Екатерина, или просто Катя, была 23-летней блондинкой с ангельской внешностью, которая притягивала взгляды, куда бы она ни пошла. Её длинные, шелковистые волосы цвета спелой пшеницы струились по плечам, обрамляя овальное лицо с большими голубыми глазами, длинными ресницами и пухлыми губами, которые всегда слегка улыбались. Её фигура была словно выточена скульптором: стройные ноги, тонкая талия, упругая грудь третьего размера, которая гордо выпирала под обтягивающими платьями, и округлая попка, вызывающая зависть у подруг и желание у мужчин. Катя работала администратором в фитнес-клубе, где её жизнерадостность и обаяние делали её всеобщей любимицей.

Замужем за Антоном, надёжным, но немного скучным инженером, она вела размеренную жизнь. Но когда Антон уехал в двухнедельную командировку, Катя почувствовала, как в ней просыпается жажда приключений. Её семейная рутина начала казаться пресной, и она решила, что один вечер свободы не повредит.

В тот пятничный вечер Катя хотела забыть о домашних делах и отправилась в модный бар в центре города. Она надела короткое серебристое платье, которое подчёркивало её изгибы, и туфли на высоком каблуке, удлиняющие её и без того длинные ноги. В баре было людно: музыка гремела, коктейли лились рекой, а воздух был пропитан флиртом и свободой выходного дня. Катя села у стойки, заказала маргариту и принялась разглядывать толпу, наслаждаясь ощущением независимости.

Через полчаса, когда второй коктейль уже приятно кружил голову, к ней подсели двое мужчин. Первого звали Олег — высокий, широкоплечий, с короткой тёмной бородой и хитрой улыбкой. Ему было около 35, и его уверенная манера держаться говорила о том, что он привык получать желаемое. Второй, Дмитрий, был чуть моложе, с тёмными волосами, зачёсанными назад, и пронзительными карими глазами. Его атлетическое телосложение и лёгкая наглость в голосе выдавали в нём любителя приключений. Оба были одеты стильно: Олег в чёрной рубашке, обтягивающей его мускулистую грудь, а Дмитрий в белой футболке и кожаной куртке.

— Такая красотка и одна? — начал Олег, подмигнув Кате. Его голос был низким, с лёгкой хрипотцой, от которой по коже пробегали мурашки.

Катя улыбнулась, привыкшая к подобным комплиментам, но алкоголь сделал её чуть смелее обычного.

— А что, хотите составить компанию? — ответила она, кокетливо накручивая локон на палец.

Дмитрий рассмеялся и заказал ещё выпивки — на этот раз шоты текилы для всех троих.

— За знакомство, — сказал он, поднимая рюмку. Катя чокнулась с ними, чувствуя, как тёплая волна алкоголя растекается по телу. Они болтали, шутили, и вскоре она уже хохотала над их историями, не замечая, как шоты сменялись коктейлями, а её голова становилась всё тяжелее.

Олег и Дмитрий были мастерами своего дела, их действия были отточены, как у хищников, знающих, как заманить добычу. Они подливали Кате выпивку, ловко подсовывая новые коктейли и шоты текилы, пока её голова не закружилась от алкоголя, а смех не стал громче и беззаботнее. Их прикосновения, на первый взгляд невинные, становились всё смелее: Олег нежно касался её руки, проводя пальцами по её запястью, а Дмитрий слегка похлопывал её по плечу, задерживая ладонь чуть дольше, чем нужно. Они смеялись над её шутками, даже самыми нелепыми, заставляя её чувствовать себя центром внимания, желанной и неотразимой. Катя, подогретая алкоголем и их лестью, не замечала, как её серебристое платье, обтягивающее её идеальную фигуру, задралось выше бёдер, обнажая кружевной край чёрных трусиков, которые едва прикрывали её упругую попку.

Когда музыка стала громче, она оказалась на танцполе, зажатая между ними. Её движения становились всё более раскованными, бедра покачивались в такт музыке, а грудь, выпирающая из глубокого декольте, подпрыгивала, привлекая жадные взгляды. Она танцевала между ними, оказавшись в центре их хищного круга, и не противилась, когда Олег обхватил её за талию, его сильные руки скользнули ниже, сжимая её ягодицы с неприкрытой наглостью. Его пальцы впивались в её мягкую, упругую плоть, мяли её попку, пока он прижимался к ней сзади, и Катя почувствовала, как его твёрдый член, напряжённый и горячий, упирается в её бёдра через ткань его брюк.

Дмитрий, не отставая, придвинулся спереди, его руки легли на её груди, грубо тискали упругие сиськи, сдавливая их так, что соски затвердели и проступили через тонкое платье. Он прижимался к ней своим стоящим членом, который тёрся о её живот, и шептал ей на ухо что-то непристойное, его горячее дыхание обжигало её кожу, заставляя щёки пылать. Её голубые глаза блестели от возбуждения, а сердце колотилось в груди, подстёгиваемое алкоголем и их напором. Катя, поддавшись угару веселья, не осознавала, насколько далеко зашла, позволяя их рукам блуждать по её телу, а их твёрдым членам тереться о неё, пока она танцевала, зажатая между двумя хищниками.

— Пойдём, проветримся? — предложил Дмитрий, когда Катя уже с трудом держалась на ногах. Она кивнула, не задумываясь, и они, поддерживая её с двух сторон, вывели её через чёрный ход бара в тёмный переулок.

Холодный ночной воздух немного отрезвил Катю, но её ноги всё ещё подкашивались, а мысли путались. Она опиралась на Олега, чья рука уже нагло лежала на её попке, сжимая упругие ягодицы. Дмитрий шёл чуть позади, закурив сигарету и ухмыляясь.

— Ребят… куда мы идём? — пробормотала Катя, пытаясь сфокусировать взгляд. Её голос был слабым, а слова сливались.

— Расслабься, малышка, — сказал Олег, прижимая её к стене старого кирпичного здания. Его рука скользнула под платье, задрав его до талии, и Катя почувствовала, как его пальцы грубо касаются её трусиков. Она попыталась оттолкнуть его, но её движения были вялыми, а тело не слушалось.

— Не надо… — выдохнула она, но Дмитрий уже был рядом, зажимая её рот ладонью.

— Тихо, блонди, — прошептал он, его дыхание пахло табаком и алкоголем. — Будешь хорошей девочкой, и всё пройдёт быстро.

Катя запаниковала, но их руки были сильнее. Олег сорвал с неё трусики, швырнув их в сторону, и её голая попка, такая округлая и упругая, теперь была выставлена напоказ в этом грязном переулке. Её киска, аккуратно выбритая, блестела от невольного возбуждения — алкоголь и их прикосновения сделали своё дело, несмотря на её страх. Дмитрий расстегнул джинсы, и Катя с ужасом увидела его член — длинный, с толстой головкой, уже готовый к действию. Олег, не отставая, вытащил свой ствол — чуть короче, но толще, с набухшими венами.

Олег схватил Катю за бёдра, развернул её лицом к стене и заставил наклониться, так что её попка торчала вверх, а руки упирались в холодный кирпич. Он плюнул на ладонь, смазал свой член и одним резким движением вошёл в её влагалище. Катя вскрикнула, её узкая щель растянулась от его толстого члена, а боль смешалась с неожиданным удовольствием. Её тело предало её, выделяя смазку, и Олег, почувствовав это, ухмыльнулся.

— Смотри, Дим, она течёт, как шлюха, — сказал он, начиная двигаться. Его член скользил в её горячем лоне, каждый толчок сопровождался шлепком его бёдер о её ягодицы. Катя стонала, её груди, вывалившиеся из декольте, подпрыгивали, а соски, затвердевшие от холода, терлись о ткань платья.

Дмитрий не стал ждать. Он схватил Катю за волосы, заставив повернуть голову, и сунул свой член ей в рот. Она давилась, её губы растянулись, а слюна стекала по подбородку, но он не останавливался, трахая её рот, как будто это была ещё одна дыра для его удовольствия. Его член бил в её горло, вызывая рвотные позывы, но Дмитрий лишь рычал от наслаждения, держа её голову обеими руками.

Они имели её в два смычка, синхронно двигаясь с двух сторон. Олег долбил её киску, его толстый член растягивал её стенки, а каждый толчок отдавался внизу живота. Её попка дрожала от его напора, а ягодицы покраснели от шлепков, которыми он сопровождал свои движения. Дмитрий, тем временем, трахал её рот, его длинный член скользил по её языку, оставляя солоноватый привкус. Катя была как кукла в их руках, её тело сотрясалось от их толчков, а разум затуманился от алкоголя, боли и унижения.

— Какая тугая пизда, — прохрипел Олег, ускоряя темп. — А ты, Дим, как там её ротик?

— Сосёт, как профи, — ответил Дмитрий, ухмыляясь. — Блонди, ты рождена для этого.

Катя ненавидела их слова, их грубые насмешки, которые резали её, как ножи, но её тело, к её глубокому стыду, предавало её с каждой секундой. Её киска, горячая и скользкая, хлюпала от обильных соков, которые текли против её воли, а клитор, набухший и чувствительный, пульсировал, посылая по всему телу волны запретного, почти болезненного удовольствия. Она чувствовала, как оргазм подкатывает, словно неумолимая волна, и это пугало её больше всего — мысль о том, что её тело могло наслаждаться этим кошмаром, была невыносима. Она не хотела этого, пыталась сопротивляться, сжимая зубы и мысленно умоляя своё тело остановиться, но оно не слушалось, подчиняясь животным инстинктам. Её худые, жалкие голые ноги, дрожащие от холода и слабости, подкашивались, едва удерживая её в этой унизительной позе, а из горла вырвался тихий, жалобный скулёж, похожий на плач загнанного зверя.

Этот звук, полный отчаяния и беспомощности, только разжёг их похоть. Когда Олег, с садистской ухмылкой, начал тереть её клитор своими грубыми пальцами, надавливая и вращая, словно зная, как довести её до края, она не выдержала. Её тело сжалось в судороге, мышцы напряглись, а из груди вырвался приглушённый стон, заглушённый толстым членом Дмитрия, всё ещё долбящим её рот. Она кончила, её влагалище ритмично сжималось вокруг члена Олега, а ноги задрожали так сильно, что она едва не рухнула на грязный асфальт. Её стоны, хриплые и надрывные, только раззадорили их, и они, смеясь, усилили свои движения, наслаждаясь её беспомощностью и тем, как её тело невольно отдаётся их грубой власти.

Олег, с рычанием, достиг пика, его толстый член запульсировал, заливая горячей, густой спермой узкое влагалище Кати. Она ощутила, как его ствол дергается внутри, наполняя её до предела, и это ощущение, смешанное с её собственным стыдом и невольным возбуждением, подтолкнуло её к краю. Ещё одна волна оргазма, мощная и неконтролируемая, прокатилась по её телу, заставляя задрожать так сильно, что она едва не потеряла сознание, её голубые глаза закатились, а из горла вырвался сдавленный стон, приглушённый грубой хваткой Дмитрия.

Тот, не отрывая взгляда от её конвульсий, с садистской ухмылкой сжимал её упругие сиськи, его пальцы впивались в мягкую плоть, оставляя красные следы на бледной коже. Он мял груди с такой силой, что Катя вздрагивала от боли, соски, набухшие и чувствительные, горели под его грубыми ладонями. Не довольствуясь этим, Дмитрий принялся шлёпать по сиськам, его ладонь с глухим звуком ударялась о нежную кожу, заставляя груди подпрыгивать и краснеть от резких ударов. Каждый шлепок сопровождался её сдавленным всхлипом, а боль смешивалась с унижением, усиливая беспомощность.

Увидев, как Олег кончил, Дмитрий вытащил свой длинный член из её рта и, с хриплым рыком, обкончал её лицо. Горячая сперма брызнула на щёки, залила пухлые губы, попала в светлые волосы, слипшиеся от пота и грязи, и стекала по подбородку, капая на порванное серебристое платье, которое теперь едва прикрывало дрожащее тело. Катя, задыхаясь, рухнула на колени, ноги подкосились, а тело сотрясалось от смеси оргазма, боли и унижения. Её разум был пуст, словно выжженный, и только слабое эхо собственного скулежа доносилось до неё, пока она пыталась осознать, что с ней произошло.

Олег и Дмитрий застегнули штаны, бросив ей пару оскорблений.

— Хорошая шлюшка, — сказал Олег, похлопав её по попке. — Ещё увидимся.

Они ушли, оставив Катю в переулке. Она долго сидела на холодном асфальте, её платье было порвано, лицо и тело покрыты спермой, а из киски стекала липкая жидкость. Слёзы текли по её щекам, но она не могла остановить их. Наконец, собрав остатки сил, она привела себя в порядок, как могла, и побрела домой, вызвав такси.

Дома она стояла под душем час, смывая с себя грязь той ночи, но чувство унижения не уходило. Она не рассказала никому, даже подругам, боясь осуждения. Внутри неё боролись стыд и странное чувство вины, хотя она знала, что не хотела этого. Катя решила, что больше не будет рисковать, и сосредоточилась на своей жизни с Антоном, стараясь забыть ту ночь, как страшный сон.