Дорогой читатель, хочу вам рассказать свою непростую историю. Возможно, кто-то меня осудит, а кто-то поймёт. Меня зовут Серафима мне тридцать девять лет. Живу в Санкт-Петербурге. После развода с мужем, я чувствовала себя потерянной в течение нескольких месяцев. Я всегда думала, что мой бывший муж Игорь, отец двух моих дочерей Ольги и Верочки, является любовью всей моей жизни, но он не был таким мужчиной и увы предал меня изменяя мне с молоденькой девушкой с работы.

Поэтому, в свои тридцать девять лет, родившая двух детей имела провисшие груди, растяжками на бёдрах и слегка провисшем животе, я знала, что наверно никогда не смогу найти другого любящего мужчину, который позаботился бы обо мне и моих дочерях.

Но вдруг, из Москвы к нам с дочками в гости приехал мой папа Валерий Петрович, и это все изменило, в лучшую сторону, для меня и девочек.

«Папочка, как здорово что ты приехал к нам. В последний раз ты приезжал к нам три года назад, когда умерла мама. Я же говорила тебе по телефону, что мы развелись...... — спросила я его, когда он вошел во входную дверь квартиры, он внезапно обнял меня, когда я собиралась объяснить свой развод с Игорем.

«Я знаю, Серафима, мне так жаль, что я не смог быть здесь, я был в командировке на Дальнем Востоке. Мне очень жаль, что я плохой отец, для моей девочки!», — прошептал он мне на ухо, очень крепко прижимая меня к своей широкой груди.

«Все в порядке, папа, я могу понять твою работу и так сожалею что тебя не было во время развода со мной» — ответила я ему, обняв его и поцеловав в щеку.

Я не ожидала, что кто-то придет к нам, поэтому на мне были только белые трусики и длинная футболка без рукавов, которая была на мне надета с ночи, и мои волосы были собраны в небрежный пучок, который рассыпался, от объятий и поцелуев поэтому, когда я поняла, что мне нужно надеть что-то подобающее, я попросила отца сесть на диван и посмотреть пока телевизор.

«Хорошо, папочка, позволь мне пойти и приготовить для нас поесть, девочки все еще спят, потому что сейчас летние каникулы, они будут так счастливы, когда увидят тебя папочка», — сказала я ему и усадила его на диван.

Но, когда я собиралась уходить, папа схватил меня за руку и притянул к себе на колени, и я приземлилась на него, как лягушка, обхватив обеими ногами его талию и положив ягодицы на его бедра.

«Боже мой, папа, я могла бы упасть и причинить тебе боль или себе больно, ты сумасшедший!», — сказала я ему, смеясь и пытаясь отдышаться, пока он крепко держал обе мои руки подальше от моего тела, потому что я била его в грудь.

— Останься с папой на некоторое время доченька, мы можем приготовить еду позже, сказал он, глядя на меня с улыбкой, и больше не буду так делать, хорошо? Он сказал мне и положил мне обе руки на мою шею.

Пока он это делал, я вспомнила, как мы играли так, когда я была маленькой девочкой, и я наклонилась и поцеловала его в лоб и обе щеки, схватила губами его за уши и поцеловала в нос, как я делала это раньше в детстве.

«Ты знаешь папа, что мне уже тридцать девять лет, верно, папа?» — спросила я его, выпрямляясь.

«Мне плевать на твой возраст доченька, ты всегда для меня моя малышка!», — ответил он, ущипнув и потянув меня за щеки, которые уже были розовыми, от счастья.

«Посмотри, какими некрасивыми стали мои бедра, папа, видишь...». Я указала на свои растяжки на обеих верхних конечностях бедер.

Он внимательно посмотрел на них и сказал: «Это красиво, девочка моя! Не переживай!».

— Что?.. Давай, папа, я покажу тебе свой животик провисший», — сказала я ему, подтягивая футболку к груди, чтобы показать провисший живот.

Когда, я это сделала, я увидела, что мои половые губы влагалища немного выскочили из моих трусиков, но еще до того, как я поняла это, мой папа начал мягко тереть мои растяжки и ощупывать их по всей передней части живота, и он даже нежно положил свои пальцы мне под живот, чтобы поднять и мягко потянуть мои трусики вверх, чтобы он мог посмотреть и почувствовать мои женские прелести между ног.

«Папа, это щекотно», — сказала я ему, но по какой-то причине хотела, чтобы он продолжал делать то, что делал.

«У твоей мамы были похожие отметины после рождения троих детей, особенно после ее второго раза, которым был ты, Серафима», затем он продолжил: «Как я уже говорил тебе, это красиво, для женщины иметь такие отметины, Серафима, это то, что делает тебя полноценной женщиной, всегда цени их хорошо и не переживай за свой вид».

Затем он притянул меня немного ближе, держал свое лицо на моем животе и начал целовать его возле моего пупка, говоря: «Хотел бы я быть с тобой во время обеих твоих беременностей, доченька, мне так жаль Серафима».

«Ну что ты, папочка, все в порядке, им сейчас одиннадцать и тринадцать, но спасибо, это очень приятно, что ты сказал это», — сказала я ему, когда он мягко потер лицо о мой живот.

Затем внезапно, из ниоткуда он засунул руки мне, под футболку сзади, потянул меня и скользнул, по своим бедрам к себе ближе, что заставило меня уронить футболку ему на лицо.

Его лицо теперь было, под моей футболкой, а на мне не было бюстгальтера, но я хотела, чтобы он лежал на моем животе, не беспокоя его.

Я чувствовала себя немного застенчивой, так как мои соски немного затвердели, но я чувствовала, что у меня в животе лежит папа.

Так что, пока я испытывала все эти теплые чистые чувства к моему отцу, я в шутку сказала ему: «Папа, не смотри вверх, ладно», и рассмеялась.

«Ой доченька... Он смутился, поднял голову и почувствовал мою грудь на своем лице, и он ответил шокирующим образом: «Я, ничего не видел, клянусь и очень быстро вытащил голову из моей футболки наружу».

«Папа, нет, я пошутила, мне было так приятно, когда ты был у меня на животе», — сказала я ему и расчесала его волосы своей рукой.

«Я люблю тебя, моя малышка моя», — сказал он мне, положив голову мне на грудь.

«Мм...м, я люблю тебя больше папочка», — ответила я и подняла грудь еще выше, чтобы он мог как следует отдохнуть.

И вдруг он ответил: «Тебе не нужно тыкать мне в лицо, чтобы сказать это, Серафима», устроившись поудобнее на моей груди.

— Что за папа? Я тебе не тыкала...... Боже мой, папочка, мне так жаль, — я рассмеялась, поняв, что он имел в виду.

Мои соски были очень твердыми, и они терли его лицо, когда он терся лицом о мою футболку.

— Все в порядке, Серафима, у твоей мамы тоже были большие чувствительные соски, когда она была примерно в твоем возрасте. Это совершенно естественно. но я могу дать тебе немного пространства, если ты думаешь, что это неловко, — сказал он и поднял голову.

Но я притянула его к себе, сказав: «Нет, папа, все в порядке, мне очень комфортно с тобой».

— Но раньше ты говорила мне не смотреть на них, — сказал он в шутку.

— Да, раньше я была застенчивой, вот почему, — сказала я ему, ущипнув его за ухо.

— Ой, девочка моя.... так ты все еще стесняешься меня? — Спросил он меня.

— По-моему, я совсем не стесняюсь папочка, — ответила я, схватила свою футболку и стянула ее, впервые показав папе свои провисшие сиськи.

Как только они оказались снаружи, он начал нежно поглаживать их пальцами, медленно сжимая и приподнимая, как будто нашел что-то очень редкое.

Затем, он указал на мою левую ореолу и спросил: «Милая, это та самая отметина родинки, которая была у тебя в детстве?».

Я была шокирована и поражена его памятью: «Боже, папочка, да ты все еще помнишь эту родинку?» Ответила я, пока он изучал ее.

«Да, я знаю, у тебя это было с самого детства, это родимое пятно, как крошечный шрам, никогда не думала, что увижу его снова, растянутым и сливающимся с твоей кожей, детка», — ответил он, нежно потирая его большим пальцем.

Затем он потерся лицом об обе мои груди, заставив все мое тело немного содрогнуться, и впервые я почувствовала в своей промежности сырость.

— Ты такой нежный, папа, никто никогда не прикасался, ко мне с такой любовью и заботой, как ты, — сказала я ему, медленно покачивая попкой на его коленях, чтобы почувствовать влагу, которую он мне дарил.

Затем, он потерся губами, о мои большие твердые соски и медленно коснулся их языком, что заставило мое тело несколько раз дернуться, от удовольствия, и это его не остановило.

— Вот бы у меня было молоко, чтобы накормить тебя, папочка, — сказала я ему, пока он медленно посасывал мои соски.

«Это очень было бы мило доченька», — ответил он и снова начал ласкать ртом и руками мою грудь.

«Да, папа, я хотела завести, еще одного ребенка до развода, я думала, что пора, но этого не произошло», — сказала я ему более низким грустным тоном.

«Ты все еще маленькая девочка. Ты найдешь хорошего мужика, который будет любить тебя и заведет с тобой еще несколько детей», — ответил он, обнимая и кладя голову на мою грудь.

«Не будет никого больше, похожего на тебя, папочка, ты теперь единственный для меня мужчина», — ответила я ему, имея в виду определенную вещь.

— Что ты имеешь в виду, Серафима? Он поднял голову и спросил меня.

Я схватила его за руку и засунула пальцы в свои мокрые трусики и сказала ему:

— Возьми меня, папочка...

Как только, я засунула папины пальцы себе в трусики, я надеялась, что он возьмет под контроль мое мокрое влагалище, но к моему удивлению, он вытащил руку, сказав: «Черт возьми, я люблю тебя доченька, но это неправильно, я же твой отец!».

И когда он сказал это, я увидела, что его пальцы блестят, от моих непослушных соков, поэтому я схватила его руку и засунула его пальцы в свой рот, посасывая и проводя языком по его пальцам, пока он не улыбнулся и не сказал: «Ты сумасшедшая Серафима».

Поэтому, когда он сказал это, я схватила его руку и держала ее на своей промежности и сказала: «Покажи мне, как сильно ты любишь меня, папочка», когда я немного расширила свои бедра, чтобы он мог хорошо рассмотреть мои мокрые трусики.

Как я и ожидала, он сначала посмотрел на мои растяжки внутри бедер, медленно сжимая мое влагалище, как мяч от стресса. Затем он провел, по половым губам пару раз, сказав: «Здесь так тепло и влажно» с милой улыбкой.

Я схватила его за шею, притянула его рот к себе и засунула свой язык внутрь, как будто жаждала его слюны. Он вцепился в мои пышные половинки задницы с обеих сторон моих бедер и сжимал их, пока я не открыла рот, чтобы он мог засунуть свой язык мне в рот.

Мы были так возбуждены, как два подростка, что я чувствовала, как наша слюна на моем лице капает на мою потную обнаженную грудь. Его грубые руки хватали каждый из моих изгибов, пока он исследовал мой рот своим языком, и, наконец, я почувствовала его твердый член на своих ягодицах, через его штаны, и я подумала «Самое время» в своей голове.

Я отпустила его толстую шею и медленно поползла вниз по его телу, пока не добралась, до ковра на полу перед диваном.

Когда, я опустилась на колени на пол, когда моя грудь касалась его колен, я схватила и стянула его штаны, чтобы выпустить его гигантский член, покрытый волосами на лобке.

«Боже мой!, он такой огромный, папочка!», — сказала я ему, широко открыв глаза и рот.

«Это из-за тебя, малышка», — сказал он мне и наклонился вперед, чтобы вытереть мои губы, и, как оказалось, мои губы кровоточили от того, что я или он их кусал.

«Можно я подержу его, папочка?» — спросила я его.

«Да, доченька», — сказал он, немного поправляя осанку.

И поэтому впервые в жизни, я схватила обеими руками огромный член моего папы, который в конечном итоге дал мне жизнь много лет назад зачав меня с мамой, поэтому, я хотела вернуть свой долг, показав свою любовь.

Я медленно поглаживала его громадный член вверх и вниз, пока он издавал несколько стонущих звуков, он начал выплевывать крошечные капли предварительной спермы с каждым движением, что мне показалось очень милой вещью, и я потерла его член, по всему своему лицу, чтобы показать, как сильно люблю член моего папы.

Затем, я поцеловала его волосатые яйца и начала тянуть кожу губами, и я медленно втянула его волосатый мешок в рот и почувствовала, как оба его яйца сидят у меня на языке, как будто они были готовы попасть мне в рот.

Густые волосы, от его яиц щекотали мой рот и горло, когда я медленно заглатывала их внутрь и наружу. Я полоскала горло ими, во рту и проводил, по ним языком. Его мешочки яиц были настолько огромны, что я едва могла поместить их во рту, но я хотела согреть их своим горячим ртом, чтобы получить здоровую порцию спермы, для моего влагалища.

Затем я выпустила их, и полоска слюны капнула на мою и без того липкую грудь, и я лизала внутреннюю часть его бедер, как маленький щенок, пока не нашла его задницу, и щекотала его задний проход языком, пока мой папа издавал тяжелые стонущие звуки.

Пока я пробовала его задницу, я продолжала гладить его пульсирующий член, и мои руки были полностью покрыты спермой, которая вырывалась без остановки, как фонтан, поэтому я продолжала щекотать и пробовать его задницу, пока не почувствовала, что пришло время трахнуть моего папочку в первый раз в своей жизни.

— Папа, ты готов меня сейчас поиметь? — спросила я его милым голосом, целуя его член.

«М-м-м-м, да, детка, садись на папочку сейчас?» — сказал он мне и похлопал по своим голым волосатым бедрам.

Затем, я сняла трусики и встала перед ним совершенно голая, чтобы он мог посмотреть на меня, но мои бедра были полностью мокрыми от моих собственных любовных соков, а грудь была мокрой и липкой от папиной спермы, смешанной с моей слюной, но пока я стояла перед ним, как грязная шлюха, я не чувствовала, что это неправильно или странно. Для меня это казалось совершенно нормальным вступить в половой контакт, со своим отцом.

Я забралась ему на бедра и положила свое мокрое капающее влагалище на его пульсирующий член. Я чувствовала, как его член трется о мои половые губы, пульсируя. Я наклонилась, пока мой отец целовал и облизывал мое лицо и грудь, пытаясь попробовать свой собственный член на мне, но именно тогда я позволила своему папе войти в мое влагалище впервые в жизни.

«Да...а!», — Я просто не могла сдержать своих слов, «Это так хорошо, папочка!», — продолжила я, медленно двигая бедрами.

«Да, малышка, да!», — ответил он, схватив меня, за мою качающуюся грудь, я начала скакать на нем, как сумасшедшая.

Его член начал входить в места, которые я никогда раньше не чувствовала ранее, мое влагалище было таким полным, как будто я собиралась рожать в третий раз. Он схватил все мои изгибы и сжал их, заставляя меня двигаться быстрее каждый раз, когда, я двигалась взад и вперед, но наконец с огромным стоном мой папа вошел в меня, я почувствовала всплеск внутри стенок моего влагалища, и это было тепло, как я ожидала его спермы оплодотворяющею мою матку.

Я легла ему на грудь, чувствуя себя усталой и истощенной, но внезапно мой отец поднял меня так, что его член все еще был внутри моего влагалища, и начал долбить меня так глубоко, как только мог с такой силой которой я ещё не испытывала в своей жизни.

Я была удивлена своим отцом, но я была очень возбуждена: «Трахни меня, папочка», я закричала: «Имей меня, папочка, я хочу твоего ребенка», — сказала я ему, лежа как ребенок, получая сильные толчки возбужденного члена собственного папочки.

Получая оргазм, за оргазмом, и, наконец, через добрых четыре-пять минут, я почувствовала, еще один всплеск его теплой спермы, брызнувшей в мое уже полное влагалище, и мой отец просто лежал на моем теле, трясясь и издавая стоны, когда я крепко держала его на своей груди.

Несколько минут я лежала и думала: «Неужели это было? Сработало ли это? могу ли я забеременеть в первый раз от своего папы или, возможно, придется попробовать еще несколько раз?».

Шло время, мы по-настоящему полюбили друг друга, вскоре я забеременела и родила ребенка, от своего отца. Родила сестренку своим двум девочкам. Может, кому-то это покажется неправдоподобным, но мне – ничуть не стыдно, это моя сегодняшняя жизнь.

Когда бывший супруг Игорь узнал, что я живу, со своим папой, и я родила, от него девочку, он не мог в это поверить и сказал, что я сошла с ума живя половой жизнью с ним, хотя на его мнение мне было все равно, мы же были уже не муж и жена.

Сейчас, я чувствую себя по-настоящему счастливой женщиной. Мой муж, мой папа – заботливый и ласковый мужчина, о каком можно только мечтать…

В свои сорок лет я родила ребенка, от любимого мужчины, и этому очень рада. Правда, отцом ребенка оказался мой папа. Можно меня осуждать, за это, но я все равно буду чувствовать себя по настоящему счастливой женщиной, теперь у меня есть любимый мужчина и три дочери...