Недалеко (но достаточно далеко) от оживлённого городка Виль-де-Жопес, в глубине тёмных горных лесов, отделявших королевство Гедонию от Западных Марок, возвышался высокий, загадочный и ошеломляющий замок. Тёмные сосны росли так густо вокруг него, что мало кто видел большую часть самого замка, но над верхушками деревьев вздымались десятки непохожих друг на друга башен — одни каменные, другие стеклянные, одни массивные и крепкие, другие тонкие и шаткие. Никто из жителей Виль-де-Жопес не осмеливался даже приблизиться к этому месту без приглашения (хотя самые красивые и страстные иногда его получали), потому что замок кишел всевозможными странными и ужасающими существами. Мощные грифоны и извивающиеся драконы рычали друг на друга с крыш, нагие тела сатиров и нимф резвились в садах, а даже в фонтанах прятались похотливые русалки, готовые схватить любого достаточно глупого, чтобы подойти поближе.

Но ничто в этом ошеломляющем замке не вызывало столько любопытства и ужаса, как его хозяйка — женщина неопределённого возраста и невозможной юности, чьи дикие и непредсказуемые страсти погубили столько же любовников, сколько и пленили. Старики в деревне называли её суккубом, молодые мужчины — богиней, старухи — демоницей, а девушки — прекрасной. Надя Мешан была всем: колдуньей, соблазнительницей, шлюхой, спасительницей и, конечно же, ведьмой. Но сейчас она была просто счастлива.

«Он едет! Он едет, он едет, он едет, он едет!» — напевала Надя, прыгая по солнечному саду на своих стройных, как у газели, ногах. На ней почти ничего не было, учитывая тёплый день, и её высокое, стройное, но пышное тело прикрывало лишь прозрачное платье из мягкого красного шармуза, которое ничуть не скрывало её полную, упругую, подпрыгивающую грудь или соблазнительные изгибы её подтянутого тела. Тёплый солнечный свет пронизывал ткань, оставляя провокационные очертания её фигуры видимыми, словно она была огненным духом секса. Её длинные каштановые волосы струились по телу, как расплавленное золото, и даже зелёные радужки её глаз, казалось, пылали внутренним огнём. — «Он едет! Сегодня меня так жёстко ТРАХНУТ!»

— Кто едет? — раздражённо спросил голос пацанки. — Очередной твой любовник?

В дверях сада стояла милая молодая девушка, которой вряд ли было больше двадцати, но даже для своего возраста она была миниатюрной. Её светлые волосы были растрёпаны и стянуты маленькой красной банданой, открывая один большой циничный голубой глаз, который по пессимизму мог поспорить с её надутыми розовыми губами. Её грудь была маленькой, но упругой, и нижняя часть оставалась открытой из-за слишком тесной белой рубашки, но, несмотря на свою миловидность, она была как одуванчик по сравнению с подсолнухом Нади. Лилиан Тод, впрочем, не любила сравнивать себя с Надей, если только это не было поводом укорить свою госпожу за безответственность и распутство.

— Ревнуешь? — хихикнула Надя, улыбаясь, как кошка, и сжимая письмо, которое только что принесла Лили. — У меня горячие самцы буквально бьются своими толстыми членами в мою дверь каждую ночь, а тебя когда вообще последний раз трахали? В прошлом месяце, когда ты упала в логово гнома, и тот уродливый, покрытый бородавками член зарылся на десять дюймов в твою тощую задницу?

— Я оказалась в том логове только потому, что ты послала меня собрать там поганки… сука, — прошипела Лили, произнеся последнее слово достаточно тихо, чтобы Надя могла сделать вид, что не расслышала. Быть помощницей и ученицей Нади было нелегко, и хотя это означало, что бедная сирота вроде Лили росла в роскошном, зачарованном замке, она также часто оказывалась участницей странных и извращённых сексуальных экспериментов или становилась жертвой группового насилия со стороны огров с зелёными членами размером с её предплечье.

Надя лишь усмехнулась и возбуждённо прикусила губу, думая о своём госте. Она была возбуждена. Её соски так торчали, что шёлк шармуза приподнимался над полной, пышной грудью, а между ног уже образовалось влажное пятно. Надя была бесстыдной гедонисткой, благословлённой неутолимой нимфоманией, но даже для неё это было возбуждением. Её выразительные зелёные глаза мечтательно смотрели на теснящиеся шпили её замка, счастливо фантазируя о предстоящей сексуальной встрече, а её губы даже сложились в круг, будто она представляла, как сосёт горячий, толстый член.

— Так кто едет? — на этот раз спросил женственный голосок.

Надя обернулась к красочному буйству своего сада и увидела, как к ней робко подходит её второй ученик — Патрик «Пэд» Тод. Он был занят уходом за растениями и сбором странных алхимических ингредиентов, которые выращивал здесь, его корзина уже была полна мандрагор, фейных лепестков, никсовых цветов и шипящих львиных зёв — всего, что нужно Наде для приготовления очень мощных наркотиков. Пэд был очаровательным мальчиком, и во многом именно поэтому Надя сделала его своим учеником, несмотря на его навыки в алхимии, а ещё он был очень покорным, что такая доминантная женщина, как Надя, просто обожала. Его юное тело было обнажённым по пояс и блестело от пота, его обычно бледная кожа слегка загорела, а растрёпанные светлые волосы сияли на солнце. Его милое (хоть и несколько женственное) лицо украшали два пластыря — один от шипа розы во время работы в саду, а другой — от острых ногтей Нади, когда она шлёпала его во время секса.

Для юноши с таким же миниатюрным телосложением, как у его сестры, шорты Пэда были невероятно тесными. Между его ног висел такой внушительный бугорок, будто он прятал там огурец… БОЛЬШОЙ огурец. Это, больше чем что-либо ещё, было причиной, по которой Надя взяла его и его сестру в свой дом.

Надя содрогнулась и сладко застонала при мысли о своём госте. Произнося имя, кончик её длинного языка провёл по нёбу в предвкушении того, для чего она собиралась его использовать сегодня.

— Рис Фолкнер.

— Кто? — спросили в унисон близнецы. У Нади было множество любовников, но этот, судя по всему, оставил в её памяти особый след. Уже то, что она запомнила его имя, выделяло его среди подавляющего большинства мужчин, с которыми она переспала.

Надя опустилась на край фонтана, откинулась назад и позволила горячему солнцу окутать её потрясающий декольте. Не смущаясь, она раздвинула ноги и провела рукой по влажной поверхности своей вульвы. Ни Лили, ни Пэд не отвели взгляда. Они видели от Нади куда больше, и мастурбация для них была так же обыденна, как чихание. Хотя бедный Пэд не мог сдержать сдавленного стона, когда его внушительный груз начал твердеть в тесных шортах.

— Это было ещё до того, как я взяла вас в ученики, так что вряд ли вы, малыши, с ним встречались. Хотя, если бы встретили, точно бы запомнили… особенно ты, Лили. Сомневаюсь, что он позволил бы такой милой девочке, как ты, уйти без хорошего, жёсткого траха.

Лили лишь хмыкнула. Она не считала себя тупой, похотливой школьницей, несмотря на то, сколько раз её использовали как одноразовую подушку для члена враги Нади.

— Это было через несколько лет после того, как я рассталась с королевой Нимфорией. Тогда она совсем свихнулась, пытаясь вернуть меня, и начала посылать наёмников, чтобы те силой доставили меня обратно. Бедняжка. После того, как она попробовала мою киску, она не могла смириться с разлукой. В общем, она начала предлагать титулы и земли любому, кто сможет поймать меня. И один мелкий лорд из какого-то захолустного королевства возомнил себя героем. Он отправил своего лучшего рыцаря, чтобы тот усмирил меня и притащил обратно к Нимфории в цепях — голую и беспомощную. Так лорд получил бы герцогство, рыцарь — свою честь, а Нимфория — меня.

— Позволь угадать, — перебила Лили. — Этим несчастным рыцарем был Рис.

— О да, — простонала Надя, будто её только что пронзил толстый член. — И он усмирил меня по-настоящему, этот красавец. Я не шучу. Тогда я не играла со своими преследователями, как сейчас. Я действительно пыталась его убить. А он победил меня, раздёд, заковал в рунические цепи, подавляющие магию, и тащил сотни миль к границам Гедонии. Конечно, было много холодных, одиноких ночей — таких, что заставляют врагов искать утешение в тёплых, липких телах друг друга. И к тому моменту, как мы увидели столицу, он передумал и отпустил меня. Я наложила на него совсем другое заклятие. — Надя хихикнула, спустив платье, чтобы освободить грудь, и начала нетерпеливо теребить сосок.

— То есть, ты много раз его трахала, — пожала плечами Лили.

— Всеми возможными грязными, развратными, сочными способами, да, — сказала Надя. — Сосала его член, будто он был из сахара. Целовала, будто не могла дышать без него. Прижимала сиськи к его каменным мускулам так сильно, что казалось, они вот-вот лопнут. Были утра, когда мы оба не могли ходить после ночи жёсткого секса. Он выебал мою киску именно так, как я люблю — грубо и быстро, не спрашивая разрешения, просто брал меня, как мужчина, прижимая лицо к земле и вгоняя в задницу с такой яростью, будто шлёпал. Каждую ночь наши горячие, потные—

— О-ох! — внезапно крякнул Пэд. Пока Надя рассказывала, никто не заметил, как он возбудился настолько, что расстегнул шорты, чтобы облегчить давление на свой огромный, как у жеребца, член. Не в силах сдержаться, он начал мастурбировать. Несмотря на размеры, Пэд не был доминантным любовником, и без Нади он не умел контролировать себя, из-за чего кончал слишком быстро. Розовая головка его гладкого, лишённого волос члена пульсировала, выпуская густые струи спермы, которые разлетались во все стороны — на цветы, на голый живот сестры и даже на грудь Нади. Сперма шипела на её коже, как яичный белок на раскалённой сковороде. Она рассмеялась, собрала капли пальцем, облизала его и смачно причмокнула. Пэд был сладким, но ей хотелось чего-то солоноватого, мускусного… как сперма Риса.

Лили была не в восторге. Она потеряла счёт, сколько раз оказывалась покрыта спермой брата, но даже одного раза было слишком много. — Пэд! Неужели нельзя хотя бы один день удержать этот чудовищный ствол в штанах?

— П-прости, — виновато пробормотал Пэд, отступая, пока его огромный член медленно истекал последними каплями спермы. Он попытался засунуть его обратно в шорты, но он был слишком большим — пришлось ждать, пока не спадёт.

Надя встала, сбросила шёлковое платье и пошла в замок, гипнотически покачивая бёдрами. Она явно была в отличном настроении.

— Я пойду приму ванну, — улыбнулась она через плечо. — А вы двое приберитесь в моей комнате, постелите свежее бельё. И приготовьте масла, смазку. И игрушки. Все. И цветы. Ночь будет долгой.

Сексуальный силуэт идеального тела Нади отражался в жёлтом стекле её Башни Огня — той самой, где она устраивала оргии и любовные игры. Она только что вышла из ванны, и пушистые пузырьки скользили по её пышным бёдрам, пока она ласкала тяжёлую грудь, играя с чувствительными сосками. Она стояла перед зеркалом во весь рост и танцевала, медленно соблазняя собственное отражение — разогреваясь перед настоящим партнёром.

Десятки пар глаз следили за ней, сверкая, как зловещие звёзды во тьме, и ни один из наблюдателей не делал этого просто ради забавы. Тени с соблазнительными силуэтами скользили между деревьями — мелькали упругие груди, обтянутые латексом или сеткой, обнажённые бёдра, стройные мускулистые тела, прикрытые лишь развевающимися кимоно. В руках у каждой были изысканные, изогнутые с убийственной грацией оружия: тонкие кинжалы, катаны, косы, плети. Они двигались бесшумно, их почти голые тела скользили сквозь тьму, словно эротические призраки.

Одна из них вышла вперёд, возглавляя отряд. В отличие от остальных, она не пряталась за деревьями и не пригибалась. Она знала, что за ней никто не следит, и потому шла по травянистому склону с видом хозяйки, её подтянутое тело покачивалось с гибкой силой. Её невероятно большая грудь бросала вызов гравитации, мускулистый пресс играл под латексом, а длинные ноги ступали с грацией балерины и мощью быка. Длинные чёрные волосы развевались на тёплом ветру, собранные в высокий хвост. Её тело было заковано в тёмно-фиолетовый латекс, облегавший каждую выпуклость так плотно, что сквозь него проступали даже складки её вульвы. Доспехи покрывали лишь плечи, предплечья и голени — больше ей и не нужно было. Она двигалась быстрее любого клинка, так зачем ей защита?

Но нельзя было сказать, красива ли она, потому что её лицо скрывала демоническая белая маска — с клыками и пустыми тёмными глазницами. Маска они, зловещего огра.

Она сжала рукоять катаны и слегка дёрнула, выпуская серебристое лезвие, скользнувшее из ножен с масляной грацией.

— Надя Мешан, — прошептала ниндзя в маске они. — Сегодня… ты будешь… моей.

Надя вышла из ванны, окутанная паром, её обнажённое тело блестело, как отполированный металл, а длинные каштановые волосы струились по чувственному изгибу спины. Мышцы её живота особенно выделялись под тёплым светом розовых ламп в её комнате.

Пэд так отвлёкся, что чуть не уронил поднос с дорогими маслами и смазками. Лили застонала, заканчивая перестилать постель Нади. Чистые хлопковые простыни, которые она расстилала, стоили больше, чем годовой доход целой семьи фермеров, но к утру они будут настолько пропитаны сексом, что их придётся выбросить или сжечь. Надя действительно выкладывалась по полной для этого вечера, и Лили могла только догадываться, каким же красавцем был Рис. Конечно, Надя трахалась почти с кем угодно, если те были сексуальными или обладали большим членом, но обычно она не готовилась так тщательно просто для создания настроения.

Пока Надя выбирала, какой откровенный комплект белья надеть, в комнату скользнула чёрная кошка. Не успела она пробраться между босых ног Лили, как начала превращаться в обнажённую девушку — высокую, стройную, с острыми чёрными волосами и красными глазами.

— Твой ухажёр уже подъезжает к воротам, — сообщила кошка-девушка, одновременно успев ущипнуть Лили за упругую попку и мурлыкая от удовольствия. Это был демон-фамилиар Нади, её служебный дух, как и у большинства ведьм. Её звали Кискакармашка, но, несмотря на игривое прозвище, она была демоном свирепой силы. Лили вывернулась от её лап, зная, что бороться с одержимостью Киски бесполезно, но не готовая к очередному раунду жёсткого, потного лесбийского секса.

— Прекрасно! — улыбнулась Надя. — Встреть его и предложи чего-нибудь выпить, пока я примеряю стринги.

— Он ранен, — добавила Кискакармашка, звуча совершенно безучастно, пока её пальцы скользили между ног Лили. Та тихо застонала, сдаваясь.

— Что?! — взвизгнула Надя, поворачиваясь так резко, что её грудь затряслась.

— В плече у него торчит нож, а за ним гонится куча женщин со странным оружием, — вздохнула Кискакармашка, звуча так, будто её это вообще не волновало. — Он, наверное, умрёт.

— Не раньше, чем выебает меня! — рявкнула Надя, на ходу натягивая прозрачный розовый бюстгальтер и трусики. — Все за мной! Спасаем моего красавчика!