Я хочу, чтобы ты переехал в мой дом, здесь вы будете жить вместе с Юлей. Так будет удобнее для всех. Я очень рада что ты справляешься с терапией.

Рома почувствовал, как его сердце ускорилось. Переезд в дом Анастасии Сергеевны означал, что он будет жить под одной крышей с Юлей, когда она вернется с практики. Но это также значило, что он будет под постоянным присмотром ее матери.

— Конечно, Анастасия Сергеевна, — ответил он, стараясь скрыть свое волнение. — Я приеду сегодня же.

После разговора Рома начал собирать свои вещи. Его мысли были заняты предстоящим переездом.

По прибытии в дом Анастасии Сергеевны Рому встретила её старшая дочь, Катя. Ее темные волосы и пронзительный взгляд сразу же привлекли внимание Ромы. Катя протянула руку для приветствия, её тонкие брови слегка поднялись, оценивая нового гостя. Рома пожал её руку, чувствуя, как её уверенный взгляд изучает его.

Катя, с улыбкой, предложила показать Роме его комнату. По пути она рассказала о доме. Рома, слушая её, не мог отвести взгляда от её брутального стиля одежды, который контрастировал с её женственной фигурой.

Войдя в комнату, Катя остановилась. "Твоя комната, надеюсь, тебе здесь понравится, " — произнесла она. Рома поблагодарил Катю и остался в комнате один, разбирая свои вещи. Спустившись в прихожую за вторым чемоданом, он заметил чей-то женский свитер, брошенный на софе. Рома не смог удержаться от того, чтобы прижать свитер к лицу, вдохнув его запах. В этот момент в прихожую вошла Катя.

— Нравится? — спросила она, улыбаясь, когда увидела, как Рома держит ее свитер. Ее голос был легким, почти игривым, и Рома почувствовал, как его щеки заливает краска. — Это мой свитер, но если хочешь, можешь оставить себе. Он выглядит как унисекс.

Роме было неловко, но он поблагодарил Катю и взял свитер, он понял, что его фетиш может стать как его спасением, так и проклятием в этом доме.

Рома вернулся в свою комнату, вставил себе пробочку и с нетерпением надел этот свитер. Смотря на себя в зеркало, Рома почувствовал, как возбуждение нарастает, свитер обтягивал и покалывал его тело. Его член пульсировал внутри пояса, а пробочка внутри него только усиливала ощущения, вызывая то самое чувство удовольствия и неудовлетворенности.

В комнату вошла Катя.

— Тебе идет, — сказала она, оценивающе глядя на Рому. — Правда, что ты носишь пояс верности?

— Да. — ответил он, опуская глаза.

— Можно посмотреть? — спросила она.

Рома замешкался и покраснел, не зная, что ответить, ему было стыдно, но отказывать Кате он не хотел.

— Ну и ладно, — сказала Катя, сделав вид, что обижается. Ее голос был легким, но в нем прозвучала нотка разочарования. — Свитер оставь себе.

— Подожди, — Рома окликнул её, чувствуя, как его сердце бьётся ещё сильнее. Он приспустил брюки и трусики, и показал Кате свой запертый член в поясе верности. Его лицо пылало от смущения.

Катя улыбнулась, подошла ближе и, не скрывая своего интереса, спросила Рому, можно ли ей потрогать его запертый член. Не дожидаясь ответа, она смело взялась рукой за пояс верности, её пальцы скользнули по металлической поверхности, словно исследуя границы его смирения.

— Давно не кончал? — спросила она, и Рома покраснел еще сильнее. Ее вопрос был прямым, и он не мог лгать.

— Больше месяца, — признался он, опуская глаза. Голос был тихим, почти шепотом.

— Значит, до ношения пояса ты дрочил, — сказала Катя, и в ее голосе прозвучала нотка насмешки. — Ведь с Юлей у вас ничего не было. Хорошо, что тебя заставили его носить.

Рома не знал, что ответить. Он чувствовал себя уязвимым, но в то же время возбужденным от ее слов. Ее прямота и уверенность будоражили его.

— Пойдем на террасу, — сказала Катя, беря его за руку и Рома, надев брюки, последовал за ней. — Мама ждет нас на чаепитие. Не снимай мой свитер, он тебе идет.

На террасе их ждала Анастасия Сергеевна, сидящая за столиком с чашками чая. Воздух был наполнен ароматом свежесрезанных цветов и легким запахом чая.

— Ромочка, дорогой, — сказала она, улыбаясь. Ее голос был теплым, но в нем прозвучала нотка формальности. — Рада видеть тебя. Надеюсь, ты чувствуешь себя как дома.

Рома, старался выглядеть спокойным, он чувствовал, как свитер обтягивает его тело, и это только усиливало его возбуждение. Каждый шаг, каждое движение напоминали ему о том, что он носит под одеждой, и о том, что Катя знает об этом.

Прошло несколько дней, и Рома, пытаясь привыкнуть к новой жизни, помогал Анастасии Сергеевне в ее делах. Он смиренно выполнял её поручения, стараясь не привлекать внимания к себе, но его взгляд часто скользил по её пышной фигуре, особенно когда она надевала один из своих дорогих вязаных свитеров. Анастасия Сергеевна, занятая своими обязанностями, не замечала его тайных взглядов.

Стоя вечером на террасе, Рома и Катя наслаждались бокалами вина, их разговор постепенно переходил в более интимное русло. Воздух был наполнен предвкушением чего-то запретного. Катя, с ее пронзительным взглядом и обаянием, внезапно прервала паузу, ее голос прозвучал как шепот искушения:

— Я могу помочь тебе получить оргазм.

Рома, смущенный и взволнованный, почувствовал, как его сердце бьется чаще. Он не мог сдержать любопытства и спросил: — Но как это возможно? У тебя же наверняка нет ключа от пояса верности.

— Пояс верности снимать не нужно, ты можешь кончить от страпона — продолжила Катя. — Я трахну тебя страпоном, это моя давняя мечта. Но в обмен ты должен мне отлизать.

Рома замер, его мысли завертелись в вихре желания и страха.

— Я... я не знаю, что сказать, — пробормотал Рома, его голос дрожал от волнения. Он посмотрел на Катю, его глаза были полны тревоги. — А если об этом узнает Юля? — спросил он. Рома не хотел изменять Юле, но желание получить оргазм было выше его воли.

Катя улыбнулась. — Не узнает, обещаю, — ответила она, её голос был наполнен уверенностью и легким оттенком коварства. — Юля никогда не узнает, если ты будешь делать всё, что я скажу. Просто доверься мне.

Роме было неловко, его лицо покраснело от смущения, понимая, что следующий шанс испытать это наслаждение, возможно, представится не раньше, чем через два месяца. Он вздохнул и сказал: — Я согласен, но я не умею лизать...

— А секса у тебя тоже не было? — Катя посмотрела на него с пронзительным взглядом, её тонкие брови сдвинулись в вопросительной гримасе.

Рома опустил глаза, его щеки покраснели. — Нет, я... я девственник.

Катя улыбнулась. — Так даже лучше, не волнуйся, я буду осторожна.

— Что тебе нужно для того, чтобы сильно возбудиться? — спросила Катя, её голос стал ещё более соблазнительным. Рома признался.

— У меня... у меня фетиш на вязаные женские свитера. — Его голос дрожал, но он чувствовал, что может довериться Кате. — Особенно меня возбуждает белый свитер Юли.

Катя улыбнулась, её глаза загорелись интересом. — Как необычно, я догадывалась, когда увидела, как ты держал мой свитер. Ты так нежно гладил его, словно он был чем-то большим, чем просто одежда.

— Да... именно так, — прошептал он. — Ты не могла бы найти Юлин свитер? Я так хочу его почувствовать снова...

— Белый свитер Юли? — спросила Катя, и Рома кивнул.

— Я найду его для тебя, — сказала она, — но с одним условием: ты наденешь чулки которые я принесу. Идем, я буду ждать тебя у себя в комнате.

Рома, предварительно вставив анальную пробочку, пришёл в комнату Кати. Она вальяжно сидела в кресле, одетая в сексуальное белье, вязаные носочки и чёрный свитерок, который обтягивал её фигуру. На кровати лежали Юлин свитер и белые чулочки.

— Ты выглядишь потрясающе, — произнёс Рома, его голос дрожал от возбуждения.

Катя, не отрывая пронзительного взгляда, молча указала пальцем на вещи, приготовленные для Ромы. Под её пристальным взглядом, он начал надевать Юлин свитер и чулки. Шерсть свитера обвила его тело, вызывая покалывание и невероятное возбуждение, а чулки обтягивали его ноги, пробуждая скрытые желания.

Катя, не говоря ни слова, подошла к нему и надела наручники, оставив его руки за спиной. Рома не сопротивлялся, но спросил:

— Зачем наручники?

— Мне так будет комфортнее, — ответила Катя.

Она надела ему на глаза повязку, погружая его во тьму. Рома почувствовал, как его сердце бьётся чаще, ожидая неизвестного.

— На колени, — велела Катя, садясь в кресло. Рома выполнил приказ.

— Ползи ко мне, — произнесла она, снимая трусики и бросая их на пол. — Целуй мои ножки и постепенно поднимайся вверх.

Рома прижался губами к ее ногам и покрывал их поцелуями. Катя наслаждалась его покорностью, ее голос стал еще более требовательным:

— Медленно, начинай целовать мою писечку, словно это Юлины губы.

Его губы касались её нежно, но страстно, чувствуя, как она напряглась от удовольствия. Катя закрыла глаза, наслаждаясь моментом, её власть над Ромой была абсолютной, и это её возбуждало. Рома лизал её писечку, его язык двигался ритмично, вызывая у Кати волну за волной наслаждения. Она стонала, её тело дрожало от удовольствия, а Рома, запертый в своих желаниях, чувствовал, как его член пульсирует, требуя освобождения. Катя погрузилась в экстаз, её стоны становились всё громче, а тело изгибалось в безумном танце страсти. Наконец, её оргазм разразился с такой силой, что она кончила Роме прямо в рот, вдавливая его голову в свою писечку, заставляя его проглотить каждую каплю своего сока. Рома, подчиняясь её воле, глотал все её выделения. Катя, удовлетворённая, отпустила его голову.

Отдышавшись, она встала и надела страпон. Рома лежал животом на кресле, его колени были на полу, он почувствовал, как Катя вытащила анальную пробку из его дырочки, и затем начала медленно вводить страпон, вызывая у него громкие стоны.

«Так не пойдёт, мама не должна нас услышать», — прошептала Катя. Не вынимая страпон, она сняла со своей ножки вязаный носочек, зажала Роме нос, и, когда он открыл рот, чтобы вдохнуть воздух, быстро затолкала в него свой носочек, заглушая его стоны.

Катя продолжила трахать Рому и сказала: «Так то лучше», насаживая его на свой страпон всё глубже. Её движения были ритмичными, она чувствовала, как его тело реагирует на каждое её действие, как он дрожит от своих ощущений.

Катя наслаждалась своим доминирующим положением, пока Рома в колючем свитере и чулочках, стонал под её страпоном. Ее руки, крепко сжимали его бедра, заставляя следовать её ритму.

Катя, чувствуя его возбуждение, только усиливала темп.

"Кончай как девочка, " – прошептала она, наклонившись к его уху, он чувствовал её горячее дыхание.

Рома мог только стонать, его голос заглушал носочек.

Катя, почувствовав, как Рома все сильнее сжимает свои бедра, приближаясь к оргазму, не прекращая его трахать, с силой вдавила своей ножкой его голову в кресло.

Сперма обильно брызнула из пояса верности на пол.

Пока Рома, сотрясаемый оргазмом, лежал обессиленный, Катя, вытащила свой носочек из его рта, и на мгновение Рома подумал, что она освободит его. Но вместо этого она вытерла носочком его сперму и вновь вставила его в рот, заставляя Рому смириться с этим. Обессиленный, он не смог сопротивляться. Катя продолжила его трахать ещё несколько минут, наслаждаясь его бессилием и унижением, ей хотелось выдоить из его яичек всё до последней капли.

После оргазма Рома уже не получал удовольствия от этого процесса и, ощутив вкус спермы на Катином носочке, он пытался вырваться, но Катя его крепко держала. По лицу Ромы текли слёзы, после безуспешных попыток вырваться из рук Кати он смирился, его тело дрожало от смеси боли и безысходности. Катя, наконец, отпустила его и вытащив страпон, вернула анальную пробку в его растянутую страпоном дырочку. Рома остался лежать на кресле, обессиленный и униженный, он ждал когда Катя снимет с него наручники.

Катя взяла фотоаппарат и легла на кровать, быстро сфотографировав Рому. Рома, с повязкой на глазах, не видел её действий, но отчётливо услышал звук фотоснимка.

Катя наслаждалась сотворенной ею картиной. Всё ещё девственный мальчик в девчачьем свитерке и белых чулочках, которого она только что трахнула. Его член заперт в пояс верности, из его дырочки виднеется анальная пробочка, а во рту носочек с его же спермой.

Через некоторое время, Катя расстегнула наручники на запястьях Ромы, и он, наконец, освободившись, вытащил изо рта носочек, который был для него таким унизительным. Его лицо было в слезах и выделениях из влагалища.

— Зачем ты засунула свой носок с моей спермой мне в рот? — Рома, дрожащим голосом, не мог сдержать возмущения.

— Ты должен быть благодарен мне, за что я подарила тебе оргазм — Катя, с холодным блеском в глазах, произнесла, словно каждое слово было ножом. Рома, чувствуя, как унижение сжигает его изнутри, оделся и молча ушёл в свою комнату.

Катю сильно задело, что Рома не поблагодарил её за оргазм. Она хотела, чтобы он извинился и выразил признательность, её взгляд говорил о том, что она не простит его так легко.